Симонов Сергей : другие произведения.

Цвет сверхдержавы - красный 1 Трамплин для прыжка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Альтернативная история, но без героических попаданцев :) Попытаемся представить, что будет, если подробная информация о будущем попадёт к самому непредсказуемому лидеру ХХ века? Файл c исправлениями от 29.05.14 Версия в fb2: https://mega.co.nz/#!ioQUHRrA!wFqHSiS5hXVlNruyHuuB-HHIzXkmhGkq_13HwIGeMnE ISBN 978-3-659-99872-0 https://www.ljubljuknigi.ru/store/ru/book/Цвет-сверхдержавы-красный/isbn/978-3-659-99872-0 В тексте добавлена картинка, по содержанию изменений нет

Следующая книга 02 Место под Солнцем http://samlib.ru/editors/s/simonow_s/mesto.shtml

Цвет сверхдержавы - красный 1 Трамплин для прыжкаТрамплин дл Сергей Симонов
  
  
   Текстовое оформление обложки - на совести издательства
  
   Эта книга появилась на свет немного неожиданно для самого автора, почти случайно. В некоторой степени исходным импульсом для её создания послужило обсуждение книги Павла Дмитриева "Ещё не поздно" на forum.amahrov.ru, а также перечитанная летом 2013 года подборка альтернативной истории Великой Отечественной войны.
   После некоторых прочитанных произведений и мнений, возникло стойкое желание тряхнуть стариной, пока не отвалилась, и чуть-чуть, очень по-доброму потроллить их авторов. К тому же я заметил, что в многострадальной истории нашей страны один из наиболее героических её периодов авторами АИ почти что обойдён. И решил исправить это упущение.
   Итак. Героических попаданцев не ждите. Стрельбы, спецназа, военных действий и прочего action - почти нет, не тот период. Есть противоборство разведок. Во второй книге action будет больше. Очень много экономики, сельского хозяйства и оборонной промышленности.
   И много желания главных персонажей видеть свою страну великой и сильной.
  
  
   YAM Publishing
   https://www.ljubljuknigi.ru/store/ru/book/Цвет-сверхдержавы-красный/isbn/978-3-659-99872-0
  
   Altasphera
   http://www.lulu.com/shop/sergei-simonov/cvet-sverhderjavy-krasnyi-kniga-1-tramplin-dlya-pryjka/paperback/product-21860225.html
  
  

Тысячам учёных,

Сотням тысяч инженеров,

Миллионам простых советских людей,

Построивших своим героическим трудом

Великую Страну.

Которую их дети и внуки так бездарно про...али.

Посвящается:

  
  
  

Цвет сверхдержавы -- красный.

Книга 1

  

Трамплин для прыжка.

1. Открытие.
1,5 "Ну, ты попал...
2. Посылка
3. Повернуть историю
4. Академик Лебедев
5. Стратегия наступления
6. Как накормить страну
7. Подсказки из будущего
8. Небо и земля
9. "... на 38 комнаток всего одна уборная"
10. Анализ и задачи на перспективу
11. Царь-торпеда
12. Реабилитация кибернетики
13. Русский Крым
14. Рождение Змея из бездны.
15. Посвящение в Тайну
16. Запасной вариант
17. Воздушный старт
18. Легче воздуха
19. Реформа экономики
20. Первый "стратег"
21. Лёгкий аромат цветущих яблонь.
22. Хлеб и мясо для народа
23. "СССР В-14"
24. Тоцкий полигон
25. Визит в Китай
26. Флот нового типа.
27. Совет Экономической Взаимопомощи
28. Военная доктрина.
29. Ракетный блеф Хрущёва
30. "Принцесса Кашмира"
31. Реформа Госплана
32. "Открытое небо"
33. "Богиня", приподнявшая "железный занавес"
34. "Генеральная уборка" Ивана Александровича.
35. Линкор "Новороссийск".
36. Каганович, попавший под тепловоз.

  
1. Открытие.
  
   Установка была экспериментальная. Теория -- не отработанная, и даже не до конца сформулированная. Они работали втроем -- профессор Тихон Андреевич Лентов, инженер Александр Веденеев, и слесарь Петрович.
   Профессору было уже хорошо за семьдесят. Сухонький, небольшого роста, старичок, был отличным математиком и не менее отличным физиком. Настоящий учёный старой школы, он работал над своей теорией последние 30 лет, и очень боялся не успеть закончить эту работу.
   Александр разрабатывал опытную установку, превращая корявые наброски профессора в эскизы для слесаря Петровича и чертежи для заказа деталей в сторонних организациях. В теории Тихона Андреевича он понимал только общее направление. Несколько раз он честно пытался разобраться в ней по рабочему журналу Лентова, и с его непосредственной помощью. Но каждый раз запутывался в хитросплетениях интегралов, дифференциальных уравнений и тензоров уже на второй странице.
   Профессор Лентов замахнулся, не много ни мало, на теорию управляемой деформации пространства-времени. Коллеги физики его всерьез не воспринимали. Сначала называли фантазёром, потом высмеивали, в конце концов махнули рукой, и, в признание прочих немалых заслуг Лентова, выделили ему небольшое помещение в боковом флигеле института, и скромное финансирование, которого едва хватало на их три ставки, заказ материалов и деталей, да на оплату электроэнергии. Электричество, кстати, их кустарно-самодельная установочка кушала хоть и не мегаваттами, но счета их лаборатории оплачивались со все бОльшим и бОльшим скрипом.
   Практическим следствием из своей теории Тихон Андреевич полагал, как бы фантастично это не звучало, два основных направления -- мгновенную транспортировку предметов на значительные расстояния, и разработку двигателя для космических кораблей.
   На самом деле, первые три года Саша с Петровичем делали, собирали и монтировали опытную установку, и лишь полгода назад приступили к первым экспериментам. Ни малейшего признака успеха пока что и близко не было.
   Тот памятный апрельский вторник начался как обычно. Саша поднялся около 7 утра, выглянул на улицу -- небо было хмурое, затянутое плотной серой облачностью. Обычный питерский апрель. Взгляд, как обычно, зацепился за трехцветный флаг на здании какого-то государственного учреждения. Саша равнодушно отвернулся, и поспешил на кухню...
   На работу он пришёл вторым, около половины девятого. Петрович уже сидел у верстака, вертя в руках очередную деталь. На Сашино приветствие он лишь кивнул и буркнул что-то невнятное. Саша не удивился. Петрович вообще был неразговорчив.
   Подойдя к установке, Саша с удивлением заметил на обычно пустом предметном столике деревянный брусочек, величиной с 2 спичечных коробка. На верхней грани бруска было что-то написано.
   Саша взял брусочек в руки. На деревяшке были краткие пометки: напряжение, сила тока, ещё несколько рабочих параметров, используемых при настройке установки, и дата. Все эти параметры были написаны Сашиным почерком, хотя он точно помнил, что этого брусочка он никогда раньше не видел. С этим набором параметров он установку ни разу не тестировал. Но самым странным из параметров была дата. Это был вторник. Следующей недели.
   Саша почесал в затылке. Вытащил смартфон и сфотографировал брусочек с параметрами и датой. Аккуратно переписал данные в свой рабочий журнал. В этот момент зазвонил телефон.
   Звонила супруга профессора, Мария Ивановна.
   - Саша, это вы? Тихон Андреевич просил передать, чтобы сегодня работали без него. Ему опять нездоровится.
   - Понял, Мария Ивановна, - ответил Саша. - Передайте Тихону Андреевичу, пусть не беспокоится и выздоравливает, план работ у меня есть, всё будет в лучшем виде.
   Он положил трубку и вернулся к журналу. Несколько минут он молча смотрел на параметры, переписанные с бруска. Потом включил компьютер, открыл файл с графиками и долго изучал их. Потом повернулся к Петровичу и спросил:
   - Петрович, если бы ты мог вернуться в прошлое, лет этак на 30-40, что бы ты сделал?
   - Меченого удавил бы, - буркнул Петрович.
   - Ну, иди, покупай гитарные струны , - усмехнулся Саша. - Но сначала надо выяснить, можно ли перебросить во времени живые объекты. Петрович, пойдёшь на обед - зайди в зоомагазин, купи хомячка.
   - В п..ду хомячка! - рявкнул Петрович.
  
   К обеду Саша, одуревший от непривычно сложных расчётов, приблизительно рассчитал, как отградуировать установку и уговорил-таки Петровича доехать после обеда до зоомагазина.
   Но вот с хомячком получился облом. Заброшенный на 2 часа в прошлое хомяк прибыл вовремя. Но... дохлым.
   Саша, придя с обеда, обнаружил хомяка, неподвижно лежащего на предметном столике установки. Когда он взял зверька в руки, хомяк напоминал мешочек, наполненный киселём.
   Через 2 часа пришедший с хомяком Петрович обнаружил Сашу, изучающего полужидкий труп хомяка.
   - Это что за гадость? - спросил Петрович.
   - Хомяк. Похоже, можно переправлять в прошлое только неживые предметы, - ответил Саша. - Хотя... Если напряжённость поля немного уменьшить... Давай хомяка сюда...
   - Не дам животинку гробить! - решительно ответил Петрович. - Лучше внучке отнесу.
   - Ну, отнеси, - Саша пожал плечами, поворачиваясь к столу: - Бл#.... Петрович! Хомяк исчез!
   - Чё? - Петрович недоумевающе взглянул на Сашу. - Он же у меня в руках, в коробке...
   - Да не этот, - пояснил Саша. - Дохлый хомяк исчез.
   - Как это?
   - Ну... Мы же передумали его в прошлое посылать, - пояснил Саша. - Вот он и исчез. Вон он, в коробке у тебя, живёхонек.
   - Твою ж мать... - Петрович озадаченно поскреб в затылке. - Мудрёно что-то...
   - Петрович! Дорогой! - Саша восторженно встряхнул слесаря за плечи. - Ты хоть понимаешь, что мы с тобой сделали? Это же машина времени! Настоящая, блин, работающая машина времени!
   - Ну, и х#ли с неё толку, - буркнул Петрович. - Если на ней путешествовать нельзя? Выходит, струны для Меченого я зря покупал...
   - Погоди, Петрович... - покачал головой Саша. - Не будем опускать руки раньше времени. Есть у меня одна идея... Но надо научиться перемещать предметы и во времени, и в пространстве. И забрасывать их далеко в прошлое...
  
   Саша с Петровичем работали с установкой уже две недели. Профессора после очередного сердечного приступа положили в больницу на обследование.
   К середине второй недели им удавалось перемещать предметы как во времени, так и в пространстве. Гораздо сложнее было их потом находить, чтобы подтвердить факт переноса.
   Вечерами Саша ковырялся в интернете, разыскивая и скачивая книги и научные статьи по нескольким отраслям промышленности, которые он считал ключевыми, а также по военной технике, сельскому хозяйству, политической жизни, персоналиям.
   Рабочие тетради и лабораторный журнал профессора Лентова Саша отсканировал и записал файлы на жёсткий диск ноутбука, в отдельную папку. Там же было сопроводительное письмо с некоторыми важными рекомендациями.
   Петрович сделал по Сашиному эскизу небольшой герметичный бокс из стали, чтобы экранировать электронику от воздействия электромагнитного импульса установки. Саша уже решил, кто и когда должен получить его посылку. Сложнее было определить место, куда эту посылку следовало доставить. Саша перерыл весь интернет в поисках этой информации, перечитал кучу мемуаров, но все же нашёл.
   Он даже специально съездил на один день в Москву, чтобы осмотреть всё на месте, отметить GPS-координаты нужной точки и высоту над уровнем моря.
  
   В день, назначенный Сашей для переноса, Петрович выглядел мрачнее обычного. Саша почти полчаса пытался узнать, в чем дело, но пожилой слесарь лишь отмахивался и ворчал.
   Наконец, Саше удалось разговорить его:
   - Да, блин!... - Слесарь был очень зол. - Подарок хотел купить внучке. Этот, планшет, мать его... Купил, мля... Девять штук отдал... Привез домой, а он, сука, не включается! Хорошо, сыну сначала дал посмотреть, внучка на улице была. Николай его и так и этак крутил... Виснет, падла, в начале загрузки, так Николай сказал...
   - Китайский? Так обменял бы, и всё, - сказал Саша.
   - Я, по-твоему, дурак совсем? - вскипел Петрович. - Сразу и поехал менять. Приезжаю в магазин, ловлю продавца, так и так, мол... Не включается. Давай деньги обратно. А этот халдей сразу заюлил, типа, мы деньги не возвращаем, только меняем на такой же или более дорогой. Я ему - зови начальника. Ну, и тут выходит такой, весь из себя, в розовом костюме, пробор, бл#дь, с этим,.. как его... бриолином... Губы накрашены! Ногти накрашены, бл#дь, с блёстками! Пидор, бл#дь! - Петрович с непередаваемым выражением отвернулся и сплюнул в мусорку. - Я ему показываю, мол, не включается, девять тысяч отдал за это говно... А он... Нет, Сашка! Ты прикинь, этот пидор мне этак, жеманным таким голосом, отвечает: "Извините, мы деньги не возвращаем, это политика компании... Обратитесь в сервис-центр, вы у нас не один такой..." И ногти, бл#ядь, полирует... Пилочкой! И при этом, смотрит на меня, понимаешь... как на говно! Бля, да не будь там охраны, я бы этого шибздика по стенке размазал бы!
   - Да ты что, Петрович! Сядешь ведь из-за этого говномеса! С такими связываться - себя не уважать... - Саша почесал в затылке. - Ты бы мне показал планшет этот... Я, кажется, знаю, в чём там дело, читал про такое...
   - Да вот он, - Петрович вытащил планшет в чехле из своей потрёпанной сумки. - Я ж хотел после работы в этот сервис ехать, мать его за ногу...
   - Так, посмотрим... - Саша зашел на 4pda.ru, нашел тему по названию планшета, затем по слову "зависает" нашел нужное сообщение...
   - Смотри, Петрович. У этой китайской говноподелки частота процессора завышена, - пояснил Саша. - Он на старте сразу перегревается и виснет. Люди его в морозилку кладут минут на 10, а потом уже включают, и перепрошивают сразу, другой прошивкой, с пониженной частотой. А сейчас он у тебя с улицы, холодный... Ща, Петрович, погоди, решим проблему...
   Саша скачал нужную прошивку, драйверы, и через 15 минут счастливый Петрович уже от души благодарил его, восхищённо глядя на яркие иконки Андроида.
   - Ну, Санька.... Ну, жук... Спасибо... Не ожидал... - Петрович долго жал Сашину мужественную руку. - Слушай, ну что ж этот гондон, не мог толком сказать?
   - А зачем ему это, Петрович? Он же капиталист. Ему это говно продать надо, а потом хоть трава не расти...
   - Капиталист... Пидарас он, а не капиталист, - прорычал Петрович. - Санька, он моложе тебя, а смотрит так, будто он тут всех купил, и все ему жопу лизать должны! - Петрович опять сплюнул в мусорку, и вдруг спросил: - Саш, а эта наша машина... Нельзя ее на этого пидора навести? Чтобы р-раз!... и как того хомяка, в кисель?
   Саша остановился и долгим взглядом посмотрел на Петровича. Слесарь, поймав этот взгляд, даже сбледнул с лица - Саша смотрел не на него, а сквозь него. Казалось, его взгляд увидел что-то в такой невероятной дали, которую Петрович не мог даже представить.
   - Знаешь, Петрович... А не надо, - задумчиво произнёс Саша. - Мне его не жалко, но просто незачем... - он вновь сфокусировался на слесаре и пояснил. - Пойми, Петрович, если у нас получится, мы не только его, мы всех таких вот пидоров - капиталистов опустим так, что Ленин, узнай он об этом, аплодировал бы нам стоя!
   Саша усмехнулся от этой мысли:
   - Фигня, Петрович, прорвёмся! Давай работать, - сказал он, включая обмотки электромагнита в предстартовый режим.
   Трансформатор низко загудел.
   - Ох, Петрович, - пробормотал Саша, укладывая потрёпанный портфель на предметный столик установки. - Ты хоть представляешь, какую авантюру мы с тобой затеяли?
   - Не ссы, Санька, - буркнул Петрович. - Ты, главное, в приборах своих не напутай.
   Саша тщательно настроил установку на заранее вычисленные координаты и временной интервал. Проверил все настройки трижды. Всё было в норме. Но нажать на кнопку он не решался.
   - А если не получится? - такого мандража у Саши ещё не было никогда.
   - А по мне, так хуже, чем сейчас, всяко не будет, - Петрович вдруг протянул руку к кнопке и решительно надавил на её большим пальцем левой руки.
  
1,5 "Ну, ты попал..."
  
   Евгений вёл свой розовый "Ламборгини" по пустынному в этот поздний час ночному шоссе. Его давний приятель, модный в среде московской "богемы" художник Михаил Золотарёв, пригласил его отдохнуть на свою дачу. Обычно Евгений избегал столь "низменных" удовольствий, но Михаила он уважал и ценил, и как хорошего художника, и как родственную душу.
   Евгений считал себя метросексуалом, яркой неординарной личностью с нетрадиционными сексуальными пристрастиями. Окружающие и сотрудники считали его самовлюблённым козлом и пидарасом с комплексом Наполеона.
   Асфальт был гладким, чувствовалось, что шоссе недавно ремонтировали. Вблизи Москвы дороги ещё более-менее, а вот дальше... Евгений ещё не бывал на даче у Михаила, потому полностью положился на GPS-навигатор. Он свернул на дорогу местного значения. До поворота на дорогу к дачному посёлку оставалось около 20 километров.
   Дорога была хоть и местная, но тоже достаточно гладкая. Слегка убаюканный монотонным вождением, Евгений отвлёкся. Удар по подвеске заставил его нажать на тормоза. Автомобиль присел на передние колёса от резкого торможения, ремни удержали Евгения от "поцелуя" с баранкой.
   - Что за чёрт! - Евгений съехал на обочину, включил аварийку и остановился.
   Отстегнув ремни, он выбрался из машины и внимательно осмотрел ходовую. С виду всё было в порядке, Евгений облегчённо перевёл дух. Ремонт дорогущей машины мог влететь в немалую копеечку. Он не жалел денег на имиджевые вещи, но и разбрасываться направо и налево было не в его правилах. Да и ждать, пока привезут из Италии запчасти... А главное, случись что - останешься тут куковать ночью на пустынном шоссе посреди дикой российской глубинки... Того и гляди, медведь из леса выйдет.
   Евгений выпрямился и огляделся. Ему показалось, что дорога, по которой он только что ехал, стала шире. А главное - вдоль дороги появились столбики со светящимися символами Wi-Fi сети.
   Он вытащил смартфон, включил Wi-Fi. Смарт тотчас показал наличие открытой сети. Евгений ткнул в название - ГМС, явная аббревиатура, ничего ему не сказавшая - и смартфон тут же подключился к интернету.
   Само наличие интернета на захолустной дороге где-то в Подмосковье было удивительным. Евгений, искренне полагавший, что за МКАД разумной жизни не существует, был невероятно удивлён.
   - Сотового покрытия нет, а вай-фай ловит? Чудеса... - пробормотал он, отключая Wi-Fi, чтобы не сажать аккумулятор. - Ладно, поеду дальше. Надо будет Мишку спросить, что за чудак из местной администрации вай-фай вдоль дороги поставил...
   Он сел в машину, автоматически взглянул на GPS-навигатор.
   - Странно... - навигатор показывал, что он потерял спутники. - Блин, только что ехал - нормально ведь ловило! Чё за хрень?
   Деревья позади вдруг озарились белым сиянием. Евгений обернулся. По дороге мчалась машина. Низкий тёмный обтекаемый силуэт терялся в ночной тьме за ослепительным сиянием низко расположенных фар. Прежде, чем Евгений успел среагировать, машина подъехала и остановилась. Он с удивлением воззрился на чёрный каплевидный корпус, под которым едва виднелись колёса. Сзади у машины торчали V-образные кили оперения, как у американского F-117.
   Зашипел сжатый воздух, половина корпуса невиданной машины приподнялась и откинулась вверх-назад, как кабина F-16, открыв отделанный песочно-жёлтой кожей салон. Руля в машине не было, вместо него сбоку под правой рукой водителя торчал джойстик управления.
   За упомянутый джойстик, как ни странно, держался не холеный джентльмен в дорогом костюме, которого уже нарисовало воображение Евгения. Водителем был натуральный деревенский дед, с обветренным морщинистым лицом, в слегка помятом тёмно-сером пиджаке и видавших виды клетчатых штанах.
   - Привет, паря! - сказал дед, с некоторым подозрением оглядывая манерный розовый костюм Евгения. - Случилось что?
   - Да не то что бы случилось... По подвеске что-то ударило, но вроде всё в порядке. И навигатор спутники чё-то потерял, и поймать не может никак... А я тут впервые. Я в .... правильно еду? - отбросив неуместную на лесной дороге наигранную жеманность, уточнил Евгений.
   - Правильно. КилОметров через 20 поворот налево будет, - ответил дед. - Да я туда же еду, рули за мной.
   Дед с подозрением оглядел розовый "Ламборгини" Евгения.
   - Это чё за драндулет у тебя? Импортный штоле?
   - "Ламборгини-Mурсилаго", - с гордостью ответил Евгений.
   - Тю-ю! Коллекционер, штоле? - удивился дед. - Антиквариатом балуешься? Небось, бензиновая ещё?
   В первый раз в жизни Евгений почувствовал себя опущенным, как последний лох.
   - Не понял... - быковать Евгений по своей природе не привык, да и на кого тут быковать-то? На 70-летнего деда? К тому же у него постепенно начало складываться ощущение, что он чего-то недопонимает. - А какая же ещё, если не бензиновая?
   - Так все ж давно уж на метаноле ездят! - ответил дед. - Топливные элементы же!
   - Так... Погоди, дед!
   - Сидор Матвеич меня кличут, - сказал дед, выбираясь из своей фантастики на колёсах. - Можешь Матвеичем звать, по-простому.
   - Евгений. Очень приятно. Сидор Матвеич, а твоя-то машинка как называется?
   -Так "Москвич-2180", не признал, что ли? - удивился Матвеич.
   - "Москвич?" - офонарело повторил Евгений.
   - Ну да, "Москвич", - подтвердил дед. - Может, поедем уже? Ты к кому едешь-то, Женя?
   - Да к Мишке Золотарёву. Знаешь такого?
   - Знаю, конечно, - кивнул дед. - Сосед мой. Только нету его сейчас.
   - Как нету? - удивился Евгений. - Он меня вчера на дачу приглашал.
   - С Марса штоле? - еще больше удивился Матвеич.
   - Чё? С какого Марса?
   - Так Мишка ж на Марсе работает, - Матвеич для убедительности показал рукой в небо. - Терраформер он. Инженер по терраформированию.
   - Это... Матвеич, ты чё, разыгрываешь меня, что ли?
   - Да я тебя в первый раз вижу, Евгений батькович, чё мне тебя разыгрывать? Чё я, по-твоему, не знаю, где мой сосед работает? В прошлом годе в отпуск прилетал, фотки привозил. Красиво у них там, на Марсе... И дышать, говорит, почти нормально можно уже... Как в горах примерно...
   - Стой! Сидор Матвеич, а какой сейчас год? - Евгений вдруг почувствовал, что непонятки начинают складываться в целостную картину.
   - 2012-й с утра был, - усмехнулся Матвеич. - А что?
   - Гм... - сложившаяся было в сознании Евгения целостная картина тут же рассыпалась разноцветной мозаикой.
   Его не оставляло ощущение, что он что-то пропустил.
   - Матвеич, а когда это мы на Марс слетать успели? - спросил он.
   - Женя, ты чё, с Луны свалился? Или головой ударился? - с подозрением прищурившись, спросил дед. - В семьдесят пятом была первая марсианская экспедиция! Леонов, Армстронг...
   - А, ну да... - Евгений был настолько ошарашен, что даже не стал задавать вопросов.
   Да и дед уже посматривал на него с явным подозрением.
   - Что-то мне хреново, Матвеич... Похоже, удар был сильнее, чем сначала показалось. - соврал он.
   - Ты, это, паря... Ты из Москвы?
   - Ну да...
   - Ты вот что... Возвращаться тебе на ночь глядя далеко будет, - сказал Матвеич. - Поедем ко мне, заночуешь, а с утреца уже и домой двинешь? Рулить-то сможешь?
   - Спасибо, - ответил Евгений. - Смогу.
   Дед уселся обратно в свой фантастический "Москвич".
   - Езжай за мной, - сказал он. - Тут недалеко.
   "Москвич" тронулся, бесшумно, приподнявшись над асфальтом на гидравлической подвеске, и рванул, разогнавшись с места до сотни, на взгляд, секунды за четыре. "Ламборгини" Евгения с трудом догнал его лишь перед поворотом к дачному посёлку.
   Матвеич, почти не сбавляя скорости, вошёл в левый поворот, проскочил пару километров до посёлка, пронёсся по улице и остановился перед одним из домов. Евгений подъехал следом.
   В этом посёлке он ни разу не был. Но посёлок был необычный. Аккуратные домики, непохожие на современные коттеджи, но и не классические сельские дома средней полосы России. В темноте Евгений не разобрал, чем они обшиты, но это была явно не вагонка и не имитатор бревна.
   Он вылез из машины и запер центральный замок. Матвеич тоже выбрался из своего фантастического "Москвича", выгрузил два пластиковых контейнера довольно-таки индустриального вида. Затем нагнулся к приборной панели и сказал:
   - Спасибо! Свободен.
   На панели мигнул зелёный огонёк. Вокруг всего корпуса машины тоже засветилась ровная строчка зелёных светодиодов. Как только Матвеич отошёл от машины, фонарь кабины опустился на место, а затем, на глазах у изумлённого Евгения, небывалый дедов автомобиль без всякого участия водителя развернулся и помчался к выезду из посёлка.
   - Н-не понял... Это как? - спросил Евгений. - Она у тебя что, сама ездит? На автопилоте?
   - Ну, вроде того... Хрен её знает, - честно признался Матвеич. - Да и не моя она - эмтээсовская.
   - Эм-тэ-эсовская? - повторил Евгений. - Типа такси что ли?
   - Ну да, вроде как такси, только без водителя, - Матвеич подхватил один из контейнеров. - Женя, подмогни?
   - Само собой, - пробормотал Евгений.
   В его сознании как-то не умещалось, зачем сотовому оператору понадобилась таксомоторная компания или прокат машин. Банк - ещё понятно, но такси?
   - А когда это МТС начал машины напрокат давать? - спросил он деда, подхватывая второй увесистый пластиковый контейнер.
   - Да, почитай уж, года с шестидесятого, - ответил Матвеич.
   - С какого??? - Евгений едва не выронил контейнер.
   В истории он был не силён, но торговля компьютерной и бытовой техникой предполагала некоторую степень технической эрудиции. Евгений не помнил, когда появился МТС и прочие сотовые операторы, зато он отлично помнил, что сотовая связь стала более-менее доступной уже после 2000 года. В то время как раз увеличились продажи сотовых телефонов, на чём он неплохо "приподнялся".
   - С шестидесятого, - спокойно подтвердил дед. - Поначалу-то, конечно, дороговато было, да и неудобно, машину-то потом обратно отгонять надоть. Проще было на электричке. А вот когда машина стала сама обратно в гараж вертаться, тут народ и оценил.
   - Погоди, Матвеич... МТС же появился где-то в конце 90-х!
   - Женя, ты, похоже, и правда сильно стукнулся? - участливо спросил дед. - МТС с начала 30-х появились, как коллективизация началась!
   - Какая коллективизация? - удивился Евгений. - Это когда было-то?
   - Дык колхозы как начали организовывать, тогда и МТС появились! - терпеливо, как неразумному ребёнку, пояснил ему дед.
   В памяти Евгения всплыл разговор менеджеров торгового зала. Молодые ребята, прикалываясь, расшифровывали название мобильного оператора малопонятной ему фразой "Машинно-тракторная станция". Тогда он не обратил на это внимания, посчитав глупым приколом вчерашних студиозусов.
   - Погоди, Матвеич, - сказал он, заходя в дом следом за дедком. - МТС это же сотовый оператор? У тебя телефон сотовый есть?
   - Телефон? - переспросил дед. - Был раньше... Году этак в 80-м они в моду вошли, ну, я и купил тоже. Молодой был, х#ле...
   - В каком году? - у Евгения всё больше крепла уверенность, что дед выжил из ума. - А оператор сотовый как назывался?
   - В восьмидесятом, говорю же! - повторил дед. - Глухой, штоле? А оператор звался не МТС, а ГМС - Государственная мобильная связь. Она и сейчас работает. Столбики у дороги видел? Беспроводная сеть ихняя. И дома у меня тоже принимает. С телефонами уж почитай лет двадцать не ходит никто, сначала на очки перешли, а сейчас у всех - сферы.
   Они вошли в дом. Внутри было чисто, отделка - как в хорошей городской квартире.
   - Свет, - сказал Матвеич, и коридор осветился светящейся строчкой белых светодиодов у стыка потолка и стены.
   "Х#яссе, - подумал Евгений. - Голосовое управление? У 70-летнего деда в дачном подмосковном посёлке? А у меня в московском особняке такого нет..."
   Дед отпер внутреннюю дверь. Евгений вошёл следом за ним во внутреннюю прихожую, переходящую в кухню, поставил контейнер, положил на стоявший у двери холодильник GPS-навигатор.
   - Чайник, - приказал дед.
   - Недостаточно воды в чайнике, - ответил синтезированный голос. - Долейте воду.
   - Эх, - вздохнул Матвеич, доливая в чайник фильтрованную воду из фильтра-кувшина. - Бабка моя померла в прошлом годе... Теперь вот только с чайником и поговорить-то можно...
   Он открыл оба контейнера и начал выгружать из них в холодильник продукты.
   - Ты сидай, Женя, не стесняйся, - сказал Матвеич. - Хочешь вот, включи новости, - он вынул из кармана пиджака и протянул Евгению непонятный приборчик - что-то вроде прямоугольной пластины 12х7 сантиметров и толщиной сантиметра полтора. С одной стороны на ней был привычный LCD-экран, как у смартфона, а с обратной - из крышки слегка выступал небольшой шарик, утопленный в гнездо приборчика.
   Евгений повертел в руках прибор. Нашёл кнопку включения, нажал. Экран остался тёмным. Дед продолжал укладывать продукты в холодильник, не замечая, что делает гость. Наконец, Матвеич уложил продукты, взял из холодильника и выставил на стол масло, сыр, колбасу, копчёную грудинку, батон, и поллитра водки.
   - Ты чё, Женя, забыл как сферу включать? - удивился он.
   Дед взял приборчик у Евгения из рук, положил на стол экраном вниз, и сказал: - Сфера, новости. Первый канал.
   С натурально отвисшей челюстью Евгений увидел, как шарик отделился от пластины и повис над ней прямо в воздухе на высоте нескольких сантиметров. Он повернулся вокруг вертикальной оси, словно осматриваясь, а затем... прямо в воздухе перед столом развернулась слабо светящаяся желтовато-оранжевыми линиями сетчатая голографическая полусфера диаметром метра два. На ней нарисовался экран, зазвучала музыка и появилось изображение Спасской башни Кремля с красной звездой на вершине и надписью "Новости"
   Дед разлил по стопочкам водку и предложил:
   - Ну, Женя, давай, штоле, за знакомство?
   Евгений машинально взял стопку и чокнулся с Матвеичем.
   - Ну, будем, - сказал Матвеич, опрокидывая стопку и закусывая ломтиком грудинки.
   Едва не выронив рюмку, Евгений увидел на экране изображение невиданного им пассажирского самолёта, остроносого, с плоским фюзеляжем, крылом изменяемой стреловидности и заваленными внутрь килями, по виду явно гиперзвукового. Над иллюминаторами самолёта была видна крупная надпись "Аэрофлот", а на киле - номер СССР-00001 и красный флажок.
   Дикторский голос за кадром произнёс:
   "Сегодня, 12 мая 2012 года Генеральный секретарь ЦК КПСС... - Евгений не запомнил совершенно незнакомую фамилию Генсека, - прибыл с плановым рабочим визитом в Вашингтон. В аэропорту его встречала президент Соединённых Штатов Америки Кэролайн Кеннеди, другие официальные лица. После церемонии встречи в Белом Доме состоялись запланированные переговоры. Главы государств обсудили широкий круг вопросов двустороннего сотрудничества. Переговоры прошли в тёплой дружественной обстановке..."
   Евгений, не глядя, опрокинул рюмку. Обжигающая водка вывела его из временного ступора.
   - Да ты закусывай, Женя, закусывай, - Матвеич участливо пододвинул к нему закусь. - Ты чё смурной какой-то?
   - Матвеич... - жалобно пробормотал Евгений. - Чё-то у меня с памятью не то... Что-то помню, что-то не помню... Как будто провалы какие-то. У меня такое чувство, будто я заблудился, свернул не туда, и потерялся во времени... Будь другом, не сочти меня идиотом, но... какой сейчас... общественный строй?
   Матвеич крайне удивлённо и подозрительно посмотрел на гостя, и переспросил:
   - Строй?
   - Ну да, строй! Ну, помнишь, капитализм, социализм...
   - Коммунизм, х#ле! Какой же ещё? - с искренним удивлением ответил дед.
  
  
2. Посылка
  
   Сергей вернулся домой из института. Дома ещё никого не было - мать была на даче, а отец никогда так рано не возвращался. Скинув ботинки в прихожей, проголодавшийся Сергей направился было на кухню, как вдруг увидел посреди комнаты лежащий на полу старый, пузатый, потёртый портфель.
   Первой его мыслью было, что мать, наконец-то решилась выбросить старый хлам, лежавший ещё со времени переезда в Москву. Сергей машинально нагнулся и поднял портфель. Он был увесистый.
   Поставив портфель на стол в гостиной, Сергей расстегнул замки. Содержимое было завернуто в несколько слоёв невиданного им ранее материала, похожего на мягкую пластическую массу, очень тонкую, полупрозрачную, и усеянную аккуратно отформованными пузырьками воздуха, формой и размером похожими на таблетки.
   Под ним скрывалась прочная, на вид самодельная, стальная коробка, похожая на большую плоскую шкатулку. Запоров у коробки не было, крышка плотно садилась на нижнюю часть. Сергей с заметным усилием снял ее, подцепив кстати подвернувшимися ножницами. Внутри, под слоем того же пузырчатого материала, лежал очень необычный предмет. Это был гладкий параллелепипед со скругленными краями, на взгляд - примерно 25 на 35 сантиметров, и толщиной сантиметра три или чуть меньше. Поверхность была чёрная и блестящая, чем-то похожая на пластмассу, из которой делали телефонные аппараты, но качество полировки было на порядок выше.
   Он вынул предмет из коробки и осмотрел. По боковым граням предмета шла узкая опоясывающая щель, явно делящая его на крышку и днище. По бокам и сзади были прямоугольные и круглые отверстия, чем-то напоминающие разъёмы электронной аппаратуры. На нижней поверхности были видны решётки охлаждения. На верхней - крупная серебристая надпись "ASUS".
   В коробке под предметом явно было что-то ещё. Сняв очередной слой пузырчатого материала, Сергей обнаружил под ним большую плату, явно для электронного монтажа. Но на ней не было ни одного гнезда для радиоламп. Вся плата была усажена квадратными и прямоугольными выступами чёрного, голубого и красного цвета. Большинство из них имело маркировку английскими буквами.
   Под платой лежала узкая чёрная увесистая коробочка с подключенными к разъёмам в торцах проводами. Увидев на конце провода сетевую вилку, он догадался, что это понижающий трансформатор или выпрямитель. На нижней его поверхности была прикреплена табличка с параметрами - напряжение питания 220 Вольт, и всё такое...
   Ещё под платой лежали 4 небольших узких платы, усаженных явно одинаковыми чёрными прямоугольниками. Повертев их в руках, Сергей догадался, что они вставляются вертикально в длинные узкие разъёмы на большой плате.
   Сбоку пристроилась чёрная обтекаемая коробочка с длинным проводом и чем-то вроде колёсика на верхней скруглённой поверхности. Снизу у неё был маленький стеклянный глазок. Он повертел её в руках, и отложил в сторону, так и не поняв, что бы это могло быть.
   В прозрачном пакете находились несколько отдельных разъёмов, куча радиодеталей россыпью, среди которых преобладали прямоугольники с множеством ножек-контактов на длинных сторонах. Радиодетали были завёрнуты в несколько отдельных прозрачных пакетов. Внутри были записки: "Для печатающего устройства", "Для изучения - можно пилить", "Для подключения телевизора". Также там был небольшой брусочек из серебристой пластмассы, сантиметра 4 длиной, с крышечкой, под которой скрывался прямоугольный разъем. На брусочек был приклеен кусок лейкопластыря с надписью. "Операционная система, не стирать".
   В отдельном пакете, бережно завёрнутая в пузырчатый полиэтилен, лежала стеклянная пластина с металлическими выводами. К ней прилагалась бумажка с надписью: "Цветной жидкокристаллический экран" и строкой из нескольких слов, разделённых наклонными чёрточками: /home/alex/Документы/Технологии/LCD
   Последним предметом оказалась чёрная плоская коробочка из матового металла. Из неё торчал один короткий провод с блестящим прямоугольным разъемом на конце, явно подходящим к гнёздам на боковых сторонах пластмассового предмета с надписью "ASUS"
   Под всем этим добром был ещё один слой пузырчатого материала. Сергей поднял его. Под ним, на самом дне коробки лежали ещё более непонятные предметы -- каждый в своём отдельном пакетике.
   Плоская прямоугольная чёрная пластина с закруглёнными углами, 19х11 сантиметров, толщиной миллиметров 8-9, с чёрным стеклом на верхней поверхности и разъёмами по коротким сторонам. К ней прилагались несколько проводов и электрическая вилка в виде коробочки с проводом.
   Ещё одна чёрная пластина, поменьше, 12,5х7 сантиметров, такой же толщины, с таким же чёрным стеклом на верхней поверхности, тоже с набором проводов и электрической вилкой в виде коробочки, немного другой формы.
   И обтекаемый брусочек потолще, с маленьким стёклышком и крошечными кнопками, на которых виднелись буквы и цифры. К нему - аналогичный набор проводов и электрическая вилка-коробочка.
   Сергей, ничего пока не понимая, решил действовать последовательно и исследовать предметы по очереди. Осмотрев всё содержимое коробки, донельзя заинтригованный Сергей зацепил пальцами крышку самого большого пластмассового предмета, и попытался её приподнять.
   Вот этого он никак не ожидал! Крышка приподнималась с усилием, откидываясь на петлях назад, а под ней на внутренней поверхности нижней половины этого необычайного устройства Сергей увидел узкую клавиатуру, как у пишущей машинки, причем сразу с английскими и русскими буквами на каждой клавише. Кроме букв, на клавишах были ещё разноцветные специальные символы и короткие надписи на английском. Ещё одна кнопка, металлическая, отличающаяся от прочих, располагалась справа вверху. На чёрном пластике была наклеена небольшая стрелка из синей изоленты, указывающая на эту кнопку, как бы приглашая её нажать.
   Внутренняя сторона крышки была закрыта глянцевым чёрным стеклом.
   Заинтригованный донельзя, Сергей решительно нажал металлическую кнопку.
   Прибор включился. Стекло на крышке осветилось, на нём появились серые английские надписи на чёрном фоне... Он не успел прочитать их, надписи вдруг быстро побежали снизу вверх, сменяя друг друга. Это продолжалось секунд двадцать или тридцать, а потом... Потом этот экран - Сергей уже понял, что это экран, наподобие, как у недавно появившегося прибора, телевизора - этот экран засиял ярким синим цветом, и появилась картинка со стаей летящих птиц на фоне синего неба. Сверху выдвинулась узкая серая полоска с какими-то символами. Из них он опознал с ходу только цифры, показывающие время - впрочем, время было сбито на несколько часов.
   И вдруг посреди экрана сам собой развернулся светло-серый прямоугольник с непонятными символами и вполне понятным текстом на русском языке:

"Уважаемый Сергей!

   Прошу Вас отнестись к этому тексту крайне серьёзно. Это не розыгрыш. Перед Вами находится Электронная Вычислительная Машина образца 2010 года. У нас их обычно называют "компьютер".
   Вначале он не поверил своим глазам. Но затем осознал, что это действительно не шутка. Будучи студентом второго курса технического ВУЗа, он понимал, что стоящий перед ним прибор превосходит известные сейчас технологии на несколько десятилетий. Он продолжал читать.
   "На магнитном диске внутри компьютера находится информация особой важности. Ваша задача - обеспечить сохранность компьютера. Вы можете ознакомиться с этой информацией, но помните, что она строго секретна.
   Прежде всего, компьютер сейчас, вероятно, работает от аккумулятора. Вверху справа на серой полоске должен быть виден индикатор заряда батареи. Его хватает примерно на два часа. Включите блок питания в электрическую розетку и воткните круглый штепсель в гнездо на правой стороне корпуса компьютера"
   Сергей подключил к компьютеру блок питания и увидел, что на индикаторе заряда появился символ молнии. Он продолжил читать.
   "Теперь подключите округлую коробочку с колесиком на верхней грани к одному из 4х разъемов на левой или правой стороне корпуса. Это универсальный манипулятор "мышь", он поможет Вам управлять компьютером."
   Сергей подключил эту самую "мышь", и увидел, что висящая над текстом посередине экрана стрелочка сдвинулась с места.
   "Наводя стрелку курсора на объект, щёлкайте левой кнопкой мыши, чтобы выделить его, щелкайте дважды на документе или папке, чтобы открыть ее. Вращением колесика можно промотать текст вверх и вниз.
   Нажмите значок домика на верхней полоске слева. Откроется домашняя папка с документами и папками. Подробная инструкция по уходу за компьютером содержится в документе "Уход за компьютером". В домашней папке вы найдете инструкции как подключить к компьютеру печатающее устройство. Очень важно распечатать как можно больше документов прежде, чем компьютер состарится и выйдет из строя. Он рассчитан на работу в течение 5-6 лет, 2 года он уже отработал.
   Также в домашней папке находится письмо для Вашего отца и ссылки на папки с информацией. Будет лучше, если Вы кратко ознакомитесь с этой информацией прежде, чем показать компьютер отцу. Я уверен, если вы составите свое собственное мнение о будущих событиях, это поможет Вам убедить отца отнестись к этому серьёзно.
   Эта передача информации, скорее всего, будет первой и последней. Как бы мне ни хотелось помочь вам и вашему отцу, вероятнее всего, в результате ваших действий история изменится настолько, что я могу вовсе не родиться, и, тем более, не получить доступ к оборудованию, которым я воспользовался для переброски. Поэтому прошу вас обоих использовать этот шанс наилучшим образом.
   Ещё одна просьба. В папке "Для Лентова Тихона Андреевича" находятся крайне важные документы. В 2012 году профессору Лентову 78 лет, он тяжело болен и не успевает закончить свои исследования, благодаря которым стала возможной переброска полученных вами предметов из 2012 в ваше время. Продолжить его работу здесь и сейчас некому. Я прошу Вас обратить особое внимание Вашего отца на важность этой работы. Необходимо передать эти документы Тихону Андреевичу в вашем времени, и обеспечить ему возможность работы в этом направлении. Следствием теории Тихона Андреевича может быть не только постройка машины времени, но и возможность создания космического гиперпространственного двигателя для путешествий в Дальнем космосе.
   В вашем времени Тихон Андреевич заканчивает Московский Энергетический институт, он на год старше Вас.
   Искренне ваш, Александр Веденеев."
  
   Даже краткое знакомство присланными предметами и с информацией, собранной на диске компьютера, заняло у Сергея почти неделю. Он не просто просматривал папки с бесчисленными книгами и документами, он составлял краткую опись того, что содержится в каждой папке. Работал он лишь тогда, когда дома никого не было. Когда отец вечером приезжал домой, Сергей прятал компьютер в нижнем ящике шкафа, под стопкой белья.
   В пятницу вечером, когда отец, поужинав, как обычно, сидел на кухне над какими-то документами - работать в кабинете он почему-то не любил - Сергей постучал к нему в дверь.
   - Папа, я могу с тобой поговорить? Это очень важно.
   - Заходи, Серёжа.
   Сергей зашёл на кухню и положил компьютер на стол.
   - Это что за штука? - спросил отец. - Купил, что ли?
   - Нет. Это лежало в портфеле на полу посреди гостиной, - ответил Сергей, включая компьютер. Он дождался загрузки операционной системы - Сергей уже немного разбирался в этом хитроумном устройстве - и открыл письмо, адресованное отцу. - Папа, это письмо адресовано тебе. Пожалуйста, прочитай его. Это очень серьёзно и очень важно, правда, папа. Это не шутка, речь идёт о выживании нашей страны. Я не шучу. Вот этим колесиком текст проматывается вверх и вниз. И ещё, вот тут, видишь - "Особая папка". Там документы, которые тебе надо прочитать в первую очередь. Прости, я, кажется, испортил тебе выходные...
   Отец прочитал первые несколько строк письма, и посмотрел на сына строгим удивленным взглядом.
   - Серёга, если это какой-то розыгрыш...
   - Нет, пап. Это не розыгрыш. Посмотри, какая это технология. В мире ещё не существует ничего подобного, я знаю, - ответил Сергей. - Очень важно, чтобы ты понял, это и сделал правильный выбор. Просто прочти это, папа. Я составил тебе опись по всем папкам, что где лежит. Вот, - он положил опись на край стола.
   - Хорошо...
   Отец опустил глаза и вновь прочитал первые строки адресованного ему документа.

"Уважаемый Никита Сергеевич!

   Меня зовут Александр, я обращаюсь к Вам из 2012 года. Мне очень неприятно сообщать Вам столь плохие новости, но Вы ещё можете всё изменить. Дело в том, что в 1991 году в СССР произошёл контрреволюционный переворот, который привёл к реставрации капитализма. Основной его причиной было предательское перерождение верхушки партийной номенклатуры, захватившей власть после Вас и сместившего Вас в 1964м году Л.И. Брежнева..."
   Сергей вышел из кухни, тихо прикрыв за собой дверь.
   Когда он ложился спать, отец всё ещё продолжал читать.
  
  
3. Повернуть историю
  
   Когда Сергей проснулся среди ночи, отец ещё читал. Он тяжело оторвался от экрана и посмотрел на Сергея.
   - Ты всё прочитал? - глухим, безжизненным голосом спросил Никита Сергеевич.
   - В "Особой папке" - всё. Остальное - просмотрел, там книги, научные статьи, техническая литература...
   - И что скажешь? - Сергей ещё ни разу не видел отца таким расстроенным.
   - Ну... - Сергей замялся.
   О таких серьёзных и опасных вещах он с отцом ещё ни разу по-настоящему не говорил.
   - Да-а... Не зря нам Сталин твердил: "Котята вы, не станет меня - и империалисты вас сомнут." Выходит, прав был Хозяин. Вот и смяли... - Никита Сергеевич тяжело поднялся и прошёлся по кабинету. - Ты понял, Серёга, как эти гады всё повернули, а? Я, что, для себя стараюсь?! Война недавно закончилась, народ надо накормить, построить жильё, много жилья! Люди по подвалам да по баракам ютятся. Я почитал, чего мы до шестьдесят четвертого года успели добиться - это же фантастика, Серёга! Первый спутник Земли - наш, советский! Первый человек в космосе - наш, советский!... Америку вон, осадили, а то обнаглели в конец... А они мне - "кукурузник", "волюнтаризм"... Э-эх! - Никита Сергеевич отвернулся, незаметно смахнув слезу, навернувшуюся на глаза - обида на предавших соратников жгла его изнутри. Ещё не предавших, да, но ведь предадут... И кто? Шепилов, Брежнев, Шелепин... Товарищи по партии... Соратники... - Да ты знаешь, ведь не то плохо, что меня отстранили да обосрали. Что я? Я - один человек. Хуже всего то, что потом сами же просрали всё, что народ своими же руками построил, на своём горбу вынес!
   - Папа, - Сергей говорил медленно, пытаясь подобрать правильные слова. - Посмотри на это иначе. У тебя есть потрясающая возможность всё изменить. Ты теперь знаешь, что ты в том, другом будущем сделал правильно, а в чём ошибся, что надо будет сделать по-другому... Ты теперь можешь повернуть историю так, что вся наша жизнь станет другой. Станет лучше... Неужели ты хочешь, чтобы тебя потом называли дураком и предателем?
   Никита Сергеевич повернулся к нему.
   - Ясное дело, не хочу! А ты думаешь - получится? Думаешь - я смогу, один, против них всех?..
   - Но ведь ты уже не сделаешь тех ошибок, которые мог бы сделать! И те люди, которые в той истории тебя предали, в этой - не предадут, потому что ты не дашь им повода усомниться в себе... - Сергей поймал заинтересованный взгляд отца и продолжил. - Там есть очень важная подсказка, пап, насчет космоса...
   - А.... Ну да... Теперь можно обогнать американцев и высадиться на Луне первыми Если форсировать работы, зная все их сроки...
   - Да нет же, пап! Опять ты... Догоним и перегоним Америку... Вот и надорвали экономику, с догонялками... Надо вообще не так всё сделать... Я там, когда читал документы, нашёл интересные упоминания... - несколько минут Сергей, припоминая прочитанное, рассказывал отцу об особенностях будущих взаимоотношений СССР и США в конце 50-х и начале 60-х, пытаясь втолковать преимущества альтернативного варианта развития событий. Наконец, ему это удалось.
   - Ох ты ж, мать твою... - медленно произнёс Никита Сергеевич, - Знаешь, сынок, а ведь в этом что-то есть... Хотя это ещё вилами на воде, конечно, но к этому варианту я буду готов. И я теперь знаю, кто друг, а кто враг. И что надо в первую очередь сделать...
   В этот момент история изменилась. На календаре было начало октября 1953 года.
  
  
4. Академик Лебедев
  
   После ночного разговора Сергей проснулся поздно. На этот раз отец работал в кабинете, у него был посетитель. В гостевом кресле сидел заместитель министра внутренних дел СССР, близкий друг отца, Иван Александрович Серов.
   Генерал выглядел мрачнее тучи. Отец смотрелся не лучше. Поспать ему удалось всего несколько часов. Ночью Сергей научил его самостоятельно включать и выключать компьютер. Теперь отец, видимо, обсуждал с генералом ситуацию.
   Сергей поздоровался и хотел проскочить мимо, но отец позвал его:
   - Серёжа, зайди.
   Сергей подошёл к столу. Иван Александрович серьёзно посмотрел на него.
   - Сергей, ты кому-нибудь говорил об этом? Кому-нибудь показывал эту... ЭВМ?
   - Нет, конечно! - Сергей ответил таким тоном, что Серов сразу поверил ему и удовлетворённо кивнул.
   - Хорошо. Ты должен подписать этот документ, - Серов подвинул к нему официальный бланк. - Это подписка о неразглашении. Сам понимаешь, ты сейчас - носитель секретов особой важности. Осознаёшь, какая это ответственность?
   - Наверное, ещё не до конца... - честно ответил Сергей, поставив свою подпись. - Но я понимаю, что об этом, по-хорошему, должен знать только отец.
   - Да я без Серёги эту штуку сам и включить-то не смог бы, - буркнул Никита Сергеевич. - Тот, кто нам её прислал, это понимал, потому и отправил её Сергею, а не мне. Иди, позавтракай, - сказал он Сергею, - ты нам понадобишься.
   Пока Сергей ел, прибыли ещё гости - молодой, до жути серьёзный лейтенант госбезопасности, и интеллигентный мужчина средних лет, в очках в чёрной пластмассовой оправе. Он явно нервничал, находясь на квартире первого лица государства, да ещё в присутствии заместителя министра МВД.
   Отец позвал Сергея в кабинет:
   - Мой сын, Сергей, - представил он. - А это - директор Института точной механики и вычислительной техники, Сергей Алексеевич Лебедев, лучший в Союзе специалист по ЭВМ. И лейтенант...
   - Лейтенант госбезопасности Селин Андрей Викторович, - вскочив со стула, представился тот. - Лучше просто - Андрей.
   - Сергей Алексеевич, прежде, чем продолжить разговор, я должен предупредить вас, что всё, что вы здесь узнаете, является государственным секретом особой важности, - произнёс Серов. - Я должен взять с вас подписку о неразглашении. Вы вправе отказаться, пока не дали подписку, но мы с Никитой Сергеевичем очень рассчитываем на вашу помощь как специалиста.
   - Я готов, - просто ответил Лебедев. - Где подписать?
   Он расписался в бланке подписки.
   Никита Сергеевич аккуратно снял платок, накрывавший до того стоявший на столе включенный компьютер.
   Вначале Лебедев даже не понял, что это такое. Затем, увидев клавиатуру, догадался. И потерял дар речи.
   Несколько минут Сергей Алексеевич молча приходил в себя.
   - Я даже не спрашиваю, откуда это... - произнёс он. - Это мне знать не положено. Но я не знаю даже таких технологий, что тут использованы! Это... Это прорыв! Это опережает всё, что существует в мире вычислительной техники, на десятки лет! Как я понимаю, мы должны это повторить?
   - Нет, Сергей Алексеевич, этого страна от вас не требует, - ответил Хрущёв. - Вы правильно оценили уровень технологий, и мы все понимаем, что повторить такое советской науке пока что не под силу. Ваша задача будет немного попроще.
   Лебедев заинтересованно слушал.
   - Эта ЭВМ содержит внутри невероятное количество совершенно секретной информации, - сказал Никита Сергеевич. - Необходимо найти способ подключить к ней буквопечатающее устройство, вроде пишущей машинки, чтобы распечатать как можно больше документов. Нас предупредили, что срок работы этой ЭВМ - около 4х лет, и надо успеть сделать бумажные копии, пока она работает. Мой сын немного разобрался с этим устройством, он вам поможет. А распечатывать будут люди Ивана Александровича под руководством товарища лейтенанта.
   - Вот здесь есть инструкция, - Сергей подошел к столу, взял "мышь" и открыл документ. - Ну, скорее не инструкция, а подсказка. Папа, дай пакетик с деталями.
   Ночью они с отцом спрятали все предметы из будущего в его сейф в кабинете. Никита Сергеевич достал из сейфа пакет. Сергей вытащил из пакета кабель с разъёмом.
   - Вот разъём и схема его подключения. Её можно сфотографировать или зарисовать. Вот - кодовая таблица и схема цифро-аналогового преобразователя, который надо собрать, чтобы подключить к электрической пишущей машинке. Вот детали, которые можно использовать, они называются "микросхемы". Я подобрал по обозначению, вам понадобятся вот эти, - пояснил он.
   Лебедев потрясённо вертел в пальцах микросхему.
   - Невероятно... Как это работает? - спросил он.
   - Это массив полевых транзисторов, полупроводниковых приборов, выполненных на одном кристалле кремния, - Сергей открыл одну из книг по полупроводниковой электронике, на которую была ссылка в тексте подсказки. - Здесь подборка книг по этой теме, в них полное описание принципа работы и технологии производства, но технология весьма сложная и требует чистых помещёний, гораздо чище, чем хирургическая операционная.
   - Нам было бы очень важно изучить принципы работы этой ЭВМ... - начал Лебедев.
   - Эту машину разбирать нельзя, - ответил Сергей. - Обратно не соберёте. Для изучения здесь есть вот это, - он сделал знак отцу.
   Никита Сергеевич вынул из сейфа электронную плату и передал сыну.
   - Вот, - сказал Сергей. - Это называется "материнская плата". Основа настольного компьютера. В неё втыкаются планки оперативной памяти, вот так, - он установил одну за другой все четыре планки. - Сюда подключается твердотельный накопитель с операционной системой, вот этот. Надо подать питание, сюда 12 вольт, сюда - 5 вольт. К этому разъему можно подключить телевизор, но нужен цифро-аналоговый преобразователь, схема вот в этом документе. Он собирается из этих вот деталей, всё в отдельном пакете.
   - Потрясающе... И какой у этой ЭВМ объём оперативной памяти? - спросил Лебедев.
   - Только не упадите, - предупредил Сергей. - 1 миллиард машинных слов по 32 разряда в каждом. (4 Гб в терминах 1953 года)
   - Один... миллиард...? - ошарашенно переспросил академик. - Но... Зачем нужен такой невероятный объем?
   - А документы в этой ЭВМ бывают тоже очень большие, по 100 мегабайт и более, - пояснил Сергей. - И сама операционная система памяти много требует.
   - Операционная система? Что это? - спросил Лебедев.
   - Как я понял - это комплекс небольших программ, обеспечивающих взаимодействие процессора с внешними устройствами, - ответил Сергей. - Она управляет работой всего компьютера.
   - Но... Почему просто не прошить основные подпрограммы в постоянную память?
   - Для простоты обновления. Честно говоря, я сам ещё многого не понимаю, - признался Сергей. - Ещё одна важная информация. Эти компьютеры - 32-х разрядные. Когда мы начнём разрабатывать собственные микросхемы, их разрядность должна соответствовать степеням числа 2, то есть - 8, 16, 32, 64... Это необходимо для совместимости программ.
   - Но ведь... Увеличив разрядность, к примеру, до 46, мы можем добиться увеличения производительности... - Лебедев ещё не осознал всю информацию, свалившуюся на него в это субботнее утро. - А о какой совместимости идёт речь?
   - Если мы научимся делать микросхемы, хотя бы близкие к этим, производительности у нас будет с избытком, - ответил Сергей. - А совместимость... Вот, это магнитный диск. На нём информация по языку программирования высокого уровня, и исходные коды операционной системы, которая работает на этом компьютере. Она написана на этом самом языке. Там же исходные коды некоторых основных программ.
   - Спасибо, - поблагодарил Лебедев. - Но мне кажется, что микропрограмма, зашитая в постоянную память, будет проще и экономичнее, чем целая операционная система из множества программ, висящая в оперативной памяти...
   - Ваша первая задача сейчас, Сергей Алексеевич - добиться работоспособности этой платы как полноценной ЭВМ, чтобы научиться распечатывать информацию, - сказал Хрущёв, прерывая неуместную дискуссию. - Держите нас в курсе через товарища лейтенанта или его доверенных лиц. Соберите группу из самых талантливых и надёжных сотрудников, и никого кроме них к этим ... деталям не допускайте. Сообщайте о любых возникающих сложностях людям Ивана Александровича, мы постараемся помочь.
   Лебедев уехал в сопровождении сотрудников госбезопасности, увозя свои "подарки". Пока печать материалов напрямую с компьютера была ещё не налажена, решили обходиться фотокопированием. Этим занялись люди Селина - два молодых парня в штатской одежде, но с очень короткими стрижками. Хрущёв передал в их распоряжение свой домашний кабинет, а сам продолжал обсуждать дела с Серовым прямо в гостиной.
   Хрущев передал Серову все образцы присланной из 2012 года техники, кроме электронных компонентов, отданных Лебедеву.
   - Твоя задача, Иван Александрович - разобраться в этих мелких предметах, что это такое, зачем и к чему, - сказал он. - Ничего не пилить, не ломать, разбирать только так, чтобы можно было собрать. Рентгеном не просвечивать, электроника этого может не вынести. Перед разборкой пытайтесь включить и разобраться, что это и как работает.
   На каждый образец выдели отдельную группу экспертов, чтобы работали параллельно, но обменивались информацией. Степень секретности - наивысшая. Через неделю доложишь, что успеешь выяснить. Давай, работай.
  
  
5. Стратегия наступления
  
   Вечерами, закончив читать ежедневные документы по текущим вопросам, Никита Сергеевич усаживался перед компьютером и погружался в Тайну. Так они с Серовым и Сергеем договорились называть между собой все обстоятельства по этому необычайному делу. Когда речь заходила непосредственно о документах и информации из них, между собой называли их "документы 2012" или "те документы".
   Известие о произошедшем в 1991 году перевороте и реставрации капитализма потрясло Хрущёва до глубины души. Чем больше он изучал обстоятельства, приведшие к этой трагедии, тем больше изумлялся произошедшему в будущем, и тем сильнее хотел эту ситуацию предотвратить.
   С первых дней ознакомления с информацией из будущего, Никита Сергеевич начал проводить в жизнь те решения, которые были охарактеризованы, как удачные. И первым же таким решением стала отмена платы за обучение в ВУЗах и старших классах школы. (В реальной истории была отменена 6 июня 1956 года)
   Эту плату ввел Сталин 3 октября 1940 года. Студент платил за обучение около 300 руб в год, при этом получая от государства стипендию 200-250 рублей в месяц, в зависимости от престижности ВУЗа. Впрочем, получали стипендию только отличники.
   Из документов Хрущёв знал, что против отмены платы за обучение будет выступать Молотов. Поэтому на заседании Президиума Никита Сергеевич присутствовал лично и сам внёс вопрос на обсуждение.
   Так и получилось. Молотов взвился, заявил, что "Никита своим очередным непродуманным решением изымает из бюджета лишний миллиард рублей".
   Хрущёв злиться не стал, но выпад Молотова запомнил. Вслух же сказал:
   - Какой миллиард? Мы перекладываем деньги из одного народного кармана в другой через Сберкассу. Отнимаем у людей время. Недополучаем при этом столь необходимых народному хозяйству специалистов и просто грамотных людей! Народ у нас в основном живёт небогато, особенно на селе. Зарплаты маленькие. Отправлять подростка в старшие классы зачастую приходится в райцентр, в интернат, то есть уже не бесплатно. Даже небольшая плата за обучение может стать для одарённого, подающего надежды учащегося барьером на пути к получению образования, которого он заслуживает. В то время как право на образование у нас записано в Конституции! А мы её сами же и нарушаем. В итоге, проигрывает, в первую очередь, наше советское общество!
   - И это при том, товарищи, что стране остро не хватает грамотных, образованных людей, особенно на партийных и руководящих должностях. Вот я, например, я у попа учился одну зиму за мешок картошки, вот и всё моё образование! Но тогда время такое было, царский режим! И первое, что сделала Советская власть - провела по всей стране ликвидацию безграмотности! А сейчас у нас что получается? Мы этой оплатой, выходит, рубим сук, на котором сидим?
   - А главное, товарищи, - продолжил Никита Сергеевич, - мы же - государство рабочих и крестьян! У нас что, народ для государства? Или, всё-таки, государство для народа? Хватит обирать народ по мелочам, государство на этом теряет больше, чем получает, - сказал он, осуждающе глядя на Молотова. - Чем мы, в таком случае, в глазах советского народа отличаемся от капиталистов, или от царского строя?
   После такого напора возражать было нечего и некому. Молотов выглядел жутко недовольным, но в открытую полемику с Хрущёвым ввязываться не стал.
   А Никита Сергеевич пошёл ещё дальше. Он сам выступил по радио и лично объявил об отмене платы за обучение. И при этом, вдобавок, принёс извинения советскому народу "за эту непродуманную и непопулярную меру, принятую в сложный и противоречивый для Советского государства период". И распорядился уже собранную плату за обучение в 1953-54 учебном году вернуть людям за счёт бюджета.
   Возврат средств был организован продуманно. Люди писали заявление в профком по месту работы, и получали возвращаемые деньги вместе с зарплатой, но по отдельной ведомости, на которой сверху была крупная надпись: "Возврат средств за обучение в старших классах и ВУЗах".
   Эффект был предсказуемый. Популярность Хрущёва в народе сразу подскочила. Люди начали открыто говорить: "Наконец-то во власти хоть один честный человек появился, о народе подумал". Важны были не эти возвращённые деньги, а сам факт признания властного решения неправомочным, и, тем более, факт публичного извинения высшего руководителя страны за действия своего предшественника.
  
   Через неделю приехал с докладом Серов. Разложил на столе перед Хрущёвым полученные из будущего образцы техники.
   - Ну, рассказывай, Иван Александрович, чего накопал? - Хрущёв с интересом рассматривал приборы - технику, особенно новую, он очень любил. А техники новее лежавшей сейчас перед ним, в мире ещё не было.
   - Вот, - Серов взял приборчик со стеклянным экраном и кнопочками. - Это - средство связи. Аналог обычного телефона. Но работает без проводов, по радио, на частотах 900 и 1800 мегагерц.
   - А, это то, что в "тех документах" называется "сотовая связь", - догадался Хрущёв
   - Ты уже знаешь?
   - Ну, успел прочитать кое-что, - кивнул Первый секретарь ЦК. - Очень полезная и интересная вещь. К тому же - выгодная. Там, в будущем, это целая огромная индустрия.
   - Дашь потом почитать? - заинтересовался Серов.
   - Само собой. Давай дальше.
   - Вот, - Серов взял меньший из двух плоских чёрных приборов, и включил.
   Чёрное зеркало экрана вспыхнуло пронзительным белым сиянием. Хрущёв невольно отвёл глаза. Через пару десятков секунд экран потускнел. Логотип сменился красивой картинкой-пейзажем, появились цифровые часы и белый кружок с замочком. Серов ткнул пальцем прямо в экран, сдвинул кружок в сторону, и тут же внизу экрана появились пять значков - телефон, книжка с телефонной трубкой, кружок с 6-ю точками, почтовый конверт и земной шар.
   - Это тоже телефон? - догадался Хрущёв.
   - В общем - да, но гораздо сложнее. Это -- целый маленький компьютер с функциями телефона, фотоаппарата, кинокамеры и чего-то ещё, - Серов виновато взглянул на Никиту Сергеевича, - Мы еще не поняли, что именно. Оно обозначено буквами GPS.
   - Спутниковая навигационная система, - пояснил Хрущёв. - Работает, принимая сигнал от нескольких искусственных спутников Земли. Из космоса. С точностью до нескольких метров определяет координаты приёмника
   - Охренеть! - изумился Серов. - Это же фантастические технологии. Да, оно ещё музыку играет. И кино показывает.
   - М-да... самая необходимая функция, - усмехнулся Хрущёв. - А это что такое? - он указал на большой плоский прибор. - Тоже телефон, только большой?
   - Как ни странно - да, - ответил Серов. - Это так называемый планшетный компьютер. Его можно использовать в том числе и как телефон - начинка почти та же. Только экран побольше, с него удобнее читать и смотреть географические карты. Вот, смотри, - он несколько ткнул пальцем в экран, и перед Хрущёвым развернулась карта Москвы.
   Несколько раз нажав плюсик справа, Серов увеличил карту до того, что стали видны отдельные дома. Тычок в дом разворачивал прямоугольник с краткой информацией, тычок в этот прямоугольник вызывал список организаций, расположенных в доме.
   - Вот это да! - Теперь уже изумился Хрущёв. - Надо же, Москва как разрослась... Твою ж мать, это какая же сука Ленинские горы обратно в Воробьёвы переименовала?
   - Это что, - помрачнел Серов. - У них там и Ленинград опять называется Санкт-Петербург.
   - #ля... Капиталисты х#евы... Убери, смотреть тошно! - Хрущев мрачно отвернулся. Потом, передумав, взял планшет из рук Серова, поводил пальцем, двигая карту. - Нет. Хоть и тошно, но знать мы обязаны. Всё изучить, чтобы суметь этому противостоять. Иван Александрович, ты знаешь, почему всё это произошло?
   - Откуда? Я же ещё не всё прочитал...
   - А я прочитал, - Хрущёв поднялся, тяжело прошёлся по комнате. - Народ просто хотел жить лучше. Народ за#бало стоять в очередях за колбасой, за импортными сапогами, и слушать старых партийных пердунов вроде меня!
   - Видишь ли, Иван Александрович, если дурак или вор получает партбилет, он от этого не перестанет быть дураком или вором. А хуже всего, что некоторые из этих партийных пердунов захотели жить лучше других. Захотели иметь собственные особняки, яхты, самолёты... Сохранить всё, что успели наворовать... И ради своей мелкой выгоды разрушили всё, что народ своим потом и кровью построил за 70 лет Советской Власти!
   - #ля! - В свою очередь выругался Серов. - И что теперь с этим делать? Опять сажать? Как Сталин?
   - Нет! - едва не крикнул Хрущёв. - Только не это! Сколько можно?!
   Он прошёл из угла в угол, остановился, повернулся к Серову.
   - На самом деле, сажать тоже надо. Придётся. Не простых людей, а зажравшихся партийцев и хозяйственников. Этих сажать будем. Но главное - не это.
   - Прежде всего - надо накормить страну. Поднять уровень жизни. Дать людям не просто минимум самого необходимого, чтобы с голоду не сдохли, а создать условия для настоящей, нормальной жизни. Как на Западе. Да, да, Иван Александрович, чего смотришь, как на предателя Родины? Что плохого, если у каждого в СССР будет свой дом, автомобиль и бассейн во дворе? У нас что, в Конституции где-то написано, что нельзя? - Хрущёв смотрел на Серова с такой убеждённостью в глазах, что тот промямлил:
   - Да нет... не написано...
   - Вот именно! Важно, чтобы равные условия были доступны каждому. И рабочему, и колхознику, и академику, и Первому секретарю ЦК. Вот в чём смысл социализма! В равной доступности! - убеждённо произнёс Хрущёв. - Это не значит, что будем всё раздавать даром. Чтобы получить всё это, человеку придётся работать. Но если человек работает, он должен иметь возможность всё это получить. Не потому, что он директор магазина или академик, а потому, что хорошо работает.
   - Но почему? Никита Сергеич, почему Союз так и не сумел догнать Америку? Мы что, работать не умеем? - спросил Серов.
   - Сложно это, Иван Александрович. В двух словах не расскажешь. - ответил Хрущёв. - В общем, американцы нас втянули в гонку вооружений. Пока наша страна воевала и лежала в руинах, их экономика росла на военных заказах. Сейчас у них экономика во много раз мощнее нашей. Она в недалёком будущем одновременно вытянет десятилетнюю войну во Вьетнаме и 10-летнюю космическую программу полёта на Луну, и притом у них ещё останутся резервы, чтобы обеспечить народу возможности для нормальной жизни. Кризис у них в 1972 году будет, когда резко подорожает арабская нефть, которую они импортируют.
   После меня к власти придёт Брежнев. Поначалу он будет руководить нормально. И успехи будут. Но в 1968 году у него начнутся проблемы со здоровьем, и будут прогрессировать. Он подсядет на снотворное, да еще с выпивкой. Будет окружать себя не профессионалами, а "верными людьми", в большинстве своём - бездарными подхалимами.
   А потом - стечение обстоятельств. Десятилетняя война в Афганистане, падение мировых цен на нефть - мы к тому времени будем одним из крупнейших экспортёров нефти - плюс, самое главное - антикоммунистический заговор внутри самой верхушки КПСС! Вот, списочек предателей: Горбачёв, Ельцин, Яковлев, Чубайс, Гайдар - да, внук того самого, Аркадия Гайдара, писателя! Всё здесь, - Хрущёв указал на стоящий на столе включённый компьютер.
   - Пойми, Иван Александрович, заговоры на пустом месте не возникают! Для него нужны экономические предпосылки. И мощнейшая западная пропаганда. Мы проиграли прежде всего информационно-пропагандистскую войну. Наши партинструкторы уныло твердили заученные фразы, что на западе всё плохо. А наши люди туда приезжали и видели полные витрины в магазинах. Сам понимаешь, в какой-нибудь Гарлем их не водили. Потом приезжали обратно, а тут... а тут всё как обычно, - Хрущёв только рукой махнул.
   - И что будем делать? - спросил Серов.
   - Думать, - ответил Хрущёв. - Думать будем, Иван Александрович. Считать. Планировать. А для начала, есть у меня одна затея... И ты мне можешь в этом помочь.
   - Конечно, говори.
   - Тут есть такая... энциклопедия, вроде... вбиваешь туда запрос, а она тебе информацию выдаёт, - пояснил Хрущёв. - Я покопался, нашёл несколько ключевых людей и западных компаний, наиболее успешных в период с 1950 по 2012 годы. И тут долбанула меня мысль! Как на Западе дело происходит? Я, скажем, что-то изобрёл. К примеру - компьютер вот такой. Дело выгодное, но чтобы начать производство, у меня денег нет. Надо искать инвестора. И тут ты ко мне подходишь и говоришь: "Мне твоя идея нравится, я тебе дам денег. Прибыль поделим." Улавливаешь?
   - Пока не очень... - Серов внимательно слушал Хрущёва, но в непривычной ему роли "инвестора" пока себя не представлял. - Ну, предположим, я понял, что дело выгодное, вложил деньги. Откуда я знаю, что заработаю больше, чем вложил?
   - Отсюда, Иван Александрович, отсюда! - Хрущёв указал на компьютер. - Тут всё по полочкам разложено. И удачные решения, и неудачные! Теперь я. Я изобретатель. Ко мне подошел инвестор и дал денег. Какая мне разница, кто этот инвестор, и откуда у него деньги?
   - Ну... предположим... - Серов пока не понимал задумку Хрущёва.
   - А если инвестором будет наш человек? - сказал Хрущёв. - Заранее засланный и легализованный разведчик. Ты подберёшь молодых доверенных сотрудников, с экономическими способностями. Пошлём их учиться под прикрытием в лучшие западные бизнес-школы. Гарвард, Итон, что там ещё? А потом они будут выходить на контакт с изобретателями и вкладывать деньги из нашего бюджета в создание их бизнеса. И большая часть прибыли будет идти инвестору. То есть, в бюджет СССР. Твёрдая валюта. Плюс, к этому изобретателю мы приставим помощников. Талантливых молодых инженеров. Которые наберутся опыта и продолжат работу в Союзе.
   - Погоди-ка, Никита Сергеич... А зачем нам, на наши народные деньги, строить, скажем, компьютерную индустрию в США? - спросил Серов.
   - Да потому, что тогда хозяевами этой индустрии будут наши люди, пусть даже под именами Смит, Браун, и так далее, - пояснил Хрущёв. - Если мы этого не сделаем, американцы свою индустрию сами построят. И мы хрен чего с этого вообще получим. А если мы туда влезем, то, по капиталистическим законам, кто инвестор, тот и хозяин. Пусть на нас работают американцы, а прибыль с этого получать будем мы.
   - А американцы узнают, да и конфискуют нашу собственность, - возразил Серов.
   - А это - твоя задача - сделать так, чтобы они не узнали, - усмехнулся Хрущёв. - К тому же, а зачем строить всё производство, скажем, в Штатах? Знаешь, как работает в будущем транснациональная корпорация? Инженер-изобретатель живёт, скажем, в Сиэттле, главная контора по продажам - в Нью-Йорке, филиалы по всему миру, а продукцию собирают где-нибудь на Тайване. Так кто нам помешает заводы строить у нас, а товары продавать через подставные фирмы по всему миру?
   - Зато, в случае какого-нибудь политического кризиса, американцы спохватятся, а вся их высокотехнологичная индустрия, оказывается, им и не принадлежит! Они всё время твердят про эффективность частного предпринимательства, - усмехнулся Хрущёв. - Вот мы их проверим, так ли уж оно эффективно. А, главное, победим капитализм его собственным оружием. Деньгами. В конце концов, мы всю эту Америку с Европой и Азией просто купим!
   - Фантазёр ты, Никита Сергеич! - покачал головой Серов. - Это сколько ж денег надо, чтобы целые континенты покупать?
   - Да ты не понял! На хер нам целые континенты? Мы ключевые предприятия скупим, патенты на подставных лиц переоформим, технологиями по-тихому завладеем, - пояснил Хрущёв. - В угрожаемый период мы можем просто закрыть ту часть производства, что на Западе, и устроить им экономический кризис. Когда у Америки деньги кончатся, много она навоюет?
   - Ты, Иван Александрович, с диалектикой знаком? - спросил Никита Сергеевич. - Вот давай рассмотрим два типа экономики - капиталистическую и социалистическую - с точки зрения диалектики.
   - Экономика капиталистическая, - продолжал Хрущёв. - Её достоинства: быстрота реакции на запросы потребителя - диктуется конкуренцией. Отсюда - вынужденная эффективность, не успеешь развернуться - сожрут. Открытость - участвовать в управлении экономикой может каждый, у кого есть достаточно денег. Независимость от государства. Теперь её недостатки: недостаточная управляемость, раздробленность, отсюда - подверженность экономическим кризисам. Жесточайшая эксплуатация человека человеком. И, с точки зрения диалектики - открытость означает уязвимость ко внешнему воздействию. Независимость от государства приводит к невозможности быстрой мобилизации экономики в интересах государства.
   - Теперь возьмём экономику социалистическую. - Никита Сергеевич взял лист бумаги и карандаш, и начал ставить пометки. - Она полностью управляема государством, за счёт своего планового характера. Её можно в приказном порядке относительно быстро развернуть либо в сторону государственных потребностей, либо в сторону потребностей населения. Она закрыта, не подвержена экономическим кризисам. Её участники социально защищены, нет безработицы, обеспечены выплата больничных, отпуска, пенсии. Но есть и недостатки. В плане реакции на спрос потребителя социалистическая экономика менее поворотлива, так как подчиняется плану, а общегосударственный план быстро скорректировать нелегко. В долгосрочной перспективе это может привести к снижению эффективности за счёт продолжения выпуска устаревшей, зато хорошо освоенной продукции. Потому что в силу закрытости нет конкуренции, заставляющей осваивать новые модели продукции. Понимаешь, к чему я веду?
   - Пока не особенно, - признался Серов.
   - К тому, что оба типа экономики имеют свои достоинства и недостатки, - пояснил Хрущёв. - Это диалектика, от неё не спрячешься. Потому победит то государство, которое сумеет взять лучшее от того и другого типа экономики, совместить их, и при этом избавиться от их недостатков.
   - Это как? - удивился Серов.
   - А вот это и будет наша с тобой задача, - усмехнулся Никита Сергеевич. - Ахиллесова пята капиталистической экономики - её открытость. Мы с тобой организуем проникновение в капиталистическую экономику. Наши агенты будут проникать в неё, захватывая изнутри. Наша доля в мировой капиталистической экономике будет тайно разрастаться, как раковая опухоль, захватывая всё новые и новые области. Покупая или физически уничтожая конкурентов. Капиталистическая эксплуатация в нашей стране запрещена Конституцией. Но эксплуатировать эксплуататоров за пределами СССР нам никто не запрещал. Бросить небольшую часть ресурсов Советского Союза на постепенное овладение мировой экономикой через подставных лиц, постепенно наращивая это наступление. А кто владеет экономикой, тот владеет миром.
   - Я тут наткнулся на любопытные слова твоего коллеги, шефа ЦРУ Аллена Даллеса. Он своим шпионам говорит: "Ребята, всё можно, абсолютно всё, если это действительно на пользу Америке." Ну, и что получается? Им, значит, всё можно, а нам - нет? - вопросил Никита Сергеевич. - А вот хрен им! Теперь, Иван Александрович, я, Первый секретарь ЦК, тебе официально заявляю: "Всё можно, абсолютно всё, если это действительно на пользу Советскому Союзу!"
   - В западном мире правят не государства, а корпорации, - продолжил Хрущёв. - А теперь представь, что лет через двадцать на мировую экономическую арену выйдет мощнейшая корпорация - Союз Советских Социалистических Республик, владеющая ключевыми предприятиями и технологиями Запада, и собственными богатейшими природными и трудовыми ресурсами. И всё это будет подкреплено самой передовой в мире армией, флотом, и термоядерными ракетами.
   - Ну, понял... - кивнул Серов. - А где на всё это денег взять?
   - Так ты опять, главного, Иван Александрович, и не понял, - усмехнулся Хрущёв. - Деньги мы прямо на Западе и заработаем. Ихними капиталистическими методами. Ведь изобретателю поначалу совсем немного надо. Стартовый капитал. Скажем, двадцать пять -- пятьдесят тысяч долларов. Для него это запредельные деньги. А для бюджета СССР - не так уж много. У нас есть ежегодно пополняемый золотой запас. Чем покупать за золото лицензии на производство товаров, будем покупать за золото изобретателей этих товаров. Дешевле выйдет! Вспомни, Иван Александрович, что Маркс писал: за 300 процентов прибыли капиталист мать родную продаст! (Хрущёв неточен в цитировании Маркса, но суть излагает верно).
   - А дальше, компания начинает продажи, и начинает получать прибыль. Часть прибыли идёт изобретателю, часть - на развитие производства, закупку материалов, зарплату. А основная часть уходит инвестору. А инвестор кто? Бюджет Советского Союза. В лице твоего агента, Иван Александрович.
   - Едрёна во-ошь! - протянул Серов. - А что же в "той истории" наши руководители такого не провернули? Если всё так просто?
   - А кто тебе сказал, что всё так просто? - возразил Хрущёв. - Они откуда знали, кто из изобретателей будет успешным, а кто прогорит? Это мы с тобой имеем информацию из будущего. У Брежнева и прочих в той истории её не было. Вот ты знаешь, кто такой Гордон Мур? Или Стив Джобс? Или Билл Гейтс?
   - Мур... М-м-м... Что-то мне о нём докладывали... - пробормотал Серов. - По-моему, он в этом году получил докторскую степень по физике?
   - Молодцом, Иван Александрович! - одобрил Хрущёв, заглянув в компьютер. - Не зря твои ребята народный хлеб проедают!
   - А вот остальные... - задумался Серов. - Хм-м... Джобс? Джобс... Не, не слышал...
   - И не мудрено! - усмехнулся Хрущёв. - Они оба - и Джобс, и Гейтс, ещё не родились. В следующем году родятся. А мы о них уже знаем. И примем меры.
   - Это вроде как на ипподроме, если заранее знать, какая лошадь придёт первой, то на неё и поставить, - рассмеялся Серов.
   - Вот-вот, - кивнул Хрущёв. - И мы с тобой, Иван Александрович, знаем всех фаворитов на 60 лет вперёд. Теперь важно эту информацию грамотно пустить в дело.
   - И, кстати, ещё один способ контролировать Запад его же капиталистическими методами, - продолжил Хрущёв. - Я тут почитал, что в "том будущем" творилось в экономике в 90-е годы, да и в начале следующего тысячелетия. Очень интересное чтение, скажу тебе. Вот ты, Иван Александрович, знаешь, что такое "рейдерский захват"?
   - Что-то такое доводилось читать... - Серов наморщил лоб, пытаясь припомнить. - Ты же знаешь, наше ведомство в экономику не особо лезет, тем более - в западную.
   - А напрасно. Теперь придётся залезть, - сказал Хрущёв. - Вот представь: ты владелец успешной компании. Капиталист. Дела идут хорошо. Капитал у тебя - несколько миллиардов, но большая его часть - не в деньгах, а в оборотных средствах, недвижимости, производственном оборудовании и так далее. Чтобы получить свободные деньги на развитие бизнеса, ты выпускаешь акции и продаёшь их на бирже. Либо передаёшь часть этих акций своим инвесторам, и они становятся акционерами твоей компании. Само собой, контрольный пакет акций ты оставляешь за собой. Он позволяет тебе контролировать бизнес. Для ежедневных дел у тебя есть управляющий, или там, генеральный директор. А ты сам - председатель совета директоров. Плаваешь себе на яхте, компанией руководишь по телефону. Понятно?
   - Ну, пока понятно, - кивнул Серов.
   - И тут представь: я постепенно начинаю скупать твои акции на бирже, пока не соберёт большую их часть, - продолжил Хрущёв. - Или, если акции у акционеров, настойчиво предлагаю их продать.
   - Настойчиво? - усмехнулся Серов.
   - Ага. Очень. - ухмыльнулся в ответ Хрущёв. - Всеми законными и не очень законными методами. В конце концов, я собрал почти все акции, кроме контрольного пакета. Тут я прихожу к твоему управляющему, нотариусу, бухгалтеру, генеральному директору твоей компании или кто там у тебя акциями рулит. И предлагаю ему варианты, например, продать мне часть из твоего контрольного пакета акций. Немного. Но плюс к уже собранным мной, это будет 51 процент. Или протолкнуть решение о выпуске дополнительного пакета акций, под предлогом расширения бизнеса. А я эти дополнительные акции скупаю, и получаю контрольный пакет. И твоя компания теперь моя.
   - А если мой управляющий не согласится? - включился в игру Серов.
   - А я его ногами в тазик поставлю, и начну заливать тазик цементом, - усмехнулся Хрущёв. - Большинство соглашаются быстрее, чем цемент затвердеет. Так из него потом вылезать удобнее. До Гудзона обычно возить не придётся.
   - Так... Это же чистый криминал, Никита Сергеич!
   - Конечно! - по-детски непосредственно обрадовался Хрущёв. - Ты пойми, Иван Александрович, капитализм - это бандитизм в чистом виде. А если живешь среди волков, ты должен действовать, как волк. Пока на этом шарике капиталистов - большинство. И играть с ними на мировой арене придётся по их правилам, во всех смыслах. С кем-то вести честный бизнес. С кем-то конкурировать. Кого-то - уничтожать. Так что, начинай работать и в этом направлении тоже.
   - Ты, главное, помни: капиталист - он один. А за тобой - целая страна. Сколько бы ни было у него денег - у Советского Союза их всё равно больше. Капиталиста его работники ненавидят и будут рады подсидеть. Никто ему не поможет. И против профессионалов разведки любой капиталист - дилетант. Важно только, чтобы никто на Западе никогда не узнал, что эта экономическая война - наша новая государственная политика. Всю картину в целом должны видеть только мы с тобой.
   - А пока твоя первая цель - этот самый Гордон Мур. Действуй осторожно, пока ищи подходы. Я вот твоего лейтенанта попросил по Муру информационную подборку переснять. Держи. - Хрущёв передал Серову папку, полную фотокопий документов. - На самом деле этот Мур пока что ничего такого революционного не изобрел. В 57 году он организует свою собственную компанию по производству полупроводников. Вот в этот самый момент и надо к нему подвалить. Понял? Давай, действуй.
  
  
6. Как накормить страну
  
   Необычайные события последней недели выбили Сергея из привычной колеи, и ему пришлось приналечь на учёбу, чтобы не отстать. Надо сказать, хлопот ему прибавилось - помимо учёбы, он несколько раз ездил к Лебедеву в ИТМиВТ, и каждый день вечером обсуждал с отцом те или иные вопросы внутренней и международной политики. Никита Сергеевич, разумеется, не хотел бы посвящать сына-второкурсника в эти вопросы, но у него не было особого выбора - только Сергей мог быстро найти среди гигантского количества документов на диске ЭВМ те, в которых говорилось о последствиях того или иного принятого им решения.
   В середине октября в газетах появилось сообщение о реабилитации партийных и государственных руководителей, осужденных по "ленинградскому делу". Сообщалось, что их осуждение было незаконным, что инициатором фальсификаций был бывший министр госбезопасности Абакумов. Реабилитированы были Кузнецов, Попков, Вознесенский, Капустин, Лазутин, Родионов, Турко, Михеев и Закревская. (в РИ они были реабилитированы 30 апреля - 3 мая 1954 г)
   Ещё месяц назад Сергей вряд ли обратил бы внимание на это сообщение. Но сейчас, прочитав массу документов из будущего, он невольно примерял к каждому политическому или экономическому событию полученную информацию о его последствиях. Да и само знание такого рода хорошо поспособствовало его взрослению. Сейчас он уже не мог рассуждать как обычный 18-летний парень-второкурсник. И вёл себя тоже соответственно.
   Вечером он зашёл к отцу с газетой в руках.
   - Пап. Я сегодня прочитал о реабилитации...
   - А! - Никита Сергеевич кивнул. - Всё верно. Реабилитировали. Абакумов дело сфабриковал... Это - только начало, сынок. Дальше будет больше.
   - Но... Пап... Ты же читал документы из "Особой папки"... Пап, я не хочу, чтобы тебя потом обвиняли в предательстве, начале развала СССР и обливании грязью Сталина...
   - Серёга, а ты думаешь - я хочу? - горько усмехнулся Никита Сергеевич. - Пойми, иначе нельзя. Народ должен знать правду. Должен перестать бояться. Пойми. Ведь преступление-то было! Поэтому надо самим сказать, что оно было, а когда тебя будут спрашивать, тогда тебя уже судить будут! (Подлинные фразы из воспоминаний Н.С. Хрущёва и других персонажей здесь и далее выделены)
   - Но, папа, может быть, можно как-то по-другому? - спросил Сергей. - В той истории твой доклад на съезде расколол общество. Был разрыв отношений с Китаем. Антипартийная группа в ЦК... Ввод войск в Венгрию. Это же едва не разрушило всю мировую систему социализма. А через 50 лет тебя начали винить во всех грехах...
   - Серёжа, нельзя и на ёлку влезть, и жопу не ободрать, - жёстко ответил Никита Сергеевич. - Не получится.
   - Пап, я прошу, подумай ещё раз, нельзя ли всё-таки провести эту... "десталинизацию" общества как-то иначе? - попросил Сергей. - Чтобы, восстанавливая справедливость, не принести стране больше вреда, чем пользы? В конце концов, если мы знаем, к чему это приведёт, почему не попытаться это изменить?
   - Хорошо, - медленно кивнул Никита Сергеевич. - Я подумаю.
  
