Гейл Александра : другие произведения.

Ответ

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    В каждом браке наступает момент, когда кажется, что сохранять нечего, держаться не за что, когда обиды и разочарования перевешивают "в горе и в радости", когда хочется сбросить с себя груз ответственности, устремиться в новое будущее, свалив все на неверный выбор и обстоятельства, когда приходится отвечать на самый главный вопрос: бороться за дорогих тебе людей или сдаться.

    Предупреждение! Речь пойдет об измене (об этом не писал сейчас только ленивый), и во всех произведениях, которые я читала, посыл один "измени, и ты будешь счастлив вечно". Я в это не верю. Поэтому решила отразить свою точку зрения.
    Для меня сюжет нетипичный. На этот раз крутых поворотов не обещаю. Цель иная: размышлительная (для вас) и слого-, атмосферооттачивательная (для меня). В общем, предполагается, что убьюсь, но будет красиво. И энд будет хэппи, но специфично хэппи.
28.02

Глава 1. Отчаянные

Новая московская зима...
С неба дождь, и лужи по колено,
Спертый воздух городского тлена,
Но, пойми, несокрушимы стены
Только те, что возвела сама...
  Замысловатая, яркая цветочная вязь на обоях напоминала мне о совсем ином месте и времени. О доме. О теплых и уютных стенах, полных любви, смеха и ожиданий. Обои были действительно похожи, только те, которые украшали мою детскую комнату, представляли собой выгоревшие на солнце, а местами и покрывшиеся желтоватыми пятнами бумажные листы. И каждый год, когда батареи начинали теплеть, они отставали от стен. Приходилось подклеивать. Сначала папа отодвигал мебель, затем вручал мне старую кисточку с торчащими в разные стороны волосинками, а также тряпку, которая после парочки швов становилась неприятной на ощупь, и отправлял наводить лоск. Эту часть работы я не любила. Липкие пальцы приходилось тайком вытирать о домашние штаны. Мама терпеть не могла клей на одежде, и каждый раз меня за это бранила, веля пользоваться тряпкой, но ведь сколько оных ни возьми - все равно станут мокрыми и липкими, и я продолжала, чувствуя за собой вину, пачкать клеем одежду. Однако, была в нашем с папой ритуале и приятная часть. Иногда, когда обои отходили не по шву, начиналась магия. Отец набирал клей в шприц, отдавал его мне, и я протыкала воздушные мешочки иголками, затем впрыскивала "лекарство", а папа улыбался.
  Мне отчетливо вспоминается его улыбка на морщинистом лице, седые виски и заскорузлые пальцы. Он уже тогда был не молод, а теперь и вовсе старик... Но улыбчивый, добрый, терпеливый. Такие люди встречаются редко, и остаются в сердце навечно.
  Обои сменили, когда мне исполнилось двенадцать, но новые я даже не помню. Они просто были. Виниловые, бездушные. Не требовали ухода, не привлекали внимания. Они стали убийцами существовавшего между нами с отцом ритуала.
  Спустя годы, когда мой муж - Олег - купил для нас дом, я вдруг вспомнила свои детские годы и попыталась вернуть в свою жизнь цветочные обои - эдакий маленький символ радости, дома и тепла. Нанятый дизайнер воспринял мое пожелание с энтузиазмом, но совершенно неверно, и через несколько дней принес множество вариантов модного оформления интерьера. Я не одобрила ни один, а в памяти и вовсе отложился лишь стиль шебби шик - розовая спаленка принцессы. Наверное, будь мне снова двенадцать, я была бы счастлива заполучить такую, но теперь, в тридцать пять, когда это стало реальным, как ни смешно, стремилась вернуться к простоте...
