Аннотация: Глава 24-26 (финал). Закончено 01.11.2015
Глава 24
Я честно пыталась отрешиться от настоящего, от мерзких прикосновений, от его, невыносимого для меня, учащённого дыхания, от всего того, что может вызвать во мне ненависть. Я не хотела повторения жизни Медузы. Нет, не в этой жизни. Я хотела лишь одного - умереть с улыбкой на лице.
Вот только мне и этого не дали.
Стали меня тормошить, пытаясь вывести из воспоминаний. И в какое-то мгновение это удалось. Я встретилась взглядом со встревоженными серыми глазами.
И если поначалу хотелось, чтобы оставили в покое, то сейчас я не верила своим глазам.
- Малышка, как ты меня напугала! - голос у него был встревоженным, а глаза блеснули влагой.
- Он успел? - сейчас только это казалось важным. Не могу глядеть ему в лицо, зная, что меня брал другой.
- Нет, я бы ему не позволил!
Я попыталась встать, чтобы взглянуть на того, другого, но любимый не позволил, притянув к себе. На его груди была рана, которой пропиталась некогда белая сорочка. Хотела отпрянуть, чтобы не причинять ему боль, но не вышло. Шершавые руки скользили по моей голой спине, не позволяя мне отстраниться.
- Володя! Ты ведь ранен! - попыталась я воззвать к его разуму.
- Это так прекрасно!
Неужели у него на фоне всего помутился рассудок?
- Я живой, Лесенька! Живой! Благодаря тебе. И я ощущаю боль, радость и...
Он замолчал.
- Что? - насторожилась я.
- Не знаю, милая, но это так приятно. Сердце щемит от этих чувств, кровь бежит быстрее при мыслях о тебе. И как же ты меня напугала, никогда ни за кого не испытывал такого ужаса.
Мне наконец-то позволили отстраниться. Я поднялась, заглядывая ему в глаза. Сколько чувств было в них, а по щекам текли мокрые дорожки, к которым я поспешила прикоснуться.
- Ты поборол проклятье? - я не могла поверить, просто боялась дать ложную надежду себе, хотелось услышать это от него.
На его лице появилась счастливая улыбка. А ещё... ещё было светло, как днём. Солнышко ласкало овал его лица, отражаясь бликами в серых глазах.
- Но это значит, что ты вновь стал смертным, - нет, я не огорчалась раньше времени. Просто его рана... она ведь может быть опасна, если проклятие больше не действует.
- Да. Думаю, да, - спокойно отозвался он, гладя меня по волосам, вытаскивая из них спицы, про которые я напрочь забыла.
Я подавила желание расплакаться, закусила дрожащую губку, и стала снимать с него рубашку. Сейчас важно обработать рану.
Сзади скорее ощутила чьё-то присутствие, нежели увидела. Повернулась, но ничего не было. Обычные покои, ничем не примечательные, разве что пыль в лучах солнца была видна в воздухе. И никого.
Мужа уложила на подушки, хоть он и противился, пришлось бросить на него суровый взгляд. Глянула на свою разорванную сорочку, тут же валяющуюся, и отправилась в шкапу накинуть что-то на себя. Только после этого отомкнула запертую на ключ дверь и крикнула Марию.
Та не заставила себя долго ждать, словно была под дверью. Значит, подслушивали, а на помощь хозяину не пришли. Или считали, что это он так со мною развлекается? Ему, мол, положено. Но сейчас было не до разборок. Заметила только, что волосы у меня по-прежнему рыжие, что радовало.
- Да, госпожа? - появилась управляющая.
- Есть ли самогон?
- Никак нет, сударыня.
- Значит, найди, хоть из-под земли достань. А ещё неси иголки и нитки. Быстро!
Служанка, пока выслушивала указания, старалась украдкой взглянуть на то, что было за моей спиной, но я не позволила.
- Мария, это был приказ, если ты не поняла! - голос я не повышала, нет, наоборот, сказала это очень тихо, вот только она тут же унеслась, а я, прикрыв дверь, вернулась к мужу.
Он лежал и наблюдал за мною. Чуточку бледный и уставший, но улыбающийся.
- Что-то ты озверела! - лукаво сказал он.