   Рабочий режим 1-го секретаря ЦК не всегда позволял Хрущёву самому подробно изучать документы, в огромном количестве хранящиеся на диске компьютера. Поэтому он попросил Сергея проследить по документам последствия, к которым привел сентябрьский Пленум 1953 года, на котором были приняты важнейшие решения по сельскому хозяйству. После пары дней поисков и изучения документов Сергей составил для отца нечто вроде реферата.
   В целом результаты реформы сельского хозяйства поначалу были положительные. Налоги с колхозников уменьшились, им было позволено продавать овощи и другую продукцию личных хозяйств на колхозных рынках - это вскоре улучшило продовольственную ситуацию. А вот с животноводством в будущем должна была возникнуть проблема, на которую Сергей обратил внимание отца.
   Колхозникам было вновь разрешено держать домашний скот, более того, если семья заводила в личном хозяйстве корову, налоги с приусадебного хозяйства при этом уменьшались наполовину. Эта мера должна была стимулировать рост поголовья крупного рогатого скота.
   Однако, скот надо было чем-то кормить. Желательно, чем-то дешёвым. А при отсутствии специализированных кормов самым дешёвым продуктом был хлеб. В скором будущем это должно было привести к нехватке хлеба в сельских районах, а затем и по стране в целом.
   Идея распахать целинные земли в Казахстане захватила Сергея своей грандиозностью, и, первоначально, дала хороший результат. Но, оказалось что, как и многие другие идеи отца, целинная эпопея была погублена недобросовестными исполнителями.
   А история с кукурузой за Полярным кругом вначале показалась Сергею то ли анекдотом, то ли откровенным враньём.
   - Понятно, - буркнул Никита Сергеевич, прочитав записку Сергея. - Гм... С целиной-то это я, вроде, неплохо придумал. А Лёнька, засранец, всё испортил. Это ж надо было удумать - солончаки распахать! Просто чтобы отрапортовать! Ведь знал же, гад, что ничего там не вырастет! Очковтирательством занимался!
   - Это он ещё только будет заниматься, - поправил Сергей. - Там лесополосы нужны, пап. Чтобы не выветривалось.
   - Нужны... - кивнул Хрущёв. - Только лесополосы за один год не вырастут. А хлеб стране понадобится очень скоро. Скотину-то и правда, чем-то кормить надо... - он почесал затылок. - Вот ведь... Всего не предусмотришь... Хотел-то как лучше.
   - Пап, а кукуруза действительно такая питательная? - спросил Сергей.
   - Для скота - да, особенно, если ее с горохом замешивать в силос, - пояснил Никита Сергеевич.
   - А зачем её за Полярным кругом сажать? Она же не вырастет.
   - Да мудаки потому что! - взорвался негодованием Никита Сергеевич. - Конечно не вырастет! Это ж культура южная! На Украине да в Крыму её давно выращивают. Зато на пленуме, или там, на съезде, отрапортовать можно - столько-то миллионов гектаров засажено кукурузой... А там - хоть кукуруза не расти... Она и не растёт. М-да... - Хрущёв-старший с озабоченным видом посмотрел на сына. - Надо думать, Серёга, как из этой дурости выпутываться... Кукуруза - это дело будущего, как я понял. За этим я сам прослежу, чтобы наши партийные бюрократы херни не наворотили. А вот с хлебом надо что-то придумать уже сегодня, иначе колхозники сейчас весь хлеб скотине скормят.
   - А если корма, которыми на фермах скот кормят, продавать колхозникам дешевле хлеба? - предложил Сергей.
   - Да где ж столько кормов-то взять, Серёга! И, потом, хлеб всё равно дешёвый. Кормов на всех не хватит, будут хлебом кормить. Хотя... - Никита Сергеевич хлопнул себя ладонью по колену, и его лицо просияло. - Так, записывай. Первое. Увеличить посадки кукурузы и гороха, со строгим контролем по районам, учитывая наличие необходимых климатических условий. Второе. Принять меры по обеспечению индивидуальных хозяйств кормами из расчёта одна корова на семью. Третье. Ввести дифференцированные цены на хлеб, исходя из объёма закупки.
   - Это как, па? - не понял Сергей.
   - Ну, человеку на день сколько хлеба надо? Скажем, буханка, - пояснил Хрущёв-старший. - А корове надо буханок 15-20. Значит, если человек берёт хлеба много, то по дешёвой цене он платит, ну, скажем, за первые две буханки, а остальные продаются с наценкой. Величину наценки ещё надо вычислить, конечно, но основная идея в том, чтобы кормить скот хлебом было менее выгодно, чем купить в колхозе силос. Понял?
   - Ага, - кивнул Сергей, записывая. - Пап, насчёт кормов... Я там папку видел, "Сельское хозяйство". В ней папка "Корма для животноводства". Ну, я почитал там... - Сергей открыл папку и повернул ноутбук экраном к отцу. - Ты знаешь такие травы: амарант, люпин?
   - Люпин - знаю, конечно, это цветы такие, - ответил Хрущёв-старший. - А амарант? Он разве у нас растёт?
   - Растёт, - кивнул Сергей. - Вот фотография.
   - Тю! Так это ж щирица! - обрадованно ответил Никита Сергеевич. - Коровы её хорошо едят, кстати.
   - Вот и тут о том же написано. Этот самый амарант и люпин - очень ценные кормовые культуры, - сказал Сергей. - Я не агроном, может, тебе вот эти таблицы что-то полезное подскажут, посмотри?
   Никита Сергеевич поправил сползшие очки и заглянул в экран.
   - Ого!!! Это у них такая пищевая ценность? Ни хрена себе!
   - Да, и они хорошо растут там, где кукуруза расти не может, - добавил Сергей. - Люпин хорошо растёт на бедных почвах, а это - всё Нечерноземье. У них там, в будущем, целый НИИ занимается изучением люпина, выведением его сортов и повышением урожайности, или как это называется для кормов?
   - Это очень важная информация, Серёга, - кивнул Никита Сергеевич. - Спасибо. Теперь пиши дальше:
   - Четвёртое, - продолжил Никита Сергеевич, - привлечь Комитет Партийного Контроля к проверке состояния дел в сельском хозяйстве, особенно - к проверке отчётов и докладов о проделанной работе и положении на местах. Я им покажу, как Первого секретаря ЦК дурачить! Они у меня быстро запомнят, что Хрущёв может сажать не только кукурузу!
   - Пятое. Поручить специалистам проработать вопрос с использованием люпина и амаранта в качестве кормовых культур.
   Сергей, как мог быстро, записывал за отцом.
   - Пап, тут ещё одна важная информация есть, - Сергей открыл ещё один документ. - Ты слышал про такую водоросль, хлорелла называется?
   - Хлорелла? Не, не слышал... - покачал головой Никита Сергеевич. - А что, ей тоже можно скотину кормить?
   - Вроде того. Её в будущем используют как дешёвую и питательную пищевую добавку к кормам, - ответил Сергей. - И что ещё важно, "клетки хлореллы делятся каждые двенадцать часов. Это позволяет собирать фантастические урожаи. За год с каждого гектара водной поверхности бассейнов можно снять до 600 центнеров сухой биомассы или 250 центнеров белка. Для сравнения: люцерна дает с гектара около 40 центнеров зеленой массы. А себестоимость тонны хлореллы составляет лишь несколько рублей". (цитата из статьи "Влияние фотометрических характеристик источника излучения на эффективность выращивания микроводоросли Chlorella" А.Н. Яковлев, к.ф-м.н.)
   - Твою ж мать! - реакция Никиты Сергеевича была весьма непосредственной. - А наши, бл#дь, учёные, куда смотрят? А коровам-то не опасно жрать водоросли?
   - Наоборот, очень полезно, и не только коровам, - ответил Сергей. - Вот, читай.
   - Да я с экрана с трудом понимаю, - поморщился Никита Сергеевич.
   - Тогда слушай, - Сергей прочитал вслух:
   "Многолетний опыт использования хлореллы в сельском хозяйстве показал очень хорошие результаты:
   1) резко сокращается падеж молодняка до 2-5%, а его сохранность до 98%
   2) увеличивается привес при откорме до 25% - 42% -а по своим диетическим свойствам продукты приближаются к мясу домашнего скота и птицы.
   3) в пчеловодстве повышение сбора товарного меда на 30-40%
   4) увеличиваются удои коров на 20-30%,
   значительно продлевается срок хозяйственного использования животных;
   5) сокращается количество непродуктивных осеменений и сроки сервис-периода;
   6) за счет укрепления иммунного статуса и повышения резистентности организма животного, птицы полностью избавляются от таких заболеваний как туберкулез, авитаминозы, пневмония, болезни ног и др., резко снижаются затраты на ветпрепараты. Увеличивается яйценоскость на 15-30% - яйца получаются более крупные с прочной скорлупой и интенсивно окрашенным желтком.
   7) за счет повышения усвояемости кормов снижается их расход до 22%.
   8) при регулярном внесении суспензии хлореллы в рыбоводные пруды увеличивается количество кормовых водных организмов, улучшается гидрохимический, особенно кислородный режим водоемов, что увеличивает продуктивность рыбных прудов в поликультуре (толстолобик, белый амур, сазан, карп и др.) до 40%.
   9) эффективно применение суспензии хлореллы в растениеводстве, повышается всхожесть семян, урожайность, сокращаются сроки готовности овощей и плодов."
   (цитата с https://msk.doski.ru/innovatsionnaya-biotehnologiya-ispolzovaniya-suspenzii-hlorelly-v-zhivotnovodstve-msg451754.htm)
   - Да твою ж мать!!!! - взревел Никита Сергеевич. - Доценты с кандидатами!!! Куда ж они смотрят? Тут бьёшься, как рыба об лёд, не знаешь, как и чем страну накормить, а оказывается, дешёвый и эффективный корм в каждом пруде плавает! И ведь НИ ОДНА ПАДЛА ни словом про эту водоросль не заикнулась!!!
   - Пиши, Серёжа, - добавил он, успокаиваясь. - Срочно наладить выращивание и переработку на корм скоту этой самой хлореллы, мать её... Завтра учёным - аграрникам таких пи#дюлей вставлю, неделю сидеть не смогут...
   Сергей, посмеиваясь, записал хлореллу в список шестым пунктом.
   - Ну, вот, - усмехнулся Никита Сергеевич, уложив в портфель записку Сергея и продиктованные заметки. - Молодец, Серёга. Этак мы с тобой и вправду придумаем, как страну накормить. Не в один вечер, конечно, но придумаем.
   Через несколько дней в газетах было опубликовано постановление ЦК КПСС и Советского правительства "О мерах по укреплению кормовой базы животноводства". В соответствии с этим постановлением колхозы и совхозы были обязаны отводить часть земли под посадки фуражных зерновых культур, гороха и кукурузы - её предписывалось сажать только в определённых районах, где были условия для её достаточного роста. В постановлении специально подчёркивалось, что кукуруза является кормовой культурой для скота, источником растительной массы для силоса, и вызревание её початков не является обязательным условием. Как ни странно, многие этого не понимали.
   В постановлении было особо подчёркнуто, что в районах, мало подходящих по климатическим условиям и почвам для выращивания кукурузы следует заменять её на посадки люпина и амаранта.
   Также предписывалось наладить промышленное производство белковых добавок, получаемых из хлореллы.
   Но самой главной мерой была организация снабжения кормами личных хозяйств колхозников и прочего сельского населения. Колхозам и совхозам было предписано выделять часть кормов для прямой продажи населению. Чтобы держать цену кормов ниже цены хлеба, пришлось прибегнуть к государственным дотациям. Впрочем, Никита Сергеевич предполагал, что с ростом производства кормовых культур эти дотации можно будет постепенно отменить. Зато население не будет кормить скот хлебом, если есть возможность купить специализированный корм дешевле, чем хлеб.
  
  
  
7. Подсказки из будущего
  
   В конце октября академик Лебедев сообщил, что сформированной им группе удалось сделать и испытать устройство для печати документов. Хрущёв поехал в ИТМиВТ сам, взяв с собой компьютер и пригласив Сергея. Никита Сергеевич понимал, что сын может оказаться полезным. Поехали без предварительной договорённости, без подготовки, внезапно.
   Визит Первого секретаря ЦК в НИИ был событием далеко не рядовым. Суматоха поднялась страшная. Но Хрущёв был сосредоточен на главном. От всяких славословий в свой адрес Никита Сергеевич сразу отмахнулся:
   - Потом, потом! - Выцепил взглядом Лебедева. - Сергей Алексеевич, пойдёмте, хочу посмотреть, чего удалось добиться.
   Его и Сергея провели в лабораторию.
   - Здравствуйте, товарищи учёные! - поздоровался Хрущёв с порога.
   "Товарищи учёные", не ожидавшие подобного визита главы государства, в первый момент застыли на месте. Немая сцена вышла на славу, куда там Гоголю...
   - Не волнуйтесь, я к вам с рабочим визитом, - усмехнулся Никита Сергеевич. - Хочу на автоматическую печатную машинку посмотреть.
   Выдохнули. Расступились в стороны. Поздоровались нестройным хором.
   - Это мой сын Сергей, - представил Сергея Хрущёв. - Он в электронных делах получше меня, старика, разбирается.
   Лебедев с гордостью продемонстрировал Никите Сергеевичу лабораторный стол. На нём, смонтированная в металлическом ящике с вентилятором, стояла ЭВМ на основе полученной от Хрущёва электронной платы. Питание подавалось от двух трансформаторов - на 5 и 12 вольт. К ЭВМ был подключен телевизор с маленьким чёрно-белым экраном, самодельная клавиатура и телетайп.
   - Как видите, Никита Сергеевич, - пояснил Лебедев, - благодаря полученной от товарища Серова информации и вот такого переходника, к счастью, вложенного в набор переданных нам деталей, - он показал Хрущёву небольшой кабель с двумя разными разъёмами на концах. - нам удалось подключить к ЭВМ обычный телетайп. Теперь мы имеем возможность распечатывать текстовые документы. Переходников оказалось несколько, поэтому у нас есть возможность в ближайшем будущем организовать печать на нескольких телетайпах сразу.
   Сергей Алексеевич дрожащими от волнения руками заправил в телетайп рулон широкой бумажной ленты, набрал команду на клавиатуре... Послышался дробный треск, и из телетайпа поползла бумага. Печатал он куда быстрее, чем обычно печатает машинистка. Через пару минут Лебедев оторвал кусок бумажной ленты и передал Хрущёву. Никита Сергеевич прочитал несколько строк, кивнул:
   - Молодцы, товарищи! - похвалил он. - Но это только первый шаг. Такая машинка печатает хорошо, но медленно. Надо быстрее. Пока, конечно, устроит и этот вариант, но на будущее надо подумать, как ускорить процесс.
   - Подумаем, Никита Сергеевич, - кивнул Лебедев.
   - Вторая задача - надо налаживать промышленный выпуск собственных микросхем, - продолжил Хрущёв. - Я знаю, что дело это сложное, дорогостоящее, и для нас незнакомое. Ничего подобного в Советском Союзе ещё не делали. Но решить эту задачу надо. В подобных ЭВМ нуждаются все. И военные, и народное хозяйство, и наука, и ВУЗы... Финансирование у вас будет. Обещаю. Приоритет - на уровне ракетной техники, если не выше. Потому что без ваших микросхем ракеты пока что летают не так высоко и далеко, как могли бы летать. Партия и правительство это хорошо понимают, - тут Хрущёв немного преувеличил - правительство о микросхемах ещё не подозревало, - поэтому будут поддерживать вас всеми силами. Но и от вас, товарищи, партия и советский народ ждут соответствующих результатов.
  
   Телетайп для распечатывания текстов Хрущёву привезли тем же вечером. Сергей подключил его к компьютеру и вскоре научился посылать на печать текстовые документы. С иллюстрациями пока дело не ладилось, их приходилось перефотографировать с экрана и вклеивать в документы вручную. Но Никита Сергеевич был крайне доволен и этим. Теперь можно было рассылать информацию по профильным министерствам, предприятиям, научно-исследовательским институтам, не раскрывая секрета её происхождения.
   Первым делом Сергей распечатал для отца два документа из "Особой папки" - первый, озаглавленный: "Список событий, которые необходимо предотвратить", и второй - список ещё не открытых месторождений полезных ископаемых в Сибири и на Крайнем Севере.
   Документ о событиях, подлежащих предотвращению, Хрущёв-старший прочитал очень внимательно, и спрятал в сейф. Затем строго посмотрел на сына и предупредил:
   - Об этом никому не говори. Этот лист бумаги изменит мировую историю. Спасибо, что обратил моё внимание на него.
   Читая второй документ, Никита Сергеевич схватился за голову:
   - Едрёна вошь! Это ж настоящая природная кладовая! Чего там только нет! Мы десятилетиями, да что там, столетиями сибирскую землю топтали, не представляя, сколько в ней богатства! А тут и полиметаллические руды, и нефть, и газ, и алмазы, и ещё чёрта в ступе! Мы в войну за Кавказ зубами держались, с его единственным месторождением полиметаллов, с Бакинской нефтью. На Урале каждое мелкое нефтяное месторождение чуть до дна вычерпали! А там, на Самотлоре - нефть, газ, на Урале и в Якутии - алмазы! На Чукотке, возле Магадана - полиметаллические руды. Только руку протяни!
   Он тут же вызвал своего помощника Григория Трофимовича Шуйского и попросил передать список месторождений в Академию наук. Нужно было за зиму организовать к летнему сезону 1954 года несколько геологоразведочных экспедиций. В первую очередь Хрущёв распорядился разведать наличие залежей нефти в Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком автономных округах.
   Информацию о месторождениях Хрущёв передал и Сабурову, в Госплан. Необходимо было спланировать освоение столь внезапно свалившихся на голову богатств, постройку заводов и комбинатов, обучить специалистов для этих заводов. Работы у плановиков явно прибавлялось.
   Страна, экономика которой много лет задыхалась от нехватки энергоносителей, получила шанс резко ускорить своё развитие. И дело было не только в источнике валюты, хотя это тоже было немаловажно. До войны, да и сразу после войны, нефти в СССР добывалось недостаточно. Основные месторождения, открытые ещё до революции, находились на Кавказе. На Урале нефть добывалась, но с высоким содержанием серы и парафинов, для промышленного применения она годилась ограниченно. В 1948 и 1953 годах были открыты Ромашкинское и Шкаповское месторождения, но Сталин, по привычке, продолжал беречь нефть на случай войны. С одной стороны, это, конечно, было оправданно, с другой - бережливость оборачивалась потерями для народного хозяйства.
   Тепловые электростанции строились только на угле, и было их мало. Сталин предпочитал гидроэлектростанции - энергия их казалась даровой. На самом же деле под каждым водохранилищем гибли десятки населённых пунктов и тысячи гектаров плодородной земли - такой же невозобновляемый ресурс, как и нефть, и ещё неизвестно, какой из этих ресурсов в итоге окажется более ценным.
   На железной дороге основной тяговой силой оставались паровозы. А паровоз на каждой станции надо заправить водой, догрузить уголь, да и КПД у паровоза низкий. Из-за этого снижалась эффективность грузоперевозок.
   Государственный автотранспорт получал горючее строго по лимиту. Если лимит на месяц был израсходован - машину приходилось ставить на прикол - лишнего топлива достать было негде. Личных автомобилей в стране почти не было.
   Одним из основных потребителей нефти был военно-морской флот. Крупные корабли, помимо своей астрономической стоимости, к тому же пожирали мазут тысячами тонн. Это было одной из основных причин, по которым Никита Сергеевич первоначально собирался избавиться от надводного флота. В ракетно-ядерный век надводные корабли, дорогие, уязвимые для ракет, авиации и ядерного оружия, да ещё непомерно жрущие нефть, казались ему расточительным анахронизмом. Лишь ознакомившись с "документами 2012", он неохотно переменил своё мнение.
   Если перечисленные в списке месторождения нефти действительно будут обнаружены, а в этом Никита Сергеевич даже не сомневался - все эти ограничения можно было снять, пусть не сразу, постепенно, но снять. Однако тут же нарисовалось препятствие - нефть была, но слишком далеко на Севере. Самый дешёвый метод её транспортировки - трубопроводы. Но для трубопроводов большой продолжительности необходимы трубы очень большого диаметра - 1400 мм, иначе приходится ставить насосные станции слишком часто, и рентабельность транспортировки снижается.
   На тот момент в Европе такие трубы делали только в Западной Германии. А отношения с ней были непоправимо испорчены в конце сороковых, после сталинской блокады Западного Берлина. В СССР такие трубы не производились вообще. Наладить их производство оказалось непростым делом - требовался особо прочный металл, новые прокатные станы, каких в СССР ещё никогда не делали, новые сорта стали, новая технология сварки.
   Никита Сергеевич вызвал министра нефтяной промышленности Николая Константиновича Байбакова. Министр приехал с объемистой папкой - решил, что Первый секретарь ЦК вызвал его для внеочередного отчета или нахлобучки, и судорожно вспоминал, не напортачил ли он в чем-нибудь в последнее время.
   Хрущёв усадил его за стол, попросил принести чая, чем еще больше удивил министра, и сказал:
   - Николай Константинович, меня тут геологи озадачили. Они утверждают, что, по некоторым признакам, в Ханты-Мансийском автономном округе имеются значительные запасы нефти. Я, конечно, попросил их проверить еще раз, но они, можно сказать, гарантируют успех. Вполне возможно, что в начале лета мы уже получим подтверждение.
   - Хорошая новость, Никита Сергеевич, - отозвался Байбаков, с облегчением сообразив, что выволочка, похоже, не состоится. - Очень хорошая новость.
   - Хорошая-то хорошая, да как эту нефть оттуда вывозить будем? - спросил Хрущёв. - По мерзлоте железную дорогу не проложишь.
   - Да и нерентабельно это, Никита Сергеич, - подхватил министр. - По-хорошему, надо бы трубопровод строить. Но нет труб большого диаметра.
   - Вот и я о том же, - кивнул Хрущёв. - Надо загодя налаживать производство таких труб.
   - Непростое дело, Никита Сергеич. Сталь специальная нужна, прокатный стан, опять же, большой - листы широкие надо, - начал перечислять министр.
   - Это понятно, - прервал его Хрущёв. - Но решать вопрос все равно придется. Чем раньше начнем, тем скорее дадим стране нефть. В общем, начинайте заниматься этим вопросом вплотную уже сейчас. Надо строить новый цех, ну, хотя бы на Харцызском трубном заводе. Я, со своей стороны, дам задание Ивану Александровичу Серову добыть в Западной Германии технологию производства труб большого диаметра, стали для них, а если повезет - то и документацию на прокатный стан. Я бы и лицензию купил, да старый пень Аденауэр не продаст. А если и согласится продать - американцы не дадут.
   - Задача ясна, Никита Сергеич, - ответил Байбаков. - Будем работать. Лишь бы геологи не подвели.
   - Не подведут, Николай Константинович, вот увидите, - усмехнулся Хрущёв. - И ещё. Нефть, конечно, выгодный товар для экспорта, но ещё выгоднее будет перерабатывать её на месте и продавать уже готовый бензин, моторные масла, и прочие нефтепродукты. Но для этого нам понадобятся нефтеперерабатывающие заводы, способные выпускать бензин, соответствующий западным стандартам. Мы сами можем построить такие заводы?
   - Можем, Никита Сергеич, - уверенно ответил Байбаков. - В конце концов, крекинг-процесс изобрели в России.
   - Значит, будем строить. Готовьте проекты и смету, Николай Константинович.
  
   Получателем следующей порции документов, распечатанных Сергеем, стал Иван Александрович Серов. Ему Никита Сергеевич вручил толстую папку распечаток, содержавшую огромное количество информации о работе разведки, о политической обстановке вокруг СССР и международной политике в целом.
   - Тут много, - сказал Хрущёв. - Один не справишься. Собери группу из нескольких самых доверенных аналитиков, пусть читают. Меня интересуют моменты, в которых наше точно рассчитанное вмешательство может повернуть ход истории в нужном для нас направлении. А также любые возможности проникновения наших агентов в высшие эшелоны власти капиталистического мира. Причем не только официальной власти, но и тех, кто за ними стоит. Крупные корпорации, промышленники, финансисты, аристократы со связями... Возможность взять на крючок крупную рыбу.
   - Сейчас, после мировой войны, по всему миру начала рушиться колониальная система, - продолжил Никита Сергеевич. - Природа не терпит пустоты, возникающий вакуум влияния после ухода колонизаторов должен кто-то заполнить. Если вовремя подсуетиться, его можем заполнить мы. Для нас это выгодно.
   - Наша основная задача в третьем мире, - сказал Хрущёв, - проникновение в ключевые добывающие регионы для контроля над добычей полезных ископаемых. Мне тут геологи прислали свои наработки, - он расстелил на столе геологическую карту мира, испещрённую отметками месторождений. - Обрати особое внимание на Персидский залив, Иран и Ирак. Это основные районы нефтедобычи, откуда нефть экспортируется в США и Западную Европу. Кто контролирует нефть, тот контролирует Запад. К тому же в будущем Саудовская Аравия станет основным центром финансирования арабского терроризма. Если мы сумеем туда влезть, мы не только возьмём Америку за яйца, мы ещё и обезопасим весь мир от этих e#анутых террористов.
   - Ещё один важный район - Южная Африка. Здесь вообще полно всяких полезных ископаемых. Есть марганец, металлы платиновой группы, золото, хромиты, алюминоглюкаты, ванадий, цирконий, уголь. Кроме этого на территории страны сосредоточены запасы алмазов, асбеста, никеля, свинца, урана и др. важных полезных ископаемых. И всё западное побережье африканского континента - такая же кладовая разных геологических богатств. Скоро должна начаться большая заварушка в Бельгийском Конго. А там есть очень полезная руда для нашей будущей микроэлектроники - колтан называется. Песочек такой чёрный - колумбит-танталит. И ещё - касситерит, оловянная руда то есть. А ещё там полно меди, кобальта, кадмия, бокситов, железной руды, золота, серебра, нефти, цинка, марганца, урана. На территории республики находится более половины мировых разведанных запасов урана.
   - В той истории мы на этом направлении с самого начала действовали неправильно. Начали помогать всем подряд, раздавать оружие и деньги каждому туземному царьку, ещё вчера сидевшему на пальме. У него хвост только вчера вечером отвалился, а сегодня он уже марксист... - проворчал Хрущёв. - Навешали мне, а потом - и Брежневу лапши на уши...
   - Так что, теперь мы социалистические режимы в развивающихся странах поддерживать не будем? - уточнил Серов.
   - Почему не будем? Будем. Только по-умному, - ответил Никита Сергеевич. - Будем с этими "марксистами" торговаться, точно так же, как торгуемся с капиталистами. Оружие будем продавать, а не раздавать даром.
   - А чем они платить-то будут, Никита Сергеич?
   - Концессиями на разработку полезных ископаемых, в первую очередь. Тропическими фруктами, всем, что у нас не растёт. Будут передавать нам часть территории под курорты, дома отдыха. И под военные базы.
   - А они согласятся? Если мы с них потребуем концессии, они нам скажут: "А чем вы, коммунисты, от капиталистов, в таком случае, отличаетесь?" - спросил Серов.
   - А мы им нашу Конституцию и Кодекс законов о труде переведём и почитать дадим. - усмехнулся Хрущёв. - Создадим для всех этих негров человеческие условия труда на рудниках и шахтах, сделаем справедливую оплату. Всё равно, сами они организовать добычу, а тем более, переработку полезных ископаемых не смогут - специалистов у них нет. Они не смогут даже поддерживать в работоспособном состоянии даже те шахты, что уже построены и работают.
   - А что будем делать с теми, кто не захочет становиться на социалистический путь развития? - спросил Серов.
   - А мы в социализм никого силком тащить не будем, ни за уши, ни за хвост. В этих странах надо действовать путём покупки или рейдерского захвата тех горнорудных компаний, что ведут у них разработку. В Африке полсотни хорошо вооружённых и обученных наёмников могут менять правительства, как перчатки, - Хрущёв протянул Серову папку с бумагами. - На, почитай, что с 1960 года в Конго творилось.
   - Хочешь сказать, что мы тоже так можем? - хитро прищурился Серов.
   - А почему нет? Только действовать надо умно. Никаких русских имён, всё снаряжение импортное, чтобы ни одна падла не догадалась, что Советский Союз в этом замешан.
   - Понял, Никита Сергеич, организуем.
   - Ты, это... обрати внимание на алмазную компанию "Де Бирс", - посоветовал Хрущёв. - У них в 1957 году должен помереть нынешний владелец компании Эрнст Оппенгеймер. Компанию унаследует его сын. А они держат всю мировую торговлю алмазами. Мне кажется, что это как-то несправедливо, - усмехнулся Никита Сергеевич. - Давай-ка эту ситуацию исправим?
   - Давай, Никита Сергеич, - хохотнул Серов. - Сегодня же распоряжусь собрать информацию на этих Оппенгеймеров и проработать варианты подхода. Кстати, ты сказал, что Оппенгеймер должен помереть в 57 году... Это информация, или приказ к действию?
   Оба захохотали.
   - Информация к размышлению. Судьба у него такая. И ещё. Обрати особое внимание на Польшу, Венгрию и Китай. Особенно - на Венгрию. Там этот старый идиот Ракоши взялся копировать Сталина, причём дословно. Даже форму в армии ввёл точно такую же, как у нас, - продолжил Хрущёв. - Рано или поздно это приведёт к социальному взрыву. Коммунистов начнут вешать на фонарях. Оно нам надо? Я считаю, Ракоши пора убирать, но сначала сам с ним поговорю. А ты готовь смену власти в Венгрии. Да и в Китае - тоже. Засылай людей, устанавливай контакты со спецслужбами, с нашими единомышленниками внутри коммунистических партий. Если понадобится - привлекай помощь ГРУ. И вообще - за рубежом действуй активнее, видишь по твоему мнению полезную возможность - сразу готовь план, засылай людей, ищи подходы, и докладывай. Надо мыслить творчески.
   - Понял, Никита Сергеич, - кивнул Серов. - Будем работать. Только вот... насчёт ГРУ... не будут они нам помогать... (После репрессий в РККА 1937-38 гг органы НКВД / МГБ среди военных были не слишком популярны)
   - С Михаилом Алексеевичем я сам поговорю, - сказал Хрущёв. (Шалин, Михаил Алексеевич, генерал-полковник, руководил ГРУ с  июня 1952 по август 1956, и с октября 1957 по декабрь 1958)
   - Есть, - кивнул Серов. - Разрешите выполнять?
   - Выполняй.
  
  
8. Небо и земля
  
   В ноябре 1953 года обсуждалась ещё более серьёзная проблема - безопасность воздушного пространства СССР. В период с 1950 по 1953 год произошло не менее 11 случаев нарушения воздушных границ СССР американскими боевыми и разведывательными самолётами. В ряде случаев американцы не ограничивались разведкой, а по-настоящему атаковали советские самолёты и наземные объекты.
   Самый вопиющий случай произошёл 8 октября 1950 года в районе Владивостока. Два истребителя F-80 "Shooting Star" атаковали советский военный аэродром Сухая речка и штурмовым ударом повредили 9 советских истребителей 821 истребительного авиаполка. (ленд-лизовские P-61 "Kingcobra"). Последовал дипломатический скандал, командира полка сняли с должности, а американцы ограничились запретом своим лётчикам заниматься "опасной самодеятельностью"
   Пока в инцидентах участвовали самолёты с поршневыми двигателями, советские истребители благополучно справлялись с их перехватом, сбив 3 B-29 и 2 B-50. Американцы сбили 4 сентября 1950 г над Жёлтым морем наш разведчик А-20, базировавшийся в Порт-Артуре, 3 члена экипажа погибли. 27 июля 1953 года американские истребители сбили над территорией КНР наш Ил-12, шедший из Порт-Артура во Владивосток. При этом погибли 6 членов экипажа и 15 пассажиров.
   Корейская война добавила опасности в непростую ситуацию на Дальнем Востоке. 18 ноября 4 МиГ-15 из 781 ИАП схлестнулись с группой F-9F "Panther" с авианосца "Принстон" возле Владивостока. Хорошо обученные, имевшие боевой опыт американские палубные лётчики сбили 2 МиГа и повредили третий, который упал на обратном пути. 3 советских лётчика погибли. Американцы потерь не имели.
   Появление скоростных высотных реактивных бомбардировщиков и разведчиков полностью изменило ситуацию в пользу противника. Теперь советские истребители не имели преимущества ни в скорости, ни в высоте полёта. На скоростях около 900 км/ч простейший маневр курсом позволял нарушителю оставить преследующий его перехватчик далеко позади. Пока истребитель снова догонял нарушителя, тот успевал выскользнуть за пределы воздушного пространства СССР.
   Так 17-18 апреля 1952г. три РБ-45, стартовав из Англии, пилотировавшиеся английскими и американскими летчиками, вторглись в воздушное пространство СССР и прошли по трем маршрутам через Прибалтику, Белоруссию и Украину. Полеты проходили на высоте 12 тыс.м. достигли рубежа Псков-Смоленск-Харьков. Советские РЛС следили за этими самолетами, но истребители и зенитная артиллерия не могли их сбить.
   В такой непростой обстановке правительством СССР было принято решение о разработке мобильного зенитно-ракетного комплекса объектовой ПВО, позволяющего перехватывать цели на высотах не менее 20 тысяч метров.
   Опыта разработки подобных мобильных систем ни в одной стране ещё не было, да и стационарные системы на тот момент можно было пересчитать по пальцам одной руки. В СССР в это время испытывалась система С-25 "Беркут" ПВО Москвы. Немцы в войну разрабатывали зенитные ракеты "Вассерфаль" и "Рейнтохтер". Американцы делали для защиты от камикадзе корабельный зенитно-ракетный комплекс "Lark", но на корабли он реально не устанавливался.
   Хрущёв собрал в Кремле основных действующих лиц: начальника ПВО Москвы Кирилла Семеновича Москаленко в качестве представителя заказчика, министра оборонной промышленности Дмитрия Фёдоровича Устинова, главного конструктора комплекса Александра Андреевича Расплетина, разработчика ракеты Петра Дмитриевича Грушина. Также Хрущёв пригласил на обсуждение академика Сергея Алексеевича Лебедева - как главного на тот момент специалиста по ЭВМ.
   Командующий ПВО маршал Леонид Александрович Говоров на совещании не присутствовал - после случившегося летом инсульта его решили не беспокоить.
   - Товарищи, стране необходим передвижной зенитно-ракетный комплекс, позволяющий в короткое время осуществлять перегруппировку и сосредоточение сил и средств ПВО на угрожаемых направлениях, - сказал Москаленко, ставя задачу конструкторам. - Пусть он будет уступать по своим возможностям стационарной системе, такой как С-25, но мы должны иметь возможность быстро перебрасывать отдельные комплексы или подразделения, прикрывая объекты и направления по необходимости.
   Расплетин и Грушин уже приготовили для обсуждения плакаты и таблицы предэскизной проработки.
   Конструкторы и военные начали обсуждать предполагаемые характеристики комплекса. Хрущёв до поры слушал, не перебивая. Улучив момент, когда они ненадолго примолкли, Никита Сергеевич сказал:
   - Товарищи, я, со своей стороны, чуть-чуть добавлю. Прежде всего, предлагаю пусковые установки сделать не прицепными, а установить на самоходном шасси. Это, конечно, удорожает комплекс, зато позволит в боевой обстановке быстро менять позицию, и ускорит маневрирование.
   Конструкторы переглянулись. Москаленко на секунду задумался, затем одобрительно кивнул.
   - Далее, в комплекс необходимо уже сейчас закладывать максимальные возможности модернизации, - продолжил Хрущёв. - Прежде всего - предусмотреть возможность легкой замены аппаратуры наведения на ракете. Противник не останется в долгу и начнёт разрабатывать меры противодействия. Нам придётся в будущем к ним приспосабливаться и находить наши собственные контрмеры. Я специально пригласил академика Лебедева, он познакомит вас с новейшими разработками в части электронной элементной базы и вычислительной техники. Держите с ним постоянную связь.
   - Вам, Александр Андреевич, - обратился он к Расплетину, - очень рекомендую найти в Ленинградском электротехническом институте Юрия Яковлевича Юрова. Он работает над созданием антенны с электрическим сканированием. (Ю.Я. Юров разработал первую антенну с электрическим сканированием в 1955 году) Это позволит увеличить быстродействие комплекса и обнаруживать быстролетящие цели на малых высотах.
   Заинтересованный Расплетин кивнул и записал фамилию Юрова себе в блокнот.
   - Сейчас основная задача - сделать как можно быстрее первую, пусть даже ограниченную по возможностям модификацию комплекса, - подытожил Хрущёв. - А потом уже можно будет его совершенствовать, наращивая возможности.
   - Вам, Кирилл Семёнович, - сказал он Москаленко, - необходимо создать рабочую группу, которая будет отрабатывать вопросы тактического использования комплекса. Рекомендую не ограничиваться узкими задачами объектовой ПВО. Мы постоянно сталкиваемся с нарушителями воздушного пространства. Полагаю, что скоро они будут пытаться проникать на нашу территорию всё глубже и глубже. Подумайте, как можно эти полёты пресекать. Например, можно использовать тактику ракетных засад на пути следования нарушителей.
   - Понял, Никита Сергеич... - слегка удивлённо ответил Москаленко. - Подумаем. Обязательно подумаем...
   20 ноября 1953 года было принято Постановление Совета Министров СССР 2838/1201 "О создании передвижной системы зенитного управляемого ракетного оружия для борьбы с авиацией противника".
  
   Идею распахать целинные земли в Казахстанской степи, как неожиданно узнал Сергей, его отец вынашивал уже достаточно давно. И его, разумеется, весьма интересовало, что в итоге из этого вышло.
   Ознакомившись с подготовленной Сергеем запиской по результатам выполнения решений, принятых на сентябрьском Пленуме 1953 года, Никита Сергеевич ещё раз, в полной мере оценил важность информации, в буквальной мере свалившейся на него из будущего. И поручил Сергею подготовить более подробную записку по результатам освоения целины, попросив сосредоточиться, прежде всего, на неудачах и их причинах.
   Собственно, Хрущёв и сам достаточно хорошо представлял себе "подводные камни" своего проекта. Северный Казахстан был зоной рискованного земледелия, зависевшей от капризов погоды. В ровной, как стол, степи одной из главных проблем было выветривание почв. К тому же, достаточно большие площади были заняты солончаками, на которых пшеница не росла. Всё это Хрущёв знал. Сельским хозяйством он занимался на Украине ещё до войны.
   Но сейчас страна, в результате нескольких десятилетий ведения сельского хозяйства примитивными, зачастую антинаучными методами, была на пороге голода. Народ надо было накормить, и быстро. Никита Сергеевич понимал, что идёт ва-банк, но других вариантов у него не было. Быстро поднять урожайность на имевшихся землях могли только удобрения, а их в СССР пока производили слишком мало.
   Готовя своё предложение в Президиум ЦК, Хрущёв собрал подробную информацию о регионе, его климате, почвах, методах ее обработки. К информационному обеспечению своего проекта он привлёк Госплан в лице С. Демидова, министра сельского хозяйства Бенедиктова, министра заготовок Корнийца, министра совхозов -- Ф. Козлова, и его первого заместителя В. В. Мацкевича, а также ученых: профессора М. Г. Чижевского, полевода Т. С. Мальцева и академика Т. Д. Лысенко.
   И вот, уже с этим информационным багажом, Никита Сергеевич получил подготовленную Сергеем записку. Прочитав её, Хрущёв-старший помрачнел, крякнул, и бросил исписанные листы на кухонный стол.
   В наступившей тишине слышался лишь доносившийся из кабинета приглушённый треск телетайпа - там люди из ведомства Серова распечатывали документы с компьютера. Сергей молча ждал.
   - Н-да-а... - Никита Сергеевич яростно почесал в затылке. - Вроде и неплохо было поначалу. Но подготовились отвратительно. Делали всё, чтобы красиво отрапортовать, а не для того, чтобы дело правильно сделать. И моя вина есть. Привыкли мы всё решать штурмовщиной, комсомольским порывом, всенародными стройками... Твою ж мать... Давай, Серёга, думать, как нам в эту жопу не упасть, и народ при этом накормить. Ты, пока писал, может, придумал чего?
   - Ну... - Сергей замялся. - Пап, я ж не агроном. Как я понял, там основные проблемы поначалу были с вывозом хлеба. Распахали много, урожай в первый год получили большой, а вывезти и сохранить не смогли, в результате много зерна сгнило. Потом распахали очень много солончаков, там ничего не растёт, а солёную пыль с них несёт на хорошие, плодородные поля. А самая большая проблема - пыльные бури 62-63 года. Что мы с этим можем сделать, это же стихия?
   - Стихия, о которой мы знаем заранее, - поправил Никита Сергеевич. - И чиновные дураки, о которых мы тоже теперь знаем заранее.
   - А может, вообще не трогать эту целину? - спросил Сергей. - Можем мы как-то поднять урожайность на уже обрабатываемых землях?
   - Удобрения нужны. А их нет, - ответил Хрущёв-старший. - Закупить за границей - не на что. Без распашки целины народ голодать будет, Серёга. Уже голодает. Это в Москве да в Питере снабжение ещё более-менее приличное, а на местах - полная жопа.
   - Понял, - кивнул Сергей.
   - Так. Давай думать по порядку. Первые год урожай будет очень большой. Это хорошо, но его надо сохранить. Нужны зернохранилища и транспорт. Если урожай будет слишком большой, зерно пропадёт. Какая примерно ожидается урожайность, мы знаем. Емкость имеющихся зернохранилищ - тоже знаем. Отсюда вычисляется, во-первых, площадь, которую можно распахать без потери зерна, а, во-вторых, количество автомобилей и вагонов для вывоза зерна в хранилища. Больше, чем можем вывезти, сеять не будем, следовательно, и пахать не будем.
   - Тут в документах полезная информация попалась. - сказал Сергей. - Можно делать вот такие быстровозводимые зернохранилища.
   - Ну-ка, ну-ка... - Хрущёв-старший с интересом рассматривал картинку.
   После истории с хлореллой он относился к информационным находкам сына предельно внимательно.
   - А что, дельно! - одобрил он. - Мне нравится. И защита от грызунов есть...
   - Тут ещё одна подсказка, - сказал Сергей. - Чтобы уменьшить потери зерна при перевозке, надо не сыпать зерно в кузов машины, да ещё с горкой, а засыпать зерно в полиэтиленовый рукав, который потом запаивается или плотно завязывается. Полиэтилен недорогой, а зерна спасёт много. Тут написано, что зерно в таком рукаве может храниться два-три года. А если выкачать оттуда воздух и заполнить рукав азотом, так и дольше пролежит. Вот, смотри, тут картинка есть.
   - Серёга, так это же то, что надо! - обрадовался Хрущёв. - Завтра же распоряжусь!
   - Ещё можно в первую очередь пахать землю поближе к железной дороге, - предложил Сергей. - Такой широкой полосой вдоль путей. Чтобы сократить дорогу, не возить очень далеко на машинах. Это я так, упрощённо.
   - Упрощённо, но идея понятна, - кивнул Никита Сергеевич. - На самом деле мысль дельная. А по мере постройки дополнительных хранилищ можно будет расширяться в стороны. Дальше. Сколько надо распахать - знаем. И сверх этой нормы - ни гектара! Чтобы никакой штурмовщины, никакого перевыполнения плана. А то знаю я наших партийных работников на местах. Им говоришь - надо вспахать тыщу гектаров, а они тебе встречный план - а мы десять тыщ гектаров вспахали и засеяли, всё для Родины. А куда потом Родина этот урожай на хранение закладывать будет, их не волнует, они за это не отвечают.
   - А можно сделать, чтобы один человек отвечал за весь процесс от пахоты до закладки урожая в хранилища? - спросил Сергей. - Чтобы он координировал всю цепочку и всеми на местах руководил?
   - Есть такой человек, сынок, - буркнул Никита Сергеевич. - Это я.
   - Нет, па! У тебя других дел много. Тут нужен грамотный экономист, который будет заниматься только этим и больше ничем, - возразил Сергей.
   - Дельно, - одобрил Хрущёв-старший. - Подумаем, кому это можно поручить. Давай дальше. В 55 году ожидается засуха. Как там у тебя написано? На полях, вспаханных неглубоко, как предлагал Мальцев, урожай хоть и плохонький, но был, а где была глубокая вспашка, как предлагает Лысенко, всё выгорело. Так?
   - Да, - кивнул Сергей.
   - Умён Терентий Семенович, ничего не скажешь, молодец, - Никита Сергеевич задумался. - Значит, так. В первый год пашем глубоко, как предлагает Лысенко, чтобы целинную траву запахать и от сорняков избавиться. А со следующего года пашем поверхностно, по методу Мальцева, и следим за этим очень строго, наказывая за самодеятельность. И про Лысенко, Серёга, подготовь мне отдельную записку, не спеша, не срочно, но подробно. Все его достижения с точки зрения будущих поколений надо рассмотреть подробно. А по результату буду решать, не пора ли вместо него более грамотного человека поставить...
   - Па, насчёт Лысенко, и пшеницы, - вставил Сергей. - Какая у нас урожайность пшеницы? Ну, средняя...
   - Около 8 центнеров с гектара. 7,7 если точно, - по памяти ответил Никита Сергеевич. - А что? Нарыл что-нибудь?
   - Кажется, да, - Сергей повернул к отцу экран ноутбука, на котором виднелась какая-то длинная таблица. - Это таблица урожайности пшеницы в 1995-2006 годах в сравнении по странам.
   - Ну-ка, ну-ка... - Никита Сергеевич заинтересованно заглянул в экран и ... - Ско-о-олько-о???
   Сергей ещё ни разу не видел отца таким ошеломлённым.
   - Дания?! Крохотная Дания - 75 центнеров с гектара?!! - Хрущёв-старший побагровел. - Ирландия - от 82 до 99 центнеров?! Нидерланды... это Голландия, что ли? 86 - 89 центнеров??! Это как??!! Это, бл#дь, как??!! Ирландия - 99 центнеров??!! Как??? У них там эти... как их там... друиды колдуют, что ли??
   - Пап, тут фотка есть, - Сергей переключился на фотографию.
   Никита Сергеевич вытаращил глаза. Таких колосьев, как на фотографии, он никогда не видел. Длинные, с ладонь, четырёхгранные, а то и шестигранные колосья, полные крупных спелых зёрен, были совсем не похожи на худосочные двухрядные колоски, которые он привык видеть на полях.
   - Так вот оно что!!! - рассмеялся от облегчения Хрущёв-старший. - У них селекционеры знатно постарались. Ты смотри, какой могучий колос! А у нас... Та-ак!... - Никита Сергеевич снова побагровел и схватился за телефон. - Андрей Степанович!
   Сергей понял, что отец звонит своему помощнику по сельскому хозяйству Андрею Степановичу Шевченко.
   - Андрей Степанович, завтра прямо с утра бери своего любимого Лысенко, - продолжил Никита Сергеевич, - и пулей ко мне в Кремль. И мешок прихвати, да побольше!... Зачем мешок?.. Пи#дюли складывать будете!! Агрономы, вашу мать... Вот завтра и узнаете!
   - Пап, успокойся! - Сергей постарался угомонить не на шутку разошедшегося отца. - Там всё не так просто... Сам подумай. Самая большая урожайность, похоже, в приморских странах, где не слишком жарко, но влажно. Ирландия, Англия, Нидерланды, Дания... А вот в Португалии тепло, но сухо, и урожайность там - 12-17 центнеров.
   - Серёга, да нам бы хотя бы 12-17 центнеров вместо наших семи-восьми! При наших-то посевных площадях! Мы бы страну хлебом завалили и ещё полмира в придачу! - Никита Сергеевич вытер вспотевший лоб. - Ладно. Давай, что там дальше?
   - Дальше - ветровая эрозия. С пыльными бурями что будем делать? - спросил Сергей.
   - Тут один рецепт - узкие поля, разделённые лесополосами, - пояснил Никита Сергеевич. - Но лесополосы за год-два не вырастут. А за 8-9 лет - уже вполне. К 62 году, когда самые сильные бури ожидаются, мы уже будем готовы.
   - Надо ещё определить преобладающее направление ветра для этой местности, - предложил Сергей. - И сажать лесополосы поперёк.
   - Годится, - одобрил Хрущёв. - Надо ещё карту солончаков составить. Поручу почвоведам. Чтобы эти земли объявить запретными для распашки. И если кто их распашет, за Полярный круг пахать поедет! Лично прослежу, мать их! Вот видишь, Серёга, как ты мне помог! Спасибо. А теперь поручу специалистам составить подробный план, с экономическим обоснованием, сметой... Как будто завод строим. И за отступление от плана будем наказывать.
   Намеченными мерами Никита Сергеевич не ограничился. Понимая, что они не снимают риска земледелия в степной зоне, подверженной ветровой эрозии, он задумывался и о способах поднятия урожайности на уже используемых землях в нечернозёмных регионах в центре и на северо-западе. Для этого были необходимы химические удобрения. По инициативе Хрущёва ЦК КПСС и правительство приняли постановление "О развитии производства удобрений для нужд сельского хозяйства", которое предусматривало строительство в каждом регионе нескольких заводов по производству удобрений.
   Первые несколько комплектов оборудования для этих заводов были закуплены за границей. А затем Государственный Институт Прикладной Химии получил задание разработать аналогичное оборудование отечественного производства.
  
  
9. "... на 38 комнаток всего одна уборная"
  
   Ещё одним неотложным делом для главы государства была жилищная проблема. Население городов, прежде всего, Москвы и Ленинграда, быстро росло, не столько за счёт рождаемости, сколько за счёт рабочих промышленных предприятий. Очень многие из них перебрались в города из сельской местности. Однако жить им было негде. Основных причин было две. Прежде всего, последствия войны. В ходе боевых действий огромное количество жилого фонда было разрушено. Москву эти разрушения затронули меньше, но городам на западе, северо-западе и юге сильно досталось.
   Вторая и главная причина - до войны массовым жилищным строительством для народа никто вплотную не занимался. Страна строила заводы и фабрики. Жильё, конечно, строилось, но его было гораздо меньше, чем требовалось.
   Квартиры в строившихся кирпичных домах получали руководители, учёные, деятели искусства, высокопоставленные военные. Но всем остальным тоже надо было где-то жить. Для них, в основном, строились дома барачного типа на окраинах городов. Строились из сырого леса, в лучшем случае - из неоштукатуренного кирпича. Удобства располагались в конце длинного коридора, а то и во дворе. "...Система коридорная, на 38 комнаток всего одна уборная", - это написано о тех временах и тех домах.
   Третья причина - устаревшие технологии строительства. Дома, именуемые в народе "сталинскими", строились по старинке из кирпича. Это были хорошие, добротные дома, но строить их было долго и дорого. Решать жилищную проблему такими домами можно было ещё лет сто, и такое решение напоминало радугу - чем дольше за ней гонишься, тем дальше она отодвигается.
   Решение проблемы Никита Сергеевич видел в технологии крупнопанельного строительства. Из кирпича дом строился в среднем два-три года. Панельный дом можно собрать за две недели, а полностью сдать под ключ за три месяца.
   Идею крупнопанельного строительства выдвинул не Хрущёв. Первые эксперименты проводились ещё до войны. В 47-48 годах в Москве на Хорошевском шоссе была построена целая улица панельных домов. Но без активной поддержки Хрущёва эти эксперименты, вероятнее всего, так и остались бы экспериментами.
   Серьёзно заниматься строительными проблемами он начал ещё в 1949 году, когда возглавил Московский Комитет партии. Технологию пришлось пробивать с боем - руководство Госстроя этому нововведению сопротивлялось. В этот период Госстрой курировал лично Берия, за ним руководство Госстроя чувствовало себя в полной недосягаемости и на аргументы Хрущёва и поддерживавших его специалистов не реагировало. Тогда Никита Сергеевич обратился с запиской-предложением к Сталину. Сталин, ознакомившись с документом, предложения Хрущёва поддержал.
   В результате в Москве, в Люберцах и на Красной Пресне были построены два домостроительных комбината, выпускавшие стеновые панели. Идея панельного строительства заключалась в конвейерном изготовлении стеновых панелей и последующей сборке.
   Сама по себе технология изготовления панелей тоже родилась не за один день. Пришлось решать множество технических проблем, вроде прилипания бетона к металлическим формам или конструкции конвейера для перемещёния ещё не затвердевших плит. Но главной проблемой стало качество сборки панельных домов.
   Производственная культура у строителей несколько отличается от принятой на машиностроительных заводах. Расхождение в несколько сантиметров строители никогда проблемой не считали. А сборка дома из готовых панелей требует точности, близкой к машиностроительной.
   При сборке между плитами оставались щели, особенно в углах. Замазывание щелей цементом или мастикой не помогало, цемент на плитах не держался, мастика плавилась от летней жары. Жильцы жаловались: через щели в квартиры попадала вода, задувал ветер, зимой в комнаты проникал мороз. Строители пытались устранять недостатки, но в первых домах недостатков было больше, чем панелей.
   Никита Сергеевич уже привык обсуждать с сыном возникающие проблемы. Вот и теперь он рассказал ему о строительных неурядицах, а затем, как стало уже обычным, спросил:
   - Тебе в тех документах ничего об этом не попадалось?
   Сергей, разумеется, понял, о каких документах идёт речь.
   - Именно по строительству - мало, - ответил он. - Но вообще о низком качестве промышленной продукции, производившейся в СССР, упоминаний довольно много. Там даже анекдот попадался:
   Приехал японец в СССР, много всего посмотрел, и его спросили:
   - Что вам в у нас больше всего понравилось?
   Он и говорит:
   - Дети у вас очень красивые... Но вот всё, что вы делаете руками...
   Никита Сергеевич засмеялся. Но смех вышел невесёлым.
   - Да уж... Всё, что вы делаете руками...
   - Па... Неужели всё действительно так плохо? Ну... С качеством? - спросил Сергей. - Неужели у нас всё настолько плохого качества? Я не верю.
   - Ну... Конечно, не всё! Военная техника, например, вполне качественная, - ответил Никита Сергеевич. - По крайней мере, та, что уже не первый год в серии. Но это и понятно - там, всё-таки, военная приёмка...
   - А в строительстве приёмку, вроде военной, ввести нельзя? - спросил Сергей.
   Никита Сергеевич фыркнул и расхохотался.
   - Да мы тогда вообще ни одного объекта в срок не сдадим! - ответил он. - Если на обычную стройку пустить военпреда, строители все недостатки будут исправлять года два.
   - Это если военпред будет обычный дом после постройки принимать, - сказал Сергей. - А если военпред будет наблюдать за постройкой дома с самого начала? Есть же военные строители? Вот если такой строитель будет ходить по всей стройке, контролировать каждую операцию... Конечно, поначалу будет медленно, стройка затянется, но когда строители поймут, что проще сразу сделать как положено, чем потом переделывать при сдаче объекта, им придётся приспосабливаться. А если строителей ещё и материально стимулировать...
   - Гм... - Никита Сергеевич задумался. - А в этом что-то есть... Дай-ка мне телефон.
   Он взял трубку и позвонил заместителю министра обороны маршалу Жукову, своему давнему приятелю ещё с войны.
   - Георгий? Здравствуй. Прости, что вечером беспокою. Мысль тут у нас появилась, как качество сборки панельных домов улучшить. Вот думаю, а что если в строительстве ввести подобие военной приёмки?
   Маршальский хохот был слышен из телефонной трубки за пару метров.
   - Да ты что, Никита Сергеич! - отсмеявшись, ответил Жуков. - Этак ты всю свою строительную программу сам же и запорешь.
   - Ну, не скажи, Георгий! Если по-умному всё сделать, польза может быть большая, - возразил Хрущёв-старший.
   Он кратко пересказал Жукову предложение Сергея.
   - Я думаю, для начала надо попробовать на одном - двух объектах, - сказал в заключение Никита Сергеевич, - и посмотреть на результат.
   - Ну... это можно, - ответил Жуков. - Министерство обороны строит своими силами дома для военных. Кстати, жалоб на качество тоже хватает. Я завтра распоряжусь подобрать список строящихся по заказу нашего министерства жилых домов в Москве и Подмосковье, и пошлю на эти стройки специалистов из инженерных войск, с полномочиями представителей военной приёмки. А когда они отчитаются о сдаче объектов, съездим на одну из строек, сами посмотрим на результат и примем решение. Годится такой расклад, Никита Сергеевич?
   - Годится, - ответил Хрущёв-старший, - Спасибо, Георгий, вместе мы с любой задачей справимся.
   Завершив разговор с Жуковым, Никита Сергеевич вернулся к другим жилищным проблемам.
   - Что там ещё о жилье написано? - спросил он. - Ещё какие проблемы были?
   - В основном, в будущем народу не нравятся пятиэтажные дома, - ответил Сергей. - Их там так и назовут - "хрущёвки"... а то и "хрущобы"... Извини, папа. Людям не нравится, что квартиры маленькие, нет лифтов, мусоропроводов, как в более поздних домах. Низкие потолки, в домах первых серий нет даже прихожих, санузлы совмещённые.
   - Так... погоди... - опешил Никита Сергеевич. - Эти пятиэтажки же на 25 лет рассчитывались! Потом предполагалось их сносить и строить на их месте дома улучшенной планировки!
   - Я так понял, никто их там, в будущем, не сносит, - ответил Сергей. - Как стояли, так и стоят. В 2012 году, во всяком случае, их ещё полно. Видимо, темпы прироста городского населения сильно опережали темпы строительства жилья. Ещё отмечается, что эти пятиэтажки занимают слишком много места, при этом основные затраты получаются даже не на само строительство, а на подвод инженерных сетей.
   - Та-ак... То есть, жилищное строительство в будущем тоже просрали... - помрачнел Никита Сергеевич. - "Хрущобы", говоришь... А что после них будут строить?
   - В основном - девятиэтажки из тех же плит, а позже - дома улучшенных серий. С лифтами, мусоропроводами, большими квартирами... - пояснил Сергей. - Но вот парадокс: в 1986м году в Армении произойдёт сильное землетрясение. Так там более поздние девятиэтажки сложились, а пятиэтажные дома покосились, но устояли. Там были пятиэтажки сейсмоустойчивой серии, вот и выдержали. И ещё парадокс - в 2012 году строят в основном однокомнатные квартиры, редко двухкомнатные. Жильё у них очень дорогое, купить его могут немногие, и оплачивать даже двухкомнатную квартиру улучшенной планировки получается для большинства слишком дорого. А вот в пятиэтажках квартплата остаётся на доступном уровне. Это у них там капитализм такой.
   - Тьфу! - раздосадованно сплюнул Никита Сергеевич. - Капитализм, в России, и люди за жильё заплатить не могут?! Это же позор! Это ж до какой степени бесстыдства надо дойти, чтобы в двадцать первом веке вместо коммунизма скатиться обратно в капитализм?! Куда ж партия смотрела?
   - Если я правильно понял - партия воровала больше всех, - сказал Сергей. - Да, ещё архитекторы будут возмущаться, что дома все одинаковые, и им нет возможности себя проявить... Пишут, что нормальный красивый дом с элементами наружного декора всего на пять процентов дороже голой пятиэтажки. Они возмущаются, зачем было из сомнительной экономии строить такое уродство...
   - Да, эти уже возмущаются, - отмахнулся Никита Сергеевич. - Да и хер с ними. Пойми, Серёжа, мы ведь всё просчитали! Пять этажей - максимальная высота, на которую вода в системе отопления и водопроводе поднимается без дополнительной подкачки, то есть, без насосов в подвале. На пятый этаж даже старики ещё могут подняться без лифта. На пять процентов дороже, говоришь... А умножь эти пять процентов на двадцать домов - сколько получается? Сто! С каждых двадцати домов на эту пятипроцентную экономию можно построить ещё один дом, на сто квартир! В среднем - на 300 человек, то есть. Э-эх!.. - Хрущёв-старший с горечью махнул рукой. - Ладно. Одно понятно - надо проработать вопрос о переходе на застройку домами большей высотности и улучшенной планировки. Выходит, это экономичнее получается - на той же площади больше людей разместить можно. Этот вариант попрошу экономистов из ГосМосСтроя обсчитать как можно точнее.
   Никита Сергеевич сделал долгую паузу.
   - Спасибо тебе, сын, что бы я без тебя делал... Ведь эту информацию никому и доверить-то нельзя... Это же бомба... страшнее водородной. А ты с этой чудо-машиной управляешься, будто всю жизнь с ней работал...
   - Пап, да там на самом деле всё не так сложно, как кажется... Вот если бы у нас таких машин было бы побольше, хотя бы десяток, да соединённых линиями высокоскоростной связи... Представь, папа, какие это возможности для планирования?
   - Завтра позвоню Калмыкову, надо его поторопить с микросхемами, - кивнул Хрущёв.
   - Так, полуношники! - вернувшаяся с дачи Нина Петровна решительно прервала засидевшихся заполночь мужа и сына. - А ну, быстро спать ложитесь! Сергей, тебе в институт ко скольки завтра?! А ты, старый, тоже всё никак не угомонишься! У тебя на завтра сколько дел назначено? Вот иди и выспись как следует!
   - Слышал? - усмехнулся Никита Сергеевич. - Вот так. И ведь не посмотрит, что я первый секретарь ЦК...
  
   Вскоре явился с первыми наработками Иван Александрович Серов. Встретились в кремлёвском кабинете Хрущёва, только вдвоём.
   - Есть две идеи, Никита Сергеич, - сказал Серов. - Первая - масоны.
   - Гм? - Хрущёв озадаченно взглянул на Серова. - Чем они могут быть полезны?
   - Связями, Никита Сергеич, - пояснил Серов. - Масоны - это, в первую очередь люди богатые и влиятельные. Но деньги для них - только ступенька на пути к власти. Это такой клуб для избранных. Там, конечно, встречаются и люди попроще, но тоже облечённые какой-никакой властью, например - полицейские чиновники. Масоны коллекционируют полезных для себя людей.
   - Интересно, - кивнул Хрущёв. - Но организация древняя и тайная. Вряд ли у нас получится в неё проникнуть, тем более - быстро.
   - Да, - подтвердил Серов. - Это, скорее, закладка на будущее. Возможно, кто-то из наших молодых агентов, что мы отправили под чужими именами учиться капиталистической экономике в Гарвард, Йэль и Принстон, сумеют в будущем заинтересовать собой масонов и получат приглашения вступить в ложу. Агенты на этот счёт проинструктированы.
   - А может быть, нам самим создать фальшивую масонскую ложу? - предложил Хрущёв. - Скажем, что после смерти Сталина у них появилась возможность выйти из тени.
   - Расчёт на то, что западные масоны быстрее найдут общий язык с нашими "фальшмасонами"? - понимающе улыбнулся Серов. - Такую возможность мы прорабатывали. Трудность в том, что большинство масонов на Западе - известные и уважаемые люди. Если мы подберём несколько десятков капитанов, майоров и полковников госбезопасности и составим из них фальшивую "масонскую ложу", едва ли она заинтересует западных масонов. Вот если бы масонами оказались фигуры крупного калибра...
   - Угу, - усмехнулся Никита Сергеевич. - Такие как Хрущёв, Молотов, Каганович. Микоян... Надо на заседании Президиума ЦК предложить. Во смеху-то будет...
   - Можно с деятелями науки и культуры попробовать, - предложил Серов. - Но уж больно они народец ненадёжный... Короче, думать надо.
   - Вот и думай, - приказал Хрущёв. - А вторая идея какая? Ты сказал - две идеи?
   - Вторая идея, Никита Сергеич, срочная и не терпит отлагательств, - Серов весь подобрался, в голосе зазвучал металл. - 13-15 мая 1954 года вблизи в городке Остербек близ Арнема, в Нидерландах, в отеле "Билдерберг" соберутся на заседание несколько десятков богатейших и самых влиятельных людей капиталистического мира. (В различных источниках называются разные даты. По Википедии - 13-15 мая 1954 г. В статье "Билдербергский клуб - игра против России" http://newsland.com/news/detail/id/729703/ приводится довольно много подробностей и упоминается сентябрь 1952 года без указания точной даты. Я решил придерживаться датировки по Википедии, т. к. она лучше укладывается в сюжет)
   - Этот проект в будущем получит название "Билдербергский клуб". В будущем они будут собираться в разных местах ежегодно. Встречи будут происходить в строжайшей тайне. Целью "Билдербергского клуба" является создание мирового правительства из представителей англосаксонской нации.
   Представители "Билдербергского клуба" рассматривают СССР и русский народ как главное препятствие на пути к мировому господству. Наши аналитики пришли к выводу, что именно "Билдербергский клуб" стоит за будущим предательством Горбачёва. Мы нашли любопытный документ, - он вынул из папки лист бумаги и протянул Хрущёву.
  
   "Англосаксы как раса предназначены для того, чтобы одни расы вытеснить, другие ассимилировать, и так до тех пор, пока все человечество не будет англосаксонизировано. Но прежде всего необходимо установить контроль над сердцевиной (Heartland) земного шара - Россией. Без этого мировое господство англосаксов недостижимо. Для того чтобы овладеть Россией, этой огромной континентальной массой, необходимо выработать стратегию, в соответствии с которой США и их союзники должны, как анаконда, сдавливать Россию со всех сторон: с запада - Германия и Великобритания, с востока - Япония. На южном направлении надо создать государство-вассал проанглосакского толка, которое, раскинувшись между Каспийским, Черным, Средиземным, Красным морями и Персидским заливом, плотно закрыло бы тот выход, которым Россия пока легко достигает Индийского океана. Такого государства пока не существует, но нет причин, чтобы оно не появилось в будущем.
   Рассматривая проблему с геостратегических позиций, необходимо констатировать, что главным и естественным врагом англосаксов на пути к мировой гегемонии является русский народ. Повинуясь законам природы и расовому инстинкту, он неудержимо стремится к Югу. Поэтому необходимо немедленно приступить к овладению всею полосой Южной Азии между 30 и 40 градусами северной широты и с нее постепенно оттеснять русский народ к Северу. Так как по всем законам природы с прекращением роста начинается упадок и медленное умирание, то наглухо запертый в своих северных широтах русский народ не избежит своей участи.
   Безусловно, для достижения указанных целей англосаксонскому ареалу потребуется какое-то время, но уже сегодня мы должны начать движение, магистральными направлениями которого были бы:
   а) недопущение России в Европу;
   б) обеспечение доминирующей роли США в Атлантическом союзе;
   в) сдерживание Германии путем сохранения статус-кво в обоих государствах."
   (цитируется по http://newsland.com/news/detail/id/729703/)
   Хрущёв читал молча. Серов внимательно наблюдал, как карие глаза Никиты Сергеевича становились всё более колючими и холодными, а лицо постепенно багровело. Иван Александрович хорошо знал характер Хрущёва, и не сомневался, что вот-вот произойдёт взрыв.
   Никита Сергеевич перевернул лист и продолжал читать:
  
   "1955 год - Барбизон, Франция: "Коммунистическое проникновение на Запад. Ответ США в политическом, идеологическом и экономическом плане. План Маршалла".
   1955 год (второе, внеочередное заседание) - Гармиш, ФРГ: "Попытка СССР вступить в Атлантический союз. Отказать. В качестве члена принять Западную Германию. Подрывные акции коммунизма в Азии и позиция Запада. Некоторые стратегические аспекты использования атомной энергии для устрашения противника в лице СССР и его сателлитов".
   1956 год - Фреденсборг, Дания: "Средства противодействия антизападным блокам. Всемирный фестиваль молодежи в Москве (1957 г.) - элемент в системе коммунистической пропаганды. Укрепление Атлантического союза как ответ на образование военного блока "Варшавский Договор".
   1958 год - Бакстон, Великобритания: "Будущее Атлантического союза. Коммунистическая экспансия на Запад. Меры упреждения".
   1960 год - Бургенсток, Швейцария: "Полеты U-2. Международная обстановка после срыва Хрущевым Парижского совещания в верхах. Позиция США. Проблемы неевропейских государств".
   1962 год - Салтшебан, Швеция: "Карибский кризис. Советские ракеты на Кубе. Роль Запада в устранении опасности возникновения ядерной войны. Побудить Кеннеди встретиться с Хрущевым".
   1964 год - Вильямсберг, Соединенные Штаты: "Атлантический союз и выход из него Франции, причины и последствия. Развитие внутриполитической обстановки в СССР в связи с отстранением Хрущева от власти. Возможная новая советская позиция. Куба, Китай".
   1971 год - Сент-Саймонс, Соединенные Штаты: "Необходимость освобождения американской валюты (доллара) от золотого обеспечения. Военные поставки США в Западную Европу".
   1973 год - Вилла д'Эсте, Италия: "Боевые действия Египта и Сирии против Израиля. Голда Меир готова применить ядерное оружие. Вмешательство СССР. Соединенным Штатам осуществить экстренную военную помощь Израилю. Энергетический кризис на Западе".
   1980 год - Кембридж, Великобритания: "Ввод советских войск в Афганистан. Адекватные меры Запада. Резолюция по отказу от участия в Олимпийских играх в Москве".
   1985 год - Висбаден, ФРГ: "Поддержка инициативы Горбачева по оздоровлению экологической обстановки в Советском Союзе. Предоставление СССР займов МВФ. Новые проблемы Атлантического союза".
   1987 год - Сан-Ремо, Италия: "Возможности Западной Европы и США во время схода восточноевропейских стран с коммунистической орбиты".
   1989 год - Канн, Франция: "Реакция Запада на поглощение Федеративной Республикой Германией карликового государства-вассала (ГДР). Работа с окружением Горбачева".
   1991 год - Межев, Франция: "Попытка переворота в СССР. Упредительная реакция США и Западной Европы на возможное отстранение Горбачева от власти. Выработка единой платформы в отношении курса Ельцина".
   (цитируется по http://newsland.com/news/detail/id/729703/)
   Хрущёв вдруг бросил бумаги на стол, и хватил кулаком по столешнице так, что все предметы на столе подпрыгнули.
   - Гегемоны, бл#ядь!!! - Никита Сергеевич вскочил из-за стола, и носился по кабинету, как разъярённый носорог. - Русский народ задавить?!! Анаконда, бл#дь! Англосаксы х#евы!!! Предназначены как раса!!! Сортиры мыть они предназначены!! Кто ударит нас по щеке, тому мы голову оторвем!! Овладеть Россией захотели?!!! Россия вами самими ещё овладеет!!! Во всех позах вас поимеем!! Кто с мечом к нам придёт, тот в орало и получит! Мы вам ещё покажем кузькину мать!!!
   Запыхавшийся Хрущев, наконец, остановился у стола и повернулся к Серову.
   - Значит, так, товарищ Серов. Слушай приказ, - Никита Сергеевич с шумом перевёл дух и продолжил. - Немедленно начинай готовить боевую операцию.
   Серов слегка побледнел, но не решился возражать.
   - Операцию готовить в нескольких вариантах, - продолжил Хрущёв. - Какими способами действовать - решай сам. Два основных условия. Первое. Чтоб ни одна сволочь не смогла связать эту акцию с Советским Союзом. Второе. Чтоб ни одна бир... бил... - Хрущёв не осилил мудрёное название голландского отеля, но его это не остановило, - чтоб ни одна бирдельберская сука после нашей акции не выжила!
   Серов обомлел. Таких смелых действий не проводил даже Сталин. Да, Сталин приказал убрать Троцкого, уничтожал за границей украинских националистов и деятелей белого движения. Но сейчас речь шла о единовременном уничтожении нескольких десятков крупнейших мировых политиков, финансистов и аристократов.
   - Никита Сергеич! - увещевающе начал Серов. - Это очень опасно. Может быть, не стоит?...
   - Иван Александрович, ты анекдот про чайник слышал? - вдруг спросил успокоившийся Хрущёв.
   - Какой анекдот? - удивился Серов.
   - Мужик попал под поезд, потерял ногу, но выжил, - ответил Хрущёв. - И вот у него на кухне свистит чайник. А мужик хватает кувалду и со всей дури этот чайник плющит. Сын его испугался и спрашивает: "Папа, ты что?". А мужик ему отвечает: "Запомни сынок, их надо убивать, пока они маленькие!"
   Несмотря на всю серьёзность ситуации, Серов усмехнулся, но увидел, что Хрущёв не смеётся.
   - Так вот, Иван Александрович. Если мы эту гадину раздавим прямо сейчас, пока она не набрала силу, - пояснил Хрущёв, - нам будет проще потом с ними справляться. А если мы сейчас упустим этот уникальный шанс, они в будущем раздавят нас. Сам знаешь, читал ведь.
   - Но... Никита Сергеич! Там будет председательствовать голландский принц Бернард! - пробормотал Серов. - Это же покушение на жизнь королевской особы! Если об этом узнают - это война!
   - Да и х#й с ней, с королевской особой! - рявкнул Хрущёв. - Организуй всё так, будто это случайность. Чтобы комар носа не подточил! А насчёт королевских особ - у нас в обращении с ними опыт есть! Особенно в Свердловске!
   Серов понял, что Хрущёв уже принял решение, и переубедить его не удастся. Тогда он решил хотя бы извлечь из этого пользу для разведки.
   - Никита Сергеич... Для этого задания мне понадобится самый лучший специалист, - сказал Серов.
   - Ну так и возьми лучшего специалиста! - ответил Хрущёв.
   - Так он сидит!
   - Опять ты про своего Судоплатова! - разозлился Хрущёв. - У тебя что, других специалистов нет?
   (21 августа 1953 года генерал-лейтенант П. А. Судоплатов был арестован как "пособник Берии" по обвинению в заговоре. Симулировал помешательство и до 1958 года находился в Ленинградской специальной психиатрической больнице. В 1958 году он был приговорён к 15 годам заключения за активное пособничество изменнику Родины Берия в подготовке государственного переворота, производство опытов над людьми, похищения и многочисленные убийства. Виновным себя не признал.)
   - Есть, конечно, - ответил Серов. - Но Судоплатов - лучший.
   - Ладно, - недовольно буркнул Хрущёв. - Готовь документы на освобождение. Подпишу.
   - Никита Сергеич, просто подписать пару бумажек в этом случае недостаточно, - заметил Серов. - Мы собираемся доверить Павлу Анатольевичу секреты такого уровня, от которых будет зависеть безопасность и само существование Советского Союза. Я считаю - мы должны официально признать, что он был репрессирован несправедливо, и полностью его оправдать. Иначе мы рискуем ещё больше...
   - М-да... Ты прав, - поразмыслив, согласился Хрущёв. - Вот только обиженного диверсанта нам для полного счастья не хватало. Где, говоришь, он сидит?
   - В Ленинграде. В специальной психбольнице, - ответил Серов. - Симулирует сумасшествие. Причём довольно талантливо.
   - Готовь документы, его генеральский мундир, все ордена. Всё как полагается, - сказал Хрущёв.
   Затем снял трубку телефона.
   - Григорий Трофимович! Мне нужно завтра быть в Ленинграде, - сказал Хрущёв своему помощнику по общим вопросам Шуйскому. - Организуй всё как полагается.
   - Никита Сергеич, неужели сам поедешь? - изумился Серов.
   - А ты что думал? Или ты тоже считаешь, что Хрущёв свои ошибки признавать и исправлять не способен? - спросил Никита Сергеевич. - Я наворотил, мне и исправлять.
  
   Когда в замке неожиданно загремел ключ, Павел Анатольевич Судоплатов слегка удивился - в это время его обычно не беспокоили. Он сел на кровать и принял привычную за последнее время позу буйнопомешанного.
   Дверь отворилась. Однако вместо дюжих санитаров в палату вошли два подтянутых молодых человека в обычных серых костюмах, но с характерной короткой стрижкой.
   "Вот и всё", - подумал Судоплатов, но тут оба мордоворота неожиданно любезно произнесли:
   - Здравия желаем, товарищ генерал-лейтенант! - и отступили в сторону, освобождая проход.
   И тут в проёме двери появился человек, которого Судоплатов менее всего ожидал здесь увидеть. Хрущёв.
   Следом маячила долговязая фигура Серова.
   - Здравствуйте, Павел Анатольевич, - улыбаясь, произнёс Хрущёв. - Рад сообщить вам, что партия и правительство во всём объективно разобрались. Вы полностью оправданы и реабилитированы. Я приехал, чтобы лично извиниться перед вами за допущенную следствием ошибку. Вам возвращается звание генерал-лейтенанта и все государственные награды. Партия просит вас вернуться на работу.
   - Ага, - Судоплатов спустил ноги с койки на пол, и потёр небритый подбородок. - Прямо вот так и вернуться?
   Серов сделал знак кому-то в коридоре. Ещё один молодой человек в сером костюме внёс в палату генеральский мундир с иконостасом наград. Только тут Павел Анатольевич поверил, что его действительно освобождают.
   - Так кого я должен убить, Никита Сергеич? - ехидно спросил Судоплатов.
  
  
10. Анализ и задачи на перспективу
  
   В скором времени Хрущёву предстояло решать вопросы военного строительства, развития вооружённых сил и выбора приоритетов в оборонной политике Советского Союза.
   Из документов "Особой папки" следовало, что именно по этой сфере в будущем к его решениям предъявлялись очень серьёзные претензии. Никита Сергеевич не хотел наворотить "в этой версии истории", как выразился Сергей, таких же или ещё более грубых ошибок.
   Несмотря на то, что он прошёл всю войну и имел звание генерал-лейтенанта, Хрущёв понимал, что он прежде всего политработник и хозяйственник, и его познаниям в военном деле и военной технике далеко до таковых, например, у Сталина.
   Он внимательнейшим образом знакомился со всеми перспективными разработками в военном деле. Его очень впечатлили результаты испытаний первой удачной противокорабельной ракеты "Комета", созданной под руководством Серго Берия.
   Прочитав документы из "Особой папки", он посетил конструкторское бюро Сергея Павловича Королева почти на три года раньше, чем в "той истории". Во время визита Хрущёва сопровождали академики Мстислав Всеволодович Келдыш и Игорь Васильевич Курчатов. Келдыш давно и постоянно работал совместно с Королёвым над проблемами ракетной тематики, а Курчатова пригласил сам Хрущёв, причём пригласил, что называется, "с дальним прицелом".
   Увиденное и услышанное подействовало на Никиту Сергеевича завораживающе. Невероятная, невообразимая мощь ракетного оружия захватила его воображение.
   Но теперь, зная, к чему в будущем привело его увлечение ракетами в ущерб всем остальным направлениям развития военной техники, Никита Сергеевич подошёл к военным вопросам куда более продуманно. Сказался и более ранний визит в КБ Королева - Сергей Павлович пока ещё не добился таких успехов, чтобы внушить Первому секретарю ЦК убеждённость, что ракеты являются абсолютным оружием.
   Скорее наоборот, разговор с Хрущёвым, увлечённо обсуждавшим не только перспективы создания баллистических ракет, но и возможности, которые даст в будущем освоение космоса, окрылил Королёва, дав ему ещё большую уверенность в успехе. Сергей Павлович почувствовал, что высшее руководство страны не только доверяет ему, но и искренне сопереживает каждому его успеху. И тогда он решился обсудить с Никитой Сергеевичем свою главную мечту о полёте человека в космос.
   Изложив кратко свои доводы в пользу технической возможности пилотируемого космического полёта, Королёв закончил доклад, как он считал, наиболее весомым аргументом:
   - Считаю необходимым, Никита Сергеевич, непременно опередить американов (любимое словечко Королева) и отправить человека в космическое пространство. Советский космонавт должен быть в космосе первым!
   - И обязательно будет, Сергей Павлович! - убеждённо ответил Хрущёв. - Эту задачу я считаю не менее важной, чем создание стратегических ядерных сил. Но безопасность страны в любом случае должна быть обеспечена в первую очередь. Вот скажите, Сергей Павлович, как вы видите себе советскую программу освоения космического пространства?
   - У нас Михаил Клавдиевич прорабатывал этот вопрос, - Королёв повернулся и указал на специально приглашённого им на встречу с Первым секретарём ЦК профессора МАИ Тихонравова. - Если вкратце, мы собираемся сначала запустить искусственный спутник Земли, затем построить пилотируемые корабли, которые позволят вывести человека в космос. Следующий этап - создание на орбите долговременной орбитальной станции, затем - полёт к Луне.
   - Замечательная программа, Сергей Павлович! - кивнул Хрущёв. - Но я считаю, что этого недостаточно. Ваша Р-7 будет готова, скорее всего, к концу 1957 года, правильно?
   - Постараемся успеть раньше, Никита Сергеич, - заверил Королёв.
   - А вот торопиться не надо, Сергей Павлович, - строго заметил Хрущёв. - Носитель должен быть надёжным. Полагаю, 1957 год можно обозначить как реальный срок. Начнём торопиться - могут погибнуть люди. Техника ваша - очень мощная и очень опасная. Скажите-ка, Михаил Клавдиевич, - вдруг обратился он к Тихонравову. - А какие искусственные спутники вы предлагаете запустить? Какого назначения?
   - Ну... - не ожидавший такого прямого вопроса Тихонравов замялся. - Вначале можно было бы запустить простейший спутник с радиопередатчиком на борту, просто чтобы обозначить приоритет Советского Союза в освоении космоса. Потом необходимо запустить более крупный спутник с подопытными животными на борту. Это позволит исследовать влияние космического пространства на живые организмы и подготовиться к полёту человека в космос...
   - Не согласен. - веско сказал Хрущёв. - Мы обязательно запустим искусственный спутник, и не один. И человека в космос запустим. Но что ещё очень важно - нам понадобятся самые разные спутники. Ведь они могут успешно решать задачи фоторазведки, радиолокационной разведки, связи, передачи сигнала телевидения, предупреждения о ракетном нападении, обеспечения навигации во всепланетном масштабе... Да мало ли ещё задач для спутников! У нас впереди очень большая работа.
   - У вас, Михаил Клавдиевич, сейчас есть запас по времени примерно в три - три с половиной года. Я хочу поручить вам создание семейства искусственных спутников Земли, которые должны будут решать пять основных стратегических задач. Первая задача - связь. Мы должны уже в 1957 году развернуть систему космической спутниковой связи. Свяжитесь с НИИ-35 и ИТМиВТ, они сейчас создают новую элементную базу для советской электронной промышленности. Это позволит строить более лёгкие и компактные спутники. Вплоть до того, что одной ракетой-носителем можно будет выводить сразу несколько спутников.
   - Вторая задача - фоторазведка. Не секрет, что пока точность наших баллистических ракет оставляет желать много лучшего. И это не только несовершенные системы управления. Мы недостаточно хорошо пока что знаем географию нашей планеты. Построить ракету, которая может попасть в Америку - недостаточно. Попадать надо с большей точностью, желательно - точно в Белый Дом
   Все засмеялись.
   - Вот для этого нам и нужны будут спутники разведки. Не говоря уже о задачах обнаружения и наблюдения за военными объектами вероятного противника, - продолжил Хрущёв. - Третья задача - необходимо создать систему спутниковой навигации, которая позволит определять местоположение объекта на поверхности Земли с точностью до нескольких метров, а в перспективе - ещё точнее.
   - Это как же такую систему построить? - удивился вслух кто-то из присутствующих. - Как она работать-то будет?
   Хрущёв, хитро улыбаясь, подошёл к доске и взял мел. Обычная классная доска и мел - очень удобные инструменты для обсуждения научных идей. Никита Сергеевич, конечно, специалистом в космической навигации не был, зато он умел произвести впечатление. Нужную формулу перед поездкой он записал химическим карандашом на ладони левой руки.
   - Всё очень просто, - пояснил Хрущёв. - Расстояние вычисляется по времени задержки распространения сигнала от посылки его спутником до приёма антенной приёмника. То есть, для определения трёхмерных координат приёмнику нужно иметь четыре уравнения: "расстояние равно произведению скорости света на разность моментов приема сигнала потребителя и момента его синхронного излучения от спутников":

(x-aj)=c*(tj-T),

   где aj - местоположение на орбите спутника номер j, tj - момент времени приёма сигнала от этого спутника по часам приёмника, Т - неизвестный момент времени синхронного излучения сигнала всеми спутниками по часам приёмника, с - скорость света, x - неизвестное положение приёмника сигнала в трёхмерных координатах.
   - Ну, а требуемое количество спутников, орбиты и прочие параметры вы и сами вычислите - не маленькие, - усмехнулся Никита Сергеевич, глядя на обалдевших сотрудников ОКБ. - Ладно, ещё подскажу, надо не менее 24 спутников, на орбитах суточной кратности, плюс резервные, на случай выхода из строя основных
   Нехитрый студенческий трюк сработал со 100% эффектом. Замершие от удивления Королёв и Тихонравов разом выдохнули, как будто из них выпустили воздух.
   - Уел... - неожиданно громко прозвучал чей-то молодой голос из задних рядов.
   Собравшиеся грохнули многоголосым хохотом, веселее всех смеялся сам Хрущёв.
   - Не думайте, товарищи, что реализовать эту систему будет так уж совсем просто, - предостерёг Хрущёв, когда гогот утих. - А то вы тут решите, что если этот старый лысый пень во всём разобрался, так вы, молодые да умные, и вовсе шапками закидаете. Нужна будет достаточно быстродействующая электроника. Но, зная, как у нас идут дела в НИИ-35, я надеюсь, что такие микросхемы к 1957 году у нас уже будут.
   Все снова было засмеялись, но смех тут же смолк - упоминание о неведомых в 1954 году "микросхемах" прозвучало для научной аудитории королёвского КБ неожиданным вестником нового времени.
   - Четвертая задача - система предупреждения о ракетном нападении, - продолжил Хрущёв. - Тут я ничего подсказывать не буду - не специалист. Сами разберётесь. Система такая нашей стране нужна как воздух. И пятая задача - система космического телевидения. Сами знаете - страна у нас большая, а смотреть футбол хотят все. Строить радиорелейные линии для передачи сигнала из Москвы до самых до окраин - никаких денег не хватит. Здесь тот случай, когда спутниковая система ретрансляции сигнала, несмотря на всю её дороговизну, обойдётся на данный момент дешевле.
   Слегка обалдевшие Королёв и Тихонравов слушали Хрущёва, не веря своим ушам.
   - Вот эти задачи, Михаил Клавдиевич, я и собираюсь перед вами поставить. Очень надеюсь, что вы с ними справитесь, - закончил Хрущёв.
   За его спиной, схватившись за голову, стоял Дмитрий Фёдорович Устинов, размышляя, где он возьмёт денег и специалистов для реализации этих проектов.
   - Сп-правимся, Никита Сергеич, - запинаясь от волнения, ответил Тихонравов.
   - А теперь, Сергей Павлович, где бы нам с вами поговорить с глазу на глаз? - спросил Хрущёв. - И Мстислава Всеволодовича с Игорем Васильевичем прошу к нам присоединиться.
   - Давайте у меня в кабинете? - предложил Королёв.
   В кабинете Сергей Павлович предложил Первому секретарю ЦК своё кресло, но Хрущёв с улыбкой взял обычный стул:
   - Нет, я своих лучших людей не подсиживаю. Садитесь на своё рабочее место, Сергей Павлович, а я тут, со всеми вместе.
   Никита Сергеевич уселся за длинный стол для совещаний, напротив Келдыша и Курчатова.
   - Хотел вас спросить, товарищи, а что у нас делается по постановлению правительства "О создании крылатых ракет с прямоточным двигателем с использованием атомной энергии"? - задал неожиданный вопрос Хрущёв. - Постановление мы в этом году приняли, но с нашими политическими потрясениями как-то я эту работу выпустил из виду...
   - Пока в основном идут теоретические проработки, Никита Сергеич, - ответил академик Келдыш. - Тема новая, очень сложная. Задействовано сразу несколько НИИ и конструкторских бюро.
   - Кто у нас головной разработчик по теме?
   - Ну... до конкретных разработок мы ещё не добрались... Вообще планируется НИИ-1 Министерства авиационной промышленности.
   - Ну, и чего тянем? - прямо спросил Хрущёв. - Кто автор идеи?
   - Виталий Михайлович Иевлев, конструктор НИИ-1. Вообще-то он над этой темой работает с 1947 года, - пояснил Келдыш. - Мы с Игорем Васильевичем и Сергеем Палычем его консультируем.
   - Умный человек? - прямо спросил Хрущёв.
   - Голова! - кивнул Королёв.
   - Так чего ждёте? Мстислав Всеволодович, давайте, создавайте рабочую группу, организуйте работу. Я попрошу Серова помочь с информацией по этой проблеме, у него наверняка есть заграничные данные. (В реальной истории рабочая группа по ЯРД во главе с В.М. Иевлевым была создана в 1955 году)
   - Никита Сергеич... По данной теме есть большие сомнения... - прямо сказал Курчатов. - Ядерный ракетный двигатель на крылатых ракетах применять крайне опасно. Это мощный источник радиации, он будет сильно загрязнять атмосферу.
   - Игорь Васильевич прав, Никита Сергеич, - добавил Королёв. - Такой двигатель применим только в дальнем космосе, но никак не в атмосфере Земли.
   - Вот именно, Сергей Павлович! В дальнем космосе! - подтвердил Хрущёв. - Вы на Марс на чём лететь собрались, соколики? - хитро подмигнул Первый секретарь ЦК. - На керосине и кислороде, что ли? Страну разорить хотите? Где я вам столько керосина возьму? Водород хоть из воды добывать можно!
   Три академика молча смотрели на Хрущёва. Сказать, что они были удивлены, значит - не сказать ничего. Планы полёта к ближним планетам Солнечной системы Королёв с Келдышем обсуждали, и неоднократно, но в правительство и ЦК никогда с этим предложением не выходили, понимая, что ещё не время. И тут Первый вдруг сам заговорил о Марсе...
   - Никита Сергеич... Вообще-то такой полёт, скорее всего - дело отдалённого будущего... - заметил Келдыш.
   - Отдалённого, говорите? - усмехнулся Хрущёв. - Смотрите, доотдаляетесь... Кое-кто тоже так думал... - бросил он странную, неоконченную фразу.
   В повисшей паузе три лучших специалиста страны недоумённо переглядывались, пытаясь понять загаданный Первым секретарём ребус.
   - Создавайте группу в НИИ-1, Иевлев - старший, - решительно произнёс Хрущёв. - Одновременно начинайте работы по специальному реактору и строительство испытательного стенда на Семипалатинском полигоне.
   - Ясно, Никита Сергеич! - коротко ответил Келдыш.
   - Будущее, оно только кажется, что отдалённое, - неожиданно философски-загадочно заметил Хрущёв. - А как только начнём работать, оно сразу станет ближе.
  
   Как бы ни хотелось Хрущёву максимально ограничить круг лиц, знающих о самом факте получения информации из будущего, он был вынужден постепенно его расширить. Прежде всего, Никита Сергеевич хорошо понимал, что для обработки такого массива информации недостаточно одного студента-второкурсника, пусть даже это его собственный сын. Да и отвлекать Сергея от учёбы он не хотел.
   К тому же, большинство вопросов, на которые он хотел получить ответы, требовали анализа со стороны людей, гораздо более информированных и ответственных, чем 18-летний студент.
   По совету Ивана Александровича Серова, Хрущёв обратился к маршалу Жукову с просьбой предоставить ему нескольких военных экспертов для аналитической работы и составления прогнозов по приоритетным направлениям развития военной техники, как в ближайшей, так и в отдаленной перспективе. Посвящать маршала в тайну Никита Сергеевич не собирался, справедливо полагая, что чем меньше людей информированы, тем легче сохранить секрет.
   Эксперты встретились с Хрущёвым в начале декабря 1953 года. Их было четверо, все - офицеры Генерального Штаба в звании полковника либо капитана 1 ранга. Войдя в кабинет Первого секретаря ЦК, эксперты по-военному чётко представились.
   - Садитесь, товарищи, - пригласил Никита Сергеевич.
   Офицеры расселись вдоль продольного стола.
   - Товарищи офицеры, - продолжил Хрущёв. - Я собрал вас здесь по очень важному поводу. Каждый из вас является экспертом в своей области - тактике и вооружению сухопутных войск, авиации, военно-морскому флоту и ракетной технике. Без лишних подробностей скажу: в нашем распоряжении оказались информационные материалы чрезвычайной важности, касающиеся отдалённых перспектив развития военной техники в Соединённых Штатах и в Западной Европе, - Никита Сергеевич указал на четыре объёмистые папки с распечатками и фотокопиями. - У вас неделя на предварительное ознакомление с информацией. По каждому направлению необходимо составить краткий обзор, выделить основные тезисы, отметить наиболее важные, на ваш взгляд, моменты. Затем мы встретимся снова, обсудим предварительные результаты и наметим направления для углублённого анализа.
   - Хочу обратить ваше особое внимание на проблему применения в перспективе ЭВМ и прочей вычислительной техники. В данный момент в СССР, по сравнению с капиталистическими странами, имеется определённое отставание в этом вопросе. Партия и правительство уже запланировали целый комплекс мероприятий в этом направлении, которые позволят нам догнать, а в перспективе - значительно опередить западные страны. Но чтобы случайно не упустить какое-либо важное направление будущего развития, прошу вас, товарищи офицеры, при составлении обзоров обратить особое внимание на использование вычислительной техники в перспективных разработках вероятного противника.
   - Ещё одно. Данная информация является строго секретной. Ей присвоен гриф "Особой важности". Поэтому работать, товарищи, вы будете прямо в Кремле. Вы можете в ходе работы взаимодействовать между собой, обсуждать всё, что узнаете, обмениваться материалами и своими записями, при условии соблюдения обычных требований режима при работе с документами "Особой важности". Но обсуждать эту информацию вы имеете право только между собой и со мной. Никто другой о ней знать не должен, в том числе - ваши непосредственные и вышестоящие начальники, вплоть до министра обороны и членов ЦК. Всем всё понятно?
   - Так точно, товарищ Первый секретарь! - едва ли не хором ответили офицеры.
  