   Так и не сумев (а может, постеснявшись) объяснить постороннему человеку, чего пытаюсь добиться цветочными обоями, комнату я принялась обставлять самостоятельно. Трюмо, обвешенное бусами и заставленное флакончиками с дорогими кремами, французскими духами и вазами с засушенным ароматными лепестками, уютная софа с белой меховой накидкой поверх, часы в старом стиле, с маятником, и не шкаф, а гардероб... Выглядело стильно, но совсем не так, как задумывалось. И в тот день, глядя на бледно-зеленые обои, приправленные льющимся с московского неба сероватым светом, а также обыденностью и безрадостностью собственной жизни, я как никогда отчетливо поняла, что для счастья одних лишь цветов на стенах мало.
   Моя жизнь давно перестала быть уютной. Фундамент, на котором стоял брак, пошел трещинами, любимая работа находиться отказывалась, а звонки друзей становились все нежеланнее и, оттого, реже.
   Взгляд упал на столик. Еще с лета, с отпуска Олега, там красовалась початая бутылка бренди. Я ее почти не трогала, боялась навредить лечению, но раз даже врач сказал, что толку с моих усилий ноль, встала и налила себе полстакана разом. Ведь повод есть. Канун нового года, да еще и окончание длительного, изматывающего периода жизни - тщетных попыток забеременеть. Сегодня утром врачи предложили мне вариант с суррогатным материнством...
   При мысли о том, что больше не придется являться к мужу в спальню по часам, внутри развязался тугой узел, и сколько я ни пытались почувствовать страх оттого, что супружеский долг стал обременительный обязанностью, - ничего не вышло. Мы так отчаянно пыталась обрести смысл жизни вместе с появлением новой, что даже не секс, а сами отношения превратились в набор механических действий, целью которых было отнюдь не радовать и радоваться. Полагали, что жертва того стоит. Боролись отчаянно, упорно, семь лет и прорву денег потратили на лечение... Но примерно год назад Олег предложил прекратить. И это разрушило остатки близости.
   Может быть, суррогатное материнство - именно то, что нужно. Это все-таки будет мой ребенок. В смысле, наш с Олегом... Только себя не обманешь, и стакан дрожит в руке. Пока не пролила содержимое или не уронила тару, в пару глотков проглотила ядовитую жидкость. Кажется, будто хлебнула лавы, и та пронеслась по венам, выжигая остатки надежды. Зажала рот рукой, и стакан все-таки выскользнул из пальцев, но не разбился - приземлился на мягкий ворсистый ковер. Хоть какая-то от него польза, подумала меланхолично. Постояла, зажав рот мягким рукавом кофты, а затем, наконец, отняла руку и с трудом вдохнула прохладный воздух.
   От обеда я отказалась, и потому алкоголь мигом ударил в голову. Комната закачалась подобно корабельной палубе, на маятник часов смотреть и вовсе было невозможно - это мельтешение вызвало только приступ тошноты. Ну и отлично. Может, если напиться, я благополучно очнусь в новом году с новыми проблемами? С теми, которые смогла бы решить. Подняла стакан и налила еще одну порцию бренди.
   Безработная, бездетная женушка напивается в своей шикарной комнате в гордом одиночестве. Классика... Но эти мысли не остановили, напротив, подстегнули, придали решимости, и в итоге ноги сами понесли в кабинет мужа. В это царство отполированного дерева и стекла, по которым щедро разбрасывала блики люстра, стоившая целое состояние. Да уж, вкус Олегу его матушка-мегера привила отменный. Никогда не ладила с этой застегнутой на все пуговицы женщиной.
   - Кристина, - удивился Олег, стягивая очки. - Я не слышал, как ты приехала.
   - Неудивительно, - сказала я. - Я очень старалась, чтобы ты меня не услышал.
   Олег предпочел проигнорировать двусмысленное заявление, лишь чуточку нахмурил брови. Хотя мне в таком состоянии могло и показаться.
   - Что сказали врачи? - Он поднялся из-за стола и сделал несколько шагов по направлению ко мне.
