Машошин Александр Валерьевич. Часть первая. Среди летучих камней (фрагмент)

Оглавление

А я стою в сиянии зарниц,

А я всё жду - сказочный принц.

Те паруса, как дивный сон...

Я жду тебя, слышишь, Ассоль?

Александр Минаев

Зодиакальный свет

Часть первая. Среди летучих камней

В ранней юности я, как и многие в те времена, мечтал стать космонавтом. Насмотревшись кино, мы с мальчишками во дворе и играли, в основном, в космическую фантастику. "Кораблём" нам служила старая подгнившая деревянная беседка, в которой выпавшие штакетины ограждения образовывали "люки", перила - "пульты", а ведущая к беседке каменная дорожка становилась то трапом, то взлётной полосой капсул и челноков. Преимущественно "корабль" именовался "Байкалом", так как пробки именно от этого напитка служили нам кнопками на "пультах", а сине-красные PEPSI использовались в тех случаях, когда беседка перевоплощалась в захваченный звездолёт враждебной западной цивилизации. "Солярис", "Отроки во Вселенной", "Дознание пилота Пиркса", "Петля Ориона", "Через тернии к звёздам" - всё это были наши любимые, боготворимые фильмы. Тогда мы были наивны, как и наши родители. Слово "бригада" ассоциировалось с заводом или стройкой, "бабки" - со старушками на скамеечке. Да и "голубой" тогда было обычным нормальным словом. Шло время, о космосе все как-то незаметно забыли, появились другие, более насущные задачи: у одних срубить бабла и оттянуться, у других не вылететь с работы и дотянуть до получки. На экранах появлялась новая, западная фантастика: "Стартрек", "Чужой", "Вавилон-5", это было интересно, конечно, но так далеко от повседневной жизни! Меня и моих однокурсников угораздило защитить дипломы как раз накануне большого "хрясь", и жизнь быстро раскидала нас по разным экологическим нишам. Кто-то, как и я, работал, кто-то "приподнялся", потом прогорел. Кто-то "устроился" - стал мелким чиновником или "манагером" в офисе непонятно чего. Впрочем, через несколько лет кое с кем из ребят я снова стал видеться. Собирались раз или два в месяц попить пивка, порассуждать о жизненных коллизиях, иногда о политике. Оказался в нашей возрождённой компании и один богатенький, его теперь принято было звать Диман. Он часто жаловался, что в среде его новых коллег по бизнесу "ну, реально не с кем пообщаться", настолько все "заморочены на бабках и тёлках". Именно Диман однажды и предложил всем остальным съездить на машинах в путешествие, куда-нибудь не очень далеко, но и не близко, по тихим спокойным местам, где природа, где нет суеты и толкотни большого города. Уговорил и Вовку, который с "манагерской" зарплаты собирался в Турцию со своей Людмилой, и меня, хотя я вообще никуда не собирался.

Космос напомнил о себе совершенно неожиданно и очень осязаемо, когда однажды утром, отойдя в тумане от импровизированного походного лагеря, я... оказался на неизвестной планете за пёс знает сколько световых лет от Земли. И здесь мне в полном смысле слова фантастически повезло. Ещё будучи в шоке от произошедшего, не успев даже толком испугаться и заподозрить, что планета-то, на самом деле, необитаемая, я повстречал космическую путешественницу - решительную молодую женщину со странным кожистым украшением на голове, заменяющим причёску. Если бы тогда она не увезла меня с собой, неизвестно, какой травой заросли бы сейчас мои кости. Девушка, носившая вполне осмысленное на мой русский слух имя Осока, пообещала доставить меня домой, когда найдём, где этот дом находится. Своё обещание она сдержала, несмотря на то, что искать пришлось почти девять месяцев и добывать для полёта специальный корабль. Попутно мы с ней несколько раз попадали в различные истории из серии "война и немцы, и партизанский отряд в придачу".