- А ты лежи и молчи! Я не позволю вести себя так вольно. Либо они служат за деньги, либо выгоню.
- Посмеешь выкинуть их на улицу?
- Руки-ноги есть, не помрут с голоду, - сама же не умерла, хоть и не привыкла работать, а как прижало, выкрутилась.
На что муж продолжил улыбаться.
- Так как ты поборол проклятье? - всё же этот вопрос меня волновал.
- Не знаю, наверное, всё вкупе сработало, и мои чувства к тебе, которые я доселе не осознавал, хотя и испытывал, и страх за тебя, и желание защитить. А ещё ты была светом во мгле, твои чувства, я и видел и... - он замолчал. - Они прекрасны и чисты. Благодарю, любимая. Наверное, только благодаря им я смог сказать себе "нет", убедить, что плевать на проклятье, я нужен тебе, а ты нужна мне, такая же искренняя и чистая. И никому не позволю обидеть тебя!
Он так это вдохновлённо говорил, а потом просто замолчал, глубоко дыша, и я напомнила себе, что любимый ранен. Но последний вопрос нужно было задать, чтобы прояснить всё до конца.
- Так кто это был? - я намекала на самозванца. - И куда он делся?
- Ты о чём?
- О том самом!
Но тут раздался стук в дверь, отвлекающий меня от разговора. На пороге мялась Мария с огромной бутылкой с мутной жидкостью и ещё одна женщина с корзинкой для рукоделия.
Я забрала у них всё и закрыла дверь, повернув ключ в замке.
Рану обрабатывала, стараясь мужу расспрашивать, но он отнекивался и строил из себя дурачка. Мол, мне всё приснилось. Какие статуи? Какой самозванец?
Я же не особо мужа жалела, он, правда, ни разу не вскрикнул. Поразительная выдержка!
Когда же обработала раны и закончила его зашивать, подняла на него взгляд. А он довольный, словно кот, объевшийся сметаны, лежит и улыбается.
- Ты в порядке? - мне стало страшно. Вроде муж, но ведёт себя подозрительно.
- Да, милая.
- Только не говори, что тебе мучения удовольствие приносят.
- Я просто тобою любуюсь. Не могу наглядеться.
- Так я ж не я.
- Ты очень милая. И я тебя вижу в истинном облике, я ж уже говорил.
Я перекинула прядь волос, стараясь понять, спала с меня личина или нет. Волосы казались рыжими. Подошла к зеркалу в ванной, на меня глядела рыжевласая Александра.
- Так ты мне расскажешь, кто напал на меня?
- Нет.
- Почему? - он же доверял мне, многое рассказывал, хотя и не всё. - Или он ушёл?
- Нет. Сработал тот медальон, что ты мне подарила. И когда я собирался его уже убить, медальон засветился и противник рассыпался в прах.
- Ты знаешь, кто это был?
- Да.
И я поняла, что не скажет, что дальше планирует делать.
- У меня остался лишь его медальон, такой, как у тебя. Он меняет личину, как я понимаю. Не знаю, сработает ли на мне, но очень хотелось бы вывести врагов на чистую воду под личиной того, кто погиб, - он сказал? Удивительно! Я не могла в это поверить.
- И ты скажешь, кто это?
- Нет.
Я надула губки.
- А что ему нужно было?
- Наследник. Всё же в тебе проявилась вся сила Медузы, многие хотят обладать такой силой и оставить её в наследство потомкам.
Это не Денис, иначе б он в статую превратился. Тогда кто? Герман? Или кто-то из убийц?
- Я его знаю?
- Лесь, давай не будем об этом.
Он стал вставать. И никакие заверения в том, что ему нужен покой, не помогли.
- Но так ведь нельзя! - попыталась я его остановить.
И как его остановить? Он явно собрался куда-то идти.
Я распустила пояс и раздвинула полы халата, накинутого поверх голого тела и подошла вплотную к мужу, к ещё обнажённой спине, провела по ней пальчиками, прижалась.
Не успела я опомниться, как оказалась на постели.
- Вот теперь точно не отвертишься! - спокойно сказал нависающий, точно скала, надо мною супруг.
По телу разлилась волна жара. Разделся он в мгновение ока.
В его глазах было желание обладать мною, в вот на игры он настроен не был.