   - Что лечение пора прекращать. Пора рассмотреть другие варианты.
   И на секунду, а то и меньше, но на лице мужа промелькнуло уже знакомое мне облегчение. Он даже не спросил про другие варианты, а ведь я не озвучила, какие именно... Или он говорил с врачами за моей спиной? А вдруг это он попросил доктора меня вразумить? Хотя, что ты знаешь о маниакальных состояниях, Кристина? Что ты вообще знаешь?
   - Неужели ты настолько счастлив избавиться от меня, что ты даже не поинтересуешься... ик... - зажала рот рукой, будто это могло унять предательскую пьяную икоту.
   - Кристина, ты пьяна? - тут же нахмурился Олег. - Господи, я же предупреждал: ко мне приедет партнер, а ты творишь такое!
   - А я говорила, что не хочу видеть в доме посторонних? Или, как всегда, промолчала ради твоего удобства? Это наш, семейный праздник, к черту твоих партнеров! - закричала, ударяя раскрытой ладонью по косяку двери.
   - Кристина! Я понимаю, ты расстроена, но истериками не поможешь. Мы обязательно что-нибудь придумаем, в конце концов, семь лет прошло, и мы были готовы, так что не надо драм. Просто Андрей Парфенов - человек занятой, и мы решили, что обсудить все дела во время праздников - наилучший вариант...
   - Но так не считаю я! Это праздники. Неужели ты не можешь не работать хотя бы несколько дней?!
   - Проснись, Кристина! Я работаю, чтобы тебе не приходилось этим заниматься. Спортзал, салон красоты, кулинарные курсы и посещения платных клиник, где почти отсутствуют очереди, - весь твой досуг. Тебе не на что жаловаться! - сорвался муж и начал размахивать руками. Он редко выходит из себя, но данная тема всегда являлась болезненной.
   - Раз так, то я предпочла бы увидеть маму и папу! А теперь вместо этого вынуждена держать маску и развлекать постороннего человека.
   - Ты можешь увидеть их в любое другое время. И не надо держать маску, достаточно быть вежливой, - миролюбиво заметил Олег. Для него никогда не составляло труда рассказывать светские анекдоты, запивая их каплей Хеннесси. Когда-то воспитание Измайловых впечатлило меня настолько, что я согласилась стать женой Олега, невзирая на отсутствие подобных навыков. Однако, сколько дворняжку не причесывай, на выставке ей не место, и в общество друзей мужа я до сих пор чувствую себя как пятая нога у собаки.
   - А еще шутить и делать вид, что я не проплакала несколько часов кряду. Олег, это же новый год! Его положено встречать в кругу самых близких!
   - Твой самый близкий человек, Кристина, это я, и встречаешь ты новый год со мной, со своим мужем. А еще гостем, которого он пригласил, - вздохнул он. - Послушай, сходи прогуляйся. Поверь, тебе полегчает.
  Да, прогуляйся по грязным лужам среди потоков машин, каждая из которых только и ждет, чтобы тебя обрызгать... И все-таки я вышла на улицу. Из дома, от душного брака подальше... Брела по пустынным улицам, даже не стараясь выбирать дорогу или скрываться под навесами от крошечных и оттого ужасно назойливых капель дождя. Не в том была настроении. На одном из перекрестков мужчина в старой фуфайке, шапке-ушанке и валенках с огромными галошами играл на баяне, неведомым образом раз через раз попадая по клавишам пальцами, облаченными в вязанные перчатки. Бодро и весело, раздражая проходивших мимо мокрых и унылых людей неуместным оптимизмом. Хотела оставить ему денег за старания, но в карманах было пусто, а сумку намеренно не взяла. Постояла в стороне, понаблюдала за чудаком, но за скрипом шин, гудками клаксонов и фальшивым баянным вальсом услышала шум крыльев ищущих ночлег птиц, и подняла голову. Терпеть не могу сумерки, и не знаю ни одного человека, который бы считал иначе. Только увидела пролетающую над головой стаю - захотелось спрятаться в здании. Каком угодно. Огляделась. На противоположной стороне дороги заметила кофейню, наполненную теплым электрическим светом и энергичной молодежью. И тут же приглашающе загорелся зеленый сигнал светофора, люди устремились наперерез потоку машин, перепрыгивая через потоки грязной воды, не желая задерживаться в сером, промозглом лабиринте улиц и на минуту дольше необходимого... И я подумала пойти за ними, но, в отличие от попутчиков, у меня не было места, куда стоило спешить, и денег позволивших укутаться в желтый уют кофейни. Обреченно подняла голову к небу снова и увидела лишь отставших пернатых, догонявших более сильных собратьев... ну хоть одна радость - улетели. Не в меру резкий и пронзительный финальный аккорд баяниста резанул по ушам, приводя в чувства, и я, поморщившись, нетвердо поплелась дальше.
