- Эти всемогущие леди сильнее времени и его парадоксов. Такая если увлечется кем-то, то сие неотвратимо и навсегда. Так что никуда она не делась и деваться не собирается, а я принадлежу ей со всеми своими потрохами.
Пришелец сидел в кресле, молча уставившись в чашку, стоявшую перед ним на столе. Кофе давно уже остыл, но это, похоже, его нисколько не беспокоило. Я с любопытством разглядывал гостя. Непривычным было излучаемое им легкое сияние. Словно искрился сам воздух. Свет исходил не от тела, а возникал на некотором расстоянии от него.
Как объяснил посетитель, причиной этого свечения было то, что он одновременно находился в разных местах. Для меня же, если не считать, что незнакомец появился из ничего перед самым моим носом, сие явление было доказательством фантастического происхождения гостя. Что и говорить, у нас в двадцать первом веке, если кто-нибудь представится, как человек из будущего, собеседник, скорее всего, свяжется с психиатрической лечебницей, прежде чем продолжить разговор, а в лучшем случае сочтет, что его разыгрывают.
Но, похоже, мой посетитель о чем-то крепко задумался, потому что молчал уже вторую минуту.
- Так значит, этим все и закончилось? - напомнил я о прерванном рассказе.
- Да, в общем-то, - вздохнул гость. - Когда барьер исчез, остались только Разрушители. То есть те, кому и положено было остаться в рамках прежнего хода истории. А потом появились наши и перехватили диверсионный корабль на орбите. Ягу, правда, найти так и не удалось. То ли исчезла вместе с другими пришельцами, то ли скрыться сумела. Последнее кстати вполне вероятно. Уж очень опытный она агент.
- А что стало с дырами во времени, с Ланселотом и другими гостями? Об их судьбе Вы ничего не рассказали.
- Темпоральные "ямы" и товарищи из других эпох тоже исчезли. Время вернулось в старое русло, и все встало на свои места.
- А в ходе истории, что же? Ничего так и не изменилось?
- Есть один казус, - улыбнулся собеседник. - Слава богу, безобидный. Вы помните о нашествии монголо-татар под предводительством Чингиз-Хана. Так вот, в первом розыгрыше истории его звали по-другому.
Гость протянул руку и помог мне закрыть рот.
- И как... как его звали изначально? - спросил я, испытывая жгучее любопытство.
- Извините, - улыбнулся пришелец. - Но я и так сболтнул лишнего. А вообще-то из последующих событий я мало что могу сообщить. Конечно, нашим пришлось хорошо потрудиться, чтобы замести кое-какие оставшиеся следы вмешательства разрушителей, только это ведь не моя история. Я в ней не принимал участия, да там и не было ничего интересного, о чем Вам захотелось бы написать.
- То есть как это написать?
- Очень просто. Вы ведь писатель... Нет, конечно, Вы не обязаны это делать, но я сомневаюсь, что Вы откажетесь.
- Не откажусь, - согласился я. - Только вот зачем Вам это нужно?
- Ну, как сказать? Тяжело, - засмеялся собеседник, - таскать это за душой и ни с кем не поделиться. Да и девочке Элис станет полегче, наверное.
Я вздохнул.
- Того, что Вы мне рассказали, не хватит на порядочное произведение.
- Я дал лишь идею, я даже специально опустил все имена, кроме общеизвестных. Дальше дело за Вашей фантазией. Можете делать что пожелаете, менять персонажей, выдумывать любые ситуации, что угодно, только напишите об этом. Вот и все, что мне нужно.
- Тогда написанное не будет иметь ничего общего с действительностью.
- Да, ради бога! Что бы ни получилось - мой рассказ, так или иначе, наложит свой отпечаток. Кстати, я уверен, что вы постараетесь не покидать основной колеи событий. Какой фантаст не мечтает, чтобы потомки сказали о нем: "Как он здорово все предвидел!"
Я почувствовал, что краска заливает мне лицо, и поспешил вернуться к прежней теме разговора.
- Все персонажи психологически будут людьми моего времени.
- А мне и не нужно, чтобы Вы рисовали людей будущего. Вам вряд ли бы это удалось - мы с тех пор здорово изменились.
- Трудно заметить, - улыбнулся я.