   На второй встрече, состоявшейся через неделю, четверо аналитиков выглядели уже далеко не так молодцевато и уверенно. Вид у них был заметно подавленный.
   - Присаживайтесь, товарищи офицеры, - пригласил Хрущёв. - Вижу, информация произвела на вас впечатление...
   - Так точно, товарищ Первый Секретарь! - ответил один из полковников.
   - Товарищи, разговор предстоит тяжёлый и долгий, поэтому давайте без званий и титулов, по имени-отчеству, - предложил Хрущёв. - Напоминайте вначале, как кого зовут, и давайте начнём.
   - Полковник Кондаков, Анатолий Степанович, анализировал тактику и технику сухопутных войск, - отрекомендовался один из офицеров. - Никита Сергеевич, прежде всего, насколько можно доверять этой информации и её источнику? Поймите, здесь данные на шестьдесят лет вперёд... И мало того, что многое из описанного здесь слишком фантастично, но в документах упоминаются в прошедшем времени даты и события, которые ещё не произошли! Как такое может быть? Может, это чья-то шутка? Какого-нибудь писателя?
   - Нет, Анатолий Степанович, не шутка, - вздохнул Хрущёв. - Источнику информации вы можете доверять полностью. Самой информации - полагаю, процентов на 90, так как это, как видите, изначально - публикации в открытой печати, которые могут содержать некоторые неточности. Предлагаю считать полученную информацию полностью достоверной. Лучше мы подготовимся к тому, чего никогда не случится, чем не подготовимся к тому, что произойдёт. Итак?
   - Прежде всего, Никита Сергеевич, насчёт вычислительной техники вы были правы, - произнёс Кондаков. - Если верить этой информации, в будущем военные действия всех родов войск будут вестись не просто взаимосвязанно. Они будут происходить в едином информационном поле. Каждая боевая единица, самолёт или корабль или командир сухопутного подразделения будут иметь доступ ко всей информации о расположении войск и боевых единиц противника на поле боя в реальном масштабе времени, будут непрерывно обмениваться информацией о разведанных целях, степени угрозы каждой цели и моментально принимать решение о приоритетах и оптимальных средствах поражения. Такой уровень боевого управления в настоящее время недостижим не только у нас, но и у вероятного противника.
   - Второй момент, на который следует обратить внимание - широчайшее использование управляемого вооружения. Не только ракетного. Будут широко использоваться управляемые самонаводящиеся бомбы, артиллерийские снаряды, даже управляемые миномётные мины и наземные мины с элементами искусственного интеллекта и интеллектуальные системы активной защиты на бронетехнике.
   - Предполагается очень большой прогресс в системах наведения и управления огнём. Всё это потребует развития электронной промышленности далеко за пределами привычного для нас уровня.
   - Разрешите добавить! - поднял руку морской офицер. - Капитан 1 ранга Фёдоров Николай Михайлович. Аналогичная ситуация по флоту. Будут использоваться зенитно-ракетные и зенитно-артиллерийские системы с самонаведением по радиолокационному, тепловому и оптическому каналам, которые могут перехватывать подлетающие ракеты в автоматическом режиме без участия человека-оператора. В то же время упоминаются противокорабельные ракеты советской разработки, действующие в составе стаи. То есть, одна ракета в залпе является командной и летит выше остальных, занимаясь разведкой, распознаванием и распределением целей между всеми ракетами в залпе. Если командную ракету сбивают, её место занимает следующая ракета. Шифр разработки - "Гранит"
   - Очень хорошо, - кивнул Хрущёв. - Кто разработчик?
   - ОКБ-52.
   - Молодец Челомей, научился всё-таки хорошие ракеты делать, - усмехнулся Хрущёв. - Что ещё по флоту?
   - Американцы сделают основным оружием дозвуковые крылатые ракеты большой дальности. Ракеты будут универсальные, с воздушным, надводным и подводным стартом, уязвимость будет снижена за счет профиля полета на сверхмалой высоте в режиме огибания рельефа местности. Есть интересная концепция "корабля-арсенала", несущего огромное количество крылатых ракет в контейнерных установках с вертикальным стартом. У нас будет аналогичная крылатая ракета Х-55 "Гранат". Дальность ракет этого класса 2,5 - 3 тысячи километров, боевая часть как обычная, так и ядерная.
   - Основой американского флота будут продолжать оставаться авианосные ударные соединения, для чего США планируют построить не менее 16 атомных авианосцев. Другая ударная сила флота - атомные подводные лодки с баллистическими и крылатыми ракетами.
   - Ещё перспективные направления - снижение радиолокационной заметности самолетов, кораблей, ракет. Общий курс на использование беспилотных летательных аппаратов, управляемых как программно, так и дистанционно.
   - Ещё один аргумент в пользу ЭВМ... - проворчал Хрущёв.
   - В отдаленной перспективе американцы рассматривают оснащение боевых кораблей классом от эсминца и выше электромагнитными пушками.
   - Это вроде уже фантастика какая-то, - удивился Никита Сергеевич. - Можно поподробнее?
   - В общем, не такая уж фантастика при наличии на борту корабля мощного источника энергии, например, ядерного реактора, или генератора с приводом, скажем, от газовой турбины. Основных схем две: так называемая пушка Гаусса, с последовательным разгоном снаряда в магнитных катушках, размещённых одна за другой вокруг ствола, и рельсовая пушка, где снаряд укладывается в движущуюся по рельсам тележку, которая и разгоняется электромагнитным полем. Второй способ считается более перспективным. Разработчики рассчитывают получить скорость снаряда около 7-9 километров в секунду и дальность около 400 километров. Снаряд будет самонаводящимся по системе глобального позиционирования GPS. Основные аргументы в пользу электромагнитной пушки - её боеприпас значительно дешевле ракет с аналогичной дальностью, при этом его почти невозможно перехватить.
   Хрущёв выслушал Фёдорова молча. Николай Михайлович закончил и так же молча ждал реакции Первого секретаря. Никита Сергеевич некоторое время сидел, не произнося ни слова. Затем взял трубку телефона и сказал:
   - Носенко, министра судостроения, пожалуйста.
   Пока разыскивали Носенко, в кабинете стояла мёртвая, вязкая тишина. Наконец, министра нашли и соединили с Хрущёвым.
   - Иван Исидорович? Здравствуйте! - сказал в трубку Никита Сергеевич. - Да, да... Скажите, Иван Исидорович, те три недостроенных тяжёлых крейсера, типа "Сталинград", что весной решено было распилить на металлолом, уже распилили? Нет? А, один распилили, другой начали? А третий? Какую ещё мишень? Для ракет? Так, погодите! Разделку крейсеров на металлолом немедленно остановить. Что? Нос отрезали? Я ему самому отрежу! Только не нос! Иван Исидорович! Ещё раз повторяю, разделку крейсеров немедленно остановить. Что отрезали - пусть приварят обратно. Как приварят? А как отрезали, так пусть и приварят! - Хрущёв от души хрястнул кулаком по столешнице. - Подготовьте мне справку по составу флота и строящимся кораблям. Список конструкторских бюро, занимающихся проектированием кораблей класса крейсера, а также артиллерии и систем управления огнём. Да. Поступила новая информация, вероятно, некоторые решения будут пересмотрены. Спасибо, Иван Исидорович. До свидания.
   Хрущёв положил трубку и повернулся к офицерам:
   - Так, ясно. Что по авиации?
   - Полковник Худяков, Андрей Викторович, - представился офицер с крылышками на погонах. - В ходе войны во Вьетнаме в 1965-73 годах американская авиация понесет тяжелейшие потери от наших зенитных ракет и малокалиберной зенитной артиллерии. Будет потеряно, по разным оценкам, от двух до четырех тысяч самолетов и вертолетов. В результате американцы будут развивать две основные концепции: снижение радиолокационной заметности самолетов и крылатых ракет, и использование беспилотных летательных аппаратов. Предполагается развитие управляемых бомб и ракет, в том числе пониженной мощности, а также бетонобойных повышенной пробиваемости. Также весьма интересны работы по истребителю 5 поколения. Он будет обладать малой радиолокационной заметностью, сверхзвуковой крейсерской скоростью и сверхманевренностью за счет двигателей с управляемым вектором тяги.
   - Пожалуйста, поподробнее, - попросил Хрущёв.
   - Имеется в виду, что сопла двигателей будут отклоняемыми, - пояснил Худяков. - Управление вектором тяги будет осуществлять бортовая ЭВМ, летчик только отклоняет ручку управления, а уже вычислительная машина формирует управляющие сигналы либо только на аэродинамические рули, либо на рули и на сопла двигателя.
   - Ясно. Продолжайте.
   - Основной недостаток такого самолета - запредельная стоимость, неподъёмная даже для американцев. Поэтому параллельно они будут разрабатывать более легкий и дешевый самолет, единый для ВВС, флота, и для союзников.
   - Роль тяжелых бомбардировщиков несколько уменьшится из-за сложности прорыва ими ПВО, насыщенной зенитными ракетами. Для прорыва американцы построят малозаметные бомбардировщики В-2, но их будет относительно мало из-за очень высокой стоимости. В то же время в составе ВВС ещё очень долго будут оставаться бомбардировщики В-52 с крылатыми ракетами. Это основные направления.
   - Спасибо. Что по ракетно-космической тематике?
   - Полковник Скворцов, Михаил Николаевич. Основой стратегических ядерных сил США будут баллистические ракеты на подводных лодках и наземные ракеты шахтного базирования, а также авиационные крылатые ракеты на бомбардировщиках. Весьма важной представляется разработка систем противоракетной обороны, завязанная на высокоавтоматизированную систему дальнего обнаружения и наведения. Тут преимущество долго будет оставаться за нами, американцы не смогут создать эффективную систему ПРО как минимум до конца 90-х. По космическим системам основные направления - спутники разведки, предупреждения о ракетном нападении, связь и спутниковая система глобального позиционирования, на которую завязано почти все управляемое вооружение.
   - Хочу отметить, что американцы значительно обгонят нас по нескольким важным направлениям: создание малогабаритных ядерных зарядов, твёрдотопливные ракетные двигатели для баллистических ракет, в первую очередь - морского базирования, снижение шумности атомных подводных лодок. Причина - лучшее развитие вычислительной техники и математического моделирования физических процессов. С подводными лодками - американцы сумели создать систему охлаждения реактора без насосов, на основе естественной конвекции, поэтому лодка на малой скорости идет почти неслышно. Мы сумеем выйти на подобные и даже лучшие показатели шумности только к началу 90-х.
   - Следует понимать, что большинство этих систем появятся у американцев в достаточно отдаленной перспективе и будут стоить немыслимых денег.
   - Это понятно, - кивнул Хрущёв. - Перегудову и Александрову с Доллежалем надо обязательно сообщить про охлаждение реактора..., - пробормотал Никита Сергеевич, делая пометку в блокноте. - Обратите внимание, товарищи, то, что сегодня представляется нам недостижимой фантастикой, или прожектёрством, через 20-30 лет превратится в грозную реальность, и нам надо быть готовыми ей противостоять. С первым этапом поставленной задачи вы справились отлично. Через две недели жду подробные отчеты по следующей тематике: баллистические ракеты морского и наземного базирования, противоракетные системы, зенитные ракеты и артиллерия, крылатые ракеты всех видов, самонаводящиеся ракеты и снаряды, электромагнитные пушки, система глобального позиционирования и методы ее применения в управляемых боеприпасах, подводные лодки и противолодочная оборона, способы уничтожения авианосных ударных соединений, объединенная компьютерная система управления войсками. На этом все, благодарю вас, товарищи офицеры, разговор был очень полезен. Будем думать дальше.
   Вечером, за ужином, Никита Сергеевич спросил сына:
   - Ты про электромагнитную пушку ничего не читал?
   - Да, читал что-то... - кивнул Сергей. - А что?
   - Американцы будут на корабли ставить такие пушки. Хорошо, что ещё не скоро. Хотелось бы оценить, насколько реально сделать такую пушку.
   - Я почитаю, попробую разобраться, - кивнул Сергей.
   Через три дня, вечером, он зашёл к отцу, держа в руках аляповатую конструкцию из длинной бумажной трубки, обмотанной множеством витков провода, и закрепленной на обрезке доски. Под доской были пристроены трансформатор и батарея из нескольких конденсаторов. На доске крепились два электрических выключателя, от одного из них отходил провод с болтающейся на конце вилкой.
   - Это что такое? - удивился Никита Сергеевич.
   - Пушка Гаусса. Действующая модель.
   На глазах изумленного отца Сергей воткнул вилку в розетку, засунул в пушку 10-граммовую гирьку от аптечных весов, щёлкнул одним выключателем, подождал немного, затем щелкнул вторым выключателем.
   Гирька чувствительно впечаталась в спинку дивана.
   - Ни хрена себе... - пробормотал Хрущёв-старший. - Ты это сам сделал?
   - Ну да... Самое сложное было - настроить схему коммутации, чтобы конденсаторы разряжались один за другим в нужный момент, когда снаряд подходит к очередной катушке, - пояснил Сергей.
   - То есть, кто угодно, любой студент, может вот так, запросто, собрать электромагнитную пушку? - Никита Сергеевич явно был обеспокоен.
   - Ну... Это же только модель. Чтобы сделать серьёзную пушку, нужна не розетка, а источник питания помощнее, - пояснил Сергей.
   - Однако, если ты ее сделал, значит, настоящую такую пушку тоже можно сделать?
   - Это будет не так просто, как кажется, - сказал Сергей. - Но это возможно.
   - Спасибо, - улыбнулся Никита Сергеевич. - Можешь одолжить мне эту модель? Буду его нашим адмиралам показывать.
  
  
  
  
11. Царь-торпеда
  
   Разговор с экспертами напомнил Хрущёву о неотложном деле. Согласно постановлению от 9 сентября 1952 года в СКБ-143 под руководством Владимира Николаевича Перегудова шла работа над совершенно секретным проектом первой советской атомной подводной лодки. Точнее сказать, Перегудов делал общий проект лодки, НИИ-8 под руководством Николая Антоновича Доллежаля проектировал атомную силовую установку для лодки, а руководил обеими группами академик Анатолий Петрович Александров.
   Уровень секретности проекта 627 был высочайший, доходивший до абсурда: специалистам обеих групп запрещено было напрямую обмениваться информацией, этот обмен был возможен лишь на еженедельных совещаниях у заместителя Председателя СовМина В.А. Малышева.
   Изначально предполагалось, что атомная подводная лодка будет находиться в прямом подчинении правительства, поэтому специалисты ВМФ к проекту первоначально не допускались и даже не знали о его существовании. Это предопределило врождённые недостатки проекта, некоторые из них позже пришлось исправлять уже в ходе строительства, а многие исправить не удалось.
   Никита Сергеевич в очередной раз попросил сына подготовить ему краткую справку. Изучив её, Хрущёв-старший схватился за голову:
   - Твою ж мать!... Они с марта 53 года проектируют эту х..йню, и ни один флотский офицер их не консультировал? Они там что, совсем ох..ели?
   Никита Сергеевич тут же вызвал своего помощника Григория Трофимовича Шуйского, именуемого, согласно фамилии, "боярином", и попросил в ближайшее время собрать совещание с участием Малышева, Александрова, Перегудова, Доллежаля. От моряков Хрущёв попросил присутствовать самого Николая Герасимовича Кузнецова, и контр-адмирала Александра Евстафьевича Орла (А.Е. Орел в реальной истории возглавлял группу флотских экспертов, проводивших независимую оценку проекта в июле 1954 года. Благодаря их вмешательству проект 627 был переделан и стал более-менее пригодным для выполнения тактических задач.)
   В начале совещания Владимир Николаевич Перегудов коротко доложил предполагаемые характеристики будущей подводной лодки, поясняя основные моменты по нескольким плакатам, на которых были изображены внешний вид субмарины в трех проекциях, продольный и несколько поперечных разрезов по каждому из отсеков, а также схема водо-водяного атомного реактора - эту часть предстояло докладывать Николаю Антоновичу Доллежалю.
   Хрущёв слушал внимательно, но сам не вмешивался, неотрывно наблюдая за реакцией моряков. Реакция была впечатляющая.
   По мере доклада глаза у Кузнецова и Орла становились всё шире и шире, а когда Перегудов дошёл до системы вооружения лодки, основой которой была одна 1550-миллиметровая торпеда Т-15 массой 40 тонн и длиной 24 метра, несущая термоядерный заряд, Николай Герасимович не выдержал и спросил:
   - Владимир Николаевич, вы ведь умный человек... Признайтесь, вы это сами придумали, или подсказал кто?
   Перегудов смущённо замолк. Выдавать автора идеи суперторпеды ему не хотелось, Владимир Николаевич был человеком интеллигентным. (Автором идеи создания сверхмощной ядерной торпеды считается Андрей Дмитриевич Сахаров, который предложил использовать в качестве "средства доставки" мощного ядерного заряда (100 мегатонн!) разрабатываемые АПЛ проекта 627. Это подтверждается и его собственными воспоминаниями. Данные торпеды предполагалось использовать против военно-морских баз США, а также для нанесения удара по городам находящимся на побережье (хотя против последнего варианта выступали многие, включая и военных моряков). В результате взрыва такой бомбы образовывалась гигантская волна - цунами, уничтожающая все на побережье и даже далеко от береговой линии.
   Инициатором проекта Т-15 был Алферов В.И., деятельность которого была связана в разное время с ВМФ, Наркоматом судостроительной промышленности и Министерством среднего машиностроения. Капитан первого ранга Алферов В.И. в КБ-11 принимал активное участие в создании атомной бомбы, разрабатывал схему и приборы системы для подрыва ядерного заряда. Алферов В.И., пользуясь своим авторитетом в промышленности, сразу после испытания первой советской водородной бомбы организовал разработку сверхбольшой торпеды под водородный заряд, получившей обозначение Т-15.)
   - Ну, а кроме этого термоядерного монстра, на лодке ещё какое-нибудь оружие будет? - спросил контр-адмирал Орёл.
   - Да... Два 533-миллиметровых носовых торпедных аппарата. Для самообороны, - ответил Перегудов.
   - А боекомплект?
   - Запасные торпеды проектом не предусмотрены...
   - М-да-а... - протянул Кузнецов. - То есть, лодка должна прорываться через американскую противолодочную оборону, вооружившись всего двумя торпедами? И какие цели предполагается атаковать этой штуковиной?
   - Любые цели на побережье, - ответил Перегудов.
   - Ну, давайте посмотрим, какие значимые военные объекты у американцев есть на побережье, - контр-адмирал Орёл подошел к карте мира, висевшей на одном из стендов. - Восточное побережье. Здесь, фактически, только базы ВМФ Норфолк и Пенсакола. Остальные города не являются военными объектами. А, да. Можно в статую Свободы этой хреновиной выстрелить...
   - Западное побережье. Ну... Сан-Франциско. Перл-Харбор на Гавайях. Сан-Диего. Всё.
   - Всё? - недобро переспросил Хрущёв. - То есть, нам предлагается потратить чёртову уйму денег, чтобы иметь возможность атаковать три или четыре базы флота? Владимир Николаевич, а в каком состоянии сейчас проект?
   - Мы закончили эскизный проект и с ноября приступили к разработке подробного технического проекта, - ответил Перегудов.
   - Ну, хорошо ещё, что не успели много начертить, - сказал Хрущёв. - Николай Герасимович, я предлагаю флоту сформировать экспертную группу, которая подробно изучит эскизный проект лодки и выдаст рекомендации по его переработке в что-то... ну, скажем, более приемлемое для реального боевого использования.
   - Согласен, - кивнул Кузнецов. - На должность руководителя группы предлагаю назначить Александра Евстафьевича.
   - Отлично, - согласился Хрущёв. - Прошу ещё особо обратить внимание на несколько моментов. Подводная скорость лодки в 25 узлов явно недостаточна. У нас есть информация, полученная по линии Серова, о том, что американцы для своей лодки приняли отношение длины к диаметру как примерно 8 к 1. Если точнее - 7,9. При этом, если я правильно понял, характер обтекания корпуса позволит достичь большей скорости при меньшей затрачиваемой мощности, чем при использовании предлагаемой удлиненной формы. Вот тут у меня кое-какая информация в печатном виде имеется, - Никита Сергеевич пододвинул контр-адмиралу папку с распечатками. - Опять же, лучше, если диаметр корпуса будет побольше. На базе этой лодки нам потом предстоит делать лодку, вооружённую баллистическими ракетами, а у них длина порядка 14-15 метров. Необходимо исходить из потребности их размещения в корпусе, с небольшой надстройкой над верхними крышками шахт. Да, ещё обратите внимание на форму хвостовой оконечности, она тоже влияет на скорость. Американцы собираются использовать крестообразные рули и один гребной винт на конце сигарообразного корпуса. Уж простите, если выражаюсь не техническим языком. Ну, а с оружием вы сами разберётесь.
   Перегудов, имевший звание инженер-капитана 1 ранга, в присутствии адмирала флота Советского Союза возражать даже не пытался.
   По устройству реактора и силовой установки докладывал академик Доллежаль. Николай Антонович пояснил, что в результате многочисленных теоретических проработок специалисты НИИ-8 остановились на реакторе, у которого давление первого контура держали толстостенные стенки его корпуса и крышка, а ТВЭЛ находились внутри корпуса. Эта конструкция была наиболее простой и надежной. В ней отсутствовали многочисленные трубы, находившиеся под давлением. По сути, реактор представлял собой толстостенную герметичную кастрюлю, подогреваемую изнутри.
   Паропроизводящая система была двуконтурной: теплоноситель - дистиллированная вода - под давлением подавался в парогенератор. Проходя по многочисленным изогнутым трубкам внутри парогенератора, теплоноситель отдавал тепловую энергию через стенки трубок, омываемых водой второго контура, находящейся под меньшим давлением. Она превращалась в пар, который подавался в турбины. Их вращение через редуктор и муфты передавалось гребному валу. От ведущей шестерни второй ступени редуктора вращался навешенный турбогенератор корабельной электростанции.
   Вода в первом и втором контурах циркулировала при помощи насосов.
   Хрущёв, знавший из "тех документов" о проблемах наших подводных лодок первого поколения, сразу высказал несколько замечаний.
   - То есть, пока лодка движется, электричество есть. А если лодка остановилась? Электричество кончилось? - спросил он.
   Николай Антонович замялся.
   - Что мешает установить автономные турбогенераторы, питаемые паром от второго контура? Диаметр корпуса всё равно будем увеличивать, места под генераторы хватит, - продолжал Никита Сергеевич. - Обязательно придумайте методы контроля качества сварки парогенераторов. У вас там будет высокорадиоактивный пар под диким давлением. Если эти парогенераторы потрескаются - погибнет много людей.
   - Ясно, Никита Сергеич, - ответил Доллежаль. - Сделаем.
   - И ещё. Все эти ваши насосы, редукторы, турбины - сплошной грохот и скрежет. А подводная лодка должна быть бесшумной. Понятно, что от турбины отказаться не получится, но давайте хотя бы насосы попробуем убрать. Пусть вода в первом и втором контуре циркулирует путём естественной конвекции - кажется, это так называется. В общем, как в многоквартирном доме, в батареях отопления. Николай Антонович, это возможно?
   - Теоретически - да, но... Придётся пересчитывать все наши расчёты... - ответил Доллежаль. - В сроки не уложимся.
   (В реальной истории экспертная группа контр-адмирала А.Е. Орла в основном сосредоточилась на изменении вооружения лодки, не затрагивая прочие характеристики, чтобы не срывать сроки постройки. От насосов второго контура у нас отказались уже на лодках второго поколения. Первый контур с естественной конвекцией впервые сделали американцы в 1969-м.)
   - Беда не большая, - успокоил его Никита Сергеевич. - Пока Владимир Николаевич перепроектирует лодку на больший диаметр корпуса, успеете всё несколько раз пересчитать. Знаете что? Обратитесь в ИТМиВТ к академику Лебедеву. Он там собирает очень мощную и современную ЭВМ. Я ему позвоню, он вам поможет с расчётами.
   - Ещё хотел спросить, - продолжил Хрущёв. - Николай Антонович, а ваша атомная силовая установка может быть установлена на надводные корабли?
   - Конечно, Никита Сергеич, - подтвердил Доллежаль. - На надводных кораблях даже проще - там не надо так тщательно бороться с шумами, как на лодке.
   - Так давайте отработаем все технически сложные моменты на надводных кораблях, - предложил Хрущёв. - У нас сейчас строятся крейсеры проекта 68бис и ещё есть два крейсера проекта 82. Корабли очень дорогие в эксплуатации, прожорливые, мазута на них не напасёшься, автономность у них по нынешним меркам недостаточная, с собой приходится толпу танкеров таскать. А если мы оснастим эти крейсеры атомными силовыми установками, они смогут вокруг Земли обойти без дозаправки.
   - Предложение интересное, Никита Сергеич, - ответил Доллежаль. - Я этим вопросом займусь с удовольствием.
   - Вот и отлично, - сказал Хрущёв. - Вы, Николай Антонович, работайте, а постановление ЦК и Совета Министров я обеспечу.
   В итоге от проекта не оставили камня на камне. Но теперь Хрущёв был спокоен - американцы не будут презрительно звать наши лодки первого поколения "ревущими коровами". Перепроектированная К-3 станет тихой смертью для любого противника.
  
  
12. Реабилитация кибернетики
  
   В 1953 году в СССР ещё не было отдельного Министерства электронной промышленности. Электроникой занималось Министерство электростанций и электропромышленности. 21 января 1954 года на базе предприятий и организаций этого министерства и было образовано Министерство радиопромышленности СССР, которое занималось, в том числе, и электроникой. Возглавил его Валерий Дмитриевич Калмыков.
   Получив информацию из 2012 года о ходе развития электроники в СССР, Хрущёв несколько форсировал события, сформировав Министерство радиопромышленности постановлением ЦК КПСС и Советского правительства от 2 ноября 1953 года "О создании Министерства радиопромышленности СССР".
   Полученные из 2012 года микросхемы и радиодетали, а также распечатанная техническая литература, были переданы для анализа и определения возможности копирования в недавно созданный (в сентябре 1953 года) НИИ-35.
   В середине декабря Хрущёв собрал в своём кабинете в Кремле совещание специалистов. Присутствовали министр радиопромышленности Калмыков, академики Иоффе, Минц, Берг, разработчики ЭВМ - академик Сергей Алексеевич Лебедев, доктор технических наук Исаак Семенович Брук, а также Башир Искандарович Рамеев и Николай Яковлевич Матюхин - пока ещё не столь именитые, но, как сообщил отцу Сергей, очень перспективные специалисты. Был и директор НИИ-35 А.К. Гладков.
   Открывая совещание, Никита Сергеевич сказал:
   - Итак, товарищи, я хочу вынести на ваше обсуждение вопрос, который Президиум ЦК и я лично считаем крайне важным. Речь пойдёт о развитии вычислительной техники в нашей стране. Не будем скрывать правду - в прошлом в этой области у нас были ошибки и заблуждения. Кибернетика по чисто идеологическим, конъюнктурным соображениям была объявлена лженаукой. Это затормозило развитие вычислительной техники в СССР. Во время войны нам, сами понимаете, тоже было не до ЭВМ. Сейчас мы вынуждены навёрстывать упущенное. (В реальной истории кибернетику "реабилитировали" в мае 1954 года)
   - Но нам повезло, товарищи. Сейчас у нас есть редкая возможность обогнать весь мир по некоторым отраслям промышленности, в том числе, по полупроводниковой электронике. Я просил академика Лебедева разослать вам всем информационные материалы. Надеюсь, все с ними ознакомились?
   Присутствующие дружно кивнули.
   - Так вот, - продолжил Хрущёв. - Я понимаю, что многое в этой подборке информации показалось вам фантастикой или, по крайней мере, перспективой отдалённого будущего. Хочу вас заверить, что это не так. Мне доложили, что в НИИ-35 уже добились определённых успехов. Товарищ Гладков, чем вы можете нас порадовать?
   - Прежде всего, Никита Сергеевич, должен поблагодарить вас лично и всех присутствующих за искренний интерес к этой проблеме и оказанную нам помощь, - ответил Гладков. - Присланные образцы нас невероятно заинтересовали. Если кратко - нам передали по несколько экземпляров полупроводниковых элементов - диодов, триодов, транзисторов, конденсаторов - много всего разного. Мы сейчас сами пытаемся осваивать производство подобных элементов. Рассчитывали развернуть его к 1956 году в крупную серию. Но вот сравните: вот наш образец, -- Гладков выложил на стол коричневый параллелепипед, -- и вот аналог по электрическим параметрам, который нам прислали. Назначение у них одно, а массогабаритные характеристики - несравнимые.
   "Аналог" был действительно в несколько раз меньше коричневого образца.
   -- Самое ценное для нас, -- продолжал Гладков, -- это технологические указания. Мы тратим много времени на исследования, перебор вариантов, а в присланных документах прямо указано, какие материалы дают наилучший эффект, какие технологические трудности придётся преодолевать, какая должна быть производственная цепочка, даны схемы оборудования, требования к чистоте помещений и контролю качества. Фактически, с этими сведениями мы экономим годы работы и миллионы рублей.
   -- Ещё больше нас заинтересовали вот эти образцы, -- Гладков показал собравшимся чёрный прямоугольник с множеством ножек-контактов на длинных сторонах. - Это так называемая микросхема. Их нам прислали много разных вариантов. В сущности, такую деталь можно рассматривать как стандартную электронную схему, построенную на одном кристалле и заключённую в один корпус. Массогабаритный и ценовой выигрыш в этом случае получается фантастический. По сути, целая электронная плата засунута в корпус размером с ноготь. На часть схем приведены подробнейшие описания, все схемотехнические решения, описание системной логики, внутренняя топология электронной разводки - послойно.
   -- И, что интересно, на каждый присланный образец указано, к какому году примерно его можно сделать, если иметь указанное в описании оборудование. На оборудование тоже приведены схемы, технологические цепочки, описаны трудности освоения. И годы указаны очень неблизкие - вот, например, процессор 4004 - 1971й год, Z80 - 1976-й, процессор 80486DX - 1989-й... Но технология производства невероятна сложна и энергоемка. Чтобы сделать такие вещи, понадобится создавать целые отрасли производства и переходить на технологии, требующие высочайшей культуры производства. Так что в этой части образцы следует рассматривать скорее как исторические вехи, к которым следует стремиться. В ближайшие 10-15 лет они не воспроизводимы, -- пояснил Гладков.
   -- То есть, вы хотите сказать, что реальной пользы от этой части информации нет? - уточнил Хрущёв.
   -- Нет, Никита Сергеич, не так. Я хочу сказать, что польза от этой информации колоссальная. Благодаря ей мы сможем сэкономить десятки лет исследований и миллиарды рублей. Потому что заранее знаем, в каком направлении надо двигаться, и какие трудности, каким способом придётся преодолевать, -- ответил Гладков. - Но эта часть информации рассчитана на отдалённую перспективу.
   -- Фактически, Никита Сергеич, -- добавил академик Минц, -- благодаря этим сведениям мы можем заложить вектор развития электроники на десятки лет вперёд.
   -- Понял вас, Александр Львович, спасибо, -- ответил Хрущёв. - А что-нибудь конкретное делать уже пробовали? - спросил он Гладкова.
   -- Присланные вами материалы очень помогли нашим технологам особенно в освоении метода зонной плавки, позволяющего очистить исходный материал от примесей, и некоторых важных дополнений к уже известному нам методу Чохральского, позволяющего выращивать монокристаллы кремния достаточных размеров, чтобы пробовать создавать на основе кремниевых пластин эти самые «интегральные схемы». Но технология оказалась неожиданно очень сложной и энергоёмкой.
   Гладков достал из кармана и пустил по рукам собравшихся выпиленную из монокристалла кремния пластинку.
   Некоторое время академики разглядывали её, затем Гладков продолжил:
   - Собственно, товарищи, мы уже попробовали изготавливать простейшие микросхемы в процессе освоения технологии фотолитографии.
   (Имеется в виду приблизительный аналог той первой микросхемы, что сделали американцы в лаборатории в 1957 году. )
   -- Технология сложная, конечно, особенно в части чистоты производственных помещений и самих используемых материалов. Любая микроскопическая примесь... Проблем было много, но их решение достаточно подробно расписано в полученных от Сергея Алексеевича распечатках. Не будь этой информации, мы бы провозились несколько лет, как минимум. По сути, мы попробовали объединить на одной пластине несколько элементов, работающих как единая электронная схема. Конечно, микросхема, которую мы осваивали, очень простая, сейчас мы пытаемся освоить изготовление более сложных изделий, но пока что - в лабораторных условиях.
   Гладков вытащил из кармана ещё несколько микросхем и пустил их по рукам. Часть микросхем были в корпусах, а другая часть представляла собой голые пластины с разводкой дорожек и элементов. Абрам Федорович Иоффе достал лупу и с интересом рассматривал микросхемы.
   - К сожалению, товарищи, воспроизвести один к одному основную микросхему, которая в документах именуется "микропроцессор", на нынешнем уровне технологии нам не удастся, - констатировал Гладков. -- Наша технология фотолитографии пока не позволяет делать такую же мелкую разводку. Это, в общем, мягко сказано. Если точнее, нам такое и не снилось! К тому же технологический цикл будет очень длительным - от распиловки выращенного кристалла на пластины до получения готового процессора по переданному нам описанию проходит несколько месяцев. Да, и еще - невероятно большой процент брака. У нас на простых микросхемах с 10-ю элементами до 90-95% продукции пока что уходит в брак.
   - С более простыми микросхемами вопрос решается просто - вырезаем пластину кремния побольше, чтобы на ней все умещалось. А с микропроцессором такой подход не годится. Уж очень много туда напихано, -- пояснил Гладков.
   - И тем не менее, даже простейшие микросхемы, объединяющие несколько элементов, составляющих стандартную схему из десятка транзисторов, дадут очень приличный экономический эффект, -- сказал Лебедев. - Чтобы было понятнее, заменяя одной "умной" деталькой целую стандартную группу более "глупых" деталей на плате, мы экономим и на монтаже, и на массогабаритных характеристиках. Если сейчас ЭВМ занимает целое здание, с энергосистемами, отоплением и вентиляцией, то, если удастся освоить эту технологию, ЭВМ будет занимать уже всего лишь один или несколько шкафов, будет значительно дешевле, при большей производительности.
   -- Учитывая, что на Западе такие элементы пока не производят, мы уже, можно сказать, идём впереди, -- заметил Исаак Семёнович Брук. - Пусть мы сейчас, скажем, опередим их на год-два-три, на следующем шаге мы уйдём вперёд чуть больше, потому что они будут тратить время на исследования и выбор правильного пути, который мы уже знаем. Мы пока можем поработать и со значительно менее мощной, чем в образцах, упрощенной архитектурой - она все равно будет превосходить все, что существует в мире на сегодняшний момент. И такое положение будет сохраняться ещё лет тридцать. А уж за тридцать лет наша промышленность всяко успеет освоить и ультрафиолетовую и рентгеновскую фотолитографию. Хотя мне, как практику, конечно, хочется получить не экспериментальные, а серийные образцы, чтобы начать собирать из них серийные ЭВМ!
   - Получите, Исаак Семенович, непременно получите! - заверил Гладков.
   - А вот я, Исаак Семенович, не был бы так благодушен в оценках, - заметил Абрам Федорович Иоффе. - С чего вы решили, что в мире ничего подобного ещё лет тридцать не появится? Ведь исходные образцы не на другой планете сделаны, там вполне земная маркировка, "Made in USA". Значит, американцы такую технику уже делают?
   - Да нет, не может быть, - ответил Брук. - Я понимаю, что тут какая-то тайна, возможно, это секретная лаборатория какая-нибудь разрабатывает, но в открытой печати у американцев и близко ничего подобного не упоминается. Не только готовых изделий, но даже зачатков таких технологий, как ультрафиолетовая фотолитография, ещё и в помине нет.
   - Слишком велик разрыв в технологиях, - неожиданно поддержал его Николай Яковлевич Матюхин. - Американцы в своих научных журналах компьютеры с куда более скромными характеристиками подают как величайшее достижение научной и конструкторской мысли. И они работают пока в тех же пределах, что и мы - частота в единицы-десятки килогерц, оперативная память даже не в десятках килобайт, а в единицах. И тут вдруг такие запредельные характеристики, технологии, о которых никто даже не слышал, невероятные схемотехнические решения... Четыре ядра на одном кристалле кремния, да ещё буферная память в несколько мегабайт и графическая подсистема, и все в одной микросхеме... Это по приложенному описанию. Я пока маркировку не увидел, честно думал, что это со сбитой летающей тарелки отвинчено...
   Все засмеялись.
   -- Не, там и гораздо более простые образцы были, -- сказал Матюхин. - 4004, например, или Z80. Но этот монстр четырёхядерный... Никакая секретная лаборатория сейчас это сделать не сможет. Может, наше ПВО сбило какой-нибудь космический корабль из 24-го века, или машину времени?
   Маститые академики засмеялись ещё громче.
   - Вы, Николай Яковлевич, поменьше фантастики читайте, - заметил академик Берг.
   - Не беспокойтесь, товарищи, - Хрущёв сидел с видом кота, съевшего сметану, и было отчего - не каждый день удается удивить четверых академиков. - Я не имею права раскрывать детали, но по нашей с Сергеем Алексеевичем скромной оценке, технология полученных сотрудниками товарища Серова образцов опережает существующую куда больше, чем названные Исааком Семеновичем 30-40 лет.
   Сотрудники товарища Серова к получению "образцов" ни малейшего отношения не имели, но одно их упоминание в 1953 году отбивало у большинства советских граждан желание задавать дополнительные вопросы.
   -- Надо, конечно, постараться, не сейчас, но в будущем, - продолжил Хрущёв. - воспроизводить устройство "образцов" по возможности точно, но если можно, хотелось бы получить работоспособные устройства, не через десять-пятнадцать лет, а хотя бы немного раньше. Для страны тысячи простейших серийных микросхем, заменяющих целую плату из десятка транзисторов, пусть даже через пять лет, будут куда более полезны, чем одна полноценная копия через пятнадцать-двадцать лет.
   -- Однако, настаиваю на соблюдении одного основного принципа. Все разрабатываемые нами в будущем аналоги должны быть программно полностью совместимы с "образцами". Все ЭВМ, разрабатываемые в СССР с этого момента должны иметь обратную совместимость между собой. Никаких отступлений от принципа совместимости допускать не разрешаю! Иначе начнем "улучшать" кто во что горазд, а в результате программу от одной машины другая понимать не будет, и будем переписывать, переделывать, терять на этом время, в конце концов, на этом и закопаемся.
   Специалисты с удивлением смотрели на Хрущёва. Не секрет, что Первый секретарь ЦК в народе считался человеком, в общем-то, недалеким. Какого-либо систематического образования у Никиты Сергеевича не было. Поэтому никто не ожидал услышать от него столь конкретные технические указания, да ещё по вопросу, относящемуся к компетенции разработчиков ЭВМ, а никак не Президиума ЦК КПСС.
   Башир Рамеев вообще был потрясён, прежде всего тем, что Первый секретарь ЦК называет его, не имеющего научных титулов, по имени-отчеству, как сидящих рядом академиков.
   - И форматы данных, товарищи, должны быть едины для всех наших разрабатываемых компьютеров, - добил специалистов Хрущёв. - Чтобы одна машина могла понимать другую. Сергей Алексеевич в этом направлении уже работает, и вы должны присоединиться. Следить за этим буду строго.
   Специалисты, конечно, не подозревали, что Хрущёв накануне обсуждал основные тезисы разговора с Лебедевым, а затем ещё и с собственным сыном, который уже неплохо разбирался в компьютерной специфике благодаря ежедневной работе с компьютером из будущего.
   - Основные усилия, товарищи, необходимо сосредоточить на нескольких направлениях, - продолжал Хрущёв. - Первое - серийный выпуск новых образцов элементной базы, так, кажется, у вас это называется. Второе - разработка устройств ввода и отображения информации. Печатать на бумаге и вводить данные с перфоленты - это, товарищи, никуда не годится. Так в стране леса не останется. На первое время сойдут, конечно, и электронно-лучевые трубки, как предложил Сергей Алексеевич. Но такой телевизор - устройство недешевое, и для здоровья не полезное. Сидеть за ним по восемь часов вредно, а, тем более - детям.
   - Э-э... простите, Никита Сергеевич... каким детям? - присутствующим показалось, что Первого секретаря снова занесло, и академик Александр Львович Минц облёк в слова общее недоумение.
   - Нашей целью, товарищи, должно быть, чтобы компьютер мог появиться в каждой семье! - огорошил академиков Хрущёв. - Мы должны разработать схемы и наборы компонентов, из которых любой школьник в радиокружке под руководством преподавателя сможет спаять себе собственный компьютер!
   - Помилуйте, Никита Сергеевич, но ЗАЧЕМ? - изумился Брук. - ЭВМ предназначена для научных расчетов! Зачем она нужна школьнику?
   - И это говорит человек, уделяющий столько внимания подготовке кадров? - усмехнулся Хрущёв. - Исаак Семенович, вы ли это? Как вы не можете понять: если через год-два мы дадим каждому школьнику и студенту возможность собрать себе простенький дешевый компьютер, но совместимый с более сложными ЭВМ по программам и форматам данных, через 10-12 лет мы получим поколение людей, умеющих обращаться с вычислительной техникой, из которых легко можно подготовить специалистов любого профиля, готовых решать любые народнохозяйственные задачи! И вы дважды ошибаетесь, говоря, что школьнику не нужен компьютер. У меня сын студент, знаете, сколько ему приходится считать? А программы обучения будут усложняться, скоро и старшим школьникам придется считать, как сейчас студентам. Опять же, кто сказал, что ЭВМ это машина только для научных расчетов? ЭВМ, товарищи, может очень многое, если есть соответствующие программы. Бухгалтерия, обработка текстов, переводы с иностранных языков, управление сложными технологическими процессами, целыми предприятиями, учет и статистика, экономическое планирование, игры, наконец!
   - Игры?! - изумились хором четыре академика, доктор технических наук и прочие присутствующие лица. - На ЭВМ? Использовать технику такой сложности и стоимости для игр?!
   - Не забывайте, товарищи, - ответил Хрущёв, - Вы привыкли к ЭВМ, занимающим целое здание, а мы, пусть не сейчас, а через двадцать лет, но дадим каждому школьнику ЭВМ, в виде коробочки на столе. А игры, между прочим, очень эффективный метод обучения.
   - Но во что можно играть с ЭВМ?
   - Да очень просто! Вы же знаете, к примеру, что полёт самолета можно описать уравнениями? - пояснил Хрущёв. - Так пусть машина решает эти уравнения, высчитывает постоянно курс, высоту, скорость, а на телевизоре при этом отображается все, что видит летчик из кабины. Отображается не просто картинкой, а подвижно, в динамике. А у играющего в руках небольшая ручка управления, под ногами - педали, и от них на машину идут управляющие сигналы. В результате получаем что-то вроде авиационного тренажера начального уровня. А для ВВС можно будет сделать на той же основе более сложные программы, имитирующие погоду, реальный рельеф местности, боевую обстановку. Имитировать кабину реального самолета с тем же расположением приборов. Получим безопасный авиатренажер, никто не разобьётся, и обучение будет дешевле, чем тратить моторесурс реального тяжелого бомбардировщика, скажем.
   - Это звучит невероятно, но это возможно, - задумчиво произнес Матюхин.
   - То есть, вы, Никита Сергеевич, выступаете за создание универсальных ЭВМ с загружаемыми программами? - резюмировал Иоффе.
   - Универсальные ЭВМ, совместимые между собой по программам и форматам данных, и объединенные в единую всесоюзную информационную сеть, с разграничением доступа, конечно, - уточнил Хрущёв. - Чтобы школьник из Владивостока мог поиграть с ровесником из Новосибирска, а экономист Госплана видел экономические показатели по всем предприятиям отрасли в масштабах всей страны. Чтобы домохозяйка могла в этой сети оставить заявку на недельный запас продуктов, и забрать их, зарезервированные, в магазине, а не стоять в очередях после работы. А в перспективе ей эти продукты будут доставлять на дом! Чтобы в Госплане точно знали, сколько и чего именно потребуется стране в следующем году - это элементарно делается путем суммирования подобных заявок от граждан и последующей статистической обработкой информации. Чтобы врач из районной больницы в Нечерноземье или в Сибири мог получить консультацию у лучших специалистов из Москвы и Ленинграда.
   - Но сколько будет стоить такая сеть? У нас телефоны-то есть хорошо если в одной квартире из 100! Даже в новостройках ставят телефонную будку возле дома, одну на целый двор! - широта замысла Первого секретаря впечатлила всех, но вопросы оставались.
   - Ерунда! - убежденно ответил Хрущёв. - Если компьютеры будут доступны каждому школьнику, достаточно опубликовать схему сети - молодежь сама провода купит и между домами протянет. А между городами нам сети так или иначе тянуть придется, для связи и экономического планирования. Компьютерная сеть хороша тем, что она децентрализованная, ей дорогущие и уязвимые АТС не нужны. К тому же нам все равно нужна подобная распределенная система связи и управления, на случай атомного нападения.
   - Это как, Никита Сергеевич? - переспросил академик Минц.
   - Ну, очень просто, - Хрущёв придвинул к себе лист бумаги и нарисовал на нём жирный кружок. - Вот, скажем, Москва. Вот, - он нарисовал несколько кружков поменьше, и соединил их линиями, - города вокруг Москвы. А вот, скажем, Пермь, - он нарисовал кружок немного подальше, и провёл к нему линии от других кружков. - А вокруг Перми, скажем, военные объекты, - Хрущёв нарисовал несколько кривоватых вертикальных палочек, но академики, всю жизнь проработавшие на оборону страны, сразу догадались, о каких объектах может идти речь.
   - Предположим, я отдаю приказ по телефону, - продолжал Хрущёв. - Сигнал идёт линейно, от города к городу. И если на пути сигнала с одной из АТС что-то случилось, - Никита Сергеевич в меру своих художественных способностей изобразил над одним из кружков нечто, напоминающее поганку на толстой ножке, - то мой приказ до адресата не дойдёт.
   - Ну, это ясно, - кивнул Абрам Фёдорович Иоффе.
   - А в компьютерной сети информация передается кусочками, пакетами, - продолжал Хрущёв. - От одного компьютера к другому. И если даже вот эта линия нарушена, то оставшиеся линии продолжают работать, и пакеты пересылаются по ним.
   - То есть, пакеты принимают все компьютеры? - спросил Рамеев. - А как же безопасность?
   - Все компьютеры их пересылают. А собирает их вместе и понимает только тот, которому они адресованы. Ну, и шифрование пакетов тоже никто не отменял, - победно усмехнулся Хрущёв.
   Присутствующие были впечатлены.
   - А у американцев подобная система связи есть? - спросил Минц.
   - Пока нет. Но они в этом направлении думают. Насколько нам известно, - Хрущёв немного соврал, первые мысли о сети ARPANET, предшественнике современного Интернета, в США появились позже.
   - Теперь, товарищи, необходимо подумать о том, как нам координировать нашу работу, - продолжил Хрущёв. - Я тут узнал об интересном опыте наших оборонщиков. Они у себя создали Совет главных конструкторов, на котором обсуждаются и принимаются все решения. Единого председателя у этого совета нет. Все решения принимаются коллегиально. Техника, к счастью, более логична, чем другие сферы человеческой деятельности, если уж есть правильное решение, то его правильность могут оценить все грамотные специалисты. А безграмотных в этой комнате, кроме меня, нет, - усмехнулся Хрущёв. - Так вот. Я предлагаю создать Совет по полупроводникам (в реальной истории впервые собрался в январе 1954 года), а также Совет главных конструкторов по ЭВМ, куда будут входить все разработчики ЭВМ, действующие сейчас, и те, что будут действовать в будущем. Я ведь, товарищи, не просто так вас пригласил, - обратился он к Матюхину и Рамееву. - Хоть у вас пока и нет учёных степеней, но вас мне рекомендовали как очень грамотных и талантливых разработчиков. И я верю, что вы в скором времени станете полноправными членами этого Совета главных конструкторов, и будете вести собственные разработки.
   Рамеев и Матюхин от такого "предвидения" Первого секретаря ЦК слегка "выпали в осадок".
   - Далее, товарищи, - продолжил Хрущёв. - Предлагаю сконцентрировать научные и производственные мощности полупроводниковой электроники в одном из городов-спутников вокруг Москвы. Это позволит, прежде всего, уменьшить транспортные расходы, задержки, а заодно и создаст возможность для совместного обсуждения специалистами своих проблем, и решений. Я хочу, товарищи, чтобы вы и ваши сотрудники регулярно встречались между собой, обсуждали свою работу, спорили, потому что в этих спорах будет рождаться истина.
   - Мне тут предлагали идею строительства под Москвой современного города-спутника, центра текстильной промышленности. Идея мне понравилась, товарищи, но я предлагаю её творчески переосмыслить. Пусть это будет столица советской электроники. Там мы построим новые НИИ и заводы, где будут выпускать электронные компоненты, и делать на их основе ЭВМ для народного хозяйства. Рабочее название для этого города - Зеленоград. (в реальной истории строительство началось в 1958 году)
   - И ещё, Сергей Алексеич, - обратился он к Лебедеву. - В Уральском университете работает молодой доцент Глушков, Виктор Михайлович. Он сейчас занят решением какой-то очень сложной задачи из области фундаментальной математики. Мешать ему пока не надо, тем более, что наши микросхемы ещё предстоит доводить до совершенства.
   - А вот в будущем году, когда он с этой задачей справится, - продолжил Никита Сергеевич, - я прошу вас привлечь его к очень важной работе. Нам надо реформировать Госплан, перестроить всю систему государственного планирования на основе электронно-вычислительных машин, объединённых в общегосударственную сеть, и простых терминальных устройств, от которых будет поступать и обрабатываться информация.
   - Глушков, как мне передали, высказывал очень интересные идеи и концепции построения подобной системы, - пояснил Хрущёв. - Но сейчас у нас нет вычислительных машин достаточной мощности. Через некоторое время такие машины, надеюсь, у нас появятся. И ещё у нас есть концепция распределённых вычислений. Имея сеть таких ЭВМ, мы сможем эффективно решать задачи государственного планирования.
   - Понял, Никита Сергеич, - подтвердил Лебедев. - Возьму на контроль.
   Совещание продолжалось ещё долго. Обсуждали много вопросов, связанных со строительством заводов элементной базы, финансированием, подготовкой научных и рабочих кадров.
   Из кабинета Хрущёва академики и прочие специалисты вывалились уже под вечер, уставшие и обалдевшие. Некоторое время по шли по кремлёвским коридорам в молчании.
   - Во даёт Никита Сергеич, - наконец шепнул Матюхину Рамеев. - Никогда не думал, что он в нашей тематике разбирается.
   - Да... - кивнул Матюхин. - Неожиданная широта взглядов, понимание вопроса, прямо скажем, неординарные идеи... Никита Сергеевич к совещанию явно хорошо подготовился. Если он и в других вопросах будет действовать так же, можно сказать, что стране повезло с лидером.
   Шедший впереди них Сергей Алексеевич Лебедев молча усмехнулся.
  
13. Русский Крым
  
   23 декабря 1953 года вышло Заявление Советского правительства с обращением к правительству США. Американцам было предложено совместно с СССР "дать торжественное обещание не применять первыми атомное, водородное и любое другое оружие массового уничтожения". США отказались.
   Новый 1954 год отметили скромно.
   - Праздновать пока что нечего, - сказал Никита Сергеевич. - Работа только начинается.
   Задуманное ранее разукрупнение областей на юге РСФСР Хрущёв проводить не стал, прочитав в документах из 2012 года, что потом разукрупненные области снова были объединены. Теперь Никита Сергеевич не просто подолгу обдумывал каждую свою идею. Прежде всего он сверялся документами, чтобы посмотреть, что из этого вышло в итоге. Затем он корректировал свою задумку, обсуждая ее с сыном, со специалистами профильных министерств, с коллегами по Президиуму ЦК, но не со всеми. Ворошилова, Молотова, Кагановича он не спрашивал вообще. Пробовал поначалу советоваться с Булганиным, но быстро уверился в его безынициативности. По военным делам ему чаще всего помогал советами маршал Жуков, по деликатным политическим - Иван Александрович Серов.
   Но в делах хозяйственно-экономических и политических советы требовались ещё чаще. Хрущёву требовалось мнение умного, образованного специалиста.
   Такой специалист у Хрущёва под рукой был. Главный редактор "Правды", экономист по образованию - Дмитрий Трофимович Шепилов. Однако, узнав из "документов 2012" о будущем участии Шепилова в деятельности "антипартийной группы Молотова - Кагановича", Никита Сергеевич начал испытывать в его отношении вполне объяснимые сомнения.
   Промучившись в несвойственной ему нерешительности несколько дней, Хрущёв-старший рискнул-таки посоветоваться по столь деликатному вопросу с сыном.
   Изложив ситуацию, Никита Сергеевич пояснил:
   - Понимаешь, Серёжа, я ведь не могу сам охватить все. Вот и получается, что Шепилов мне нужен. Я ведь для того его и продвигал. А теперь, что ж получается - не на того поставил? Это ж не политика, это уже ипподром какой-то выходит.
   - Я читал в тех документах насчет антипартийной группы, - кивнул Сергей, - если правильно помню, им твой будущий доклад о репрессиях сильно не понравился, потому они и решат тебя свалить. И Шепилова они привлекли позже, когда замысел уже оформился.
   - Да, - неохотно признался Хрущёв-старший. - Они ему про мое участие в репрессиях рассказали. Я тебе по секрету скажу, Сережа. Не для болтовни. На самом деле, в Президиуме сейчас нет никого, кто бы не был так или иначе замешан в репрессиях. Руки в крови у всех. И у меня тоже. У кого больше, у кого меньше, но чистеньких нет. Вон, Маленков, к примеру, сейчас благодетелем народа себя выставляет. А про то, как у него в кабинете людей арестовывали - молчит.
   - Хозяин правил жестко, сам знаешь. Все кровью повязаны были. Если бы я или любой другой хоть слово ему поперек сказали - прожили бы два дня от силы. Потому старая гвардия меня и возненавидит - боятся, что правда про их дела наружу выйдет.
   - А с другой стороны, ну, уберу я из ЦК всех, кто в репрессиях замешан, и сам в отставку уйду, а кто страной управлять будет? Сталин умер недавно, года не прошло. За такой срок смену даже одному человеку не подготовишь, а тут всю верхушку партии сменить надо. Не знаю пока, что делать...
   - А если ты Шепилову сам, заранее, расскажешь? - подумав, спросил Сергей. - Очень доверительно, с уважением, посвятишь его в некоторые детали будущих событий, как будто они уже начали заговор готовить? А ты, скажем, от Серова, что-то узнал? Может, удастся эту антипартийную группу нейтрализовать раньше, чем она вообще сумеет организоваться? Их бы всех раскидать по дальним регионам. Молотова вообще можно бы куда-нибудь за границу отправить, у него дипломатический опыт есть.
   - Можно попробовать, - кивнул Никита Сергеевич, - так или иначе, делать с ними что-то надо.
  
   Через пару дней, в выходной, Хрущёв пригласил Шепилова к себе домой. Сначала пообедали, скромно, без изысков. Хрущёв не пил - беспокоила печень. Шепилов, предчувствуя серьезный разговор, вел себя скованно и настороженно. Затем они закрылись в кабинете, включили радио. Говорили шепотом, долго и напряженно. Беседа продолжалась часа три.
   Наконец, вышли. Шепилов выглядел усталым, слегка подавленным, но прощался спокойно и доброжелательно. Никита Сергеевич сам проводил его, попрощался рукопожатием, сам закрыл дверь за гостем.
   - Как прошло? - спросил Сергей.
   - Тяжелый был разговор, сложный, - признался Никита Сергеевич. - Многое для Дмитрия Трофимовича было сложно признать и понять. Обещал подумать и сообщить свое решение.
   Однако уже через пару дней фамилия Шепилова начала всплывать в разговорах все чаще и чаще. Рассказывая о чем-то, Никита Сергеевич то и дело упоминал: "Шепилов советует", "Шепилов подсказал", "Шепилов предлагает"... Сергей понял, что отцу удалось заранее перетянуть Дмитрия Трофимовича на свою сторону.
   В это время возникла идея передать Крым из состава РСФСР в состав Украины. Вопреки общепринятому позже мнению, инициатором идеи был не Хрущёв.
   - Тут Кириченко, секретарь ЦК Украины, с инициативой выступил, - рассказал сыну Никита Сергеевич. - Они сейчас на Днепре целый каскад гидроэлектростанций планируют, и два оросительных канала строить будут. Один - в Донбасс, а другой, Северо-Крымский, в Крым. Вот он и предложил, чтобы упростить руководство работами, передать Крым в состав Украинской ССР. Я сразу решать не стал, сказал, что подумаю. Сослался, что такие решения необходимо проводить на Президиуме ЦК. 25 января будет заседание.
   - Ты не думай, я помню, что в тех документах насчет передачи Крыма написано. Фиг ему будет, а не Крым. Я не хочу, чтобы меня за это потом проклинали. Но надо придумать, как ему отказать под благовидным предлогом. Просто сослаться на негативное мнение членов ЦК и на Президиум не выносить - не годится. С хозяйственной точки зрения в предложении Кириченко много плюсов, в смысле организации работ. Он с этим предложением выйдет не на этот, так на следующий раз.
   - Мы с Шепиловым подумали, может, удастся сослаться, к примеру, на договор о нерушимости послевоенных границ. Он, конечно, международный, а тут дело внутреннее, могут сказать, что притянуто за уши. И будут правы, кстати.
   22 января Хрущёв представил на рассмотрение Президиума ЦК свой проект освоения целинных земель Казахстана. А вот решение Президиума о передаче Крыма Украине, которого Сергей ждал 25 января, так и не состоялось. Под каким предлогом отцу удалось отказать украинцам, Сергей так и не узнал. На его вопрос уставший за день Никита Сергеевич буркнул что-то невнятное, и Сергей понял, что с этим к отцу лучше не приставать, по крайней мере - сейчас. Так или иначе, Крым остался русским. История, начавшая меняться в октябре 1953 года, изменялась все более и более ощутимо.
   Лишь через несколько дней, после одобрения Президиумом ЦК целинного проекта, будучи в хорошем настроении, Никита Сергеевич рассказал сыну, как решился крымский вопрос.
   - Ну как... Собрались мы на Президиум. Вопрос о Крыме шел в повестке одиннадцатым. Я зачитал, и сразу взял слово. И говорю им: вот вы меня самодуром и волюнтаристом называете. Так вот, я, как самодур и волюнтарист, выступаю против этого решения. Братский украинский народ я люблю и уважаю. Я долго работал на Украине и в Крыму. Но это решение может в будущем повлиять на жизнь сотен тысяч людей. Такие вот решения могут аукнуться нам через несколько поколений. Вот и давайте не будем трогать границы союзных республик, так же, как после войны договорились о нерушимости европейских границ.
   - Микоян и Шепилов меня сразу поддержали, следом за ними - Булганин. Он вообще поддерживает каждое предложение, если оно высказано достаточно уверенно. Потом - Молотов, следом за ним - Каганович, Ворошилов и Маленков. Им, похоже, понравилось, что я не стал рубить сплеча, и выступил, так сказать, консервативно. После заседания я слышал, что Молотов сказал Кагановичу, что-то вроде: "Никита, кажется, наконец взялся за ум, перестал чудить и начал думать, прежде, чем решать". Вот на том и сошлись...
   - А что Кириченко?
   - Ну... Вначале огорчился, конечно, но я ему обещал полную поддержку со строительством, так что вроде он не обиделся. Да, ещё Кагановичу, он же в ЦК транспорт курирует, дал поручение увеличить транспортную связность Крыма с РСФСР через Керченский пролив. Как раз, и польза для страны будет, и Каганович делом займётся, меньше времени у него на интриги останется.
  
   30 января Президиум одобрил целинный проект. Хрущёв с головой ушел в подготовку. Работы было очень много. Сельское хозяйство требует точного расчёта времени, если чуть промедлить - земля высохнет, семена не взойдут. Надо было завезти в Казахстан огромные объёмы грузов. Никита Сергеевич проводил одно совещание за другим, лично контролировал министров и секретарей обкомов, отслеживал даже график движения грузовых поездов.
   Кроме рабочих совещаний, он проводил и идеологические - с работниками совхозов, машинно-тракторных станций, передовиков сельского хозяйства. Разъяснял подробности своего проекта, агитировал, убеждал.
   Заранее зная о будущих трудностях и недоработках, Хрущёв потребовал от всех ответственных лиц серьёзной подготовки работ. Были тщательно определены площади под будущую пахоту, причём Никита Сергеевич сразу предупредил, что никакого "перевыполнения плана", "встречных планов", "трудовых рекордов" и любимой партаппаратчиками на местах штурмовщины партия и правительство не потерпят.
   - Ваша задача сейчас - не отличиться, не очередной орден заработать! - неожиданно резко заявил Хрущёв. - Ваша задача - накормить страну!
   Вместо бездумной траты ресурсов на распашку площадей, которые нечем будет потом засеять, Хрущёв планировал сразу строить на осваиваемых площадях инфраструктуру. Прежде всего - элеваторы, зернохранилища, и жильё для людей. В общем, сделать всё то, о чём раньше, в "едином трудовом порыве", никто и не думал.
   Он даже изменил своей манере публичных выступлений. Хрущёв на самом деле был опытным оратором - харизмы у него было достаточно, чтобы завести публику на любом митинге. Но когда он пытался убедить слушателей разумными доводами и цифрами, результат получался противоположный - цифры плохо воспринимаются на слух.
   Ему говорили об этом и раньше, но Никита Сергеевич не придавал этому значения, адресуя свои выступления тем, кто умеет слушать и думать, а не ограничивается анекдотами про Первого секретаря ЦК.
   Однако сейчас, прочитав в "тех документах", как он их обычно называл в разговорах с немногими посвящёнными в Тайну, о том, к чему привело его упрямство, Никита Сергеевич изменился сам и изменил многое в себе и вокруг себя. Его выступления стали краткими, зажигательными, эмоциональными. Он больше не убеждал людей долгим перечислением цифр, а провоцировал дискуссию, спор, и уже в споре, выслушав доводы оппонента, "клал его на лопатки" тщательно подобранными фактами и цифрами.
   Своим референтам и помощникам он заявил прямо:
   - Вы для меня больше речей не пишите! А то пишете своим казённым стилем, а я потом сквозь него с трудом продираюсь. А получается в результате мало того, что скучно, так ещё и х#йня! Пишите мне развёрнутый план, и крупным шрифтом - ключевые тезисы, которые обязательно должны прозвучать, а уж развить тему живым языком я и сам сумею, не зря ж я столько лет агитатором был!
   Помощники пришли в ужас и долго не выходили оттуда. В особенно глубоком шоке пребывали помощник по идеологии Владимир Семенович Лебедев, а также проявлявший большую активность в надежде вновь войти в состав Президиума, секретарь ЦК Михаил Андреевич Суслов.
   Однако Хрущёв жёстко настоял на своём. Новый стиль выступлений он опробовал уже на февральском Пленуме 1954 года.
   Более того, он настоял, чтобы печатная версия его выступлений, публикуемая в газетах, минимально отличалась от устной. Он даже однажды устроил небольшую выволочку главному редактору "Правды" Шепилову, когда увидел, что в газете некоторые его перлы были заменены более привычными и обтекаемыми формулировками.
   - Ты зачем мою речь отредактировал? - вопросил Хрущёв. - Разве я так говорил?
   - Но... Никита Сергеич! - побледнел Шепилов. - Нельзя же в официальном печатном органе Коммунистической партии печатать дословно то, что вы говорили!
   - А чего такого я, собственно, сказал, что печатать нельзя? - уточнил Хрущёв. - Ну, я понимаю, если речь идёт о международной политике, но ведь вопрос-то чисто внутренний, хозяйственный.
   - Никита Сергеич! - взмолился Шепилов. - Но нельзя же в передовице "Правды" писать, к примеру, слово "задница"!
   - Почему это нельзя? Ты, когда работаешь, на чём сидишь? На голове, что ли? - посмеиваясь, возразил Хрущёв. - Ну, так и пиши, как есть. Я высказываю здоровую партийную критику в адрес бюрократов от КПСС, которые, вместо того, чтобы честно работать, просиживают задницы! И моя критика должна до этих бюрократов доходить в исходном свежем виде, чтобы они понимали, что задницу я им и надрать могу!
  
   22 февраля Хрущёв объявил "комсомольский призыв" на целину.
   23 февраля состоялся Пленум ЦК КПСС, полностью посвящённый целине. Выступая на Пленуме, Никита Сергеевич с гордостью сообщил, что в результате снижения налогов на личные хозяйства колхозников, поголовье скота увеличилось на 600 тысяч голов. Снабжение мясом и молоком в стране начало улучшаться.
   В своём выступлении Хрущёв заявил:
   - К середине 1953 года в стране создалась совершенно нетерпимая обстановка с продовольственным снабжением населения. Так жить дальше было нельзя. Поэтому уже в сентябре прошлого года мы приняли ряд мер, позволивших улучшить ситуацию. И эти меры, товарищи, я считаю правильными. Потому что идеи Маркса, это, конечно, хорошо, но ежели их смазать свиным салом, то будет еще лучше! (Из воспоминаний режиссёра Михаила Ромма)
   Народу новый стиль Хрущёва, живой и доходчивый, безусловно понравился. Конечно, он породил массу новых анекдотов и шуток, вроде того, что "Коммунизм - это социализм, смазанный свиным салом." Хрущёву об этих анекдотах регулярно докладывал Серов. Никита Сергеевич над анекдотами о самом себе хохотал так же искренне, как и над прочими.
   Удивлённому такой реакцией Серову, он ответил прямо:
   - Ты, Иван Александрович, не понимаешь. Народ не станет складывать анекдоты про лидера, который в массах отклика не вызывает. А если народ мои выступления на цитаты растаскивает - значит, читает их и слушает. И мои идеи и указания, следовательно, доходят по назначению.
   Хрущёв уже знал, что вскоре неконтролируемый рост поголовья домашнего скота приведёт к нехватке хлеба в магазинах. Поэтому он привёл в действие свой план продажи кормов владельцам индивидуальных хозяйств, и дифференцированной стоимости хлеба в зависимости от количества.
   Кроме того, по указанию Хрущёва были в короткие сроки повсеместно построены простейшие мини-фабрики, производившие корм для скота на основе хлореллы. Себестоимость такого корма была сама по себе копеечная, к тому же производство кормов щедро дотировалось. Населению такой корм отпускался по цене 4 копейки за килограмм при цене чёрного хлеба 1 рубль за буханку. (Цена - до реформы 1961 года)
   Эти меры, не самые непопулярные, вначале были встречены народом настороженно. Однако цены на корма были установлены достаточно низкие, за счёт дотаций. К тому же Никита Сергеевич реализовал ещё одну идею: предложил сельским жителям обеспечивать кормами по 2 головы скота на семью бесплатно, если затем одного из двух телят или поросят они сдадут государству. Второй при этом оставался в собственности владельца, а дотации "отбивались" за счёт реализации мяса, полученного у населения по плану заготовок.
   В итоге, забегая вперёд, хлебного дефицита удалось избежать.
  
   На Пленуме, неожиданно для многих, Хрущёв назначил главным координатором проекта "комсомольского вожака" Александра Николаевича Шелепина.
   Вечером, после ужина, Сергей, как обычно, заглянул к отцу. По ходу разговора он спросил:
   - Пап, а почему ты Шелепина координатором целины поставил? Ты же знаешь, какую роль он сыграет в будущем?
   - Хе! - усмехнулся Никита Сергеевич. - Во-первых, это ещё когда будет? Через 10 лет. А пока он верный ленинец, вождь комсомола, а целина - комсомольский проект, кому, как не ему и возглавить? К тому же Шурик - человек новой волны, из молодых, в репрессиях напрямую не замешан. Таких сейчас продвигать надо. А насчёт доверия... Я же изучил все документы. Там не всё так просто.
   - Прежде всего, я и сам виноват. Начудил я, оказывается, столько, что будь здоров! Сам удивляюсь, как они меня раньше не попёрли. Хорошо, Серёжа, знать наперёд, где и в ком ошибся, в чём напортачил... Теперь-то я таких глупостей не наделаю. Ну, хотя бы постараюсь не наделать. А если наделаю, так не таких, а других, - Никита Сергеевич был в хорошем настроении. - Соответственно, и Шелепину с Брежневым повода не дам. А потом, мне ведь лет уже много. Рано или поздно на пенсию уйду. Оставлять страну на Брежнева после того, что я узнал, не хочу. Это, конечно, не окончательное решение, но Шурик - один из кандидатов, которых стоит продвигать на пост Первого секретаря ЦК. Ещё посмотрим, конечно, но этот вариант не исключён. Вот так-то.
  
  
14. Рождение Змея из бездны.
  
   5 января 1954 года состоялось техническое совещание Главных конструкторов ракетного комплекса подводной лодки и стенда для отработки морского старта. Присутствовали - министр оборонной промышленности СССР Дмитрий Фёдорович Устинов, Генеральный конструктор Сергей Павлович Королёв, Михаил Кузьмич Янгель, как Главный конструктор ракеты Р-11, Николай Никитич Исанин - Главный конструктор дизельной ракетной подводной лодки проекта В-611, и другие специалисты.
   Желая вникнуть в проблемы создания стратегических ракет, Никита Сергеевич присутствовал на этом совещании.
   Это было далеко не первое мероприятие, посвящённое планированию разработки баллистических ракет. Работа в этом направлении началась ещё в 1950 году, когда была запланирована комплексная поисковая НИР "по теме Н3 "Исследование перспектив создания РДД различных типов с дальностью полета 5-10 тыс км с массой БЧ 1-10 т". С 1953 года велось эскизное проектирование двухступенчатой межконтинентальной баллистической ракеты. По техническому заданию она должна была иметь массу 170 тонн, дальность 8000 километров при забрасываемой массе головной части - 3 тонны.
   В октябре 1953 года, после испытания первой советской термоядерной бомбы, по указанию заместителя Председателя Совета Министров СССР Вячеслава Александровича Малышева забрасываемая масса была увеличена до 5 с половиной тонн. При этом всю ракету пришлось перепроектировать.
   Само собой, установить такого монстра на подводную лодку никто не помышлял. Да и сама идея вооружить субмарину столь мощным оружием, как баллистическая ракета, была в 1954 году достаточно смелой. Поскольку выбирать было особо не из чего, для первого эксперимента взяли королёвскую ракету Р-11 с дальностью полёта всего лишь 150 км и забрасываемой массой 950 кг.
   Никита Сергеевич понимал, что боевая ценность лодки с такой ракетой будет мало отличаться от нуля. Тем более хорошо он понимал это после нескольких совещаний с аналитиками Генерального Штаба, зная теперь возможности противолодочных сил США и их союзников.
   Однако выбора не было. В любом новом деле самое сложное - сделать первый шаг. Пусть маленький, неуверенный - но сделать. Сдвинуть проблему с мёртвой точки.
   Специалисты обсуждали варианты технических решений, спорили. Никита Сергеевич не вмешивался, хотя уже видел - то, что они предлагают, ему, "знающему, как надо" из "тех документов", представляется нелепым и примитивным.
   По проекту длинную - 10,3 метра, и тонкую - 0,88 метра, ракету предстояло разместить в вертикальной шахте в корпусе подводной лодки. В относительно стройный корпус субмарины 611 проекта ракета не вписывалась никак. Решили поставить две ракетные шахты, чтобы они проходили по оси лодки через ограждение рубки.
   Ракета была жидкостная, компоненты топлива - керосин и окислитель АК-20, на 80% состоящий из азотной кислоты. На лодку она загружалась незаправленной и заправлялась, как все первые ракеты, непосредственно перед пуском.
   Для пуска ракету надо было выдвинуть из пусковой шахты на уровень верхнего среза рубки. При этом ракета весила 5 с половиной тонн. Балансировать 10-метровым пятитонным тонкостенным "карандашом", заправленным керосином и кислотой, и выдвинутым на самую верхнюю точку лодки предстояло в открытом море во время качки.
   Королёв, Янгель и Исанин продолжали обсуждать технические подробности, а Хрущёв спросил приглашённого им Бориса Петровича Жукова, директора НИИ-125:
   - Борис Петрович, а как ваши успехи?
   - Мы добились весьма обнадёживающих результатов, Никита Сергеич, - ответил Жуков, с усмешкой глядя на Троих Главных, обсуждающих меры безопасности при хранении едких и ядовитых компонентов топлива на подводной лодке. - Благодаря переданным людьми Ивана Александровича документам, прежде всего - по описаниям конкретных технологий, мы разработали достаточно эффективную рецептуру твёрдого топлива.
   - Совместно с НИИ-13 отработали технологию изготовления стеклопластиковых корпусов с графитовыми и вольфрамовыми закладными элементами. Было непросто, но справились.
   - Когда можно будет посмотреть на ваши результаты? - заинтересованно спросил Хрущёв.
   - Да хоть сейчас, - ответил Жуков. - У ворот стоит грузовик, в кузове под тентом - готовые изделия.
   - Товарищи, - прервал Хрущёв разошедшихся Главных. - Вот, Борис Петрович привёз для вас интересные экспонаты. Давайте посмотрим.
   Королёв нехотя предложил устроить перерыв, и все спустились во двор НИИ-88, где проходило совещание. У ворот действительно стоял неказистый ЗиС-151. По знаку Жукова водитель откинул задний борт, и ракетчики с удивлением воззрились на полутораметрового диаметра баллоны янтарно-жёлтого цвета.
   - Это что такое? - заинтересованно спросил Королёв.
   - Это наша совместная с НИИ-13 новая разработка, - ответил Жуков. - Стеклопластиковые корпуса для твёрдотопливных ракетных двигателей. А в ящике, - Борис Петрович указал на тёмно-зелёный ящик с надписью "Огнеопасно", - образец твердотопливной шашки из смесевого топлива на основе алюминия и перхлората аммония, с полиуретаном в качестве связующего и основного газовыделяющего компонента.
   Водитель забрался в кузов и без видимых усилий приподнял жёлтый баллон, подав его Королёву.
   Сергей Павлович принял баллон и поднял его над головой на вытянутых руках под ошеломлёнными взглядами остальных. (Автор сам поднимал подобный корпус. Ощущения незабываемые.)
   - Вот это да! - заявил Королёв. - Товарищи, да ведь это потрясающе! Эта штука весит всего несколько килограммов! Борис Петрович, а какие у них прочностные характеристики?
   - Как принято говорить у наших военных - достаточные для решения поставленных задач, Сергей Павлович, - довольно усмехнулся Жуков. - У меня с собой полные технические данные на материал и топливо. Образцовую шашку я вам оставлю для испытаний, а вообще, в будущем мы планируем заливать состав прямо в корпус двигателя и отверждать его в сборе.
   - Очень, очень интересно, - кивнул Янгель.
   Участники совещания вернулись в кабинет. Главные были под впечатлением от увиденного. Хрущёв, пользуясь моментом, решил повернуть процесс в нужную сторону.
   - Ну как, товарищи, сделаете для страны межконтинентальную ракету на твёрдом топливе? - спросил он. - Ну, и лодочную с межконтинентальной дальностью, заодно? Сами понимаете, такая ракета нам очень нужна.
   Королёв и Янгель озадаченно замолчали. Они, безусловно, осознавали важность задачи, но уж очень нетривиальная была постановка вопроса, тем более, для 1954 года.
   - Никита Сергеевич, а нужна ли подводной лодке ракета с межконтинентальной дальностью? - осторожно спросил Королёв. - Лодка ведь будет находиться на дежурстве в своём позиционном районе. Ну, конечно, иметь дальность 5-6 тысяч километров было бы хорошо, но межконтинентальную?
   - Сергей Павлович, а ведь в позиционный район лодке придётся прорываться через вражескую противолодочную оборону, - возразил Хрущёв. - Вы же знаете, американский флот много сильнее нашего. Опять же, держать на дежурстве все лодки одновременно - невозможно. А при необходимости нанесения ответно-встречного удара все лодки смогут стрелять на межконтинентальную дальность и достать противника даже от пирса.
   - Моё мнение - нам нужны атомные ракетные лодки гораздо большей размерности, чем строящиеся сейчас, и лодочные баллистические ракеты с межконтинентальной дальностью, не менее 8-9 тысяч километров. Причём обязательно твёрдотопливные. Чтобы обеспечить длительное хранение полностью боеготовой ракеты, сократить время подготовки к пуску до нескольких минут, и улучшить безопасность обращения с ракетой на лодке.
   - Следующая задача - создать твердотопливную межконтинентальную ракету наземного базирования, с дальностью не менее 11000 километров, желательно, несущую несколько боевых блоков и много ложных целей. В перспективе - боевые блоки должны иметь индивидуальное наведение. А главное, товарищи, у этих ракет должны быть мобильные пусковые установки.
   - Сейчас мы ракету долго устанавливаем на стартовом столе, затем долго заправляем топливом, всё это время она хорошо заметна и крайне уязвима. Как только у противника появятся средства космической разведки - а они появятся обязательно - мы окажемся в положении мужика без штанов на площади в базарный день.
   Все рассмеялись. Шутка Первого секретаря сняла напряжение, накопившееся в ходе долгого обсуждения.
   - Противник будет знать, сколько у нас ракет, сколько пусковых позиций, а, главное, будет знать, что мы готовы атаковать, и сможет нанести упреждающий удар, - продолжил Хрущёв. - К тому же устройство наземного старта для вашей ракеты массой в 170 тонн будет огромным, и обойдётся в астрономическую сумму. Следовательно, много таких позиций мы оборудовать при всём желании не сможем. Наша задача, товарищи - защитить страну, а не разорить её.
   - Я предварительно поговорил с руководством Минского автозавода, Борис Львович Шапошник берётся спроектировать многоосный тягач грузоподъемностью до 50 тонн, ему от вас нужно только техническое задание. Нам, товарищи, нужна такая ракета, чтобы после получения приказа в течение 5-10 минут она была приведена в вертикальное положение и подготовлена к старту.
   - Ещё один возможный вариант базирования - подвижный железнодорожный. Здесь основное преимущество - высокая грузоподъёмность и скрытность. Выследить железнодорожный состав среди тысяч других железнодорожных составов будет очень сложно.
  
   Слегка ошарашенные этим фейерверком идей Королёв и Янгель несколько секунд молчали, пытаясь осмыслить всю глубину и неподъёмность поставленной Хрущёвым задачи. Затем Янгель задумчиво произнёс:
   - Но ведь подвижная пусковая установка тоже очень уязвима.
   - Так её и замаскировать несложно, Михаил Кузьмич! - нашёлся Хрущёв. - Да и поди попади в подвижную установку, если она выходит на патрулирование и ездит по позиционному району большой площади. Кроме того, ракет у нас пока нет, и поначалу их будет очень мало. А пусковых установок можно наделать побольше. Положить на них макеты ракет и пустить на боевое патрулирование. Тогда для воздушной и, в перспективе, космической разведки противника, у нас будет солидная ракетная группировка. А мы постепенно будем наращивать количество боевых ракет.
   А уж если мы хотим сделать по-настоящему защищённую пусковую установку, давайте упрячем ракету в вертикальную шахту, и пусть она прямо из шахты и стартует.
   - Никита Сергеич, - вмешался Устинов. - Идея с мобильными установками, безусловно, интересная, но разработка шасси такой грузоподъёмности займёт года два. Ещё год - разработка пусковой установки на этом шасси. А американцы летают над нашей страной уже сейчас. Если мы собираемся водить их за нос, можно попробовать наладить выпуск ложных пусковых установок в виде буксируемых полуприцепов. Но вот подходящей по размерам ракеты у нас пока нет.
   - Совсем нет? - удивился Хрущёв.
   - Сейчас у нас есть только ракета средней дальности Р-5. Она уже имеет длину более 22 метров. Её характеристики американцам известны, - пояснил Устинов. - Если мы возьмём её как основу для "обманки", придётся приставить к ней две дополнительные ступени, чтобы она выглядела как межконтинентальная. Иначе американцы по её размерам на аэрофотоснимках вычислят объём баков и поймут, что мы их обманываем. Но при этом длина ракеты будет такая, что на полуприцеп её уже не положить. Она и так превышает допустимую длину для движения по обычным дорогам. А если автопоезд с ракетой не сможет ездить по обычным дорогам, смысла в такой мобильности нет. Автопоезд по грунтовым дорогам передвигаться не сможет. Строить для него специальные дороги - дорого, а потому - неэффективно.
   - А если Борис Львович сделает подходящий транспортёр повышенной проходимости? - спросил Хрущёв.
   - Тогда - другое дело. Но первые образцы такого транспортёра мы получим не раньше, чем через три года, - напомнил Устинов. - А ведь нужно ещё произвести хотя бы штук сто таких пусковых установок. Это ещё минимум год.
   - Можно оборудовать достаточное количество ложных стационарных стартовых позиций, - продолжил Дмитрий Фёдорович. - Это проще. Делаем макет стартового стола подходящего размера, рядом - капонир длиной метров сорок, ставим надувные макеты нескольких машин с кунгами, макет подъёмного крана, установщика... Когда мы получим от ПВО предупреждение о пролёте самолёта-разведчика, будем устанавливать на столах макеты ракет.
   - В этом есть смысл, - добавил Михаил Кузьмич Янгель. - Несколько из этих позиций можно оснастить настоящей техникой, и тренировать на габаритно-весовых макетах стартовые расчёты. Но это позже, к тому времени, когда наша межконтинентальная ракета уже будет проходить испытания.
   - Годится, - кивнул Хрущёв. - А то у нас сейчас задница совсем голая. А так хоть пыль в глаза американцам пустим. Михаил Кузьмич, сможете выделить нескольких конструкторов, чтобы макеты выглядели как можно более похожими на реальную ракету и стартовый комплекс?
   - Конечно, Никита Сергеич, сделаем, - ответил Янгель.
  
   Идея с пуском из шахты встретила у Королёва и Янгеля осторожное недоверие. Отказать Первому секретарю ЦК сразу они постеснялись, обещав подумать и сообщить позже.
   - Подумайте, подумайте, - усмехнулся Хрущёв, - А чтобы лучше думалось, я вот вам тут картиночку припас... - он вытащил из папки схему ракетной шахты в разрезе, позаимствованную в "тех документах".
   Даты на схеме не было, а вот пояснительные надписи были выполнены на английском.
   - Это что же, американы такой проект уже прорабатывают? - Королёв явно был неприятно удивлён.
   - Ну, как видите, - Хрущёв рассчитал точно, учтя психологию Главного конструктора.
   Королёв всегда хотел быть первым. Во всём. Сейчас Хрущёв передал ему брошенный американскими конкурентами вызов, и Сергей Павлович этот вызов принял.
   - Покажу Бармину, - Королёв сунул схему в свою папку с документами. - Надо посчитать, но, думаю, мы такое тоже сможем сделать.
   (В реальной истории идея шахтного базирования была высказана Хрущёвым летом 1958 года. Королёв и Бармин объявили идею нереализуемой, и она получила признание лишь после получения информации о разработке подобной системы в США)
   - Подождите... Так что же, на базе Р-11 мы лодочную ракету делать не будем? - спросил Янгель.
   - Думаю, что всё-таки будем, Михаил Кузьмич, - ответил Хрущёв. - И ракетную лодку на базе проекта 611 Николаю Никитичу сделать придётся. Но - пока одну. Опытную. Мы пока слишком мало знаем об особенностях размещения столь мощных ракет на лодке, о возможных проблемах со стартом и стабилизацией. А главное - твердотопливной ракеты у нас пока нет, и в течение ближайшего года-двух точно не будет. Так что как минимум одна опытная лодка нам понадобится. На базе 611 проекта и уже отработанной Р-11 мы сможем сделать её в течение этого года, а в следующем проведём первые учебные стрельбы с борта лодки.
   - А как же с нашей межконтинентальной Р-7? - спросил Королёв. - Неужели мы от неё откажемся? Год работы насмарку?
   - Не откажемся, Сергей Павлович, - ответил Хрущёв. - По тем же причинам. Я, безусловно, верю, что Вам удастся сделать твёрдотопливную межконтинентальную ракету. Но не верю, что вы сможете сделать её с нуля раньше, чем вашу Р-7, не имея опыта проектирования таких ракет. А чем раньше мы получим пугало для Америки, тем легче нам будет потом с ними разговаривать. К тому же, я вижу для Р-7 очень большое будущее в несколько ином качестве. Из неё выйдет замечательная космическая ракета-носитель. Так что, Сергей Павлович, делайте Р-7, но следующая ракета пусть будет твёрдотопливной.
   26 января 1954 года вышло Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР "О проведении проектно-экспериментальных работ по вооружению подводных лодок баллистическими ракетами дальнего действия и разработке на базе этих работ большой подводной лодки с реактивным вооружением". А следом, 28 января, вышло второе Постановление: "О создании баллистической ракеты межконтинентальной дальности". (В реальной истории было принято 20 мая 1954 г).
  
  
15. Посвящение в Тайну
  
   Разбираясь с проблемами обороны страны, читая доклады аналитиков Генерального штаба, Хрущёв всё больше чувствовал, что ему необходимы грамотные советники. Одному человеку невозможно охватить весь спектр вопросов управления целой страной, тем более, такой огромной страной, как СССР.
   Никита Сергеевич пришёл к выводу, что для успешного решения поставленных задач ему так или иначе придётся расширить круг лиц, допущенных к Тайне, ещё хотя бы на двух человек. Он долго размышлял, выбирая, кому можно доверить столь взрывоопасную информацию. Ему нужен был советник по науке, и ещё один - по экономике.
   На роль советника по науке Хрущёв выбрал академика Мстислава Всеволодовича Келдыша. А вот с экономикой было сложнее.
   Экономическое образование было у Дмитрия Трофимовича Шепилова. Он уже был доверенным лицом Никиты Сергеевича, но вот его будущее участие в антипартийной группе Молотова-Кагановича всё ещё останавливало Хрущёва от посвящения Шепилова в Тайну.
   В конце концов, Хрущёв выбрал Алексея Николаевича Косыгина. Выбор был нелёгким. В 1964 году "той истории" Косыгин одобрил отстранение Хрущёва. Однако он не был среди основных заговорщиков, а в 1957 году он против Хрущёва не выступал.
   В то же время Косыгин был одним из самых компетентных и эффективных руководителей СССР. При нём страна достигла высшей точки экономического могущества. И как раз после отставки Косыгина в 1980м экономика страны начала испытывать затруднения, которые стали одной из предпосылок к развалу мировой системы социализма. Изучая "документы 2012", Хрущёв пришёл к выводу, что чем раньше Косыгин станет Председателем Совета Министров СССР, тем быстрее удастся решить стоящие перед страной экономические проблемы.
   Никита Сергеевич собрал у себя на совещание Косыгина и Келдыша в середине января 1954 года. Когда их пригласили в кабинет Первого секретаря ЦК, кроме Хрущёва там был Иван Александрович Серов.
   Косыгин и Келдыш насторожились - присутствие на совещании представителя госбезопасности в СССР хорошим предзнаменованием не считалось. Однако Серов, поздоровавшись с ними, сказал:
   - Товарищи, я здесь лишь для того, чтобы взять с вас подписку о неразглашении. Вам будет представлена информация особой важности. В совещании я участвовать не буду.
   Косыгин и Келдыш расписались в бланках подписки - для них это было привычно, они давно уже были носителями государственных тайн. Серов забрал бланки и, попрощавшись, ушёл.
   Академик и Зам. Председателя Совета Министров выжидающе смотрели на мрачного Хрущёва.
   - Товарищи, я собрал вас здесь по делу чрезвычайной важности и наивысшей степени секретности, - произнёс Первый секретарь ЦК. - Перед вами - папки с документами, с которые вы изучите позже. Сейчас я прошу вас ознакомиться с первым документом из этой папки. Заверяю вас - это не провокация, не шутка и не розыгрыш. Я представлю все необходимые доказательства.
   Косыгин первым открыл папку и начал читать. Это было то самое письмо, адресованное Хрущёву из 2012 года. Пробежав взглядом первый абзац, обычно невозмутимый Алексей Николаевич ошарашенно вскинул глаза на Хрущёва.
   Келдыш перечитал начало документа дважды, и тоже уставился на Никиту Сергеевича в состоянии глубокого шока.
   - К сожалению, это правда, - мрачно сказал Хрущёв. - Читайте до конца, доказательства я представлю немедленно.
   Келдыш и Косыгин продолжили читать:
   "... Я посылаю Вам всю информацию, какую только смог найти, в надежде, что она поможет предотвратить величайшую трагедию в истории нашего народа. Также я посылаю Вам доступные мне образцы компьютерных технологий и все доступные сведения о научных теориях, схемотехнических решениях и технологических процессах, которые помогут создать в СССР передовые отрасли промышленности, прежде всего - электронной промышленности. Но это - не главное.
   Я заклинаю Вас принять все меры, чтобы не допустить тех экономических, политических и кадровых ошибок, которые привели СССР к гибели. Я собрал для Вас архив документов по политико-экономическим решениям с 1953 по 1991 годы и электронную энциклопедию на жёстком диске компьютера. Прошу Вас внимательно изучить их, а также найти компетентных специалистов, которые помогут Вам принимать взвешенные, тщательно просчитанные решения.
   Я не специалист в области государственной политики, но решусь, исходя из доступного мне знания, дать Вам подсказку. Локомотивом советского общества может стать освоение Дальнего Космоса. На эту мысль наводит небывалый подъём энтузиазма, охвативший весь мир после успешного полёта первого советского космонавта.
   Но общество не может жить одним лишь ожиданием великих свершений. Людям необходимо дать возможность жить так, чтобы при взгляде на западный образ жизни, у них не возникало чувство зависти и собственной ущербности. Вы хорошо начали этот процесс в начале своего правления. Уверен, у Вас получится.
   Самые важные документы, с которыми Вам надо ознакомиться в первую очередь, находятся в /home/alex/Документы/Особая папка. Также обратите первоочередное внимание на папки Экономика, Военная техника, Электроника, Космос, Внешняя политика, Отношения с США, Идеология. В них документы, освещающие проблему более подробно..."
  