  Прошло не меньше часа, прежде чем я решилась отправиться домой. К тому времени почти стемнело, а алкоголь порядком выветрился, оставив своего заместителя - чувство вины за выходку в кабинете. Но стоило увидеть такси около ворот дома, как раздражение вернулось. Высокий мужчина проворно выбрался из машины, ухитрившись даже не угодить в лужу, и снова нырнул в салон - за кожаным портфелем, набитым бумагами, которыми увлечет Олега вернее, чем я - бельем от Виктории Сикрет. И, мотнув головой, я сделала несколько решительных шагов по направлению к незнакомцу. Он меня не видел, ну или посчитал не заслуживающей внимания прохожей. Обернулся, только когда почувствовал на своей спине чересчур пристальное внимание.
  - Добрый день. Ну или вечер. С наступающим вас, - сказал, не скрывая легкого недовольства, но тем не менее о вежливости не забывая. - Чем могу помочь?
  А я стояла и просто смотрела в его светлые-светлые, почти прозрачные глаза. И были они настолько невеселыми, что злость утихла сама собой:
  - Скажите, что заставляет человека принять приглашение встретить новый год с деловым партнером? Неужели вы настолько одиноки?
  А он стоял и молчал, глядя на меня почему-то с улыбкой. И, обескураженная ею, я застыла, не в силах пошевелиться.

Глава 2. Позабытые

  Из оцепенения вывел звук отъезжающего такси. Вздрогнув, перевела взгляд на удаляющиеся шашечки, пытаясь скрыть за этим жестом неловкость и смущение. Что я творю? Сначала накричала на мужа, теперь напала на совершенно незнакомого человека. Очнись, Кристина, ты что делаешь? Жалеть будешь. Плевать бы, если б этот Парфенов уже завтра уехал, но он останется, и ты даже не знаешь на сколько...
  Но, как оказалось, мое провокационное замечание не осталось без внимания, и на него все-таки изволят ответить. Хоть и совсем не так, как изначально предполагалось:
  - Как я понимаю, вы - радушная хозяйка.
  - Кристина Игоревна Измайлова, - представилась, старательно игнорируя 'радушную'. Кстати, я ее в полной мере заслужила.
  - Можно просто Андрей, - насмешливо представился гость в ответ. Два ноль, и настроения это совсем не улучшило. Исподлобья взглягнула на него. - Вам не показалось, я проявляю дружелюбие, пытаюсь не испортить наш совместный праздник. Давайте, подыграйте. Поговорим... о погоде. Отважная вы девушка, я бы на вашем месте прогуляться не рискнул.
  Девушка? Гулять? Умоляю, это последние слова, которыми можно описать отчаявшуюся женушку, допившуюся до того, что муж выставил ее из дома во избежание... Хмыкнула в ответ на свои мысли, но вслух ничего не сказала, справедливо предположив, что это было бы воспринято как желание услышать комплимент в свой адрес. И вот уж чего мне не нужно.