Сейчас я уже не хотела игр, желая лишь одного - слиться с ним в единое целое.
Единение было приятным и таким долгожданным. Я выгибалась ему навстречу, не в силах больше сдерживать свои стоны, отдаваясь ему полностью и без остатка.
Муж истосковался не меньше меня, и был ненасытным, делая лишь незначительные передышки, любуясь моими изгибами, и реакцией на свои прикосновения шершавых ладоней.
А ещё я очень желала исцелить его тело. И когда мы лежали уже полностью удовлетворённые и счастливые, он переплёл наши пальцы одной руки, а другой гладил по моим волосам.
- Моя любимая, - прошептал он прежде, чем я уснула.
Проснулась я в пустой постели. С той стороны, где, как я помнила, заснул супруг, была лишь холодная простынь. Давно ушёл. Кто бы сомневался!
Звать слуг не хотелось, поэтому немного понежившись в постели и поняв, что больше не желаю находиться здесь в одиночестве, я встала, застелила за собою постель, только после этого пошла совершать утренний туалет.
Когда я спустилась к завтраку, пусть времени уже было ближе к обеду, я застала картину маслом. Слуги драили дом. Причём старательно мыли окна, открытые настежь, вешали свежие занавески, сметали пыль и всё остальное.
Диво дивное! Помнится, в прошлый раз, когда я здесь была в облике служанки, меня заставили отмывать господские покои, и я с ног валилась к вечеру. Помогать же мне никто не спешил, а слой грязи был приличным. Сейчас же слуги отмывали весь первый ярус, который был отведен наполовину для челяди, наполовину для гостей. Там же была и господская столовая. Вот гостевую часть они и отмывали.
Я не поленилась, заглянула в столовую - та сверкала чистотой.
И что здесь происходит?
Я покашляла, обращая на селя внимание.
Мария тут же повернулась, переменилась в лице, натянула вежливую, но отнюдь не искреннюю улыбку, и подскочила ко мне.
- Добрый день, госпожа. Что изволите, сударыня? Почему не позвали, как встали? Господин просил вас не будить, пока сами не выспитесь.
- Добрый день! Где мой муж?
- В кабинете, изволите позвать?
- Нет, не стоит. Накрывайте завтрак в столовой.
- Завтрак? - удивилась Мария, но тут же поправилась: - Как пожелаете, - склонилась в поклоне и, кликнув двух девушек, отправилась с ними выполнять поручения.
А я отправилась в кабинет мужа, правда, не знала, где он находился, но ничего - найду. Побродила по первому ярусу да оглядела все помещения, даже слуг. У тех был полный порядок, в отличие от ещё не отмытых гостевых. Просто Володя домосед да трудоголик, вот и не замечал всего этого безобразия. Слуги совсем распоясались.
Нашла я его на втором ярусе в кабинете. Он просматривал какие-то бумаги и газеты.
- Что это? - спросила я.
- Твоё расследование. Всё же оно принесло плоды. Кажется, я вычислил всех наших соперников.
- Ну не убьёшь же ты их, - возразила я.
Муж на это замечание промолчал. Неужели действительно об этом думал. Но ведь он не такой, я знаю!
- Лекси, мне надо уйти.
Я думала, он сбежит от меня, от неприятных вопросов. Но он остался. Зачем? Навести в доме порядок или хотел моего одобрения?
- Иди, ты ведь взрослый мужчина. Вот только твоя рана...
- Уже всё в порядке. Рана затянулась, остался лишь небольшой старый шрам.
Он поманил меня к себе. Усадил на колени. С одной стороны хотелось проверить, но с другой - зачем ему обманывать. И такое поведение могло говорить о том, что я ему не верю на слово. А не должно этого быть между супругами, вдобавок ко всему любимыми. Вдохнула поглубже, вдыхая его запах, блаженно замерла, когда он провёл шершавой ладонью по моим слегка оголённым им самим плечам, шее, подбородку. Как мне нравятся его прикосновения.
- Милая, ты будешь против, если я воспользуюсь твоими способностями?
Я не понимала, о чём он.
- Закрой глазки и пообещай не подглядывать. Я не хочу, чтобы ты видела.
Сплошные загадки.
- А завтрак?
- Некогда. Не знаю, когда вернусь, поэтому можешь слугам устроить нагоняй, они заслужили.