   Ошеломлённые Косыгин и Келдыш прочли письмо до конца. Хрущёв снял с крышки стоящего на столе ноутбука газету, открыл крышку, нажал кнопку, выведя компьютер из спящего режима, и повернул его экраном к собравшимся.
   - Вот вам доказательство, - буркнул Никита Сергеевич. - Это - тот самый компьютер с документами, присланный из 2012 года. И если вы думаете, что это - зарубежная провокация или шутка, вы ошибаетесь.
   - Это - не шутка, - медленно произнёс Келдыш, рассматривая прибор, созданный шестьдесят лет тому вперёд. - Такой уровень технологии в настоящее время недостижим. Я даже не представляю, на каких физических принципах создан этот экран...
   - Жидкие кристаллы, - ответил Хрущёв. - Мне прислали образец для изучения, полное теоретическое описание и всю технологию изготовления. Я передал информацию в НИИ-35. Они сейчас бьются над созданием опытной установки. Слишком много сопутствующих технологий, которые надо изучить и освоить, чтобы создать нечто подобное.
   - Понятно, - кивнул Келдыш.
   - Технология - это убедительно, - кивнул Косыгин. - Но всё остальное... Предательство высшего руководства партии?
   Хрущёв повернул ноутбук экраном к себе, пощёлкал мышью, вновь развернул компьютер экраном к Косыгину. На экране был коллаж из 4-х фотографий двух человек -- в молодом и пожилом возрасте.
   - Ельцин, Борис Николаевич. В настоящий момент - студент Уральского Политехнического Института, - ответил Хрущёв. - А второй - Горбачёв Михаил Сергеевич. Знатный комбайнёр, в 1948 году награждён орденом Трудового Красного Знамени, сейчас - студент юридического факультета МГУ. Эти два человека в будущем - главные виновники развала СССР и всей мировой системы социализма, проводники реставрации капитализма. Они ответственны за смерть миллионов советских людей в течение 10 лет, последовавших за расчленением СССР на "независимые государства" по границам союзных республик, - слова "независимые государства" Хрущёв даже не произнёс, а с презрением выплюнул, словно кусок гнилого мяса.
   - Советский Союз разделён на части? - деревянным голосом спросил Косыгин.
   - Да, - мрачно ответил Хрущёв. - РСФСР существует в прежних границах.
   - А Украина? Прибалтика, Закавказье, Средняя Азия?
   - Все стали "независимыми". И миллионы русских беженцев оттуда. На Кавказе, в Чечне и Дагестане - непрекращающаяся террористическая война с 1994 года, - Хрущёв сжал кулаки.
   - Это с какого?... - не понял Косыгин. - Их же депортировали?
   - А потом - вернули! Я же и вернул, в 1957 году! - Хрущёв в сердцах хрястнул кулаком по столешнице и скривился от боли. - Поверил, старый дурак, что они - невинно пострадавшие от сталинских репрессий. А они русских похищали и превращали в рабов! В натуральных рабов! Держали силой, в ямах и подвалах и заставляли работать за еду!
   - Твою ж мать.... - обычно невозмутимый, спокойный, как танк, Косыгин в этот раз не сдержался и выругался.
   - Ладно, товарищи, у вас будет время, чтобы изучить документы подробно, - сказал Хрущев.
   - А с этими... предателями... что будет? - спросил Косыгин.
   - Ничего, - ответил Хрущев. - Свои преступления они ещё не совершили. И не совершат! За этим я уже распорядился особо проследить. СССР - правовое государство. Обвинить граждан в преступлении, которое они ещё даже не замыслили, мы не можем. Так что пока ещё товарищи Горбачев и Ельцин продолжат трудиться на стройках народного хозяйства. Но вот на партийные и руководящие посты они не попадут никогда. Такого риска страна себе позволить не может.
   - Разумно, - кивнул Косыгин.
   - На изучение документов у вас две недели, - сказал Хрущев. - После Пленума соберемся снова и обсудим, что делать дальше.
   Косыгин и Келдыш поднялись, готовясь попрощаться.
   - Не забывайте, товарищи, полная секретность, - напомнил Хрущёв. - Жёнам ни в коем случае не говорите.
   - Что, и Нина Петровна не знает? - подколол Келдыш.
   - Нет, не знает, - устало улыбнулся Хрущёв.
   - А кто ещё знает? - уточнил Косыгин.
   - Серов. Трое его сотрудников, которые распечатывают документы. И мой сын Сергей - он эту... посылку... обнаружил, - пояснил Хрущёв. - Ещё Сергей Алексеевич Лебедев - не знает всего наверняка, но, возможно, догадывается. Он исследует присланные из будущего образцы вычислительной техники.
   - А что, прислали что-то кроме этого ... этой ЭВМ? - поинтересовался Келдыш.
   - Да. Два радиотелефона, плоский компьютер, и целый набор электронных компонентов россыпью для изучения, - ответил Хрущёв. - Лебедев из них собрал этакий настольный компьютер, подключил к телевизору. На нём тоже документы распечатывают. Их там огромное количество, по многим отраслям науки и техники.
   - Невероятно, - пробормотал Келдыш. - Можно будет на это посмотреть?
   - Само собой, - кивнул Хрущёв. - С Лебедевым договоритесь. Я его предупрежу. Да! По телефону и в присутствии посторонних - никаких упоминаний. Между собой используем слово "Тайна" - так мы с Серовым зашифровали название темы.
   - Гм... Ничего себе посылка... - произнёс Косыгин. - Как она к вам попала, Никита Сергеич?
   - Сын из института вернулся, и нашёл на полу портфель. Старый такой, потёртый. - ответил Хрущёв. - Внутри оказалась стальная коробка, завёрнутая, кстати, в такой интересный мягкий материал, - он вытащил из ящика стола кусок пузырчатого полиэтилена.
   - Очень интересно, - Келдыш вертел в руках полиэтилен.
   - С ним ещё вот что делать можно, - Хрущёв взял двумя пальцами один из пузырьков и осторожно надавил.
   Пузырёк лопнул с лёгким щелчком.
   - Нервы успокаивает, - объяснил Хрущёв.
   Косыгин тоже взял пальцами пузырёк и раздавил. Келдыш лопнул три пузырька подряд и улыбнулся.
   - Забавно. Действительно, успокаивает.
   Ещё пару минут Первый секретарь ЦК КПСС, заместитель Председателя Совета Министров СССР и академик, будущий Президент Академии наук СССР увлечённо давили полиэтиленовые пузырьки.
   - М-да... Хорошо, что нас никто не видит, - первым опомнился Косыгин.
   Все трое расхохотались.
   - Надо производство наладить, - улыбаясь, предложил Келдыш. - В нервно-терапевтических целях, для снятия напряжения у ответственных руководителей.
   - Вообще-то, я уже распорядился, - ухмыльнулся Хрущёв.
  
  
16. Запасной вариант
  
   Раздав задания на проектирование баллистических ракет морского базирования и подводного носителя для неё, Хрущёв не успокоился. Никита Сергеевич по-прежнему считал, что в современной геополитической ситуации основным и главным оружием СССР, могущим обеспечить ему суверенитет и безопасность, являются межконтинентальные баллистические ракеты. Он хорошо понимал, что это оружие не для реального применения. Это - ядерное пугало для вероятного противника, напоминание, что отсидеться за океаном теперь не удастся.
   Ракеты у него пока не было, но он не сомневался, что через два-три года ракета у СССР появится. Он верил в организаторский гений Королёва, таланты Янгеля, Макеева и других конструкторов. Но он также понимал, что сама по себе ракета - это ещё не оружие. Для ракетных войск нужна дорогостоящая обслуживающая инфраструктура, а как раз она стоит много дороже, чем сами ракеты.
   Именно поэтому он переориентировал Королёва на создание Р-7 как, в первую очередь, космической ракеты-носителя. Боевая ценность Р-7 как баллистической ракеты была ничтожна - ракета получалась громоздкой, уязвимой на старте, невероятно дорогой и сложной в обслуживании, имела слишком большое время подготовки к запуску. Боевую ракету нужно было делать твердотопливной, относительно дешёвой, и готовой к запуску в течение нескольких минут.
   Разумно ли было в такое сложное время отвлекать лучшего ракетчика страны на создание космического носителя? Никита Сергеевич долго размышлял об этом, и всё же решил, что так будет правильнее. Ознакомившись с документами из будущего, он осознал, насколько важно будет для страны освоение космоса. Он помнил описанную в документах реакцию Америки на первый советский спутник. Он знал, что до 1962 года Америка не доведёт политическую ситуацию до возникновения возможности ядерного конфликта. А до того у страны есть время подготовиться, и его хватит, если начать прямо сейчас.
   А начинать надо с подбора правильных людей.
   Сергей как раз сдал зимнюю сессию, у него были каникулы. Но московская зима не располагала к активному отдыху. Вечером Никита Сергеевич позвал сына к себе
   Когда Сергей пришёл, Хрущёв-старший вытащил из сейфа ноутбук с "документами-2012". Он по привычке продолжал называть его ЭВМ или компьютер.
   - Садись, - сказал он сыну. - Думать будем.
   - О чём, пап?
   - Да совещался я тут с ракетчиками... Умные люди, башковитые, но упёртые. Королёв считает, что большие ракеты должны летать на керосине и кислороде. Глушко с Янгелем тоже за жидкостные ракеты, но на ядовитых компонентах. Энергетика, говорят, лучше у них, - Хрущёв-старший задумчиво почесал сверкающую лысину. - Так-то оно так, да ихнюю энергетику в жидком виде в ракету по несколько часов заливать приходится. За это время разбомбят их американцы нахрен. Да и ядовитая эта хрень сверх всякой меры.
   Сергей покопался в документах.
   - Смотри, пап, Челомей предложит делать ампулизированные ракеты, заправленные на заводе. Такая ракета будет готова к старту через несколько минут. Может, ему эту идею уже сейчас подбросить? Пусть работает.
   - Подбросить можно, - кивнул Хрущёв. - Но это не выход. Точнее, не выход, если целостность ракеты нарушается. Открой-ка список катастроф.
   Сергей открыл файл. Никита Сергеевич забрал у него мышь, прокрутил текст, ища нужные строки - потом, чертыхнувшись, всё-таки раскорячил непривыкшие к клавиатуре пальцы, нажал одновременно Ctrl и F, и напечатал одним пальцем:

К-219

   "Умная машинка" услужливо прокрутила текст, подсветив искомую строку.
   - Видишь? - сказал он. - Читал ведь, а не помнишь. Рванула ракета прямо в шахте. То ли протечка у них была, то ли с американской лодкой они под водой столкнулись... Дело тёмное. Факт тот, что людей и дорогущую лодку мы потеряли. А будь там ракета твёрдотопливная - обошлось бы ремонтом.
   И ещё - я хочу наземные ракеты сделать мобильными. На колёсных транспортёрах или в вагон железнодорожный их упрятать. А на транспортёр жидкостную ракету не положишь, даже ампулизированную - растрясёт ее нафиг.
   Хрущёв-старший подтолкнул сыну мышь.
   - Пошарь-ка, кто у нас твёрдотопливные ракеты в "том будущем" проектировал?
   Сергей поковырялся в файлах и ответил:
   - Надирадзе. Александр Давидович.
   - Та-ак... Уже теплее. Где он сейчас? - спросил Никита Сергеевич, записывая фамилию.
   - Э-э... Твёрдотопливной тематикой занимается с 1948 года. С 1951 года руководит КБ-2 в составе ГСНИИ-642 Минсельхозмаша, - ответил Сергей. - Твёрдотопливными МБР начнёт заниматься с 1958 года, когда перейдёт в НИИ-1
   - Не дело. Долго ждать. Надо его поторопить, - проворчал Никита Сергеевич. - Завтра поручу "боярину" его найти и вызвать. Теперь ещё вот что... Какие ещё есть варианты мобильного базирования для МБР? Ты читал, может вспомнишь? Может, какие-то опытные разработки, которые не пошли?
   - Ну... - Сергей замялся, вспоминая. - Американцы наших ракетных поездов сильно боялись, но это ты и сам знаешь... А, вот! Читал я про воздушный старт, - он порылся в файлах, ища информацию, ругнулся, - Ага, нашёл! В октябре 1974 года американцы запустят ракету "Минитмен-1", сбросив её с транспортного самолёта С-5А. Пуск пройдёт успешно.
   - Интересная идея, - Хрущёв заинтересованно заглянул в экран. - Ракета сколько весит?
   - Двадцать девять тонн с копейками, - ответил Сергей. - У самолёта грузоподъёмность около 120 тонн.
   - Ни хрена себе... Здоровая дура... - Хрущёв-старший пошевелил губами, прикидывая. - Летает, наверное, не быстро...
   - Примерно 900 километров в час, как все реактивные транспортники
   - У нас такого самолёта нет. А когда появится что-то подобное?
   Сергей пошарил по файлам.
   - Ан-22, ОКБ Антонова, 1965 год, грузоподъёмность 60 тонн.
   - Долго ждать... Надо быстрее, - проворчал Никита Сергеевич. - Наверное, опять всё упрётся в двигатели... Кто у нас из авиаконструкторов славится самыми оригинальными идеями? Тут неординарный подход нужен.
   - Пожалуй, Бартини, - поразмыслив, ответил Сергей.
   - Кто такой? Не слышал, - удивился Хрущёв-старший. - В войну он где работал?
   - Сидел он в войну. В Туполевской шарашке.
   - Да... Тогда многие конструкторы сидели..., - нахмурился Никита Сергеевич, записывая необычную фамилию. - Итальянец, что ли?
  
  
17. Воздушный старт
  
   История, дама в целом скучная и нудная, иногда может выкинуть такой фортель, что изучающие её люди потом долго не верят, что подобное вообще возможно. К таким необычным историческим парадоксам, пожалуй, относится и Roberto Oros di Bartini, известный в СССР как Роберт Людвигович Бартини.
   Он был человеком невероятной судьбы - итальянский аристократ, барон, военнопленный, коммунист, эмигрант в Советский Союз, военный лётчик, авиаконструктор, между прочим - комбриг РККА (по-новому - генерал-майор). Далее - заключённый по делу Тухачевского, авиаконструктор в "Туполевской шарашке" ЦКБ-29, освобождён в 1946 году, снова авиаконструктор, учёный-аэродинамик, философ...
   Бартини был, возможно, самым талантливым и уж точно - самым невезучим авиаконструктором Советского Союза - из более чем 60 спроектированных им самолётов лишь один или два строились серийно. Но его идеи опережали время на десятилетия. Он был "тайным вдохновителем" Советской космической программы. Достаточно сказать, что Сергей Павлович Королёв называл Бартини своим учителем.
  
   Прочитав в "документах 2012" биографию Роберта Бартини, Хрущёв некоторое время сидел молча, пытаясь осмыслить информацию. Сергей тоже молчал, понимая, что отец обдумывает решение.
   - Сколько же всего важного я ещё не знаю... - пробормотал Никита Сергеевич.
   Он записал фамилию Бартини и его место работы в блокнот, жирно обвёл карандашом и дописал рядом: "Вызвать в Москву, немедленно"
   В феврале 1954-го Хрущёв был полностью поглощён целинным проектом, выкроить время для теоретического разговора было невероятно сложно. Но он понимал, что время уходит. Узнав будущее, Никита Сергеевич теперь почти физически чувствовал, как истекают секунды отпущенного ему срока. Между двумя заседаниями он позвал своего помощника - "боярина" Шуйского.
   - Григорий Трофимыч, созвонись с Новосибирским СИБНИА, если там сейчас рабочий день ещё не кончился, - попросил он, - найди там Роберта Людвиговича Бартини, авиаконструктора. Хочу с ним лично поговорить. Сейчас.
   Минут через десять его соединили с Новосибирском.
   Роберт Людвигович Бартини никак не ожидал звонка из Москвы. И уж тем более он был удивлён, когда услышал в трубке голос, который слышал до этого только по радио:
   - Роберт Людвигович? Здравствуйте. Это Хрущёв беспокоит. Можете уделить несколько минут?
   - Д-да... Да, Никита Сергеевич, конечно! - уже более уверенно ответил Бартини. - Чем могу помочь?
   - Можете помочь, Роберт Людвигович, но только разговор не телефонный, - ответил Хрущёв. - Очень нужно, чтобы вы приехали в Москву. Мне необходимо свести вас с некоторыми ответственными товарищами, и обсудить пару вопросов государственной важности. Мой помощник свяжется с вашим руководством, чтобы вам оформили командировку. За вами пошлют самолёт, если погода будет хорошая. Если нелётная - рисковать не будем, поедете поездом.
   - Понял, Никита Сергеевич, - ответил Бартини. - Но мне же надо подготовиться к разговору. Хоть намекните, на какую тему беседовать будем?
   - Понимаю, Роберт Людвигович, но по телефону не могу, - ответил Хрущёв. - С вашей стороны линия не защищена. Давайте так. Вам завтра утром передадут секретный пакет через военных. Просто это самый быстрый способ. В пакете будут все необходимые сведения. А теперь не волнуйтесь, спокойно собирайтесь в командировку. Я вас очень жду. До свидания.
   - До свидания, Никита Сергеевич, - ответил Бартини, и ошарашенно положил трубку под взглядами изумлённых сотрудников. - Это Хрущёв... В Москву вызвал... На совещание... Ничего не понимаю...
  
   Совещались в кремлёвском кабинете Хрущёва. Помимо Бартини, на совещании присутствовали разработчик твёрдого ракетного топлива Борис Петрович Жуков, и конструктор Александр Давидович Надирадзе.
   Никита Сергеевич радушно приветствовал вошедших в кабинет специалистов, пригласил садиться. Коротко пояснил причину столь срочного совещания. Рассказал о своих сомнениях по поводу МБР на жидком топливе, особенно обратив внимание на уязвимость стационарных наземных стартовых позиций. И, наконец, поставил задачу:
   - В общем, товарищи, нам с вами предстоит создать оборонительную систему для всей страны, на основе твёрдотопливных МБР мобильного базирования. Необходимо добиться максимальной боевой устойчивости системы, чтобы она могла нанести врагу гарантированный ответный удар даже в случае выхода из строя системы боевого управления и гибели высшего военного и политического руководства Советского Союза. Также крайне желательно сделать систему по возможности автономной и с минимальной обслуживающей инфраструктурой, но это уж как получится.
   Я готов выслушать все варианты, а потом выскажу собственные идеи, но позже. Чтобы не влиять своими дилетантскими соображениями на ваши предложения, - усмехнулся Хрущёв, немного разрядив ситуацию. - Для начала, Борис Петрович, расскажите о новой рецептуре твёрдого топлива и этих замечательных стеклопластиковых оболочках, что вы нам с Королёвым показывали.
   Пока Жуков вводил Надирадзе в курс дела и рассказывал о новых разработках, Хрущёв внимательно слушал, одновременно оценивающе наблюдая за реакцией Бартини. Авиаконструктора мало заинтересовало твёрдое топливо, а вот композиционные материалы на основе стеклопластика ему очень понравились. Борис Петрович предусмотрительно захватил с собой образцы, и теперь Бартини внимательно изучал их.
   - Борис Петрович, а могу ли я позаимствовать пару образцов для прочностных испытаний? - спросил он.
   - Конечно, берите, Роберт Людвигович, я предполагал, что вас этот материал заинтересует, - ответил Жуков.
   После доклада Жукова Надирадзе некоторое время сидел молча, что-то прикидывая в блокноте, затем сказал:
   - Никита Сергеевич, задача мне в целом понятна. Характеристики ракеты я сейчас предсказать не могу, так как они сильно зависят от эффективности топлива и от забрасываемого веса. Но, полагаю, надо рассчитывать на массу не менее 50 тонн. Если удастся уложиться в меньшую массу - будет хорошо. Но это вряд ли.
   Что касается мобильности - ракету такой массы можно разместить, к примеру, на гусеничном транспортёре.
   - Минский автозавод берётся сделать многоколёсный тяжёлый транспортёр грузоподъемностью в 50 тонн, - подсказал Хрущёв. - Колёсная машина быстроходнее и дешевле в экплуатации.
   - Тоже неплохой вариант, - согласился Надирадзе. - Но инфраструктура для мобильных пусковых установок дешёвой вряд ли получится. Нужны позиционные районы, желательно - в малонаселённой местности. Дороги для патрулирования. Пункты базирования, ремонтные базы, базы хранения... Сами ракеты и специальные боевые части тоже надо где-то хранить и обслуживать. Всю эту инфраструктуру придётся охранять и обеспечивать её безопасность...
   - Конечно, - кивнул Хрущёв. - А ещё меня смущает недостаточная автономность грунтовых пусковых установок. Сколько времени такая установка может быть в автономном патруле - один-два, максимум - три дня, и то, если её будет сопровождать вахтовая машина, бытовой блок на шасси повышенной проходимости. Поэтому у нас были ещё две идеи.
   - Какие же? - спросил Надирадзе.
   - Первый вариант - железнодорожный, - пояснил Хрущёв. - Я, конечно, дилетант, но, на мой взгляд, у этого варианта есть несколько преимуществ. Прежде всего - скрытность. Для авиационной, а, в перспективе - и космической разведки отследить колёсные транспортёры проблемы не составит. Но вот отследить сотню - другую поездов среди тысяч других составов будет практически невозможно.
   Опять же, в поезде и бытовые условия можно организовать значительно более комфортные. А значит, время патрулирования можно будет увеличить. Время межремонтного обслуживания у железнодорожного подвижного состава тоже будет побольше, чем у колёсного транспортёра, не говоря уже о гусеничном. Даже если тепловоз вышел из строя, вместо него легко прицепить другой, а если выйдет из строя двигатель колёсного транспортёра, пусковая установка, считай, потеряна.
   - Разумно, - кивнул Надирадзе. - К тому же и грузоподъемность у поезда побольше, значит, можно разместить более тяжёлую ракету, а то и не одну. А второй вариант?
   - Воздушный старт, - ответил Хрущёв, удовлетворённо отметив вспыхнувшие огоньки интереса в глазах Бартини. - Да, Роберт Людвигович, именно за этим я вас и пригласил.
   - Вы хотите запускать ракету массой в 50 тонн с тяжёлого самолёта, как аэробаллистическую? - спросил Бартини.
   - Американцы такую систему предварительно прорабатывают, - Хрущёв слукавил, забежав вперёд - в 1954 году такая система и для американцев была ещё фантастикой. - Предполагается сбрасывать ракету с тяжёлого транспортного самолёта, летящего на высоте 10-12 тысяч метров. После сброса ракета разворачивается в положение, близкое к вертикальному, стабилизирующим парашютом, запускает двигатели и стартует.
   - Красиво, - одобрил Бартини. - Но самолёта такой грузоподъемности у американцев пока нет. У нас - тоже.
   - Нет - так будет, - пожал плечами Хрущёв. - Необходимость в таком тяжёлом транспортнике есть, и большая. К тому же есть и ещё одна задумка. Используя такой воздушный старт, можно более дёшево запускать искусственные спутники Земли. Да, Роберт Людвигович. Туда. В космос. А спутники нам будут очень нужны. Это и связь, и разведка, и раннее предупреждение о ракетном нападении, и слежение за авианосными группировками, и метеорология, и ещё куча всяких разных возможностей. Тут смысл в том, чтобы заменить тяжёлым, но многоразовым скоростным самолётом одноразовую первую ступень ракеты - самую мощную и дорогую.
   - Это-то понятно... - кивнул Бартини.
   Хрущёв понял, что идея воздушного старта уже захватила авиаконструктора.
   - Ну как, Роберт Людвигович, возьмётесь?
   - Посчитать надо, Никита Сергеевич, - ответил Бартини. - Идея, безусловно, революционная. Но сложная.
   - А вы не торопитесь, - ответил Хрущёв. - Давайте, товарищи, соберёмся через неделю или дней через десять, и вы мне расскажете, что насчитали и придумали? Да, и ещё, Роберт Людвигович, вы ведь гидросамолётами занимаетесь?
   - Да, Никита Сергеич, занимаюсь. Как раз сейчас работаю над проектом сверхзвукового гидросамолёта-бомбардировщика среднего радиуса действия, под условным индексом А-55. Собирался представить его в будущем году. Такой самолёт сможет дозаправляться с кораблей или подводных лодок в любой точке Мирового океана.
   - Так, так... Интересно, - задумался Хрущёв. - А увеличить дальность тысяч хотя бы до 10-12 можете?
   - Теоретически - да, но это будет уже другой самолёт, большей размерности и грузоподъёмности, иначе не поднять потребный запас топлива, ответил Бартини.
   - Роберт Людвигович, я вас прошу - пересчитайте ваш проект на увеличенную дальность, - попросил Хрущёв. - Видите ли, у нас сейчас нет самолёта, который может достать до США и вернуться на базу. Туполев над такой машиной работает, но у него будет дозвуковой самолёт. Прорывать ПВО на такой машине почти невозможно. А если вы сделаете сверхзвуковую летающую лодку, она сможет решать и ударные и разведывательные задачи.
   - Хорошо, Никита Сергеич, сделаю, - кивнул Бартини.
   - Вот и спасибо. - улыбнулся Хрущёв. - Роберт Людвигович, обратитесь к моему помощнику Григорию Трофимовичу Шуйскому, он позаботится о вашем комфортном размещении в Москве.(В реальной истории Бартини был переведён в Москву в апреле 1957 года, работал в ОКБС МАП, где при участии ЦАГИ и ЦИАМ работал над проектом А-57, исследовал режимы взлёта с воды и длительного ожидания на воде. Источник - http://www.airwar.ru/enc/xplane/a57.html )
  
  
18. Легче воздуха
  
   Встреча состоялась лишь через 10 дней - слишком уж Хрущёв был занят целинными делами. Наконец он сумел выкроить пару часов в своём плотном расписании и попросил Шуйского вызвать на совещание Надирадзе и Бартини.
   - Да они уже два дня как сообщили, что готовы к совещанию, - ответил Григорий Трофимович. - Бартини просит вашего согласия привести на разговор ещё двух специалистов, которые могут помочь.
   - Конечно, пусть приводит, - ответил Хрущёв.
   Кого именно собрался привести Бартини, Никита Сергеевич даже не спросил. "Специалист" - для него было достаточно.
   Они встретились на следующий день. Шуйский пригласил в кабинет Хрущёва Надирадзе и Бартини.
   - Здравствуйте, товарищи, - Хрущёв, гостеприимный и приветливый, поднялся навстречу. - Роберт Людвигович, а вы же собирались привести ещё двух человек?
   - Да, Никита Сергеевич, они ждут в приёмной, - ответил Бартини. - Они - авиационные специалисты, к ракетам отношения не имеют. Не знаю, соответствуют ли они уровню секретности. Я планировал позвать их позже, когда Александр Давидович доложится по своей тематике.
   - Будь по-вашему, - согласился Хрущёв. - Ну, Александр Давидович, рассказывайте.
   Надирадзе уже успел сделать предварительные расчёты и теперь докладывал уверенно. По его прикидкам выходило, что твёрдотопливная МБР будет иметь массу примерно 40-42 тонны при дальности около 10000 км и забрасываемой массе головной части в 1 тонну. (Примерно такие характеристики имел разработанный Надирадзе в 1965-1976 гг комплекс "Темп-2С")
   Но Александр Давидович честно предупредил, что ракет такого класса он ещё не строил, и считает правильным вначале отработать закладываемые в конструкцию МБР технические решения на более простой и дешёвой ракете меньшей дальности
   - Ну, что ж, разумно, - одобрил Хрущёв. - Начните с чего попроще, но, по возможности, параллельно ведите и разработку МБР. Пусть лучше разработка движется медленно, чем вообще не движется. А что у вас, Роберт Людвигович? Чем порадуете?
   Бартини открыл тонкую картонную папку, достал стопку из нескольких листов бумаги и ватмана.
   - По моему мнению, Никита Сергеевич, - сказал он, - поставленная вами задача распадается на две независимые составляющие. Поясню.
   Для запуска космического аппарата за пределы атмосферы на круговую околоземную орбиту мы хотим заменить его наиболее тяжёлую и дорогостоящую первую ступень скоростным высотным самолётом. При этом вторая и третья ступени могут получиться более лёгкими, за счет старта с большой высоты и на большой скорости. Так?
   - Точно, - кивнул Хрущёв.
   - А для боевого патрулирования с баллистической ракетой будет необходим аппарат не столь скоростной, но обладающий большой грузоподъемностью и продолжительностью полёта, при этом высотность большого значения не имеет, так как стрелять ему придётся стандартной боевой ракетой, имеющей, как уже сказал Александр Давидович, дальность около десяти тысяч километров.
   - Вы хотите сказать, что придётся делать два разных самолёта? - уточнил Хрущёв.
   - В общем - да, - подтвердил Бартини. - И это логично. Для запуска спутников понадобится сверхскоростной, высотный самолёт. Он в любом случае будет очень дорогим. Но таких самолетов стране понадобится не больше десятка. Скорее - даже меньше. Штук пять.
   А вот для патрулирования с баллистическими ракетами нужны более дешёвые аппараты, совсем другого класса. И их нужно будет много. Сотни две-три как минимум.
   - Согласен, - кивнул Хрущёв. - И какие будут предложения?
   - Ну, - улыбнулся Бартини, - создание аэрокосмического носителя - моя давняя мечта. Вот что у меня вышло, - он протянул Хрущёву выполненный карандашом на ватмане эскиз.
   Позже Никита Сергеевич признался сыну, что в тот момент у него перехватило дыхание.
   Машина Бартини напоминала приплюснутый сверху треугольник, от которого вниз отходил наклонный пилон. Крошечная кабина экипажа прилепилась на самом носу вытянутого треугольного крыла. Крыло заканчивалось поворотными консолями большого удлинения. Под неподвижной частью крыла в строенных мотогондолах находились шесть реактивных двигателей.
   Фюзеляжа в обычном понимании у самолёта в общем-то и не было. Вместо него нижний наклонный пилон переходил в полукруглую конструкцию в виде арки. Под ней Бартини предполагал разместить ракету. Над аркой и по бокам ракеты находились объёмистые конформные баки, ниже которых Бартини разместил мощное короткое многоколёсное шасси, убираемое в обтекатели в нижней части краёв арки.
   А позади крыла и чуть выше были изображены два огромных длинных цилиндра, с торчащими из передних концов острыми конусами. Они крепились спереди к пилонам, выходящим из задней кромки крыла, а в середине опирались сходящимися вместе пилонами на нижнюю арку.
   - Красавец... - пробормотал Хрущёв. - Расскажите поподробнее, Роберт Людвигович.
   Бартини, явно довольный впечатлением, произведённым на Первого секретаря ЦК, с удовольствием пояснил:
   - Ракета со спутником разместится внизу, между стоек шасси. Там её удобно будет обслуживать. Основная часть топлива для самолёта находится в крыле и центральном пилоне. Сами понимаете, машина выйдет прожорливая. Взлетаем на шести подкрыльевых реактивных двигателях. Для посадки хватит и двух - машина уже будет лёгкой. Крыло будет изменяемой стреловидности - на взлёте и посадке почти прямое, а во время разгона стреловидность составит около 70 градусов.
   Разгоняемся до 900-950 километров в час, и включаем жидкостные ракетные двигатели. Они вот здесь, в задней части нижних топливных баков по бокам ракеты. Их задача - разогнать машину до сверхзвуковой скорости. Топливо - тот же керосин плюс запас жидкого кислорода в нижних баках.
   Как только перейдём на сверхзвук - запускаются основные двигатели, - Бартини ткнул карандашом в два гигантских цилиндра. - Это - прямоточные двигатели конструкции Михаила Бондарюка. Их сейчас использует Лавочкин на своей стратегической крылатой ракете. Жидкостные ракетные двигатели и баки из-под кислорода в этот момент можно будет сбросить на парашютах. Позже их подберут для повторного использования.
   На прямоточных двигателях самолёт разгоняется до трех скоростей звука и выходит по дуге на высоту около 30 километров. Там он осуществляет запуск ракеты, которая выводит на орбиту спутник. По предварительной оценке, масса спутника может достигать около тысячи килограммов, возможно - больше. Это будет зависеть от ракеты.
   После запуска самолёт выключает прямоточные двигатели и четыре из шести реактивных двигателей, после чего на двух двигателях возвращается на базу.
   - Роберт Людвигович... Это фантастика... - пробормотал потрясённый Хрущёв. - Неужели мы сможем такое реализовать?
   - Прямо сейчас - не сможем, - уверенно сказал Бартини. - Лет через пять - сможем. Все материалы и технологии у нас уже есть. Их надо лишь собрать воедино.
   - Ну, с запуском спутников разобрались, - сказал Никита Сергеевич. - Идея мне нравится. А по основной, военной тематике предложения есть?
   - Конечно, - ответил Бартини. - Вот теперь позвольте познакомить вас со специалистами, которые разбираются в сути моего предложения даже больше меня.
   Хрущёв кивнул. Бартини встал, открыл дверь в приёмную и позвал:
   - Проходите, товарищи, - и тут же представил вошедших. - Никита Сергеевич, Александр Давидович, знакомьтесь. Авиаконструктор Борис Арнольдович Гарф и пилот Владимир Адольфович Устинович.
   Гарф и Устинович неуверенно мялись на пороге.
   - Присаживайтесь, товарищи, не стесняйтесь, - пригласил Хрущёв. - Признаться, раньше я о вас не слышал. Рад познакомиться.
   Вошедшие уселись рядом с Бартини.
   - Так вот, - продолжил Бартини. - Поразмыслив над поставленной задачей, я понял, что нам нужен аппарат с очень большой продолжительностью полёта, большой грузоподъёмностью, как можно более экономичный. Скорость и высота полёта большого значения не имеют, а вот обитаемость и комфорт выходят в число первых мест по важности.
   И я подумал, что такой аппарат давно известен, но исторически недооценен. А поскольку после войны появилось много новых материалов и технологий, задача даже упрощается. Никита Сергеевич, прошу вас не делать поспешных выводов. Сначала выслушайте все наши аргументы.
   Я предлагаю использовать для стратегического патрулирования с ракетами дирижабли.
  
   Хрущёв ждал, что Бартини выдаст необычное предложение. В "тех документах" он читал, как Роберт Людвигович предложил построить авианосец на подводных крыльях, ходящий со скоростью 600 километров в час. Но дирижабль с межконтинентальной баллистической ракетой - это было нечто. Никита Сергеевич несколько секунд молча переваривал предложение Бартини, а затем расхохотался.
   Бартини спокойно ждал, пока Первый секретарь ЦК успокоится. У него самого в глазах играли весёлые искорки.
   - О-ох... Насмешили, Роберт Людвигович! - Хрущёв перестал колыхаться. - Да они же горят! Ломаются, падают... И вообще... Это же слон в посудной лавке! Неуклюжий, медленный... Его из берданки подбить можно!
   - Примерно такой реакции я и ожидал, Никита Сергеевич, - заговорщицки улыбнулся Бартини. - Вы сейчас высказали обычный набор аргументов для человека, не очень хорошо разбирающегося в возможностях, достоинствах и недостатках дирижабля. Потому я и привёл товарищей, которые занимаются воздухоплаванием с начала 30-х. Борис Арнольдович, ваша очередь, - Бартини сделал знак Гарфу.
   - Видите ли, Никита Сергеевич, - вступил в беседу Гарф. - Дирижабли горели потому, что их наполняли взрывоопасным водородом. До войны гелий в больших количествах производили только в США. Сейчас его производят и у нас, отделяют от природного газа, в котором гелий содержится в виде примеси. Природный газ при этом не расходуется. Также можно получать гелий из монацитового песка, как это делают в США. У нас залежи этого минерала имеются по берегам Азовского моря, в Донбассе и на Среднем Урале.
   Гелий отделяется от монацитового песка простым нагревом. А сам монацит является источником радиоактивных материалов, например, тория.
   - Так-так, - заинтересовался Хрущёв. - То есть, отделив от него гелий, можно ещё и радиоактивное топливо получать?
   - Скорее всего - да, - кивнул Гарф. - В радиоактивных материалах я не специалист. Для меня, как для конструктора дирижаблей, важнее, что смесь из 85% гелия и 15 % водорода не горит, но при этом имеет подъёмную силу 93% от подъемной силы чистого водорода. Если считать грубо и упрощённо, 1 кубометр водородно-гелиевой смеси поднимает 1 килограмм веса. На самом деле даже немного больше.
   - Борис Арнольдович сконструировал несколько дирижаблей, в том числе дирижабль "Победа", который после войны занимался поиском немецких морских мин в Севастополе, - добавил Бартини. - А Владимир Адольфович на этом дирижабле летал.
   - К сожалению, дирижабль "Победа" был наполнен водородом, - признал Гарф. - Гелия у нас тогда не было. Будь он гелиевый, он и сейчас летал бы... Самое главное не это. У самолёта две трети его мощности уходят на поддержание его самого в воздухе. А дирижабль плавает в воздухе даром.
   - В войну мы парашютистов для ВДВ готовили, - добавил Устинович. - Прыгали они с привязного аэростата. Зимой 41-го начали тренировки. Комиссия тогда подсчитала, что для прыжка 54 парашютистов в течение 2х часов израсходовали 40 литров бензина и 3 кубометра водорода. Для сравнения - если использовать тогдашний обычный ТБ-3, с которого прыгали тогда парашютисты, понадобилось бы 580 литров бензина.
   - Однако! - заинтересовался Хрущёв.
   СССР в те годы не был избалован нефтяным изобилием, и пример, приведённый Устиновичем, Никите Сергеевичу понравился.
   - Мы с Робертом Людвиговичем прикидывали, - продолжал Гарф. - Если использовать в конструкции дирижабля стеклопластик, получится очень лёгкий и практически невидимый для радиолокаторов аппарат. Причём его удобнее делать по полужёсткой схеме, когда жёсткий каркас имеется только в нижней части дирижабля. А оболочка сохраняет форму за счет внутреннего избыточного давления. Такой дирижабль легче противостоит непогоде и более удобен при хранении. Можно откачать гелий, и поместить нижнюю часть дирижабля в обычный авиационный ангар.
   - Невидимый для локаторов? Как это? - удивился Хрущёв.
   - Стеклопластик - радиопрозрачный материал, - пояснил Бартини. - А двигатели и приборы слишком маленькие, чтобы радиолокатор их заметил.
   - Раньше основные затраты на эксплуатацию дирижаблей составляла постройка эллингов - это огромный ангар, где дирижабль хранится между полётами, - продолжал Гарф. - Были трудности с приземлением, нужна была огромная наземная команда в несколько сотен человек, чтобы удержать дирижабль при посадке. Сейчас это не нужно. Двигатели размещаются в поворотных гондолах, и дирижабль может маневрировать вверх-вниз, вперёд-назад - как угодно.
   - Главное достоинство дирижабля - он может поднимать очень большой груз, и нести его на огромное расстояние, с малыми затратами топлива. Кстати, топливо для дирижабля - это не обязательно бензин. Немецкий "Граф Цеппелин" летал на светильном газе - это смесь газов, получаемая пиролизом каменного угля. Газовое топливо для дирижабля даже удобнее бензина - не нужно уравновешивать корабль по мере расходования топлива.
   - Очень интересно! - заметил Хрущёв. - А на природном газе он работать может?
   - Может и на природном газе, как и автомобиль, и на дизельном топливе, если установить дизели. - ответил Гарф. - Может маневрировать с грузом, опускать его точно на место, как подъёмный кран. Может висеть на одном месте хоть месяц. Может садиться на воду.
   - Ого! - Хрущёв на лету прикидывал варианты возможного использования. - Так с его помощью можно снабжать подводные лодки в море?
   - Можно, - подтвердил Устинович. - А можно и искать лодки, американцы в войну так и делали. И за авианосными соединениями можно следить. Дирижабль может висеть над океаном на высоте двадцати километров, осматривая огромную территорию. На большой высоте полезная нагрузка уменьшается, но для дозорной службы это не важно.
   - Уж очень они тихоходные... - заметил Хрущёв.
   - Да, скорость у него небольшая - всего около ста, ста двадцати километров в час. Но для боевого патрулирования над своей территорией большая скорость и не нужна. Важна продолжительность полёта и грузоподъемность.
   - И что ещё важнее, - добавил Бартини, - чем больше объём дирижабля, тем он рентабельнее. Объём увеличивается быстрее, чем площадь поверхности.
   - И какой размер дирижабля нужен, чтобы носить ракету массой в 40 тонн? - спросил Хрущёв.
   - Ну, я бы не ограничивался массой в 40 тонн, - ответил Гарф. - Ведь ракете нужна ещё и пусковая установка. Общая масса будет тонн 60. Для сравнения, американский дирижабль ZRS-4 имел длину 240 метров, диаметр 40 метров и мог поднимать полезный груз 82 тонны. Ну, мы сделаем длину метров 200, отыграем диаметром, получим грузоподъемность 60-70 тонн.
   - Двести метров?? - обомлел Хрущёв. - Это же линкор летающий! Сколько ж такая дура стоит?
   - Жёсткий дирижабль таких размеров стоит примерно в восемь или десять раз дешевле лёгкого крейсера 1й мировой войны, - подсказал Бартини. - Полужёсткий дирижабль будет значительно дешевле жёсткого.
   - Гм! - Хрущёв задумался. - Интересно...
   - Кстати, - добавил Устинович. - Американцы до сих пор используют дирижабли радиолокационного дозора. На одном из них огромная антенна смонтирована прямо внутри оболочки. Дирижабль используется в составе системы предупреждения о ракетном нападении.
   - Да? - оживился Хрущёв. - Ещё интереснее... Но где такое чудовище хранить? Газовый пузырь длиной двести метров... Его же ветром порвёт на хрен!
   - Как показывает опыт эксплуатации - вовсе нет, - возразил Устинович. - Дирижабли достаточно хорошо противостоят непогоде. Особенно полужёсткие. А уж если очень сильный ветер - можно откачать газ и спрятать корабль в ангар.
   - Кстати, у меня есть проект простого и дешёвого ангара, - подсказал Бартини, вытаскивая эскиз. - Основа конструкции - тканевая секция, натянутая между двумя надувными трубами. Надставляя нужное количество секций, получаем эллинг любой длины. Воздух нагнетается вентиляторами. Эллинг раскрывается сверху по продольной оси, за счёт чего дирижабль может взлетать прямо с места. Нужно лишь выключить вентиляторы, и сбросить давление воздуха в трубах.
   - Ещё один важный момент, - добавил Гарф. - Дирижабли хорошо работают в холодную погоду. Чем холоднее воздух, тем он плотнее, тем больше грузоподъемность дирижабля.
   - Стоп-стоп-стоп! - остановил его Хрущёв. - А трубы ваш дирижабль возить может?
   - Да запросто, - ответил Устинович. - И возить, и сразу на место укладывать. Легко и непринуждённо. А куда возить-то надо?
   - В Сибирь, - ответил Никита Сергеевич. - Я получил сведения, что там у нас имеются богатые залежи нефти и газа. Но районы труднодоступные, осваивать их будет непросто.
   - Вот там дирижабли тоже пригодятся, - кивнул Гарф. - Можно целиком собранные дома на точку забрасывать. Ну, эти... сборные домики вахтовые.
   - Так, - решился Хрущёв. - Давайте построим один дирижабль. Сначала - не самый большой. Я хочу посмотреть, что он может. Насчёт патрулирования с ракетами - это вы, товарищи, загнули. Меня-то, дурака старого, вы ещё сможете уболтать, но вот наших военных - вряд ли. Георгий Константинович вас на смех поднимет.
   - Тут, Никита Сергеевич, нужна реальная демонстрация возможностей, - подсказал Бартини. - Давайте сначала построим один дирижабль. Небольшой. Убедимся, что всё получается. Потом построим другой. Большой. Подцепим к нему пусковую установку с ракетой - кораблю ведь нет разницы, что возить - хоть трубы, хоть ракету. А мы устроим демонстрацию для военных. И в народном хозяйстве оба корабля так или иначе пригодятся.
   - Погодите, товарищи, а ведь до войны у нас эти ваши дирижабли где-то под Москвой строили, - вспомнил Хрущёв. - Нобиле ещё там работал, итальянец.
   - Совершенно верно, Никита Сергеич. Строили мы их в Долгопрудном, 28 километров от Москвы, - ответил Гарф. - Кстати, последний корабль, "СССР В-12бис" мы в 1947 году построили. Там вся инфраструктура осталась в целости. С 1951 года на части нашей территории делают зенитные ракеты, но наши эллинги ещё сохранились.
   - Обязательно приеду к вам, посмотреть, как только вы построите первый дирижабль, - улыбнулся Хрущёв.
   - А мы можем прямо на нём за вами прилететь, Никита Сергеевич, - в свою очередь улыбнулся Устинович. - И подобрать вас прямо на Красной площади. Если ваша охрана позволит, конечно...
   - Борис Арнольдович, будете Главным конструктором? - спросил Хрущёв.
   - Главным, думаю, не стоит, - ответил Гарф. - Главный - это больше администратор, чем конструктор. Вот замом по технической части - с удовольствием.
   - Договорились, - кивнул Хрущёв.
  
   Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР "Об использовании аэростатов в интересах народного хозяйства" вышло 25 февраля 1954 года (АИ). Главным конструктором вновь созданного Долгопрудненского конструкторского бюро автоматики, оно же ОКБ-424 был назначен Михаил Иванович Гудков, тот самый, что участвовал вместе с Лавочкиным в создании истребителей ЛаГГ-1 и ЛаГГ-3. Замом по технической части стал Борис Гарф, шеф-пилотом вновь созданной фирмы - Владимир Устинович.
   Были выделены средства на восстановление производства и постройку двух дирижаблей - одного объёмом 10000 м3 и второго, объёмом 100000 м3.
   (В реальной истории выпуск аэростатов в Долгопрудном был возобновлён в 1956 году, в связи запусками американских разведывательных аэростатов над территорией СССР.)
  
  
19. Реформа экономики
  
   В начале февраля 1954 года Хрущёв был плотно занят целинным проектом, но уделил время для разговора с Келдышем и Косыгиным - слишком важными были обсуждаемые вопросы, чтобы откладывать их надолго.
   Собрались в кремлёвском кабинете Хрущёва. Вначале решили обсудить вопросы науки.
   - Мстислав Всеволодович, - обратился к Келдышу Хрущёв. - Что скажете о полученной нами документации?
   - Полагаю, она сэкономит нам не один год научных исследований и не один миллиард рублей, - ответил Келдыш. - Достаточно полная и достоверная документация, Никита Сергеич. Я уже сделал некоторые распоряжения, в основном, по экспериментальной проверке отдельных теоретических положений. Провести все намеченные эксперименты мы ещё не успели, но те, что уже провели, полностью подтвердили теоретические выкладки из "тех документов"
   - Ну, в этом я и не сомневался, - сказал Хрущёв. - Мстислав Всеволодович, меня сейчас больше интересуют не эксперименты для подтверждения теорий, а реальные результаты.
   - Прежде всего - электроника. Массовое производство микросхем. Не надо много и разных, надо - несколько основных видов, но - очень много, чтобы получалось в розницу недорого. Нужны, прежде всего, микропроцессоры и микросхемы памяти для ЭВМ, и ещё эти, для связи. Ну, для тех радиотелефонов.
   - Я понял, - кивнул Келдыш. - НИИ-35 добился больших успехов. Сейчас они организовали на своей площадке опытный производственный комплекс и пробуют выпускать микросхемы небольшими партиями. Очень уж сложный и длительный техпроцесс. Если получится - будем увеличивать объёмы, но тогда нужно специализированное производство. Строительство в Зеленограде началось, но, сами понимаете, это не быстро. К тому же всё оборудование фактически самодельное. И на Западе не закупишь - там такого оборудования тоже ещё не существует.
   - Хорошо, - кивнул Хрущёв. - Вторая задача. Скоро нам придётся принимать новую программу строительства военно-морского флота. Я вначале хотел обойтись по минимуму - подводными лодками. Ну, не верю я, что в случае серьёзного боестолкновения наш флот сумеет противостоять американскому. Собственно, и адмирал Кузнецов это подтверждает (на самом деле Кузнецов подтвердит это лишь осенью 1954 года во Владивостоке, но Хрущёв, уже прочитавший об этом в "документах 2012" немного перепутал. Ему ведь уже почти 60 лет.)
   - Но адмирал меня убедил, - продолжил Хрущёв, - что, помимо решения непосредственно военных задач, флот выполняет также функцию психологического давления на вероятного противника. И с этим подводные лодки справиться не могут. Для таких демонстрационных действий нужны достаточно крупные, хорошо вооружённые надводные корабли.
   На самом деле, Хрущёв также прочёл об этом в "документах 2012", но минутный приступ самолюбия не позволил ему признаться в ещё не совершённых ошибках. Келдыш и Косыгин, также ознакомившиеся с документами "Особой папки", это поняли, но возражать не стали.
   - У нас сейчас находятся в стадии достройки несколько крейсеров, - сказал Хрущёв. - Как вы знаете, в "той истории" я приказал разделать их на металл. Признаю, глупость сделал. Пожалел нефти - уж очень эти крейсеры прожорливые.
   - Сейчас ситуация изменилась. С открытием Самотлорского месторождения в Сибири нефти у нас будет хоть залейся. Но эти крейсеры, на самом деле, устарели ещё у достроечной стенки. Это - корабли вчерашнего дня, построенные по довоенным и ранним послевоенным проектам. Красивые, мощные - и беспомощные. Стратегического вооружения они не несут, зенитно-ракетного оружия не имеют. Следовательно, на обороноспособность страны практически не влияют.
   - Я хочу переоснастить эти крейсеры современным оружием. Оружия этого, на самом деле, пока ещё нет. Но скоро будет. И вы, Мстислав Всеволодович, мне в этом поможете.
   - Никита Сергеич, корабельное оружие немного не по моему профилю, - улыбнулся Келдыш.
   - Нет-нет, - успокоил его Хрущёв. - С ракетным оружием разберутся специалисты. Тут я даже не беспокоюсь. А вот перспективные системы вооружений, системы управления огнём, информационные системы театра военных действий, космическая спутниковая система глобальной навигации и позиционирования - вот это без вашей помощи нам не создать.
   - Стоп-стоп-стоп, Никита Сергеич, - обалдел от напора Первого секретаря ЦК академик Келдыш. - Ещё раз и поподробнее, пожалуйста. Для начала - что такое информационная система театра военных действий?
   - Все боевые единицы на театре военных действий, вплоть до командира отделения и отдельных снайперов и войсковых разведчиков оснащаются мини-компьютерами, объединенными в беспроводную информационную сеть, - пояснил Хрущёв. - Когда каждый из них видит противника, он вносит данные о противнике в свой компьютер, откуда они передаются в общую базу данных. Таким образом, командующий и все остальные видят всю картину в целом. Командующий может отдать приказ на поражение цели, выбрав для этого оптимальные средства. Шансы попасть в окружение также резко снижаются, так как известно, где противник.
   - Так американцы будут воевать через 60 лет, Если мы сумеем наладить выпуск микросхем и жидкокристаллических экранов для микрокомпьютеров, а также - специально обращаю ваше внимание - достаточно ёмкие и небольшие литий-полимерные аккумуляторы емкостью до 6000 миллиампер-часов, мы тоже сможем построить подобную систему. Если повезёт - даже раньше американцев.
   - С ума сойти, - пробормотал Косыгин. - Никита Сергеич! Это сколько ж денег надо в такую систему вбухать?
   - Спокойно, Алексей Николаич! Партия обо всём подумала! - усмехнулся Хрущёв.
   - Что, на Солнце полетим ночью? - не удержался Келдыш.
   Все трое захохотали.
   В "Особой папке", помимо разоблачительных документов по политической и экономической тематике, нашёлся текстовый файлик, озаглавленный "Афоризмы и анекдоты". Он содержал образцы юмора из 2012 года.
   Хрущёв и до получения информации из будущего регулярно отслеживал, что говорит народ о нём и о политике партии. Эту информацию ему регулярно поставлял руководитель госбезопасности.
   Теперь сначала Хрущёв с сыном, Серов, а затем - Косыгин и Келдыш тоже прочитали этот файл. Юмор из будущего оказался едким, злым, с отчётливым привкусом горечи и ностальгии по утраченной Родине. Хрущёву там был отведён целый раздел. Но, по сравнению с тем, что говорили в бывшем СССР о своём современном правительстве, парламенте, чиновниках, капиталистах и Православной церкви, Никита Сергеевич понял, что ему ещё повезло...
   Теперь же, эти несколько человек, прикоснувшихся к Тайне, периодически цитировали то одну, то другую фразу из этого файла, фразы, понятные только им одним.
   - Технологии микрокомпьютеров и связи будем развивать как технологии двойного назначения, - пояснил Хрущёв. - Вы же читали: в будущем эта самая "сотовая связь" приносит капиталистам огромные доходы. Население оплачивает и связь, и эти самые "смартфоны", "планшеты", потому что населению это удобно и интересно... Это гигантская индустрия, приносящая фантастическую прибыль. И всё эти деньги достаются капиталистам.
   - В нашем социалистическом обществе капиталистов нет и быть не может. Сотовая связь у нас будет государственной, доступной каждому и недорогой. Тем более, на самом деле, с телефонизацией населения у нас беда. Один телефон на 100 квартир, и тот - во дворе, в будке - это, по цивилизованным меркам середины 20 века - кошмар.
   Как видите, сотовая связь будет востребованной. А все доходы от неё пойдут в бюджет. Так что, Алексей Николаич, не волнуйся, всё, что сейчас на электронику затратим, отобьётся очень быстро и в многократном размере.
   - Но ведь... эти микросхемы... они же секретные! - удивился Келдыш. - Мы что, дадим населению доступ к секретной технике?
   - Именно, Мстислав Всеволодович, дадим! И наша ошибка в той истории, что не дали! - безапелляционно заявил Хрущёв. - Теперь мы эту ошибку исправим. Поясняю. Сейчас Гладков осваивает технологию ультрафиолетовой фотолитографии, затем будет переходить на рентгеновскую. У американцев ничего подобного пока нет. Даже если им в руки попадёт такая микросхема, воспроизвести её прямо сейчас они не смогут. А к тому времени, когда смогут, мы уже уйдём в проектировании электроники так далеко вперёд, что теперь уже не мы, а американцы будут в роли "вечно догоняющего"
   - Ну... не знаю... если получится, конечно, будет здорово, - недоверчиво протянул Келдыш.
   - Обязательно получится, Мстислав Всеволодович! Должно получиться! - сказал Хрущёв. - А если не получится, наши с вами дети снова будут жить при капитализме. Вы что, этого хотите?
   - Нет, конечно, - ответил Келдыш. - Но это такой гигантский проект...
   - На самом деле, он ещё более гигантский, чем вы думаете, товарищи, - усмехнулся Хрущёв. - Но об этом чуть позже, в экономической части.
   - Да, а насчёт перспективных систем вооружений? - спросил Келдыш.
   - Именно, - Хрущёв встал и отошёл к столику у стены, на котором стояло что-то, накрытое домашней кружевной салфеткой, странно смотревшейся в казённой чопорной сухости кремлёвского кабинета. - Смотрите.
   Он снял салфетку. Подошедшие Келдыш и Косыгин увидели кустарно выполненную модель, сделанную из бумажной трубки, проводов, трансформатора и батареи конденсаторов. Модель была включёна проводом в электрическую розетку.
   - Сын сделал, - с гордостью пояснил Хрущёв.
   Первый секретарь ЦК с удовольствием вложил в бумажную трубку десятиграммовую гирьку от аптечных весов. Щёлкнул сначала одним выключателем, отчего на модели зажглась лампочка от карманного фонарика. Чуть подождал и щёлкнул вторым выключателем.
   Гирька со свистом перелетела кабинет и с силой впечаталась в дубовую стеновую панель.
   - Электромагнитная пушка? - догадался Келдыш.
   - Именно, Мстислав Всеволодович, именно! - улыбнулся Хрущёв. - Американцы в 21 веке собираются ставить электромагнитные пушки на свои корабли. Правда, у них будет использоваться другая модификация - рельсотрон. Можете порекомендовать специалистов, которым можно было бы поручить эту работу?
   - Надо подумать... - задумался Келдыш. - Петр Леонидович может помочь, но он больше теоретик...
   - Капица? - уточнил Хрущёв.
   - Да, - кивнул Келдыш. - Знаете, Никита Сергеич, я бы обратился в МЭИ, к Кириллину. Владимир Алексеевич Кириллин, зам. директора МЭИ, преподает на кафедре инженерной теплофизики. Дело в том, что рельсотрон, в отличие от пушки Гаусса, которую вы нам так эффектно продемонстрировали, работает по принципу разгона снаряда разрядом плазмы. А это как раз та область, которой занимаются и Пётр Леонидович, и кафедра инженерной теплофизики МЭИ.
   - Вам виднее, Мстислав Всеволодович, - согласился Хрущёв, записав данные Кириллина себе в блокнот. - Я вас попрошу от моего имени переговорить с Владимиром Алексеевичем и Петром Леонидовичем, и поставить им задачу. Постановление ЦК пока что принимать не будем, проведём финансирование по общим фондам перспективных разработок. Сделаете?
   - Не вопрос, Никита Сергеич, конечно, - кивнул Келдыш. - Задача очень интересная, полагаю, Владимир Алексеевич возьмётся за неё с удовольствием.
   - Спасибо, Мстислав Всеволодович, - сказал Хрущёв. - Ещё вопрос. Вы передали информацию по поводу лазеров?
   - Да, конечно, - подтвердил Келдыш. - Александр Михайлович и Николай Геннадьевич, конечно, очень удивились... (будущие академики А.М. Прохоров и Н.Г. Басов, получившие в 1964 году Нобелевскую премию за создание лазера. В реальной истории изобрели первый квантовый генератор сантиметрового диапазона - мазер - в 1954 г, впоследствии Н.Г. Басов в 1959м теоретически обосновал создание лазера. В 1959 Н.Г. Басов и А.М. Прохоров получили Ленинскую премию.)
   - Ну, ещё бы... - усмехнулся Хрущёв. - Вы им объяснили, насколько важна для страны эта работа?
   - Да, да, они это понимают, - кивнул Келдыш. - Они, скорее, удивились тому, что получили столь весомое подтверждение тем идеям, которые у них уже родились теоретически. Александр Михайлович прямо сказал, что разведка, конечно, сэкономила им годы работы, но отняла море удовольствия от самостоятельного открытия.
   Хрущёв понимающе улыбнулся.
   - Передайте Александру Михайловичу, что у него ещё будет возможность вволю заниматься наукой и получать удовольствие от открытий, - сказал Никита Сергеевич. - А пока стране нужны системы наведения для высокоточного оружия и системы передачи данных по оптоволоконным сетям. (Термин "волоконная оптика" появился в 1954 г, так что фантастики тут практически нет. Ну, если только самая малость)
  
   - А теперь, товарищи, давайте обсудим вопросы экономики, - предложил Хрущёв.
   - Да-да, - с кривоватой ухмылкой покивал Косыгин. - Заодно обсудим, где страна возьмёт денег на эти научные эксперименты.
   - Алексей Николаич, судя по всему, считает, что старый дурак Хрущёв в очередной раз решил разорить страну, - усмехнулся Никита Сергеевич.
   - Ну, Никита Сергеич, я этого не говорил! - вскинулся Косыгин. - Но, согласитесь, проблемы у страны действительно серьёзные, а вы с Мстиславом Всеволодовичем здесь такие планы строите, что волосы дыбом встают.
   - Я вас очень хорошо понимаю, Алексей Николаич, - кивнул Хрущёв. - Потому и пригласил вас.
   - Вот, кстати, Никита Сергеич, - вдруг прямо спросил Косыгин. - Вы же знаете из "тех документов", что я в "том будущем" одобрил ваше отстранение от власти. Почему же вы доверили мне Тайну?
   - Ну, Алексей Николаич, чтобы между нами не было никаких недомолвок, проясним всё сразу, - ответил Хрущёв. - В тех же самых документах чёрным по белому написано, что вы будете самым успешным Председателем Совета Министров за всю историю СССР. А восьмая пятилетка, которой вы руководили, в "той истории" была самой успешной из всех. Одного этого мне достаточно, чтобы предложить вам начать ваши реформы экономики как можно раньше.
   - А что до моего отстранения в "той истории"... Ну, для начала, признаем, что я местами действительно допустил серьёзные ошибки. Да, признаю! Хотя пока у нас начало 1954 года, и мне только предстоит их совершить... тьфу, чёрт! - Хрущёв запутался в темпоральных парадоксах, и смущённо улыбнулся. - Теперь-то уж, понятно, я такую х..ню пороть не стану. Насчёт того, что моя политика была "не ленинской", я с вами, конечно, не согласен, это уж вы, Алексей Николаич, загнули! Ладно, спишем на напряжённость тогдашнего политического момента.
   - Короче говоря, я признаю, что в руководстве экономикой страны вы понимаете больше меня. Поэтому, следующим Председателем Совета Министров после Маленкова будете вы, а не Булганин, - решительно заявил Хрущёв.
   - Гм... - ошарашенный Косыгин не знал, что и сказать, - Это большая ответственность, Никита Сергеич... Не знаю, готов ли я... Постараюсь оправдать высокое доверие партии...
   - Уверен, что оправдаете, Алексей Николаич, - кивнул Хрущёв. - А теперь расскажите, что вы предлагаете реформировать в экономике с учётом информации из "тех документов".
   - Ну, первый этап реформы, судя по "документам", в "той истории" дал достаточно хорошие результаты, - начал Косыгин. - Поэтому первоначально предлагаю придерживаться того же курса. Сейчас нам будет даже проще - совнархозы мы организовать не успели, не потеряем времени на их ликвидацию. А вот многоступенчатую систему управления промышленностью считаю необходимым сократить до двух, максимум - трёх звеньев, то есть - министерство, объединение, предприятие. Нечего плодить номенклатуру, которая потом станет критической массой, разрушившей государство.
   - Я бы ещё добавил, - вставил Келдыш, - нам нужна единая государственная система обучения и подготовки партийных и хозяйственных руководителей. А то сейчас получается, что на руководящие посты часто попадают люди, не имеющие профильного образования по данной отрасли. А некомпетентность руководящих кадров потом нам дорого обходится.
   - Дельное предложение, - кивнул Хрущёв. - Надо его проработать более подробно. Продолжайте, Алексей Николаич.
   - Директивные плановые показатели сократим, - продолжил Косыгин. - Оставим задания по общему объёму продукции в действующих оптовых ценах; важнейшей продукции в натуральном измерении; общему фонду заработной платы; общей суммы прибыли и рентабельности, выраженной как отношение прибыли к сумме основных фондов и нормируемых оборотных средств; платежам в бюджет и ассигнованиям из бюджета; общему объёму капитальных вложений; заданий по внедрению новой техники; объёму поставок сырья, материалов и оборудования. (цитируется по ru.wikipedia.org)
   - Поддерживаю, - кивнул Хрущёв.
   - Предприятиям дадим больше самостоятельности, - продолжил Косыгин. - Собственно, сделаем так, как в "той истории" сделали, только раньше. И главное - государственные закупочные цены должны обеспечивать рентабельность предприятий. В том числе - предприятий сельского хозяйства. Да, Никита Сергеич, закупочные цены на сельхозпродукцию будем поднимать, а низкие потребительские цены на основные продукты питания будем держать за счёт дотаций из средств, вырученных за импорт нефти и газа. Пока, поначалу, - успокоил вскинувшегося было Хрущёва Косыгин. - Потом, когда уровень жизни населения поднимется, цены можно будет слегка повысить - это уже не будет так болезненно. Да и к тому времени появятся другие источники финансирования, за счёт формирования новых статей спроса. Это я о вашей электронике говорю.
   - Собственно, на первом этапе я ничего особо нового не предлагаю, так как мы и от этих мероприятий получим значительный экономический рост. Главное - на последующем этапе не профукать его результаты.
   - На самом деле, некоторые корректировки по сравнению с реформой, описанной в "тех документах", я запланировал, - уточнил Косыгин. - В "тех документах" основными причинами свёртывания реформ названы политический и технологический застой, сопротивление консервативных членов Политбюро, завышенные военные расходы, непосильные для экономики страны, огромные кредиты, выданные Советским Союзом странам третьего мира, декларировавшим развитие по социалистическому пути. Это слишком большая тема для нашего затянувшегося совещания.
   - Нам надо избежать технологического застоя, а для этого нужна экономическая схема, которая будет стимулировать уменьшение себестоимости. Поскольку цены будут фиксированными, единственный способ получить больше прибыли - снижать себестоимость. Но если вся прибыль будет уходить в бюджет, кого будет волновать себестоимость?
   - То есть, Алексей Николаич, вы предлагаете оставлять часть прибыли на предприятиях для стимулирования уменьшения себестоимости? - переспросил Хрущёв.
   - Да, - кивнул Косыгин. - Более того, прямо разрешить руководителям всех рангов создавать премиальные фонды, которые будут расходоваться на премирование отличившихся работников. То есть, если инженер или рабочий придумал, как снизить себестоимость продукции без ущерба для качества, он получает премию.
   - Скорее, его начальник получит премию, - усмехнулся Хрущёв. - А рабочий или инженер хрен чего получит. Надо, чтобы это премирование утверждали партийный и профсоюзный комитет предприятия. Как только в деле появляются живые деньги, вокруг тут же начинают копошиться разного рода жулики. Поэтому партийный и профсоюзный контроль необходим.
   - Согласен, - кивнул Косыгин. - Этот вопрос надо будет проработать более подробно. Второе важное изменение, которое я считаю необходимым - кардинальная реформа сферы услуг.
   - Наша сфера услуг - это, товарищи, притча во языцех... Я сейчас буду говорить крамольные вещи, но мне кажется, что в сфере услуг свободное предпринимательство будет эффективнее плановой экономики.
   - Погоди, погоди, Алексей Николаич! - возмутился Хрущёв. - Ты что же, капиталистов решил расплодить? Мы тут, вроде как, СССР от капитализма спасать собрались, а ты предлагаешь мироедов собственными руками выращивать?
   - Никита Сергеич, дослушайте до конца, а потом будем обсуждать, спорить, улучшать! - мягко, но настойчиво попросил Косыгин.
   - Хорошо, излагай, - кивнул Хрущёв.
  
   - Я исхожу из простого факта, что каждый человек талантлив по-своему, - пояснил Косыгин. - Одному, к примеру, ближе математика, другой - художник, третий - механик - золотые руки. А кто-то, возможно, талантливый организатор.
   - Резонно, - заметил Хрущёв. - К примеру - наш Сергей Павлович Королёв. Вот уж организатор, что называется, от бога.
   - И таких людей больше, чем мы думаем, - заметил Косыгин. - Так почему же Советское государство, позволяя художникам и учёным реализовать свои таланты, должно отказывать в этом способным организаторам? Ведь такой человек, не имея возможности реализоваться законным путём, возможно, выберет путь незаконный.
   - Так пусть реализуется на государственном предприятии, - сказал Хрущёв. - Заводов у нас хватает.
   - Так-то оно так, - возразил Косыгин. - Но не совсем так. Государственный завод - это крупное предприятие. А всё, что крупное, обычно неповоротливое. Вроде как большой пароход. Следует своим курсом, и поди его поверни. А для удовлетворения спроса населения выгоднее, зачастую, иметь не один завод-гигант, а сотню-тысячу маленьких заводиков и мастерских, дешёвых в развёртывании, и легко перестраивающихся с одной продукции на другую. Скажем, вчера клепали самовары, сегодня кастрюли, завтра - чайники. И вот во главе такого небольшого предприятия талантливый организатор добьётся большего успеха и принесёт больше пользы, чем во главе цеха на заводе-гиганте.
   - Только на заводе-гиганте он будет работать во благо страны, а во главе маленького заводика на чьё благо? - спросил Хрущёв. - В свой карман, что ли? Так и сяк выходит, что своими руками будем растить капиталиста? Алексей Николаич, ведь змею на груди пригреем! Им только дай малейшее послабление - загрызут! Дай капиталисту палец - он тебе руку по плечо откусит! Как в 90-х годах "той истории". Ведь разорвали страну на части!
   - Да ещё мне в укор ставили, дескать, я обещал, что к 1980-му году советские люди будут жить при коммунизме! Вроде того, что "где же, Никита, твой коммунизм?". А Никита в 71-м году помер! Вот и строили бы коммунизм, я ведь им уже не мешал! - распалился Хрущёв. - А они даже то, что построили, сохранить не сумели! Всё просрали! А вот мы, бл#дь, назло всем этим критиканам, возьмём и построим коммунизм!
   - Угу... Как там, в том документе из будущего сказано... - вдруг усмехнулся обычно непробиваемо-серьёзный Косыгин. - С блэкджеком и шлюхами...
   Келдыш и Хрущёв зашлись в приступе хохота.
   - О-ох!... Ты, Алексей Николаевич, смотри, на людях такое не ляпни, - всё ещё колыхаясь в приступах смеха, выдавил Хрущёв. - Не поймут! Особенно, насчёт шлюх...
   - Я согласен, что выращивать своими руками класс капиталистов и мелких хозяйчиков - недопустимо, - продолжил, отсмеявшись, Косыгин. - Аппетит приходит во время еды. Тот, кто почувствовал вкус к эксплуатации работников, больше никогда не остановится. С другой стороны, планирование в сфере услуг затруднительно. Как можно запланировать в ремонтной мастерской, у скольких людей сломаются часы или радиоприёмник?
   - Плановое хозяйство особенно эффективно на крупных предприятиях, а всякую мелочь и сферу услуг я предлагаю отдать в коллективную собственность и разрешить им полный хозрасчёт.
   - Коллективная собственность - это как? - спросил Хрущёв.
   - Это примерно похоже на акционирование на Западе, - пояснил Косыгин. - Возьмём, скажем, кафе. Там работает 5-6 человек. Им предоставляется определённая хозяйственная самостоятельность. То есть, государство берёт с них арендную плату за помещение, платежи за воду, электричество, газ, и процентный налог с прибыли. Они тратят часть прибыли на закупку продуктов, посуды, зарплату работников. Оставшаяся часть прибыли может быть вложена в улучшение предприятия, скажем, в ремонт помещения, или в оборудование, либо разделена в равных долях между работниками. Но, в отличие от западного акционирования, ключевой момент - в равных долях. Каждый член коллектива, независимо от занимаемой должности, имеет право на одинаковую долю прибыли. У директора кафе зарплата больше, чем у официантки, но долю прибыли они должны получать одинаковую.
   - Второй ключевой момент: если работник увольняется, он теряет право на долю прибыли в этом предприятии. Она переходит к вновь нанятому работнику. Это право нельзя будет продать, арендовать или передать по наследству. Им будет обладать только работник, и только пока он работает на предприятии.
   - В общем-то, ничего принципиально нового я не придумал. Колхозно-кооперативная форма собственности у нас в Конституции записана изначально. Нужно только закон "О кооперации" принять, где будут прописаны нужные нам условия.
   - Стоп! - сказал Хрущёв. - А не получится ли у нас так, что все захотят стать официантами в кафе? А рабочих в стране не останется.
   - Не получится, - ответил Косыгин. - Если все станут официантами - кто в кафе ходить будет? Официанты из соседнего кафе? Так у них своё есть. Сфера услуг держится на привлечении клиентов. Если клиентов не будет, кафе закроется. А официанты пойдут работать на завод. Плюс к тому - за государством остаётся контролирующая и разрешительная функция. Если подобных кафе станет слишком много, местная власть перестаёт выдавать разрешения на открытие новых.
   - Аналогично я предлагаю поступить с мелкими производственными предприятиями. Не надо давить всякие артели и мелкие мастерские. Пусть они производят товары народного потребления. Пусть конкурируют между собой. Но - на основе коллективной собственности и получения равной доли прибыли.
   Это позволит быстро насытить товарами всю сферу народного потребления.
   - Это что же, НЭП, что ли? - спросил Хрущёв.
   - Ну, в определённой степени похоже, - кивнул Косыгин. - Вспомни, Никита Сергеич, ведь НЭП был введён Лениным как антикризисная мера, чтобы быстро восстановить разрушенное хозяйство после Гражданской войны, и поднять уровень жизни населения. А что мы имеем сейчас? Хозяйство только-только восстанавливается после Великой Отечественной войны, уровень разрушений, между прочим, заметно выше, чем после Гражданской. Тогда заводы просто стояли и не работали, а сейчас почти вся европейская часть страны была полностью разрушена, кроме самых западных областей, быстро попавших под оккупацию. Сельское хозяйство вообще в таком загоне... В результате население на грани голода.
   - Наши потомки, в конце 80-х, тоже думали, что Горбачёвская "перестройка" - это вроде НЭПа, - возразил Хрущёв. - И что из того вышло?
   - Так основная разница НЭПа и "перестройки" в том, что Сталин этот НЭП держал под жёстким контролем, и прекратил, когда он выполнил свою функцию, - пояснил Косыгин. - А "перестройка" вышла из-под контроля. Кроме того, в ходе "перестройки" было допущено немало ошибок, сыгравших критическую роль, и погубивших всю затею.
   - Это каких именно? - спросил Хрущёв.
   - Негосударственная торговля, обналичивание безналичных денег, приватизация государственных предприятий. Прежде всего - разрешение открывать коммерческие магазины, - ответил Косыгин. - Они ничего не производят, а лишь сбывают продукцию по спекулятивным ценам. То есть, не создают прибавочную стоимость, а делают деньги из воздуха. К тому же создают условия для спекулятивной перепродажи продуктов, пользующихся наибольшим спросом. Перетягивают товары из государственной торговли в частную. Именно это спровоцировало голод в 1988-89 годах "той истории", когда в государственных магазинах были пустые полки, а коммерческие ломились от продуктов по запредельным ценам. При этом, когда в 1991 году государство перестало контролировать цены, полки государственных магазинов, как по волшебству, снова заполнились продуктами. Голод кончился, как будто его и не было.
   - То есть, кризис спровоцировала госторговля, - резюмировал Хрущёв. - Сначала, в ожидании прекращения ценового регулирования, вся масса продовольственных товаров была перелита в коммерческие магазины или припрятана. А потом выброшена в продажу по новым ценам - для имитации "капиталистического изобилия".
   - А куда смотрели милиция и КГБ? - нарушил своё затянувшееся молчание академик Келдыш.
   - Они получили приказ сверху - не вмешиваться, - мрачно ответил Хрущёв. - Предательство гнездилось на самом верху - в Политбюро ЦК КПСС, - он в сердцах стукнул ладонью по столу. - Генеральный секретарь ЦК - предатель! Уму непостижимо!Когда Первый секретарь - старый дурак, вроде меня, это плохо. Но когда предатель - это смертельно для страны.
   - Ты, Никита Сергеич, самокритикой не увлекайся, - усмехнулся Косыгин. - А то ведь ляпнешь такое на Съезде, а делегаты и поверят...
   - Да пойми ты, Алексей Николаич, если бы моя отставка могла спасти страну от этого будущего позора, я бы ни минуты не колебался! - с горечью ответил Хрущёв. - Но жизнь распорядилась так, что в наших с вами руках оказалась судьба страны. Так что теперь спасать советский народ и Советское государство придется нам.
   - Возвращаясь к торговле, - продолжил Косыгин. - Мы убедились, что торговля должна оставаться строго государственной. Под управление трудовых коллективов будем отдавать только сферу услуг и мелкое производство товаров народного потребления, например, артели. То есть, если коллектив производит товары или оказывает услуги, он может существовать в рамках коллективной собственности. Если нет - не может.
   - Меня, Алексей Николаич, вот что беспокоит, - задумчиво произнёс Хрущёв. - В результате такого разделения, мы получим ситуацию, когда одни рабочие, на госпредприятиях, получают меньше, чем другие рабочие на предприятиях коллективной собственности. Таким образом, мы провоцируем перетекание рабочей силы из государственного в частный сектор. И, что ещё хуже, создаём имущественное разделение внутри рабочего класса. Я меньше всего хочу создавать внутри страны частнособственническую "элиту". Нельзя, чтобы один советский человек чувствовал себя выше другого советского человека. Нельзя делить народ на элиту и быдло. Так нам коммунизм не построить.
   - Так ведь элита у нас уже есть, Никита Сергеич, - ответил Косыгин. - Ты, я, Мстислав Всеволодович, как ни крути, от простого рабочего и доходами и уровнем жизни отличаемся.
   - И мерой ответственности, Алексей Николаич, тоже отличаемся! - возразил Хрущёв. - И уровень жизни у нас высокий, пока мы с тобой трудимся на благо страны. И дачи и машины у нас государственные. Выйду вот я на пенсию, и хер я полечу за государственный счёт в Пицунду! А я говорю о том, что по твоей схеме рабочий, делающий кастрюли на частном предприятии, ах, да, на "коллективном", будет жить заметно богаче такого же рабочего, делающего такие же кастрюли на государственном предприятии.
   - А имеет ли смысл вообще делать кастрюли на государственном предприятии? - спросил Косыгин. - По моему мнению, в государственных руках следует сосредоточить тяжёлое и среднее машиностроение, оборонную и сырьевую промышленность, и производство комплектующих двойного назначения, обеспечивающих замкнутый цикл оборонного и тяжёлого машиностроения. А всё производство товаров народного потребления передать в коллективную собственность. Не сразу, конечно, а постепенно, по результатам эксперимента корректируя условия его проведения.
   - Так ты только что говорил, Алексей Николаич, - перебил Хрущёв, - что приватизация государственных предприятий была одной из главных ошибок этой самой "перестройки". А сейчас предлагаешь передать государственные предприятия в руки коллективов. Сам себе противоречишь.
   - Не совсем так, - возразил Косыгин. - Нельзя приватизировать ключевые предприятия: оборонное производство, заводы ключевых комплектующих, например, двигателестроительные, подшипниковые, электронную промышленность. Само собой, добывающие предприятия и естественные монополии - авиацию, железные дороги, энергетику. В то же время, наряду с "Аэрофлотом", к примеру, можно разрешить функционирование авиакомпаний, находящихся в коллективной собственности.
   - А главное, зачем тратить государственные ресурсы из бюджета на выпуск простейших товаров народного потребления, которые можно делать в артелях и коопперативах? И не только кастрюли и чайники. Тот же самый "смартфон" собирать из готовых деталей могут артели из нескольких человек, надо им только эти детали предоставить и обеспечить схемой. И они завалят страну дешевой электроникой.
   - Но "приватизировать" государственные предприятия, построенные трудом всего советского народа и отдавать их в собственность частнику - недопустимо, - упорно стоял на своём Хрущёв. - Если в коллективе есть талантливый организатор - пусть создаёт свое производство с нуля. Мы ему сдадим в аренду помещение, оборудование, пусть набирает людей, организует производственный цикл. Но с нуля. А работающие предприятия передавать в частные руки - нельзя. Их народ своим горбом строил.
   - Я всё же считаю, - продолжил Косыгин, - что на государственных предприятиях надо изготавливать только технически сложные потребительские товары, требующие сложных технологий. Например, автомобили.
   - А зачем народу автомобили? - спросил Хрущёв. - Я считаю, надо развивать общественный транспорт. А тратить ресурсы страны на личные автомобили нет смысла.
   - Вот тут-то мы вас и покритикуем, - усмехнулся Косыгин. - Вы же, Никита Сергеич, сами привели пример создания новых статей потребительского спроса. Эта самая мобильная связь. А ведь спрос на автомобили будет огромный! И для государства автомобиль - очень доходный товар. Он продаётся потребителю в среднем в 2,5 раза дороже себестоимости.
   - Да? - удивился Хрущёв. - Уже интересно!
   - А ещё автомобилизация влечёт за собой целую индустрию производства горюче-смазочных материалов, запчастей, инструмента, которые народ будет покупать.
   - Вообще-то Алексей Николаевич дело говорит, - поддержал Келдыш. - Во-первых, если мы планируем поднимать жизненный уровень населения, а поднимать его необходимо, доходы населения будут расти. Значит, населению эти доходы надо будет куда-то потратить, желательно - с пользой. Вот и потратят - на автомобиль. А то ведь могут и на водку потратить. Вы же читали, Никита Сергеич, какой проблемой стали в будущем алкоголизм, курение и наркомания.
   - К тому же, если за вождение в пьяном виде отбирать права, как это делают наши потомки, обладание автомобилем станет хорошим стимулом для трезвого образа жизни.
   - Интересная мысль, - покивал Хрущёв, соглашаясь с доводами своих консультантов. - Как-то никогда не задумывался о проблеме личного автомобиля для населения в таком ключе...
   - Ну, так при нынешнем дефиците топлива вопрос автомобилизации населения и не стоял, - согласился Косыгин. - Но если недорогое топливо появится, появится и вопрос. Надо быть к этому готовыми. Горьковскому заводу надо расширять выпуск автомобилей, а то они клепают "Победу" малыми партиями, для профессоров да завмагов. МЗМА (с 1968 г. - АЗЛК)сделал хороший автомобиль, но объём выпуска тоже мал. Я читал в "тех документах", что мы закупили в Италии целый автозавод.
   - Читал, - кивнул Хрущёв. - Сначала счёл это ошибкой, теперь полагаю, это был правильный ход. Но прямо сейчас нам автозавод никто не продаст. Для этого придётся сначала восстановить дипломатический статус СССР в Европе. Подкузьмил нам Сталин с блокадой Западного Берлина... Ничего не добился, а отношения с Западом испортил надолго.
   - Да там Черчилль и без Сталина постарался, - махнул рукой Косыгин. - Кстати, автомобили - отличный экспортный товар. Я очень удивился, когда узнал, что в конце 60-х половина выпускаемых в СССР автомобилей будет уходить на экспорт в более чем 70 стран мира, включая развитые западноевропейские страны - Францию и ФРГ! (Это исторический факт. Погуглите.)
   - Качество автомобилей для экспорта должно быть высочайшим, - заметил Хрущёв. - Я вон читал, как о продукции закупленного нами в Италии завода отзываются в будущем...
   - Да, на Волге его строить нельзя. Там земля проклята, - вспомнил хохму из 2012 года Келдыш, и все трое расхохотались.
   - Давайте этот вопрос пока отложим, - сказал Косыгин. - Это всё частности, а нам надо решить проблемы общего характера.
   - Да, например, как избежать социальной напряжённости между рабочими государственных и коллективных предприятий, - напомнил Хрущёв.
  
   - Я предлагаю рабочим на государственных предприятиях платить больше, за счёт регулирования налога на прибыль с предприятий коллективной собственности, - предложил Косыгин, - Чтобы нивелировать ту самую разницу в оплате труда на предприятиях государственного и коллективного сектора.
   Кроме того, я предлагаю стимулировать стремление увеличивать производительность труда и качество выпускаемой продукции предприятий коллективной собственности за счёт обратно-пропорционального налога на прибыль.
   - Это как? - спросил заинтересовавшись, Хрущёв.
   Об обратно-пропорциональном налоге ему слышать пока не приходилось.
   - То есть, налоговая отслеживает динамику роста прибыли предприятия. А Комитет Партийного Контроля и Народный Контроль отслеживают качество производимых товаров, - пояснил Косыгин. - Чем больше рост прибыли предприятия по сравнению с предыдущим отчётным периодом, тем меньший налог взимается с предприятия в текущем отчётном периоде. При условии сохранения качества продукции.
   - Привязка размера налога идёт не к объёму прибыли, а к проценту роста, как показателю динамики развития и производительности труда. Таким образом, динамично развивающееся предприятие получает налоговые льготы, а предприятие, возглавляемое некомпетентным руководителем или собравшее под своей крышей всех местных лодырей и алкоголиков, платит больше, и вынуждено либо перестраивать свою работу, либо... люди оттуда начнут увольняться и предприятие закроется.
   - Это всё ещё предстоит просчитывать, чтобы не напортачить, но общее направление предполагаю примерно таким.
   - Хитро-о! - усмехнулся Хрущёв. - Я такого ещё не слышал.
   - Ну, так мы тоже не лаптем щи хлебаем, - довольно улыбнулся Косыгин, и, согнав улыбку с лица, строго продолжил. - Обрати внимание на вторую фатальную ошибку "перестройки". Они допустили свободный обмен безналичных денег со счетов предприятий на наличные. В результате на стихийно образовавшийся рынок была выброшена непосильная для него денежная масса, что вместе с существованием коммерческой торговли привело к гиперинфляции и обнищанию народа.
   - Тогда как мы воспрепятствуем инфляции, если у нас работники коллективных предприятий начнут получать больше? - спросил Хрущёв.
   - Очень просто, - ответил Косыгин. - Строго контролируя денежную эмиссию, постоянно приводя её в соответствие с товарной массой, предлагаемой населению. Коллективные предприятия - в основном мелкие, они больше получают платежи наличными деньгами, особенно сфера услуг. Они не получат наличных денег больше, чем есть на руках у населения. Часть этих денег их работники потратят сами, на жизнь, а часть изымает государство в виде платежей и налогов.
   - Сложнее будет с мелкими производителями, которые будут реализовывать производимые товары мелким и средним оптом за безналичный расчёт. Этот вопрос требует проработки.
   - Можно для них устанавливать квоту обналичивания денег, - предложил Хрущёв.
   - Стоит открыть лазейку, и ручеёк превратится в реку, - возразил Келдыш. - Будут злоупотребления. Лучше, если рабочие будут получать свою долю прибыли тоже в безналичном выражении, чтобы затем потратить её на крупные покупки, например, автомобиль, кооперативную квартиру, поездку на курорт... Можно сделать для каждого работника два банковских счёта - зарплатный и накопительный. С накопительного на зарплатный можно будет переводить только какую-то часть денег для последующего обналичивания.
   Если контролировать процесс будет не человек, а компьютер, и банк будет государственным, можно снизить количество злоупотреблений до исчезающе малого.
   - И мы плавно переходим к перспективной схеме распределения товаров и социальных благ, - продолжил Косыгин.
   Хрущёв заинтересованно посмотрел на него.
   - Ты про что?
   - Я про коммунистическую систему распределения, которую мы сможем ввести, когда научимся делать достаточное количество дешёвых портативных компьютеров, - пояснил Косыгин. - Вроде тех "смартфонов".
   - Так-так... Продолжай, Алексей Николаич!
   - Плановая экономика СССР сейчас начинает сталкиваться с проблемой неэффективности планирования, - продолжил Косыгин. - С одной стороны, нарастает количество планируемых и отслеживаемых показателей, с другой, из-за невозможности запланировать и быстро наладить производство товаров народного потребления мы имеем дефицит этих товаров. Потому что планирование производится в обезличенных показателях, в отрыве от реальных нужд населения.
   - Компьютеризация поможет улучшить планирование, а мелкие предприятия коллективной собственности помогут первоначально насытить потребительский рынок товарами. Но, когда у каждого потребителя есть терминальное устройство, связанное с районным сервером, потребитель может заранее запланировать, что ему нужно, исходя из своих потребностей, и заказать нужные ему товары через сервер. Тот, в свою очередь, суммирует информацию по всем показателям и сообщает вышестоящему, областному серверу, что в планируемом периоде населению потребуется хлеба столько-то тонн, молока столько-то, ботинок столько-то... Ведь каждая хозяйка знает, сколько продуктов ей надо купить на неделю, и что из промтоваров надо купить в следующем месяце. Само собой, надо планировать некоторый процент запаса на непредвиденные нужды.
   - То есть, имеем планирование производства товаров народного потребления снизу, на основе реального спроса населения! - воскликнул Хрущёв.
   - Причём точнейшее! - усмехнулся Косыгин. - Государственные и оборонные нужды планировать проще. Для этого аналогичную информацию будут предоставлять серверы плановых отделов предприятий, учреждений, воинских частей... И всё будет стекаться в Госплан.
   - А если Госплан знает нужды страны до последнего болтика и буханки хлеба, и знает возможности производителей, он может раздать производителям точные задания на объёмы производства и осуществить межрегиональный манёвр ресурсами для выравнивания положения в дотационных регионах. Имея такую систему планирования, можно перейти к созданию системы распределения взамен торговли.
   - Ты хочешь отменить торговлю? - удивился Хрущёв.
   - По-моему, это преждевременно, - нахмурился Келдыш. - От этого решения проблем будет больше, чем пользы.
   - Я же не предлагаю избавиться от торговли с завтрашнего дня, - ответил Косыгин. - Или с понедельника. Понятно, что такое решение должно быть просчитанным и подготовленным. Я исхожу из простого соображения: существование торговли, пусть даже государственной, в социалистическом обществе является фактором риска. Торговля сама по себе никаких материальных ценностей не создаёт. Она лишь перераспределяет материальные блага и обеспечивает поступление денег в бюджет. При этом само наличие торговли создаёт условия для воровства и злоупотреблений. Торговля - та питательная среда, на которой вырастают жулики, проходимцы, спекулянты - все те элементы, которым в коммунистическом будущем места нет. Проще всего от них избавиться, устранив эту питательную среду.
   - Радикально, - заметил Хрущёв. - Я бы такое предложить не рискнул. Продолжай.
   - Торговля необходима, пока население получает зарплату наличными деньгами, - продолжил Косыгин. - При работающей системе планирования и безналичных расчётов торговля сведётся к механической выдаче заранее оплаченных безналичным путём заказов. Фактически это будет Служба доставки. В районах новостроек можно вместе с водопроводом и другими коммуникациями сразу при строительстве закладывать в проект трубы пневмопочты, и мы получим работающую Линию доставки. В старых районах пневмопочту можно и по эстакадам провести.
   - Конечно, полностью от торговли избавиться не удастся. Останутся колхозные рынки, останутся, например, свежие фрукты. Персики, скажем, в пневмопочту не засунешь - каша приедет. Но это - частности.
   - Вы только не думайте, что как только мы проложим по всей стране пневмопочту и переведём торговлю на безналичный расчет, так сразу настанет коммунизм.
   - Вот-вот, я тоже об этом хотел сказать, - кивнул Хрущёв.
   - Для коммунизма советский народ пока не готов, - заметил Келдыш. - Коммунизм предполагает, прежде всего, очень высокий морально-этический уровень всего населения. И тут я согласен с Алексеем Николаевичем относительно торговли - это действительно питательная среда для жуликов и воров.
   - А вторая питательная среда для них - руководящие должности и сопутствующие им льготы. Спецстоловые, спецраспределители, выплаты в конвертах... Мы с вами декларируем строительство общества без классов, и тут же формируем новый элитный класс партийно-хозяйственной номенклатуры. А потом из этой номенклатуры вылезают предатели, которые готовы порвать страну на части, лишь бы сохранить наворованное!
   - О каком высоком морально-этическом уровне можно говорить, если молодёжь со школьного возраста видит это двуличие? Возьмём, скажем, секретаря обкома или горкома. Он что, мало получает, чтобы отовариваться в спецмагазине? Жены ответственных работников обычно не работают. Не развалятся, если в постоят в очереди вместе со всем народом.
   - И что они в обычном магазине купят? - поинтересовался Косыгин. - Спецраспределители для того и были созданы, чтобы обеспечивать номенклатурных работников товарами, которых не купишь в обычных магазинах.
   - А вот если они не смогут купить в обычном магазине всё, что нужно, пусть пилят своих благоверных, чтобы оторвали задницы от обкомовских кресел и наладили снабжение! - заявил Хрущёв. - Очень разумное предложение, Мстислав Всеволодович. Но обрезать все льготы разом - политически опасно. Это надо делать поэтапно, чтобы в разгар реформ не лишиться политической поддержки. Но делать надо.
   - Помимо того, я собираюсь ограничить сроки пребывания руководителей на ответственных постах. Вплоть до Президиума ЦК. И обеспечить регулярную сменяемость руководителей всех рангов, особенно по результатам работы. Такого фестиваля маразма, как в 1975-85 годах, допускать нельзя.
   (Чтобы избежать путаницы: на XIX съезде ВКП(б) 1952. Политбюро ЦК было переименовано в Президиум ЦК КПСС,. 5 марта 1953 г. Бюро Президиума ЦК КПСС ликвидировано постановлением Совместного заседания Пленума ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета и Совета Министров СССР. На XXIII съезде КПСС 1966 года вновь переименовано в Политбюро ЦК КПСС. Таким образом, в описываемый период Политбюро технически именовалось Президиумом ЦК, по сути это - равнозначные понятия.)
   - И сам уйдёшь, Никита Сергеич, когда срок подойдёт? - хитро спросил Косыгин.
   - Уйду, Алексей Николаич! Свергать не придётся, - усмехнулся Хрущёв. - Но хочу уйти со спокойной душой, зная, что оставляю страну в надёжных руках. Давайте, товарищи, на сегодня прервёмся. Разговор у нас был долгий, и все проблемы страны мы за один день всё равно не решим.
   На будущее, собираться они договорились по мере необходимости.
   - Теперь будем видеться чаще, - сказал Хрущёв, провожая коллег.
  