А возвратившись на Землю, я снова попал. К следователю в кабинет. Оказывается, ребята, с которыми я уехал, тоже не вернулись домой. И богатый папа Димана поставил на уши всю милицию и прокуратуру. Следователя интересовало, не я ли убил шесть человек, и куда дел тела. Вопросов, где я шлялся столько времени, не возникало, поскольку на Земле каким-то непостижимым образом прошло всего-то около сорока дней вместо двухсот шестидесяти. Я держался своей версии - на привале отошёл напиться, вернулся, и никого не застал, ни людей, ни машин. Бросили меня, уехали. А потом мимо проезжала девица на мотоцикле, она меня и подвезла. В каком месте это было? Да вот тут - и показывал на карте место нашего последнего привала. То же самое говорил я и при исследовании на полиграфе. Уточнять, не был ли мотоцикл летающим, а девица инопланетянкой, никто, к счастью, не стал, и от меня отвязались. Тел ведь не нашли, машин тоже, и предъявить мне, по сути, было нечего.

С работы меня, впрочем, уволили совершенно независимо от следственных действий, я ведь опоздал из отпуска на целую неделю. И теперь приходилось перебиваться случайными заказами: гонять вирусы в чужих офисах, настраивать компы. Какие-то деньги это приносило, по крайней мере, родители не ворчали, что я сижу на их шее. Неожиданно объявилась моя бывшая девушка, которая бросила меня как раз накануне той поездки. И очень удивилась, узнав, что я не просто не страдаю от расставания, а утратил всякий интерес к такой замечательной во всех отношениях кандидатуре, какой она себя считала.

-- Инопланетная красавица пронзила сердце навылет? -- не удержался от комментария папа, слышавший наш телефонный разговор. Они с мамой, кажется, не очень верили в то, что я им рассказал, хотя были единственными, кто узнал правду.

-- Может быть, и пронзила, -- сказал я в ответ. -- А даже если нет, Наташка - тоже не вариант. То, видите ли, я ей не подходил. То теперь опять подхожу. Тоже мне, ветреная переменчивость! Пусть лучше поищет того, в ком сомневаться не будет.

-- Сынок, а ты уверен, что твоя инопланетянка когда-нибудь о тебе вспомнит? -- спросила мама. -- Всё-таки, совершенно другая жизнь, другой мир.

Я не был уверен, тем не менее, решительно кивнул:

-- Да. Она обещала, а своих обещаний она не нарушает.

Однажды, придя с очередной халтуры, я сидел на кухне и плотно занимался только что сделанными бутербродами. Вирус у заказчика попался пакостный, пришлось вручную подчищать каждую машину, а эти жмоты даже питья горячего не предложили. Ладно, мы не гордые, дома в кране вода есть, и газ пока имеется. Вдруг раздался звонок в дверь. Наверное, мама опять засунула ключи в самый низ сумки, а сверху продукты положила, решил я и пошёл открывать. На пороге стояла... лукаво улыбающаяся Осока. Голова её была обмотана в несколько слоёв полупрозрачной голубой тканью, образующей нечто вроде тюрбана, под которым кожистые рожки девушки были не видны. Спускающиеся с висков хвосты-лекки обвивали ленты из того же материала, а снизу моя подруга прицепила похожие на волосы кисточки, так что лекки стали точь-в-точь как затейливо украшенные косы. Ещё один кусок ткани девушка закрепила на бёдрах наподобие саронга. В сочетании с кожаной курткой, напоминающей земную "косуху", и памятными ботинками "милитари плюс каблук" наряд получился весьма экзотический. По достоинству оценил я и лиловую кофточку с глубоким вырезом: так посторонний взгляд если и задержится на головном уборе, то ненадолго.

-- Здравствуй, Алекс, я прилетела, -- сказала Осока. -- Ну, ну, может, я сначала войду, а потом будем обниматься?

Впрочем, руки с моих плеч она убирать не спешила. Тогда я просто приподнял её и, развернувшись, переставил через порог, в прихожую. Не глядя, захлопнул дверь и наконец-то получил долгожданный поцелуй.

-- Надеюсь, у вас там не полгода прошло? -- спросил я, переводя дыхание.

-- Нет, ровно тридцать пять дней. Сегодня тридцать пятый, -- поправилась девушка.

-- Вот и хорошо.

-- У тебя дома как, гостям разуваться обязательно? -- спросила Осока.

-- Нет. Мы же не в Японии.

Кивнув, она бросила перед собой на пол полоску поглощающего материала и по очереди наступила на него одной и другой ногой, очищая подошвы. У космических путешественников эта привычка буквально въелась в кровь: мало ли какую пакость можно подцепить на обувь на чужих планетах. Я галантно помог ей снять куртку, сказал:

-- Проходи.