Он поцеловал меня очень нежно. Я ощутила, как по телу разливается сила. И потом приподнял меня, усаживая на стол, отстранился и ушёл, а я лишь спустя несколько минут открыла глаза. Волновалась ли за него? Безусловно. Вот только эта встреча в кабинете кричала о том, что он мне доверяет и просит о взаимности. Значит, мне не остаётся ничего другого, как верить в то, что всё будет хорошо.
Глава 25
Прошло две недели с момента снятия чар с супруга. Днём он если и появлялся, то только дома, в свет со мною не выходил. А вот вечерами и ночами у него была работа в издательстве, впрочем, как и у меня. К сожалению, не было смысла мне работать днём, потому что это была работа журналистов, а номер должен был выходить именно ночью, чтобы к утру поспеть.
Кем днём был муж, я не знала, но в газете то и дело появлялись статьи-разоблачения или сообщения об убийствах.
- Это твоих рук дело? - спросила как-то Володю, намекая на то, что он устраняет кого-то.
- Что именно? - невозмутимо спросил он. Поражаюсь его выдержке. Всё время такой спокойный.
В убийствах он не признался, как я ни пытала, но то, что он разоблачал кого-то, я даже не сомневалась.
- Расскажешь?
- Нет. Меньше знаешь, крепче спишь.
И уходил тайными ходами, заимствуя у меня силу.
Я не сердилась, занималась пока хозяйством и работой. А муж изводил себя. Ложился уже заполночь, вставал с рассветом.
А потом в нашей газете напечатали интервью из суда, один из пойманных с поличным преступников признался в убийстве семейства Донских. Моих родных! Я не могла в это поверить. Ходила взад и вперёд.
- Так что, выпустите в печать? - спрашивал один из моих людей, написавший эту статью.
- Это проверенные данные?
- Конечно, о чём речь! - возмутился журналист.
- Ты уверен, что тот, кто дал интервью действительно причастен к убийству?
- Он признался в нём, разве остальное важно? Его завтра утром казнят.
Выпустить непроверенные сведения в тираж - что может быть хуже? С другой стороны, это ведь интервью. Пусть оно и лживо, но мы от себя ведь ничего не добавляем.
- Вот тут допиши, что это - слова заключённого, которым жандармерия верит.
- А вы не верите? - задал встречный вопрос журналист.
- Это - непроверенные данные. Мы не знаем, что случилось в ту ночь, ведь так?
Журналист же на мою отповедь возразил, что у него есть один источник, который утверждал, что видел двоих подозрительных мужчин в ту злополучную ночь неподалёку от городского дома.
- Он смог бы их опознать?
- Нет, тот бродяга на днях скончался. Перепил и под колёса кареты бросился.
Это было странно. Прямо накануне ареста. И когда свидетелей не осталось, появляется какой-то человек, готовый признаться в убийствах?
Я отослала статью на переделку, после чего, оставшись одна, прошла тайным ходом к мужу.
- Что скажешь? - подсунула ему черновик статьи.
Он мельком пробежал глазами, после чего спросил моё мнение.
- Ты - мудрая женщина.
- Но я не думаю, что нашли настоящих убийц.
- Доказательства обратного есть?
- Ну... - замялась я. Он ведь знает, что я видела тени и слышала голоса.
- То-то и оно.
- Но что будет с бедолагой?
- Неужели тебе жаль его? - в его устах это звучало как издёвка. Знаю, никогда не была особо добра к людям и не испытывала сострадания. Но сейчас многое изменилось. И пусть чужие люди, но я не хочу, чтобы невиновные страдали. Но моё молчание муж воспринял по-своему и продолжил: - Так вот, не стоит жалеть. В любом случае, это не честный крепостной или челядь. Они все повязаны связями. Это - сторонняя организация, у которой очень длинные руки, сродни ордену Медузы, только эта ещё крупнее.
- Но для чего он лжёт?
- Значит, ему заплатили. Хочешь пообщаться с арестантом?
Муж был само спокойствие. Светиться же рядом с убийцей не хотелось, как и показывать свой интерес к делу. И что же делать? Я действительно хотела удостовериться в личности подозреваемого.