  
20. Первый "стратег"
  
   За внутренними делами нельзя было забывать и о международной политике. 25 января 1954 года в Берлине состоялось совещание министров иностранных дел СССР, США, Великобритании и Франции. Главной темой встречи были условия предполагаемого объединения Германии.
   В начале "холодной войны" подобные мероприятия чаще служили для их участников трибуной политической пропаганды, чем приводили к реальным договорённостям. Обе стороны с упоением поливали друг друга грязью, задумываясь больше о торжестве своей идеологии, чем о достижении реального результата. Ядерный паритет на тот момент ещё не был достигнут, США и их союзники, осознавая свой перевес, действовали нагло, не допуская ни малейшего компромисса.
   Единственным приемлемым для бывших западных союзников способом было присоединение ГДР к Западной Германии. Другие варианты даже не обсуждались. Канцлер ФРГ Конрад Аденауэр на любое упоминание о ГДР реагировал крайне болезненно.
   Никита Сергеевич не менее болезненно реагировал на Аденауэра. В ответ на его инициативы Хрущёв сказал:
   - Мы никогда не примем Аденауэра как представителя Германии. Если снять с него штаны и посмотреть на его задницу, то можно убедиться, что Германия разделена. А если взглянуть на него спереди, то можно убедиться в том, что Германия никогда не поднимется.
   Совещание министров ожидаемо завершилось ничем. Никаких договорённостей достигнуто не было. Политики повозмущались друг другом и разошлись.
   В результате 20 марта 1954 г СССР объявил о снятии оккупационного статуса в Восточной Германии и установил дипломатические отношения с ГДР. Взимание репараций с ГДР было прекращено ещё раньше - с 1 января 1954 г. У разорённого войной Советского Союза не было возможности организовать новым союзникам помощь, аналогичную американскому плану Маршалла. Но теперь с них хотя бы перестали драть три шкуры в счет выплаты репараций. На самом деле, планы Хрущёва в отношении соцстран простирались ещё дальше. Узнав из "документов 2012" о роли Совета Экономической Взаимопомощи, существовавшего до инспирированного американцами развала мировой системы социализма, Никита Сергеевич оценил эту идею и намеревался сделать из СЭВ действенный противовес Европейскому Экономическому Сообществу. Но это была перспектива завтрашнего дня, а пока приходилось решать более насущные вопросы.
   В начале 1954 года открыли для свободного посещения Московский Кремль. При Сталине Кремль был режимным объектом, даже Царь-пушка считалась секретной. Теперь народ получил доступ на самую охраняемую территорию СССР. В Кремле на этот момент жили некоторые члены правительства: Ворошилов, Молотов, Микоян. Нельзя сказать, что они обрадовались такому послаблению режима. Ворошилов хотя и проголосовал вместе со всеми за открытие Кремля, но после заседания пожаловался, что теперь ему вечером и погулять негде.
   - Почему? - искренне удивился Хрущёв. - Гуляй, сколько хочешь, не укусят тебя граждане.
   Сам Никита Сергеевич с людьми встречаться не боялся, смело входил в толпу, шутил, здоровался, отвечал на приветствия и вопросы. Охрана, конечно, присутствовала, но общению Первого секретаря ЦК с народом не мешала.
  
   В 1954-м году Хрущёв продолжил принятие решений, облегчавших положение народа. В начале января 1954 года был отменён "крепостной закон" 1940 года, прикреплявший рабочих к предприятиям. То есть, народу вернули конституционное право выбирать более подходящую, лучше оплачиваемую работу. Одновременно был отменён "закон об опозданиях и прогулах". (В реальной истории отменены в апреле 1956 года)
   Были повышены минимальные зарплаты - Хрущёв выдвинул простой и понятный народу принцип: "повышение зарплаты низкооплачиваемым работникам, упорядочение оплаты среднеоплачиваемых, сохранение доходов высокооплачиваемых". Правительство в лице Первого секретаря ЦК делом доказывало, что государство заботится о людях, и советский народ все ближе подходит к построению истинного общества равных возможностей.
   Зарплату колхозникам теперь выплачивали деньгами, а не начисляли "трудодни".
   Были введены пенсии для колхозников, которые до того были вынуждены в старости выживать "на подножном корму". Колхозная пенсия поначалу составила 40 рублей, при минимальной зарплате 40-45 рублей, но в законе была чётко и недвусмысленно прописана индексация пенсий в зависимости от роста ВВП Советского Союза. (В реальной истории колхозные пенсии, введённые в 1956 году, составляли всего 15-20 рублей)
   Пенсионный возраст был снижен для мужчин до 60 лет, для женщин - до 55 лет, а существующие пенсии увеличены в два раза. Был увеличен размер декретного отпуска и отпуска по уходу за ребёнком.(Все перечисленные меры в реальной истории были приняты в 1956 году)
   Принятие этого комплекса социальных законов резко увеличило популярность Хрущёва в народе. С этого момента любая критика Первого секретаря ЦК, высказываемая хоть в курилке, хоть на лавочке у подъезда, чаще всего встречала суровую отповедь в стиле: "Никита, может, и дурак, но о народе заботится!"
  
   13 марта Министерство внутренних дел, объединённое с МГБ в 1953м, снова разделили, выделив из его состава Комитет Государственной Безопасности. Руководителем КГБ назначили Ивана Александровича Серова, а министром внутренних дел стал Сергей Никанорович Круглов, ранее бывший 1-м заместителем министра.
   Серов сразу же обозначил в качестве приоритетного направления промышленный шпионаж и различные операции в сфере экономики. В КГБ начался отбор и подготовка разведчиков для внедрения в западные бизнес-школы и универститеты. Также была начата работа с эмигрантской диаспорой, в среде которой можно было маскировать агентов. К тому же не все поголовно эмигранты были ярыми антисоветчиками. Некоторых из них можно было использовать на благо СССР.
   Встречи Ивана Александровича с Хрущёвым и до посвящения в Тайну были регулярными, а уж когда Серов узнал о будущей судьбе СССР, это тайное знание ещё больше сблизило его с Никитой Сергеевичем. В день назначения на пост руководителя КГБ, Иван Александрович в очередной раз приехал к Хрущёву.
   Разговор шёл на кухне - Хрущёв не часто работал в домашнем кабинете, предпочитая читать взятые на вечер документы или на кухне, или в спальне.
   - Вот скажи, Иван Александрович, - вдруг спросил Хрущёв. - Что ты думаешь о Черчилле?
   - О Черчилле? - Серов такого вопроса не ожидал, но служебному положению соответствовал в полной мере. - Ну... Черчилль нам ни разу не друг. Антисоветчик, каких мало. Давний и последовательный враг русского народа и коммунизма. Холодная война, считай, с его подачи начата.
   - Вот-вот, - мрачно кивнул Хрущёв. - Тот ещё гад... Когда Гитлер его прижал, так к Сталину приполз за помощью. А стоило нам победить, так сразу начал вякать про "железный занавес", "угрозу коммунизма"...
   - В общем-то, сейчас он - премьер-министр лишь номинально, - заметил Серов. - Он перенёс два инсульта, левая сторона тела фактически парализована...
   - Это ничего не значит, - буркнул Хрущёв. - Он, сука, живучий. Я его биографию в "тех документах" посмотрел. Этот гад помрёт только в 1965 году, в январе. И до конца жизни будет продолжать гадить Советскому Союзу. Когда у нас в 1962-63 годах засуха случится, нам придётся зерно на Западе за золото покупать. Так этот гад знаешь что тогда скажет? "Надо быть гениальным человеком, чтобы оставить Россию без хлеба!", - процитировал Никита Сергеевич. - Вроде того, что ту засуху я сам, лично, организовал!
   - Так что ты предлагаешь? - уточнил Серов.
   - А давай мы его поторопим? - с недоброй усмешкой предложил Хрущёв.
   - Никита Сергеич! - оторопел Серов. - Он же, всё-таки, британский премьер!
   - Да и х...й с ним, что премьер! - буркнул Хрущёв.
   - Если выйдет наружу - скандал будет страшный, - покачал головой Серов. - Нельзя. Политические последствия для СССР будут очень неприятными. Вплоть до войны.
   - 5 апреля 1955 года он подаст в отставку с поста премьера, - сказал Хрущёв. - То есть, превратится в частное лицо. Соответственно, и охраны у него серьёзной уже не будет. Организуй так, чтобы выглядело, как сердечный приступ. Я знаю, твои ребята умеют.
   - Есть организовать! - кивнул Серов. - Но... Никита Сергеич, ты, всё ж таки подумай ещё раз... Операцию я подготовлю, но в очень опасное дело ввязываемся...
   - А это твоя задача - сделать так, чтобы никто не догадался, - проворчал Хрущёв. - И ещё. Братья Даллесы. Пока Джон Фостер Даллес остаётся на посту госсекретаря, хрен мы добьёмся каких-либо улучшений в отношениях с Штатами. Я тебя особо не подгоняю, но всё-таки подумай, нельзя ли что-нибудь организовать?
   - Понял, Никита Сергеич. Подумаю, - кивнул Серов. - Ты, это... - председатель КГБ замялся. - Никита Сергеич, ты что, решил всех антикоммунистов на Западе втихую замочить?
   - Всех не получится, - буркнул Хрущёв. - Но нескольких самых активных очень хотелось бы... Да, ещё вот что. Есть в Штатах такой актёришка, Рональд Рейган. Снимается в ковбойских фильмах. Его тоже убери.
   - Актёра? - удивился Серов. - А его-то зачем? Он что, так плохо играет?
   - Играет он может и плохо, но президент из него выйдет хороший, даже слишком. Только не для нас, - ответил Хрущёв. - Эта гнида - ярый антикоммунист. В конце 40-х был осведомителем ФБР и сдавал всех коллег, симпатизирующих социалистам и коммунистам. А в 80-м он стал президентом. С нашей стороны у нас оказался Горбачёв. Дальше ты уже сам читал.
   - Читал, - мрачно подтвердил Серов. - Понял, Никита Сергеич. Организуем.
   - Что у тебя по Билдербергу?
   - Судоплатов работает, - ответил Серов. - На данный момент у него подготовлены три основных варианта: радиоуправляемый фугас большой мощности в подвале здания, отравление через вентиляцию и таран здания заминированным самолётом.
   - С самолётом уж очень демонстративно, - заметил Хрущёв.
   - Наоборот, если незадолго до падения в эфир передать сигнал о неполадках с двигателями и навигационным оборудованием, можно инсценировать авиакатастрофу и всё списать на трагическую случайность, - возразил Серов.
   - Ну... неважно, смотри только, чтобы никто не докопался до истины, - предупредил ещё раз Хрущёв.
  
   23 апреля 1954 г возмутителем государственного спокойствия неожиданно стал Георгий Максимилианович Маленков. В одном из выступлений он заявил, что ядерную войну выиграть нельзя, и ядерный конфликт приведет к гарантированной гибели земной цивилизации.
   Эта вполне логичная точка зрения на тот момент диаметрально расходилась с существующими воззрениями. Генералы считали атомное оружие просто ещё одной, очень мощной бомбой. Да и остальные ещё не сознавали всей опасности, которую несет применение ядерного оружия.
   Особенно сильно возмущался выступлением Маленкова заместитель министра обороны маршал Жуков. В это время он уже задумал провести широкомасштабные армейские учения с применением ядерного оружия. Американцы такие учения проводили неоднократно. А тут Маленков со своим выступлением едва не сорвал операцию стратегического значения.
   Хрущёв, осведомленный об опасности радиации лучше других членов правительства, не имевших доступа к Тайне, был вынужден гасить конфликт, хотя сам в этом вопросе, скорее, был согласен с Маленковым. Урезонив разошедшегося маршала, Никита Сергеевич немного рассказал членам Президиума ЦК об опасности радиации, сославшись на сведения, якобы добытые по линии КГБ за рубежом. Не то, чтобы его рассказ произвел сильное впечатление, но кое-что у членов Президиума в памяти отложилось.
   Маленкова мягко пожурили и попросили не пугать народ, а Жукова Хрущёв переключил на другую тему вопросом:
   - Расскажи лучше, Георгий Константинович, что с нашим с тобой жилищным экспериментом?
   На удивленные вопросы членов Президиума Хрущёв рассказал, как они с Жуковым, чтобы улучшить качество строительных работ, договорились ввести на строительстве нескольких жилых домов для офицеров аналог военной приемки.
   - Ну, разворошил ты осиное гнездо, Никита Сергеевич, - усмехнулся в ответ Жуков. - Скандал был неимоверный. Военпредам пришлось охрану армейскую обеспечить, одного строители даже поколотили. Сроки сдачи домов затянули на два месяца. Зато дома сдали с первого раза без замечаний. Я ещё с бракоделов по 20-30% оклада снимал, а за сдачу объекта из сэкономленных фондов премию выплатил. Своим приказом. Зато когда офицеры в новые квартиры въезжали, военпредов очень благодарили, за качество. Я теперь на всех жилых объектах Минобороны такую военную приемку введу. Очень эффективная система.
   Рассказ Жукова вызвал немалый интерес у присутствующих. Договорились обсудить неожиданно успешную инициативу отдельно и распространить на жилищное строительство в целом.
  
   Примерно в это же время Никита Сергеевич посетил конструкторское бюро Владимира Михайловича Мясищева, который представил руководству страны новый стратегический бомбардировщик 3М. На эту встречу Хрущёв взял с собой сына, желая как можно сильнее заинтересовать его работой инженеров.
   Раньше Никита Сергеевич сам мечтал стать инженером. Судьба сложилась иначе, но уважение к профессии инженера Хрущёв пронёс через всю свою жизнь.
   К встречам вроде этой он тщательно готовился. Какой смысл, если руководители страны просто посмотрят на техническую новинку, подивятся и уедут. Нужно до конца представлять себе достоинства и недостатки каждой новой машины, понимать ее возможности, осознать, на что можно рассчитывать, а чего от неё требовать нельзя.
   Перед Хрущёвым всегда неосознанно маячил пример Сталина. Тот тоже не получил серьёзного образования, но постоянно занимался самообразованием, и в технике, особенно военной, разбирался отлично. Впарить Сталину туфту, негодную или недоработанную машину было почти невозможно.
   Хрущёв большую часть жизни курировал сельское хозяйство и жилищное строительство, к военной технике отношения раньше не имел, да и образование у него было ещё хуже, чем у Сталина - тот хотя бы в семинарии учился. В целом отсутствие систематического образования было общей бедой у вождей советского народа. Потому Никита Сергеевич так ценил и продвигал молодых выдвиженцев вроде Шелепина и Шепилова, успевших до войны получить высшее образование.
   Приходилось навёрстывать упущенное в молодости перед каждой поездкой в КБ, чтобы хотя бы глупых вопросов не задавать. А теперь, прикоснувшись к Тайне, Никита Сергеевич получил уникальную возможность прослеживать тенденции развития во многих областях на 60 лет вперед.
   Вот и сейчас, готовясь к визиту в ОКБ-23 Мясищева, Никита Сергеевич прочитал подготовленную его аналитиком по ВВС полковником Худяковым подборку информации по перспективам развития стратегической авиации, авиационных двигателей, ракет авиационного базирования. Само собой, прочитал он и о результатах, достигнутых Мясищевым, о причинах определённых неудач, преследовавших 3М и ОКБ-23.
   После прочтения "тех документов" и нескольких обсуждений с военными экспертами Никита Сергеевич осознал, что его увлечение ракетами вместо остальных видов вооружений, хотя и сэкономило для страны миллиарды рублей, но и принесло стране и её вооруженным силам не меньший ущерб. В итоге он пришёл-таки к выводу, что оснащение вооружённых сил должно быть сбалансированным. Армию же в целом он так или иначе собирался сокращать. Содержать громоздкую пятимиллионную армию у страны денег не было.
   Эту информацию Хрущёв обдумывал несколько дней. Постепенно у него сложилась общая картина действий. Обсудив варианты сначала с сыном, затем с полковником Худяковым, Никита Сергеевич пригласил на экскурсию в ОКБ-23 конструктора авиационных двигателей Николая Дмитриевича Кузнецова.
  
   Бомбардировщик у Мясищева вышел впечатляющий, особенно внешне. Владимир Михайлович, будучи по натуре новатором, заложил в машину множество перспективных технических решений. С их количеством он даже переборщил, что потом сказалось на трудностях освоения самолета в эксплуатации. Пока же члены правительства во главе с Хрущёвым ходили по ангару вокруг гигантского бомбардировщика, разглядывали, удивлялись...
   Разговор продолжился на третьем этаже главного здания КБ. Стены зала были увешаны плакатами, иллюстрировавшими устройство нового бомбардировщика, схемы его боевого применения, а также перспективные проекты ОКБ-23.
   Основная проблема дальней авиации в то время состояла в невероятной прожорливости традиционных реактивных двигателей. Дозаправка в воздухе ещё только разрабатывалась. Зенитные ракеты большого радиуса действия, способные достать высотные цели, только начали появляться. Основной тактикой, к примеру, американской стратегической авиации был прорыв к цели плотной группой самолётов, на большой скорости и как можно большей высоте.
   Американцы решали проблему недостаточной дальности вынесением передовых баз как можно ближе к границам СССР. Их базы окружали территорию Советского Союза с запада, юга и востока. У нашей авиации такого преимущества не было. В случае войны бомбардировщикам предстояло прорываться в США кратчайшим путём через Арктику, Северный полюс и территорию Канады. На этом пути их ждала объединённая система ПВО североамериканского континента - NORAD. И у бомбардировщиков не было шанса вернуться - даже теоретически у них на тот момент не могло хватить керосина на обратный путь.
   Поэтому Мясищев предложил необычную тактику боевого применения: прорвавшиеся бомбардировщики после сброса бомб должны были прорываться через территорию США в Мексику. Там экипажи должны были покидать самолёты на парашютах. Дорогостоящие бомбардировщики в этом случае получались гарантированно одноразовыми. Противник при этом получал преимущество - американские бомбардировщики теоретически имели возможность вернуться на свои базы.
   Можно спорить о том, сколько бомбардировщиков с той и с другой стороны имеют шансы прорваться к целям, а затем вернуться на базы, и сколько баз к тому времени уцелеет, и будет ли им куда возвращаться. Но одноразовый бомбардировщик Хрущёва однозначно не устраивал.
   Никита Сергеевич внимательно выслушал доклад Мясищева, посвящённый тактике боевого применения 3М, а также доклад представителя ВВС. А потом ехидно спросил:
   - А с правительством Мексики вы свою схему согласовали? Или у вас там тёща живёт? (Реальные фразы Н.С. Хрущёва здесь и далее выделены)
   Мясищев и генералы обескураженно замолчали. Потом попытались сослаться на традиционный нейтралитет Мексики.
   Никита Сергеевич не отступал:
   - О каком нейтралитете может идти речь под боком у гиганта, на которого бросают атомные бомбы, а потом бегут от него прятаться к соседу? И вообще, товарищи, почему вы думаете, что вашему бомбардировщику удастся прорваться к цели? Какова вероятность преодоления противовоздушной обороны США? Вот у нас Семен Алексеевич Лавочкин создаёт управляемые зенитные ракеты для противовоздушной обороны. Вы думаете, у американцев нет ничего подобного?
   - Вот, Андрей Николаевич Туполев, не побоялся самому Сталину сказать всё как есть - на современном уровне техники реактивный бомбардировщик не может, взлетев в СССР, достичь территории США и вернуться обратно, - продолжал Хрущёв. - Поэтому он взялся за реальную задачу - построить реактивный бомбардировщик для действий в Европе. И он сделал его. Ту-16 отличная машина.
   В зале сгустилось тягостное молчание. Мясищев и авиационные генералы сидели, не зная, куда девать глаза. Никита Сергеевич, кряхтя, поднялся и вышел к доске, на которой конструкторы в ходе обсуждений мелом писали формулы.
   - Значит, так, товарищи. Конструкторы не зря старались, машина получилась хорошая, нужная, не следует только приписывать ей того, что она сделать не в состоянии, - сказал Никита Сергеевич. - А теперь давайте наметим, в каком направлении нужно работать, чтобы мы Америку всё-таки могли достать.
   - Задача первая. Самолёту не хватает топлива. Передовых баз у нас нет, и не будет. Нет у нас в западном полушарии союзников. Значит, топливо надо суметь сэкономить, уменьшив его расход на километр пути. Я не случайно пригласил на наше совещание Николая Дмитриевича Кузнецова. Николай Дмитриевич! Что вы скажете относительно двухконтурного реактивного двигателя? - спросил Хрущёв.
   - Идея очень перспективная, Никита Сергеевич, - поднялся со своего места Кузнецов. - По расчётам, двухконтурный двигатель значительно экономичнее обычного. Но таких двигателей в Советском Союзе ещё не строили. (Первый двухконтурный ТРД НК-6 в реальной истории Кузнецов сделал в 1958 году).
   - А вы попробуйте, Николай Дмитриевич, - предложил Хрущёв. - Сами видите - авиаконструкторы без такого двигателя, как без рук. Да и стране экономичный реактивный двигатель необходим. Нам ведь не только бомбардировщики делать, нам людей и грузы возить надо. А страна у нас большая. Считайте это официальным заданием партии и правительства. Постановление ЦК и Совета министров выйдет через несколько дней. А вы, Владимир Михайлович, подготовьте Николаю Дмитриевичу техническое задание на двухконтурный двигатель для вашего 3М.
   Мясищев кивнул.
   - Теперь направление работ для вас, Владимир Михайлович, - продолжал Хрущёв. - Если топлива на обратный путь не хватит, передовых баз нет, двухконтурного двигателя пока тоже нет, значит, топливо нужно где-то взять? Тогда надо делать систему дозаправки в воздухе.
   - Мы тоже думали над проблемой дозаправки в воздухе, Никита Сергеич, - сказал Мясищев.
   Генералы и конструкторы оживлённо зашумели, обсуждая идею, предлагая варианты. Хрущёв усмехнулся - идея обрела жизнь и пошла в народ - теперь не угаснет.
   Подождав немного, он покашлял, привлекая внимание собравшихся.
   - Теперь, товарищи, что касается прорыва ПВО. Считаю, что сложившаяся тактика несовершенна, - продолжил Хрущёв. - Смотрите сами.
   Никита Сергеевич размашистой кривой линией от левого до правого края доски обозначил поверхность Земли. Затем схематично изобразил у левого края доски невысокие холмы с растущими на них ёлками. Квадратиком с сегментом круга обозначил радар, рядом нарисовал вертикальную палочку с треугольными крыльями - зенитную ракету. Над Землёй, в атмосфере, двумя треугольничками с хвостиками появились американские перехватчики. В центре доски Хрущёв в виде огурца со стреловидным хвостом обозначил мясищевский 3М.
   Затем провел две условно прямых линии от радара, обозначив верхнюю и нижнюю границу зоны обнаружения. Такие же линии он провел от радара одного из перехватчиков. Генералы сразу смекнули, что это за линии, и теперь слушали и смотрели с напряжённым вниманием.
   - Смотрите, товарищи, - продолжил Хрущёв. - Сейчас ваш самолёт летит высоко над землёй. Соответственно, видно его издалека. А если на подходе к границе зоны обнаружения самолёт снизится и пойдёт низко? - Хрущёв нарисовал второй огурец с хвостом над самой поверхностью земли, под нижней границей зоны обнаружения наземного радара. - Как видим, наземная ПВО его на такой высоте не увидит. Да и перехватчики тоже не увидят - нынешние радары на фоне земли цели различают плохо.
   - Топлива не хватит, Никита Сергеевич, - возразил Мясищев. - На малой высоте расход топлива будет ещё больше, а мы и так уже на пределе.
   - Ну, с топливом мы уже знаем, что надо делать, - ответил Хрущёв. - Уверен, вы с Николаем Дмитриевичем этот вопрос одолеете. Но вот зенитные ракеты одолеть сложнее. А зачем нам лезть туда всем самолётом? Давайте рассматривать бомбардировщик как платформу для запуска ракет воздушного базирования. Причём, ракеты будем использовать двух видов: крылатые, они полетят низко, мы их научим летать, огибая рельеф местности. Задача это сложная, но решаемая. И аэробаллистические. Они сбрасываются с самолёта, а затем делают вот так, - Никита Сергеевич нарисовал перед носом нижнего огурца изящную (в меру своих способностей) параболу, упирающуюся в американский радар. Затем дорисовал над радаром большую, слегка кривоватую поганку. - Бздыньк, и в дамках. А крылатые ракеты дальше полетели. В Вашингтон.
   Генералы снова зашумели. Идея, высказанная Первым секретарём ЦК, для 1954 года была новаторской. (Начало разработки аэробаллистической ракеты SRAM в США -- 1966 г)
   - Николай Дмитриевич! - окликнул Хрущёв Кузнецова.
   - Да, Никита Сергеич! - ответил Кузнецов.
   Шум в зале утих.
   - Я думаю, что делать сразу большой двухконтурный двигатель может оказаться сложно, - сказал Хрущёв. - Вам, конечно, виднее, но, имейте в виду: нам очень нужен будет маленький и лёгкий двухконтурный двигатель, развивающий относительно небольшую тягу, но имеющий малый расход топлива. Мы его поставим на перспективную крылатую ракету.
   - Тут всё не так просто, Никита Сергеич, - ответил Кузнецов. - На самом деле сделать маленький двигатель гораздо сложнее, чем большой. Мы, конечно, подумаем над этим. Но нам нужно знать габариты ракеты, массу ракеты и полезной нагрузки, скорость и профиль полёта, предполагаемую дальность. Без этих данных начинать проектирование нельзя.
   - Ну, точно вам генералы скажут, - усмехнулся Хрущёв. - Но мне представляется так: дальность - 2500-3000 километров, скорость дозвуковая, около 900 километров в час, общая масса не более 2х тонн, лучше меньше, масса боевой части около 400-500 килограммов, габариты - такие, чтобы помещалась в торпедный аппарат подводной лодки, и ещё оставалось место для твердотопливного стартового ускорителя. Двигатель должен убираться внутрь корпуса и выдвигаться уже после запуска и выхода ракеты из воды.
   - Э-э... Никита Сергеич! А крылья? А оперение? Их-то куда? - спросил Мясищев.
   - Так туда же, Владимир Михайлович! Всё должно складываться внутрь корпуса или прижиматься к бокам, чтобы ракету можно было из торпедного аппарата запустить, - пояснил Хрущёв.
   - Никита Сергеич, то есть, вы предлагаете ракету сделать единой для авиации и флота? - переспросил один из генералов.
   - А почему нет? - ответил Хрущёв. - И для наземного базирования тоже, если получится.
   - Но... Крылатые ракеты бесперспективны, - возразил генерал. - Англичане перехватывали немецкие Фау-1 без проблем, на поршневых истребителях. А сейчас, с зенитными ракетами и скорострельной артиллерией с радарным наведением...
   - Вот тут-то мы вас и покритикуем, - ответил Хрущёв ленинской цитатой. - Фау-1 летела медленно, на большой высоте. По прямой. Наша ракета пойдёт быстро и очень низко, по заранее заданному маршруту, прячась в складках местности, если нужно. Да, это сложно. Да, понадобится время, чтобы такую ракету сделать и научить летать. Но делать её придется.
   - Очень непростая задача, - задумчиво произнёс Мясищев. - Но чертовски интересная!
   - Вы только, товарищи, не думайте, что такие ракеты у нас появятся прямо завтра, - охладил генералов и конструкторов Хрущёв. - Это пока уровень идеи. Воплощать её в жизнь придется долго. А пока таких ракет у нас нет. Да и денег у страны на все эти проекты может не хватить. Денег у нас, товарищи, в обрез. Проклятые капиталисты ничего нам не продают, и ничего у нас не покупают, даже крабов, икру и водку не берут! Поэтому, товарищи, на данный момент предпочтение мы всё-таки будем отдавать баллистическим межконтинентальным ракетам. Поймите правильно - мы должны заставить капиталистов нас уважать. Но, капиталист рабочего уважать не будет никогда. И страны капитализма рабоче-крестьянскую страну тоже уважать никогда не будут. Значит, надо сделать так, чтобы нас боялись. Пока нас только Европа боится. А Америка отгородилась от нас океанами и военными базами. И достать их мы пока что не можем.
   - Поэтому, товарищи, основные усилия и финансы мы сейчас направляем на создание межконтинентальных баллистических ракет. Чтобы американцы знали: если они начнут войну, то возмездие будет быстрым и неотвратимым.
   - Но баллистическая ракета на такую дальность у нас тоже пока не летает. Конструкторы над этим работают, успехи есть, но ещё недостаточные. К тому же, чем дальше баллистическая ракета летит, тем сложнее ею попасть в цель, это вы и без меня знаете.
   - Поэтому: бомбардировщик ваш делать будем, но, пока - небольшой серией, для освоения производства. Как только Николай Дмитриевич сделает для него двухконтурный двигатель, а ракетчики дадут нам аэробаллистическую ракету, можно будет закладывать серию побольше. Так, чтобы иметь готовый носитель, который затем можно оснастить крылатыми ракетами.
   - Основной задачей для него мне видится не прорыв к Вашингтону сквозь американскую ПВО - это проще сделать баллистическими ракетами, а нанесение последующих ударов по уцелевшим военным объектам противника в условиях частично дезорганизованной первым ударом противовоздушной обороны.
   Так что, работайте, товарищи, желаю вам дальнейших творческих успехов!
  
  
21. Лёгкий аромат цветущих яблонь.
  
   1 апреля 1954 года было проведено очередное снижение цен. Такие снижения, хотя и небольшие, устраивались ежегодно и служили для населения хорошим стимулом. В документах "Особой папки" было специальное упоминание, что от сложившейся практики ежегодного снижения цен отказываться крайне нежелательно.
   17 апреля отпраздновали 60-летний юбилей Никиты Сергеевича. Решением Президиума ЦК ему присвоили звание Героя Социалистического Труда, в знак признания его лидерства.
   7 мая 1954 года была восстановлена отменённая вскоре после войны Сталиным смертная казнь за убийство. До этого расстреливали по большей части политических заключённых, а уголовники, даже рецидивисты, совершившие не одно тяжкое преступление, имели шанс уйти от справедливого наказания. В результате "бериевской амнистии" 1953 года множество уголовников оказалось на свободе. Теоретически должны были выпускать лишь тех, кто имел сроки не более 5 лет, практически выпустили только уголовников, политические заключённые оставались в лагерях. Разбуженная амнистией 1953 года надежда на скорое освобождение к маю 1954-го рассеялась.
   Обманутые ожидания были слишком сильны. В мае 1954 года в Казахстане, на медных рудниках Кенгир под Джезказганом возникла угроза бунта. Работа на медных рудниках тяжёлая и крайне вредная, хуже - только добыча урана.
   Хрущёв в этот момент собирался ехать в инспекционную поездку на целину. В документах "Особой папки", в "Списке событий, которые необходимо предотвратить" бунт заключённых 16 мая стоял на первой позиции. Никита Сергеевич ускорил отъезд и 14 мая прибыл в Джезказган. Из документов он знал, что министр внутренних дел генерал-полковник Круглов в случае возникновения бунта подавит его с предельной жестокостью, используя танки. Хрущёв твёрдо решил предотвратить кровопролитие.
   По его личному приказу 15 мая началась фильтрация заключённых. Их разделили, отсортировали тех, кого сочли возможным освободить досрочно по состоянию здоровья, отделили наиболее активных зачинщиков и выслали их по отдельности в другие лагеря. Больных освободили уже 16 мая, под личную ответственность Хрущёва. Их сразу же госпитализировали, т. к. состояние здоровья людей внушало опасения.
   Само собой, выпустить всех сразу было невозможно. Хрущёв приказал отделить тех, кто отбывал наказание по политическим статьям. По этим людям немедленно начала работать комиссия по реабилитации. Дела пересматривались, выявлялись недостаточно доказанные или сфабрикованные обвинения, факты самооговора в результате пыток, доносы... Освобождали многих.
   Уголовников, которые не подлежали освобождению, разослали по другим лагерям. Также ввели ротацию заключённых, занятых на вредных производствах - после периода работы во вредных условиях заключённым полагался перевод в другое место для восстановления здоровья.
   Бунт удалось предотвратить. Популярность Никиты Сергеевича среди освобождённых зашкаливала. Когда он уезжал из Джезказгана, провожать его собралась толпа. Милиция и охрана едва сумела отсечь толпу от Первого секретаря и сопровождающих лиц. Сергей сопровождал отца в поездке и видел, с какой неподдельной радостью люди благодарили его за освобождение.
   Хрущёв продолжил свою инспекционную поездку по целине, часто останавливаясь прямо в поле и беседуя с трактористами. Первые же попытки вспахать целинные земли выявили неожиданную проблему - у выпускавшихся на тот момент в СССР тракторов не хватало мощности. С давно распаханными полями европейской части страны эти трактора справлялись хорошо. Но в казахской степи земля плотная, ни разу не паханная, пронизанная корнями многолетних трав. Самый мощный на тот момент, восьмидесятисильный трактор Сталинградского завода мог тащить по ней плуг только на первой передаче со скоростью 2 километра в час. Производительность такой пахоты была мизерная.
   Вернувшись в ближайший город - на этот раз это был Кустанай - Никита Сергеевич, не теряя времени, позвонил в Ленинград, директору Кировского завода Николаю Ивановичу Смирнову, рассказал о проблеме и попросил "что-нибудь придумать". Николай Иванович не подвёл. Вскоре на Кировском заводе были спроектированы для целины трактора особой мощности - сначала на 250 сил, а затем появился знаменитый "Кировец" К-700 - которому под силу было тащить по непаханой целинной земле гирлянду из нескольких плугов.
  
   12 мая 1954 года вышло постановление ЦК и Совета Министров "О серьезных недостатках в жилищном и культурно-бытовом строительстве" (в реальной истории вышло 15 мая). Помимо концентрации усилий на крупнопанельном строительстве, в постановлении содержался приказ о создании Службы Жилищного Контроля в строительной промышленности, наделённой весьма широкими полномочиями.
   Вначале ее создание восприняли как очередную причуду Хрущёва. К инициативам Первого секретаря ЦК страна уже начала привыкать. Некоторые из них воспринимались на местах с энтузиазмом, некоторые - с глухим раздражением, некоторые - молча саботировались. Но как только СЖК взялась за работу, безразличных не осталось.
   Деятельность службы шла по двум направлениям. Инспекторы службы ходили по адресам, проверяли жилищные условия и выявляли семьи, нуждающиеся в их улучшении в первую очередь. Но, главное - инспектор СЖК теперь присутствовал на каждой стройке, прежде всего - на жилищных объектах, наблюдая за качеством выполняемых работ, начиная с закладки фундамента и кончая отделкой.
   Вот тут строители взвыли. Инспекторы СЖК на строительстве жилья поголовно были отставными военными инженерами-строителями. Полномочия у них были, как у военпредов, и пользовались они ими соответственно.
   Сроки сдачи объектов затягивались, прорабы и рабочие злились, скандалили, теряли сон, премии, здоровье. Пока не понимали, что проще сделать работу сразу качественно, чем по несколько раз переделывать. Зато объекты, где работали инспекторы СЖК, приёмочная комиссия принимала обычно с первого раза без замечаний. После сдачи объекта, если он был сдан без замечаний, строители получали премию.
   Особенно довольны были жильцы - им теперь не приходилось делать ремонт сразу после получения новой квартиры.
   Помимо создания СЖК, в постановлении от 12 мая были перечислены конкретные меры по развитию крупнопанельного строительства. В частности, предстояло построить более 400 заводов железобетонных изделий, для выпуска строительных деталей. В небольших городах, где строить заводы было нерентабельно, вместо них создавались площадки полигонного типа. (Это постановление включило меры, в реальной истории содержавшиеся в ещё одном постановлении - от 19 августа 1954 года.)
   Кроме того, произошло укрупнение и централизация управления строительными организациями. Более 7 тысяч строительных трестов и управлений по всей стране были объединены в несколько сотен более крупных структур и объединений. Это позволило сконцентрировать усилия. Строительство жилья по прежнему шло по двум направлениям - региональное и ведомственное. На этом настаивали министры, для которых наличие собственных строительных организаций и ведомственного жилья служило мощным рычагом в решении кадровых вопросов. Хрущёв первоначально собирался полностью передать жилищное строительство в подчинение региональных властей, но, поразмыслив и выслушав доводы министров, согласился с ними. У него тем временем уже начал созревать далеко идущий план преобразований, и инициатива министров хорошо укладывалась в общую схему. Никита Сергеевич пока не обнародовал этот план, постепенно прорабатывая его в деталях.
  
   13 мая 1954 года на окраине небольшого голландского городка Остербек в небольшом отеле "Билдерберг", стоящем посреди живописного парка, наблюдалось необычное оживление. К отелю съезжалось небывалое количество роскошных машин. Прибыл голландский принц Бернард, мультимиллиардеры Рокфеллер, Ротшильд, и ещё многие финансовые воротилы европейского и американского бизнеса. Столько акул империализма не собиралось в одну стаю уже давно.
   Каких-либо официальных церемоний не было. Собравшиеся слишком ценили своё время. Когда все приглашённые собрались в конференц-зале отеля, двери заперли изнутри. Почти весь персонал отеля был удалён, парк и окрестности патрулировала многочисленная частная охрана. Меры безопасности были приняты настолько серьёзные, что и муха не пролетела бы без пропуска.
   К собравшимся бонзам капиталистического мира обратился с кратким приветственным словом принц Бернард. Он открыл конференцию и предоставил слово первому выступающему.
   В это время в одном из автомобилей, проезжавших мимо отеля по улице Utrehtseweg и далее по шоссе N225 мужчина с незапоминающейся внешностью выдвинул из металлического ящичка телескопическую антенну и нажал кнопку.
   Переданный радиосигнал активировал радиоуправляемый клапан на небольшом баллоне, установленном в воздуховоде приточной вентиляции. Проволочка антенны, отходящая от баллона, была замаскирована под кабель заземления вентиляционной системы.
   Клапан открылся, и из баллона в воздушный поток под большим давлением вырвался зарин. Вентиляционная система почти бесшумно начала подавать смертоносный аэрозоль в конференц-зал.
   Характерная особенность зарина - он не имеет цвета, а в газообразном состоянии - и запаха. В жидком виде он обладает лёгким ароматом цветущих яблонь. Очень немного людей прожили достаточно долго, чтобы рассказать, как он пахнет.
   Собравшиеся в отеле "Билдерберг" главари мировой финансовой элиты вначале ничего не почувствовали. Примерно через две минуты им показалось, что в зале стало темновато - такой эффект получается из-за сужения зрачков. Кто-то из присутствующих поднялся, чтобы включить свет, и тут все ощутили, что стало как-то трудно дышать.
   - Что у этих олухов с вентиляцией? - прозвучал чей-то недовольный голос.
   Принц Бернард почувствовал, что у него потекло из носа и полез за платком. Он увидел, что в зале ещё несколько человек начали одновременно сморкаться. Принц удивился, но ничего не успел сказать. Его вдруг затошнило, изо рта неконтролируемо потекла слюна. Тело отказалось повиноваться. Принц успел увидеть, как вывалился из своего кресла и упал на пол Рокфеллер. Затем наступила тьма.
  
   Охрана не сразу заподозрила неладное. Власть имущие не любят, когда им мешают обсуждать конфиденциальные вопросы. Охранникам было велено охранять отель снаружи и не беспокоить работодателей. Первое беспокойство у охранников возникло в середине дня, когда наступил запланированный перерыв на ланч, а из запертого конференц-зала никто не вышел. На окнах были опущены жалюзи, и заглянуть в зал снаружи не удалось. Подождав ещё минут десять, начальник охраны приказал вскрыть запертые двери.
   Картина, увиденная охранниками, была очень неаппетитной. С момента распыления отравляющего вещества прошло уже почти три часа. За это время вентиляция успела трижды сменить весь объём воздуха в зале, поэтому в зал можно было вполне безопасно входить. Однако, при отравлении зарином, помимо тошноты, происходит расслабление мышц мочевого пузыря и сфинктера кишечника. Конференц-зал отеля "Билдерберг" был завален скорченными трупами сильных мира сего, лежащими в лужах мочи, дерьма и рвотных масс.
   Когда прошёл первый шок от увиденного, охрана начала собственное расследование. Поскольку встреча была тайной, а жертвы - высокопоставленными, полицию решено было держать подальше от места преступления. Хозяевам, даже уже мёртвым, огласка была хуже смерти.
   Клиническая картина смерти ясно указывала на применение фосфорорганического отравляющего вещества. Несколько охранников начали проверять систему вентиляции конференц-зала, и обнаружили внутри воздуховода опустевший баллон.
   Его сфотографировали со всех сторон, а затем осторожно отсоединили от воздуховода. В этот момент электрическая цепь разомкнулась. Послышался еле слышный щелчок реле... и баллон взорвался, унеся в небытие свою тайну, и жизни четверых частных детективов.
   Тайну произошедшего в отеле "Билдерберг" вначале удалось сохранить. Несколько дней в прессе не появлялось ни слова о происшедшем. Через две недели последовало сообщение о скоропостижной смерти принца Бернарда от инфаркта.
   Но одновременное исчезновение из светской жизни нескольких десятков крупнейших финансовых воротил и аристократов Запада не осталось незамеченным репортёрами. Папарацци начали копать и задавать неудобные вопросы. Кое-кто из них разыскал охранников, оставшихся не у дел в связи со смертью работодателей. Оказавшиеся на мели бывшие охранники нуждались в деньгах, а репортёры нуждались в жареных фактах.
   Затем начали появляться первые некрологи. В качестве причин смерти назывались авиа- и автокатастрофы, несчастные случаи, сердечные приступы... Но въедливые репортёры сопоставляли списки умерших и даты, постепенно восстанавливая картину.
   Разумеется, пышным цветом расцвели всевозможные теории заговора. Наконец, один из бывших охранников, соблазнившись обещанной крупной суммой денег, поведал репортёрам о нескольких десятках обосравшихся мёртвых миллиардеров в конференц-зале отеля "Билдерберг". Шило вышло наружу.
   Бывший охранник не успел потратить полученные деньги. Его нашли в бассейне отеля в Ницце, куда он поехал развлечься. Правда, плавал он лицом вниз, и язык у него был отрезан. Это был тонкий намёк для остальных.
   Ушлые репортёры отыскали уборщиц из клининговой компании, которые приводили в порядок конференц-зал, после того, как охрана вывезла трупы "хозяев жизни". Уборщиц, как ни странно, администрация отеля не предупредила, что надо держать язык за зубами.
   Интервью с уборщицами заняло почётные места на первых полосах всей мировой прессы. И тут по радио было передано заявление арабской организации борцов с сионизмом "Движение 14 мая", которая взяла на себя "ответственность за приговор, вынесенный международному сионизму и руководителям западного капитала от лица арабского народа Палестины" (14 мая 1948 года - день образования государства Израиль).
   Палестинское руководство в изгнании тщетно пыталось откреститься от свалившейся на их головы чести, напрасно утверждая, что не имеет ни малейшего отношения к "преступлению века". Почти точное совпадение дат - 14 и 13 мая обсасывалось борзописцами всех мастей. Припомнили и происхождение Ротшильда, и многих других погибших в тот день в отеле "Билдерберг". И, наконец-то, репортёры задались давно назревшим вопросом: а зачем верхушка капиталистического мира устроила тайную встречу в неприметном голландском отеле? Теории заговора цвели и пахли...
   28 мая 1954 года произошло ещё одно событие, так и оставшееся незамеченным мировой прессой по причине строжайшей секретности. В Георгиевском зале Московского Кремля состоялась тайная церемония награждения. Генерал-лейтенант Павел Анатольевич Судоплатов получил из рук Никиты Сергеевича Хрущёва погоны генерал-полковника и Золотую Звезду Героя Советского Союза.
   Звание Героя вместе с ним также получили ещё несколько оперативных работников разведки.
  
   11 июня 1954 года ОКБ Миля получило Постановление Совета Министров о разработке тяжелого транспортного вертолёта. Он получил наименование Ми-6.
   В начале лета стали поступать первые сообщения от геологических экспедиций, посланных проверять наличие месторождений природных ресурсов из списка, содержавшегося в "документах 2012". Первое сообщение было из Якутии - там в начале июня нашли месторождение алмазов. Это была первая кимберлитовая трубка, открытая на территории СССР. (В реальной истории открыта годом позже -- 12 июня 1955 года).
   Затем пришли добрые вести из Ханты-Мансийского автономного округа. На озере Самотлор было найдено гигантское нефтяное месторождение. (В реальной истории обнаружено 22 июня 1965 года). Следом в Ямало-Ненецком АО недалеко от посёлка Уренгой было найдено крупное нефтегазовое месторождение. (В реальной истории открыто в июне 1966 года, первая скважина - 19 июля 1966 года)
   Никита Сергеевич праздновал победу. Вызвав министра нефтяной промышленности Байбакова, он сказал:
   - Ну, вот, Николай Константинович. Не подвели геологи. Будем теперь с нефтью. А как у вас с трубами дела?
   - Работаем, Никита Сергеич. Цех на Харцызском заводе строится, к концу года строительство закончим, - ответил Байбаков. - От Ивана Александровича Серова получили очень большую помощь - полную документацию на прокатный стан, немецкую рецептуру стали для труб и всю технологию производства, от шихты для металла до готовой трубы.
   - Также очень помог Евгений Оскарович Патон. Он разработал технологию сварки труб большого диаметра, самоходные сварочные автоматы, в общем, хорошо поработал. Конечно, когда пойдут трубы нашего производства, технологию придется, видимо, корректировать. Но все же не с нуля разрабатывать.
  
   27 июня 1954 года в городе Обнинск Калужской области была запущена первая в мире атомная электростанция. Мощность её составляла всего 5 Мегаватт. Станция была фактически экспериментальной и предназначалась для проверки технической осуществимости безопасной работы в единой технологической схеме с турбиной в условиях выдачи энергии в сеть, а также для подготовки персонала для обслуживания перспективных АЭС и других ядерных реакторов.
  
   Перед тем, как затевать кадровые перестановки в Президиуме ЦК, Хрущёв долго изучал "документы 2012", анализируя ход событий 1957 и 1964 года. Он пытался понять, какие его действия привели к этим событиям, какие ошибки он совершил, и как нужно действовать, чтобы этого избежать.
   Внимательно изучая документы, Никита Сергеевич осознал, что в обеих попытках государственного переворота был виноват он сам. Перед неудавшимся в той истории переворотом 1957 года он снимал с постов Маленкова, Молотова, Сабурова, но при этом оставлял их в постоянном составе Президиума ЦК, то есть, освободив от всякой ответственности, оставлял им право голоса при принятии ключевых решений, и, таким образом, реальную власть.
   Фактически, он постепенно собрал в высших органах власти целую команду людей, смертельно обиженных на него лично. Никита Сергеевич, по привычке, считал, что члены Президиума ставят превыше всего благополучие страны и народа, как делал он сам. На самом же деле они уже тогда ставили превыше всего сохранение статус-кво, сохранение своего высокого положения, государственных дач, автомобилей, спецпайков, прислуги и прочих привилегий.
   И попытка переворота в 1957 году была вызвана совсем не расхождениями в вопросах политики или марксистско-ленинской идеологии. Когда Хрущёв в "той истории" потребовал обнародовать масштабы репрессий и поимённо назвать виновных, виновные испугались, что их призовут к ответственности. А наказание, по их тогдашнему представлению, могло быть только одним. Когда же казавшаяся неминуемой опасность всё-таки прошла стороной, "товарищи по партии" решили обезопасить себя, убрав непредсказуемого лидера.
   После событий 1957 года в "той истории" Хрущёв устроил масштабную чистку Президиума, убрав противников и введя в состав своих сторонников и выдвиженцев. Но... они были партаппаратчиками той эпохи, недостаточно образованными, зато привыкшими льстить и соглашаться. Все предложения Хрущёва проходили единогласно, славословия в его адрес звучали всё чаще...
   Традиция создания культа личности в руководстве СССР оказалась куда более живучей, чем сами личности, его создававшие. И Хрущёв, к собственному сожалению, на эти славословия поддался, постепенно начал принимать их как должное, в какой-то мере зазнался и заразился "симптомом Людовика 14-го" ("Государство -- это я" (с) Людовик 14й. Как видим, культ личности придумал отнюдь не Сталин.)
   Читая в 1954-м цитаты из самого себя периода 1962-1964 года, Хрущёв сам удивлялся, как он мог так вести себя с окружающими - зачастую грубо и безапелляционно, решая все вопросы единолично, под единогласные аплодисменты остальных членов Президиума. Которые аплодировали, одновременно за спиной точа на него рашпиль. Он осознал, что сам отошёл от принципов коллективного руководства, принятых в партии со дня её основания. А затем эти славословия и это "единогласие" будет поставлено ему в вину.
   Анализируя документы, он самостоятельно пришёл к неприятному для себя выводу: "хуже дурака на месте начальника может быть только дурак с инициативой". Вот тут Никита Сергеевич надолго задумался. Казалось бы, хорошо начал, хотел как лучше,а в итоге всё получилось как всегда. (Эта фраза В.С. Черномырдина исчерпывающе описывает ход всех реформ и преобразований в России / СССР / России, начиная с Рюрика, немудрено, что Хрущёву из "документов 2012" она запомнилась).
   Хрущёв понял, что кадры, управляющие страной, и их методы управления необходимо менять. Сначала ввести в руководство страны достаточное количество образованных и компетентных людей, которые смогут помочь ему принимать взвешенные решения, затем избавиться от привыкших к власти "завсегдатаев" и обеспечить путём изменения Конституции механизм регулярной замены и ротации кадров на ключевых руководящих постах.
   Постепенно у Никиты Сергеевича сложился план действий - как обезопасить государство и самого себя. План следовало осуществлять осторожно, поэтапно. В нём не было ничего необычного - древняя, как мир, римская стратегия "разделяй и властвуй".
   В 1954 году в Президиуме ЦК состояли постоянные члены Президиума: Н. А. Булганин, К. Е. Ворошилов, Л. М. Каганович, Г. М. Маленков, А. И. Микоян, В. М. Молотов, М. Г. Первухин, М.3.Сабуров, Н. С. Хрущёв.
   Кандидаты: А. И. Кириченко, П. К. Пономаренко, Н. М. Шверник.
   23 июня 1954 года, на Пленуме ЦК КПСС Хрущёв предложил ввести в число членов Президиума ЦК Алексея Николаевича Косыгина, на тот момент -- заместителя Председателя Совета Министров СССР. Косыгин уже был членом Политбюро, еще при Сталине, с 1948 по 1952 год, но теперь Хрущёв собирался продвинуть его на пост Председателя Совета Министров. Особых возражений это выдвижение не вызвало. Для "старой гвардии" - Молотова, Кагановича, Ворошилова, Булганина, Маленкова - Косыгин был "своим". Они уже заседали вместе в Политбюро, и возвращение Косыгина восприняли, скорее, как "поворот к сталинскому порядку", что не могло их не устраивать. Они и помыслить не могли, что Хрущёв замыслил невероятный "финт ушами", и Косыгин является центральной фигурой в новой комбинации "лысого кукурузника".
   Кандидатами в члены Президиума стали Георгий Константинович Жуков и Дмитрий Трофимович Шепилов. (В реальной истории стали кандидатами в члены Президиума 27 февраля 1956 г.) Таким образом Хрущёв начал постепенное формирование своей команды в Президиуме, в противовес "старой гвардии", которую решил сократить по одному ещё до XX съезда КПСС.
  
   18 июля 1954 года было восстановлено совместное обучение девочек и мальчиков в школах, отмененённое Сталиным после войны.
   В это же время, в июле 1954го, по решению Президиума ЦК КПСС был уничтожен архив Берии. Папки с компроматом на членов ЦК были сложены в мешки и сожжены. Читать их не захотел никто. По факту уничтожения составили акт.
   31 июля 1954 года Совет Министров СССР издал специальное постановление о создании на Новой Земле Морского научно-исследовательского полигона. Семипалатинский полигон был окружён населёнными пунктами, что не позволяло проводить на нём воздушные атомные взрывы большой мощности, а соглашение о запрете ядерных испытаний в 3х средах - в воздухе, на земле и под водой - на тот момент ещё не было принято.
   Вначале хотели организовать ядерный полигон на Кольском полуострове, но с этим не согласился Главком ВМФ Н.Г. Кузнецов, сказав, что "Одним испытанием не обойтись, а Кольский полуостров надо беречь". Тогда заместитель начальника управления ВМФ полковник Е.Н. Барковский предложил рассмотреть возможность размещения полигона на островах Новая Земля. Была создана специальная комиссия для проработки вопроса.
   Руководил строительством полковник Барковский, но уже с ноября 1954 г. и по сентябрь 1955 г. начальником полигона был знаменитый подводник Герой Советского Союза капитан 1 ранга В.Г. Стариков.
  
  
22. Хлеб и мясо для народа
  
   В августе и начале сентября страна подводила первые итоги начавшегося освоения целинных земель. Начало было положено ещё на Новосибирском совещании по животноводству, состоявшемся 11 июля 1954 года. На этом совещании Хрущёв подводил первые итоги реформы животноводства.
   Его инициатива с новыми кормовыми культурами, высказанная в конце 1953 года, была встречена в колхозах и совхозах неоднозначно. Люди везде были разные: некоторые, в основном - руководители преуспевающих совхозов и колхозов, ориентированные на успех, восприняли предлагаемые новшества с энтузиазмом. У некоторых, наоборот, хрущёвские новововведения ничего, кроме отторжения, не вызвали. Большинство же заняло выжидательную позицию: "Слыханное ли дело - скотину сорняками, ряской да тиной кормить? Поживём - увидим, может, начальство одумается, да само отменит свои глупости".
   Не одумалось. Более того, Хрущев загонял своего помощника по сельскому хозяйству Андрея Степановича Шевченко, заставив собрать статистические данные по обеспечению скота кормами в хозяйствах, освоивших новые кормовые культуры, и в хозяйствах, отложивших освоение до лучших времен. Для сравнения.
   Выяснив ситуацию, Никита Сергеевич послал в несколько самых успешных хозяйств съёмочные группы кинодокументалистов. Телевидение ещё не заняло своей главенствующей роли - на всю страну было выпущено менее миллиона чёрно-белых телевизоров, поэтому, хотя регулярное телевещание велось с 1951 года, телевизоры в 1954 году ещё оставались экзотикой.
   Киношники не подвели - они сняли на импортную высококачественную плёнку цветной документальный фильм. Хрущёв организовал его показ прямо в зале, где проходило совещание по сельскому хозяйству.
   Когда собравшиеся руководители увидели сытых, лоснящихся коров, жирных свиней, и всё это сопровождалось закадровым комментарием, расписывающим рост привеса при откорме скота на 25-42 %, увеличение удоев коров на 20-30 %, многие скептики призадумались.
   Хрущёв же наглядной агитацией не ограничился. Ещё в начале года он разрешил промышленным предприятиям организовывать в пригородах подсобные хозяйства. Беседуя с их руководителями, он особо напирал на возможность использования хлореллы для откорма скота. Промышленные предприятия имели возможность изготовить ёмкости для выращивания кормовой водоросли и для себя, и на продажу. Для них хлорелла являлась основным, зачастую - единственным доступным видом корма, так как выращивать другие корма при отсутствии пахотной земли у предприятий было негде.
   Также Хрущёв рекомендовал руководителям предприятий устанавливать "горизонтальные хозяйственные связи" с руководством окрестных колхозов и совхозов. Помимо взаимовыгодной торговли собственной продукцией, в ходе этих контактов происходило "ползучее распространение" информации о новых кормовых культурах. Председатели колхозов, посещая подсобные хозяйства предприятий, видели и упитанных, откормленных животных, и баки с ароматизированным белковым кормом на основе хлореллы, из которых этот скот кормился. Многие, насмотревшись на чужой успех собственными глазами, решали попробовать технологию у себя, благо, что себестоимость хлореллы была мизерная, и никакого сложного ухода водоросль не требовала - знай подкармливай, да снимай "урожай" два раза в сутки.
   Люпин в качестве кормовой культуры, как и кукуруза, был принят не сразу и не всеми, а вот амарант, чаще именуемый щирицей, был в народе известен давно, хотя и не культивировался повсеместно. Его распространению сильно помешал религиозный запрет в 16 веке. Поскольку амарант - растение, пришедшее с американского континента, и оно широко использовалось в ритуалах ацтеков и инков, испанская инквизиция объявила его "дьявольским" и запретила выращивать. Тем не менее, амарант попал в Старый Свет на кораблях конкистадоров, и начал медленно распространяться на восток.
   Когда же о его питательных свойствах заговорило высокое партийное начальство, хозяйственники вспомнили про эту траву, долго считавшуюся сорняком. Успеху амаранта способствовало ещё одно немаловажное обстоятельство: в сравнении с кукурузой затраты труда при силосовании амаранта вдвое меньше, содержание протеина вдвое выше, хотя урожайность амаранта почти такая же, как и кукурузы. Затраты труда и эксплуатационные расходы при выращивании амаранта как на зеленый корм, зерно, так и особенно на силос ниже, чем при выращивании кукурузы. (http://www.zerno-ua.com/?p=10269)
   Таким вот образом Хрущёву, с использованием смешанных методов убеждения, сетевой рекламы и прямого административного управления, удалось сместить центр тяжести в заготовках кормов с фуражного зерна и покупного хлеба на новые кормовые культуры. Прямым итогом этого манёвра было обеспечение животноводства дешёвыми и эффективными кормами, а косвенным - устранение наметившегося было хлебного дефицита, так как хлеба на корм скоту стали брать существенно меньше.
   8 августа 1954 года в хозяйстве Терентия Мальцева, в колхозе "Заветы Ильича" Курганской области 100 человек со всей Сибири и Казахстана собрались на семинар для изучения новых методов полеводства, в том числе, неглубокой вспашки земли, наиболее подходящей для вновь освоенных целинных земель Казахстана.
   1954 год для сельского хозяйства Европейской части СССР оказался нелёгким - сильнейшая засуха погубила посевы на Украине, в Поволжье и Ставрополье. Хрущёвская ставка на освоение целины спасла страну от голода - с 3,5 миллионов гектаров вспаханных целинных земель получили огромный по тем временам урожай - по 9,3 центнера с гектара, при средней по стране урожайности 7,7 ц/га. (Да, вот отсюда и хлебные дефициты 60-х - современных сортов пшеницы, дающих по 45-60 центнеров с гектара тогда не было)
   Благодаря целине, в 1954-м собрали на 4,3 миллиона тонн зерна больше, чем в прошлом году, несмотря на засуху. (Все цифры по урожаю - реальные, не АИ). Информация из будущего помогла и сохранить полученный урожай - вместо того, чтобы сыпать зерно с горкой прямо в кузова грузовиков, командовавший теперь на целине Шелепин строго распорядился засыпать зерно в полиэтиленовые рукава (пример - http://www.richiger.ru/hranenie-zerna-v-polimernyh-rukavah), которые потом запаивались или плотно завязывались. Рукав укладывался не прямо в кузов, а на деревянный поддон, вместе с которым его можно было перегружать погрузчиком.
   Помогли и быстровозводимые зернохранилища, но их было мало. Большая часть зерна была вывезена в европейскую часть страны в полиэтиленовой упаковке.
   Назначение руководителем целинного проекта молодого, образованного и деятельного Шелепина вместо Брежнева, помогло решить и наметившиеся проблемы инфраструктуры. Во вновь образованных хозяйствах Александр Николаевич организовал строительство быстросборных жилых домов, чтобы людям не пришлось зимовать в палатках. В Казахстане жарко бывает только летом, а вот зима там - лютая. Континентальный климат, ничего не сделаешь.
   Помимо строительства жилья, помогающего привязать людей к новому месту работы, большую работу проводили также по устройству заградительных лесополос. Как и планировал весной Хрущёв, под руководством Шелепина к делу подошли ответственно, без кампанейщины и кавалерийских наскоков, столь характерных для советского хозяйства в целом. Было определено преобладающее направление ветра, после чего пахать стали поперёк этого направления, поля делали узкими, а между ними высаживали привезённые из лесхозов в европейской части страны молодые деревья и быстрорастущие кустарники.
   Конечно, проблемы следующего, 1955 года эти лесополосы вряд ли решили бы, но к 1962-му году, наиболее сильно ударившему по целинным землям пыльными бурями, лесополосы должны были уже разрастись и окрепнуть.
   Хрущёв праздновал победу - ему удалось накормить страну, не допустив голода, а "документы 2012" лишь помогли ему развить успех.
  
   В начале сентября порадовал Келдыш. Мстислав Всеволодович позвонил Хрущёву вечером. Никита Сергеевич дал ему и Косыгину свой личный телефонный номер, велев звонить без колебаний, если дело того стоит.
   Дело того стоило. Келдыш сообщил, что наметились первые успехи "по одному новому электрическому проекту", и предложил посмотреть документальный фильм. Он знал, что у Хрущёва есть кинопроектор - с телевидением в стране пока что было туго, а посмотреть хороший фильм Никита Сергеевич любил.
   Хрущёв предложил ему приехать немедленно. Келдыш появился минут через сорок - подъехал на своей машине. Пробок тогда в Москве не было.
   Хрущёв сразу провёл гостя в гостиную, где уже был подготовлен проектор, попросил Нину Петровну принести чая с чем-нибудь вкусным, для разговора.
   - Чем порадуете, Мстислав Всеволодович? - спросил он.
   - Кириллин не подвёл, - довольно улыбнулся в ответ Келдыш. - Позавчера и вчера проводили первые испытания макетного образца электромагнитной пушки.
   - Не может быть! - удивился Хрущёв.
   - Это всего лишь макетный образец, - подчеркнул академик, заряжая плёнку в кинопроектор. - То есть, стационарная, жёстко закреплённая лабораторная установка, предназначенная для отработки физических принципов, закладываемых в устройство. До реального оружия ещё далеко.
   Застрекотал проектор, на экране появилась научная лаборатория, посреди которой, на стальном сварном столе была смонтирована... больше всего это сооружение походило на беспорядочную груду металлолома, из которой торчал массивный, толстостенный, короткий ствол, окрашенный в кондовый салатово-зелёный цвет. Такой краской обычно окрашивали станины станков.
   Два человека, суетившиеся вокруг установки, пару минут проверяли её, затем установили в полуметре от дульного среза стальной круг толщиной миллиметров 15, зажав его в приваренные к столу тиски, и покинули комнату. Зазвучал сигнал сирены, предупреждающий о начале опасного эксперимента.
   Затем послышался короткий, секундный рёв, и сразу следом за ним - громовой удар, сопровождавшийся яркой вспышкой.
   - Ого! - сказал Хрущёв. - А Серёгина игрушка бесшумно стреляет...
   - Сергей Никитич сделал пушку Гаусса, - пояснил Келдыш, - А это - рельсовая пушка. Снаряд разгоняется плазмой. Когда плазма вырывается наружу, она резко расширяется, потому и звук такой сильный. Рельсовая пушка позволяет достичь более высоких начальных скоростей снаряда.
   На экране тем временем рассеялся дым, вошедший экспериментатор освободил из тисков пробитую, деформированную мишень и вертел её перед камерой, демонстрируя степень разрушений. Затем вытащил из кармана и повертел перед объективом снаряд - цилиндрик массой 10 граммов, выточенный из толстого оргстекла.
   - Обалдеть... И до какой скорости удалось разогнать снаряд? - спросил Хрущёв.
   - Примерно 4 километра в секунду, - ответил Келдыш. - Следующим этапом ожидаем получить 8 километров в секунду, но для этого понадобится заряд большей мощности.
   - Какой заряд? - удивился Хрущёв. - Разве пушка не электрическая?
   - Электрическая, - подтвердил Келдыш. - Но токи такой мощности обычными генераторами не получишь. В будущем собираемся построить униполярный генератор, но это изделие сложное, пока он только проектируется. Для первого эксперимента нам помог Борис Петрович Жуков. С его помощью был построен твердотопливный магнитногидродинамический генератор. Вырабатываемый им ток заряжает батарею конденсаторов, которая потом разряжается на рельсы пушки.
   - Магнитно... - Хрущёв с первого раза не смог даже выговорить название. - Это как?
   - Используется твёрдотопливный заряд, как в ракетном двигателе, - пояснил Келдыш. - Но в топливо добавлена ионизирующая присадка. Вместо сопла к ракетному двигателю пристыкован канал, облицованный жаростойкой керамикой. Внутри канала уложены электроды, а вокруг него - электромагнитная обмотка, создающая магнитное поле.
   При работе ракетного двигателя образуется большое количество газа, ионизированного за счёт добавления в топливо щелочных металлов. Поток газа с большой скоростью движется в магнитном поле, за счёт чего вырабатывается короткий электрический импульс мощностью несколько сотен мегаватт. Этот импульс в течение одной или нескольких секунд заряжает конденсаторы, а уже они в долю секунды разряжаются на рельсы электромагнитной пушки.
   - Невероятно... - пробормотал Хрущёв. - Откуда такая технология? Оттуда?
   - Оттуда, - подтвердил Келдыш. - Саму идею выдвинул ещё Майкл Фарадей в 1832 году, но первый рабочий образец будет построен в США в 1959м. У нас первый МГД-генератор должен был быть построен в 1965м. Мы изучили присланную оттуда литературу, провели расчёты, определили параметры твердотопливного заряда, после чего собрали лабораторную установку.
   - То есть, мы уже обогнали ту историю на одиннадцать лет! - обрадовался Хрущёв. - Пусть в одном, частном вопросе, но обогнали! И на пять лет обогнали Америку!
   - Ну, Никита Сергеич, наверное, главный успех будет, если у нас получится сделать боеспособный образец рельсовой пушки, - дипломатично заметил Келдыш. - На данный момент нам хвастаться особо нечем. Военные вряд ли примут всерьёз десятиграммовый снарядик из оргстекла.
   - М-да... Надо хотя бы несколько десятков килограммов, чтобы было где разместить ядерный заряд и систему наведения, - заметил Хрущёв.
   - На самом деле, кинетическое оружие хорошо тем, что ядерный заряд ему не особо и нужен, - ответил Келдыш.
   - То есть, как? - не понял Хрущёв.
   - Вы про метеориты читали? Метеорит - обычный камень или кусок железа, а иногда - даже кусок льда, - пояснил Келдыш. - Но метеорит движется в космосе на очень большой скорости. И когда он попадает в неподвижное препятствие, метеорит тормозится так резко, что его кинетическая энергия мгновенно преобразуется в тепловую. Например, мощность взрыва Тунгусского метеорита оценивается в несколько мегатонн в тротиловом эквиваленте. Притом, что Тунгусский метеорит даже в препятствие не попадал - он взорвался от резкого торможения в атмосфере.
   - Таких показателей мы с помощью электромагнитной пушки, конечно, не достигнем. Метеорит для создания взрыва такой мощности должен иметь массу в несколько сотен тонн и скорость в несколько десятков километров в секунду. Но вот чтобы пробить любую броню или потопить корабль на расстоянии в несколько сотен километров, достаточно будет разогнать килограммовый бронесердечник до скорости 7 километров в секунду. А добившись начальной скорости в 9 километров в секунду, можно будет выводить лёгкие спутники на орбиту.
   - А как попасть в корабль на расстоянии в несколько сотен километров? - спросил Хрущёв. - Система наведения нужна. То есть - управляемый снаряд.
   - Да, - кивнул Келдыш. - Но снаряд после схода с рельсов пушки будет двигаться только по инерции, возмущающих воздействий, которые обычно действуют на ракету, таких, как импульс последействия тяги, в нашем случае не будет. Снаряд пойдёт по баллистической траектории. Если добавить самонаведение на нисходящем участке, на первом этапе - простейшее, например - с выбором самой крупной цели, мы сможем уверенно поражать авианосцы, не входя в зону их противовоздушной обороны. Причём, время реакции у электромагнитной пушки значительно меньше, чем у ракеты с аналогичной дальностью действия. Ракете требуется несколько минут на полёт, ещё несколько минут на подготовку старта, и её можно перехватить, хотя и сложно, если ракета сверхзвуковая. Снаряд весом в один-два килограмма, летящий со скоростью 6-7 километров в секунду, перехватить будет невозможно, по крайней мере, до начала 21 века технологий такого перехвата не существует.
   - А противоракетную оборону с помощью такой пушки организовать можно? - спросил Хрущёв.
   - Теоретически - да, - кивнул Келдыш. - Но в противоракетной тематике очень большую роль играет вычислительный компонент системы наведения. Лебедев добился больших успехов, но на серийный выпуск ЭВМ с достаточными вычислительными мощностями мы пока не вышли.
   - Какой следующий этап работ по рельсовой пушке? - спросил Хрущёв.
   - Сейчас Кириллин проектирует экспериментальную установку, которая позволит разогнать снаряд массой в несколько килограммов до скорости 7-8 километров в секунду. - ответил Келдыш. - Точные данные приводить не берусь, так как в зависимости от конфигурации твёрдотопливного заряда параметры можно варьировать в широких пределах.
   Эту установку надо строить уже на полигоне. Зато её можно будет построить подвижной, в виде корабельной артиллерийской башни. На этой установке будут отработаны практические вопросы применения. Одновременно будет проектироваться боевая корабельная установка. Если удастся решить технические проблемы, мы сможем оснастить опытной рельсовой пушкой крейсер с атомной силовой установкой.
   - Мстислав Всеволодович, а на подводную лодку такую пушку установить можно? На атомную?
   - Теоретически - можно, но крейсер гораздо лучше подходит, - ответил академик.
   - Крейсер - это мишень для ракеты, - сел на своего любимого конька Хрущёв. - Потопят его нахрен! Авиацией потопят, за две тыщи километров.
   - А мы крейсер зенитными ракетами оснастим, - предложил Келдыш. - А перехватывать прорвавшиеся ракеты можно c помощью скорострельных пушек с радиолокационным наведением. Или вот, ещё интересная система, если позволите заглянуть в "те документы"
   Хрущёв включил ноутбук из 2012 года, и по подсказкам Келдыша, щёлкая мышью по папкам с документами, добрался до файла с наименованием Metal Storm. На фото был изображён металлический ящик, передняя стенка которого была утыкана множеством дульных отверстий.
   - Очень простое и эффективное средство, - пояснил Келдыш. - В каждом стволе одна за другой уложены пули, между которыми находятся пороховые заряды. Никаких движущихся частей, надёжно, дёшево и сердито. Воспламенение электрическое. Скорострельность такого блока - один миллион выстрелов в секунду. Реально там, конечно, не миллион пуль. Там тридцать шесть стволов, скажем, в каждом по десятку пуль, выстреливаемых практически одновременно. Ракета воткнётся в сплошное облако свинца. Наводить надо, конечно, по радиолокатору.
   - Основная проблема - перезаряжать блоки в полевых условиях невозможно, только на заводе или в специальных мастерских. Ну, на крупном корабле такую мастерскую организовать можно.
   - Что-то вроде картечи, - сказал Хрущёв. - Только пулек больше. А можно у нас такую штуку попробовать сделать?
   - Можно, конечно, это довольно простая технология, - ответил Келдыш. - Дмитрию Фёдоровичу поручите, он справится.
   - Спасибо, Мстислав Всеволодович, порадовали старика! - прочувствованно сказал Хрущёв, с благодарностью пожимая руку академику. - Пусть Владимир Алексеевич готовит проект экспериментальной установки, постановление ЦК и финансирование я вам обеспечу.
   Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР "О создании перспективных систем вооружения на новых физических принципах" было настолько секретным, что о его принятии в середине сентября 1954 года знали лишь те, кого оно непосредственно касалось
  
   Хрущёв поручил Тульскому КБ Приборостроения спроектировать и изготовить ещё один вид боеприпасов, на создание которого его натолкнуло чтение отчёта аналитика ГРУ полковника Кондакова. В этом отчёте были описаны самонаводящиеся активно-реактивные артиллерийские снаряды.
   Сама идея засунуть в обычную пушку вместо снаряда управляемую ракету показалась Хрущёву необычной и достаточно перспективной. Он вызвал Кондакова в Кремль, чтобы узнать подробности.
   - Хочу, Анатолий Степанович, уточнить один заинтересовавший меня момент, - пояснил Хрущёв. - Насчёт управляемых артиллерийских снарядов, в том числе, активно-реактивных. Зачем такой снаряд нужен, если есть ракеты, имеющие бОльшую дальность полёта и бОльшую мощность заряда?
   - И бОльшую стоимость при этом, Никита Сергеич, - продолжил мысль Кондаков. - Средство поражения должно быть дешевле поражаемого объекта. Прежде всего, у снаряда и ракеты разное назначение. Ракета лучше годится для решения оперативно-тактических задач, для поражения особо важных объектов. Например, нефтебазу, транспортный узел, большое здание, стратегически важный мост. Управляемым снарядом можно уничтожить, скажем, дот, блокирующий продвижение войск, танк, полевое укрепление. То есть, это тактическое оружие поля боя.
   - Ракета требует целого комплекса пусковых и обслуживающих систем, сложной подготовки многочисленного персонала, она требует особых условий хранения и регулярного техобслуживания. Снаряд можно выстреливать из уже имеющегося на вооружении орудия. Сами по себе артиллерийские системы более долговечны, они могут стоять на вооружении по 30-40 лет без особых модернизаций. При этом модернизируется только боеприпас, несравнимо более дешёвый и простой в устройстве.
   - К тому же артиллерия, в отличие, скажем, от авиации, не зависит от погоды и времени суток, она одинаково эффективна днём и ночью, в туман и снегопад.
   - Ясно... - кивнул Хрущёв. - Ракетный двигатель для управляемого снаряда нужен обязательно?
   - В общем, нет. Снаряд изначально обладает достаточной скоростью, чтобы его управляющие поверхности были эффективны. Ракетный двигатель позволяет увеличить дальность стрельбы.
   - А можно сделать самонаводящийся активно-реактивный снаряд с атомным зарядом?
   - Можно. Но это уже довольно дорогое удовольствие. Нужна пушка достаточно крупного калибра - не менее 152 миллиметров, лучше - больше. В снаряд меньшего калибра атомный заряд засунуть невозможно, по меньшей мере - сейчас. К тому же, в артиллерии большие пушки стреляют дальше. Атомным снарядом надо стрелять хотя бы километров на тридцать. А большие пушки на суше довольно-таки неуклюжи, обычно они передвигаются по железной дороге и требуют обустройства специальных позиций для стрельбы, - пояснил Кондаков. - Да и для атомного снаряда самонаведение не принципиально, у него радиус поражения достаточно большой.
   - На суше неуклюжи... - задумчиво повторил Хрущёв. - А на море? Что будет, к примеру, с большим кораблём, если в него попадёт атомный снаряд?
   - На море как раз используются достаточно большие пушки, - подтвердил Кондаков. - Да и любой корабль при прямом или даже близком попадании атомного снаряда будет гарантированно уничтожен. Особенно если взрыв будет подводным. В этом случае ударная волна воздействует на небронированную подводную часть корпуса. Здесь уже главная сложность - не попасть в цель, а приблизиться к цели на расстояние выстрела.
   - В этом случае использование ракет как раз выглядит более оправданно. Но у мощного надводного корабля с атомной артиллерией есть важное преимущество - когда враг знает, что наш крейсер может уничтожить целую эскадру одним выстрелом, это хорошо остужает горячие головы. Даже если крейсер будет почти сразу потоплен, он успеет дать хотя бы один залп. А сбивать снаряды даже американцы пока что не научились.
   - Вообще-то флот - это не совсем по моей специальности, вам лучше обсудить этот вопрос с моряками, - закончил Кондаков.
   - Спасибо, Анатолий Степанович, - ответил Хрущёв. - Мне, в общем-то, уже и так всё ясно.
   По результатам этой беседы Никита Сергеевич принял окончательное решение о необходимости модернизации военно-морского флота, и о направлении этой модернизации.
  
   По флоту у Хрущёва была ещё одна важная проблема. Изучая "список катастроф", он обнаружил там упоминание о гибели линкора "Новороссийск" 29 октября 1955 года. В результате этого события погибли 604 человека, потерян флагман Черноморского флота и снят с должности адмирал Кузнецов.
   Само собой, обладая такой информацией, Никита Сергеевич сделал всё, чтобы предотвратить эти события. Тем более, что в его нынешних планах и адмирал Кузнецов и большие артиллерийские корабли занимали отнюдь не последнее место.
   Поразмыслив над проблемой, Хрущёв вызвал Серова.
   - Заходи, Иван Александрович, - сказал он, когда Серов появился на пороге его кремлевского кабинета. - Дело есть.
   - Слушаю, Никита Сергеич, - Серов уселся за длинный стол для совещаний.
   - Вот, читай, - Хрущёв передал председателю КГБ всю собранную информацию относительно возможных версий гибели линкора.
   Серов пробежал глазами документы, взглянул на Первого секретаря ЦК.
   - Я так понимаю, мне надо отработать итальянскую версию?
   - Британскую - тоже. По некоторым предположениям, там работала британская мини-подлодка. - сказал Хрущёв. - Хотя я больше склоняюсь к итальянской. Времени у тебя - год с небольшим. Я хочу, чтобы твои люди заранее нашли всех участников этого итальянского подразделения подводных диверсантов. (В мае 2013 г итальянский ветеран подразделения боевых пловцов Уго д'Эспозито рассказал прессе о своём участии в подрыве линкора "Новороссийск")
   - Найдём, - уверенно ответил Серов. - Итальянские коммунисты помогут. Они фашистов не любят, очень сильно. Что с ними потом делать, когда найдём?
   - К ногтю. Всех. Желательно - одновременно, - жёстко ответил Хрущёв. - "Чёрного князя" - тоже. Сделай всё чисто, чтобы ни одна сука не догадалась, что мы тут замешаны.
   - Ну, это как обычно, - кивнул Серов. - А что с морячками нашими, раздолбаями?
   - С Кузнецовым я сам поговорю, - ответил Хрущёв. - Он мне нужен. И калоши эти старые тоже нужны. Особенно на Чёрном море.
   - А на хер нам они в этой луже? - удивился Серов. - Случись что, их турки через проливы не пропустят.
   - Будут вдоль турецкого берега патрулировать. Когда американцы развернут свои ракеты в Турции, у нас там будет два линкора и несколько крейсеров, - ответил Хрущёв. - Пока они свои ракеты вытащат да заправят, мы всю Турцию атомными снарядами расхерачим. А потом корабли выйдут в Средиземное, и устроят там такой бенц, что Эйзенхауэру небо с овчинку покажется.
  
23. "СССР В-14"
  
   В конце августа помощник Хрущёва по общим вопросам Григорий Трофимович Шуйский передал ему доклад авиаконструкторов Михаила Ивановича Гудкова и Бориса Арнольдовича Гарфа.
   Доклад начинался словами:

"Уважаемый Никита Сергеевич!

   Рады сообщить Вам, что первый советский дирижабль нового поколения построен и в настоящий момент успешно заканчивает лётные испытания..."
   - Ай да Гарф! - обрадовался Хрущёв. - Молодец! Григорий Трофимыч, соедини-ка меня с Долгопрудным...
   - Слушаю, Гарф, - послышалось в трубке.
   - Здравствуйте, Борис Арнольдович! Хрущёв говорит. Читаю ваш отчёт. Очень порадовали.
   - Рады стараться, Никита Сергеевич, - Гарф, судя по голосу, тоже был доволен.
   - А помните, что вы мне обещали? Прилететь на Красную площадь?
   - Конечно. И готов обещание выполнить. - подтвердил Гарф. - Дирижабль готов к полёту, часа через два можем быть в Москве. Только надо предупредить охрану и ПВО, чтобы чего не вышло... Мы вышлем наш грузовик с причальной мачтой, необходимо разрешить ему въезд на Красную площадь
   - Это я организую, - заверил его Хрущёв. - Какая вместимость у вашего дирижабля?
   - Двадцать человек возьмём без проблем. Даже с комфортом.
   - Так это же замечательно! Тогда готовьтесь. Ждём вас. Я ещё прихвачу с собой человек пять из высшего руководства, ну, и охрану... человек пятнадцать в сумме.
  
   Пока дирижабль летел от Долгопрудного, Хрущёв собрал глав заинтересованных ведомств: министра обороны Булганина, его заместителя маршала Жукова, главкома ВМФ Кузнецова, министра авиационной промышленности Петра Васильевича Дементьева, министра нефтегазовой промышленности Николая Константиновича Байбакова, как потенциального заказчика, и Лазаря Моисеевича Кагановича, курировавшего в ЦК транспорт.
   Все шестеро в сопровождении охраны вышли из Кремля на Красную площадь, к некоторому удивлению гуляющих москвичей и стояли возле Мавзолея. Хрущёв никому ничего не объяснил, только поглядывал на север, а на все вопросы заговорщицки подмигивал и отвечал:
   - Погодите, сейчас сами всё увидите.
   Вдруг кто-то из гулявших по площади людей указал вверх:
   - Смотрите! Смотрите! Что это там? Воздушный шар?
   - Может, аэростат оторвался?
   С северо-северо-запада над Москвой плыл серебристый сигарообразный объект.
   - Да это дирижабль!
   В то время дирижабль над Москвой в общем-то не был такой уж диковиной. Перед войной дирижабли из Долгопрудного летали и на парадах, и на авиационных праздниках. Многие помнили и прилёт в Москву немецкого LZ-127 "Граф Цеппелин" 10 сентября 1930 года. Но после войны, с 1947 года дирижабли в СССР не строились и не летали.
   На площади появился грузовик ЗиС-151 с причальной мачтой. Его сопровождала милицейская машина. Кремлевские курсанты оцепили часть площади, обеспечивая безопасное причаливание и посадку дирижабля - чтобы в случае возможного возникновения аварийной ситуации не пострадали гуляющие.
   Дирижабль сделал неполный круг над площадью, заходя против ветра. Он постепенно снижался. С корабля сбросили несколько причальных тросов. Приехавшие с машиной сотрудники ДКБА уже подняли причальную мачту. Теперь они закрепили на ней носовой причальный трос, и дирижабль медленно подтянулся к мачте.
   Он был относительно небольшой по меркам дирижаблестроения - метров 60 длиной, полужёсткой конструкции - в нижней части оболочка крепилась к стеклопластиковой пространственной ферме, на которой снизу была закреплена гондола. Оболочка была окрашена в серебристый цвет, а на боку красной краской нанесена надпись "СССР В-14"
   Дирижабль довольно ловко для такого громоздкого объекта повернулся вдоль площади и опустился, управляясь поворотными импеллерами (пропеллер в кольцеобразном канале). Шасси коснулось брусчатки, корабль мягко приземлился и замер, время от времени слегка колеблясь от порывов ветра.
   - Пойдёмте, товарищи, - пригласил остальных Хрущёв и зашагал к дирижаблю.
   Дверь гондолы открылась, улыбающийся Гарф закрепил лёгкую алюминиевую лесенку.
   - Здравствуйте, Никита Сергеевич! Держу обещание. Здравствуйте товарищи! - приветствовал он членов правительства и охрану. - Добро пожаловать на борт.
   Хрущёв, забравшись в гондолу, с интересом осматривался, следом за ним вошли остальные. Никита Сергеевич представил членам правительства Гарфа и Устиновича. Остальная команда состояла из молодых ребят, студентов и рабочих. Жуков выглядел не слишком довольным - Хрущёв оторвал его от каких-то срочных дел. Показав пальцем вверх, он спросил:
   - Водород?
   - Гелий, товарищ маршал, - ответил стоявший у штурвала Устинович. - Всё абсолютно безопасно.
   - А что, мне нравится, - вдруг констатировал Дементьев. - Какая грузоподъёмность?
   - Пять тонн, товарищ министр, - ответил Гарф.
   Дементьев одобрительно крякнул и кивнул головой.
   Все расселись по лёгким удобным креслам. Немногочисленная команда дирижабля выгрузила из гондолы мешки с песком, компенсируя увеличившуюся массу. Мешки погрузили на грузовик с мачтой, чтобы не мусорить на главной площади страны.
   - Обычно в качестве балласта набираем воду, - пояснил Гарф. - Но сейчас взяли песок, чтобы лужу на площади не устраивать.
   Как только аэронавты статически уравновесили дирижабль, Устинович завёл двигатели. Импеллеры были развёрнуты вертикально при посадке. Гарф убрал лестницу, передал работнику из наземной команды ещё несколько мешков балласта, и скомандовал:
   - Отдать корабль в воздух!
   Наземная команда освободила причальные тросы, дирижабль медленно всплыл вверх, слегка повернул и направился на северо-северо-запад. Пассажиры припали к окнам, разглядывая раскинувшуюся под ними панораму Москвы.
   Гарф с удовольствием отвечал на вопросы. Спрашивали, главным образом, Дементьев и Кузнецов. Жуков молча смотрел в широкое окно гондолы, не совсем понимая, зачем Хрущёв вытащил его на воздушную прогулку. Байбаков и Булганин тоже любовались Москвой, а Каганович поначалу чувствовал себя не в своей тарелке, но потом расслабился, уверившись в безопасности полёта. Хрущёв то принимался расспрашивать Гарфа, то смотрел в окно, то снова задавал вопросы, причём наводящие остальных на варианты возможного практического применения.
   Дирижабль снизил скорость и завис над одним из обычных московских дворов-колодцев, удерживаясь на одном месте работой двигателей.
   - Никита Сергеевич, разрешите Колю высадить здесь, у его сестры день рождения, - Гарф указал на одного из членов команды дирижабля.
   Парень уселся в алюминиевую корзину в задней части гондолы. В полу открылся люк, корзина пошла вниз. Парня опустили прямо во двор, он выбрался из корзины и помахал рукой. Корзину подняли, и дирижабль отправился дальше.
   Жуков смотрел на эту операцию с неожиданным интересом.
   - Борис Арнольдович, а ваш дирижабль виден на радаре? - спросил он.
   - Практически не виден, товарищ маршал, - ответил Гарф. - За счет применения в конструкции стеклопластика он, фактически, радиопрозрачен. Американцы в подобных дирижаблях устанавливают мощный радиолокатор с большой антенной, прямо внутри оболочки.
   - Интересно... - Жуков сосредоточился, что-то прикидывая в уме.
  