-- Вот, значит, как вы живёте... -- задумчиво произнесла она, изучая нашу квартиру. -- А у нас такое редкость, обычно либо клетушка вся вот с эту комнату, либо, как ты говорил, хоромы, да?

-- Да, хоромы. Ну, вот в моей стране это среднестатистическая "небольшая квартира". Ещё говорят "двушка", по числу комнат.

-- Разве их не три? А, отдельная кухня! И ванна?

-- У вас не так?

-- Нет, ванны ставят в апартаментах от ста метров. А кухня отдельная вообще только там, где рассчитано на прислугу. В квартирах вот так в стене ниша и в ней плита. На более богатых планетах ставят автоповар, как на корабле.

-- Ясно. Послушай, а как ты меня нашла?? -- спохватился я. -- Опять твоя пресловутая Сила?

-- Моя недевичья память, -- ответила она. -- Забыл? Ты показывал мне, как выглядят у вас документы. А в паспорте у тебя печать, в неё вписан адрес.

-- Точно. Прописка. То есть, я так предполагаю, ты поймала машину и заставила несчастного водителя бесплатно тебя отвезти.

-- Почему же несчастного? -- возразила девушка. -- Он счастливый. Сейчас, должно быть, рассказывает всем и каждому, как вёз свою любимую эстрадную певицу.

-- Ну, подруга! В любом случае, я рад, что ты добралась без приключений. Сейчас буду тебя с родителями знакомить.

-- Где они, кстати?

-- Вот-вот должны с работы прийти.

-- Ты как бреганцы, честное слово! -- Осока чувствительно пихнула меня ладонью в плечо. -- У тех тоже всё "чуть-чуть" и "вот-вот". Как скоро?

-- Минут через пятнадцать, -- сказал я, взглянув на часы.

-- И молчит! Мне же надо умыться и привести себя в порядок!

Она размотала ленты на лекках, затем "тюрбан", составлявший, как выяснилось, с ними одно целое. Сняла саронг. То, что я принял на ней за кофточку, было верхней частью платья-рубашки средней длины, эластичного и не слишком тесного. В талии его перехватывал хорошо мне знакомый двойной ремень с вышитой лентой, свисающей с пряжки впереди. Подтянув рукава выше локтей, Осока с нескрываемым удовольствием умылась, достала из ридикюля баночку с краской для лица и кисть.

-- Может быть, сейчас не стоит рисовать твои узоры? -- усомнился я.

-- Обязательно стоит, -- возразила Осока. -- Всё время без них я ходить не смогу, пусть лучше сразу увидят. Думаешь, вызовет отторжение?

-- Надеюсь, что нет. Они у меня интеллигентные, знают, что у других народов обычаи могут сильно отличаться от наших.

Осока успела закончить "боевую раскраску" до того момента, как пришли мои родители. И услышала их первой.

-- Лифт, -- сказала она, многозначительно подняв палец. -- И... думаю, это они.

-- Так идём встречать!

Осока отрицательно покачала головой:

-- Позовёшь. Пусть хотя бы снимут верхнюю одежду.

Это, действительно, оказались они. Не успел я дойти до двери, как щёлкнул замок.

-- Мы сегодня вместе, -- с порога улыбнулась мама.

-- Это просто замечательно! -- я взял у мамы пальто, подождал, пока снимет куртку папа, и оба переобуются, а потом торжественно сказал: -- Мам, пап, хочу вас познакомить...

Осока, конечно, великолепно слышавшая наши разговоры, вышла в прихожую и скромно остановилась у двери. Поза - ну, чисто японская школьница, впервые представшая перед новыми одноклассниками. Родители в некотором замешательстве смотрели на стоящее перед ними инопланетное чудо с полосатыми рожками. А инопланетное чудо, скромно потупившись, выдержало паузу, затем подняло на них свои дымчатые голубые глаза, смущённо улыбнулось и произнесло:

-- Здрасте.

Где и когда она успела подслушать эту детскую форму приветствия, оставалось только гадать. Но прозвучало оно именно так, как нужно. А уж когда, без малейшего акцента, она продолжила, что зовут её Осока, фамилия Тано, раса называется "тогрута", родом она с планеты Шили, что по другую сторону галактического ядра, и, может быть, Алекс о ней немного рассказывал, даже я ощутил, как спадает напряжение. Первой шагнула вперёд мама:

-- Конечно, рассказывал! И говорил, что Вы обязательно прилетите.

