Сергей клянётся богам, чей трон за облаком синим вознёсся:
"От смертных сокрою я тайны, что в звёздах и безднах храните!"
Внемля, бессмертные вновь Анну, чей образ - как утро в апреле,
Живой возвратят герою, нетронутой сумраком Леты.
Сергей, склонившись пред троном владыки морозного Борея,
Льёт, как возлиянье, вино на серебряный иней.
"Клянусь! Не коснутся смертные тайн, что в хрустальных чертогах
Ваших, о боги, хранятся, под свист метелей всесильных!"
Громом ответствует Зевс, потрясая дубравы ветвями:
"Пусть же Анна, чьи косы - словно ночь, опустившаяся на плечи,
Вернётся с первым лучом, когда запоют гиацинты,
Снегом укроем её следы, чтоб не нашла её Лета!
Слушай, герой: под бой курантов, что эхом цитр разливается,
Тени ушедших годин уплывут, словно льдины по Лете.
Взоры к востоку вперив, жди рассвета на белых фронтонах -
С Анною встретит тебя Новый год, дарящий бессмертье".
Ошарашенный этим потоком слов, я стоял молча, точно столб. Баалы воззрились на меня, и Громов прорычал:
- Ну, смертный? Тебя всё устраивает? Меркурис всё учёл?
Стрельцова несильно, но чувствительно ткнула меня в спину. Как же разобраться в этой напыщенной стихотворной паутине? Не привык я иметь дело с подобным. Да уж, действительно стоило читать побольше. Вот Аня мигом бы врубилась, уверен.
Второй тычок в спину, больнее первого, и злобное шипение Стрельцовой возле уха:
- Ты ещё смеешь сомневаться...
Дрон снизился до уровня моих глаз. Образ Анны - скорчившейся в углу какой-то клетки, испуганной, ждущей помощи, беззащитной - возник на мгновение перед глазами.
- Согласен, - твёрдо ответил я.
Громов кивнул, и Меркурис торжественно продекламировал:
Так договор скреплён: меж смертных и вечных - лишь эхо
Ветра в ущельях времён, да клятва, что в песнях останется.
Ударил гром, луна в небе вздрогнула, один из фонарей, стоявших вдоль дорожек, с треском испустил сноп искр. Порыв ветра швырнул снег мне прямо в лицо. Баалы исчезли, буквы погасли, я стоял посреди площадки в полном одиночестве.
Мысли мои по пути домой были ещё безрадостней. Неожиданное участие Громова в судьбе Анны пугало меня сильнее неприкрытой мстительной жестокости Стрельцовой. Что это? Избитый приём с плохим и хорошим полицейским? А может... Перипетии бурной личной жизни главного баала в общих чертах были известны даже мне. Что если Анна ему приглянулась? С Громова станется прибегнуть к чарам, а то и просто к насилию. Я мотнул головой, отгоняя ужасное видение. Не корми эту мысль!
Как сделать и, что ещё важнее, популяризировать игру в такой ничтожный срок я тоже не представлял. Одна надежда на Третьякову, а она уж точно заставит оплатить свою помощь по самому высокому прайсу, и деньгами мы не отделаемся.
"Но это будет потом. А сейчас надо спасать Аню...да и себя тоже".
Я отпер дверь своей квартиры.
Кромби - фасон пальто.
"Время - это игра, в которую красиво играют дети" - фраза древнегреческого философа Гераклита.
Стихотворение написано с использованием функционала ИИ DeepSeek.