   Дирижабль долетел до Долгопрудного, зашёл с подветренной стороны и пришвартовался к мачте. Корабль опустился и высадил пассажиров. Члены правительства с интересом рассматривали необычный надувной эллинг. Он был значительно больше самого дирижабля.
   - Здесь мы ведём сборку нашего следующего корабля, - Гарф пригласил делегацию внутрь эллинга.
   Под потолком эллинга, занимая едва ли не весь его объём, чуть заметно колыхалась огромная оболочка длиной около двухсот метров. По ней и под ней копошились десятка два рабочих, собиравших дирижабль. Нижняя силовая ферма была уже прикреплена к оболочке, а гондола ещё лежала на полу - в ней монтировали приборы управления.
   - Ого! - сказал Дементьев. - Таких больших у нас ещё не строили... Какой у него объем?
   - Сто тысяч кубометров, - ответил Гарф. - Расчётная грузоподъёмность семьдесят тонн, за счёт облегчённой конструкции.
   - Семьдесят тонн? Ничего себе! - удивился Жуков. - У нас самолётов такой грузоподъёмности ещё нет, а тут пузырь с гелием... И на какую дальность рассчитываете?
   - Десять-двенадцать тысяч километров. У корабля четыре дизельных двигателя, работают на обычной солярке, очень экономичные.
   Пока члены правительства осматривали строящийся дирижабль, экипаж В-14 осмотрел его и подготовил к демонстрации.
   Вышедшие из эллинга министры с интересом наблюдали, как доставивший их дирижабль маневрировал над полем, перенося с места на место тяжёлые трубы и бетонные плиты. В течение сорока минут несколько рабочих с помощью дирижабля выложили нитку из труб, длиной более трёхсот метров.
   Тут уже заинтересовался Николай Константинович Байбаков. Ему предстояло строить нефтепровод от недавно разведанного месторождения. Забрасывать тяжёлые грузы в совершенно неосвоенные северные районы было очень нелегко.
   - Сколько дирижаблей вы можете построить до конца года? - спросил Байбаков.
   - Сейчас наши возможности ограничены, - ответил подошедший Главный конструктор ОКБ-424 Михаил Иванович Гудков. - Даже если мы соберём второй эллинг, сможем построить ещё один большой корабль, или пару малых, как В-14. Если нужно много кораблей, надо расширять производство. Людей не хватает. Надо обучать рабочих изготавливать детали из стеклопластика, это не самое простое дело.
   - Надо закладывать серийное производство, - сказал Дементьев. - Похоже, что ваши дирижабли будут востребованы в народном хозяйстве.
   - А насыпной бункер к дирижаблю можно подвесить? - вдруг спросил Каганович. - У нас есть проблемы с вывозом хлеба с целины. Урожай получился огромный, дороги, конечно, строили, но не везде успели построить. Шелепин очень просил помочь с транспортом.
   - Проще сделать сначала наполнить бункер, а потом подцепить к дирижаблю, как контейнер, - ответил Гарф.
   В-14 тем временем закончил сборку макета трубопровода, отлетел немного в сторону и вдруг сбросил с высоты нескольких сотен метров якоря, похожие на оперённые стрелы. Они вонзились в землю, дирижабль подтянулся к ним сматывая тросы на лебёдки, и опустился.
   - Как видите, современный дирижабль может садиться на необорудованные площадки, - заметил Гарф. - Также он может садиться на воду. Американцы во время войны построили более 150 мягких дирижаблей и использовали их в качестве противолодочных. С 1 июля 1944 года эскадрилья из 6 дирижаблей полностью блокировала Гибралтар и не пропустила в Средиземное море ни одну немецкую лодку. С 1950 года фирма "Гудьир" возобновила строительство мягких дирижаблей. Они используются как противолодочные и для радиолокационного дозора. В этом году американцы построили дирижабль ZPG-2W объёмом 275000 кубометров и длиной около 100 метров. Он имеет дальность действия 15000 километров с полезной нагрузкой 8400 килограммов.
   Лучшего аргумента, чем наличие дирижаблей у Америки, Гарф привести не мог.
   - Считаю, что флоту необходимы дирижабли радиолокационного дозора, - уверенно произнёс адмирал Кузнецов. - Также нам понадобятся транспортные, противолодочные дирижабли, и тральщики.
   - Товарищи, с таким объёмом заказов одному нашему предприятию никак не справиться, - ответил Гудков. - Тут целую отрасль создавать придётся.
   - Ну, полагаю, придётся создавать, - заметил Каганович. - У нас сообщение с Забайкальем и Дальним Востоком налажено недостаточно. Не говоря уже о районах Крайнего Севера. Дирижабль, конечно, не самолёт... Зато ему не нужен бетонный аэродром...
   - Товарищи, а "Гудьир", это, случаем, не шинная ли компания? - вдруг спросил Булганин.
   - Так точно, Николай Александрович, - подтвердил Устинович. - Они вообще занимаются резиновыми и прочими надувными изделиями.
   - Так, может быть, попробовать развернуть изготовление мягких оболочек на наших резиновых и шинных заводах? - продолжил свою мысль Булганин. - В Питере на "Красном треугольнике", к примеру?
   - Да ты что, Николай Александрович, - удивился Хрущёв. - Они же резиновые сапоги да галоши делают. А тут - дирижабль!
   - Вот именно, Никита Сергеич, - усмехнулся Булганин. - Вот представь обычного рабочего, который всю жизнь делает одни и те же галоши. И вдруг приходит он на работу, а ему мастер говорит: "Пошли, Василич, страна просит сделать дирижабль!" Ты только представь, какой у людей будет энтузиазм - вместо галош сделать этакую летающую махину!
   Хрущёв вдруг повернулся, внимательно посмотрел на висящий под надувным потолком эллинга дирижабль, затем посмотрел на Булганина, и сказал:
   - Верно говоришь, Николай Александрович! А если потом этот рабочий в отпуск полетит отдыхать в Сочи на этом дирижабле, который он своими руками сделал? Это ж... это же замечательно!
   - Никита Сергеич, давайте обсудим вопрос на Президиуме? Я со своей стороны поддержу, - сказал Каганович.
  
   Обратно на Красную площадь членов правительства доставил тот же В-14. Энтузиазм советских аэронавтов Хрущёву понравился.
   Через пару дней на заседании Президиума ЦК обсуждался вопрос о серийном строительстве дирижаблей. При поддержке Кагановича и Булганина Хрущёву без труда удалось провести принятие Постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР "О серийном выпуске летательных аппаратов легче воздуха"
  
24. Тоцкий полигон
  
   В сентябре 1954 года планировалось провести общевойсковые учения с применением тактического ядерного оружия.
   Подготовка к этим учениям велась около года. Постановление Совета Министров об их проведении вышло еще 29 сентября 1953 года, вскоре после испытаний первой термоядерной бомбы в августе 1953го. Первоначальное представление о необходимости проведения учений было подписано Маршалом Советского Союза А. М. Василевским, Б. Л. Ванниковым, Е. И. Смирновым, П. М. Кругловым. Решение о проведении учений на обсуждение Совета Министров выносил министр обороны Николай Александрович Булганин.
   Первоначально предполагалось провести учения на полигоне Капустин Яр, но затем этот вариант был отклонён. Весной 1954 года группа экспертов под командованием генерал-лейтенанта И. С. Глебова провела оценку Тоцкого полигона, расположенного между Куйбышевым и Оренбургом. Полигон был признан пригодным к проведению учений. Особенный интерес у военных вызвал пересечённый рельеф местности полигона. Военным хотелось оценить эффекты ослабления и усиления поражающих факторов ядерного взрыва в условиях пересечённой местности.
   Тема учений была обозначена как "Прорыв подготовленной тактической обороны противника с применением атомного оружия". По складывавшейся политической обстановке в Европе на период середины 50-х это была типовая ситуация для действий советских войск на западном ТВД.
   Основные цели, поставленные при проведении учений, были:
  -- Исследовать воздействие взрыва атомной бомбы по участку заранее подготовленной обороны, а также на вооружение, военную технику и животных;
  -- Изучить один из возможных вариантов подготовки и ведения наступления из положения непосредственного соприкосновения с противником, без отвода своих войск с первой позиции на время атомного удара;
  -- Научить личный состав армии -- рядовых и командиров, -- как практически действовать в наступлении и обороне во фронтовой полосе при применении атомного оружия своими войсками или противником.
   На тот момент и учёные, и, тем более, военные, ещё недостаточно знали о радиации и её последствиях. Военным атомное оружие представлялось просто ещё одной, очень мощной бомбой, этакой волшебной палочкой, с помощью которой можно взломать любую оборону противника или остановить наступающие войска. Учёные и руководители вели себя не более ответственно. Большинство испытаний на тот момент проводилось в виде воздушных или наземных взрывов. Приглашённые лица часто сразу после взрыва ездили в эпицентр - посмотреть своими глазами, что получилось, потрогать ещё горячую, остекленевшую землю.
   Многие доездились. От лучевой болезни скончался в 1957 году Вячеслав Александрович Малышев, Министр транспортного и тяжелого машиностроения СССР и заместитель Председателя Совета министров СССР. Он облучился в августе 1953 года во время испытаний первой советской термоядерной бомбы.
   Но летом 1954-го об этом ещё никто не задумывался. Никто, кроме посвящённых в Тайну.
  
   В "Списке событий, которые необходимо предотвратить" Тоцкие общевойсковые учения значились под номером 2. Когда Никита Сергеевич ознакомился в сентябре 1953 года с планом учений, у него особых сомнений не возникло. Однако, прочтя в очередной раз в середине лета 1954 года "Список событий", Хрущёв забеспокоился и попросил сына:
   - Можешь пошарить по документам и поискать всё о Тоцких учениях и радиации?
   Сергей выполнил просьбу отца и на следующий день представил ему короткую, на пару листов, записку.
   Когда Хрущёв-старший прочёл её, первым его побуждением было позвонить Булганину и всё отменить. Он уже схватился за телефонную трубку "кремлёвки", потом крякнул с досады и вновь положил трубку на рычаги.
   Никита Сергеевич оказался в очень непростом, двойственном положении. Подготовка к учениям вступила в завершающую фазу. Руководство учениями было возложено на маршала Жукова, первого заместителя Министра обороны.
   Николай Александрович Булганин был чисто штатским человеком, партаппаратчиком, от природы безынициативным, и, как Министр обороны, представлял собой ноль без палочки. Все вопросы министерства обороны реально решал Георгий Константинович Жуков.
   Хрущёв очень хорошо помнил из "тех документов", через какие политические события ему предстоит пройти, и какую роль сыграет в них маршал Жуков. Ссориться с Жуковым, отменяя учения, Никите Сергеевичу очень не хотелось. Но и подставлять под радиацию 45 тысяч солдат и 10 тысяч мирных жителей после того, что он прочитал о последствиях учений, было немыслимо.
   Несколько минут Хрущёв сидел неподвижно, нахмурившись, тяжело размышляя, что можно придумать, и как выкарабкаться из этой ситуации. В конце концов, он поднял телефонную трубку, и попросил соединить его с Жуковым.
   - Георгий? Здравствуй! Как дела?
   - Работаем, Никита Сергеевич! - ответил Жуков.
   - К учениям готовитесь? - спросил Хрущёв.
   - Так точно!
   - Ты... вот что, Георгий Константинович... Тут учёные изучили новые документы, что были получены по линии Ивана Александровича, - сказал Хрущёв. - Очень неприятные обстоятельства открылись. Надо посоветоваться. Можешь ко мне завтра заглянуть? Скажем, во второй половине дня?
   - Так точно, - обеспокоенно ответил Жуков.
   - И документы по Тоцким учениям захвати, - попросил Хрущёв
  
   На следующий день Жуков с объёмистой папкой был в назначенное время в кремлёвском кабинете Первого секретаря.
   - Какие меры безопасности планируется принять для защиты войск и мирного населения от радиационного поражения в ходе учений? - спросил Хрущёв, выслушав доклад маршала о ходе подготовки к проведению учений.
   - Личный состав войск обороняющейся стороны будет отведен за пределы зоны поражения, - ответил Жуков. - Наступающие войска останутся на позициях, но личный состав будет выведен из зданий и сооружений, наденет средства индивидуальной защиты и укроется в щелях и блиндажах. Для проведения мероприятий по обеспечению безопасности населения район учения в радиусе до 50 км от места взрыва разделён на пять зон.
   В зоне 1 (до 8 км) полностью исключено нахождение местного населения.
   В зоне 2 (8-12 км) за 3 часа до взрыва население будет отведено в естественные укрытия, расположенные вблизи населенных пунктов; за 10 минут по установленному сигналу все жители должны будут лечь на землю лицом вниз.
   В зоне 3 (12-15 км) за 1 час до взрыва население будет выведено из домов на удалении 15-30 метров от строений; за 10 минут до взрыва по сигналу все лягут на землю.
   В зоне 4 (15-50 км) предусматривается защита населения только от возможного сильного радиоактивного заражения местности по пути движения облака главным образом в случае наземного взрыва.
   Население зоны 5 будет вывезено за ее пределы в безопасные районы за 3 часа до взрыва, скот был отгоним или укроем в сараях.
   - Ты Вячеслава Александровича Малышева давно последний раз видел? - вдруг, как показалось Жукову, ни с того ни с сего спросил Хрущёв.
   - Да давненько уже не видал, - озадаченно ответил Жуков. - А что?
   - Болен он, серьёзно, - ответил Хрущёв. - Помнишь, он на испытания в августе прошлого года ездил?
   - Ну, да... Вместе ж ездили... - кивнул Жуков, ещё не понимая, о чём речь. - И что?
   - Да плохо дело, - помрачнел Никита Сергеевич. - Лучевая болезнь у него.
   - Да ты что? - не поверил Жуков. - Не может быть!
   - Ещё как может... - Хрущёв поднялся и мрачно прошёлся по кабинету, заложив руки за спину. - Всё, что ты мне тут, Георгий, перечислил, поможет, как мёртвому припарки. Давай думать, как людей уберечь.
   - Да погоди паниковать, Никита Сергеич! - запротестовал Жуков, не без основания опасаясь, что известный своими внезапными решениями Хрущёв сейчас вовсе отменит с таким трудом подготовленные учения. - Малышев куда только не совался. Может, он в какой-нибудь реактор залез сдуру...
   - Да какая, х#й, разница, куда он залез! - рявкнул Хрущёв. - Сейчас важно другое! Ты собрал на учения 45 тысяч человек. И хочешь, чтобы они шли в наступление через воронку от атомного взрыва?! На вот, смотри, - он перегнулся через стол, положив перед Жуковым пачку фотографий. - Из американских и японских журналов подборка. Тут тебе и Хиросима, и Нагасаки, и американские учения, как их там, Бастер-Джангл, что ли...
   Жуков перебирал фотографии одну за другой. Зрелище было жуткое. Люди на фотографиях были покрыты пятнами, остатки волос болтались на облысевших черепах, некоторые выглядели так, будто они гниют заживо.
   - Это что?... - глухим голосом спросил Георгий Константинович. - Радиация?
   - Она самая, - буркнул Хрущёв.
   - Так что? Отменять учения? - спросил Жуков. - А если война? Как воевать-то будем, Никита Сергеич? Опять без подготовки? В надежде, что кривая вывезет? Так в сорок первом не вывезла... Надо же понять, как наступать в таких условиях, что можно делать, а что нельзя. Как это узнать без проведения натурных испытаний?
   - Я тебе скажу, что можно, а что нельзя! - Хрущёв изо всех сил старался держать себя в руках. - Нельзя проводить такие учения в населённой местности. Ты посмотри на свою карту. У тебя в зоне поражения поселки Маховка, Елшанка-2, Ивановка, Орловка... Там люди живут! И ты планируешь, что они будут жить там и дальше, после учений. А у тебя там радиоактивный след будет. После взрыва.
   - То есть, учения ты отменяешь? - мрачно спросил Жуков.
   - Нет. Не отменяю. Оборона страны слишком важна, - ответил Хрущёв. - Но план учений и меры безопасности надо пересмотреть.
   - Тогда что ты предлагаешь? - Жуков явно не понимал, куда гнёт Первый секретарь ЦК.
   - У нас построен полигон на Новой Земле, - сказал Хрущёв. - Ввод в эксплуатацию назначен на 17 сентября этого года. Бомбу взрывать будешь там. Поставишь свои танки, пушки, выроешь окопы, посадишь в них баранов, и будешь смотреть, что получится. Не успеешь в этом году - взорвёшь в следующем.
   На Тоцком полигоне никаких ядерных взрывов не устраивать. Соберёшь в кучу весь тротил из боеприпасов, у которых вышел срок хранения, если будет мало - добавим промышленной взрывчатки, я договорюсь с министерствами черной и цветной металлургии, все излишки для тебя соберём.
   Солдатам можешь не сообщать, что взрыв не ядерный. Пустишь самолёт, как предполагалось по плану. Пусть думают, что бомба была атомная - осторожнее будут. Но когда учения закончатся - объявишь солдатам перед строем, что атомного взрыва не было, и бояться нечего. Чтобы потом, лет через 40-50, никто не рассказывал сказок, как шёл в атаку под атомным грибом.
   Сколько тебе надо времени, чтобы изменить план учений?
   - Ну... неделю, - Жуков, уже собиравшийся распрощаться с мыслью о проведении учений, был, скорее, обрадован, чем разочарован.
   - Ну, вот через неделю и доложишь. Если недели будет мало - дам две. - Хрущёв тоже был рад, что не пришлось ссориться с Жуковым, с которым их связывала давняя, ещё в войну совместная служба.
   Тоцкое общевойсковое учение состоялось в срок, 14 сентября 1954 года. Оно проходило практически точно по исходному плану. За одним исключением. В месте предполагаемого падения бомбы была уложена конструкция из труб, по которой в зону поражения было подано несколько десятков тысяч кубометров природного газа. Для фиксации газового облака вокруг места выпуска газа была поставлена дымовая завеса.
   Идею газового взрыва подал сын Хрущёва, Сергей, прочитавший в "документах 2012" о термобарических боеприпасах. Он рассказал отцу, тот - Жукову. Маршал заинтересовался, прочитал подготовленную Сергеем записку, и распорядился провести эксперимент с газовым взрывом.
   Ветер был слабый, время -- 9.30 утра, погода солнечная, температура воздуха около 12 градусов. Условия почти идеальные для подрыва газового облака.
   В 9.34 с самолета Ту-4 был сброшен имитатор атомной бомбы. Это была болванка, снаряженная небольшим количеством тротила. Подрыв облака газа проводился при помощи установленных на земле детонаторов.
   Взрыв получился мощный - не менее 20 килотонн. Газовое облако превратилось в огненный шар и рванулось вверх. Ударная волна разошлась по окрестностям, её приближение было заметно невооружённым глазом - она шла, как стремительно накатывающаяся туманная стена. Огненный шар поднялся на высоту нескольких километров и превратился в грибообразное облако.
   Через 5 минут после взрыва была начата артподготовка и обработка позиций обороняющейся стороны бомбардировочной авиацией. Атака наступающей стороны - "восточных" - началась в 10.10. Около 11.00 наступающие подразделения заняли места в бронетранспортёрах и продолжили наступление в колоннах.
   Танки и бронетранспортёры были оборудованы кустарными фильтровентиляционными установками. Необходимо было проверить их эффективность. Внутри танков были установлены анализаторы воздуха, улавливающие частицы дыма. Часть танков шли с выключенной противоатомной защитой, часть - с включённой. Таким образом, выяснялось, может ли создание внутри танка небольшого избыточного давления препятствовать попаданию внутрь вредных веществ снаружи. Этот эксперимент завершился полным успехом.
   Задачи, поставленные командованием, в ходе учений были выполнены. По окончании учений личному составу было сообщено, что мощнейший взрыв, который они наблюдали, на самом деле не был ядерным.
   В ходе учений не было ни одного случая радиационного поражения.
  
  
25. Визит в Китай
   29 сентября 1954 года Хрущёв, Булганин, Микоян вместе с большой правительственной делегацией отправились с визитом в Китай, праздновавший 5 лет со дня образования КНР.
   Во время визита Хрущёв старался наладить доверительные отношения с Чжоу Эньлаем, который с 1949 года был премьером Государственного Административного Совета КНР, и, одновременно, министром иностранных дел. Фактически, Чжоу Эньлай был вторым лицом после Мао Цзэдуна. Сосредоточив в своём лице два ключевых государственных поста, он мог быть очень полезным союзником в международных делах.
   Как политик, Чжоу Эньлай выступал с умеренных позиций. Он не был оголтелым революционером, как Мао, пытался поддерживать одинаково хорошие отношения как с СССР, так и с капиталистическими странами Запада, и с Японией, и с развивающимися странами "третьего мира".
   Хрущёв, волей судьбы и своего неизвестного помощника из будущего (о котором не было известно ничего, кроме имени и фамилии), уже знал о политических потрясениях, которые в недалёком будущем предстояли Китаю по воле Мао.
   С точки зрения Хрущёва, сохранение единства социалистического блока было необходимым условием победы социализма. "Большой скачок" и "Культурная революция", которые в скором времени замыслит Мао, необходимо было предотвратить. И Чжоу Эньлай был той политической фигурой, которой Хрущёв хотел бы заменить постепенно сходящего с катушек "Великого Кормчего".
   Само собой, в этот раз Никита Сергеевич не сказал Чжоу Эньлаю ни слова о том бардаке, который в будущем устроит Мао. Пока не время. Отношения Китая и СССР пока ещё безоблачны и ничем не омрачены. Преждевременная подача такой информации могла навредить больше, чем помочь. Поэтому Хрущёв сосредоточился на установлении чисто дружеских отношений с китайским премьером, обсуждая не внутреннюю политику Китая или СССР, а перспективы совместных отношений в экономической и внешнеполитической сферах.
   Ему удалось расположить к себе Чжоу Эньлая. В результате долгих совместных бесед стороны сформулировали Договор о намерениях, в котором были намечены некоторые перспективные совместные проекты. Выработкой окончательных соглашений должны были заниматься совместно министерства иностранных дел двух стран.
   Пользуясь случаем, Никита Сергеевич попросил Булганина, как главу правительства, передать Чжоу Эньлаю и Лю Шаоци (Председатель КНР с 1959 года, репрессирован и убит вовремя "культурной революции") посетить СССР с дружественным визитом в следующем, 1955 году. Булганин приглашение передал. Китайские политики приняли его с радостью и обещали приехать.
   Пока же Хрущёву предстояло решить нелёгкий вопрос с Порт-Артуром.
  
   Согласно решениям Ялтинской конференции, условием вступления СССР в войну с Японией после разгрома гитлеровской Германии, было "восстановление права России на интернациональный торговый порт Далянь (Дальний), с обеспечением преимущества интересов СССР, и восстановления аренды на Порт-Артур как военно-морской базы СССР." Также в сферу интересов СССР возвращалась Южно-Маньжурская железная дорога, ветка КВЖД, соединявшая Порт-Артур и Дальний с железнодорожной системой СССР.
   22 августа 1945 года советские десантники заняли Порт-Артур и Дальний, носившие тогда японские названия Дайрен и Редзюн. С освобождением северо-восточного Китая от японских оккупантов, КВЖД и ЮМЖД вернулись под советское управление под названием Китайская Чанчуньская железная дорога. Предполагалась совместная с Китаем эксплуатация дороги в виде общей собственности "в целях укрепления безопасности Китая и СССР". Порт-Артур должен был стать совместной военно-морской базой, а Дальний - свободным портом международной торговли. Часть пристаней и портовых сооружений была передана в аренду СССР.
   В ходе военных действий инфраструктура Ляодунского полуострова была разрушена. Её восстановлением также занимался СССР. На полуострове стояли советские войска численностью более 100 000 человек.
   "1 октября 1949 г. в Пекине была провозглашена Китайская Народная Республика. Несколько месяцев спустя в Порт-Артур прибыла большая делегация во главе с премьером Государственного административного совета КНР Чжоу Эньлаем. В 1950 г. в Москве был подписан Договор о дружбе союзе и взаимопомощи, согласно которому в 1952 г. было решено безвозмездно передать Китаю КЧЖД вместе со всем имуществом, что и было сделано 31 декабря 1952 г. В 1950 г. китайской стороне было передано российское имущество в Дальнем. Предполагалось вернуть и Порт-Артур, но, в связи с начавшейся в Корее войной, его аренду продлили. Война окончилась в 1953 г. и в 1954 г., в связи с ее окончанием, укреплением КНР и, согласно подписанному соглашению, "советские военные части выводятся из совместно используемой ВМБ Порт-Артур и сооружения безвозмездно передаются правительству КНР к 31 мая 1955 г.".
   (источник - http://www.rusichine.ru/Dalyan/History_%20Dalyan.html)
  
   Хрущёв ехал в Китай в том числе и для того, чтобы завершить решение вопроса о выводе войск. Этот процесс был начат ещё при Сталине, хозяйственные связи к 1954 году уже стали малофункциональны, оставалось лишь советское военное присутствие. Никита Сергеевич ещё до поездки склонялся к полному выводу советских войск с территории Китая. Сведения о событиях, ожидавшихся в Китае в будущем, лишь укрепили его в этой мысли.
   Он понимал, что во время предстоящей "культурной революции", если её не удастся предотвратить, советские люди на китайской территории автоматически станут мишенями для озверевших "хунвейбинов".
   Военная ценность Порт-Артура как базы флота к 1954 году стала нулевой. Прежде всего, Артурская бухта была мала даже для броненосцев начала 20 века, а фарватер был настолько неудобен, что 1-я Тихоокеанская эскадра не всегда могла выйти из бухты на внешний рейд в течение одних суток, точнее, за один прилив. В отлив о выходе из бухты нечего было и думать - глубина фарватера не позволяла. Половина бухты во время отлива тоже становилась мелководной, корабли там стоять не могли.
   Поэтому русские броненосцы часто стояли на внешнем рейде, где и были атакованы 27 февраля 1904 года японскими миноносцами. На момент осени 1954 года в Порт-Артуре могли комфортно базироваться торпедные катера и подводные лодки. Более крупным кораблям в гавани было тесновато.
   Разумеется, фарватер и бухту можно было бы углубить, но затраты на эту работу не оправдывались значением получаемой в результате якорной стоянки.
   Определённую ценность представлял Дальний, как торговый порт для связи со странами Юго-Восточной Азии, прежде всего - с Вьетнамом и Индонезией. Хрущёв хорошо заучил предстоящие исторические события. Однако Дальний отошёл к Китаю ещё в 1950м. Да и, взглянув на карту, легко было понять, что для связи с Вьетнамом Дальний тоже не идеален.
   Доставлять грузы из СССР в порт придётся по территории Китая, к тому времени из союзника могущего превратиться в противника.
   Даже если корабли с грузом выйдут из Дальнего в Жёлтое море, с одной стороны у них будет непредсказуемый маоистский Китай, с другой - враждебная Южная Корея, набитая американскими войсками. Дальше кораблям придётся идти вдоль Китайского побережья между Китаем и Тайванем, готовыми вцепиться друг другу в глотки, либо обходить пролив, проходя между Тайванем и занятой американцами Окинавой. А дальше надо будет пройти опять-таки между Тайванем и Филиппинами, на которых тоже сидят американцы.
   В таких внешнеполитических условиях безопаснее будет выйти из Владивостока, пройти Сангарским проливом, обогнуть с востока Японию, и пройти через Филиппинское море, тогда вместо трёх смертельных ловушек кораблям останется миновать лишь одну - промежуток между Тайванем и Филиппинами.
   В ходе визита в Китай, Никита Сергеевич посетил Порт-Артур. Его сопровождал прибывший из Москвы главком ВМФ Николай Герасимович Кузнецов.
   Хрущёв, прочитавший внимательно перед визитом всё, что касалось его посещения из "той истории", теперь был настроен хотя и решительно, но был куда осторожнее в выражениях. И захватил с собой кое-какие информационные материалы.
   Моряки не ударили в грязь лицом - показали Никите Сергеевичу штаб, свозили на корабли, продемонстрировали стрельбы береговой артиллерии. Хрущёв был доволен, похвалил моряков за отличную выучку, но участь базы уже была предрешена дипломатическим протоколом. Никита Сергеевич лишь решил своими глазами оценить, есть ли в Порт-Артуре что-то, за что имеет смысл побороться в дипломатическом споре с Мао, или нет.
   Увиденное лишь укрепило его в мысли, что Порт-Артур в ядерный век окончательно утратил своё военное значение. Но он хотел, чтобы моряки поняли это сами.
   Вернувшись в штаб, Никита Сергеевич обратился к Кузнецову:
   - Николай Герасимович, а кинопроектор у вас тут есть?
   - Само собой, Никита Сергеевич, найдём!
   Принесли проектор. Хрущёв подозвал Шуйского, тот вытащил из портфеля круглую плоскую коробку с плёнкой. Потушили свет.
   Киноаппарат застрекотал. На экране появилась тропическая лагуна, густо уставленная кораблями. И вдруг комната озарилась ослепительным светом, а затем на экране над лагуной поднялся исполинский грибообразный водяной столб. Бешеная стена кипящей воды накрыла корабли, и понеслась дальше.
   План сменился, теперь на экране показались корабли. Все они были смяты и изуродованы ударной волной. Многие тонули, одни быстрее, другие медленнее.
   Фильм продолжался минут десять. Когда снова включили свет, Хрущёв окинул взглядом людей. Адмиралы выглядели подавленно. Кузнецов был мрачен.
   - Вы, товарищи, полагаю, поняли, что я хотел до вас донести, - пояснил Хрущёв. - Лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать. Это было американское испытание на атолле Бикини. А теперь представьте, что такая же дура прилетит в здешнюю мелкую лужицу.
   - Из Владивостока вы хотя бы выйти в угрожаемый период сможете. А здесь, товарищи адмиралы, не база флота, а атомная мышеловка.
   - Никита Сергеевич, мы принимаем все меры для защиты от атомного оружия... - начал Кузнецов.
   - Николай Герасимович, ну какие меры? - терпеливо ответил Хрущёв. - Я понимаю - в открытом море корабли ещё могут попытаться увернуться, выйти из зоны поражения... Но тут? Ну, представьте сами, ё#нет в вашей лужице 10 мегатонн, и разлетятся ваши лодки и торпедные катера по всему полуострову. Тут же горная котловина с лужей солёной воды на донышке. Тут отражёнными волнами от склонов гор побьёт больше кораблей, чем первоначальным взрывом.
   - Вспомните, какой разгром японцы учинили американцам в Перл-Харборе. А у японцев не было атомной бомбы. Им понадобились десятки и сотни самолетов. Теперь достаточно одного. Короче, сколько вам надо для полного вывода войск и кораблей флота?
   - Три-четыре месяца, - ответил Кузнецов.
   - Даю пять, - сказал Хрущев, спокойно, но твёрдо. - И чтобы по истечении этого срока никого из вас не осталось. А теперь давайте перейдем к разговору: что китайцам продавать, а что так отдать.
   Опять-таки, ознакомившись с этими событиями в "той истории", Хрущёв вовсе не собирался раздавать армейское и флотское имущество китайцам. Все торпедные катера и подводные лодки ушли во Владивосток. Китайцам продали танки, часть боеприпасов, и недвижимое имущество базы, включая береговые батареи.
  
   Однако Хрущёву не давала покоя мелькнувшая у него перед поездкой идея.
   Готовясь к поездке, он рассматривал карты Китая и Индокитая, изучал в "документах 2012" всё, что касалось войны США во Вьетнаме и послевоенного развития этих стран. И теперь, оставляя Китаю Ляодунский полуостров и КВЖД, Никита Сергеевич задумал "слупить" с Мао такую компенсацию, которая могла бы изменить ход дальнейшей истории региона.
   В последний день пребывания в Порт-Артуре, Хрущёв собрал на совещание Микояна, Молотова, Булганина, также пригласил адмирала Кузнецова и своих помощников - "боярина" Шуйского и Олега Александровича Трояновского - помощника по международным делам.
   - Значит, так, товарищи, - собрав всех у большой карты региона, произнёс Хрущёв. - Ляодунский полуостров и КВЖД мы китайским товарищам вернём. Но не бесплатно. Я предлагаю, товарищи, обменять наши объекты здесь на китайский остров Хайнань. Ну, или на его часть. Это уж как получится.
   Присутствующие ничего подобного не ожидали. Пару минут все были в замешательстве. Затем Молотов спросил:
   - Никита, а зачем нам этот Хайнань? Малоразвитая провинция, оттуда только в 50 году Гоминьдан выкинули... Сельскохозяйственный регион. А площадь гораздо больше, чем у Ляодуна. Мао не согласится. Или, ещё хуже, запросит такую цену, что не рассчитаемся...
   - Вот именно, - подхватил Булганин. - Порт-Артур и Дальний с Россией связывает КВЖД. А Хайнань этот у чёрта на рогах.
   Адмирал Кузнецов тем временем молча рассматривал крупномасштабную карту острова, и, одновременно, общую карту региона. И вдруг заявил:
   - А мне нравится. Отличная идея, Никита Сергеевич. Поддерживаю.
   - Вот, видите! - усмехнулся Хрущев. - Николай Герасимович, как человек военный, сразу сообразил. Смотрите.
   Хрущёв взял линейку, приложил ее к масштабной линейке внизу карты, затем взял большой циркуль, отмерил 550 километров и очертил круг с центром на южном берегу Хайнаня, охвативший весь Тонкинский залив, большую часть побережья Вьетнама и почти половину Южно-Китайского моря.
   - Во Вьетнаме только в июле этого года закончилась война. - продолжил Хрущёв. - Французы ушли. Страна разделена на две части, Северный Вьетнам под управлением движения Вьетминь собирается развиваться по социалистическому пути. У меня есть сведения, что США готовятся к активным действиям, чтобы предотвратить объединение страны под управлением прогрессивных сил. В Сайгоне власть захватил реакционный режим. Американцы будут оказывать ему военную помощь, и не остановятся перед прямой агрессией против ДРВ. Не сейчас и не завтра, но это произойдёт. Самолёты с американских авианосцев и с баз на Филиппинах будут бомбить вьетнамские города. Теперь, смотрите. 550 километров, - Хрущёв указал на нарисованный им круг, - это радиус поражения перспективных челомеевских противокорабельных ракет.
   - А теперь, смотрите, - он очертил второй круг, радиусом 2000 километров, очертивший Тайвань, Гонконг, Макао и почти всю территорию Филиппин. - Это - радиус действия перспективных баллистических ракет (Р-12, которые устанавливали в 1962 году на Кубе). Если такое оружие мы разместим на Хайнане, американцы во Вьетнам даже не сунутся. Будут, конечно, гадить по мелочи, но авианосцы в залив не пошлют. Побоятся. (В реальной истории, когда советские ракетные крейсеры входили в Средиземное море, американские авианосцы никогда не приближались к ним ближе 550 км)
  
   Заводя этот разговор, Хрущёв рисковал. Прежде всего, за исключением Микояна и двух ближайших помощников - Шуйского и Трояновского, все остальные участники совещания в будущем должны были стать его политическими противниками. Конечно, пока они этого не знали. Но Хрущёв - знал.
   Когда судьба и политика разведут их по разные стороны, они могут припомнить его сегодняшние слова. И тогда на Пленуме ЦК его спросят: "А откуда ты, Никита, в 1954 году знал про ракету, которую не то что разрабатывать ещё не начали, но и сами конструкторы о ней не знают? Почему с такой уверенностью говорил, что американцы полезут во Вьетнам, и будут бомбить его?"
   Однако, Хрущёв прекрасно понимал, что другого шанса провернуть его затею с Хайнанем не будет. Пока ещё в отношениях с Китаем царит мир и дружба. Но уже очень скоро Мао начнёт чудить. Отношения будут ухудшаться по нарастающей, пока в 1969-м не произойдёт кровавая баня на острове Даманский.
   К тому же, сейчас Мао занят другими проблемами. Сейчас Хайнань для него - далёкая заштатная провинция, из которой лишь недавно выгнали гоминьдановцев, неразвитая и, по китайским меркам, малонаселённая. Сейчас, в праздничном настроении, Мао, возможно, согласится "обменять" Хайнань на Ляодунский полуостров и КВЖД, но не потом.
   Никита Сергеевич умел рисковать. Человек, которому предстоит играть в термоядерный покер с сильнейшими державами Запада, должен иметь железные яйца. Этот невысокий, лысый, толстый мужичок деревенской наружности только казался смешным.
   "Сейчас или никогда", - подумал Хрущёв, и продолжил:
  
   - К тому же, товарищи, Хайнань, в отличие от Ляодуна - остров. Даже если политическая ситуация в Китае будет меняться в худшую сторону, чего я не исключаю, - он сделал многозначительную паузу, внимательно наблюдая за собеседниками, - удержать Хайнань и обеспечить на нём порядок и безопасность наших военных объектов, а, главное, наших граждан, будет гораздо проще.
   Молотов и Трояновский тут же насторожились, а адмирал Кузнецов весь подобрался. Шуйский просто внимательно слушал. Микоян хранил непроницаемое молчание, а Булганин, казалось, даже не понял, о чём говорит Хрущёв.
   - Никита, откуда такие сведения? - спросил Молотов. - Ты о чём? Какое изменение в худшую сторону? Мы только что с китайского юбилея...
   - Пока рано утверждать что-то определённое, Серов проверяет, - успокоил его Хрущёв. - Скорее всего, просто слухи или досужие вымыслы. Но мы обязаны быть готовы и к такому повороту событий.
   - И, что ещё более важно, товарищи, Хайнань - не просто остров. - Хрущёв тут же перевёл разговор со скользкой и опасной темы в более приятную. - Это - тропический остров. Кстати, единственная часть Китая, лежащая в тропической зоне. Важно, чтобы Мао на переговорах не обратил на это внимания. Поэтому говорить с ним надо будет, в основном, о нашем военном присутствии, а об экономике - помалкивать, - усмехнулся он.
   - Ты это о чём, Никита Сергеич? - спросил Булганин.
   - Так сам подумай, Николай Александрович! - ответил Хрущёв. - Куда сейчас люди с Дальнего Востока отдыхать ездят? В Крым да в Сочи! Аж семь тыщ километров, если по прямой, а на поезде - все десять. А до Хайнаня - всего лишь три с половиной тыщи километров, если по воздуху. Ну, пусть три тыщи шестьсот, если вокруг Кореи да Китая!
   - Погоди-ка... Ты что же, курорт, что ли на военной базе устроить хочешь? - не понял Булганин.
   - Так потому я и хочу не просто базу, а, в идеале, весь остров у Мао арендовать, а лучше бы - совсем оттяпать, - пояснил Хрущёв. - Остров большой, там не просто одну базу построить можно, там и морские порты для торговли, и курорты, а, главное - сельское хозяйство! Тропические фрукты! Я хочу детей в Союзе фруктами тропическими обеспечить. Чтобы они не зеленые мандарины из Абхазии раз в год на Новый год ели, а круглый год и весь ассортимент! Вон, Анастас Иванович меня сразу понял, - кивнул он на оживившегося Микояна.
   О том, что "оттяпав" у Мао Хайнань, СССР заодно получит и удобный порт, где в 2012 году базируются китайские атомные подводные лодки, он упоминать не стал - в 1954м раскрывать эту информацию было явно преждевременно.
   - Это дело хорошее, Никита Сергеич, - довольно улыбнулся Микоян.
   - А то! - ухмыльнулся Хрущёв. - Как, Анастас Иванович, съездишь к Мао насчёт Хайнаня поговорить? Ты у нас самый лучший переговорщик, лучше тебя никто не управится.
   - Эк ты меня подловил, Никита Сергеич! - рассмеялся Микоян. - Конечно, поеду. Успеха не гарантирую, китайцы - это тебе не американцы, их обдурить очень не просто... Не ради тебя поеду, Никита! Ради детишек.
   - Спасибо, Анастас, - серьёзно ответил Хрущёв. - Потому тебя и прошу. Кто же, кроме армянина, может обдурить китайцев? - усмехнулся он, намеренно сводя разговор к шутке, чтобы сгладить нависшее в комнате напряжение.
   Все расхохотались, Микоян смеялся дольше всех. Только Молотов хмуро молчал, а затем буркнул:
   - Дурацкая затея. Ничего не выйдет, Мао не дурак - отдавать такую территорию в обмен на Ляодун и железную дорогу, которая и так по его земле проходит.
   - А вот и посмотрим, - Микоян хитро взглянул на Молотова, словно принимая вызов.
   На следующий день, когда основная часть советской делегации вернулась во Владивосток, Анастас Иванович отбыл в Пекин.
  
   Переговоры с Мао продолжались две недели. Хитрый Микоян сумел-таки "одурачить" Великого Кормчего. Мао согласился передать Хайнань в аренду Советскому Союзу на 99 лет с правом последующего выкупа. Цену он, конечно, заломил фантастическую. К тому же поначалу Мао требовал передать ему взамен технологию создания ядерного оружия.
   От передачи ядерных технологий Микоян непостижимым образом отбрехался, зато ему пришлось пообещать Мао в счет выкупа за остров половину ежегодных доходов от эксплуатации морских портов острова. К счастью, Мао пока даже не задумывался об использовании Хайнаня в качестве курорта. Эта идея в Китае возникнет лишь в конце 90-х, а пока Мао больше думал о культурной революции, победе коммунизма и борьбе с американским империализмом. Видимо, лишь поэтому он согласился на просьбу Микояна, когда тот сообщил, что на Хайнане будут размещены ядерные ракеты, которые будут держать под прицелом Тайвань и Филиппины.
   Проблема Тайваня торчала у Великого Кормчего как заноза в заднице, так что предложение Микояна Мао даже понравилось. Договор был официально подписан в начале ноября 1954 года.
   Анастас Иванович вернулся в Москву с победой.
  
  
26. Флот нового типа.
  
   По пути во Владивосток, Хрущёв был погружён в мрачные раздумья. Он знал, сколь сложный, тяжёлый и жёсткий разговор предстоит ему с моряками. Перед поездкой он долго изучал "те документы", и знал, насколько непопулярные решения ему предстоит принять.
   С другой стороны, изучая документы, Никита Сергеевич во многом скорректировал своё уже было сложившееся мнение относительно военно-морского флота и его роли в государственной политике. Если в "той истории" он начал осознавать полезность мощного надводного флота лишь в 1960 году, во время конфликта в Конго, и окончательно убедился в этом в ходе Карибского кризиса 1962 года, то сейчас, узнав о предстоящих событиях заранее, Хрущёв решил, что он будет к этому готов.
   Анализируя, когда сам, когда с помощью аналитиков из Генерального штаба, роль вооружённых сил, авиации и флота в мировой политике послевоенного периода, Хрущёв пришёл к выводу, что его первоначальная ставка исключительно на ракетно-ядерный блеф сработает один-два раза, после чего капиталистический мир к этому просто привыкнет. Ядерное оружие имеет, помимо экологических и финансовых недостатков, один основополагающий политический недостаток: атомная бомба - это действительно "последний довод королей". Оно может быть замечательным пугалом для агрессора, но это плохой инструмент для защиты своих интересов в отдалённых регионах мира. В конце концов, развязывать третью мировую войну из-за какой-нибудь Ганы, Египта, Кубы или Вьетнама попросту глупо.
   Американский способ решения внешнеполитических проблем при помощи маячащего на горизонте авианосца был более гибким. Но Советский Союз, едва начавший оправляться после 4х лет самой разрушительной войны в истории, не мог себе позволить такие расходы.
   А взять денег быстро было неоткуда. Нефтяные месторождения Сибири только начинали разрабатываться. Постройка нефтепроводов едва началась. Алмазные месторождения тоже ещё не начали приносить реальную прибыль - открыть месторождение недостаточно, нужно организовать его промышленную разработку, а это - время.
   Внешняя торговля фактически отсутствовала - Запад продолжал экономическую блокаду СССР, начатую после блокады Сталиным Западного Берлина. План рейдерского захвата наиболее успешных западных компаний был только в начальной, подготовительной стадии.
   К тому же Хрущёв совершенно не хотел портить отношения ни с армией, ни с флотом. Адмирал Кузнецов только что поддержал его затею с Хайнанем. И пусть у СССР пока нет и ещё несколько лет не будет тех ракет, которые Хрущёв пообещал Кузнецову разместить на острове. Зато за полгода там можно будет построить несколько детских санаториев, и отправить туда отдыхать на всё лето ребятишек из Хабаровска, Владивостока, Читы, Иркутска, Новосибирска... А затем вырастить урожай фруктов, каких советские дети никогда в жизни не видели, и завалить ими полки магазинов. Пустые сейчас, кстати, полки.
   И ещё - из "тех документов" Хрущёв знал основные направления научно-технического развития флота, знал совершённые в ближайшем и отдалённом будущем ошибки. И теперь он собирался предложить адмиралу Кузнецову построить вместо устаревшего ещё до закладки послевоенного сталинского флота совершенно новый, небывалый ещё флот. Который будет на голову превосходить любой другой флот мира - пусть не количественно, но качественно.
   Этот процесс будет не быстрым. Возможно, он будет болезненным. Он также не будет и дешёвым. Но итогом этого процесса станет полная потеря Штатами их военно-морского доминирования.
   Каким именно будет этот флот, сам Хрущёв ещё точно не знал. Над этим ему и Кузнецову ещё предстояло подумать. Одно Никита Сергеевич знал точно: нужно менять всю концепцию строительства и применения военно-морских сил, и всю военную доктрину Советского Союза.
   17 октября Никита Сергеевич присутствовал на показательных учениях Тихоокеанского флота. Первые лица государства наблюдали за учениями с борта крейсера "Калинин".
   Сопровождая Хрущёва после учений в адмиральский салон крейсера, Николай Герасимович Кузнецов был доволен. Учения прошли как по нотам. Артиллерийские стрельбы, охота эсминцев на подводную лодку, лихая атака торпедных катеров на флагманский крейсер под прикрытием дымовой завесы. Все экипажи отработали на "отлично", и сам Хрущёв, уходя с мостика, сердечно поблагодарил моряков за образцовую службу.
   Собравшиеся в адмиральском салоне старшие офицеры встали при виде входящего Хрущёва. Последовал обычный рапорт. Глава государства пригласил всех садиться.
   - Ну что ж, товарищи офицеры, - произнёс Хрущёв. - Учения прошли успешно. Выучка моряков на высоком уровне. Вижу, что поработали хорошо, народные деньги потрачены не напрасно. Все устали, поэтому можете быть свободны. А вы, Николай Герасимович, останьтесь ненадолго, мне нужно обсудить с вами некоторые вопросы.
   Офицеры негромко зашумели, но разошлись, хотя и остались в недоумении. Вроде бы их и похвалили, и высокое начальство вроде бы осталось довольно... и, в то же время, успешные учения вот так вот не заканчиваются. Тем более, по окончании учений предполагался банкет. И вдруг этот лысый всё скомкал, нарушил тщательно спланированный график... Что-то тут не так...
  
   Офицеры вышли, в адмиральском салоне остались лишь Хрущёв и адмирал Кузнецов.
   - Присядьте, Николай Герасимович, - пригласил Хрущёв.
   Кузнецов сел за длинный "совещательный" стол сбоку от Хрущёва.
   - Вы слышали такую поговорку: "Генералы всегда готовятся к прошлой войне"? - спросил Хрущёв.
   Кузнецова передёрнуло, он хотел что-то возразить, но передумал.
   - Поймите, Николай Герасимович, - мягко продолжил Хрущёв. - Ситуация изменилась. Тактика изменилась. Стратегия тем более изменилась. Современная война между СССР и США продлится несколько часов. От силы -- два дня.
   - Вы нам сегодня показали замечательное представление. Я вижу - боевая подготовка у вас поставлена на высоком уровне. Экипажи готовы выполнить любую боевую задачу. Но если начнутся реальные боевые действия - успеют ли эти экипажи хотя бы добраться до кораблей? Не говоря уже о том, чтобы выйти в море?
   - В угрожаемый период все корабли будут полностью укомплектованы экипажами и готовы к походу, - сухо ответил адмирал.
   - Так это если он будет - угрожаемый период, - пояснил Хрущёв. - Нам предстоит война нового типа. Её начнут не дипломатическими нотами. Её начнёт президент в Белом Доме, нажав всего одну кнопку. Николай Герасимович, вот вы тут собрали все корабли Тихоокеанского флота в одной бухте. Вы бы ещё плакат повесили: "Дорогие янки, устройте нам Пёрл-Харбор!"
   Кузнецов побагровел, но жёстким усилием воли снова заставил себя промолчать. Он понимал, что в сущности Хрущёв был прав - достаточно было положить одну мегатонную боеголовку в середину бухты, чтобы отправить весь Тихоокеанский флот к рыбам. И весь Владивосток заодно.
   - Корабли необходимо рассредоточить по всему побережью Охотского моря и Камчатки, - сказал Хрущёв. - Вот в 41м году мы в своём округе рассредоточили авиацию по мелким аэродромам - и большую часть самолётов сохранили. А в Западном округе Павлов рассредоточение про#бал, и в результате фрицы всю авиацию округа прямо на аэродромах покрошили...
   - Вы правы, товарищ Первый секретарь, - с усилием выдавил Кузнецов. - Я сегодня же отдам приказ о рассредоточении флота...
   - Нет, Николай Герасимович! Сегодня же - не надо! - остановил его Хрущёв.
   Кузнецов уставился на него непонимающим взглядом. "Какого чёрта тогда надо этому лысому хмырю?", - подумал адмирал.
   - Николай Герасимович, дорогой, такие вопросы с кондачка не решаются! - улыбнулся Хрущёв. - У вас во Владивостоке вся инфраструктура обслуживания флота: склады, ремонтные базы, квартиры офицеров, казармы личного состава! Ну, выведете вы завтра корабли по базам рассредоточения, а обслуживать их как будете? А жить людям где? Приказ о рассредоточении - это не боевой клич: крикнул - и побежали! Рассредоточение надо подготовить, так, чтобы не пострадали ни боеготовность, ни обслуживание кораблей, ни соцкультбыт личного состава.
   - Свяжитесь с Шелепиным, он на целине очень удачно сборные домики использовал. Я ему передам, чтобы поделился опытом. Наладьте во Владивостоке и соседних городах производство таких домиков.
   - Ещё - на "Красном Треугольнике" недавно изготовили первые несколько оболочек для полужёстких дирижаблей. Я распоряжусь, чтобы всю эту партию дирижаблей направили на Тихоокеанский флот. Вы их сможете использовать сначала как грузовые, а затем - как патрульные.
   - Спасибо... - от неожиданности Кузнецов не знал, что и сказать. - Спасибо, Никита Сергеич...
   - Благодарить потом будете, - отмахнулся Хрущёв. - У нас с вами впереди большая работа. Вы же кораблестроительную программу на десять лет вперёд готовите?
   - Так точно! - кивнул Кузнецов.
   - Я полагаю, эту программу необходимо будет немного пересмотреть, - веско произнёс Хрущёв.
   - Как пересмотреть? - нахмурился Кузнецов.
   - Наш нынешний флот к современной войне не готов, - сказал, как отрубил, Хрущёв.
   - Как не готов? - вскинулся Кузнецов. - Вы же сами наблюдали сегодняшние учения!
   - Вот именно, наблюдал, - кивнул Хрущёв. - Десять лет назад степень готовности можно было бы назвать наивысшей. Но не сейчас. Вы вывели флот на учения, всё море крейсерами перегородили, как забором. А теперь представьте, что возле Владивостока заняли позиции две-три подводные лодки с атомными торпедами. И выпустили они их по вашему флоту, вот так, веером, - Хрущёв выставил вперёд руку с растопыренными пальцами. - И пи#дец нашему Тихоокеанскому флоту.
   - Никита Сергеевич, вы не специалист в военных вопросах! - резко возразил Кузнецов. - Не судите о том, чего не понимаете!
   - Верно, Николай Герасимович, в военных вопросах я не специалист, и военно-морской тактике не обучен, - неожиданно согласился Хрущёв. - Но подумайте сами, я, неспециалист, вижу всю несуразность происходящего, а боевые адмиралы, что же, не понимают таких очевидных вещей? Так какие же они тогда, в ж...пу, флотоводцы?
   Кузнецов осёкся.
   - Николай Герасимович, поймите, - продолжил Хрущёв. - В новых условиях нам нужен новый флот. Который сможет действовать в этих новых условиях по-новому. Сколько у нас крейсеров проекта 68-бис?
   - Четырнадцать и ещё семь в постройке, - машинально ответил Кузнецов, ещё не зная, к чему клонит Хрущёв, но подозревая, что ничего хорошего он сейчас не услышит.
   - Двадцать один крейсер только проекта 68-бис! Да ещё два крейсера проекта 82! Это ж охренеть, какая силища! - продолжил Хрущёв. - А для отражения воздушного удара они как вооружены?
   Кузнецов принялся перечислять зенитные автоматы, установленные на кораблях. Хрущёв кивал головой, внимательно слушая. Когда адмирал закончил, Никита Сергеевич спросил:
   - А каков процент попаданий в цель класса крейсер из орудий главного калибра наших крейсеров?
   - Ну, судя по результатам сегодняшних стрельб - процентов восемь, даже, пожалуй, десять, - ответил Кузнецов.
   - Угу... То есть, сто снарядов выстрелили, восемью или десятью попали, - желчно произнёс Хрущёв. - За#бись... А сколько один такой снаряд стоит, а, Николай Герасимович?
   - Никита Сергеич! Да ещё двадцать лет назад такой процент попаданий был недостижим! А пять процентов - не хотите? Это же законы баллистики! Это вам не кукурузой в девок кидаться! - окончательно вышел из себя Кузнецов. - Сейчас у нас орудия с радиолокационным наведением! Любое авианосное соединение раскатаем, как бог - черепаху!
   И тут Хрущёв неожиданно захохотал. Кузнецов недоумённо смотрел на Первого секретаря ЦК, заливающегося хохотом. Наконец, раскрасневшийся Хрущёв успокоился.
   - Не в девок кукурузой кидаться, говорите, - всё ещё посмеиваясь, повторил Хрущёв. - Это вы хорошо сказали, Николай Герасимович! Это я обязательно запомню, и, с вашего позволения, где-нибудь в речи вверну! А теперь - представьте. Тот самый угрожаемый период. Где-нибудь за тыщу километров от наших берегов идёт авианосец с охранением. И за ним следит наш крейсер. Или два. И несколько этих... эсминцев, которые поменьше. Американцы ведь не дураки, они вас видят, они знают, что за ними следят. И воздушный патруль держат в воздухе над эскадрой постоянно. И вот получают они приказ. Что они делают?
   - Разворачиваются на курс к нашему побережью. Мы продолжаем слежение. Как только они пытаются поднять большую группу штурмовиков, мы отрываем огонь и топим этот авианосец нахрен, - ответил Кузнецов.
   - Ага. А как только вы разворачиваете башни в их сторону, вас атакует их воздушный патруль. Причём атакует противокорабельными ракетами, - пояснил Хрущёв. - И пока вы там своими десятью снарядами из сотни пристреляетесь и попадёте в авианосец, эти самолёты раскатают вас, как ту самую черепаху. Вашими зенитными пукалками стрелять по реактивным самолётам - это всё равно, что кукурузой в них кидаться.
   - А я, между прочим, всегда говорил, что Советскому Союзу нужны авианосцы! - ответил Кузнецов.
   - Нужны, Николай Герасимович! Очень нужны! - согласился Хрущёв. - Вот только Советскому Союзу ещё нужнее квартиры для людей, мясо, молоко, сметана, хлеб, овощи и фрукты. А ещё - холодильники, чтобы всё это хранить, стиральные машины, чтобы наши женщины руки себе об корыта не ломали, и много-много всего прочего. И всё это нужно каждый день. И где мне на всё денег взять? У нас десяти лет ещё не прошло, как война кончилась. Полстраны лежало в руинах, только-только восстанавливаем всё, что немец проклятый порушил... А вы говорите - авианосцы... Не до жиру, Николай Герасимович... Людей бы накормить да под крышу определить...
   - У американцев на их территории уже 90 лет войны не было! - продолжил Хрущёв. - Пока мы воевали, они оружием торговали по всему миру. Их экономика во время войны выросла в несколько раз. А наша - разрушена. Американцы торгуют со всем миром, от денег чуть не лопаются, а у нас внешней торговли вообще нет! Буржуи проклятые после блокады Западного Берлина у нас даже икру и водку покупать перестали! У нас большая часть трудоспособного мужского населения повыбита в войну, а мы еще пять миллионов человек держим под ружьём, сознательно изымая их из производства материальных ценностей.
   - То есть, развивать флот мы больше не будем? - то ли спросил, то ли констатировал Кузнецов.
   - А вот и ошибаетесь, Николай Герасимович! - торжествующе ответил Хрущёв. - Флот развивать непременно будем! Однако соревноваться с Америкой не будем. Потому что надорвём экономику и погубим страну. Придётся нам, Николай Герасимович, придумать асимметричный ответ. Мы с Георгием Константиновичем уже обсуждали этот вопрос, и я собираюсь в ближайшем будущем пригласить вас обоих это обсуждение продолжить, так сказать, на троих.
   - На троих - звучит многообещающе, - усмехнулся Кузнецов. - И каким же партия и правительство видит этот самый асимметричный ответ?
   - Очень простым, Николай Герасимович, - ответил Хрущёв. - Вот представьте себе обычного буржуя, у которого в собственности целая корпорация, ну и там, дома, машины, яхты, куча денег... Чего, по вашему, такой буржуй больше всего боится?
   - Всё это потерять, полагаю, - пожал плечами Кузнецов.
   - Именно! - подтвердил Хрущёв. - А как он может всё это потерять? Тремя основными способами: либо в результате экономического кризиса капитализма, либо в результате социалистической революции, либо в результате военных действий. Ну, ещё стихийные бедствия, но это - природные явления, влиять на которые человечество пока не может.
   - Довоенная политика Сталина, политика поддержки Коминтерна и экспорта революции создала нашей стране плохой имидж в капиталистическом мире, - продолжил Хрущёв. - А после победы в войне нас стали не просто ненавидеть за наши коммунистические идеалы, нас стали ещё и бояться, потому что у нас появилась сила, чтобы нести эти идеалы по всему миру.
   - Никита Сергеич, это всё понятно, только какое отношение это имеет к военно-морской доктрине? - спросил Кузнецов.
   - Как ни странно, самое прямое, Николай Герасимович, - ответил Хрущёв. - Для начала мы изменим нашу политическую позицию и военную доктрину. Мы объявим, что отказываемся от экспорта революции и переходим к политике мирного сосуществования различных политических систем. Но. Одновременно мы заявим, что любая попытка нападения на территорию Советского Союза повлечёт за собой удар возмездия с применением атомного оружия.
   - То есть, мы откажемся от принципа не применять атомное оружие первыми? - спросил Кузнецов.
   - Да, откажемся, - кивнул Хрущёв.
   - А чем ударять-то будем? - усмехнулся Кузнецов. - Что-то это мне напоминает попытку, извините за прямоту, напугать ежа голой жопой.
   Хрущёв в ответ усмехнулся и погладил себя по лысине.
   - Эк вы меня покритиковали, Николай Герасимович! Я, конечно, не красавец, но уж так-то, может, не стоит?
   - Вы меня не так поняли, Никита Сергеич... - пробормотал Кузнецов.
   - Шучу, Николай Герасимович, шучу! А то уж очень у нас с вами разговор поначалу неприятный получился, - засмеялся Хрущёв.
   У Кузнецова отлегло. Он, конечно, был человеком смелым, не боялся поспорить и со Сталиным, за что бывал разжалован и снят с должности, но здесь ситуация была явно не та.
   - Ударять нам, пока, Николай Герасимович, действительно нечем, - констатировал Хрущёв. - Основная надежда у меня на баллистические ракеты, но пока наши инженеры сделают ракету, способную достать до США, пройдёт ещё несколько лет. Самолётами мы до Штатов не достанем - передовых баз нет. Поэтому главной ударной силой придётся сделать подводные лодки с баллистическими ракетами, пока что средней и малой дальности, а в перспективе - и межконтинентальной дальности. Такие лодки уже проектируются.
   - Но подводная лодка сама по себе не обладает достаточной боевой устойчивостью, даже атомная лодка не обладает, - продолжил Хрущёв. - К тому же, помимо нанесения удара возмездия, остаётся задача противолодочной обороны и уничтожения авианосцев противника. А также - задача по оказанию военно-политического давления и обеспечения вооружённого присутствия в различных регионах Мирового океана. И я теперь хорошо понимаю, что подводная лодка для военно-политического давления не всегда годится. Для этого нужны мощные надводные корабли.
   - То есть, надводные корабли у нас всё-таки будут? - переспросил Кузнецов.
   - Будут, - кивнул Хрущёв. - И даже больше, чем вы думаете. Для начала, что у нас с линкорами?
   - В боевом строю в настоящее время только "Новороссийск", - ответил Кузнецов. - И то, линкор имеет ограниченную боеспособность и большей частью находится в ремонте. "Октябрьская Революция" и "Севастополь" летом этого года были переклассифицированы в учебные суда.
   - Каково их техническое состояние? Сильно изношены?
   - Ремонт потребуется, конечно... Но ввести в строй можно.
   - Линкоры будем вводить в строй и модернизировать, - решил Хрущёв. - Быстро это сделать не получится, но к 60-му году сделать это надо будет обязательно.
   - Это довольно неожиданное решение, Никита Сергеич, - заметил Кузнецов. - Можно узнать, зачем нам в ракетно-ядерный век понадобились старые артиллерийские корабли?
   - Конечно, - ответил Хрущёв. - Вы знаете, что такое активно-реактивный снаряд?
   - Э-э... - Кузнецов замялся. - Новая разработка?
   - Именно, - улыбнулся Хрущёв. - Представьте себе ракету, которая выстреливается из ствола крупнокалиберной пушки, что-то вроде снаряда с ракетным двигателем и головкой самонаведения. За счёт ракетного двигателя такой снаряд увеличивает дальность полёта, к примеру - 90-100 километров. Такой снаряд обычно имеет раскрывающееся в полёте оперение, поэтому орудие может быть гладкоствольным. Соответственно, такое орудие дешевле, проще в изготовлении, и эксплуатационный износ у него меньше. К тому же снаряды калибра 152 миллиметра и более могут оснащаться ядерными боевыми частями. А где у нас есть пушки крупного калибра? Прежде всего - на кораблях!
   - Гм! Интересно! - Кузнецов был заинтригован. - А уже есть опытные образцы?
   - Пока нет. Но разработки начаты, - ответил Хрущёв. - Будем делать.
   - Дорогие игрушки получатся, - заметил адмирал.
   - Зато эффективные, - парировал Хрущёв. - Это вам не восемь процентов попаданий, это один снаряд - один потопленный корабль. Представьте, что в авианосец попадёт самонаводящийся снаряд с атомной боевой частью. И, в то же время, такой снаряд значительно дешевле сверхзвуковой крылатой ракеты, предназначенной для поражения авианосцев.
   - А это что за зверь? - удивился Кузнецов.
   - ОКБ-52 разрабатывает, - пояснил Хрущёв. - Штука получится мощная. К тому же можно ими будет оснащать и надводные корабли, и подводные лодки. Дальность предполагается около 500 километров, скорость сверхзвуковая, и боевая часть на мегатонну.
   - Неплохо, - медленно кивнул Кузнецов.
   - Теперь о крейсерах, - продолжил Хрущёв. - Проект 68-бис схематично нарисовать сможете? А то у меня с рисованием проблемы.
   - Ну... - Кузнецов придвинул к себе лист бумаги, взял карандаш и несколькими штрихами изобразил узнаваемый силуэт крейсера.
   - Теперь смотрите, - Хрущёв придвинул рисунок адмирала к себе. - Вот эту зенитно-артиллерийскую тряхомудию позади второй трубы убираем и вместо неё ставим противокорабельный ракетный комплекс с челомеевскими ракетами - четыре пусковых контейнера. В перспективе сюда воткнём вертикальную пусковую установку для универсальных крылатых ракет, но это ещё не скоро будет. Универсальные орудия среднего калибра убираем и ставим по бортам 8 многоствольных зенитных автоматов с наведением по радиолокатору. По бокам мостика - ещё четыре пусковых контейнера для челомеевских П-5, но закреплённых неподвижно. Вторую и третью башни заменяем на зенитно-ракетный комплекс дальнего действия. Первую и четвертую башни главного калибра переоснащаем гладкоствольными орудиями для стрельбы активно-реактивными снарядами. Потом их заменим на перспективные разработки, но об этом пока рано. Ну, как вам, Николай Герасимович, такая модернизация?
   - Ничего себе.... - Кузнецов поднял на Хрущёва совершенно ошалелый взгляд. - Никита Сергеич... Не ожидал...
   - А теперь, Николай Герасимович, давайте-ка устроим, как у вас говорят, командно-штабное учение, - вдруг предложил Хрущёв.
   - Тогда нам лучше в боевой информационный пост пройти, - ответил Кузнецов.
  
   Помимо них, в БИПе крейсера собрались также адмиралы и старшие офицеры Тихоокеанского флота.
   - Значит, так, товарищи, - пояснил Хрущёв. - Мне тут доложили о новейших научно-технических разработках, и этими знаниями я сейчас собираюсь с вами поделиться. Поскольку вы, как специалисты, сможете эту научную теорию по-своему осмыслить, покритиковать, оценить все её достоинства и недостатки.
   - Итак, предположим, что сейчас - угрожаемый период. Наш флот выдвинут на передовые позиции. Авиация флота и подводные лодки ведут дальнюю разведку.
   - Предположим, американцы выслали авианосное ударное соединение для атаки советской территории. Но, пока оно не обнаружено, наш флот против них бессилен. Так?
   - Совершенно верно, - подтвердил Кузнецов.
   - Товарищи офицеры, помогите с имитацией тактической обстановки, - попросил Хрущёв.
   Офицеры крейсера быстро расставили на тактическом планшете макеты кораблей, изображавших американское авианосное соединение - три авианосца и корабли охранения. В центре сетки планшета поставили силуэтный макет крейсера "Калинин".
   - Итак, наша первая задача - обнаружить авианосное соединение вероятного противника, - продолжил Хрущёв. - Сейчас эта задача будет решаться с помощью морской разведывательной авиации и подводных лодок. Но их возможности ограничены. Самолёты могут патрулировать не дольше, чем несколько часов, а лодки вынуждены двигаться медленно, иначе акустики ничего не услышат.
   - Поэтому в ближайшем будущем разведывательная авиация флота будет усилена дирижаблями. Их основное достоинство - они могут неделями висеть в воздухе, расходуя минимум топлива. В перспективе мы планируем развернуть спутниковую систему слежения за морскими целями, но это пока дело будущего.
  
   Офицеры переглянулись.
   - Спутниковая система - это что? - уточнил адмирал Кузнецов.
   - Я имею в виду систему космической разведки на основе искусственных спутников Земли, - пояснил Хрущёв. - Несколько космических аппаратов на низкой околоземной орбите, оснащённых радиолокаторами. Они будут обнаруживать американские авианосные соединения и отслеживать их передвижения в реальном масштабе времени.
   - А разве мы уже такое умеем? - спросил командующий Тихоокеанским флотом адмирал Пантелеев.
   - Пока нет, Юрий Александрович, - ответил Хрущёв. - Но скоро научимся. Наши учёные уже несколько лет работают в этом направлении.
   - Но врага мало просто обнаружить, нужна устойчивая система связи, чтобы передавать информацию от разведчика на командный пункт, и с командного пункта на корабли и подводные лодки. Поэтому мы будем создавать принципиально новую информационную систему управления театром военных действий, на основе электронно-вычислительных машин, объединенных в общую компьютерную сеть. Чтобы каждый командир имел полную информацию обо всех боевых единицах противника.
   - Итак, соединение противника обнаружено. Следующая задача - отслеживать его действия и передвижения, чтобы вовремя среагировать, когда противник будет выходить в атаку. Для этого на перехват соединения противника выходят наши крейсеры с кораблями охранения и подводные лодки, а также ударные самолёты морской авиации.
   - Я уже рассказал Николаю Герасимовичу, как планируется модернизировать и перевооружить крейсеры проекта 68-бис. Скажу коротко - планируется довооружить корабли старых проектов дальнобойным высокоточным ракетным оружием.
   - Как только противник обнаружит свои агрессивные намерения, наши корабли и самолёты получат приказ атаковать. Чтобы ни у кого не было иллюзий -- скажу сразу: атаковать будем ядерным оружием, чтобы бить наверняка и сильно. Противник с нами тоже церемониться не станет, так что выживет тот, кто успеет ударить первым.
   - Поэтому в боекомплекте крейсеров появятся активно-реактивные самонаводящиеся атомные снаряды. Одного такого снаряда будет достаточно, чтобы уничтожить авианосец.
   - Теперь о нашей кораблестроительной программе на следующие десять лет. Я её подробно изучил. И хочу задать вам, товарищи офицеры и адмиралы, один простой вопрос: А если сегодня вы получите все, что запрашиваете на десятилетие, -- все эти крейсеры и авианосцы, -- сможет ли тогда наш флот соперничать с американским, противостоять ему в океане?
  
   Адмиралы и старшие офицеры негромко зашумели, начали переглядываться. Вопрос был поставлен ребром, надо было отвечать, как есть, честно. Наконец, адмирал Кузнецов повернулся к Хрущёву, посмотрел ему в глаза и ответил:
   - Нет. Не сможет, товарищ Первый секретарь.
   - Вот видите. Этого я и опасался, - кивнул Хрущёв. - И при этом ваша программа в существующем виде обошлась бы стране в 110-130 миллиардов рублей.
   - А если мы перевооружим уже имеющиеся корабли флота примерно по тому варианту, который я вам обрисовал на примере проекта 68-бис, а также добавим к нему атомные подводные лодки в трёх вариантах: многоцелевые торпедные, многоцелевые с атомными крылатыми ракетами, и стратегические с атомными баллистическими ракетами для ударов по промышленным центрам и базам вероятного противника. Тогда как?
   Адмирал на несколько секунд задумался, затем решительно произнёс:
   - Для того, чтобы перехватить стратегическую инициативу и полностью разгромить противника на море, имеющихся сил, даже в случае их перевооружения, будет недостаточно. А вот для отражения нападения противника путём нанесения его флоту неприемлемого урона - достаточно. Особенно, если усилить противовоздушную оборону флота хотя бы четырьмя-шестью авианосцами и этими... зенитно-ракетными крейсерами.
   - Крейсеры ПВО у вас будут, - ответил Хрущёв. - Эсминцы тоже будем оснащать зенитными ракетами. А вот с авианосцами сложнее. У нас нет ни кораблей такого класса, ни самолётов для них, ни опыта разработки, ни опыта эксплуатации. После войны нам достался от немцев недостроенный и повреждённый авианосец "Граф Цеппелин". Однако же, вместо того, чтобы разобрать его по винтикам и изучить, мы его в 1947 году бездарно потопили, использовав как мишень. Поэтому теперь нам придётся идти долгим и сложным путём, совершая те же ошибки, что уже совершили американцы, англичане, французы при строительстве своих кораблей.
   - Поэтому, Николай Герасимович, вашу кораблестроительную программу придётся пересмотреть. Включите в неё один авианосец водоизмещением 30-40 тысяч тонн, для отработки технических решений и тренировки пилотов палубной авиации. Также включите достройку крейсеров проектов 68-бис и 82 в варианте с ракетным вооружением. Также нам понадобятся эсминцы с зенитными и противолодочными ракетами, и атомные подводные лодки трёх основных классов. Количество поначалу закладывайте небольшое, так как с первого раза построить удачный корабль совершенно нового класса у нас вряд ли получится. А строить кучу неудачных кораблей - на это у нас денег нет.
   - По результатам строительства кораблей первой очереди будем дорабатывать проекты, устранять недостатки, и закладывать вторую очередь кораблестроительной программы с учётом устранения выявленных недостатков. К тому времени, надеюсь, экономика страны достаточно окрепнет, чтобы такую программу вытянуть.
   - Итогом новой программы должен стать флот, который сможет решать стратегические задачи обороны страны на основным морских театрах, а также, что не менее важно - задачу нанесения неприемлемого ущерба любому потенциальному агрессору.
   - Понял, Никита Сергеич, - кивнул Кузнецов. - Новый вариант программы подготовим. Только вот... такую задачу в десятилетний срок не осилить...
   - И не надо, Николай Герасимович! - ответил Хрущёв. - В десятилетний срок мы сможем осилить только первую очередь этой программы. Иначе страна без штанов останется. А уж вторую очередь пусть реализуют те, кто придёт после нас.
   - И ещё, - добавил Никита Сергеевич. - Вы, Николай Герасимович, как себя чувствуете? Что-то вы неважно выглядите. Сердце не беспокоит?
   - Да есть немного, Никита Сергеич... - признался Кузнецов.
   - Та-а-ак... Вот что, дорогой мой, ложитесь-ка вы на обследование! - сказал Хрущёв. - И без разговоров! Это мой приказ как Верховного Главнокомандующего. Завтра получите в письменном виде. Об исполнении мне доложат.
   (В реальной истории в мае 1955 года у адмирала Кузнецова случился инфаркт. С мая до октября он находился на лечении.)
   - Есть лечь на обследование! - адмирал был человеком военным, приказы привык исполнять.
   - Вот и хорошо, - ответил Никита Сергеевич. - Вы нам ещё очень пригодитесь. И стране, и мне самому.
  
  
27. Совет Экономической Взаимопомощи
  
   Из Владивостока Хрущев не полетел сразу в Москву. Он отправился с визитом в Улан-Батор. Этот визит был итогом работы, проводившейся всё лето.
   Началось с того, что Косыгин в одном из разговоров припомнил, что во время войны Монголия поставляла в СССР мясо, в качестве военной помощи. Хрущёв тут же уцепился за эту мысль. Поставки мяса из Монголии могли снять напряжение в снабжении населения продовольствием. Монголия, как страна с развитым животноводством, имела возможность поставлять дешёвое мясо в больших количествах.
   Хрущёв дал указание министру иностранных дел Молотову предварительно проработать вопрос поставок мяса с монгольской стороной.
   - Лети в Улан-Батор, обещай Цеденбалу что хочешь - военную помощь, поставки техники, консультантов, специалистов, - сказал Молотову Хрущёв, - но поставки мяса для народа обеспечь!
   Проводив Молотова, Хрущёв повернулся к присутствовавшему при разговоре Косыгину и, улыбаясь, добавил:
   - Пусть летит, заодно и к месту будущей работы присмотрится.
   Хрущёв помнил по "тем документам", что после разгрома "антипартийной группы" в 1957 году Молотов был направлен послом в Монголию.
   Молотов свою часть работы сделал качественно. Отношения с Монголией ещё с 30-х были хорошие, Председатель правительства Юмжагийн Цеденбал последовательно проводил просоветскую политику. Предложения СССР были приняты. Просьбу о поставках мяса Цеденбал удовлетворил, а, узнав о предстоящем визите Хрущёва в Китай, передал ему через Молотова приглашение посетить Монголию.
   Поставки мяса в СССР из Монголии начались уже в середине лета, ещё более улучшив ситуацию с продовольствием, которая уже начала выправляться с ростом животноводства после снижения налогов в сентябре 1953 года.
   Хрущёв пробыл в Монголии два дня, подписал несколько межгосударственных соглашений, а затем побывал во Владивостоке, Чите, Хабаровске, Иркутске, заехал на Сахалин и в Находку. Его интересовал производственный потенциал Дальнего Востока, проблемы, с которыми сталкивается население, пути их решения.
   По результатам поездки 29 ноября 1954 года Хрущёв направил записку в Президиум ЦК. В ней он подробно изложил свои впечатления, отметив, что "Дальний Восток -- это очень богатый край. Земли здесь хорошие, климатические условия для развития сельского хозяйства -- благоприятные. К сожалению, освоение земельных богатств идет неудовлетворительно, сельское хозяйство запущено. И что хуже всего, местные руководящие работники привыкли к этой запущенности и недостатки воспринимают как должное. На острове Русский и в порту Находка в магазинах нет ни овощей, ни картофеля. Не бывает здесь в продаже и молока" (цитата из записки Н.С. Хрущёва)
   Хрущёвские нововведения на Дальний Восток добирались со скрипом. Все его предложения по развитию животноводства и снабжению населения дешёвыми кормами местные руководители воспринимали как минутную блажь далёкого от реальности начальства.
   Хрущёв собрал в Хабаровске совещание руководителей обкомов и горкомов партии, устроил им грандиозный разнос, затем показал тот самый фильм, снятый по его заказу к июльскому совещанию по развитию животноводства.
   Затем позвонил в Москву, Шепилову, который был в то время главным редактором газеты "Правда", и дал ему поручение обеспечить сельскохозяйственных и партийных руководителей Дальнего Востока новейшими информационными материалами по сельскому хозяйству.
   Через пару дней в "Правде" появилась большая статья о положении на Дальнем Востоке, в которой досталось всем виновникам. А затем "Правда" начала публикацию цикла статей с разъяснениями последних сельскохозяйственных инициатив партии и правительства.
   В ноябре 1954 года Хрущёв в Средней Азии изучал хлопководство. 20 ноября в Ташкенте он провёл совещание хлопководов, на котором потребовал изменить систему уборки урожая хлопка вручную, когда на поля выгонялись все, вплоть до младших школьников. В то время как в США уже в 1942 году появились хлопкоуборочные комбайны, а к середине 50-х весь цикл уборки хлопка был механизирован.
  
   Министр оборонной промышленности СССР Дмитрий Фёдорович Устинов был одновременно зол и заинтригован. Объект его одновременной злости и любопытства был толст, лыс, ушаст и не по возрасту энергичен.
   - И что этому старому хрычу не сидится, - ворчал Устинов, читая очередной доклад от оборонщиков. - Занимался бы своей целиной и не лез в то, в чём ни х...я не понимает!
   Дмитрия Фёдоровича можно было понять. Ему, всю жизнь отдавшему военной промышленности, совсем не нравилось вмешательство в его дела человека, который, по его мнению, был абсолютно некомпетентен в военных и технических вопросах.
   Тем более, что Хрущёв, как человек энергичный, действовал напористо и за неполный год успел, по мнению Устинова, наворотить столько, что другой не успел бы и за 10 лет.
   Другое дело, что решения и инициативы Хрущёва с самого начала 1954 года удивляли Дмитрия Фёдоровича своей неожиданной продуманностью и своевременностью.
   Для начала Хрущёв в последний момент успел остановить разделку на металл двух строившихся тяжёлых крейсеров проекта 82. Третий крейсер, заложенный на заводе N 402 в Молотовске в октябре 1952 года успели разобрать на металл, как наименее готовый, но первые два - "Москва" и "Сталинград" - сейчас неторопливо достраивались. У крейсера "Москва", переданного в апреле 1953 года Главвторчермету для разделки на металл, успели отрезать нос, что привело Хрущёва в неожиданную ярость.
   Затем "лысый хрен" вдруг переориентировал ракетчиков на создание твёрдотопливных межконтинентальных ракет, да ещё и мобильного базирования. Заставил конструкторов первой советской атомной подводной лодки полностью перепроектировать её. Отмочил невероятную выходку в НИИ-88, заставив Тихонравова проектировать сразу несколько семейств искусственных спутников Земли, притом, что носитель для них только разрабатывался. При этом писал на доске формулы и поучал специалистов, на каких принципах надо делать систему глобальной навигации.
   Устроил представление в КБ Мясищева, предложив сразу несколько новаторских идей, вроде прорыва бомбардировщиков на малой высоте, крылатых ракет единой конструкции для авиации и флота, двуконтурных реактивных двигателей.
   Некоторые из инициатив Хрущёва поначалу казались Устинову спорными. Например, возобновление строительства дирижаблей в представлении Дмитрия Фёдоровича выглядело полной глупостью.
   Зато инициатива Хрущёва по созданию активно-реактивных самонаводящихся снарядов для артиллерии хотя и разозлила Устинова, поскольку Хрущёв "нагло влез" в его основную епархию, но Дмитрий Фёдорович не мог не отметить перспективность этой разработки. Теперь Устинов ломал голову: кто рассказал Хрущёву, что пушечный снаряд может быть самонаводящимся? То, что Хрущёв мог додуматься до этого сам, Устинов не допускал ни на секунду.
   - Кто ему, чёрт подери, такого насоветовал? - пробормотал Устинов. - Ну не сам же Никита до этого додумался?
   Затем из очередного доклада Дмитрий Фёдорович узнал, что Хрущёв несколько раз встречался с академиком Келдышем, и тут он начал что-то подозревать. Однако министр оборонной промышленности не мог просто так заявиться к Первому секретарю ЦК КПСС и начать задавать неудобные вопросы.
   Зато Келдыша Устинов допрашивал долго. Однако Мстислав Всеволодович ничего ему толком не рассказал. Теоретические основы практически всех хрущёвских начинаний были давно известны.
   Таким образом, Дмитрий Фёдорович продолжал оставаться в неведении.
  
   Пока Хрущёв был в Китае и на Дальнем Востоке, в Европе происходил очень важный и тревожный процесс ремилитаризации Германии. ФРГ вновь создавала собственную армию - бундесвер, которая должна была войти в состав объединённых вооружённых сил НАТО.
   Создание НАТО резко изменило сложившийся после войны баланс сил в Европе. Хрущёв понимал всю опасность консолидации вероятных противников. 13 ноября МИД СССР направил странам-участникам НАТО дипломатическую ноту с предложением провести до ратификации Парижских соглашений общеевропейское совещание по обеспечению взаимной безопасности.
   Мирный призыв СССР странами НАТО был привычно проигнорирован. Тогда, 29 ноября 1954 года в Москве собралось совещание глав стран народной демократии по безопасности в Европе, ставшее прологом к созданию Организации Варшавского Договора.
   Однако, Хрущёв, "вооружённый" информацией о развитии ситуации в Европе в ближайшие 60 лет, предложил не ограничиваться принятием политической резолюции о недопустимости вооружения Западной Германии. Такая резолюция всё равно не повлияла бы на процесс ремилитаризации ни в малейшей степени, поскольку на уровне НАТО дело было предрешено.
   Вместо этого Никита Сергеевич предложил резко активизировать деятельность созданного еще в 1949 году Совета Экономической Взаимопомощи. Выступая перед главами делегаций стран СЭВ, Хрущёв говорил непривычно кратко, тезисами, сразу предупредив, что лишь обрисует основные направления сотрудничества, а выработкой детальных предложений займутся профильные министерства.
   - Я сейчас не предлагаю готовую программу действий, - пояснил Хрущёв. - Нам ещё предстоит выработать её совместно.
   На самом деле Хрущёв не говорил всей правды. Программа у него была. Её в течение двух месяцев готовили Косыгин, Шепилов, и председатель Госплана СССР Максим Захарович Сабуров, каждый со своими референтами. Хрущёв распорядился назвать этот документ "Предложения по расширению экономического сотрудничества в рамках СЭВ". Он был роздан всем членам делегаций как основа для выработки плана мероприятий.
   Такой подход, по мнению Хрущёва, позволял создать в странах народной демократии впечатление их равноправного участия в процессе. Важно было внушить им ощущение собственной значимости. Советские инициативы в некоторых из этих стран часто воспринимались без энтузиазма, а то и с откровенной враждебностью, только потому, что они советские.
   - Пусть они надувают щёки, - сказал Хрущёв Шепилову при подготовке программы, - пока мы будем надувать их.
   Программа Хрущёва была, по сути, подобна более поздней программе создания объединенной Европы. Она включала в себя создание единого производственного и торгового пространства для всех стран - членов СЭВ, создание наднациональной валюты, обеспеченной золотом. (В реальной истории переводной рубль был введен 22 октября 1963 г. правительствами НРБ, ВНР, ГДР, МНР, ПНР, СРР, СССР и ЧССР. После вступления в СЭВ к этому соглашению присоединились также Республика Куба и СРВ. Золотое содержание переводного рубля было установлено в 0,987412 грамма чистого золота).
   Впрочем, Хрущёв специально подчеркнул, что название общей для СЭВ валюты не должно иметь национальной окраски. Также он предложил ввести единые визы для поездок сроком до 1 месяца, позволяющие перемещаться по всей территории СЭВ, с дальнейшим переходом к безвизовому режиму, и максимально развивать инфраструктуру туризма и курортного отдыха.
   Хрущёв специально упомянул финансовые вливания США в Западную Европу, осуществляемые по плану Маршалла. Подчеркнул, что экономические проблемы стран народной демократии связаны с разрушением экономики этих стран в ходе второй мировой войны - самые ожесточённые бои происходили именно на территории Венгрии и ГДР.
   Также Никита Сергеевич специально отметил, что строительство социализма в странах народной демократии не должно быть форсированным и непродуманным.
   - Я вам больше скажу, товарищи! - заявил он, обращаясь к главам социалистических партий ГДР, Венгрии, Польши и Чехословакии. - При строительстве социализма в бывших странах буржуазной Европы необходимо учитывать исторически сложившиеся национальные особенности. Во-первых, у вас всегда была сложившаяся практика индивидуального фермерского хозяйства, и при этом урожайность по основным сельскохозяйственным культурам всегда была выше, чем в России. За счёт благоприятного мягкого климата и более высокой культуры земледелия. Тогда как в России, за счёт более суровых условий континентального климата, в народе всегда было сильно коллективистское начало, всегда существовала деревенская община. Иначе в России не выжить. Поэтому в деревнях и сеяли, и урожай убирали и дома строили сообща, "всем миром". Потому переход к коллективному хозяйствованию в СССР был оправдан, хотя и у нас он не прошёл безболезненно. В Европе этого не было, потому что у вас фермер был в силах обрабатывать свой надел самостоятельно.
   - А теперь вы, товарищи, пытаетесь слепо копировать опыт Советского Союза, механически перенося нашу систему коллективизации сельского хозяйства на свою европейскую почву, - неожиданно продолжил Хрущёв. - Спрашивается, зачем? Вот, польские товарищи поступили правильно - никого в колхозы силой не загоняли. Необходимости в этом в европейских странах нет. Если фермеры сами со своей задачей справляются - нет никакой нужды им объединяться. Предоставьте им самим право решения этого вопроса. Захотят - объединятся, не захотят - пусть работают как привыкли. Иначе события, подобные восстанию в ГДР 17 июня 1953 года, могут повториться.
   Для Вальтера Ульбрихта и Отто Гротеволя упоминание о событиях 1953 года было болезненным, но Хрущёв не собирался щадить их чувства.
   - Советская армия - это вам не жандармерия, - прямо заявил он. - В следующий раз, если сами накосячите, исправлять тоже будете сами. Не справитесь - народ развешает вас на фонарях. Поэтому прежде, чем что-то делать - десять раз подумайте. И не забывайте, что ЦРУ не спит, а ежедневно работает против всех нас. Вам доказательства нужны? Вот они!
   Хрущёв выложил в качестве доказательств американский комплексный план информационно-психологической войны против ГДР (PSB-D 21), принятый в октябре 1952 года. Этот документ, рассекреченный к 2012 году, был в составе "Особой папки". Американский план подрывной деятельности произвёл на партийных деятелей должное впечатление.
   - Поймите правильно, - продолжил Хрущёв. - Советский Союз строит социализм уже более 30 лет, а вы хотите пройти этот путь за пять или десять лет. Так не бывает. Идея социализма должна не просто укорениться в умах, она должна быть подкреплена соответствующим экономическим базисом. Наша задача - поднять уровень жизни населения, чтобы сгладить видимый экономический контраст между пострадавшими в ходе войны социалистическими странами и разжиревшим на военных поставках и кредитах империализмом.
   - Многие люди в странах, недавно перешедших на социалистический путь развития, думают, что стоит их стране сойти с этого пути, вступить в НАТО, и они тут же, автоматически станут жить как на Западе, - усмехнулся Хрущёв. - Конечно, поначалу американцы скажут много красивых слов о свободе, дадут кредиты, организуют военную и экономическую помощь... Но капиталисты не заинтересованы в развитии конкурента. А любая восточно-европейская страна для них - лишний конкурент, лишняя обуза.
   - Даже если мы прямо сейчас выведем войска и объединим Германию, согласившись на её вступление в НАТО, - продолжал Хрущёв, - НАТО на этом не остановится. Оно будет продолжать откусывать кусок за куском от мировой системы социализма, пока не останется один Советский Союз. Потом они начнут отрывать от СССР союзные республики, и пока не разорвут на части саму РСФСР, они не успокоятся. Капитализму не нужны ни чехи, ни словаки, ни венгры, ни поляки, ни, тем более, русские. Им нужны рынки сбыта и тупые потребители для их товаров. Вся их трепотня о свободе - не более чем информационный шум, маскирующий их истинные намерения.
   - Лучший способ противостоять НАТО, - сказал в заключение Хрущёв, - построить высокоэффективную интегрированную социалистическую экономику, обеспечить нашим гражданам достойный уровень жизни и создать объединённые вооружённые силы, способные остановить любого агрессора.
  
   В 1954 году подобные экономические и интеграционные предложения выглядели более чем смело. Молотов, услышав о переходе к безвизовым поездкам, схватился за голову. В это время граница между ФРГ и ГДР фактически отсутствовала, жители могли свободно переходить из Западного Берлина в Восточный и обратно - это предусматривалось Потсдамскими соглашениями. Собственно, это, в конечном итоге, и стало причиной Берлинского кризиса.
   Западные страны сами неоднократно нарушали Потсдамские соглашения, когда это было им выгодно, но если их нарушал СССР - тут же поднимался вой в западной прессе, и начиналось истеричное потрясание оружием. Двойные стандарты всегда были отличительной особенностью англо-американской дипломатии.
   В перерыве между заседаниями Молотов набросился на Хрущёва с обвинениями в авантюризме.
   - Это же надо такое придумать! - возмущался Молотов. - Может, нам сразу разоружиться и границу открыть? Какой туризм? Какие безвизовые поездки? Немцы уже бегут из Восточной Германии в Западную! Ты хочешь, чтобы и наши люди следом побежали?
   - Эту беготню мы скоро пресечём, - ответил Хрущёв. - Как только у Эйзенхауэра президентский срок кончится. И я тебя предупреждаю, Вячеслав. Если МИД будет затягивать процесс интеграции СЭВ под любым предлогом - ответишь лично.
   В этот момент лицо у Хрущёва было такое, что Молотов невольно сделал шаг назад и умолк.
   Сразу после совещания руководителей социалистических стран Хрущёв вызвал председателя КГБ.
   - Заходи, Иван, Александрович, - приветствовал Серова Хрущёв в своём кабинете.
   Выслушав общий доклад Серова по итогам прошедшего совещания, Никита Сергеевич спросил:
   - Ну, а что там у тебя по Венгрии? Есть какие-то результаты?
   - В общем, есть, - ответил Серов. - Прежде всего, определились с кандидатурой преемника. Янош Кадар. Сейчас он сидит, но в "той истории" его освободили летом 1956 года. Можно попробовать этот процесс ускорить. Я консультировался с Эрнё Герё (министр госбезопасности Венгрии при режиме Ракоши, некоторое время был Первым секретарём ЦК ВПТ.), он считает, что Кадара вполне можно выпустить, единственная загвоздка - Ракоши.
   - Это понятно, - кивнул Хрущёв.
   - Если после Ракоши к власти сразу придёт Кадар, а не Герё, как в "той истории" вышло, велика вероятность, что венгерского бардака удастся избежать, - сказал Серов. - Тут другая проблема. В "той истории" Ракоши сняли на Пленуме ВПТ. На Пленуме его жёстко критиковали. Получилось, что сначала Ракоши слишком сильно "затянул гайки", а потом Герё и Имре Надь, убрав Ракоши, начали либерализацию режима слишком резко, и не смогли удержать прокапиталистические и антикоммунистические элементы в узде. А народ, озлобленный на политику Ракоши, вдруг осознал, что бывшего Первого и его сторонников можно больше не бояться. Произошли первые стихийные волнения. Антикоммунисты быстро сориентировались и возглавили эти выступления, повернув народ в нужную им сторону.
   - Ясно... Сначала вожжи натянули, потом резко бросили, - Хрущёв взглянул на Серова. - Что предлагаешь?
   - Убирать Ракоши надо не на Пленуме, - твёрдо сказал Серов.
   - А как? - не понял Хрущёв.
   - Надо его пристрелить. Причём обязательно публично. При этом должна быть заранее сформирована команда, готовая подхватить власть, - пояснил Серов. - А улики должны вести на Запад.
   - Однако! - обомлел Хрущёв. - Иван Александрович, ты не перегибаешь палку? Ракоши всё-таки коммунист, хоть и замшелый дурак.
   - Ты, Никита Сергеич, припомни, что началось, когда Кирова убили, - напомнил Серов. - Нужна жертва.
   - Не та аналогия, - покачал головой Хрущёв. - Кирова в народе любили. Ракоши - ненавидят.
   - Нужен живой пример империалистической подрывной деятельности, - пояснил Серов. - Собственно цель - не важна. Убийство Ракоши и последующее расследование покажет народу Венгрии, что империализм спит и видит, как бы уничтожить венгерскую народную демократию. Антикоммунисты из "спасителей Родины" превратятся в изгоев.
   - Хм... По лезвию ходим... - проворчал Хрущёв. - Что-то уже подготовлено?
   - Есть на примете молодой парень, венгерский эмигрант, живёт в Париже, - ответил Серов. - К нему подошли, представились сотрудниками ЦРУ. Было много разговоров о спасении Венгрии от коммунизма. Сейчас парня готовят к работе. Делают из него снайпера. На один раз.
   - Что с ним потом будет?
   - Будет убит при задержании. Снайперская винтовка Гаранд М1 и его связи послужат уликой.
   - Когда планируете акцию?
   - 20 августа 1955 года. Это день установления социалистического правительства в Венгрии. Будут торжественные мероприятия с участием Ракоши.
   - Гм... - Хрущёв в нерешительности потёр подбородок. - Ладно, Иван Александрович, давай, действуй. Только не облажайся.
  