-- А как же, мы ведь договорились, -- кивнула Осока.

-- Ой, да что же мы стоим в прихожей! -- всплеснула руками мама. -- Сейчас что-нибудь быстренько приготовлю, и будем ужинать.

-- Я помогу, -- мгновенно сориентировалась Осока. И добавила с лёгким вздохом: -- Нас, правда, в Храме готовить особенно не учили, мы больше науки изучали и тренировались.

-- Да, сын говорил, что Вы мастер боевых искусств, -- вступил в разговор папа.

-- Не только боевых. Наши умения можно применять по-разному, не только в драке, -- деликатно ответила Осока.

При этих словах мне стоило огромных усилий, чтобы не хмыкнуть саркастически. Ну, точно, школьница из аниме, такая нежная, хрупкая и утончённая, как цветок сакуры. А ночью этот цветок берёт дрын и отправляется искоренять нечисть на улицах Токио. Или мир спасать во имя Луны, смотря по сюжету. Живо вспомнилась "философская беседа" в кантине "Пьяный банта" на Орд Мантелле, закончившаяся изрядным разгромом и травмами средней тяжести у несогласных с Осокиным мнением. Правда, там и тема диспута была серьёзная. Мерзавцу, осмелившемуся утверждать, что любая женщина продажна по сути своей, и я бы врезал, хотя я человек в целом мирный.

Продолжая мило болтать с моими родителями, Осока быстро и весьма ловко нарезала овощи в салат. Посмотрев немного, как мама перемешивает гарнир на сковороде, взяла у неё деревянную ложку и занялась этим сама.

-- Достаточно, достаточно, -- остудила мама её рвение. -- Снимайте с плиты и садитесь за стол.

К нашей пище Осока отнеслась без большой опаски, теперь-то было известно, что метаболизм у нас практически одинаков. Ела мясо, овощи, яблоко... Только грушу сперва опасливо понюхала и заметила:

-- Сильный ароматический компонент.

-- По-моему, чеснок пахнет сильнее, -- сказал я.

-- Да? Может быть, я чувствительна именно к этому веществу? Много не буду, только попробую.

В ходе ужина было благополучно забыто обращение на "Вы", а ближе к вечеру стало очевидно, что миссия "понравиться родителям" Осокой выполнена и перевыполнена.

-- Осока, твой космический корабль, наверное, далеко отсюда? -- с подходом начала мама.

-- На высокой орбите, -- ответила Осока. -- Я хотела вызвать его, когда выйду от вас. На Троекуровском шоссе, возле железной дороги, есть заброшенная стройка, там очень удобно приземляться.

-- В этот район на ночь глядя ни один таксист не повезёт, -- заметил папа. -- И вообще. Там гуляют такие компашки, с которыми лучше не связываться.

-- Вы не волнуйтесь, я прекрасно могу за себя постоять, -- заулыбалась Осока, -- вот, Алекс не даст соврать.

-- Я не имел в виду, что ты от них не отобьёшься, -- сказал папа. -- Боевые искусства штука эффективная. Но, представь: поползут слухи о необычной девушке, которая дерётся, как Брюс Ли. К чему привлекать лишнее внимание?

-- Действительно, -- поддержала мама. -- Оставайся лучше у нас. Место есть...

Столь благоприятное начинание следовало поддержать, к тому же, подруга смотрела на меня, явно ожидая моего мнения.

-- Давай, давай, -- сказал я, -- звони Падме, чтобы не волновалась, и оставайся.

-- Да, Падме и маму следует предупредить, -- кивнула Осока. Я чуть со стула не сполз:

-- Маму?? Она здесь?

-- Уговорила отвезти её сюда на месяц-другой, -- развела руками Осока. -- Она же историк, как ей откажешь? Мы привезли небольшой жилой модуль, подвесим на орбите, и она поработает тут, ты не против?

-- Нисколько, пусть изучает, что ей интересно.

-- Твоя мама тоже знает земные языки? -- поинтересовался папа.

-- Ну, наш основной довольно похож на один из ваших, на английский. Разберётся. По-русски она почти всё уже понимает и говорит немного.

-- У меня такое впечатление, -- сказал мне папа, -- что ты там только и занимался обучением русскому языку местных жительниц.

-- Не поверишь, они как-то сами научились, -- пожал плечами я.