  - Скажем так, радости от прогулки я не испытала, - пробормотала.
  - Я именно так и подумал, - усмехнулся Парфенов, недвусмысленно указав на ворота дома.
  Итак, если на мои провокации не повелись, вероятно, и о бренди догадались. Стыдно было ужасно, но ничего не поделать. Пришлось притвориться, что все в порядке и, скрывая алеющие щеки, направиться к воротам.
  - Олег, это... это мы, - запнувшись, все-таки решила я предупредить ненаглядного о том, что гость уже на пороге. Хотя местоимение 'мы' показалось двусмысленным, если не сказать больше - неприятным. Тем не менее, Олег, как человек до воспитанный, понял меня совершенно правильно и поспешил открыть.
  - Летом здесь, наверное, просто рай, верно? - спросил Парфенов, разглядывая небольшой участок у дома. И внезапно я поняла, что уже несколько месяцев не обращала никакого внимания на собственный двор. Каждый день здесь ходишь, и вдруг обнаруживаешь, что толком и не помнишь. Огляделась. Стекающая с крыши беседки вода, грязный ковер, устлавший некогда веселый зеленый газон, голые ветки кустарников, как из фильмов ужасов... А наш гость, однако, оптимист.
  - Да, - не стала разочаровывать ожидания. Раньше мы с Олегом любили устраивать пикники и праздники, мечтали смотреть на звезды, сидя на собственном газоне, а в итоге, когда ландшафтный дизайнер, наконец, закончил с оформлением участка, муж уже заперся на работе, а я увлеклась кулинарией и целыми днями пропадала на кухне. Очередное хобби властвовало надо мной недолго - уже к осени отпустило, - но для пикников это уже не имело значения... Для них, как и для много другого было уже поздно.
  - Кристина Игоревна? - позвал Парфенов, соблюдая именно ту форму обращения, на которой я настояла еще в самом начале, укалывая меня ею точно иголкой.
  - Простите, - на автомате произнесла я, выплывая из некогда радужного прошлого в серость будней.
  Олег уже встречал нас на пороге, нетерпеливо перетаптываясь, но из-под крыши не выходил, и я внезапно поняла, как, должно быть, выгляжу. Дождь как таковой не шел, но временами начиналась мелкая изморось, которая впиталась в волосы, заставив их собраться в волнистые сосульки, и осела некрасивым блеском на лице. Взглянув на гостя, я поняла, что не ошиблась - на его бровях тоже застряли капельки дождя.
  - Пойдемте, - позвала, спеша укрыться в тепле и уюте дома.
  - Да, конечно.
  И только тогда мы зашли в дом. Олег коснулся моего плеча, словно благодаря за то, что я переборола собственный дурной характер, и завел будничный разговор, целью которого был обмен любезностями и впечатлениями. В основном, о погоде и пробках. Мне же было попросту скучно, но уход расстроил бы мужа, а я итак сегодня вела себя ужасно, и потому от нечего делать украдкой попыталась стереть воду с лица: коснулась рукавом кофты лба, подбородка, затем плечом стерла влагу со щеки... и вдруг обнаружила перед собой носовой платок. Оказалось, разговор стих, и все внимание обращено на меня, а этот Парфенов еще и улыбается.
  - Я... думаю, мне нужна... более тяжелая артиллерия. Простите, я... пойду наверх и приведу себя в порядок.
  - Будем с нетерпением ждать, - серьезно кивнул гость, а Олег лишь коротко обнял меня и запечатлел горячий поцелуй на мокром и холодном виске. Этот обычный жест, протянутый сквозь время и столь неуместный сегодня, заставил меня сжаться в комок. Мой муж умело использовал элементы невербального общения на публике, создавая иллюзию благополучия и должной степени близости, но наедине нежности я ему теперь позволяла все реже, и всегда чувствовала себя неловко за этот обман.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"