   26 января 1955 года был опубликован указ Президиума Верховного Совета "О прекращении состояния войны между Советским Союзом и Германией". А 10 апреля СССР аннулировал старые договоры военного времени о союзе и взаимной помощи с Великобританией и Францией. Также, в качестве жеста примирения, были возвращены ГДР вывезенные в Союз картины из Дрезденской галереи.
   15 апреля в Москве федеральный канцлер Юлиус Рааб подписал документы о статусе нейтральной Австрии.
   9 мая 1955 года Западная Германия стала полноправным членом НАТО. Это было демонстративно сделано в День Победы, празднуемый в СССР. В ответ, 14 мая был подписан Варшавский договор, узаконивший военное сотрудничество социалистических стран.
  
   В СССР продолжались перемены. 1 декабря в Москве открылось Всесоюзное совещание строителей. На этом совещании Хрущёв объявил о начале массового жилищного строительства по всей стране. Для этого семь с половиной тысяч строительных управлений и главков по всей стране объединили в несколько сотен укрупнённых организаций. Строительная индустрия была перестроена по промышленному образцу, дома теперь строились как на конвейере. Специализированные организации занимались каждая своим делом - закладкой фундаментов, возведением стен, внутренней отделкой. В результате улучшалось качество, сокращались сроки и стоимость строительства. Руководство строительными объединениями было передано местным органам власти.
   Это вызвало серьёзное сопротивление со стороны некоторых министерств, особенно - "богатых", имевших собственные строительные организации и распределявших ведомственное жильё. Теперь им приходилось выпрашивать жилищные фонды у местных властей - для всесильных министров это было унизительно, и лишало их одного из важных рычагов воздействия на работников.
   К тому же на сторону министров встал Молотов. Это был первый случай, когда Молотов вступил в открытую конфронтацию с Хрущёвым не с глазу на глаз, а прилюдно, на заседании ЦК.
   Эпическую битву выиграл Хрущёв. Строительная промышленность была реорганизована по его требованиям с учётом требований времени, стала централизованной и более эффективной.
   Нововведениям в строительстве так же активно сопротивлялись и архитекторы. Они утверждали, что новые технологии массового строительства ведут к появлению одинаковых кварталов, застроенных безликими стандартными домами-коробками. Отечественная архитектура в опасности!
   Хрущёву амбиции архитекторов в этот момент были до фонаря. Пока что он от них просто отмахнулся. Его мысли были заняты более важными делами.
   Выступление Молотова в поддержку министров по вопросу строительства, так же как и его нападки во время совещания по безопасности и сотрудничеству стран СЭВ убедили Никиту Сергеевича, что "старую гвардию" пора укоротить. Не будь в его распоряжении "документов 2012", он, возможно, не обратил бы особого внимания на Молотова, и уж всяко не счёл бы этот случай признаком формирования внутрипартийной оппозиции.
   Но теперь Хрущёв знал, чем всё закончится, и видел, что поведение Молотова укладывается в предсказанную схему. Никита Сергеевич не мог выговорить латинское изречение "Praemonitus praemunitus" (Предупреждённый - вооружён), но действовал соответственно.
  
   22 января 1955 года на заседании Президиума ЦК перед Пленумом обсуждался вопрос о новом главе правительства. В "той истории" Маленкова сменил Булганин. Но теперь Хрущёв знал, что это решение было ошибочным. Николай Александрович Булганин, так же как и Григорий Максимилианович Маленков был типичным партаппаратчиком, человеком опытным, но не инициативным. Он был безопасен в плане борьбы за власть, но бесполезен для развития страны.
   На данный момент такой расклад Хрущёва уже не устраивал. Ему нужен был на этом посту человек умный и компетентный, и достаточно энергичный. Хрущёву и самому энергии было не занимать, но к его энергии надо было добавить человека с экономическим образованием. Поэтому Никита Сергеевич предложил кандидатуру Алексея Николаевича Косыгина. И сразу добавил:
   - Мою кандидатуру прошу не называть.
   Молотов, который традиционно высказывался вторым, тем не менее, упрямо заявил: - За кандидатуру Хрущёва.
   - Мою фамилию не называйте, - поморщившись, повторил Хрущёв, и выжидательно взглянул на Кагановича.
   "Железный еврей Сталина" тут же сориентировался, хотя ещё час назад был согласен с Молотовым, и ответил:
   - За кандидатуру Косыгина.
   Ворошилов, в свою очередь, запутался в фамилиях и выдал:
   - Был бы за Косыгина, но придётся за Хрущёва.
   Впрочем, Климента Ефремовича в ЦК уже всерьёз не воспринимали. (В реальной истории Ворошилов сказал: "Был бы за Булганина, но придётся за Хрущёва")
   Остальные тоже поддержали Косыгина. Хотя в этот раз он был в составе Президиума ЦК около полугода, он уже был членом Политбюро при Сталине. Его знали как специалиста компетентного и честного.
   Единственным воздержавшимся при голосовании был Молотов, вновь упиравший на необходимость концентрации власти в одних руках, как было заведено при Сталине.
   Так и вышло, что Алексей Николаевич в качестве главы правительства устраивал как представителей "старой гвардии", считавших его "своим", так и "реформаторов" во главе с Хрущёвым, ценившим его за компетентность.
   Хрущёв хорошо понимал, что Косыгин не станет безоговорочно поддерживать его во всём, как поддерживал Маленков, и как, в "той истории", поначалу поддерживал Булганин. Но Никита Сергеевич отвёл себе роль "генератора идей" и "главного толкача", оставив Косыгину то, в чём Алексей Николаевич разбирался лучше - непосредственное каждодневное руководство народным хозяйством.
   - Ты, Алексей Николаевич, руководи страной так, как будет лучше для страны, - напутствовал его Хрущёв. - А я буду твоим "железным тараном", если понадобится, ну и с сельским хозяйством разбираться помогу. И мешать тебе не стану. А если случайно помешаю - скажи мне прямо: "Никита, не лезь!" Я тебя пойму. Обещаю.
   К тому же Косыгин, будучи посвящённым в Тайну, был для Хрущёва лучшим из возможных Председателей Совета Министров, так как их мысли и желания, после ознакомления с "документами 2012" совпадали, как никогда.
   25 января 1955 года, на Пленуме ЦК КПСС последним вопросом обсуждалась отставка Маленкова с поста ПредСовМина, и избрание Косыгина. Маленков был разжалован в министры электроэнергетики, однако, в отличие от "той истории", его попёрли из Президиума ЦК КПСС.
  
   Перестановки в правительстве отставкой Маленкова не закончились. Хрущёву на посту министра обороны был нужен маршал Жуков, а этот пост пока занимал Булганин. Поскольку назначение Булганина Председателем СовМина не состоялось, пост министра обороны для Жукова нужно было освободить. Поэтому, по предложению Хрущёва, на том же Пленуме Николай Александрович Булганин был назначен руководителем правления Госбанка СССР, заняв эту должность на 3 года раньше, чем следовало.
   Аргументы Хрущёва были просты: Булганин уже дважды возглавлял Госбанк, что доказывало его соответствие этой должности, тогда как министром обороны лучше назначить человека более компетентного в военных вопросах.
   Таким образом Хрущёв продвинул Жукова на пост министра обороны и одновременно отодвинул от реальной власти Булганина. Хотя Булганин и оставался пока что в составе Президиума ЦК, убрать его из Президиума как председателя правления Центробанка будет куда проще, чем убирать его из Президиума как Председателя Совета Министров.
   На "освободившееся", ещё "тёплое" после Маленкова место в постоянном составе Президиума ЦК, Хрущёв предложил избрать Дмитрия Трофимовича Шепилова, секретаря ЦК и главного редактора газеты "Правда". Расчёт его и в этом случае был прост - Жуков, второй введённый им в Президиум кандидат, только что получил пост министра обороны - и ему пока достаточно. А Шепилов был нужен Хрущёву в числе постоянных членов Президиума. Хрущёв уже сейчас готовился к предстоящей схватке с Молотовым, и собирался продвинуть Шепилова на пост министра иностранных дел.
  
28. Военная доктрина.
  
   После неудавшейся блокады Западного Берлина Сталин в 1948 году остановил начавшееся сокращение вооружённых сил, а затем начал наращивать их численность и мощь. Если в 1948м численность армии составляла 2 847 000 человек, то к 1953 году армия насчитывала около 5 390 000 человек. Возобновилось массовое производство военной техники, полным ходом шло перевооружение армии.
   Одновременно началось создание стратегической авиации - на тот момент единственного средства доставки атомного оружия на территорию США. Однако, не имея передовых баз в западном полушарии, СССР в этой гонке находился в заведомо проигрышном положении.
   В целом военные приготовления Сталина отнюдь не были параноидальным бредом. После речи Черчилля в Фултоне, в 1946 году, холодная война между бывшими союзниками стала реальностью. Технологическое отставание СССР от США приводило к унизительным инцидентам, когда американские самолёты нагло нарушали границы СССР, обстреливали наши военные объекты, и уходили безнаказанными.
   Что было причиной этого отставания? Прежде всего - 4 года тяжелейшей войны, которую СССР вёл на своей территории, тогда как Америка с 1861-63 года воевала только за пределами своих границ. Общая техническая отсталость, унаследованная от царской России. Для примера: в России до 1914 года не было крупносерийного производства авиационных двигателей, автомобилей, самолётов, которое могло бы насытить потребности страны. 1-я Мировая война и последовавшая за ней Гражданская война почти полностью уничтожили тот невеликий промышленный потенциал, что оставался от прежнего режима.
   Сталинская индустриализация 30-х была закономерной и неизбежной, без этого технологического рывка СССР был бы обречён в последовавшем противостоянии 1941-45 гг. Но рывок всегда рано или поздно выдыхается и заканчивается, тогда как планомерное постепенное эволюционное развитие не прекращается никогда. Америка имела возможность развивать свою промышленность эволюционным путём, лишь ещё больше богатея на военных заказах.
   Ещё одна причина - Россия, а затем и СССР всегда оставались континентальной державой. Основная угроза всегда приходила в Россию по суше. Если в 18-19 веках русский флот одерживал блистательные победы, и в целом находился на одном уровне с флотами других европейских держав, то в обеих мировых войнах 20 века наш флот фактически вёл бои местного значения по сравнению с тем, чем занимались флоты Великобритании, США, Германии и Японии.
   А, учитывая, что 2/3 поверхности планеты занимает Мировой океан, империей, сверхдержавой мирового значения, может считаться лишь страна, способная этот океан контролировать, способная обеспечить свободу собственного судоходства и блокаду судоходства противника. Германия в 20-м веке дважды пыталась обрести способность контролировать океан, и дважды потерпела поражение.
  
   Став министром обороны, Георгий Константинович Жуков энергично взялся наводить порядок. Он считал своих предшественников - маршала Василевского, а затем - Булганина - излишне мягкими. По его мнению, за время их полномочий армия и военное ведомство в целом распустились и потеряли боеспособность.
   Прежде всего Жуков провёл ротацию высшего генералитета, командующих военными округами. На тот момент это были прославленные маршалы, в Великую Отечественную командовавшие фронтами. Большинству из них было за пятьдесят, многим - больше.
   - Командующие, таскающие за собой целую аптеку, мне не нужны, - заявил Жуков Хрущёву вскоре после своего назначения, - стариков пора сменить на тех, кто помоложе.
   Прославленных ветеранов в запас не уволили - Хрущёв резко воспротивился такому решению. Все они остались на действительной службе, многие получили повышение в званиях. Специально для них была создана Группа Генеральных инспекторов при Генеральном штабе - этакая синекура для заслуженных, но стареющих полководцев.
   11 марта 1955 года в газетах был опубликован список новых, послевоенных маршалов Советского Союза. Ими стали Иван Христофорович Баграмян, Андрей Антонович Гречко, Василий Иванович Чуйков, Кирилл Семенович Москаленко, Сергей Сергеевич Бирюзов, Андрей Иванович Еременко.
   Хрущёв в целом одобрял действия Жукова по повышению обороноспособности страны. Но он понимал, что давать волю военным в нынешнем положении опасно. 4-хлетняя война разрушила европейскую часть страны. Восстановление ещё не было завершено, а страна уже была вынуждена готовиться к новой войне, с ещё более сильным, точнее, с ещё более богатым и технологически развитым противником. Относительно боеспособности американских войск во встречном бою и Хрущёв и Жуков иллюзий не питали. Будучи в равных условиях, Советская армия 1945-1954 года порвала бы НАТО, как Тузик - грелку.
   Понимали это и американцы, и равных условий нам никто предоставлять не собирался. Англосаксы в равных условиях не воюют.
   Но, даже порвав НАТО и захватив то, что останется от Европы, СССР не выиграл бы войну. Америка оставалась недосягаемой на другой стороне Атлантики. Обладание атомным оружием проблему не решало - нужны были средства его доставки на территорию противника.
   При этом СССР испытывал жесточайший дефицит денег, нефти, и новейших технологий. Послевоенная политика Сталина, блокада Западного Берлина, ещё сильнее усложнила ситуацию, хотя и не стала её причиной. СССР своими действиями сам дал в руки западной пропаганде "полный дом" козырей, позволявших обвинить его в агрессивности.
   Довоенная деятельность распущенного в 1943 году Коминтерна тоже не была мирной - подготовка мировой революции шла полным ходом, и лишь 2я мировая война на время прервала эту подготовку. А последовавший по окончании мировой войны распад английской и французской колониальных империй лишь создавал в капиталистическом мире ощущение приближения этой самой мировой революции.
   Сложившаяся ситуация для СССР была патовой. Осуществить мировую революцию даже с учётом в целом благоприятной политической обстановки было невозможно - силёнок не хватало. Предстояло долгое противостояние со всем капиталистическим миром.
  
   Из "документов 2012" Хрущёв знал, что длительной "холодной войны" со всем миром экономика СССР не выдержит.
   Вначале он хотел осуществить свой план концентрации усилий на основном направлении - создании межконтинентальных баллистических ракет, как единственного оружия, способного надёжно достать Америку. Но из тех же документов он узнал, что этот план приведёт в итоге к ухудшению обороноспособности из-за остановки в развитии флота, авиации и артиллерии.
   Тогда он решил не прекращать разработки в этих областях, однако в первые годы основные усилия всё же бросить на создание МБР и ракет морского базирования, а также атомного подводного флота. Остальные направления предполагалось поддерживать на плаву, не давая им зачахнуть без финансирования, но и воли генералам и промышленникам не давать.
   Назначение маршала Жукова министром обороны усилило его позиции. И тут Хрущёв сделал неожиданный ход. На Пленуме ЦК 25 января 1955 года, сразу после назначения Жукова на пост министра обороны, Никита Сергеевич предложил ввести пост военно-морского министра.
   Аргументы он привёл простые: армия и флот должны развиваться равномерно, не перетягивая на себя "финансовое одеяло". Поскольку Жуков - не специалист по морским операциям, а флот для СССР не менее важен, Хрущёв и предложил разделить полномочия между двумя специалистами.
   Побагровевшему Жукову Никита Сергеевич ответил:
   - Ты, Георгий Константинович, не сердись, а постарайся понять ситуацию правильно. Если через месяц, или через полгода война начнётся, ты на танке в Америку поедешь? Или из пушки в неё стрелять будешь? Ракет, чтобы дострелить до Америки, у нас ещё несколько лет не будет. Самолётов, способных долететь и вернуться, пока тоже нет. Остаётся что? Флот. А по флоту у нас специалист, уж прости, не ты, а Николай Герасимович Кузнецов. Вот его я и предлагаю сделать военно-морским министром.
   - Опять же, в Штатах и в Англии военно-морской министр есть? Есть. А мы, что, не великая держава? Считаю, что и у нас военно-морское министерство должно быть.
   На самом деле, Хрущёв хотел сделать Кузнецова своеобразным противовесом Жукову, зная об их взаимной неприязни. Да и ещё один верный союзник-выдвиженец Никите Сергеевичу не помешал бы. После того, что он прочёл в ноутбуке из 2012 года, портить отношения с флотом Хрущёву совсем не хотелось.
   - Может, тогда и военно-воздушного министра введём? - проворчал Жуков. - И соображать будем по привычке, на троих.
   - Вот когда наши самолёты смогут долететь до США и вернуться одним куском, тогда на этот счёт и подумаем, - ответил Хрущёв.
   Так адмирал флота Советского Союза Кузнецов стал военно-морским министром. Командующим флотом был назначен его заместитель адмирал Сергей Георгиевич Горшков.
  
   Через несколько дней Никита Сергеевич собрал большое совещание для определения основных направлений оборонной политики СССР. На совещании, кроме военных министров, присутствовали Председатель Совета Министров Алексей Николаевич Косыгин, академик Мстислав Всеволодович Келдыш, Председатель Комитета Государственной Безопасности Иван Александрович Серов, министр оборонной промышленности Дмитрий Фёдорович Устинов, министр авиационной промышленности Пётр Васильевич Дементьев, руководитель советского атомного проекта Игорь Васильевич Курчатов, главный редактор газеты "Правда" Дмитрий Трофимович Шепилов.
   - Сегодня, товарищи, наша задача - сформулировать основные положения военной доктрины Советского Союза, - сказал Хрущёв. - До сегодняшнего дня подобного документа в СССР не существовало. Нам предстоит быть первыми.
   - Вы все знаете, в каком состоянии находится экономика страны, - продолжил Никита Сергеевич, - Наши противники тоже это знают. Наша разведка, - Хрущёв сделал многозначительную паузу, взглянув на Келдыша и Косыгина, - вскрыла замыслы противника, в частности, план атомного нападения на СССР под кодовым названием "Дропшот". Начало войны по этому плану намечено на 1-е января 1957 года. План предусматривает применение по целям на территории СССР около 300 атомных бомб.
   Косыгин, Серов и Келдыш переглянулись. На самом деле, разведка была ни при чём, план "Дропшот" был найден в "документах 2012".
   - Ну, такие планы и у нас есть, - проворчал маршал Жуков. - Было бы странно, если бы в Генеральном штабе их не было.
   - Так или иначе, мы обязаны учитывать существование этих агрессивных планов, - Хрущёв знал, что, на самом деле, нападение США на СССР так и не состоялось, но полной уверенности, что в новой реальности оно тоже не произойдёт, у него не было. - Тем более, что это не просто отвлечённый план, там даже реальная дата нападения обозначена. Какими способами мы можем эти планы сорвать?
   - Основные ударные силы противника - стратегическая авиация и палубная авиация флота, - ответил адмирал Кузнецов. - Отсюда вывод: прежде всего, нужна мощная, эшелонированная противовоздушная оборона.
   - Лучшая ПВО - танки на аэродроме противника, - буркнул маршал Жуков. - Но ПВО нужна. И ещё - нужна противоракетная оборона. Система, способная перехватывать боевые части межконтинентальных баллистических ракет.
   - Важное дополнение, - кивнул Хрущёв. - Мстислав Всеволодович, а мы сможем построить подобную систему?
   - Сможем, Никита Сергеевич, - ответил Келдыш. - Я предлагаю этот вопрос обсудить позже. Он, всё-таки, хотя и важный, но частный. Нам сейчас нужно обсудить более общие вопросы.
   - Хорошо, - согласился Хрущёв. - Можем ли мы как-то предотвратить нападение? Иными словами - что может удержать капиталистов от агрессии против Советского Союза?
   - Только сила, - мрачно ответил Жуков. - И осознание ими собственной уязвимости.
   - Согласен, - подтвердил адмирал Кузнецов.
   - Только угроза ответного удара, - добавил Шепилов. - Американцы привыкли чувствовать себя в безопасности за океаном.
   - Ну, с этим я полностью согласен, - сказал Хрущёв.
   Косыгин молча кивнул.
   - Сейчас госсекретарь Джон Фостер Даллес выдвинул в качестве основы военной доктрины США стратегию "массированного возмездия", которая предусматривает в случае нападения на США или любого из их союзников в качестве ответной меры нанесение уничтожающего ядерного удара по агрессору, - сказал Шепилов. - Было бы разумно в качестве советского ответа принять аналогичное решение.
   - С некоторой корректировкой, - добавил Косыгин. - Ядерный удар на уничтожение, либо удар другими средствами массового поражения, будет нанесён в случае применения агрессором ядерного оружия или других средств массового поражения, а также, если в результате действий агрессора возникнет угроза существованию СССР или его союзников, угроза насильственного свержения социалистического строя при поддержке силами агрессора, либо угроза геноцида населения страны, подвергшейся агрессии.
   - Пожалуй, формулировку Алексея Николаевича можно принять за основу, - поддержал Жуков.
   (Из военной доктрины Российской Федерации: "Российская Федерация оставляет за собой право применить ядерное оружие в ответ на применение против нее и (или) ее союзников ядерного и других видов оружия массового поражения, а также в случае агрессии против Российской Федерации с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства.
   Решение о применении ядерного оружия принимается Президентом Российской Федерации." источник - www.kremlin.ru)
   - Нам нужно учитывать устав НАТО, согласно которому нападение на любого из членов НАТО рассматривается как нападение на НАТО в целом, - напомнил Шепилов. - В Европе возможно возникновение ситуации, когда первоначальным агрессором могут стать не США, а кто-то из их европейских союзников, и агрессия может быть первоначально направлена не против СССР, а против одного из наших социалистических союзников. Логично предположить возможность попытки нападения Западной Германии на Восточную, например. Как быть в этом случае?
   - Например, так: "В случае, если агрессором является страна - член одного из существующих военных блоков, удар возмездия будет нанесён по всем странам - участникам данного военного блока, поддерживающим агрессора, либо не препятствующим продолжению агрессии активными действиями своих вооружённых сил, или активными политическими методами", - предложил адмирал Кузнецов. - Поскольку США является центральным участников всех противостоящих нам военных блоков, такая формулировка делает Америку ответственной за безопасность СССР и всех социалистических стран, независимо от принадлежности агрессора.
   - Трезво оценивая ситуацию, ясно, что в случае большой войны все европейские участники НАТО ввяжутся в конфликт, - добавил Жуков. - На их территории находятся военные базы США, склады вооружения и боеприпасов. Их территория неминуемо станет плацдармом для агрессии. Значит, и отвечать за свои действия они должны наравне с агрессором. Если не предпримут быстрых мер для пресечения действий агрессора.
   - Выражаясь без дипломатических терминов, если, скажем, Западная Германия атакует Восточную и займёт Берлин, уничтожив социалистический строй в Восточной Германии, а США, Англия или Франция их не остановят, мы ё#нем не только по ФРГ, но и по Англии, Франции, и по США тоже, - с солдатской прямотой пояснил Жуков.
   - Опасно, - заметил Хрущёв. - Американцы ведь ответят. Георгий, ты уверен, что стоит рисковать самим существованием Советского Союза из-за немцев, венгров, поляков, или чехов?
   - Ну... Прежде всего, на территории этих стран расквартированы сотни тысяч наших солдат, - ответил Жуков. - В случае вражеской атаки, они станут первыми целями. Второе: мы сможем гарантировать мир только в том случае, если американцы будут думать так же, как и мы, и точно также опасаться нашего ответного удара.
  
   - Тогда следующий вопрос, - продолжил Никита Сергеевич. - Какими средствами на данный момент мы можем доставить хоть какое-то количество атомных зарядов на территорию США? Авиация, флот, что у нас вообще есть?
   - Сейчас у нас есть бомбардировщики Ту-4, - ответил Пётр Васильевич Дементьев. - Их у нас больше тысячи, но дальность действия у них недостаточная - примерно 5000 километров. Системой дозаправки в воздухе оснащены пока три пары самолётов. То есть три заправщика и к ним три бомбардировщика. Поступили на вооружение в августе 1954 года. С двумя дозаправками дальность достигает 8200 километров.
   - На самом деле, боевой опыт войны в Корее показал, что самолёты класса B-29 и Ту-4 практически беззащитны против современных реактивных истребителей, - добавил маршал Жуков.
   - Всего три? Ну, и как вы собрались защищаться, в случае американского нападения? - спросил Никита Сергеевич. - Мы сейчас как обезьяны в зоопарке - сидим за железным занавесом, кривляемся, щеки надуваем, а у самих задница красная, но голая! Американского ежа голой задницей не напугаешь! А весь мир на нас смотрит и потешается.
   Адмирал и маршал сидели злые, красные, но молчали - крыть было нечем.
   - А что по новым разработкам? - помрачнев, спросил Хрущёв.
   - Туполев сейчас срочно доводит свой Ту-95, - доложил Дементьев. - Самолёт проходил испытания с ноября 1952 года, но 11 мая 1953 года первый прототип разбился, часть экипажа, в том числе командир - погибли. Конструктор Кузнецов обеспечил модернизированные двигатели, сейчас второй опытный образец готовится к началу испытаний, в середине февраля испытания будут продолжены.
   - М-да... У него дальности хватит достать до Америки?
   - Дальности-то хватит... А вот прорываться на дозвуковом бомбардировщике через американскую ПВО будет сложно, - ответил Дементьев. - Сейчас в КБ Микояна разрабатывается крылатая ракета Х-20, сверхзвуковая, большой дальности, для подвески под Ту-95. Расчётная дальность 600 километров, боевая часть мощностью 800 килотонн, атомщики обещают увеличить мощность до 3 мегатонн, так, Игорь Васильевич? - Дементьев посмотрел на Курчатова
   - Сделаем, - кивнул Курчатов.
   - Разработка ракеты начата по постановлению Совета министров от 11 марта 1954 года, - продолжил Дементьев, - поэтому раньше 1957 года представить её на испытания не получится. К тому же ракета большая, тяжёлая, из-за этого сокращается дальность полёта самолёта-носителя.
   - Скажите Туполеву, пусть сразу ставит на носитель штангу для дозаправки в воздухе, - распорядился Хрущёв. - Что Мясищев?
   - Владимир Михайлович полностью пересмотрел проект М-4, причём в сжатые сроки, - доложил Дементьев. - Очень помогли материалы, предоставленные ведомством Ивана Александровича - конструктора сразу знали проблемные места самолёта и смогли оперативно внести изменения. Осенью прошлого года мясищевцы предоставили на испытания изменённый образец, получивший обозначение 3М. Он с самого начала оснащён системой дозаправки в воздухе. Оперативная доводка самолёта и техническое переоснащение завода N23 в Филях позволили начать мелкосерийный выпуск 3М, не дожидаясь полного цикла испытаний. В феврале первая эскадрилья поступит на вооружение Авиации Дальнего Действия. (В реальной истории осенью 1954 года Мясищев предъявил только полномасштабный макет 3М, а 28 февраля 1955 года началась эксплуатация в войсках первого, недоработанного варианта М-4, имевшего множество недостатков. В ходе эксплуатации было потеряно 17 самолётов первой серии.)
   - Николай Дмитриевич Кузнецов разрабатывает для него двухконтурный двигатель, но пока он ещё не готов, - продолжил Дементьев, - Поэтому на новую модификацию бомбардировщика будем ставить двигатели ВД-7 Владимира Алексеевича Добрынина. Двигатели по характеристикам очень хорошие, на уровне лучших мировых образцов. С этими двигателями 3М имеет практическую дальность действия 12000 километров, что позволит достичь самых удалённых точек США. Добрынин также получил информационные материалы от товарища Серова, это позволило оперативно устранить автоколебания лопаток первой ступени компрессора, хотя проблемы с надёжностью частично ещё остались. В настоящее время Добрынин наращивает выпуск двигателей, чтобы обеспечить ими серийное строительство 3М.
   - Ракетное вооружение на 3М установить можно? - спросил Хрущёв. - Ту же Х-20, например?
   - Х-20 - не получится, - покачал головой Дементьев. - Она очень большая, а шасси 3М сделано по велосипедной схеме, ракета между стойками не помещается.
   - Мясищев... новатор хренов... - буркнул Хрущёв. - У всех шасси как шасси, а у него - велосипед стратегического назначения...
   - Ну, Мясищев хотя бы установил на 3М автомат удержания угла тангажа, - заметил Дементьев. - Это сразу улучшило управляемость самолёта на взлёте и снизило аварийность. Насчёт ракет... Дубненский филиал ОКБ-155-1 разработал эскизный проект дозвуковой крылатой ракеты универсального базирования, о которой вы, Никита Сергеич, упоминали весной прошлого года. Но пока не хватает двухконтурного двигателя малого размера. Проектирование двигателя ведётся на заводе N 300, под руководством заместителя главного конструктора, Сергея Константиновича Туманского. Также нужна сложнейшая электронная система управления. У конструкторов задумка по управлению очень перспективная
   - Какую дальность полёта ракеты предполагаете? - спросил Хрущёв.
   - В проектном задании обозначена дальность 3000 километров, - ответил Дементьев. - Предполагается, что бомбардировщики 3М и Ту-95 смогут нести в бомбоотсеке 6 ракет на роторной пусковой установке.
   - Ясно, - сказал Хрущёв. - Ну, раз ни двигателя, ни системы управления пока не предвидится, пусть Березняк этот проект пока законсервирует. Вернёмся к нему, когда будем готовы. Сырая, недоведённая до готовности к эксплуатации техника принесёт в войсках больше вреда, чем пользы. Насчёт баллистических ракет наземного базирования я в курсе - там раньше конца 1957 года результата ждать нечего. Что у нас по мерам введения разведки противника в заблуждение, Дмитрий Фёдорович?
   - За год развёрнуто 324 макета наземных стартовых позиций межконтинентальных баллистических ракет, - доложил Устинов. - Имеется 120 надувных макетов самой ракеты, которые выставляются на стартовые столы в случае предупреждения ПВО о пролёте иностранных самолётов-разведчиков. Также имеется 10 тренировочных макетов, на которых отрабатываются действия расчётов по заправке и сливу топлива и подготовке к пуску. Макеты внешне соответствуют разрабатываемой Михаилом Кузьмичём Янгелем ракете Р-16.
   - Также завод "Красный Треугольник" освоил выпуск надувных макетов бомбардировщиков 3М, - продолжил Устинов. - На данный момент развёрнуто 180 макетов на 10 аэродромах. Как только Авиация Дальнего Действия начнёт получать реальные самолёты, мы организуем их регулярные полёты между базами, чтобы создать видимость эксплуатации бомбардировщиков по всей территории СССР. Также начнём полёты на патрулирование вдоль границ США в районе Дальнего Востока. Тактические номера на самолётах наносятся легкосмываемой краской, чтобы создать у противника ложное впечатление о большей численности АДД, чем на самом деле.
   - Хорошо придумали, - кивнул Хрущёв. - А ещё можно на самолётах рисунки делать, вроде как у американцев модно. И менять пары "рисунок - тактический номер" Будет ещё убедительнее, если американские истребители будут видеть, скажем, сегодня номер 10 с девушкой на борту, завтра - у номера двадцать - скажем, медведь с ракетой, послезавтра опять номер 10 с девушкой, а на самом деле это один и тот же самолёт.
   - Интересная идея, Никита Сергеич, - усмехнулся Устинов. - Подумаем.
  
   - Что по флоту? - спросил Хрущёв.
   Николай Герасимович Кузнецов ответил честно:
   - В настоящий момент флот имеет возможность решать только оперативно-тактические задачи и стратегической ударной силой не является. Ведётся работа по созданию атомной торпеды для вооружения подводных лодок, однако существуют значительные технические трудности. В прошлом году испытания атомного зарядного отделения для торпеды на Семипалатинском полигоне окончились неудачно. Заряд не взорвался. Сейчас специалисты под руководством академика Юлия Борисовича Харитона дорабатывают изделие. В этом году обещают представить на испытание опытный образец торпеды Т-5. Испытывать будем на Новой Земле.
   - А что, обязательно нужна специальная торпеда? - спросил Хрущёв. - Может быть, сделать атомную боевую часть, которая будет крепиться на двигательном отделении обычной торпеды? (В итоге, в реальной истории так и было сделано)
   - Понял, Никита Сергеич, сделаем, - кивнул Кузнецов.
   - Что по баллистическим ракетам для подводных лодок? - спросил Хрущёв.
   - Сейчас достраивается опытная лодка Б-67 проекта АВ-611, - ответил Дмитрий Федорович Устинов. - Главный Конструктор (Имя и фамилия С.П. Королёва были засекречены настолько, что даже имеющие полный допуск партийные деятели лишний раз его не упоминали) назначил ведущим конструктором изделия Р-11ФМ молодого инженера Виктора Макеева. Надо сказать, у него хорошо получается. Главный рекомендовал его на должность руководителя СКБ-385. Я утвердил.
   - Макеев одновременно начал прорабатывать проект баллистической ракеты морского базирования межконтинентальной дальности, - продолжил Устинов. - Иван Александрович Серов передал очень интересные материалы... Макеев прямо-таки загорелся некоторыми идеями. Подводный старт, ампулизированная ракета, заправляемая на заводе, двигатель и боевая часть утоплены в топливные баки. Очень перспективный проект, но требует большой опытной отработки и строительства сложных испытательных стендов для исследования проблем подводного старта. (Устинов описывает ракету Р-29 разработки 1974 года -- все перечисленные технические решения были собраны воедино именно в этом проекте. Ракета имела дальность 8100 км.) Но эта ракета разрабатывается нами как резервный вариант, на тот случай, если не получится с основным проектом.
   - Основным - это каким? - уточнил Никита Сергеевич.
   - В качестве основного варианта рассматривается твердотопливная ракета с дальностью 11000 км, - пояснил Устинов. - Сначала для простоты поставим моноблок на 1 мегатонну, а если носитель в целом получится - разработаем ему на замену боевую часть с тремя блоками индивидуального наведения по 200 килотонн.
   - Вот это уже дело, - кивнул Хрущев. - Когда, примерно, можно ожидать первых результатов?
   - Не раньше середины 1956 года, - ответил Устинов. - Нужен большой объем испытаний на стендах для отработки подводного старта. Сами стенды ещё предстоит построить. Мы пока точно не знаем, как поведет себя ракета после старта и при выходе из воды. Тем более, лодка для этой ракеты пока только разрабатывается.
   - То есть, задница у нас пока голая, - мрачно подтвердил Хрущев.
   - Сейчас у нас заканчиваются испытания баллистической ракеты Р-5 с дальностью 1200 километров, - ответил Устинов, - В случае войны в Европе, мы раскатаем передовые американские базы прежде, чем с них успеют подняться самолеты.
   - В случае начала угрожаемого периода американские самолеты будут патрулировать в воздухе с атомными бомбами, - возразил Хрущев. - У них самолеты могут заправляться в воздухе и висеть сутками в готовности к атаке. А ваши нынешние ракеты - жидкостные, их заправлять надо несколько часов. Пока вы свои ракеты подготовите к старту, американцы несколько раз успеют вас разбомбить прямо на позиции.
   - Ну, ладно, - продолжил он, - предположим, что американцы побоятся нападать прямо сейчас, и у нас будет время подготовиться. Я согласен, что мы должны, в ответ на американскую доктрину массированного возмездия, предусмотреть в нашей военной доктрине нанесение первого удара всеми ядерными средствами. Чтобы наши противники знали, что, в случае любой агрессии против СССР, они получат удар атомным оружием на всю оперативную глубину своих боевых порядков, а, в перспективе, и по городам и военным объектам на их территории.
   - Кроме того, - продолжил Хрущёв, - относительно других видов оружия массового поражения, например, химического и бактериологического. Да, оно уже не раз доказывало свою эффективность. Однако, у него есть и недостатки. Оно не может, к примеру, предотвратить ядерный удар НАТО по Советскому Союзу. Скорее, даже, может его спровоцировать.
   - Но оно может быть применено в качестве оружия возмездия, - заметил Серов. - И для него могут быть применены агентурные средства доставки. Можно заранее сделать закладки на территории стран противника. Когда вражеский удар уже будет нанесён, эти закладки могут быть активированы по радиосигналу, особенно, по радиосигналу со спутника. Если отравляющие вещества или смертельные бактерии попадут, скажем, в систему водоснабжения Нью-Йорка...
   - То, что вы предлагаете, Иван Александрович, в западной печати именуется "машина Судного дня", - ответил Келдыш. - Средство гарантированного возмездия, которое сработает даже если страна, подвергшаяся агрессии, уже уничтожена. Во всех иных случаях возникает очень много вопросов этического характера. По сути, это - средство истребления мирного населения, не наносящее ущерба материальным ценностям. Я бы рекомендовал обсуждать этот вопрос отдельно.
   - Согласен, - сказал Хрущёв. - Ещё обсудим. Я бы, в свою очередь, хотел обратить внимание на экономический аспект. Поскольку карман у страны не резиновый, давайте всё-таки руководствоваться принципом разумной достаточности.
   - А сколько зарядов потребуется, чтобы вывести из строя Англию? Вы не подсчитывали? -- обратился он к Устинову и Жукову (В реальной истории этот вопрос был задан С.П. Королеву 27 февраля 1956 года, отвечал на него Устинов. Выделенные слова Устинова - подлинные.).
   -- Пять, -- отозвался Устинов и, помедлив, добавил: -- А для Франции чуть побольше -- семь или девять, в зависимости от выбора целей.
   -- Всего пять? -- с некоторым недоверием повторил Хрущёв.
   -- Достаточно пяти, чтобы подавить оборону, нарушить связь и транспорт, не говоря уже об уничтожении крупных городов, -- тон Устинова не допускал и тени сомнения.
   -- Страшно себе представить, -- не то ужаснулся, не то восхитился Никита Сергеевич. -- Во время войны мы не могли и помыслить о подобном...
   (цитируется по книге С.Н. Хрущёва "Рождение сверхдержавы")
   - А для Америки просчитали?
   - Ещё нет. Всё равно пока нет такого носителя, - ответил Устинов. - Точная мощность боевого блока неизвестна. Как только конструктора со средствами поражения определятся - просчитаем.
   - Ясно. Вот это я понимаю - государственный подход, - похвалил Хрущёв. - Так и надо действовать. То есть - точно определяем количество целей, и количество потребных средств поражения. Возможность пять или десять раз уничтожить противника нам не нужна. Достаточно одного раза, ну, и некоторый запас должен быть. Для гарантии. Исходя из этого будут определяться и производственные программы по новым вооружениям. Но в целом необходимо руководствоваться принципом разумной достаточности.
   - Необходимо понимать, товарищи, что современная война будет в корне отличаться от Великой Отечественной, на которой мы учились воевать, - пояснил Хрущёв. - Оружие неизмеримо усложнилось и подорожало. Десятками тысяч клепать танки и самолёты прямо в ходе военных действий - не получится. Решать боевые задачи лобовой атакой пехоты - тем более не получится. Битва экономик, характерная для второй мировой, будет теперь идти в мирное время. Военные действия продлятся от силы два-три дня, после чего стороны будут вынуждены перейти к мирным переговорам. Если ещё будет, кому договариваться.
   - То есть... погодите... Никита Сергеич! - изумлённо взглянул на Хрущёва Шепилов. - Вы хотите поддержать прошлогоднее мнение товарища Маленкова, что в ядерной войне не может быть победителя? Но мы же его критиковали?
   - Сейчас открылись новые обстоятельства, - ответил Хрущёв. - Появилась новая научная информация. Скажем так. Победителем в ядерной войне станет сторона, уцелевшая в большей степени. Но это будет Пиррова победа, достигнутая слишком дорогой ценой. Поэтому лучшей стратегией победы станет недопущение ядерной войны в принципе. Полагаю, что в нашей военной доктрине это положение должно быть отражено.
   - Поддерживаю, - сказал Косыгин.
   - Предлагаю подготовленные документы, не подробные планы, а документы декларативного характера, опубликовать в открытой печати, - добавил Шепилов. - Таким образом, мы, одновременно, подчеркнем свою открытость, и предупредим потенциального агрессора, что при нападении на нас, они получат удар всеми доступными нам силами.
   - Согласен, - сказал Хрущёв. - Готовьте публикацию. Ещё один момент, о котором, я считаю, необходимо упомянуть в публикуемых документах. Тезис о неотвратимости нового апокалипсиса, битвы социализма с капитализмом за установление справедливости и равноправия в мире, в современных условиях является разрушительным для нашей экономики в стратегическом плане и вредным тактически. Тем самым мы сами себя представляем агрессорами, даем противнику неоспоримые пропагандистские преимущества.
   - Мы собираем подписи за мир, убеждаем людей, что хотим жить в мире, призываем к разоружению, -- развил он свою мысль, -- а они открывают наши главные партийные документы и читают там, что мы, согласно этим документам, готовимся к решительной вооруженной схватке с империализмом. Как после этого они нам поверят? Мы противоречим сами себе.
   - Мы должны заявить всему миру, - продолжил Никита Сергеевич, - заявить в официальных государственных документах, что мы более не считаем войну неизбежным способом разрешения противоречий между двумя системами -- социализмом и капитализмом. Этот вопрос я собираюсь поставить на съезде партии. Но сейчас, перед четырёхсторонней встречей на высшем уровне, предстоящей в Женеве, такое заявление будет более чем уместным. Оно даст нам несколько дополнительных возможностей на переговорах. Мы выбьем почву из-под аргументации Джона Фостера Даллеса, объявив об отказе от теории перманентной мировой революции и перейдя к концепции мирного сосуществования различных политических систем.
   - Дмитрий Федорович, Мстислав Всеволодович, Георгий Константинович, останьтесь, надо обсудить один вопрос. - сказал Хрущёв. - Остальные свободны.
  
   Документы, составлявшие военную доктрину СССР, после этого заседания подготовили в течение двух недель Жуков, Кузнецов, и Шепилов, которого Хрущёв готовил на пост министра иностранных дел, взамен Молотова. Часть документов, не составлявшая государственную тайну, была опубликована в газетах "Правда", "Известия" и других центральных органах печати.
   Публикация вызвала мощный общественный резонанс в мировой прессе. Впервые СССР опубликовал хоть что-то о своей военной доктрине - и это были фотокопии официальных документов с подписью Первого секретаря ЦК КПСС. И в этих документах отнюдь не говорилось о том, что СССР готовится устроить мировую революцию или захватить весь мир - напротив, высказываемая МИД СССР миролюбивая позиция получила официальное документальное подтверждение на высшем уровне.
   Да, СССР честно предупредил, что любой агрессор получит мощный ответ всеми доступными средствами, включая оружие массового поражения, но, при этом, СССР документально обязался не использовать ОМП иначе, как в ответ на агрессивные действия противника.
   Все ведущие газеты мира обсуждали публикацию советской военной доктрины, и при этом в прессе всё настойчивее ставился вопрос: "Так ли уж агрессивны и неуправляемы эти русские, как пытается представить их государственный секретарь США Джон Фостер Даллес и его последователи? Может быть, с ними можно не воевать, а договориться?"
  
  
29. Ракетный блеф Хрущёва
  
   Распустив совещание, Хрущёв обратился к оставшимся - Келдышу, Устинову и Жукову.
   - Вы, Дмитрий Фёдорович, сказали, что делаете твердотопливную ракету для лодок с дальностью 11000 километров?
   - Да, Никита Сергеич, делаем. Макеев совместно с Янгелем делают. Жуков, Борис Петрович разработал очень эффективное смесевое топливо.
   - И вы говорили, что нужен большой объём испытаний для отработки подводного старта? И что ракета, в связи с этим, будет готова не ранее середины 56 года?
   - Да, Никита Сергеич, - твёрдо ответил Устинов. - Подводный старт - дело новое, неосвоенное. Без всесторонних испытаний, только расчётным путём предсказать особенности движения ракеты в воде, а тем более - при преодолении границы раздела двух сред - невозможно.
   - Я это понимаю, Дмитрий Фёдорович, - ответил Хрущёв. - Речь не об ускорении испытаний. Ни в коем случае. Но ведь запуск ракеты с поверхности земли - дело в достаточной степени отработанное?
   - Да... - Устинов не сразу понял, что имеет в виду Хрущёв.
   - Дмитрий Фёдорович, ваша ракета сколько весить будет? Хотя бы ориентировочно? И какие размеры?
   - Стартовая масса около 40-45 тонн, при забрасываемой массе около 1 тонны, длина около 15 метров, диаметр чуть более 2х метров, - ответил Устинов.
   - Хорошие данные! - одобрил Хрущёв. - А вы знаете, Дмитрий Фёдорович, что по моему указанию на Минском автозаводе создано специальное конструкторское бюро по проектированию тяжёлых колёсных тягачей? (В реальной истории постановление было принято 25 июля 1954 года, здесь - на полгода раньше). И они спроектировали вот такую великолепную машину, - Хрущев откинул салфеточку, накрывавшую один из столиков с макетами различных образцов техники, стоявших вдоль стен его кабинета. - Сейчас строится опытный образец.
   Устинов с интересом разглядывал длинную мощную машину с 16-ю колёсами.
   - Мне докладывали об этой работе, - произнёс он. - Но, поскольку она проходила не по моему ведомству, я не владею достаточно подробной информацией... Какая у неё грузоподъёмность?
   - Теперь будет проходить по вашему ведомству, - усмехнулся Хрущёв. - А грузоподъёмность - 80 тонн. Два танковых дизеля.(аналог - МЗКТ-79221, который возит "Тополь")
   - Неплохо... Очень неплохо... - кивнул Устинов.
   - Я вот что подумал, - продолжил Хрущёв. - Если у вас действительно получится ракета с дальностью 11 тысяч, мы могли бы создать на её основе универсальную ракету для флота и наземных войск. И разместить наземный вариант комплекса на этом тягаче.
   - Интересная мысль, Никита Сергеич! - согласился Устинов. - Поскольку ракета твердотопливная, вариант мобильного базирования при наличии такой машины вполне осуществим.
   - Георгий, как тебе такая машина? - спросил Хрущёв заинтересовавшегося Жукова.
   - Впечатляет! - кивнул Георгий Константинович.
   - Ну, вот видите, как хорошо, - обрадовался Хрущёв. - Теперь ваша задача - довести идею до работоспособности в металле. А главное, товарищи, что я хочу сделать: эти машины помогут нам произвести впечатление на вероятного противника.
   - Это как? - спросил Жуков.
   - А мы начнём серийный выпуск этих тягачей, точнее - пусковых установок на их базе, - пояснил Хрущёв. - Причём, пустим их в серию даже раньше, чем будет готова ракета. И передадим их в войска. Вместо ракет установим на пусковых габаритно-весовые макеты. Войска будут отрабатывать учебно-боевые задачи. Тренироваться в развёртывании, обслуживании изделий, будут с ними на патрулирование выезжать. И на параде их покажем. Пусть супостаты над нашими ракетными базами полетают, раз уж сбивать мы их пока не можем, пусть посчитают пусковые. Если мы их наделаем хотя бы сотни две-три, американцы десять раз подумают, прежде, чем нападать на нас. Ведь с воздуха хрен разберёшь, какая там ракета в пусковом контейнере - боевая или учебная? А когда ракета у Макеева созреет, заменим макеты на боевые изделия и получим готовые войска стратегического назначения, причём уже с опытом несения боевого дежурства. Это я упрощённо, конечно, но вы меня поняли.
   - Но... это же блеф, Никита Сергеич! - изумился Устинов.
   - Вот именно, Дмитрий Фёдорович, вот именно! Такой же блеф, как твои надувные бомбардировщики и ложные ракетные старты, - рассмеялся Хрущёв. - И, если мы сумеем сделать морду кирпичом и сыграть свою партию, американцы бросят карты на стол!
   - Но без проведения реальных пусков разве они нам поверят? - спросил Устинов. - Они ведь не дураки!
   - Американцы на данный момент могут отследить всю траекторию полёта ракеты, если она будет запущена внезапно? - спросил Хрущёв.
   - Сейчас - нет, - уверенно ответил Устинов.
   - Тогда разыграем для них спектакль, - предложил Хрущёв. - Запустим уже отработанную ракету, пусть даже небольшой дальности, из Плесецка на восток, в тайгу. Одновременно, с рассчитанной задержкой по времени, запустим вторую такую же из тайги по Камчатскому полигону. Только расчёт времени и траектории должен быть точнейшим, чтобы супостаты не усомнились, что на Камчатку упала головная часть той самой ракеты, что стартовала из Плесецка. Можем мы для американцев такую "пьесу" разыграть, а, Дмитрий Фёдорович?
   - Теоретически - да, - поразмыслив, ответил Устинов. - Хотя технические вопросы предстоит решить довольно сложные. Во-первых, синхронизация пусков, во-вторых, ракета тяжёлая, пусковая тоже не лёгкая, как их в тайгу забросить? Причём это будет , вероятнее всего, совершенно дикий, необжитый район, - добавил он, глядя на карту.
   - Забросить ракету на точку можно с помощью дирижабля, - предложил Хрущёв. - Тут Гудков звонил Шуйскому, сообщил, что они там, в Долгопрудном, построили дирижабль с грузоподъёмностью 50 и 70 тонн. Приглашал посмотреть.
   - Ну... допустим, - затею Хрущёва с дирижаблями Устинов искренне считал бредом сивой кобылы в лунную ночь. - Но насчёт синхронизации пусков надо думать. Да и стрелять на Камчатку - не вижу смысла. Слишком близко.
   Устинов ещё раз прикинул расстояние по карте.
   - Нет, Никита Сергеич, с существующими ракетами - не получается. У нас сейчас в наличии только Р-5 с дальностью 1200 километров. Если будем стрелять из Плесецка, то до Камчатки - всего 5800 километров. Мало. Никого мы таким пуском не впечатлим. Стрелять надо в акваторию Тихого океана, но до расчётной точки мы с нашего берега никак не достанем. Не хватит дальности, - пояснил он.
   - Вижу, - буркнул Хрущёв. - Жаль. Красивая была идея.
   - На самом деле, Никита Сергеич, - возразил Устинов, - пугать американцев, не имея хотя бы одного опытного образца ракеты с межконтинентальной дальностью я бы не стал. Поскольку они тоже не дураки. Они могут агентурными способами, например, получить сведения об истинном положении дел, и тогда... могут решиться на первый удар, просто от осознания собственной безнаказанности.
   - Пожалуй, ты прав, Дмитрий Фёдорович, - помрачнел Хрущёв. - Ладно, оставим эту затею.
   Устинов попрощался и вышел, Жуков ушёл следом за ним.
  
   Никита Сергеевич повернулся к задержавшемуся в кабинете академику Келдышу. Тот выглядел обеспокоенным.
   - Чего хмуришься, Мстислав Всеволодович? - спросил Хрущёв.
   - Никита Сергеич, вы помните эту историю с "Булавой"? Из "тех документов"? - спросил Келдыш. - Она ведь у них так и не полетела. А там была похожая ситуация - решили сэкономить и сделать ракету с использованием одних и тех же технических решений - что сухопутную, что морскую. Как бы нам не попасть в подобную ситуацию. Да и сроки Макеев называет, на мой взгляд, нереальные. Сергей Павлович свою "семёрку" к 57 году доделает, а вот Макеев - вряд ли.
   - Сроки - пожалуй, - задумчиво ответил Хрущёв. - А вот насчёт использования одних и тех же технических решений - тут вы, Мстислав Всеволодович, ошибаетесь. "Булаву" поручили делать Соломонову, который никогда раньше морских ракет с подводным стартом не проектировал и ни малейшего опыта в этом деле не имел. А сейчас у нас ракету делает Макеев. Он, конечно, пока тоже никакого опыта в этом деле не имеет, но из "тех документов" мы знаем, что подобную задачу с жидкостными ракетами он успешно решил. Полагаю, что решит и с твердотопливными. Кроме того, даже если его твердотопливная ракета не сможет стартовать с лодки, то уж с наземной пусковой установки взлетит наверняка. А нам принципиально не важно, откуда запускать ракету с дальностью 11 тысяч.
   - Кроме того, - продолжил Хрущёв, - я ведь подстраховался. Я и Королёву поручил твёрдотопливную МБР сделать, и ещё Надирадзе озадачил. И Янгель параллельно делает Р-12, и Р-14, а затем на базе их агрегатов сделает межконтинентальную Р-16. Это, конечно, расточительно, но кто-то из четверых, так или иначе межконтинентальную сделает. А "семёрка" Королёвская - машина не боевая. Это отличный космический носитель, но пугать им американцев - не получится.
  
   Внезапно дверь кабинета приоткрылась. Хрущёв повернулся. На пороге стоял Устинов.
   - Прошу прощения, Никита Сергеич, я тут у вас свою папку оставил... - сказал Дмитрий Фёдорович, указывая на забытую на краю стола папку с бумагами.
   - Да, пожалуйста, Дмитрий Фёдорович, - ответил Хрущёв.
   Устинов забрал папку, и вдруг, внимательно глядя в глаза Хрущёву и Келдышу, спросил:
   - Товарищи, может быть, вы всё-таки расскажете мне, как министру оборонной промышленности Советского Союза, что это за история с каким-то там Соломоновым и какой-то "Булавой", которая так и не полетела? А заодно, откуда Борис Петрович Жуков вдруг получил эффективнейшую рецептуру твёрдого топлива, а в Дубне начали проектировать крылатую ракету по совершенно небывалой концепции? А также, откуда взялась информация о самонаводящихся артиллерийских снарядах с ракетными двигателями, и кто, чёрт подери, придумал устанавливать на старые линкоры ещё царской постройки, современные зенитные ракетные комплексы? И с какого рожна Тихонравов проектирует совершенно безумную систему навигации с помощью искусственных спутников Земли, когда у нас даже ещё нет ракеты, чтобы эти спутники вывести в космос? Нам что, народные деньги девать некуда?
   - Я тут случайно услышал ваш разговор, - пояснил Устинов нахмурившемуся Хрущёву. - А над всем остальным я уже несколько месяцев голову ломаю.
   - Кажется, спалились мы, Никита Сергеич, - произнёс академик Келдыш.
   Хрущёв мрачно подошёл к столу, щёлкнул тумблером селектора и сказал:
   - Григорий Трофимыч! Серов ещё здесь?
   - Был здесь, Никита Сергеич, просился потом с вами поговорить, - ответил Шуйский.
   - Позови его, пожалуйста.
   - Минутку, сейчас разыщу.
   - Садись, Дмитрий Фёдорович, - Хрущёв коротко кивнул на стул за длинным столом для совещаний. Он вытащил из ящика стола лист бумаги с машинописным текстом. - Но учти. Обратной дороги у тебя не будет.
   - Это вы про что, Никита Сергеич? - строго спросил Устинов.
   - Разрешите? - в дверях появился Серов.
   - Заходи, Иван Александрович, - пригласил Хрущёв. - У тебя бланки чистые по "Тайне" с собой есть?
   - Так точно, - сразу подтянувшись и насторожившись, ответил Серов. - А что?
   - Да вот, у нас тут свой майор Пронин нарисовался, - усмехнулся Хрущёв, кивая на Устинова. - Заговор на высшем уровне раскрыл.
   - Та-ак... - Серов встал напротив сидящего за столом Устинова, держа в руках бланк подписки о неразглашении. - Никита Сергеич, так как, сразу в расход, или пока подписку с него возьмём? - спросил он, глядя на побелевшего Устинова.
   - Ну, в расход пока рано, - ответил Хрущёв. - Пусть пока под подпиской походит. Но глаз с него не спускай. В общем, так, Дмитрий Фёдорович, - обратился он к Устинову. - Влез ты, случайно, и не вовремя, в такое дело, которое знать тебе не положено. Не просто государственное дело, а ещё и очень опасное. Но вляпался ты с разбегу, и по самые уши, и потому просто так тебя отпустить, велев забыть всё, что слышал, я уже не имею права. Потому что ты занимаешь пост, от которого слишком многое зависит. Да и человек ты умный, и для страны полезный. Пока... - он выдержал многозначительную паузу.
   - Так что ты сейчас или дашь подписку о неразглашении и будешь молчать обо всё до конца жизни, или поедешь с товарищем Серовым... - закончил Никита Сергеевич. - Тебе решать...
   - Я подпишу, - Дмитрий Фёдорович Устинов трусом не был. Со Сталиным трусы долго не работали.
   Он уверенно поставил свою подпись на бланке. Никита Сергеевич положил перед ним машинописный текст, над которым стоял не виданный Устиновым ранее гриф: "ТАЙНА". (Для тех, кто не в курсе, в СССР существовало 3 основных степени секретности, помимо грифа "Для служебного пользования", который не был "по-настоящему" секретным. В этот момент Устинов, после 14 лет работы наркомом / министром оборонной промышленности, имея допуск ко всем государственным тайнам высшего уровня, увидел четвёртый гриф. Степень шока можете вычислить сами.)
   - И не говори потом, что тебя не предупреждали, - проворчал Хрущёв.
   Дмитрий Фёдорович пробежал глазами первый абзац. Снял очки, протёр их, снова надел и ещё раз прочитал первый абзац.
   - Это что, шутка? - спросил он.
   - Угу, - мрачно кивнул Никита Сергеевич. - Шутка... Только никто не смеётся. Ты читай, читай...
   Устинов читал письмо молча. Потом отложил документ и посмотрел на Хрущёва. Никита Сергеевич впервые увидел "железного наркома" растерянным.
   - Так это что же, товарищи... - спросил Дмитрий Фёдорович. - Всё зря? Всё псу под хвост? Как так? Как такое возможно?
   - Как возможно? - Хрущёв вытащил из сейфа папку с подборкой распечаток. - Ну, на вот, почитай, как оно возможно... Интере-есное чтиво... Иван Александрович, ты к Дмитрию Фёдоровичу своего человека пока приставь... и пистолетик у него изыми. А то ещё натворит дел... от избытка чувств...
   - Есть! - Серов выглянул в приёмную, где ждал его помощник, и отдал тихим голосом несколько распоряжений.
   Обмякший Устинов в сопровождении широкоплечего майора отправился в свой кремлёвский кабинет знакомиться с материалами дела.
  
   - Да, "боярин" сказал, ты поговорить хотел? - спросил Никита Сергеевич.
   - Хотел доложить свои соображения, по обсуждавшемуся вопросу, - пояснил Серов.
   - Мне уйти? - спросил академик Келдыш.
   - Нет, ваше мнение будет полезно, - ответил Серов. - Тем более, вы к таким секретам допущены, что одним больше, одним меньше - уже роли не играет.
   - Ну, рассказывай, Иван Александрович, - Хрущёв сел за свой стол и внимательно слушал.
   - По вашему указанию, Никита Сергеич, - начал Серов, - мы организовали инфильтрацию наших людей в США, Канаду, Мексику и страны Латинской Америки. В этих странах мы приобретали и продолжаем приобретать небольшие транспортные компании, вплоть до владельцев нескольких грузовиков.
   - Та-ак! Уже интересно, - Хрущёв мигом сообразил, что из этого следует.
   - В ходе этого процесса, - продолжил Серов, - мы вышли на одного американского предпринимателя, по имени Малькольм Маклин. Он далеко не начинающий капиталист, в тот момент он владел пятой по размеру транспортной компанией в в США - McLean Trucking Co. Ему пришла в голову гениальная идея - перевозить грузы не россыпью, а в стандартных грузовых контейнерах нескольких типоразмеров. (История подлинная). Он купил судоходную компанию Pan-Atlantic Steamship, переименовав ее в Sealand. Компания имела представительство на восточном побережье. Но законы США сейчас (в 1954-55 году) не позволяют одновременно владеть компаниями, которые занимаются различными видами транспорта. Он продал компанию McLean Trucking Co. за 25 млн. долларов. (Вот отсюда начинается АИ) Мы её купили. За золото. Дорого, конечно. Но при этом мы заключили с Маклином соглашение о сотрудничестве. Использовали его втёмную, он и не подозревает, что сотрудничает с советской разведкой.
   - Отлично, - ухмыльнулся Хрущёв. - Покупка, конечно, недешёвая, но многообещающая.
   - Ещё и какая! - засмеялся Серов. - Мы за несколько месяцев уже окупили все расходы и имеем прибыль в 30 миллионов долларов. Но главное-то даже не прибыль! Главное, что грузы, которые Маклин перевозит в контейнерах по морю, мы перевозим по суше в тех же контейнерах! По всей территории США, Канады, Мексики и Латинской Америки. Ну, мы вложились в его проект с контейнерами, в переделку грузовиков под их перевозку, зато Маклин уже начал повсеместно внедрять контейнерные перевозки по всем портам США и Канады. (В реальной истории первый рейс судна "Ideal X"с контейнерами состоялся 26 апреля 1956 года)
   - Соответственно, - продолжил Серов, - мы, как его партнёры, первыми получили полную документацию на контейнеры и погрузо-разгрузочные приспособления. (Маклин запатентовал контейнер, но предоставил всем право бесплатного пользования своим изобретением). Информацию мы передали Лазарю Моисеевичу, с рекомендацией по немедленному внедрению. (Каганович, как мы помним, курировал в ЦК транспорт)
   - Хорошо! - потёр руки Хрущёв.
   - А если подумать, то перспективы, которые для нас открываются, вообще невероятны, - пояснил Серов. - Имея такую сеть транспортных компаний, мы можем без проблем легализовать наших людей в любом порту мира. Можем доставить любой груз, и даже людей, в СССР, или из СССР в любую точку мира. Причём - скрытно. Контейнеры ведь закрытые.
   - Но ведь таможня их досматривает? - уточнил Хрущёв.
   - Теоретически - да, - кивнул Серов. - На практике - таможенники покупаются, особенно в Латинской Америке. Да и скоро они не будут успевать осматривать все контейнеры. Документы проверят, и вперёд.
   - Иван Александрович, это же фантастические возможности! - обрадовался Хрущёв.
   - Конечно! - согласился Серов. - А главное, мы теперь имеем средство доставки ядерного оружия на территорию любой западной державы. Причём средство скрытное, да ещё и приносящее прибыль.
   - Чего-чего? - переспросил ошеломлённый Хрущёв.
   Об этом аспекте вопроса он поначалу даже не подумал.
   - Никита Сергеич! Ну не тормози! - сияющий Серов объяснял, оживлённо размахивая руками. - Берём термоядерную боевую часть, засовываем в стандартный контейнер, но с изоляцией от радиации, и ввозим на территорию США через Латинскую Америку. Получается термоядерная мина. Теперь её можно совершенно легально отвезти в любой американский город, складировать там, и, при необходимости, взорвать радиосигналом.
   - Ты чё, Иван Александрович, ох#ел? - спросил Хрущёв. - Ты предлагаешь ввозить наше ядерное оружие на территорию США? А если какой-нибудь ретивый таможенник эту бомбу найдёт? А если грузовик твой попадёт в аварию, и контейнер раскроется? Это ж даже не Карибский кризис, это вообще пи#дец получится!
   - А это, как ты, Никита Сергеич, любишь говорить - уже моя забота - чтобы не нашли, - ухмыльнулся Серов. - Груз мои люди сопровождать и охранять будут.
   - Не, ты действительно ох#ел, - покачал головой Хрущёв.
   - Никита Сергеич, да не волнуйся, я специально вопрос безопасности изучал, - не отступал Серов. - Ты не представляешь, какое у них там раздолбайство!
   - А ты не представляешь последствий, которые будут, если хоть одну твою мину американцы найдут!
   - Ага, когда ты полсотни миллиардеров и аристократов велел зарином потравить, тебя последствия не волновали, - усмехнулся Серов.
   - Да насрать на этих аристократов с колокольни Ивана Великого! - рявкнул Хрущёв. - Из-за сраного Рокфеллера нам никто войну объявлять не стал бы. А вот из-за термоядерной мины возле Белого Дома - легко! К тому же, ядерное оружие - это тебе не ящик с тротилом. Его обслуживать надо постоянно, ему условия хранения нужны специальные. Его заменять надо периодически. Как будто сам не знаешь.
   - Знаю, но и эти проблемы решаемы.
   - А главное, Иван Александрович, - продолжал Хрущёв. - Как ты этими ядерными минами Эйзенхауэру грозить собираешься? Атомная бомба - это же не просто оружие, это, в первую очередь, пугало! Она ценнее всего, пока она ещё не взорвалась! Стоит себе на позиции, типа, "если что - только шевельнитесь..."
   - Ну, как... Элементарно. Начнёт залупаться - позвоним ему и скажем: "Айк, мы всю Америку атомными минами заминировали, так что прикинься ветошью и не отсвечивай!" - ухмыльнулся Серов.
   - Через пять минут всё ФБР будет стоять на ушах, и пока твои мины не найдёт, не успокоится, - ответил Хрущёв. - Уж если так делать, то можно ввезти одну-две боеголовки малой мощности, спрятать их где-нибудь в пустыне, а в угрожаемый период - взорвать. Потом позвонить Айку - кстати, а как ты ему звонить-то собрался? У тебя его телефон есть?
   - Телефон секретаря Белого Дома есть в телефонном справочнике, - пожал плечами Серов. - Да и о линии связи заранее договориться можно. Ещё до того, как она реально понадобится.
   - О! Первая дельная мысль от тебя за сегодня, - сказал Хрущёв. - Линию связи с Америкой проложить надо. На случай прихода толстой полярной лисы. Короче, взорвать одну-две штуки в пустыне, и сказать, что все города заминированы. Пусть ищут в тёмной комнате чёрную кошку, которой нет. Но и это - на самый крайний случай. Потому что военные объекты ты таким способом не заминируешь - кто тебя туда пустит? А уничтожать мирное население в городах - это, вообще-то, последнее дело, а, Иван Александрович?
   - Угу... Ты Айку это втирай. Когда его бомбардировщики на наши города атомные бомбы кидать начнут, - буркнул Серов. - Ладно... Не хочешь дешёвый и быстрый вариант, вот тебе сложный, медленный и дорогой. В таком грузовом контейнере можно не только бомбу, в нём можно ракету разместить. А то и не одну. Я уже говорил с Надирадзе, его "Темп-С", который он сейчас проектирует на 900-километровую дальность, как раз около 12 метров в длину выходит. (12380 или 12780 мм. В реальной истории А.Д. Надирадзе спроектировал "Темп-С" в 1966м. Но, как мы помним, Хрущёв его "поторопил" ) Ну, я его и попросил сразу, сделать его чуть покороче, и пусковую сделать в виде стандартного контейнера. А ещё те крылатые ракеты, что в Дубне проектируют, в стандартный 30-тонный 12-метровый контейнер можно по 4 штуки запихивать. А у них дальность уже под 3000 километров. Стартовать они пороховым стартовиком могут. Ещё и для кабины операторов место в контейнере остаётся.
   - Представляешь, Никита Сергеич, плывёт такой пароходик мимо американского побережья, весь из себя мирный... - живописал Серов. - А тут - приказ. У нескольких контейнеров на палубе крышка открывается, а оттуда - "Темп". Или с территории Мексики их запустить. Там такой бардак - слона надувного с собой носить можно, никто не почешется...
   - Хочешь вместо Кубинского ракетного кризиса устроить Мексиканский? - усмехнулся Хрущёв. - Хм... Не, вот эта идея мне реально нравится! Особенно с "мирным пароходиком"... Дёшево и сердито, а главное - хрен ты их обнаружишь... Это даже круче, чем ракетный поезд. Правда, крылатые ракеты у нас ещё не скоро появятся. Но идея убойная!
   - Да ты пойми, - убеждал его Серов. - Мы владеем транспортной компанией, на складах и грузовиках которой через год-два будут сотни тысяч контейнеров. Непрерывно перемещающихся по территории обоих американских континентов. Спрятать среди них сотню-другую пусковых установок - как два пальца обо..ать! На территорию США мы эти контейнеры ввозить не будем. Пусть курсируют по странам Латинской Америки и Канаде. Будем их оформлять, как транзитные, при заходе в порт...
   Хрущёв оглянулся на сидящего в полной прострации академика Келдыша.
   - Мстислав Всеволодович, что скажешь?
   - Авантюра дикая, конечно, но может получиться, - ответил Келдыш. - Во всяком случае, это не пусковые установки на Кубе, которые с воздуха обнаружили. И база для размещения, как таковая, не нужна. Стоит себе контейнер где-нибудь на складе, и стоит. Сегодня на одном, завтра - на другом. Сегодня коричневый, завтра - зелёный...
   - Решено! Молодец, Иван Александрович! - подвёл итог Хрущёв. - Действуй. Выход на конструкторов у тебя есть.
  
30. "Принцесса Кашмира"
  
   Дмитрий Фёдорович Устинов изучал врученные ему документы два дня. На третий день он попросился на приём к Хрущёву.
   - Здравствуй, Дмитрий Фёдорович, - приветствовал его Хрущёв. - Присаживайся. Ну как, всё прочитал?
   - Всё, - мрачно кивнул Устинов, и после паузы спросил. - Никита Сергеич, они там что, всерьёз меня одним из виновников развала страны считают?
   - Нет, конечно! - ответил Хрущёв. - Ты меня, Дмитрий Фёдорович, прости, что в таком тоне с тобой говорили. И на Серова не сердись, у него работа такая - безопасность обеспечивать и секретность соблюдать.
   - Я тебя, Дмитрий Фёдорович, считаю самым талантливым управленцем в стране, наряду с Косыгиным, - продолжил Хрущёв. - И даже если бы ты наш разговор случайно не услышал, я бы, в конце концов, сам к тебе пришёл за помощью.
   - Главные виновники развала в документах названы, - Хрущёв помрачнел, жёсткие складки залегли у рта. - Меры по недопущению подобного развития событий к ним приняты.
   - Какие меры? - обеспокоенно спросил Устинов. - В расход, что ли?
   - Нет, - усмехнулся Хрущёв. - Просто к власти и управлению их не подпустят теперь на пушечный выстрел. И Леонида Ильича, как это ни грустно, к власти допускать нельзя. Потому что после 1968 года он сопьётся и подсядет на снотворное. Разведёт вокруг себя омерзительную кодлу подхалимов, которая будет вертеть им, как захочет. Хотя мужик он, в целом, неплохой, и руководитель хороший.
   - А вообще, думаешь, зря в Америке президенты больше двух сроков не сидят? Надо и нам такое ввести, - продолжал Хрущёв. - Причём - в Конституцию и в Устав партии. Чтобы мхом не обрастали на одной и той же должности. Привыкают, понимаешь, к своим привилегиям, потом не выпрешь.
   - Мне тут Серов идею хорошую подкинул, - Хрущёв коротко обрисовал Устинову идею Серова о размещении крылатых и малых баллистических ракет в пусковых установках, замаскированных под грузовые контейнеры. - Хочу тебе для исполнения поручить.
   - Само собой, - кивнул Устинов. - А с Серовской идеей насчёт контейнеров - получим и почти идеальное средство для ответного удара по Америке.
   - Слушай, Дмитрий Фёдорович, - вдруг предложил Хрущёв. - А у меня идея. Поехали сейчас в Долгопрудный, к Гудкову, пятидесятитонный дирижабль смотреть. И Косыгина возьмём.
  
   Под серым февральским небом мягко колыхалась на привязных тросах гигантская серебристая туша дирижабля. Длина воздушного монстра была около ста семидесяти метров. Дирижабль имел полужёсткую конструкцию, с развитой стеклопластиковой фермой в нижней части и надувными силовыми элементами, поддерживающими оболочку. И он был не один. В гигантском надувном ангаре - эллинге лежали ещё пять таких же стеклопластиковых конструкций, к одной из них сейчас крепили оболочку, объединявшую внутри себя несколько отдельных газовых резервуаров.
   - Как видите, Никита Сергеич, - пояснял Хрущёву и остальным конструктор Борис Гарф, - дирижабль оснащён четырьмя двигателями, работающими на природном газе. За счёт этого упрощается уравновешивание корабля по мере расходования топлива. Весь полезный груз будет находиться в съёмной кабине. Путём замены кабины с грузовой на пассажирскую можно легко менять назначение корабля. При погрузке-разгрузке кабина или грузовой контейнер опускается на землю при помощи лебёдок, поэтому не нужны никакие трапы - вход и погрузка техники осуществляются прямо с земли.
   Под дирижаблем была подвешена огромная труба, внутри которой зачем-то были сложены мешки с песком.
   - Эта труба - габаритно-весовой макет нашей баллистической ракеты, - пояснил Гарф. - Мы сейчас отрабатывали перемещение крупногабаритного груза на стартовую позицию.
   Устинов тут же заинтересовался и начал задавать уточняющие вопросы. Гарф с удовольствием отвечал. Хрущёва больше интересовало народно-хозяйственное применение и серийный выпуск дирижаблей.
   - На сегодняшний день мы построили 20 пятитонных дирижаблей того типа, что показывали вам летом, - рассказывал Михаил Иванович Гудков. - Десять из них работают на постройке газопровода от Самотлорского месторождения в европейскую часть страны. Нефтяники хотели забрать и вторые десять, но на них налетел адмирал Кузнецов и отобрал всю эскадрилью на нужды Тихоокеанского флота. Потом построили два корабля 70-тонного класса, их передали в ракетные войска, в качестве транспортных. Сейчас перешли на производство пятидесятитонников. На них уже очередь заказчиков выстроилась, в основном - военные, но и "Аэрофлот" заказал пять единиц. Сейчас Борис Арнольдович проектирует ещё два корабля - тридцатитонного и сорокатонного класса. Очень помогло решение Президиума ЦК об организации производства оболочек на резинотехнических заводах. Вот эти оболочки делали на "Красном Треугольнике"
   - Замечательный аппарат сделали, Михаил Иванович! Поздравляю! - от души потряс руку Гудкова Хрущёв. - Представлю вас и Бориса Арнольдовича к правительственным наградам. А стотонный дирижабль сделать сможете?
   - Сможем, Никита Сергеич, - ответил Гарф. - Только его уже лучше сделать не сигарообразным, а в виде плоского диска. Иначе при оптимальном соотношении длины к диаметру около 4,5 диаметр получится около 47 метров. На такую дуру будет сильно влиять боковой ветер.
   - Ну, это вам виднее, Борис Арнольдович. А как планируете назвать головной образец пятидесятитонной серии? - спросил Хрущёв.
   - Да тут уже пора не по одиночке их называть, а по сериям, - ответил Гудков, - Если не возражаете, Никита Сергеич, мы хотели бы почтить память нашего известного государственного деятеля, Сергея Мироновича Кирова. Разрешите назвать всю серию 50-тонников его именем?
   - А что? Отличная идея, Михаил Иванович! - согласился Хрущёв, ни о чём не подозревая, - Есть же у нас ледокол "Красин", а теперь будет и дирижабль "Киров"!
   (http://lurkmore.to/%c4%e8%f0%e8%e6%e0%e1%eb%fc_%ca%e8%f0%ee%e2)
  
   Доклад Хрущёва о животноводстве на январском Пленуме 1955 года вызвал неожиданный отклик на другой стороне планеты. Сначала, 8 февраля, изложение его доклада было опубликовано в "Нью-Йорк Таймс", а на следующий день, в штате Айова местная газета "Де Мойн Реджистер" опубликовала статью "Если русские хотят больше мяса..."
   Однако, в отличие от большинства подобных статей в американской прессе, главный редактор газеты Лоуренс Сотц вместо обычной антисоветской риторики предложил устроить "сельскохозяйственное соревнование", по которому и определится лучшая и более эффективная политико-экономическая система. Более того, Сотц от имени всего штата пригласил советских специалистов по сельскому хозяйству посетить Айову, обещав без утайки поделиться сельскохозяйственными секретами.
   В Америке 1955 года, ещё не отошедшей от безудержного разгула маккартизма, для публикации подобной статьи нужно было иметь немалое гражданское мужество.
   Уже на следующий день разведка доставила перевод статьи Сотца Хрущёву. Никита Сергеевич прочёл статью с большим интересом и приказал направить в США делегацию специалистов. Согласования заняли почти полгода, но в июле 1955 года делегация отправилась в Америку.
   Сам же Хрущёв готовил страну к посевной кампании. 15-18 февраля он побывал на Украине, объезжая колхозы около Киева. 17-18 марта -- в Саратове, 28-30 марта - в Воронеже, 7 апреля вернувшись в Москву, провел сельскохозяйственное совещание в Кремле, а 12 апреля - аналогичное совещание в Ленинграде
   Он хорошо помнил предупреждение о будущей засухе 1955 года на целине, поэтому нашёл время лично съездить туда, вместе с куратором целины Шелепиным. Встречаясь с председателями колхозов и директорами совхозов, Никита Сергеевич прямо рассказывал им о надвигающемся бедствии, ссылаясь на якобы полученные им прогнозы синоптиков, и строго предупреждал, что пахать в этом году нужно на небольшую глубину, чтобы неизбежные при засухе пыльные бури не унесли плодородный слой земли.
   Председатели и директора отнеслись к словам Хрущёва по-разному: одни - с вниманием, другие - с традиционным крестьянским скептицизмом и недоверием.
   В перерыве совещания Никита Сергеевич случайно услышал разговор таких вот недоверчивых директоров, или председателей колхозов, рассуждавших о том, что "из Москвы, вестимо, виднее, какой год будет в Казахстане, сухой или влажный."
   Услышав такие слова, Хрущёв было побагровел, но затем сдержался. Подойдя к "Фомам неверующим", он познакомился с ними, и спросил прямо:
   - Что, товарищи, не верите в моё предупреждение?
   "Товарищи" замялись.
   - А давайте поспорим, - предложил Хрущёв. - На ящик водки!
   Оба недоверчивых руководителя даже рты раскрыли от удивления.
   - Если год будет хороший и урожай большой, я вам обоим по ящику водки пришлю, - обещал Хрущёв. - А если будет засуха - вы двое скинетесь, и пришлёте один ящик водки мне. Правда, пить мне нельзя, печень больная, но я ему применение найду.
   Хрущёв говорил громко, в зале его слышали многие и навострили уши, тем более, что обсуждалось не что-нибудь, а водка.
   Пари скрепили рукопожатием, причём "разбивал" лично Александр Николаевич Шелепин. Поскольку Хрущева в поездках сопровождал кинооператор, необычное пари попало в кинохронику. Сначала хотели его вырезать, но Никита Сергеевич не разрешил:
   - Оставьте! Пусть народ видит, какими методами мне хозяйственников убеждать приходится!
   Заехал Хрущёв и в хозяйство Терентия Семёновича Мальцева, который был инициатором подобного метода вспашки. Поняв друг друга с полуслова, они договорились поставить эксперимент. Два расположенных поблизости поля вспахали по-разному: одно - неглубоко, второе - на обычную глубину, как в прошлом году. Пахоту засняли на киноплёнку и договорились в конце лета точно так же заснять урожай перед уборкой. Чтобы ни у кого не возникло сомнений и подозрения на подлог, поля выбрали так, что между ними стояли несколько строений, которые при съёмке попали в кадр.
  
   12 февраля 1955 года Хрущёв с Косыгиным подписали Постановление ЦК КПСС и СМ СССР о сооружении нового полигона в устье реки Сыр-Дарьи, рядом с железнодорожной станцией Тюратам, (В реальной истории постановление подписали Хрущёв и Булганин), поскольку имеющиеся полигоны для испытаний новой королёвской ракеты Р-7 не годились. Так было принято решение о строительстве объекта, который через два года станет известен как космодром Байконур.
   9 марта 1955 года вышло Постановление ЦК КПСС и Совета Министров, изменившее порядок сельскохозяйственного планирования. Вместо детальных планов, спускаемых из Министерства сельского хозяйства, колхозам и совхозам задавался объем товарной продукции. Колхозы и совхозы теперь сами решали, что и на каких площадях сеять, сколько и какого скота содержать. В конце года происходил расчёт с государством, а всей оставшейся продукцией хозяйства могли распоряжаться по своему усмотрению
   По этому же постановлению машинно-тракторные станции (МТС) -- государственные предприятия, предоставляющие колхозам и совхозам услуги с использованием сельхозтехники и тракторов, переводились с бюджета на хозрасчет. Поскольку техника стоила дорого, и требовала квалифицированного обслуживания, с началом коллективизации и были созданы МТС, на которых колхозы и совхозы арендовали трактора, сеялки, комбайны...
   В марте 1955 года возникла идея отправить для укрепления сельского хозяйства 30 тысяч "добровольцев" из горожан, подобно "25-тысячникам" 1929 года. Инициатива обсуждалась на Президиуме ЦК. Перед обсуждением Хрущёв с сыном посмотрели "документы 2012 года" и убедились, что на этот раз затея ожидаемого успеха не принесла.
   Никита Сергеевич, помнивший успех кампании коллективизации 1929 года был искренне озадачен.
   - Странно это, - сказал он сыну. - Тогда ведь сработало! Как думаешь, почему сейчас не получится?
   - Ситуация изменилась, - поразмыслив, ответил Сергей. - В 29 году большинство поехавших в деревню наверняка сами были выходцами из сельской местности. К тому же тогда и энтузиазм был побольше, и уровень жизни между городом и деревней отличался ещё не так сильно. Ну, к примеру, в городах преимущественно оставалось печное отопление, за водой ходили на улицу, к колодцу или колонке. А сейчас люди получают благоустроенные квартиры, с отоплением, газом, водопроводом, тёплым туалетом. Разрыв между городом и деревней увеличился в разы. И зарплаты в городе на предприятиях значительно выше. Кто ж теперь в деревню поедет? Я бы не поехал.
   - Верно говоришь, - согласился Никита Сергеевич. - А ведь я предлагал строить агрогорода... С многоквартирными благоустроенными домами, чтобы все удобства...
   - А это, пап, получается другая крайность, - возразил Сергей. - Люди в деревне получают мало, им огороды нужны, и возможность держать скот. К тому же вторая проблема - из центральной усадьбы получается далеко на работу добираться. А строить в каждой деревне один-два многоквартирных дома - невыгодно. Каждому дому котельная нужна.
   - Да это понятно... - махнул рукой Хрущёв-старший. - Как быть-то тогда? И так плохо, и этак плохо выходит?
   - Может быть, истина где-то посередине? Не навязывать своё мнение, а создавать условия для комфортной жизни в деревне уже сейчас? Дома у колхозников уже есть, значит, надо только добавить к ним удобства, как в городе. А для строительства новых домов применять современные материалы, они более дешёвые и удобные - пенобетон, например. Я вот тут статью нашёл, - Сергей открыл файл в ноутбуке и показал отцу. - Цены тут по 2012 году указаны, но соотношение наверняка и сейчас будет близкое.
   - Гм... интересно... Распечатай мне, я строителям нашим отправлю, - попросил Никита Сергеевич. - Цены я серовских ребят попрошу пересчитать на нынешние. А то у строителей шок будет. А насчёт удобств - как ты представляешь в обычном деревенском доме сделать удобства, как в городе?
   - Первое, самое сложное и самое дорогое - отопление. Котельные на несколько домов оправдаются только в новостройках, так? Значит, надо вставлять внутрь обычной печи элемент отопления и выводить его на обычные батареи, - начал прикидывать Сергей. - Чтобы топить не две печи, а одну, обогревающую весь дом. В идеале - переходить с дров на более эффективное топливо, проще всего - газ.
   - Баллонов не напасёшься, - покачал головой Хрущёв-старший. - А газопровод в каждую деревню не проведешь. Возможно - мазут или уголь. Но сделать можно.
   - Можно. В будущем так и делают, я читал уже. Дальше - водопровод. С этим проще - нужен электрический погружной насос и электрическая водогрейка, - продолжил Сергей. - И канализация. Я там нашёл упоминание о биотуалетах. В них дерьмо разлагается бактериями на воду и твёрдые осадки. Это работа для биологов, я в этом ничего не понял.
   - Ты мне все эти документы распечатай, я ГосСтрой озадачу, - попросил Никита Сергеевич. - Пусть всё обсчитают и выдадут задания на проектирование.
   - Надо все эти разработки пустить в производство и в свободную продажу, - предложил Сергей. - И обязательно информационные документы подредактировать к нашим реалиям и ценам, и опубликовать отдельной книгой. Кстати, там, в компьютере, несколько таких книг есть, я их найду. Надо, чтобы люди могли сами всё купить без ограничений, и сами всё могли построить.
   - Это - дело, - согласился Никита Сергеевич. - Давай, найди, а я серовских ребят попрошу к публикации подготовить.
   Предложение об отправке 30 тысяч "добровольцев" для укрепления сельского хозяйства с обсуждения на Президиуме ЦК Хрущёв снял, сославшись, что оно недостаточно проработано. Вместо него было принято Постановление "О мерах по улучшению бытовых условий работников сельского хозяйства". Помимо указаний о выдаче заданий на проектирование насосов, отопительных приборов и т. п., в Постановлении содержалось прямое указание об организации розничной торговли стройматериалами, чтобы людям не приходилось эти стройматериалы воровать. Цены устанавливались низкие, льготные, исходя из доходов колхозников.
  
   Ситуация с возможностью нанесения ответного атомного удара по США продолжала постоянно беспокоить Хрущёва. Казалось бы, все работали, проекты запущены, остаётся лишь дождаться результата. Но станут ли дожидаться американцы, пока Советский Союз сделает себе надёжный ядерный щит? На это надежды было мало. И Хрущёв продолжал ломать голову, размышляя, можно ли как-то ускорить работы.
   Сергей видел, как озабочен отец, и однажды, не вытерпев, спросил:
   - Пап, ты чего такой хмурый? Случилось что?
   Никита Сергеевич было отмахнулся, но через минуту заговорил с сыном сам:
   - Понимаешь, Серёжа... Не выходит у меня из головы эта проблема. Ну, то есть, как нам Америку достать, в случае чего. Казалось бы, всё крутится, люди работают... Но проектов запущено сразу много, каждый из них требует денег, каждый будет разрабатываться несколько лет, и какой из них сработает, какой окажется перспективным, а какой - бесполезным, я пока не знаю. И как в этом разобраться - ума не приложу...
   Сергей задумался. Потом попросил отца:
   - Пап, а дай компьютер. Почитаю, подумаю. Есть у меня одна мысль...
   Он уединился у себя в комнате с ноутбуком из 2012 года. Просидев пару вечеров, он подошёл к отцу.
   - Я тут прикинул кое-что. Смотри.
   На экране ноутбука Никита Сергеевич увидел множество параллельных полосок красного, синего и зеленого цвета. На каждой полоске стояло название ракеты и надпись: "разработка", "испытания", "серия".
   - Это что, сетевой график? - догадался Хрущёв-старший.
   - Ага, - кивнул Сергей. - Я по энциклопедии выписал даты разработки, испытаний и начала эксплуатации по каждому образцу из тех, что ты сейчас приказал запустить в разработку. Ну и рассудил так, что времени на разработку и испытания уйдёт, скажем, примерно столько же времени, сколько и в "той истории". С одной стороны - информация, которую мы передали, может ускорить разработку, с другой - у конструкторов пока нет того опыта, который они накопили к началу разработки этих изделий. Получается - то на то и выйдет. Ну, примерно. Основной выигрыш мы получим за счёт более раннего начала работ по изделиям с коротким циклом разработки и испытаний.
   - Ну... разумно, - одобрил Никита Сергеевич. - И что у нас получается, ну-ка посмотрим... - он с интересом разглядывал разноцветные полоски на экране.
   - По-моему, - сказал Сергей, - можно сразу останавливать работы по "Буре". Из-за бесперспективности. ("Буря" 4К80 - крылатая ракета большой дальности разработки ОКБ-301 Лавочкина. Работы прекращены в 1960м г. в связи с принятием на вооружение ракеты Р-7 и уязвимостью высотных крылатых ракет большой дальности от наземной ПВО) Хотя и жалко, машина красивая.
   - Ты, пожалуй, прав, - кивнул Никита Сергеевич. - Тем более, насколько помню, "Бурю" мы и в "той истории" в 1960м году отменили.
   - Имеет смысл поторопить Надирадзе, его "Темп-С" может быть готов к запуску в серию в конце 1957 года.
   - Ну... пожалуй... Но у него дальность 900 километров! - усомнился Никита Сергеевич. - Какой в нём смысл?
   - Смысл большой. Это сейчас получается наша первая твёрдотопливная ракета, и, по отзывам в "тех документах" - одна из самых удачных, - пояснил Сергей. - При том дальности у неё хватит, чтобы от западных границ ГДР достать до Лондона.
   - Угу. И в контейнер её упрятать можно, - согласился Никита Сергеевич.
   - Она к тому же важна для отработки технологий, применяемых в твёрдотопливных ракетах, - напомнил Сергей. - А вот с "Темп-2С" Надирадзе провозится, скорее всего, очень долго. Но эта ракета очень перспективная, не стоит её отменять.
   - Ладно, посмотрим... - проворчал Хрущёв-старший. - Я смотрю, раньше королёвской "семёрки" ни одну ракету межконтинентальной дальности нам в серию не запустить.
   - Выше головы не прыгнешь, пап. - убеждённо сказал Сергей. - Янгель сейчас занят Р-11ФМ вместе с Макеевым. Даже если всю разработку Р-11ФМ повесить на Макеева и освободить Янгеля для создания Р-12, Р-14 и Р-16, в лучшем случае ускорить постановку Р-16 на вооружение удастся на полгода, потому что она базируется на агрегатах Р-12 и Р-14. На их отработку нужно время. А торопить Янгеля опасно. Помнишь, чем это "там" кончилось?
   - Помню! Неделин... Стоял у Янгеля над душой... - буркнул Никита Сергеевич. (Главком РВСН Митрофан Иванович Неделин погиб 24 октября 1960 года при подготовке к первому испытательному пуску МБР Р-16. Вместе с ним погибло 74 человека. По другим данным число жертв достигло 126. Катастрофа произошла в связи с ошибкой технического персонала из-за спешки и постоянного начальственного давления. Из-за взрыва испытания пришлось отложить до февраля 1961 года.) А что Королёв?
   - Королёв закончит разработку твёрдотопливной РТ-2 к лету 1960 года, потом ещё испытания, так что на дежурство она встанет где-то в начале 1963го. Раньше - никак. Он и так начал её разработку на 5 лет раньше.
   - С лодочными ракетами тоже быстро не получится. Хотя Макеев и начал разработку ракеты по технологиям Р-29 уже в июне 1954-го, раньше начала 1960-го она на испытания не выйдет, - продолжил Сергей. - И в серию раньше конца 1963 не пойдёт.
   - Вот чёрт... Хрущёв-старший в задумчивости почесал затылок. - Ох, и озадачил ты меня, Серёга... Получается, всё зря, что ли?
   - Совсем не зря! Надо только сосредоточить усилия на основных направлениях, - возразил Сергей.
   - Дело говоришь, - кивнул Никита Сергеевич. - Спасибо, сын. Большую работу провернул.
  