-- Чистая правда, -- подтвердила Осока. -- У нас и на русский есть похожий язык. Вернее, даже два, один очень, другой отдалённо. Так получилось, что я знала оба, а мама только второй, поэтому ей посложнее.

Выложив на стол портативный голопроектор комлинка, она вызвала на связь корабль. Над линзой возникла миниатюрная фигурка её матери.

-- Мама, как у вас дела? -- спросила Осока.

-- Всё хорошо, -- тоже по-русски сказала Ирис Тано. -- Падме настроила телескопы, разглядываем планету. А у тебя?

-- Превосходно. Я переночую здесь внизу, у Алекса, а завтра увидимся.

-- Поняла, доброй ночи.

Чтобы с комфортом разместить Осоку, я был временно выселен из своей комнаты к маме с папой. Она попыталась было возражать, мол, это лишнее, а я сделал ей знак: не надо, не спорь. О том, что всю прошлую одиссею мы с ней спали в одном помещении, я родителям не говорил, как-то к слову не пришлось.

-- Хорошо, что завтра суббота, -- сказала мама.

-- То есть, выходной? -- уточнила Осока.

-- Ну, да, можно рано не вставать.

-- Очень хорошо! -- обрадовалась девушка. -- Тогда я вас и с мамой своей познакомлю, и корабль вам покажем.

Уже уложив гостью и укладываясь спать сама, мама вынесла свой вердикт:

-- Славная девочка. Неглупая. И скромная.

-- В общем, одобряешь? -- улыбнулся я в темноте.

-- Спи, жених, -- беззлобно проворчала мама.

Утром за завтраком я решил обсудить планы на предстоящий "отпуск". Увы. Только я сказал, что времени у нас предостаточно, Осока грустно вздохнула.

-- Вообще-то, не так и много, -- сказала она. -- Не хотела вчера тебя расстраивать, но я прилетела всего на несколько дней. Главная база опять под угрозой.

-- Снова этот Фортиг? -- спросил я. -- Всё неймётся?

-- Ну, да. И уже не один, а с двумя приятелями. Судя по донесениям, они его и подзуживают. Сам бы он, думаю, не сунулся.

-- Что думаете делать?

-- Уже надумали. Я уговорила Чучи эвакуировать базу. Жить в состоянии перманентного конфликта - не дело.

-- А шахты?

-- И шахты тоже вывезем. Помнишь предпоследнюю систему перед Альфой Центавра?

-- Это где два астероидных пояса один толще другого?

-- Именно. Астероиды там гораздо богаче. Мы позавчера высадились на один крупный. И, смотрите, что мама там нашла... -- она высыпала на стол очень знакомые по детективам и историческим фильмам камешки в виде застывших буровато-жёлтых потёков.

-- Самородное золото? -- предположил папа прежде, чем я успел открыть рот.

-- Да!-- воскликнула Осока. -- Это мы откололи от жилы, по оценке сканеров там несколько сот килограммов. А вокруг приличный пласт теллурида золота.

-- Калаверит, -- сказал я. Название этой и нескольких других руд я помнил из институтского курса полупроводников.

-- А ещё нашли цинк, кобальт, литий, -- продолжала моя подруга. -- Владельцы шахт будут в восторге. Четырёх шахт, естественно, господ примкнувших перевезём в другую какую-нибудь систему, в обжитых секторах.

-- Возить продукцию отсюда не дороговато обойдётся? -- спросил папа.

-- Вовсе нет. Энергоноситель у нас будет свой. Мы недавно добыли опытную установку по перегонке, совершенно новая технология, на солнечной энергии. Ребята изучили, сейчас вторую такую же собирают.

-- Тогда совсем другое дело, -- согласился я.

-- Вот, а когда переедем на новое место, тогда и отпуск устроим. А пока, чтобы ты тут не скучал, я тебе Падме оставлю. Она мне все уши прожужжала, что ты здесь застрял без средств передвижения.

-- Секунду. На чём же тогда ты полетишь? Разве есть другой корабль?

-- Ты не понял. Смотри. Вы меня отвозите на место новой базы. Туда приходит транспорт со строителями, и дальше я лечу на нём.

-- Ясно. И как скоро тебе нужно быть там?

-- Трое суток на сборы, четверо в пути, итого неделя.