- Понятно всё с тобой. У меня ещё одна встреча, а у тебя - отправка номера в печать. Как закончим, обсудим.
Я согласно кивнула, после чего отправилась на своё рабочее место.
Спустя час мы с мужем уже ехали в карете, правда, я не решалась задать свои вопросы, а он не спешил с этим, поэтому оба молчали. А ведь времени до казни не так уж и много, каждая минутка могла быть на счету. .
Но за дорогу муж не проронил и слова. Во мне росло нетерпение, но я понимала, что раз муж молчит, значит, на то есть причины. Поэтому полностью ему доверилась. Лишь дома, оставшись вдвоём в спальне, муж подошёл ко мне, подал фотографию нашего журналиста, что расследовал это дело.
- Давай попробуем с этой личиной. Другого подставлять не будем, но раз Николай Семёнович уже крутился возле тюрьмы, будет разумнее использовать его.
- А если его заподозрят в чём-то?
- Работа журналиста опасна. Это постоянный риск. Не все хотят правды. Тут главное - не попасться до публикации материала. А потом уже будет поздно, ведь разоблачение выйдет в утреннем выпуске. И пусть это всего лишь слова, устранять обычно уже не имеет смысла. Ладно, хватит болтать, давай примемся за дело.
Вначале было лицо. Довольно долго времени это заняло. Одно дело просто укорачивать или удлинять лицо, изменяя его. И совсем другое - надеть на себя лицо другого человека. Но муж был терпелив, хвалил, помогал советами, и победа казалась общей. Даже обнял меня, когда на меня смотрел из зеркала Николай Семёнович.
- А теперь давай с волосами поработаем, - предложил супруг.
Представить волосы короче, чем они есть, не получалось, как ни старалась. В итоге муж собрал мои волосы в гульку, а после приделал парик с короткой стрижкой. И где раздобыл? Хорошо хоть цвет моих родных волос почти не отличался от каштанового журналиста. А личину я надевала лишь на своё родное лицо, избавившись от внешности Александры.
Я оценила себя в зеркале. Сложно было осознать себя совершенно иным человеком. Это была я и не я.
- Теперь тебе нужно ощутить эти волосы, как свои.
Парик был снят, и мы продолжили испытания с волосами. Через час попытки всё же увенчалась успехом, вначале удалось укоротить волосы то плеч, всё же была у меня такая стрижка и ощущения я помнила, а потом и сделать короче.
- Умница, - похвалил муж. - Теперь займёмся твоей фигурой и манерой общения.
Поспать в эту ночь не вышло. К утру глаза слипались, но деваться было некуда, если я хотела повидаться с ещё неказнённым убийцей.
Потом явился Денис.
- Привет всем! - весело поздоровался он. Меня же долго сверлил взглядом, потом подмигнул. - Надеюсь, ему можно доверять, - сказал себе под нос, думаю, что речь была обо мне. Но я не понимала, узнал или нет. - Идём?
- Ты руки-то не распускай, - достаточно серьёзно сказал Володя и одарил друга уничтожающим взглядом.
- Гляди, какой тебе ревнивец достался, - вернул колкость Денис, не сводя с меня глаз. - На мужиков виды не имею, уж извини.
- Полно тебе, и вовсе я не ревнив, просто знаю твою любовь облапать девушку, особенно замужнюю.
Значит, знает про меня. Откуда? Вроде бы с момента нашего разговора муж не оставался наедине и не общался с Денисом. С другой стороны, откуда тогда он узнал, что понадобится его помощь? Значит, встречались или, по крайней мере, Володя отправил другу весточку.
В ответ Денис лишь очаровательно улыбнулся.
- Давай, только быстренько, ладно? И дашь мне минутку? - спросил супруг друга. Тот просто молча вышел из кабинета.
- Будь осторожна, - давал муж наставления мне, заключив в объятия. - И помни, я люблю тебя и в обиду не дам.
Я улыбнулась, обнимая его за шею. Всё будет хорошо, я знаю.
- Закрой глазки, и не открывай, пока Денис не разрешит.
- Хорошо, - ответила я, и меня поцеловали нежно-нежно. Ощутила, как хлынул поток силы, после чего муж отстранился. И только сейчас до меня дошло, что целовал-то он вовсе не меня, а Николая Семёновича. Бр...