- Невозможно, - поправил пришелец. - Сейчас я психологически не отличаюсь от Ваших современников.
Я мысленно схватился за голову.
- Как я буду писать главного героя?!
- Мы ведь говорили уже на эту тему. Я не смогу вам помочь. Выкручивайтесь сами.
- Н-да... А дневник? У Вас ведь, кажется, дневник есть.
Гость воспринял это упоминание явно без восторга.
- Там много личного.
- Ох, извините, - смутился я.
- Ничего. Все равно он Вам не подошел бы. Я ведь не адаптировал его для вашего времени, да и для своего, кстати, тоже. Там много, так сказать, нетрадиционного смыслового потока, в котором обычному человеку не разобраться. Ну и, наконец, чисто формально я не имею права давать Вам что-либо материальное... А вот, скажем, сон. Как насчет того, чтобы события эти приснились Вам во сне? Устраивает?
- Я на такое и не рассчитывал даже, буду очень благодарен.
- Договорились.
- Еще вопрос. Чем вы занимались после этой истории?
- Продолжал свою работу в службе безопасности. Ну, а как патрульному времени мне еще предписывалось распространять сказку про Кащея Бессмертного.
- Зачем? - удивился я.
- Во-первых, очень интересная сказка, согласитесь, а во-вторых, должны же мы "нам в прошлом" передать информацию о том, как расхлебать кашу, которую попытались заварить разрушители.
- Вот те на, Вы же сами узнали об этом из сказки. Кто же ее придумал тогда? Кащей?
- Никто. Это парадокс времени, возникший из-за попытки его изменить.
- Вот как? Очень интересно! А можно личный вопрос?
- Смотря какой, но спросить-то в любом случае можно.
- Эм... Н-да... Извините... Что стало с девушкой, которую Вы полюбили, с аморфом? Она тоже исчезла вместе с другими пришельцами?
Гость улыбнулся и покачал головой.
- Эти всемогущие леди сильнее времени и его парадоксов. Такая если увлечется кем-то, то сие неотвратимо и навсегда. Так что никуда она не делась и деваться не собирается, а я принадлежу ей со всеми своими потрохами.
- И... как к ней относятся другие Ваши соотечественники?
- В каком смысле относятся?
- Ну, их не смущает ее экстраординарное происхождение?
- Ах, в этом смысле? Нет, не смущает. Потому что о ее происхождении не знает ни кто. При посторонних она - чистый ангел, такая ласковая и заботливая. Но стоит нам остаться наедине, я становлюсь ее собственностью и игрушкой. Друзья завидуют мне до чертиков, но знали бы они что может творить с мужчиной аморф, которая его обожает, то...
Собеседник вдруг замолчал, и на лице его появилось странное выражение испуга пополам с вожделением.
- Что творить? - спросил я азартно. У меня просто в душе защемило от любопытства.
- Начинается! - прошептал мой гость. - Не стоило нам затрагивать эту тему. Заговорил о ней и она про меня вспомнила. Извините, но у нас практически не осталось времени. Когда со мной происходит такое, я не в силах этому помешать.
- Что происходит? - растерялся я.
Но собеседник, похоже, меня не услышал. С ним происходило что-то непонятное. Его тело охватила мелкая дрожь, но дрожал будто не сам человек, а изображение. Словно кадр сотрясающийся на экране телевизора при нестабильном аналоговом сигнале.
- В чем дело? С Вами все в порядке?
- Не беспокойтесь, - улыбнулся гость, выговаривая слова быстро и отрывисто, будто боялся не успеть. - С меня сон, как и обещал. Прощ...
И все. Его вдруг не стало. Лишь пятна перед глазами, после яркой вспышки, да кружка с недопитым кофе напоминали мне, что на против кто-то сидел.
- С ума сойти, - пробормотал я, поднимаясь из кресла, но секунду спустя ноги мои подкосились, и я снова оказался в нем. Напротив меня, прямо над столом, в мягком сиянии возникло прекрасное лицо. Трудно было не догадаться, кто это. Глянув на меня своими огромными черными глазами, она вежливо улыбнулась и растворилась в воздухе.
Откинувшись в кресле, я сидел, словно громко пораженный.
- Н-да, занятная концовка: писатель пребывает в эмоциональном нокауте после знакомства с одним из своих будущих персонажей.