-- Что-то я не пойму, кто такая эта Падме? -- спросил папа. -- Ваш пилот?

-- Она, ну, если можно так выразиться, дух Осокиного корабля, -- сказал я.

-- Нашего с тобой корабля, -- поправила Осока. -- Ты принял активнейшее участие в её спасении. Понимаете, -- снова обратилась она к моим родителям, -- здесь всё так непросто...

И поведала им трагическую историю о талантливом ученике рыцаря, который влюбился в юную королеву. Со временем и королева полюбила его. Но ученик, став взрослым, не устоял перед жаждой славы и власти и в один ужасный день потерял рассудок, превратился в исчадие зла. Узнав об этом, королева умерла от горя. Да только новоявленный Тёмный Лорд не дал ей покоя и после смерти. С помощью какого-то загадочного ритуала он вселил частицу её сознания в компьютер своей новой космической яхты. То ли что-то получилось не так, как он хотел, то ли бледная тень покойной жены ему наскучила, только вскоре корабль остался ржаветь на заброшенной базе, как ненужная игрушка. А десять лет спустя явились мы в поисках хоть чего-нибудь, что способно без дозаправки вести длительный поиск в неосвоенных районах Галактики... Осока ещё раз подчеркнула, что это я уговорил забрать корабль.

-- Сама бы я не решилась, -- закончила она. -- Общаться с ней мёртвой первое время было просто невыносимо.

-- Ты её знала при жизни? -- догадалась мама. Осока кивнула:

-- Очень хорошо знала. Ведь тот человек... он был моим наставником. Хорошо, что не единственным, иначе, как знать, может, и я последовала бы за ним туда.

-- Ты же говорила... -- начал я.

-- Алекс, ты немного не понял, -- перебила Осока. -- Всё, возможно, случилось бы ещё там, на Мортисе, не будь с нами Кеноби. Вот о чём я сейчас говорю.

-- Что не случилось, то не случилось, -- мягко сказала мама, -- и слава богу.

На заброшенную стройку, послужившую нам импровизированным космодромом, поехали на отцовских "Жигулях". Гастарбайтеров здесь уже не было, дачно-строительный сезон закончился, и выломанные из развалин кирпичи, видимо, плохо расходились. Я подумал, что и нам, возможно, скоро придётся искать другое место: с одного из углов площадка загораживалась только деревьями, листья с них сильно облетели, портя всю маскировку. Родители с интересом разглядывали серо-серебристый гранёный сорокапятиметровый корпус звездолёта, широкий в корме и сужающийся к носу, короткие крылышки со сложенными веерами ионизаторных панелей, грозные даже на вид стволы пушечных спарок.

-- Больше напоминает не яхту, а военный корабль, -- сказал папа.

-- У нас часто это одно и то же, -- отозвалась Осока. -- Оборонительные турели ставят на самые роскошные корабли.

-- И на корабле таких размеров можно пересечь всю Галактику? Далеко же у вас продвинулись технологии.

Ирис Тано в бежевом комбинезоне с широкими штанинами навыпуск стояла на середине откинутого трапа.

-- Здравствуйте, -- сказала она. Посмотрела на мою маму, та - на неё. Через секунду обе разом улыбнулись.

Осока вначале представила моих родителей, затем с лёгкой улыбкой произнесла:

-- А мою маму зовут Ирис. Как цветок.

-- Одно из потерянных понятий в языке, -- добавила Тано-старшая. -- У нас таких цветов не сохранилось.

На верхней площадке трапа замерцала и проявилась во всей красе голограмма Падме Амидалы.

-- Приветствую вас. Добро пожаловать на борт, -- произнесла она. Я вспомнил, как в самом начале знакомства Падме загрузила в себя местное славянское наречие из памяти протокольного дройда. В результате артикуляция голограммы не совпадала с голосом, как в дублированных иностранных фильмах, да и сам голос звучал несколько механически, не то что на родном языке. Конечно, имея абсолютную компьютерную память и живые образцы перед глазами, она довольно быстро обучилась говорить нормально. Более того, её речевыми матрицами пользовались теперь все дройды главной базы, какие вообще умели говорить.

-- Внутри совсем другое впечатление, -- заметил папа. -- Лифт, отделка шикарная...

-- Большую часть мы оформляли сами, -- не удержалась, чтобы не похвастаться, Ирис. -- У первого владельца вкус был своеобразный.