А потом прикоснулся кто-то другой. Но страха не было. Значит, Денис?
Мгновение, и в нос дыхнуло запахом сырости и плесени.
По коже поползли мурашки. От меня отстранились, но руку не отпустили.
- Идём, глаза не открывай, - шепнул кто-то, предположительно Денис. - А теперь слушай.
Я вся напряглась, готовая слушать указания, но их не последовало. Что же Денис имел в виду? Прислушаться? Проявились разные звуки: где-то попискивали мыши, а ещё гремели железной решёткой.
- Ничего не слышу, - ответила сопровождавшему.
- Прислушайся, услышь то, что происходит за дверями.
Вновь обратилась в слух, но теперь не слышала даже первых звуков.
Постепенно осталось лишь моё дыхание, да моего сопровождающего, биение моего сердца, которое, казалось, билось слишком громко. А потом я услышала отдалённые шаги, и разговор.
- Он точно не передумает? - говорил один голос, показавшийся мне знакомым.
- Мы можем и самоубийство организовать.
- Не желательно. Хотя, в виду того, что он натворил и раскаялся... может, как раз выход.
- Так какие будут указания? - уточнил второй, незнакомый, голос.
- Казнь назначена через час?
- Так точно!
- Тогда прямо перед казнью можете найти повешенное на простынях тело.
- Будет исполнено.
Послышался удар чего-то звонкого. Неужели монеты?
- Да, и ещё, никого к нему не пускайте. Ни журналистов, ни родственников.
- Как скажете.
После этого голоса стихли, зато послышались приближающиеся шаги, от которых в душе накатил страх. Я узнала этот голос, тот, кто был тогда в нашем доме, кто развлекался со служанкой.
Меня схватили за талию, и, прежде, чем я успела вскрикнуть, куда-то потащили, зажав рот рукою.
Стало страшно, но разобрать от чего, я не смогла. Пора бы уносить ноги. Вот только Денис не спешил меня переносить из тюрьмы, и это пугало ещё больше.
А потом меня неожиданно отпустили. В тускло освещённом коридоре. И я обернулась к Денису и чуть было не вскрикнула. Ведь на его месте был незнакомый мне мужчина в форме стражника. Что со мною собираются делать?
Я нервно провела рукой по волосам, удостоверившись, что по-прежнему они коротки.
- Ты ведь журналист. Пойдём, священник уже приходил, думаю, хуже не будет, коль вы пообщаетесь.
Я молча последовала за ним. Двери без вопросов открывали перед этим мужчиной, и пропускали нас внутрь. Ощущение земли со всех сторон давило на меня. Вспомнилось моё затворничество в подземелье. Бр... Не хочу оказаться в подобной ситуации, но сейчас выбора просто не было.
Мы пришли к одной из камер, мне отворили дверь. Заключённого подняли стуком металлического прута по железной двери, а потом за шкирку.
- К тебе посетитель! Один из последних, - несколько грубовато сказал стражник.
- Я подежурю за дверью.
- А свет? - вспомнила я, ведь в камере было темно.
Со стены сняли светоч и подали мне.
После этого за мною затворили дверь, отсекая меня от остального мира. Отогнала все неприятные чувства. Неплохо бы узнать всё, что знает смертник, пока ещё не поздно.
Интервью далось мне тяжело. Я ужасно волновалась, ведь мне казалось нетактичным задавать многие вопросы, зная, что жизнь человека повисла на волоске.
- Вы убили семью Донских?
- Я уже всё сказал. И святому отцу исповедался во всех грехах.
- Да, но... Это ведь не вы, не так ли, - теперь я уже не сомневалась в этом. Всё же голос был совершенно иной у заключённого, ничего общего я не нашла и во внешности. - Сколько вам заплатили за это признание?
Я говорила и говорила, не зная, как вывести его на чистую воду. Он не признавался в обратном, даже когда узнал, что его ещё до казни убьют. Казалось, его не волновал этот вопрос. Он готов был умереть. А в камере - даже лучше.
- Кого вы защищаете? Вы думаете, что они сдержат свои обещания и заплатят ту цену, которую вы назвали? Думаете вашим родным не уготована судьба Донских?
- Не суй свой нос, куда не следует. Это мои ошибки. А если правда то, что ты сказал, убирайся отсюда, пока не поздно! - дыхнул зловонным запахом изо рта смертник, схватив меня за ворот рубахи. От этого жеста у меня мороз по коже прошёлся да жутко стало, словно сама смерть заглянула в лицо.
Дверь стала со скрежетом открываться.
- Вам пора, - с нажимом сказал стражник.
Я бросила последний взгляд на заключённого, после чего вышла из камеры.
Обратно мы шли как-то уж слишком подозрительно, то и дело останавливаясь и, словно бы, прислушиваясь. Нам открывали двери, перекидываясь несколькими обычными, ничего не значащими для меня, фразами, после чего пропускали. Вот только мне казалось, что сейчас нас остановят и меня схватят. И от этого я сбивалась с шага, становилась зажатой.
- Расслабься! Мужчины так не ходят, - словно из-ниоткуда шептал мужнин голос. Я оборачивалась, но никого не видела, кроме уже прошедших служащих городской тюрьмы.
Мы дошли до одного места, отворили камеру и провели меня внутрь.
- Жди здесь, - после чего дверь затворилась.
Сердце замерло, как, казалось, и время. Попалась! Что теперь со мною будет? И зачем нужно было это знание? Ничего нового я не узнала, лишь утвердилась в мысли, что умрёт сегодня невиновный, точнее тот, кто не убивал моих родителей. Стоило ли рисковать? Как же я была не права, когда задумала эту авантюру. Странно, что муж не отговорил. Хотя, не смог бы, даже если б попытался, я лишь сильнее б захотела попасть сюда любой ценой. Ну и зачем? Ничему-то меня жизнь не учит!
Неожиданно я ощутила чьё-то присутствие, после чего, мрак помещения сменился ярким светом, от которого я зажмурилась.
От души отлегло. Денис!
Глава 26
Денис перенёс меня в незнакомое помещение, после чего откланялся и испарился. Ну вот, и где это я?
Я потихоньку высунула нос из-за двери, мельком глянув на,свои совсем не женские руки. Ну да, я ведь не меняла облик.
- Чем могу быть полезна, господин? - высунула нос какая-то молодая девушка-служанка, кстати, не дурна собою.
- Простите, а ваш хозяин скоро будет?
- Даже и не знаю, сударь, он постоянно в разъездах, дома бывает довольно редко. А как вы тут оказались?
Я, если честно, не знала, что ответить, ведь даже не знала, в чьём доме очутилась.
- Пока вы ожидаете, принести вам кофий? - предложила девушка, приняв моё молчание за нежелание объясняться. А я и забыла, что всё же нахожусь в дворянской среде, являя собой высший слой общества. И правда, я не обязана что-либо пояснять слугам.
- Да, не откажусь.
После чего я спряталась от всех за массивными дверями.
Свет внезапно погас с помещении и чьи-то руки легли на талию. Сердце пропустило удар.
- Тихо, не переживай, поделись силой, милая, - и хоть голос был не мужнин, но интонация вполне соответствовала его манере разговора.
Он развернул меня к себе и поцеловал, на миг я ощутила изменения внешности, ведь растительности на лице не было.
- Благодарю. Не скучай, - ответил он, разрывая поцелуй и отпуская меня из объятий.
Свет вспыхнул неожиданно, заставляя меня зажмуриться. А когда я проморгалась в комнате уже никого не было. Ну и как это понимать?
Я откровенно скучала, мне подали кофе, та девушка неоднократно строила мне глазки, чем откровенно смущала. Вначале я жутко робела, но потом вспоминала, что я - мужчина, поэтому брала себя в руки. Вести себя с таким же полом было крайне сложно. Я знала, чего хотят другие женщины и как выразить своё восхищение, вот только вряд ли мужчина мог так сказать, поэтому я всё время сдерживала свои порывы.
Девица же решила что раз яростно не даю отпор, то я не против развлечься, и чуть ли не вешалась на шею, не давая мне личного пространства.
- Марианна! - окликнул знакомый голос девушку, от которой я уже не знала куда деваться. Дальше речь хозяина была на французском, причём в довольно грубой форме.
Я подняла взгляд с перепуганной служанки на Германа, стоящего в дверях. Нахлынула тревога.