-- Не было у него никакого вкуса, мам, -- фыркнула Осока. -- Вообще. Вы только посмотрите, как скомпонована рубка. Проходите.

-- Да, тронный зал, -- вырвалось у мамы.

-- Вообразите, там, на возвышении, стояло огромное чёрное кресло. Вращающееся. В общем, полный аут. Одно хорошо: через этот колпак отличный обзор.

-- Не стесняйтесь же, не стойте в дверях! -- воскликнула Падме, переносясь из-за наших спин в центр помещения. -- Рассаживайтесь. Вас чем-нибудь угостить? Сама я, к сожалению, принести не могу, вызову дройда.

-- Нет-нет, не беспокойтесь, -- ответила мама.

-- Тогда, может быть, полетим куда-нибудь? Алекс, твои родители наверняка ни разу не были в космосе?

-- Правда, -- сказал я. -- Как, мам, пап?

Родители переглянулись... и согласились. Только мама спросила:

-- Перегрузок у вас не бывает?

-- Нет, -- улыбнулась голограмма. -- Вот невесомость могу вам показать, только скажите. Сейчас выйдем из атмосферы...

-- Наверное, в другой раз, -- отказался папа, покосившись на маму. -- Скажите, Падме, а ПВО нас не обстреляет?

-- Даже не обнаружит. Я один из трёх кораблей в Галактике, которые могут становиться не просто малозаметными, а полностью невидимыми для сенсоров и локаторов, -- не без гордости сообщила Падме.

-- Засечь можно только ионную струю, -- добавил я, -- но сейчас у нас её нет, мы идём на маневровых плазменных двигателях, прав я, девочки?

-- Да, -- кивнула Осока.

Разогнавшись до орбитальной скорости, корабль повернулся левым крылом вниз, и полусферу блистера залил радостный голубой отсвет Земли.

-- Поднимайтесь сюда, -- пригласила родителей Осока, -- посмотрите на свою планету со стороны.

И вот они стояли вдвоём у блистера, глядели на величаво поворачивающуюся под ними планету и молчали. Мамины глаза были подёрнуты мечтательной дымкой, папа смотрел внимательно, отыскивая знакомые по картам горы и реки. Я вспомнил, как занимался тем же самым в прошлый раз, впервые подлетая на "Амидале" к Земле. Всё бы ничего, да сильно мешает облачность, закрывающая иногда по полконтинента.

-- Что это за яркие точки? -- поинтересовался папа, указывая в чёрное пространство над горизонтом.

-- Земные искусственные спутники, -- объяснила Падме. -- Мои сенсоры подсвечивают их на отображающем слое, чтобы вы лучше видели. А вот это - наш жилой модуль.

-- Мой экспедиционный лагерь, -- сказала Ирис. -- Подойди поближе, Падме.

-- Как же вы его сюда дотащили? -- удивился я, разглядывая десятиметровый параллелепипед со скруглёнными рёбрами. -- На внешней подвеске?

-- Они разобрали пол на нижней палубе, раскрыли мне днище, -- сказала голограмма, -- и закрепили модуль. Я с ним еле долетела.

-- Зато теперь ты эти створки сама можешь открывать и закрывать, а раньше они только вручную снимались, -- заметила Осока.

-- Просто замечательно! -- съехидничала Падме. -- Я счастлива! У меня появился трюм, как у какой-нибудь баржи!

-- Разве плохо получить новые возможности?

-- Тебе не понять. Не из тебя эта штука торчала всю дорогу.

-- Ребята говорят, -- сказала Осока, обращаясь ко мне, -- что нижний зал изначально задумывался как место для установки платформы с каким-то оборудованием. То ли разведстанции, то ли пусковых установок. Там и направляющие предусмотрены, и питание заведено.

-- Вот видишь, какая ты у нас разносторонне одарённая, -- покосился я на голограмму. -- Выберем время - сделаем из тебя исследовательский корабль и полетим изучать соседние системы. Не возражаешь?

-- Всё, что угодно, только не грузовик.

-- Ну, вещи-то на дачу отвезёшь, когда попрошу? -- с самым серьёзным видом спросил я.

-- Вещи - на дачу? -- растерялась Падме. И закончила уже под аккомпанемент общего смеха: -- Ну тебя, юморист!

Состыковавшись с модулем, она открыла переходной люк, и Ирис пригласила всех в своё временное жилище. Ширина его составляла чуть более пяти метров, и этот факт определял планировку. Возле стыковочного узла располагалась "прихожая", в неё выходили двери санузла и освежителя. Дальше по правой стене проходил коридорчик, из которого можно было попасть в дальнюю комнату пять метров на четыре и в боковую три на три метра. Из большой комнаты Ирис организовала лабораторию: трёхмерный экран во всю стену, в центре - тактический стол-планшет, явно позаимствованный с какого-то военного корабля, у перегородки второй стол, рабочий, и какая-то электронная аппаратура.

-- Постаралась подготовиться по мере возможности, -- сказала Ирис. -- Могу слушать и смотреть ваше вещание, системы связи, а вот тут, в шахте, мощный электронный телескоп. Буду записывать, записывать, записывать. Информации море. Я, правда, многое ещё не понимаю...

-- А Вы к нам обращайтесь, если что, -- радушно предложила мама. -- Что знаем, разъясним.

-- О, благодарю. Осока, выделишь мне комлинк? Это наше устройство связи, -- пояснила Ирис специально для моих родителей.

-- И выделю, и настрою, -- заверила Осока.

-- Как жаль, что я отличаюсь от вас и не могу свободно ходить по улицам, -- вздохнула Ирис.

-- Да, мам, лучше не надо, -- сказала Осока. -- Внимание обращают, как ни маскируйся.

-- Всё же, в гости мы Вас ждём непременно, -- моя мама, видимо, давно приняла это решение и отказываться от него не собиралась. -- Лучше даже на целые выходные. Посмотрите, как у нас живут. Мальчики Вас привезут и отвезут на машине.

-- С удовольствием приму Ваше приглашение!

Осока хотела было свозить моих родителей куда-нибудь ещё, показать, например, соседние планеты - Марс, Венеру. Но они неожиданно отказались.

-- Спасибо, Осока, -- сказала мама, -- не стоит. На первый раз впечатлений достаточно. Видишь ли, в нас с детства живёт стойкое убеждение, что для полёта в космос нужно идеальное здоровье и долгие тренировки...

-- При нашем уровне техники так оно и есть на самом деле, -- вставил папа. -- Вспомнить, с какими трудами и жертвами мы добирались даже до Луны, целая эпопея.

-- Да, -- мама кивнула. -- А тут всё случилось так просто, обыденно. К этому надо привыкнуть.

-- Как скажете, -- не стала уговаривать моя подруга. -- В самом деле, к чему торопиться? Корабль у вас теперь под рукой, можно полететь в любое время.

В вечерних сумерках "Амидала" приземлилась всё на той же заброшенной стройке. Осока решила не подвергать испытанию чувство гостеприимства моих родителей и на предложение снова поехать к нам вежливо отказалась, сказала, что переночует на корабле. Домой мы везли настроенный комлинк с миниатюрным голопроектором, второй Осока сунула мне в карман.

-- Зачем ещё-то? -- удивился я.

-- Чтобы твой корабль не беспокоился и знал, что она всегда может тебя вызвать. Или ты её. Кстати. Устраивать космодром на этом пустыре вовсе не обязательно. У твоего дома плоская крыша...

-- Да, только вряд ли она выдержит вес корабля, -- усомнился я.

-- А не надо садиться. Падме может зависнуть над ней и положить трап на надстройку, что у вас сделана над подъездом. Завтра, как проснёшься, вызывай нас, мы за тобой прилетим.

-- Хорошо. До завтра.

Полный текст произведения в формате PDF с иллюстрациями можно скачать по ссылке отсюда

Продолжение: Часть вторая. Особенности свободного поиска в имперский период

Комментарии: 211, последний от 07/05/2023. © Copyright Машошин Александр Валерьевич (neirosoft@yahoo.com) Размещен: 01/11/2012, изменен: 27/10/2019. 33k. Статистика. Глава: Фантастика ЗВ: Зодиакальный свет Иллюстрации/приложения: 1 шт. Скачать FB2		Оценка: *3.6020** Ваша оценка:
Аннотация: Время действия - тридцать пять дней с момента окончания предыдущей повести. Законченный текст от 24.12.12

Машошин Александр Валерьевич : другие произведения.

Часть первая. Среди летучих камней (фрагмент)

Зодиакальный свет

Часть первая. Среди летучих камней