   25 февраля Серов доложил Хрущёву, что американцы закончили постройку тоннеля под Берлином, из Западного Берлина в Восточный, и подключились к кабелям советской военной связи. Об этой операции ЦРУ и английской Secret Intelligense Service ещё на стадии её предварительной подготовки сообщил советский агент в английской разведке Джордж Блэйк.
   После анализа открывающихся возможностей решено было американцам в прослушивании не препятствовать, но готовить для них точно просчитанный "информационный коктейль" из правдивой, но малозначащей информации и аккуратно срежиссированной дезинформации. (Исторический факт)
   Американцам помогала завербованная женщина, восточная немка, которая работала на коммутаторе. С её помощью они установили, к каким именно кабелям из большого пучка проводов, проходивших в совместном канале, нужно было подключаться.
   Было установлено, к каким именно кабелям присоединились американцы, после чего к этим кабелям были подключены отдельные телефонные аппараты. Возле них постоянно дежурили специально назначенные сотрудники, которые целыми днями вели переговоры между собой, выдавая в линию подготовленную КГБ дезинформацию. Немку-агента сначала перевели на другой коммутатор, а затем она вообще исчезла.
   Американцы и англичане были в восторге от получаемой "информации". "В Вашингтоне над обработкой поступавшей из Берлина информации работала постоянная команда переводчиков и аналитиков. Штат отдела по обработке поступавших телефонных переговоров составлял до 317 человек, а телеграфных сообщений -- до 350 человек. В течение недолгого времени работы Берлинского туннеля на 50 тысячах плёнок было записано до полумиллиона телефонных звонков. Общая продолжительность записей составляет 40 000 часов телефонных переговоров и 6 млн часов телеграфной связи. Обработка материалов операции "Голд" продолжалась до сентября 1958 года, в результате было составлено 1750 отчётов и 90 000 переводов." (Источник -- ru.wikipedia.org) Операция продолжалась до 22 апреля 1956 года.
  
   1 апреля 1955 года вышло уже привычное для того времени Постановление ЦК и Совмина о снижении розничных цен на продукты питания. Поначалу Хрущёв хотел эти снижения отменить, но, узнав из "тех документов" какое деморализующее влияние оказала эта отмена на население, отказался от своего намерения.
   5 апреля подал в отставку премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль. Это был его последний срок пребывания на посту премьер-министра.
   В этот же день, 5 апреля 1955 года был подписан приказ N 252 по Министерству среднего машиностроения о создании НИИ-1011. Новый институт было решено построить в Каслинском районе Челябинской области вблизи посёлка "Сокол". Задачей института было определено "разработка авиационных атомных и водородных бомб различных конструкций и специальных зарядов для различных видов атомного и водородного вооружения". Первым руководителем и главным конструктором института стал академик Кирилл Иванович Щёлкин. Через 2 года, 23 мая 1957 г. НИИ-1011 станет градообразующим предприятием нового города. Этот город сменит много имён: Касли-2, Челябинск-50, Челябинск-70, и, наконец, Снежинск. Город строился как дублер Арзамаса-16, ныне Саров. Хрущёв опасался складывать все "яйца" в одну корзину, американцы одним ударом могли лишить страну ядерного потенциала. Он также хотел, чтобы у Юлия Борисовича Харитона был конкурент.
  
   2 апреля Серов доложил Хрущёву о готовящемся покушении на китайского премьера Чжоу Эньлая. Оно было занесено в "Список событий, которые необходимо предотвратить". Никита Сергеевич называл его "списком катастроф". События из списка отслеживал Серов, чтобы иметь возможность организовывать "мероприятия" заранее.
   - Мы сообщили о подготовке покушения китайским товарищам сразу после того, как стало известно о проведении конференции в Бандунге, - пояснил Серов. - Они поблагодарили и приняли меры. (Бандунгская конференция -- конференция 29 стран Азии и Африки, прошедшая в Бандунге (Индонезия) 18--24 апреля 1955 года. Была одним из первых этапов процесса, приведшего к созданию в 1961 году Движения неприсоединения). Никаких подробностей мы не сообщали, сказали только, что возможна диверсия по пути следования Чжоу Эньлая. Предложили свою техническую и оперативную помощь. Китайцы вежливо отказались, но были очень благодарны. Мы продолжаем отслеживать их действия, насколько возможно. Они, как ни странно, держат нас в курсе.
   - Молодцом, Иван Александрович, - похвалил Хрущёв. - Будут новости - докладывай.
   Новости последовали 11 апреля. По плану визита, Чжоу Эньлай собирался лететь из Пекина в Гонконг, где должен был пересесть на чартерный самолёт "Принцесса Кашмира" модели L-749 "Constellation" авиакомпании "Air India", следовавший в Джакарту. (Самолёты "Air India" носили собственные имена) Однако в Гонконге Чжоу Эньлай не появился. Позже было объявлено, что у него случился приступ аппендицита.
   Однако исполнители теракта не знали, что китайский лидер изменил свои планы. За некоторое время до вылета самолёта в момент закладки взрывного устройства в мотогондолу 3-го двигателя сотрудниками службы безопасности аэропорта был задержан некий Чоу Цзэминь, уборщик компании Hong Kong Aircraft Engineering. Одновременно многочисленные сотрудники китайской контрразведки, действовавшие нелегально, устроили по всему Гонконгу охоту на агентов Гоминьдана, планировавших это покушение совместно с ЦРУ. Было поймано либо уничтожено 72 агента из группы, насчитывавшей более 90 человек. В числе захваченных оказался руководитель диверсионной группы, гоминьдановский генерал-майор Конг Хойпин.
   (В реальной истории самолёт с китайской делегацией на борту взорвался над Южно-Китайским морем. Чоу Цзэминь бежал на Тайвань на самолёте американской компании Civil Air Transport, принадлежавшей ЦРУ)
   Захват генерала сделал бы честь любому голливудскому боевику. Китайская контрразведка, хоть и работала в Гонконге нелегально, в средствах себя не ограничивала, и высокими моральными принципами не заморачивалась. Информацию из пойманных гоминьдановцев выколачивали эффективно и решительно, поэтому убежище генерала Конг Хойпина недолго оставалось тайной.
   Впрочем, генерал Конг тоже оказался не лыком шит. План отхода у него был, и не один. Вот только генерал не учёл, что информацию на него собирали по рассекреченным через 50 лет архивам и опубликованным мемуарам непосредственных участников операции с обеих сторон.
   КГБ заранее предупредил китайцев, что гоминьдановцы планировали операцию совместно с ЦРУ. В аэропорту Гонконга был замечен самолёт авиакомпании Civil Air Transport. По информации, полученной от КГБ, Civil Air Transport принадлежала ЦРУ. Китайская контрразведка взяла самолёт под наблюдение.
   И потому, когда генерал Конг собрался делать ноги, в аэропорту его встретили торжественно, прямо у трапа. Генерала скрутили, и засунули в подъехавший фургон. Затем полтора десятка китайских агентов ворвались в самолёт, обыскали его, забрали всё, что показалось им интересным, включая шифровальные блокноты, а также увели с собой экипаж самолёта, невзирая на протесты и угрозы.
   Экипаж засунули в тот же фургон, и отвезли к стоящему в полукилометре самолёту китайской государственной авиакомпании СААС. Пленников запихнули в самолёт, и он тотчас же взлетел.
   Едва самолёт СААС оторвался от полосы гонконгского аэропорта, его взяли под охрану 12 китайских истребителей МиГ-15. Ещё две группы по 40 истребителей составляли дальнее боевое охранение - для обеспечения операции были задействованы 3 полноценных истребительных авиаполка. Самолёты на большой скорости ушли вглубь китайской территории.
   Зачистка агентов Гоминьдана на территории Гонконга на этом не закончилась. Китайская контрразведка продолжала работать методично и эффективно, уже не по документам, полученным от КГБ, а по свежей оперативной информации, вытрясаемой из захваченных гоминьдановских агентов. Как только вытянули первую ниточку, по ней удалось распутать весь клубок.
   В то время, как для гоминьдановской разведывательно-диверсионной сети в Гонконге Армагеддон уже наступил, для ЦРУ он лишь начинался...
   Отношения Китая с Индией в 1955 году ещё не были непоправимо испорчены пограничными конфликтами. Обе великие страны недавно обрели независимость, и им одинаково не нравилось вмешательство ЦРУ в их внутренние дела. Поэтому, когда китайские товарищи предъявили своим индийским коллегам неопровержимые доказательства участия ЦРУ в подготовке диверсии против самолёта индийской авиакомпании, индийцы пошли на сотрудничество.
   В течение нескольких дней пропали без вести служащие посольства США в Индии Джек Кэррен и Джон Дискоу Смит. Смита захватили ещё в Гонконге, где он в отеле "Maidens" передал гоминьдановскому агенту Ван Фенгу взрывное устройство, полученное им в Индии от Кэррена. (В реальной истории Д.Д. Смит в 1960 году бежал в СССР. В 1967 году вышла его книга "I was an agent CIA in India", где в т.ч. была описана история с передачей бомбы. Отрывки из книги опубликованы в "Литературной газете" за 15 ноября 1967 года)
   Самого Кэррена захватили в Индии. Поскольку он имел дипломатическую неприкосновенность, захват был закамуфлирован под обычную уголовщину. По требованию американского посольства индийская полиция провела тщательное и длительное расследование.
   В окончательном рапорте индийской полиции было сказано, что Кэррена незадолго до исчезновения неоднократно замечали посещающим местных проституток, в том числе - в не самых спокойных кварталах. Найти Кэррена индийской полиции так и не удалось. Заканчивался рапорт информацией, полученной от полицейского осведомителя, о том, что Кэррен, вероятно, стал случайной жертвой разборки между двумя обкурившимися сутенёрами.
   Версия, разумеется, была смехотворной. Это понимали все. Однако индийская сторона упорно придерживалась её на всех уровнях. В подтверждение этой версии индийцы предъявили американскому послу пустой бумажник Кэррена с оставшимися в нём водительскими правами на его имя. Бумажник был "найден" полицией во время облавы в квартале проституток. Все задержанные во время облавы были отпущены в тот же день.
  
   Пока Чжоу Эньлай находился на конференции в Бандунге, китайская контрразведка продолжала расследование. А затем...
   Дальше всё пошло как в детском стишке: "У меня зазвонил телефон. - Кто говорит? - Слон."
   На столе у директора ЦРУ Аллена Даллеса тоже зазвонил телефон. Даллес не стал задавать глупых вопросов - по этой линии с ним мог говорить только главный американский слон - президент Соединенных Штатов Дуайт Эйзенхауэр. (Символ республиканской партии - слон)
   - Слушаю, господин президент!
   - Немедленно ко мне! И своего кретина Биссела с собой прихвати! - даже по телефону было понятно, что президент в ярости.
   - Да, сэр! - ответил Даллес. - Мне взять какие-нибудь документы, сэр?
   - Нет! Живо сюда! - Айк действительно был разъярён не на шутку.
   Когда Аллен Даллес и его заместитель по планированию (специальным операциям) Ричард Биссел вошли в приёмную президента, там их уже ждал его старший брат, государственный секретарь США Джон Фостер Даллес.
   Дверь Овального кабинета с треском распахнулась. Президент на ходу бросил:
   - За мной! Кино смотреть будем! - и быстрым шагом прошёл в кинозал.
   Все трое последовали за ним.
   В кинозале Белого Дома уже было темно. Все расселись, тут же застрекотал кинопроектор.
   Это был китайский документальный фильм о пресс-конференции Премьера Госсовета КНР Чжоу Эньлая и арестованных китайской контрразведкой агентов ЦРУ и гоминьдановской NSB (National Security Bureau) - Джека Кэррена, Чоу Цзэминя и Конг Хойпина.
   На пресс-конференцию были приглашены аккредитованные в Пекине журналисты всех ведущих изданий, как социалистических, так и капиталистических стран. Вначале к ним обратился с заявлением сам премьер Чжоу Эньлай.
   - Господа! 11 апреля в Гонконге был раскрыт очередной заговор мирового империализма. Центральное Разведывательное Управление США и Национальное Бюро Безопасности незаконного гоминьдановского режима на Тайване руками вот этих джентльменов собирались взорвать самолёт компании "Эйр Индия", который должен был доставить делегацию КНР в Индонезию на конференцию в Бандунге.
   - Присутствующий здесь господин Чоу Цзэминь заложил в правый мотор самолёта вот эту бомбу с часовым механизмом, - продолжал Чжоу Эньлай, демонстрируя собравшимся взрывное устройство. - Вот детонатор MK-7 производства США, вынутый нашими сапёрами при обезвреживании бомбы. Бомбу ему передали от также присутствующего здесь господина Кэррена, офицера ЦРУ при посольстве США в Индии. Генерал-майор NSB Конг Хойпин руководил операцией на месте, в Гонконге, он также почтил нас сегодня своим присутствием.
   - Сейчас вы можете задавать этим господам любые интересующие вас вопросы, - закончил китайский премьер. - Они будут отвечать предельно откровенно.
   Несколько секунд в зале стояла мёртвая тишина. Затем она взорвалась щелчками фотоаппаратов, всполохами вспышек и беспорядочным градом выкриков и вопросов...
   Наконец пресс-секретарю китайского премьера удалось утихомирить репортёров и упорядочить поток вопросов. Бывшие агенты начали отвечать по-порядку. Отвечали они действительно предельно откровенно - перед пресс-конференцией им клятвенно пообещали, что если будут врать или недоговаривать - сразу после пресс-конференции их расстреляют.
   Звучали имена. Достаточно громкие имена. Аллен Даллес... Ричард Биссел... Генералиссимус Чан Кайши... Дуайт Эйзенхауэр...
  
   Братья Даллесы и Биссел смотрели фильм, не обменявшись ни единым словом. Наконец фильм кончился. Стрёкот кинопроектора смолк, включился свет.
   - Итак, джентльмены, что вы можете сообщить по этому поводу Президенту Соединённых Штатов? - голос Айка был ледяным, а сам он - багровым.
   А его вопрос, как оказалось, был риторическим. Эйзенхауэр обычно был в повседневном обращении человеком мягким, говорил негромко. Однако джентльмены не учли, что президент Эйзенхауэр был настоящим, боевым генералом. А когда генерал спрашивает, все остальные стоят по стойке "смирно", молчат в тряпочку и слушают.
   Едва Джон Фостер Даллес, единственный, чьё имя не было названо прямо, открыл рот и что-то промямлил, Эйзенхауэр рявкнул во всю мощь генеральского командного голоса:
   - Молчать! Встать!! Смирно!!! Равнение на Верховного Главнокомандующего!!!!
   Все трое моментально вскочили и вытянулись в струнку, хоть и ни разу не были кадровыми военными. Как настоящий боевой генерал, Дуайт Эйзенхауэр в выражениях не стеснялся. Самым безобидным определением в его десятиминутной речи было "fucking pighead idiots" (е#аные свиноголовые идиоты)
   Аллен Даллес был умным человеком. Сразу после звонка президента он сообразил, что пахнёт не просто жареным, пахнет уже горелым.
   Когда Эйзенхауэр выдохся и сделал паузу, Даллес-младший вынул из тоненькой папочки единственный листок бумаги и подал его президенту:
   - Господин президент, это моё заявление об отставке. Я очень сожалею, что мои люди так вас подвели...
   - Отставке?! - Айк взял заявление Даллеса, не читая, сложил из него самолётик и швырнул в воздух. - Отставке?!! А вот хрен вам, Аллен, так просто вы не отделаетесь!!!
   Президент в ярости повернулся, запнулся за один из стульев, и мощным пинком отправил несчастный предмет мебели в угол кинозала.
   - Вы!!! Тупоголовые маккартисты!! Вы, оба!!! Из-за вас меня, Президента Соединённых Штатов Америки, поливают дерьмом наравне с желтомазой обезьяной Чан Кайши!!! Молчать!!!
   Разъярённый как раненый буйвол, Эйзенхауэр швырнул в другой угол кинозала ещё один стул и прорычал:
   - Сейчас вы, педерасты, поедете в Пекин, будете по очереди целовать в жопу Мао и Чжоу, и извиняться за то, что вы уродились такими идиотами!!! Во-о-он!!! Вон отсюда!!!
   Пресс-конференция Чжоу Эньлая действительно наделала шума в мировой прессе. Хуже всего - что все свидетели и доказательства были налицо, и легко доступны. Американо-китайские отношения и так колебались вокруг абсолютного нуля, а после этого скандала они и вовсе прекратились. Джон Фостер Даллес в Пекин, разумеется, не поехал. Аллен Даллес вообще лёг в больницу с сердечным приступом.
   Когда Эйзенхауэру доложили об этом, он проворчал:
   - Быть президентом в моём возрасте - слишком большая ответственность. Иначе, ей-богу, поехал бы и нассал этому мудаку в капельницу!
  
   Никиту Сергеевича не на шутку беспокоило низкое качество промышленной продукции, медленное внедрение новых технологий. 15-16 апреля 1955 года в Кремле состоялось совещание конструкторов, технологов, главных инженеров и директоров заводов, руководителей научно-исследовательских институтов. Участвовали также несколько академиков, и все члены Президиума ЦК. Они сами не выступали, больше слушали других.
   Обсуждалось ускорение научно-технического прогресса и внедрения новых технологий в производство. Предложений высказали множество, но выработать единое мнение и программу действий не получилось. Решили собрать второе всесоюзное совещание работников промышленности через месяц, 16-18 мая в Кремле.
   Разочарованный Хрущёв после апрельского совещания целый вечер думал, а на следующее утро вызвал к себе Косыгина и Серова.
   Они оба присутствовали на совещании, поэтому настроение Никиты Сергеевича было им понятно.
   - Трепотни было много, а толку - чуть, - оценка Хрущёва прошедшему совещанию была резкой, но правдивой. - Алексей Николаич, давай так. Ты в своём аппарате организуй рабочую группу. Все высказанные предложения проанализируйте, выделите все толковые, разделите их на первоочередные и долгосрочные, и сведите в единую программу действий. Потом мы на Президиуме её обсудим, подкорректируем и примем постановление.
   - Я вот тут подумал, - продолжил Хрущёв. - Многие директора предприятий жалуются на неповоротливую систему заявок. Чтобы для нужд предприятия что-то получить, заказывают за год, и вдвое больше, чем нужно на самом деле. Я считаю, надо разрешить предприятиям свободную реализацию сверхплановой продукции и обмен этой продукцией между предприятиями различных министерств. Так же, как колхозам и коопперативам разрешено продавать свою продукцию после выполнения плана госпоставок.
   - А прибыль от реализации предприятиям оставлять будем? - уточнил Косыгин.
   - Ну, а почему бы нет? - пожал плечами Хрущёв. - Будем брать какой-то процент налога с прибыли, а остальное пусть оставляют себе, расходуют на развитие предприятия и общественные фонды потребления, соцкультбыт, инфраструктуру, строительство ведомственного жилья. Мы этак даже не двух, а трёх зайцев убьём - и горизонтальные связи между предприятиями разных министерств организуем, и снабжение предприятий улучшим и ускорим, и рынок товарами насытим.
   - Годится, - кивнул Косыгин, помечая себе в блокнот. - Идея годная. Не то, что твои совнархозы, Никита, уж не обижайся.
   - Да ладно, - махнул рукой Хрущёв. - Признаю, х#йню спорол, мой грех. - Теперь ты, Иван Александрович. Твоя задача - ещё более важная. С твоей помощью будем преодолевать наше самое больное место - низкое качество товаров народного потребления.
   - Это как? - спросил Серов. - Бракоделов арестовывать, что ли? Не, на это я не подпишусь, - он усмехнулся.
   - Нет! С бракоделами будем экономическими методами разбираться, и через Комитет Партийного Контроля, - ответил Хрущёв. - А твоим людям за рубежом даю личное поручение высшей степени приоритета. Следить за всеми новинками в области лёгкой промышленности. Отслеживать новые модели одежды, обуви, бытовой техники, радиоэлектроники. Отбирать по несколько лучших образцов ежегодно, и переправлять в Союз, для копирования и внедрения в производство. Задержка допустима не более полугода для одежды, не более года для обуви и бытовой техники. Это - первый этап.
   - Второй этап, - продолжал Никита Сергеевич, - отбери в Мухинском училище самых лучших, самых талантливых молодых ребят, и подведи их, даже нелегально, к лучшим французским и итальянским дизайнерам. Действуй как хочешь, но организуй. Пусть учатся, перенимают опыт.
   - А ты, Алексей Николаевич, дай поручение Министерству образования, пусть откроют несколько факультетов промышленного дизайна. Эти ребята, что обучатся во Франции и Италии, потом будут преподавать на этих факультетах, готовить наших советских промышленных дизайнеров, - распорядился Никита Сергеевич. - Чтобы через пару лет никаких серых ватников на улицах не осталось.
   - Надо ещё автомобильный дизайн так же организовать, - предложил Косыгин. - Эта отрасль тоже подвержена моде, не дело, чтобы наши люди на драндулетах ездили.
   - Да для нашего народа не худо бы сначала дать возможность вообще купить хоть какой-то автомобиль, - сказал Серов. - Но предложение Алексея Николаевича правильное. Приму к исполнению.
  
   20 апреля Хрущёв побывал в Польше. Его пригласили в Варшаву на празднование 10-летия подписания советско-польского договора о дружбе. Этот визит был для Хрущёва важен. Из "тех документов" он уже знал, что лидер Польской Объединённой Рабочей Партии и правитель страны Болеслав Берут долго не протянет. (Берут умер 13 марта 1956 года). Нужно было срочно подобрать ему замену, так как сменивший его в реальной истории Эдвард Охаб как политик был слабоват. Подходящей кандидатурой был бы Владислав Гомулка, но с июля 1951 года он был арестован по обвинению в "правонационалистическом уклоне". (В реальной истории Гомулка был освобождён в 1955-м и сменил Охаба, но Хрущёв решил подстраховаться) В разговоре с Берутом Никита Сергеевич спросил прямо:
   - Товарищ Берут, а за что вы Гомулку под домашний арест посадили?
   Берут, по характеру человек мягкий и незлой, пробормотал:
   - Да я и сам не знаю...
   Однако намёк он понял. Вскоре Гомулка был освобождён, однако к политике его не допускали, как и не выпускали за пределы Польши.
   Хрущёв знал, что, в отличие от Берута и Охаба, Гомулка будет достаточно сильным лидером, чтобы удержать Польшу от антикоммунистических выступлений без вмешательства Советской армии. Поэтому он решил его поддержать.
  
   В конце апреля в Москву приехала китайская делегация во главе с Чжоу Эньлаем и Лю Шаоци. Визит был приурочен к Первомайским праздникам. 1 мая китайские товарищи вместе с Хрущёвым и другими членами Президиума ЦК КПСС стояли на трибуне Мавзолея. Чжоу Эньлай искренне поблагодарил Хрущёва за предупреждение о готовящемся покушении. Хотя предупреждение пришло по линии КГБ, было ясно, что без указания Первого секретаря ЦК тут не обошлось.
   Затем было несколько дней переговоров, в основном обсуждались народно-хозяйственные проблемы и вопросы экономического сотрудничества. Было принято несколько важных решений по совместным проектам, в том числе, по сельскохозяйственному использованию острова Хайнань и ускорению строительства там сети детских санаториев.
   В конце визита китайских товарищей пригласил для разговора Никита Сергеевич. При разговоре присутствовал также Иван Александрович Серов.
   Хрущёв волновался - предстояло обсуждать очень деликатный вопрос. Чжоу Эньлай и Лю Шаоци выглядели с виду доброжелательно, они были довольны результатами визита.
   - Товарищи, мне необходимо обсудить с вами ряд вопросов чрезвычайно важности, и строго секретных, - произнёс Никита Сергеевич. - Наши товарищи из разведки, - он кивнул на Серова, - сообщили мне, что на них вышел один человек из ближайшего окружения Председателя Мао. Он настаивал на том, чтобы остаться неизвестным. При этом он передал нам документы чрезвычайной важности. Они касаются будущих планов Председателя Мао по трансформации политико-экономической обстановки в КНР. Прошу вас ознакомиться с этими материалами.
   "Документы чрезвычайной важности" подготовили люди Серова на основе "документов 2012". Они тщательно проанализировали ряд выступлений Мао Цзэдуна, выбрав характерные для "Великого Кормчего" обороты речи и выражения. Документы содержали краткий план политики "Большого скачка" и "Культурной революции", перечень принимаемых мер и "прогноз" результатов.
   - А почему этот человек не связался со мной, или с товарищем Лю? - спросил Чжоу Эньлай, принимая папку с документами.
   - Он опасался за свою жизнь, - пояснил Серов. - У него не было уверенности, что вы ему поверите.
   Чжоу Эньлай медленно кивнул и углубился в чтение. Лю Шаоци также внимательно читал документы.
   Закончив читать, Чжоу Эньлай и Лю Шаоци обменялись несколькими фразами на китайском. Их лица оставались непроницаемо-бесстрастными.
   - Мы хорошо понимаем, что это - внутреннее дело китайского народа и Коммунистической партии Китая, - отметил Никита Сергеевич. - Но, по нашему мнению, очень важно, чтобы председатель Мао остался в памяти китайского народа и всего прогрессивного человечества, как великий архитектор нового свободного Китая, а не как сумасшедший диктатор, разрушивший экономику страны и поставивший её народ на грань голодной смерти.
   Лю Шаоци внимательно посмотрел на него.
   - Товарищ Хрущёв, мы очень благодарны советскому руководству за своевременное предупреждение, - ответил он.
   - При необходимости советская сторона готова оказать дружественному Китаю необходимую консультативную и техническую помощь, - подчеркнул Никита Сергеевич. - Хотя мы не сомневаемся, что Компартия Китая может и сама решить этот вопрос.
   - Спасибо, товарищ Хрущёв, - Чжоу Эньлай и Лю Шаоци по-китайски церемонно распрощались.
   В тот же день они отбыли обратно в Пекин.
   - Что думаешь? - спросил Хрущёв у Серова. - Поверили?
   - Да чёрт их разберёт, этих китайцев, - пожал плечами Серов. - Мимика как у холодильника. Посмотрим. События покажут.
   - Думаю, хуже, чем то, что в "тех документах" написано - не будет, - проворчал Хрущёв. - Поживём - увидим.
   Однако несколько дивизий на границе с Китаем в состояние повышенной готовности Никита Сергеевич всё-таки привёл.
  
31. Реформа Госплана
  
   15 мая 1955 года традиционно объявили о подписке на очередной Государственный заём в 32 миллиарда рублей. Хрущёв хотел отменить эту подписку, но в 1955 году обойтись без займа не удалось. В условиях полного отсутствия внешней торговли лишить бюджет 32 миллиардов рублей было слишком рискованно.
   16-18 мая в Кремле состоялось второе всесоюзное совещание работников промышленности. На совещании приняли подготовленную референтами Косыгина программу действий по внедрению достижений научно-технического прогресса в промышленное производство.
   Уже на следующий день после окончания совещания Никита Сергеевич в составе представительной делегации Советского правительства отправился с дружественным визитом в Югославию.
   Отношения СССР с Югославией были разорваны в 1948 году, из-за разногласий Сталина и Тито по вопросу создания Балканской Федеративной Республики путём объединения Югославии, Болгарии, Албании, а также, возможно - Румынии и Греции, если бы в Греции победила коммунистическая оппозиция.
   "Наполеоновским планам" маршала Тито не суждено было сбыться - вначале заартачилась Албания, Болгария тоже не рвалась объединяться, т. к. Тито собирался сделать столицей Балканской Федерации Белград, и никак иначе.
   Затем Тито и Сталин окончательно рассорились, дело дошло до публичной критики, и идея Балканской Федерации была похоронена. Однако именно на этом этапе были посеяны "зубы дракона" между Югославией и Албанией.
   После смерти Сталина возникла благоприятная политическая ситуация для восстановления отношений между СССР и Югославией, чему Хрущёв придавал очень большое значение.
   Прежде всего, Никита Сергеевич считал наивысшим приоритетом единство социалистического блока перед лицом угрозы НАТО. Он часто повторял поговорку: "Гуртом и батьку бить легше!". Также его интересовали экономические успехи Югославии на фоне в целом нерадостного положения в экономиках других социалистических стран. Будучи человеком прагматичным, Хрущёв не стеснялся учиться и перенимать опыт хоть у Тито, хоть у капиталистов, хоть у самого чёрта, лишь бы поднять экономику СССР и обеспечить стране достойное место в мире. Перед визитом он изучил всё, что смог найти по Югославии, а также проштудировал подборку информации из "тех документов". То, что он узнал, повергло Никиту Сергеевича в шок. Он и представить не мог, что в 1995 и 1999 годах страны НАТО будут совершенно безнаказанно бомбить европейское социалистическое государство.
   Анализируя ситуацию, Хрущёв с Косыгиным и Серовым пришли к выводу, что виной тому частично была необдуманная внутренняя политика Иосипа Броз Тито, загонявшая вглубь националистические противоречия многонациональной, как лоскутное одеяло, Югославии, частично - экономическая политика, основанная на бесконтрольном получении западных займов, частично - упорное нежелание Тито присоединяться к Варшавскому договору, вылившееся в 1961 году в создание "Движения неприсоединения"
   Хрущёв также понимал, что лишь развал Варшавского договора и последующий распад СССР создали условия для НАТОвской агрессии в Югославии, иначе НАТО никогда не решилось бы устраивать войну в Европе.
   Он сознавал, что, по сути дела, в югославской трагедии есть значительная доля вины предательского постсоветского руководства России. Постепенно у него выкристаллизовывалась идея восстановления отношений с Югославией и трансформации их в сторону более близкого экономического, а, возможно, и военного сотрудничества.
   Основным оппонентом Хрущёва по югославскому вопросу был Молотов. Упёртость характера не позволяла ему осознать, что мир изменился, и разногласия между странами должны быть отброшены. Молотов объявил Югославию буржуазным государством и требовал строить отношения с ней в соответствии с этим ярлыком.
   Хрущёв, не желая раздувать скандал в Президиуме ЦК КПСС, хотя Молотов его уже изрядно достал своим бараньим упрямством, предложил создать специальную комиссию из нескольких академиков, чтобы они тщательно исследовали вопрос и вынесли "научный вердикт".
   Сейчас это выглядит как анекдот, но комиссию действительно создали. Итогом её работы стало вынесенное 12 мая 1955 года научное заключение: "Югославия - страна социалистическая". Молотов с заключением учёных не согласился и продолжал стоять на своём. (Это всё - исторические факты)
   Теперь, опираясь на "научное заключение" академиков, Хрущёв смог официально положить на мнение Молотова и отправился с визитом в Югославию, мириться с Тито. Само собой, Молотова в поездку не взяли. Помимо Хрущёва, поехали Микоян, Шепилов, Громыко, а также множество советников, главным образом из МИДа.
   Опираясь на информацию из будущего, Хрущёв смог оперативно скорректировать своё поведение во время визита. Выступая с речью в аэропорту, он сумел обойти "острые углы" двусторонних отношений.
   - Мы искренне сожалеем о том, что произошло, -- сказал он, -- Решительно отметаем все наслоения того периода, признаём, что были неправы, и надеемся, что руководство Югославии и лично товарищ маршал Тито сумеют отбросить личные обиды так же, как мы отбросили наши заблуждения. Мы ценим хорошие отношения с Республикой Югославией и сознаём важность единства всех социалистических стран.
   (В реальной истории Хрущёв, выступая в аэропорту, пытался "объяснить" прошлые разногласия происками "врагов народа". От публичного позора его спас вовремя остановивший его речь маршал Тито. Хрущёв позже вспоминал об этом эпизоде, как о примере недопустимости лжи в отношениях между дружественными странами.)
   Растроганный столь искренними извинениями Тито принял советскую делегацию радушно, как самых дорогих гостей. Хрущёв с интересом знакомился с народным хозяйством Югославии, приглядывался, можно ли перенять какой-либо полезный опыт.
   Это была лишь первая встреча с Тито. Никита Сергеевич пока не был уверен, насколько можно ему доверять. Поэтому никакой информацией о дальнейшей судьбе Югославии делиться пока не стал, даже намёками. Ограничились восстановлением дипломатических отношений, обсудили несколько взаимовыгодных проектов промышленного и торгового сотрудничества, пригласили Тито посетить СССР с ответным визитом.
   Совершили небольшую поездку по стране, ещё раз встретились и поговорили с Тито, на чём визит и закончился.
  
   25 мая 1955 года был опубликован Указ о реформировании Госплана СССР. Его разделили на два подразделения. Одна часть, названная Государственной экономической комиссией Совета Министров СССР по текущему планированию народного хозяйства, сокращенно - Госэкономкомиссия, под руководством первого заместителя председателя Совета министров, председателя Госплана Максима Захаровича Сабурова, занималась корректировкой плана текущего года.
   Вторая часть, собственно Госплан, или Государственная комиссия Совета Министров СССР по перспективному планированию народного хозяйства, занималась составлением плана пятилетки и планированием на более дальнюю перспективу. Главой нового Госплана стал бывший министр нефтяной промышленности Николай Константинович Байбаков.
   На совещании по предварительной организации работы обеих комиссий Госплана присутствовали Хрущёв, Косыгин, Устинов, Сабуров, Байбаков, а также академики Келдыш и Лебедев, и министр радиоэлектронной промышленности Калмыков.
   На этом совещании фактически родилась основа будущей автоматизированной системы текущего и перспективного планирования, которую обрисовали Хрущёв, Косыгин и Келдыш в феврале 1954 года.
   Предложение было воспринято плановиками неоднозначно. Возможностей ЭВМ они не представляли, а потому в перспективы их использования не верили. С другой стороны, они видели всё возрастающую сложность задач текущего планирования и рост числа учитываемых показателей. А, главное, они осознавали, что усложнение системы планирования приводит к нарастанию её отрыва от реальных нужд народного хозяйства.
   Потому предложение Косыгина строить систему планирования на основе удовлетворения плановых заказов потребителей, с использованием сетевой структуры на основе ЭВМ и терминалов, Сабурова и Байбакова заинтересовало. Особенно был впечатлён Николай Константинович. Он был моложе Сабурова и перспективнее как руководитель.
  
   В конце мая, с началом школьных каникул, начались чартерные рейсы самолётов "Аэрофлота" из Владивостока, Иркутска, Читы, Новосибирска, Хабаровска на остров Хайнань. По соглашению об аренде остров в конце 1954 года перешёл под управление СССР. Силами Тихоокеанского флота там было начато строительство военно-морской и авиационной базы. Но база ещё строилась, а на южном курортном побережье острова уже к концу весны было построено несколько пионерских лагерей и даже целый санаторий, разместившиеся в сборных домиках.
   Как только начались каникулы, множество детей из восточной части страны смогли отправиться на летний отдых в настоящий тропический рай.
   4 июля, в День независимости США, Никита Сергеевич вместе с другими членами Президиума ЦК впервые со времен войны посетил приём в американском посольстве. Ранее на этих ежегодных приёмах в посольствах бывал только министр иностранных дел Молотов.
   14 июля 1955 года, в День падения Бастилии члены Президиума ЦК были на дипломатическом приёме в посольстве Франции.
   12 июля 1955 года состоялся Пленум ЦК. На повестке было 4 вопроса: о дальнейшем развитии промышленности, об итогах весеннего сева, о визите в Югославию, о созыве ХХ съезда КПСС.
   Первые два вопроса обсуждались без каких-либо осложнений. Когда дошло до обсуждения итого визита в Югославию, Молотов продолжал критиковать изменение политики СССР в отношениях с Тито.
   Хрущёв заранее прочёл об итогах Пленума в "той истории", и решил воспользоваться удобным случаем, так как Молотов всё больше и больше ему мешал.
   Когда Молотов с трибуны Пленума вновь обрушился с критикой новой политики "примирения с обуржуазившейся антиленинской кликой Тито-Ранковича", несколько членов Президиума с ним не согласились. Их полемические реплики окончательно вывели Молотова из себя, он постепенно распалился и начал возмущённо кричать. Со стороны он выглядел совершенно неприглядно. Делегаты Пленума с недоумением взирали на разгоревшуюся в Президиуме истеричную перебранку.
   . Собственно, истеричным было лишь поведение Молотова. Побывавшие в Югославии члены Президиума с Молотовым не соглашались и продолжали спорить. Хрущёв не участвовал в дискуссии, лишь выжидал момент, чтобы вмешаться.
   И этот момент наступил. Когда Молотов, весь красный от возмущения, стуча кулаком по трибуне закончил очередную грозную тираду, Хрущёв вдруг произнёс, обращаясь к делегатам Пленума:
   - Это что же такое творится, товарищи? Это уже не партийная дискуссия, это базарный скандал получается. Товарищ Молотов, как видим, упорствует в своих идеологических заблуждениях. Он, конечно, имеет на это право. Но! Товарищи члены Центрального Комитета, мы ведь обсуждаем не увеличение надоев в колхозе "Светлый путь"! Мы обсуждаем вопросы международной политики, от которых, между прочим, прямо зависят наши двусторонние отношения с социалистической Югославией! И товарищ Молотов не председатель колхоза, а министр иностранных дел СССР. То есть, официальное лицо, провозглашающее международную политику государства!
   - Вот объясните мне, - продолжил свою мысль Хрущёв, - как может министр иностранных дел государства эффективно проводить государственную внешнюю политику, если он с ней не просто несогласен, а является её непримиримым противником?
   - Времена изменились, товарищи! - заявил Никита Сергеевич. - Мир меняется, вчерашние противники могут неожиданно стать союзниками, как мы видели это на примере Югославии. Да и раньше, во время войны, США и Англия были нашими союзниками. Хотя это капиталистические страны, но перед лицом общего врага, мы с ними успешно решали единую задачу. А если министр иностранных дел не способен проводить гибкую политику, договариваться, вовремя реагировать на изменение международной обстановки, так извините, на хер нам нужен такой министр?
   Зал Пленума замер. Молотов, всё ещё стоявший на трибуне, вытаращился на Хрущёва, ошеломлённо поправляя очки. Он никак не ожидал, что дело может повернуться подобным образом.
   В этот момент план Хрущёва висел на волоске. Окажись на месте Молотова, к примеру, Булганин, Микоян или Маленков, им в этот момент достаточно было признать свои заблуждения, повиниться перед делегатами Пленума - и последствия были бы не слишком суровыми. Но не таков был Молотов. Несгибаемая твёрдость к 60 годам обычно перерастает в тупое упрямство, а Молотов ещё до войны заслужил на западе прозвище "Господин "Нет".
   - Товарищи! - решительно произнёс Хрущёв. - Учитывая допущенные товарищем Молотовым политически ошибочные утверждения, извращающие понимание ленинских принципов в национальном вопросе, существа пролетарского интернационализма, (цитата из итоговых документов Пленума 12 июля 1955 года), а также нарушение основных положений Устава партии, а именно, принципа демократического централизма и подчинения меньшинства большинству, недостойное поведение на Пленуме, неоднократные попытки втянуть руководство партии в антипартийные дискуссии по основополагающим вопросам внешней и внутренней политики, позорную дискредитацию высокого звания коммуниста перед лицом Пленума ЦК КПСС, предлагаю...
   Хрущёв сделал секундную паузу. В зале стояла мёртвая тишина, только в одном из окон билась о стекло случайно залетевшая в зал жирная июльская муха.
   - От должности министра иностранных дел СССР товарища Молотова освободить. Вывести товарища Молотова из состава Президиума ЦК КПСС. Объявить коммунисту Молотову строгий выговор с занесением в учётную карточку, - слова Первого секретаря ЦК падали в зловещей тишине, гулко раздаваясь под высоким потолком Колонного зала.
   - Учитывая выдающиеся заслуги товарища Молотова перед Коммунистической партией и советским народом в годы Великой Отечественной войны и в период построения Советского государства, откомандировать товарища Молотова в распоряжение Министерства иностранных дел для дальнейшего трудоустройства, - закончил чтение "приговора" Хрущёв. - Товарищи, ставлю данное предложение на голосование. Кто "за"?
   Замеревший было зал разом ожил, зашевелился и окрасился алым цветом поднятых мандатов.
   - Как видим, большинство поддержало предложение, - заключил Хрущёв. - Кто "против"? Воздержались?
   Против не голосовал никто, воздержались единицы - уж очень одиозно выглядел во время перепалки Молотов.
   Во времена "тоталитарного" Советского Союза демократическая процедура соблюдалась неукоснительно. Хрущёв воспользовался положением Устава партии - члены Президиума избирались на Пленуме ЦК, и могли быть освобождены от должности также Пленумом ЦК. В "той истории" этот пункт Устава помог Хрущёву разгромить "антипартийную группу Молотова-Кагановича", собрав внеочередной Пленум ЦК, в этой - Хрущёв использовал Устав, воспользовавшись начатой Молотовым дискуссией в ходе Пленума ЦК.
   Молотов выглядел так, будто из него выпустили воздух. Он побледнел и стоял несколько минут, цепко держась обеими руками за край трибуны. Затем, вышагивая деревянными шагами, как оживший манекен, спустился с возвышения, в полной тишине прошествовал между рядами кресел и вышел из зала.
   (В реальной истории в 1955 году Молотова "не добили". Его резко покритиковали, но оставили в составе Президиума ЦК. В результате Молотов в 1957 году возглавил попытку государственного переворота.)
  
   Пленум продолжил свою работу. Без лишних обсуждений утвердили кандидатуру Шепилова на должность нового министра иностранных дел. На "освободившееся" место в Президиуме ЦК Хрущёв предложил избрать министра обороны СССР Георгия Константиновича Жукова.
   Прочитав в "тех документах" историю разгрома "антипартийной группы", и последовавших за этим событий, Никита Сергеевич испытывал сильнейшее чувство вины в отношении Жукова. Хоть он и был настоящим политиком Сталинской школы, при необходимости - жёстким и беспощадным, он понимал, что в "той истории" обошёлся с Жуковым крайне несправедливо. В разговоре по душам с сыном он прямо признался:
   - Душа у меня не на месте... Георгий "там" мою задницу спас, а я его, выходит, со всех постов снял и в отставку отправил. "Отблагодарил", значит... Итить твою мать... Политика, мать её... Стыдоба... Теперь вот как с Георгием поговорю, так потом в зеркало смотреть тошно.
   Теперь Хрущёв твёрдо решил исправить свою ошибку, потому он и протащил Жукова в Президиум ЦК так быстро, как только мог. Тем более, поддержка Жукова на заседаниях Президиума в предстоящей борьбе против "старой гвардии" дорогого стоила. А в том, что такая борьба ещё предстоит, Никита Сергеевич не сомневался.
   На освободившееся место кандидата в члены ЦК Пленум избрал Первого секретаря Московского Горкома КПСС Екатерину Алексеевну Фурцеву. (В реальной истории была избрана кандидатом 27 февраля 1956 года, поддержала Хрущёва в борьбе против "антипартийной группы")
   Ещё одним кандидатом в члены Президиума ЦК был избран Дмитрий Фёдорович Устинов. (В реальной истории был избран кандидатом в члены Президиума ЦК 26 марта 1965 года)
   А вот Леонида Ильича Брежнева Хрущёв решил оставить на посту заместителя начальника Главного политического управления Советской Армии и Военно-морского флота. После того, как Никита Сергеевич узнал о предложении Леонида Ильича в "той истории" физически избавиться от неудобного Первого секретаря ЦК.
   Для Брежнева, бывшего выдвиженца Хрущёва, такой поворот судьбы был, безусловно, обиден и непонятен. Но Никита Сергеевич, ознакомившись с массой документов, составлявших "Тайну", заметно поумнел, да и политической наивности у него поубавилось.
   Освобождённого от занимаемых должностей Молотова надо было куда-то девать. В СССР к этому времени начала складываться практика назначения неугодных и проштрафившихся политиков и номенклатурных чиновников послами в не самые важные для политики СССР страны, желательно - в отдалённые. Это, в общем-то, был определённый прогресс - до этого таких политиков и чиновников расстреливали.
   Проблема с "трудоустройством" Молотова заключалась в его знаменитой несговорчивости. Кому нужен посол, который не разделяет генеральную политическую линию собственного правительства, и с которым невозможно прийти к соглашению? После нескольких попыток и отказов Молотова удалось пристроить послом в Монголию. (В реальной истории Молотова назначили послом в Монголию после разгрома "антипартийной группы" в 1957 году) Хрущёв на прощание передал через Шепилова Вячеславу Михайловичу учебник монгольского языка.
  
   В конце июня к Хрущёву явился с докладом председатель КГБ Иван Александрович Серов.
   - Разрешите доложить, Никита Сергеич.
   - Чего так официально? - удивился Хрущёв. - Докладывай. Что стряслось?
   - В результате оперативно-розыскных мероприятий, проведённых на территории Италии, достоверно установлено более 20 фигурантов, служивших во время 2й мировой войны в... Decima Flottiglia MAS, - слегка запнувшись на итальянском названии, доложил Серов. - Известны их имена, сегодняшние адреса, место работы, распорядок дня,основные привычки, пристрастия, склонности. Также установлено местопребывание командира этой самой 10-й флотилии МАС князя Юнио Валерио Сципионе Боргезе. Установлено его обычное расписание, места, где он часто бывает, круг знакомств, марка и номер автомобиля, адреса принадлежащей ему недвижимости. Наш резидент в Италии доложил о готовности провести специальную операцию в отношении всех установленных фигурантов по делу. Нужна ваша санкция.
   - Молодцы! - обрадовался Хрущёв. - Хвалю. Разрешение дано. Действуйте.
   - Никита Сергеич, - уже обычным тоном уточнил Серов. - А если это всё-таки не они? Ну... с "Новороссийском". Если он всё-таки на мине немецкой подорвался?
   - Эту версию с моряками тоже отработаем, - ответил Хрущёв. - Как и версию заложенной на борту взрывчатки. После встречи в Женеве свяжусь с Кузнецовым, поговорю.
   - Я не о том... - замялся Серов. - Вдруг они всё-таки непричастны к взрыву?
   - Иван Александрович! Да мне пох... причастны они или нет! - ответил Хрущёв. - Если ценой уничтожения двух десятков недобитых итальянских фашистов я могу спасти жизни шестисот советских моряков, молодых ребят, у которых вся жизнь впереди, думаешь, я хотя бы секунду буду колебаться? Если взрыва не будет, тогда и узнаем, причастны они были или нет. Давай, действуй, только начинай после окончания конференции в Женеве. Мало ли, если кто-то из твоих проколется, чтобы встречу не сорвать. А то газетёнки западные вой поднимут.
   - Есть! - ответил Серов. - Принято к исполнению.
  
32. "Открытое небо"
  
   В середине июля 1955 года в Женеве состоялось совещание глав правительств бывших стран-участниц антигитлеровской коалиции. К этому совещанию президент Эйзенхауэр подготовил инициативную концепцию "Открытое небо". Она предусматривала право взаимного свободного облёта территорий СССР, США и Западной Европы для предотвращения угрозы внезапного нападения. (В реальной истории предложение Эйзенхауэра Хрущёв отверг из-за опасения, что США узнают реальное положение дел со стратегическими вооружениями в СССР и могут напасть, пользуясь возможностью нанести безнаказанный удар. При тогдашнем безбашенном руководстве Стратегического Авиационного Командования США такой сценарий был весьма вероятен. Командующий САК генерал Кёртис Лемэй неоднократно предлагал Эйзенхауэру атаковать СССР, пока он ещё не набрал силу. Кроме того, на 1955 год у СССР не было самолёта-разведчика, способного по дальности проводить разведку над территорией США. В итоге Договор по открытому небу был всё-таки подписан 24 марта 1992 г в Хельсинки, вступил в силу 2 января 2002 г.)
   Из "документов 2012" Хрущёв знал о готовящейся инициативе Эйзенхауэра, и в этой реальности решил не отвергать с порога идею американского президента. Никита Сергеевич предположил, что взаимное согласие на такие "инспекционные полёты" может снизить уровень взаимного недоверия и стать прологом к снижению напряжённости в "холодной войне". Чтобы не раскрыть противнику истинное плачевное состояние дел со стратегическими наступательными силами СССР, Хрущёв и Устинов затеяли изготовление и размещение сотен макетов и ложных стартовых позиций МБР, которых в реальности Советский Союз ещё не имел.
   Принимать план Эйзенхауэра в исходном виде Хрущёв, разумеется, не собирался. Он планировал, для начала дать принципиальное согласие, затем на год-два утопить вопрос в длительных согласованиях технических и юридических подробностей, обставить выполнение реальных полётов множеством условий и ограничений, и, таким образом, связать руки американским ВВС, получив при этом хотя бы небольшой запас времени на завершение начатых работ по перспективным вооружениям.
   План был рискованный, увязнув в юридических согласованиях, американцы могли плюнуть на концепцию Эйзенхауэра и вернуться к уже используемой практике неограниченного нарушения воздушных границ СССР.
   Был и ещё один важный момент. Встреча в июле 1955 года в Женеве стала первой встречей глав стран коалиции после смены их руководства. Умерли Сталин и Рузвельт, ушли с политической сцены Трумэн и Черчилль. В руководстве бывшей антигитлеровской четвёрки появились новые люди, никогда ранее не встречавшиеся друг с другом в таком четырёхстороннем формате. Инициатором встречи был Уинстон Черчилль, хотя сам он во встрече не участвовал, так как подал в отставку в мае 1955 года. Теперь новым лидерам четырёх держав предстояло найти собственные точки соприкосновения интересов.
   Обсуждая предстоящий визит с членами делегации, Хрущёв сказал прямо:
   - Мы должны попытаться наладить диалог с Западом. Показать им, что коммунисты - не звери, не кровожадные дикари, не упёртые идиоты, а такие же люди, как и они сами, показать, что с нами можно иметь дело и договариваться мирным путём. Так мы сумеем выбить козыри у западной пропаганды.
  
  
   16 июля советская делегация прибыла в Женеву. При подготовке визита Хрущёв особенно опасался, что лощёные западные дипломаты не будут принимать делегацию СССР всерьёз, постараются как-то унизить советскую сторону.
   Основания для таких опасений были. Советская делегация прилетела в Женеву на скромном двухмоторном Ил-14 - серьёзного дальнемагистрального пассажирского самолёта у СССР в те годы вообще не было. На фоне сияющего зеркально полированным алюминием четырёхмоторного Lockheed "Constellation", на котором прибыл Эйзенхауэр, советский самолёт смотрелся бледно. Это унижение Никита Сергеевич запомнил на всю оставшуюся жизнь. И поклялся самому себе - отыграться на американцах в 1959-м.
   Второй момент, о котором вспоминали скорее со смехом. Политическая система СССР для западных держав была не просто противоестественной, но и непривычной в дипломатическом плане. Делегацию США возглавлял президент, делегации Великобритании и Франции - премьер-министры, возглавлявшие правительство как главы политических партий, победивших на выборах. Советскую делегацию возглавлял глава правительства, то есть -- Косыгин. Хрущёв, как глава правящей партии, тем не менее, главой правительства не был и возглавлять делегацию официально не мог.
   Для Никиты Сергеевича, привыкшего к коллективному стилю руководства, это никакого затруднения не составляло. Однако у принимающей стороны произошёл "разрыв шаблона".
   Когда Косыгин прочитал официальное приветственное обращение правительства СССР к правительству Швейцарии и собрался вместе с швейцарским представителем обойти строй почётного караула, швейцарский начальник службы протокола, мужчина богатырского телосложения, впёрся перед Хрущёвым, заслонив ему путь и не позволив идти рядом с Косыгиным.
   Никита Сергеевич возмущаться не стал, пожал плечами и остался на месте. (В реальной истории всё так и было, только вместо Косыгина был Булганин)
  
   Начались переговоры. Они проходили несколько дней, с 18 по 23 июля. В повестку дня совещания были включены германский вопрос, вопрос о разоружении, о европейской безопасности, о развитии контактов между Востоком и Западом. Также обсуждались вопрос о предоставлении CCCР американского кредита в 6 миллиардов долларов на восстановление и развитие народного хозяйства, вопрос о платежах за поставки по ленд-лизу во время войны, и концепция "Открытого неба".
   С советской стороны все переговоры на официальных пленарных заседаниях вёл глава советской делегации Алексей Николаевич Косыгин. На этих переговорах Хрущёв ещё раз порадовался, как удачно и своевременно он сменил Булганина на Косыгина. Из "документов 2012" он знал, насколько неуверенно вёл себя в "той истории" на переговорах Булганин, и сколько раз приходилось Молотову и ему самому вмешиваться и выручать Николая Александровича из возникавших неловких ситуаций.
   Совершенно иначе вёл себя Косыгин. Получивший хорошее экономическое образование, опытный переговорщик, он и дипломатом оказался отличным.
   Если Косыгин вёл переговоры на официальных заседаниях, то Хрущёв взял на себя большую часть неофициального общения на обедах, ужинах, дипломатических приёмах.
   Приняв во внимание возражения западных держав против выдвинутого в 1954 советского проекта Общеевропейского договора о коллективной безопасности в Европе, Советское правительство предложило совещанию план осуществления европейской безопасности в два этапа, причем на первом этапе сохранялись в силе как Северо-атлантический пакт 1949, так и Варшавский договор 1955. Кроме того, Советское правительство предложило, чтобы впредь до подписания Общеевропейского договора, государства - участники существующих в Европе военно-политических группировок - заключили договор об отказе применять вооруженные силы друг против друга и взяли на себя обязательства разрешать все споры только мирными средствами.
   По вопросу о разоружении Советское правительство, учитывая, что советские предложения от 10 мая 1955 по разоружению привели к значительному сближению точек зрения между СССР и западными державами, высказалось за то, чтобы совещание признало необходимым осуществить некоторые основные мероприятия в области разоружения, по которым позиции держав либо полностью совпали, либо значительно сблизились.
   При обсуждении вопроса о предоставлении кредита США ожидаемо увязали его с выплатами за ленд-лиз. Вопрос о ленд-лизе осложнился законом Джонсона от 1934 г., запрещавшим предоставление частных займов или кредитов странам, которые не выплачивают США старые долги. Поэтому закон о ленд-лизе от 11 марта 1941 г. определил такую возможность за счет федерального бюджета. А установление компенсации передавалось на усмотрение очередного президента. С других союзников США не требовали за ленд-лиз ни цента. Причиной требований выплат с СССР был дремучий антикоммунизм Трумэна, а затем и Джона Фостера Даллеса.
   Хрущёв, изучая перед поездкой документы, знал, что в "той истории" СССР идеологизировал проблему, и отказался платить, заявляя, что заплатил достаточную цену, проливая в войне кровь советского народа. Само собой, советское руководство понимало, что в разговоре с капиталистами о деньгах кровь советского народа аргументом не является. Но при отсутствии какой-либо внешней торговли СССР мог платить только золотом. А выплачивать огромную сумму в золоте за старые грузовики и тушёнку как-то не хотелось. (Трактовка, безусловно упрощённая, но суть передаёт верно)
   В этой реальности, помимо золота, СССР мог бы расплатиться с США, к примеру, поставками нефти или ювелирных алмазов из недавно открытых месторождений. Именно это и предложил Косыгин во время официальных переговоров.
   Внезапное изменение позиции СССР произвело благоприятное впечатление на западные делегации. Даже непробиваемый антикоммунист Даллес был удивлён. С этого момента экономическая часть переговоров сдвинулась с мёртвой точки.
   "Нефтяной вариант" выплат осложнялся отсутствием у СССР современного танкерного флота и временной неготовностью нефтепровода. Он был ещё не достроен. Косыгин не стал юлить и прямо сообщил Эйзенхауэру об этом.
   Президент также оценил откровенность советского премьера и предложил подождать с выплатами до окончания постройки нефтепровода. Эйзенхауэр предложил присылать свои танкеры, либо предоставить требуемое количество наливных судов на условиях лизинга. Хрущев сразу заявил, что СССР готов поставлять на внешний рынок не только сырую нефть, но и бензин, соответствующий западным стандартам - строительство новых нефтеперерабатывающих заводов шло полным ходом.
   Подвижка в вопросе с платежами по ленд-лизу оказалась знаковой. Западные делегации наглядно убедились, что Косыгин это не Сталин, а Шепилов - не Молотов, с ними можно иметь дело и находить компромиссы. Как ни шипел под руку Эйзенхауэру госсекретарь Даллес, переговоры с этого момента пошли в более дружественной обстановке.
   Общаясь с главами западных делегаций, Хрущёв отметил, что премьер Великобритании Энтони Иден и особенно французский премьер Эдгар Фор вели себя вполне доброжелательно. Иден по ходу переговоров передал советской делегации приглашение посетить в следующем году Великобританию. "Но на пути к смягчению напряженности находился Даллес. Он, как цепной пес, восседал возле Эйзенхауэра, направляя его действия. Это был ярый антикоммунист, агрессивный человек, который не мог согласиться на мирное сосуществование с Советским Союзом. Даллес карандашом что-то писал по ходу совещания в своем блокноте, вырывал листки и складывал их под правую руку президента. Эйзенхауэр же по ходу заседания брал эти листки и зачитывал их. Не то, что он, прочитавши их, сделал для себя какие-то выводы и излагал свою позицию. Нет, он добросовестно, как школьник, зачитывал записки Даллеса." (Н.С. Хрущёв "Время Люди Власть" книга 2 часть 4)
  
   Утомившись от бесплодных споров с Даллесом, во время одного из приёмов Хрущёв прямо предложил Эйзенхауэру:
   - Господин президент. А не поговорить ли нам с глазу на глаз? Только вы, я и переводчики. Вы верите в силу личной дипломатии?
   Эйзенхауэр был немного удивлён, но принял предложение советского лидера. Госсекретарь пытался протестовать, но "железный Айк" внезапно резко осадил его.
   - Мистер Даллес, у вас в последнее время дипломатия с красными получается что-то не очень. Пойдите, прогуляйтесь, выпейте что-нибудь.
   Хрущёв не знал о разносе, устроенном Эйзенхауэром братьям Даллесам после попытки взрыва индийского самолёта. Поэтому причина перемены в поведении президента осталась для него загадкой.
   Эйзенхауэр пригласил Хрущёва в отдельный кабинет.
   - О чём вы хотели бы поговорить, господин Первый секретарь? - спросил президент.
   - Для начала - хочу поблагодарить вас, что согласились со мной побеседовать без своей цепной болонки, - усмехнулся Хрущёв. - Господин Даллес умеет быть надоедливым.
   Эйзенхауэр рассмеялся
   - Вы не поверите, но бывает, что мне хочется придушить этого сукиного сына, - ответил президент. - Иногда он ставит меня в очень неловкое положение.
   - У меня по ходу переговоров сложилось впечатление, что пока господин Даллес находится на своём посту, прийти к какому-либо взаимовыгодному соглашению нам не удастся, - заметил Хрущёв. - Ваш госсекретарь - настоящая заноза в заднице.
   - Да, - кивнул Эйзенхауэр. - В этом он очень похож на вашего мистера Молотова. Тот тоже очень несговорчивый человек.
   - Вот потому мы и заменили его на господина Шепилова, - пояснил Хрущёв. - Он гораздо лучше умеет находить компромиссы и договариваться. Может быть, и вам сделать что-нибудь подобное? А потом мы могли бы посадить их обоих в большую стеклянную банку и делать ставки, кто из них кого сожрёт.
   Эйзенхауэр хохотал несколько минут.
   - Господин Хрущёв, я вас недооценивал, - признался президент, вытирая слёзы смеха. - Вот не думал, что у коммунистов бывает чувство юмора.
   - У коммунистов и капиталистов есть свои недостатки, - заметил Хрущёв. - Но есть также и то, что их объединяет. И те и другие понимают, что жить и торговать между собой - приятнее и выгоднее, чем стрелять друг в друга.
   - Хорошо сказано, господин Первый секретарь, - согласился президент. - Вы были на войне?
   - Да. Я был политработником и часто выезжал на передовую, - честно ответил Хрущёв. - Приходилось и по окопам бегать под пулями, и под обстрелом бывать. И солдат награждать, стоя на бруствере.
   В глазах Эйзенхауэра мелькнуло уважение.
   - У вас есть воинское звание? - спросил он.
   - Да. Генерал-лейтенант, - ответил Хрущёв. - Но вообще-то я - штатский человек, хозяйственник. Совсем не полководец. Вас я весьма уважаю за ваш большой вклад в нашу с вами общую победу над нацистской Германией. Иногда мне кажется, что, появись у нас снова общий враг, мы даже сейчас смогли бы прийти к соглашению и сотрудничать, отставив идеологические разногласия.
   - А как же ваша идея мировой революции? - спросил Эйзенхауэр. - Разве вы оставили идею захватить весь мир?
   - Мировая революция рано или поздно произойдёт сама по себе, без нашего участия, - убеждённо ответил Хрущёв. - Мы своё дело уже сделали, мы послужили примером для всего человечества, создав государство рабочих и крестьян, где нет эксплуатации человека человеком. Теперь весь мир знает, что это возможно. Капитализм будет сопротивляться до последнего, будет вставлять этому процессу палки в колёса, но переход к социализму и далее к коммунизму неотвратим. Даже если Советский Союз не ударит пальцем о палец, чтобы ускорить этот процесс, он всё равно произойдёт.
   - Господин Первый секретарь, я начинаю бояться, что выйду из этой комнаты убеждённым коммунистом, - усмехнулся Эйзенхауэр.
   - Я себе такую задачу не ставлю, - рассмеялся Хрущёв. - Вы наверняка читали опубликованные выдержки из нашей военной доктрины?
   - Читал, - подтвердил президент. - Был весьма удивлён. Господин Даллес уверил меня, что это очередная красная пропаганда и ничего более.
   - Ничего подобного. Это - официальная военная доктрина СССР, - ответил Хрущёв. - Официальный документ, определяющий, в том числе, нашу внешнюю политику. Я-то знаю. Там моя подпись стоит.
   - Вы хотите сказать, что ваша концепция "мирного сосуществования" - это новая официальная позиция Советского Союза?
   - Конечно! Господин президент, мы совсем недавно вышли из тяжелейшей войны. Меньше всего мы хотели бы сейчас ввязываться в следующую, как бы ни мечтали об этом господин Даллес со своим братцем.
   - А помнится, дядюшка Джо был совсем другого мнения... - заметил Эйзенхауэр. - Турция, Иран, блокада Берлина... Как-то не вписываются его действия в концепцию мирного сосуществования.
   - Сталин умер. Его похоронили. Вместе с ним похоронена его политика конфронтации с западом, - твёрдо заявил Хрущёв. - Нам сейчас надо восстанавливать народное хозяйство, а не клепать игрушки для военных.
   - Однако же клепаете? - спросил президент.
   - Так и вы не сидите сложа руки, у вас-то игрушек поболе будет! - ехидно ответил Хрущёв. - Вот меня генералы и запугивают: у американцев то, у американцев это, мы от них отстали, они нас завтра же разбомбят...
   - И вас тоже? - удивился Эйзенхауэр. - Вы сейчас в точности описали моих генералов.
   - Господин президент, а не послать ли нам обоим на х#й наших генералов? - предложил Хрущёв. - Выделить им пустыню Сахару под полигон, и пусть себе развлекаются между собой, а наши великие народы смогут тем временем взаимовыгодно сотрудничать.
   Переводчик запнулся, переводя слова Хрущёва, но затем перевёл практически дословно - через "fuck off"
   Эйзенхауэр удивлённо поднял брови, потом покраснел и захрюкал, сдерживая смех, но не удержался и расхохотался в голос.
   - Запишите это русское выражение, - сказал он переводчику. - На совещаниях оно мне пригодится.
   - К сожалению, господин Первый секретарь, осуществить вашу идею может оказаться не так просто. - продолжил президент. - Даже средневековые короли были вынуждены считаться со своим окружением, а уж президент демократической страны - тем более. Разве что у вас, коммунистов, иначе?
   - У нас это ещё сильнее выражено. В СССР коллективное руководство, все решения принимаются голосованием.
   - Гм? А мне говорили, что дядя Джо решал все вопросы сам, единолично...
   - Да, так было. Мы называем это - "культ личности", и собираемся публично осудить подобную практику, - ответил Хрущёв. - Сейчас этого нет. На самом деле сейчас в нашей политической и общественной жизни очень многое меняется. Вы будете удивлены, если ознакомитесь ближе с жизнью советского народа. Большинство русских - очень добрые и простые в обращении люди, они любят посидеть за праздничным столом, хорошо поесть, немного выпить... Но больше всего они хотят жить в мирных условиях.
   - Мне бы для начала хотя бы адекватно оценить уровень вашей агрессивности, - вздохнул президент. - Завтра я собираюсь поставить на обсуждение свою концепцию "Открытого неба". Хотелось бы знать предварительно, что вы думаете по этому поводу?
   - Сама идея взаимного контроля нам нравится, - осторожно сказал Хрущёв. - Но вы же понимаете, что в современных условиях даже один самолёт может одной бомбой уничтожить миллионы людей. А ваши и наши дальние разведчики сделаны на базе бомбардировщиков. На локаторе любой самолёт выглядит как светящаяся точка. Как мы можем быть уверены, что очередной вторгшийся в наше воздушное пространство самолёт несёт только фотоаппараты, а не атомную бомбу?
   - Я вас понимаю, - кивнул Эйзенхауэр.
   - Мы сформулировали наши предложения и сообщим их завтра на пленарном заседании, - сказал Хрущёв.
  
  
   Свою концепцию Эйзенхауэр изложил на официальном заседании на следующий день. Он предлагал легализовать полёты разведывательных самолётов всех заинтересованных сторон над всей территорией США, СССР, Западной и Восточной Европы, чтобы установить постоянный контроль над развёртыванием вооружённых сил и иметь возможность заранее предсказывать готовящуюся агрессию.
   С ответным предложением выступил Косыгин, как глава делегации СССР.
   - Советское правительство понимает пользу объективного взаимного контроля для снятия взаимной напряжённости и недоверия между нашими странами, и в принципе согласен с идеями, высказанными президентом, - сказал Косыгин. - Но советская сторона обеспокоена собственной безопасностью, и потому настаивает на выполнении ряда условий. Для их обсуждения мы предлагаем создать четырёхстороннюю согласительную комиссию.
   - Каковы условия советской стороны? - спросил Эйзенхауэр.
   - Первое. Мы должны быть уверены, что самолёт-разведчик, используемый в миссии "открытого неба" не несёт оружия, - ответил Косыгин. - Поэтому мы предлагаем, чтобы самолёты миссии постоянно базировались в стране, которую они контролируют. СССР готов выделить для их базирования две базы, по одной в западной и восточной части страны. Для контроля Восточной Европы будет достаточно одной базы в Восточной Германии. Контролировать Западную Европу можно с базы на территории Франции. Также необходимо иметь по одной базе в Турции и Норвегии для контроля Северной Европы и Средиземного моря, и одну базу в центре США для контроля Североамериканского континента. На каждой базе должно находиться по 2 самолёта-разведчика, работающих посменно, 4 экипажа к ним, и наземные службы. Охрану базы, как внешнюю так и внутреннюю, и их материально-техническое обеспечение берут на себя контролирующая и контролируемая стороны в равных долях.
   Условие базирования в контролируемой стране для СССР было ключевым. Помимо обеспечения контроля за отсутствием атомного оружия на борту разведчика, это условие давало СССР свободный доступ на территорию США и Канады, независимо от дальности полёта самолёта.
   - Интересное предложение, - подумав, ответил Эйзенхауэр. - Я считаю его разумным.
   - Второе, - продолжил Косыгин. - Все стороны должны признать уровень контроля, обеспечиваемый программой "Открытое небо", необходимым и достаточным. Из этого следует, что стороны обязаны отказаться от нарушения воздушных границ друг друга летательными аппаратами, не входящими в программу "Открытое небо". До окончания переговоров и заключения договора по "Открытому небу" советская сторона предлагает всем сторонам установить полный мораторий на разведывательные полёты над территорией стран-участниц готовящегося соглашения.
   - Для США это неприемлемо! - взвился Джон Фостер Даллес.
   - Молчать! - рявкнул Эйзенхауэр. - Я - глава делегации!
   - Все договаривающиеся стороны должны быть в равных условиях, иначе программа не будет работать, - твёрдо стоял на своём Косыгин. - Если одна из сторон намерена априори присваивать себе бОльшие полномочия, чем остальные, мы никогда не сможем прийти к соглашению. Выступление госсекретаря Даллеса красноречиво иллюстрирует реальные намерения американской стороны. Или я не прав?
   - Выступление госсекретаря Даллеса красноречиво демонстрирует, что он не способен ориентироваться в политической ситуации, - буркнул Эйзенхауэр. - Прошу вас, премьер-министр, продолжайте.
   Разозлённый взбучкой Даллес умолк.
   - Таким образом, любые нарушения воздушных границ должны быть исключены. В случае их возникновения они будут пресекаться обычным порядком, - сказал Косыгин.
   - Третье. Полёты контролирующего самолёта должны быть заранее согласованы с контролируемой стороной. Минимум за сутки должен быть представлен на согласование план полёта с обозначением предполагаемых районов контроля. Полёт должен проходить на безопасной высоте, не менее 8 тысяч метров, вне воздушных коридоров пассажирской авиации.
   - Четвёртое. Контролирующий самолёт должен следовать в сопровождении истребителей контролируемой стороны, чтобы исключить отклонение от заявленного маршрута.
   Эйзенхауэр нахмурился, но ничего не сказал.
   - Пятое, - продолжал Косыгин, - На борту самолёта-разведчика должен находиться офицер связи контролируемой стороны, чтобы исключить возникновение непредвиденных инцидентов. У него должна быть собственная автономная аппаратура радиосвязи.
   - Разумно, - согласился президент.
   - Шестое. Контроль должен производиться самолётами со сходными техническими характеристиками и одинаковым составом аппаратуры контроля. - сказал Косыгин. - Мы со своей стороны предлагаем всем сторонам использовать разведчики на базе бомбардировщиков B-29 и Ту-4. Состав разведывательной аппаратуры будет согласован при обсуждении договора и должен контролироваться совместно обеими сторонами перед каждым вылетом.
   - Пусть так, - кивнул Эйзенхауэр.
   - Седьмое. Контроль по программе "Открытое небо" не должен служить ширмой для шпионажа, - заявил Косыгин. - Подвергаться контролю могут только районы развёртывания воинских частей, морские базы и позиционные районы оружия массового поражения. В сферу контроля не должны входить промышленные центры, города и другие населённые пункты, транспортные узлы, полигоны для испытания разрабатываемых технических средств и научно-технические объекты. Появление самолёта контроля над этими объектами будет рассматриваться как нарушение договора и будет пресечено самолётами сопровождения, а при необходимости - и наземными средствами ПВО.
   - Господин премьер-министр, вы связываете нас по рукам и ногам, - заметил Эйзенхауэр.
   - Господин президент, но ведь и наши самолёты на вашей территории будут связаны теми же ограничениями, - парировал Косыгин. - Кроме того, мы обсуждаем вопрос контроля и своевременного обнаружения готовящейся агрессии, а не карт-бланш для легализации воздушного шпионажа.
   Эйзенхауэр сделал недовольное лицо, но промолчал.
   - Восьмое. План полёта, представленный на согласование, может быть изменён контролируемой стороной, если он проходит над объектами, не входящими в сферу контроля, перечисленными в пункте семь. - продолжил Косыгин. - Это условие логически вытекает из пункта семь, господин президент.
   Логика Косыгина президенту явно не нравилась, но спорить он не стал.
   - Девятое, - продолжал Косыгин. - Список объектов, входящих или не входящих в сферу контроля, должен быть согласован всем сторонами до начала контрольных полётов.
   Эйзенхауэр помрачнел, понимая, что согласование этого списка затянется на годы.
   - Однако, сознавая напряжённость международной обстановки, - невозмутимо продолжил Косыгин, - советская сторона предлагает, в качестве дружественного шага для установления атмосферы взаимного доверия, объявить зоной полного контроля всю территорию Восточной и Западной Германии. Если нам удастся наладить взаимное сотрудничество, в будущем можно будет распространить границы зоны полного контроля вдоль всей линии соприкосновения НАТО и Варшавского договора, как выразился наш коллега Уинстон Черчилль - "от Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике".
   Эйзенхауэр явно был приятно удивлён этим предложением.
   Для СССР эта территория была не более чем плацдармом для броска на Запад в случае войны. Стратегических вооружений в этой зоне размещать не предполагалось, потому и прятать там было нечего.
   - Десятое. Все полученные в ходе полёта материалы должны проявляться и расшифровываться совместно специалистами контролирующей и контролируемой стороны, - заявил Косыгин. - При этом контролируемая сторона, в случае обнаружения на плёнке объектов, не входящих в список подлежащих контролю, должна иметь право изъять негативы и фотоотпечатки, сделанные с негативов. После расшифровки все материалы должны быть доступны всем заинтересованным сторонам. Это опять-таки логически вытекает из пункта семь.
   - Господин премьер-министр, - произнёс Эйзенхауэр, - мне кажется, вы поставили себе целью кастрировать программу "Открытое небо" ещё до её рождения...
   - Нет, господин президент, мы поставили себе целью ограничить программу контроля только контролем за наступательными вооружениями, а не превращать её в средство легализации воздушного шпионажа за нашей страной, - невозмутимо парировал Косыгин.
   - Хорошо, продолжайте.
   - Одиннадцатое. Самолёты, задействованные в программе, должны иметь хорошо заметную яркую окраску, например, жёлтого или оранжевого цвета, нести свои национальные опознавательные знаки, хорошо заметный логотип "Open Sky" на фюзеляже и крыле сверху, а также иметь радиолокационный ответчик и световые маячки, чтобы избежать случайного поражения средствами ПВО ночью и в условиях плохой видимости.
   - Согласен, это необходимо, - против разумных доводов Эйзенхауэр не возражал.
   - Двенадцатое, и пока последнее условие - все инциденты с самолётами, участвующими в программе контроля, если таковые возникнут, должны расследоваться совместной комиссией с участием контролирующей и контролируемой стороны, а в случае происшествия над территорией стран, не присутствующих на сегодняшней встрече, но входящих в состав НАТО или Варшавского договора - и с их участием. Для координации действий и оперативного решения всех вопросов советская сторона предлагает создать постоянно действующую комиссию и разместить её здесь, в Женеве, либо в Австрии, Швеции, или другой нейтральной стране.
   - Советская сторона не настаивает на немедленном ответе, - заключил Косыгин. - Напротив, мы считаем, что, исходя из сложности обсуждаемого вопроса, все его аспекты должны быть тщательно и всесторонне изучены и согласованы до последней запятой, - он передал текст требований СССР, переведённый на английский язык, лично Эйзенхауэру.
   - Все предложения советской стороны услышаны, и будут рассмотрены самым внимательным образом, - ответил президент. - Мы со своей стороны предлагаем составить согласительную комиссию для обсуждения и разрешения вопросов как можно быстрее.
  
   Официальная часть заседания на этом закончилась, и члены делегаций вышли к нетерпеливо ожидающим новостей репортёрам. Эти пройдохи уже каким-то образом выяснили подробности происходящего на совещании и засыпали глав делегаций вопросами.
   Эйзенхауэр подошёл к микрофонам и сделал официальное заявление:
   - Я приятно удивлён атмосферой благожелательного сотрудничества, сложившегося на этой встрече. Конечно, мы пока ещё только в начале пути, - сказал президент. - Но уже сейчас я могу констатировать, что новое советское руководство разительно отличается от того, с которым мы привыкли иметь дело в прошедшие годы. Прогресс, которого мы уже достигли сегодня, больше, чем мы смогли достичь за прошедшие тридцать лет, исключая разве что только наше сотрудничество в годы войны.
   Я рад сообщить всему миру, что Советская сторона предварительно приняла наши предложения по программе "Открытое небо". Сейчас мы должны создать согласительную комиссию для утряски всех вопросов.
   Заявление Эйзенхауэра вызвало эффект разорвавшейся бомбы. Никто не ожидал, что СССР согласится вообще участвовать в этой программе, фактически допускающей разведывательные самолёты НАТО на его территорию, а самолёты СССР - на территорию НАТО.
   Репортёры тут же атаковали Косыгина, Хрущёва, Шепилова и маршала Жукова, забрасывая их шквалом вопросов.
   Отвечая на вопросы, Хрущёв заявил прямо:
   - Мы готовы сотрудничать со всеми. Мы желаем мирного сосуществования с США, странами НАТО, и со всем миром. Но у власти в этих странах встречаются отдельные люди, которым мирное сотрудничество США и СССР - хуже, чем серпом по яйцам, - он не называл имён, но при этом так выразительно посмотрел на госсекретаря Даллеса, что все репортёры сразу поняли, о чём идёт речь.
   - Такие люди, - продолжил Хрущёв, - скорее начнут ядерную войну, чем позволят нашим странам договориться хотя бы по малейшему вопросу двухсторонних отношений. Главной причиной разногласий между Востоком и Западом на данный момент является именно дремучий антикоммунизм этих людей.
  
   .
   Вечером состоялся дипломатический приём, на котором стороны продолжили неформальное обсуждение вопросов, поставленных утром. Поскольку на приёме дипломатическая субординация уже не так строго соблюдалась, участвовать в обсуждении могли в равной степени все. Хрущёв не преминул этим воспользоваться.
   Когда Даллес вновь начал выражать своё несогласие с советскими требованиями по программе "Открытое небо", Никита Сергеевич, игнорируя госсекретаря, прямо сказал Эйзенхауэру:
   - Господин президент, у меня создалось впечатление, что господин госсекретарь пытается использовать предложенную вами программу, чтобы облегчить жизнь своему младшему брату (директору ЦРУ Аллену Даллесу). Не знаю, как принято у вас в "демократических" странах, а у нас, в СССР, это называется "семейственность", считается должностным правонарушением, и, соответственно, наказывается, вплоть до увольнения с работы.
   - Я рад, что в случае войны решение о применении атомного оружия будете принимать вы, а не господин госсекретарь, - продолжил Хрущёв. - Мне вовсе не хочется разлететься на атомы только из-за того, что господин Даллес ненавидит коммунистов. Скажу честно, если в согласительную комиссию от США войдёт господин Даллес, нам придётся прислать господина Молотова. Это будет самый верный способ похоронить столь многообещающую мирную инициативу.
   Эйзенхауэр выслушал Хрущёва, глядя в свой бокал, а затем со вздохом ответил:
   - Господин Первый секретарь, мне неприятно это слышать, но... боюсь, что вы правы.
  
   Фразы Хрущёва репортёры обычно подхватывали с удовольствием. Уже следующим утром ведущие газеты мира пестрели карикатурами и заголовками. Хрущёв уселся завтракать, когда к нему заглянул Шепилов, державший в руке несколько газет.
   - Никита Сергеич, разрешите?
   - Заходи, заходи, - Хрущёв сделал приглашающий жест рукой. - Что там стряслось?
   - Никита Сергеич, тут очередной скандал... - Шепилов развернул перед ним одну из газет.
   - Ну, переведи, что там написано-то?
   - Да как вам сказать... - Шепилов перебирал газеты, читая заголовки: "Серпом и молотом по яйцам госсекретаря США", "Хрущёв обещал отрезать Даллесу яйца", "Женевская жатва"... Или вот, пожалуйста... Карикатура... - Дмитрий Трофимович развернул газету.
   На карикатуре был изображён выступающий на трибуне госсекретарь Даллес. Почему-то он был изображён во фраке и звёздно-полосатых семейных трусах. Сзади к Даллесу на четвереньках подкрался Хрущёв, в левой руке он держал молот, а правую, с серпом, уже просунул между тонкими волосатыми ногами госсекретаря.
   Никита Сергеевич долго хохотал, перебирая карикатуры.
   - Ить надо же! Вот ведь засранцы! До чего смешно изобразили! - довольный Хрущёв аккуратно сложил газеты. - Ты, это, Дмитрий Трофимыч... Газетки-то не выкидывай, я дома их в Президиуме покажу.
  
   Ещё одним вопросом, обсуждавшимся в Женеве, было объединение Германии и заключение мирного договора.
   Основным противоречием между позициями союзников было желание США иметь объединённую Германию в составе НАТО, тогда как СССР с этой позицией категорически не соглашался.
   Положение осложнялось тем, что по решениям Потсдамской конференции, мирный договор с Германией мог быть заключён только после её объединения. Объединение США требовали проводить на основе решения свободных общегерманских выборов. Суммарное население 3-х оккупационных зон - США, Англии и Франции, составивших Западную Германию, значительно превосходило население Восточной Германии, наиболее пострадавшей при завершении военных действий в 1945 году. Исход общегерманских выборов в такой обстановке был легко предсказуем - западные немцы имели подавляющее большинство.
   Ещё одной проблемой было отсутствие границы между Восточным и Западным Берлином. Разрушенная в ходе войны Восточная Германия ещё не восстановилась, к тому же её руководство совершило достаточно много хозяйственных ошибок. В то же время США накачивали Западную Германию деньгами и товарами по плану Маршалла, поднимая её экономику.
   В результате бегство населения из Восточного Берлина в Западный постепенно приобретало массовый характер. Причём бежали в основном самые ценные технические специалисты, которым было легко найти работу на западе. В то же время западные немцы свободно ходили в Восточный Берлин за покупками, так как в социалистической части Германии розничные цены были ниже. Фактически более бедная Восточная Германия дотировала богатую Западную дешёвым продовольствием и энергоносителями.
   Этот процесс достиг максимума в 1961 году, в 1955 он был ещё не столь ярко выражен, но уже заметен. Именно экономические проблемы и привели к Берлинскому кризису 1961 года.
   Хрущёв и Косыгин перед встречей в Женеве очень много времени уделили именно Германскому вопросу. На кулуарных встречах и приёмах они предварительно выяснили позицию Англии и Франции по германскому вопросу.
   Как ни странно, и Англию и Францию разделённое существование Германии устраивало куда больше, чем объединённое. При этом Великобритания, и, особенно, Франция, тоже не горели желанием видеть Германию объединённой. Франция считала социалистическую Восточную Германию меньшим злом, чем объединение Германии даже в составе НАТО. Объединённая Германия - это сильная Германия. Французам сильная Германия под боком нужна была как рыбе - зонтик.
   Заметив, что между Хрущёвым и французским премьером Эдгаром Фором сложились доброжелательные, почти что дружеские отношения, Косыгин предложил Хрущёву разыграть "французскую карту". (Исторический факт: Отношения Хрущёва с Фором действительно были на удивление тёплыми, Хрущёв в шутку даже называл Фора "Эдгар Иванович")
   - Пойми, Никита Сергеич, что бы мы с тобой ни предложили, Даллес никогда на это не согласится, просто потому, что это предлагают коммунисты, - объяснил свою идею Косыгин. - А вот если предложение поступит от одного из западных союзников, Даллесу будет сложнее от него отмахнуться. Особенно, если мы не станем показывать, что нам это предложение нравится.
   - Гм... - Хрущёв задумался. - А что... Может сработать. Давай-ка я с Фором поговорю.
   Разговор с Фором удался. Французский премьер сразу понял затею Косыгина.
   - Я понимаю, Эдгар Иванович, - обратился к Фору Хрущёв, - нам с вами, как коммунисту с капиталистом, никогда не удастся прийти к общему мнению по всем разделяющим нас проблемам. Но хотя бы один частный вопрос капиталист и коммунист могут решить взаимовыгодно?
   Выслушав предложение Хрущёва и Косыгина, Фор неожиданно легко согласился участвовать.
   - Скажу вам честно, господа, единая Германия для Франции - это, как вы вчера изящно выразились - "серпом по яйцам", - ответил Фор. - Я поговорю с Иденом, он, как вы знаете, тоже от американской идеи не в восторге.
   Через час Фор снова встретился с Хрущёвым.
   - Иден согласен. Пусть господин Косыгин начнёт дискуссию, а когда возникнет нужный момент - просто подмигните мне, - предложил Фор. - И я выступлю с этим предложением.
  
   При обсуждении вариантов объединения Германии на официальном заседании, Джон Фостер Даллес, как обычно, стоял на своём.
   Оглашая позицию Советского правительства, Косыгин вдруг, совершенно неожиданно для американцев заявил:
   - В течение первой половины 20 века Германия дважды становилась поджигателем войны. Европейские нации пострадали от действий Германии больше, чем когда-либо за всю историю их существования. Не так ли, господа? - спросил он, обращаясь к Эдгару Фору и Энтони Идену.
   Фор и Иден согласно кивнули. Не соглашаться с Косыгиным в столь очевидном вопросе было бы глупо и нелогично.
   - Решения Ялтинской и Потсдамской конференций были направлены на недопущение в будущем какой-либо агрессии с территории Германии. Так? - продолжал Косыгин.
   В этот раз вынужден был согласиться и Эйзенхауэр.
   - Тогда где гарантия, что Германия, объединившись, не начнёт новую войну? - спросил Косыгин.
   - Господин премьер-министр! На территории Германии стоят американские и английские военные контингенты! - возразил Эйзенхауэр. - Это уже само по себе является достаточной гарантией!
   - Достаточной для Англии и Франции - возможно, но не для окружающих Германию стран Восточной Европы, - возразил Косыгин. - В сложившихся политических условиях можете ли вы, господин президент, дать официальную гарантию, что американские войска не присоединятся к немецким, если объединённая Германия начнёт военные действия против своих восточных соседей?
   Эйзенхауэр понял, что попал в логическую ловушку. Если он даст официальную гарантию, что американские войска не будут участвовать в военных действиях, это будет почти равносильно подписанию договора о ненападении. Если не даст - это будет фактически официальным признанием агрессивных намерений США в отношении стран Восточной Европы.
   Повисла неловкая пауза. Президент в замешательстве взглянул на госсекретаря. Даллес что-то лихорадочно написал на листке бумаги и сунул президенту.
   - У Германии нет своих вооружённых сил, - прочитал Эйзенхауэр по бумажке. - О какой агрессии может идти речь?
   - 7 июня этого года Западная Германия начала создавать свои вооружённые силы нового образца, - возразил Косыгин. - В ноябре первые новобранцы примут присягу. Как видите, мы достаточно хорошо информированы. Возможности немецкой промышленности нам всем хорошо известны. Мы их уже дважды на своей шкуре прочувствовали. Напомню также, что в 20-х годах у Германии тоже не было вооружённых сил. Ей понадобилось менее 20 лет, чтобы развязать самую кровавую в истории войну.
   Косыгин знал, на что делать акцент. Высказывая апокалиптические намёки на возрождение Германии, он вбивал клин в ещё недавно единую позицию евроатлантических союзников.
   - Напомню также, что мы сейчас решаем не сиюминутный вопрос, - нажал ещё сильнее Косыгин. - Мы либо закладываем многолетний фундамент мирной Европы, либо расшатываем и разрушаем то, о чём договорились в Ялте и Потсдаме, в том числе - принцип нерушимости послевоенных границ.
   - Итак, господин президент, вы даёте гарантию, что американские вооружённые силы в Европе не поддержат агрессию Германии против её восточных соседей? - спросил Косыгин.
   В зале повисла неловкая пауза. Хрущёв поймал взгляд Фора и, незаметно для Эйзенхауэра и Даллеса, подмигнул ему.
   - Господа, позвольте мне высказать одну идею, - сказал Фор. - Мне кажется, господин госсекретарь зациклился на идее объединения Германии. А вот европейским нациям единая Германия, простите, не сильно нужна...
   - Что вы предлагаете, господин премьер-министр? - повернулся к нему Эйзенхауэр.
   - Зафиксировать раздел Германии, установить полноценную границу между Западным и Восточным Берлином, а также между Западным Берлином и Восточной Германией по периметру, признать демаркационную линию между Западной и Восточной Германией в качестве государственной границы. Признать Западный Берлин нейтральной международной территорией. Заключить мирные договоры по отдельности с Западной и Восточной Германиями, - ответил Фор. - Оставить эту ситуацию в неприкосновенности минимум на 50 лет. Лучше - на сто.
   Даллес опять что-то написал в блокноте и сунул президенту. Эйзенхауэр посмотрел в записку и что-то тихо-тихо прошептал Даллесу. Даллес так же тихо ответил. Несколько минут они шептались. Все остальные терпеливо ждали.
   - Для Соединённых Штатов такой исход неприемлем, - ответил Эйзхенхауэр. - Мы не можем согласиться с тем, что миллионы людей в Восточной Германии разделены со своими семьями в её западной части и лишены свободы...
   - А мы можем согласиться, - заметил Иден. - Безопасность Лондона мне, знаете ли, как-то ближе, чем свобода Берлина...
   - Видите ли, господин президент, - продолжил Фор. - Снаряды немецких пушек до Вашингтона гарантированно не долетят. А вот до Парижа они уже не раз долетали.
   Эйзензауэр и Даллес снова начали шептаться. Такого поворота событий они не предусмотрели. "Евроатлантическое единство" трещало по всем швам.
   - Господин премьер-министр, - начал Эйзенхауэр. - Я удивлён вашим предложением. Неужели вы не понимаете, что играете на руку красным?
   - С какой стати, господин президент? - деланно удивился Косыгин. - Ну, не примете вы предложение господина Фора, и всё останется как есть. Как были две Германии, так и останутся. Для нас вообще никакой разницы не будет.
   Даллес снова что-то написал на листочке и сунул Эйзенхауэру.
   - Существует только одна Германия, - прочитал президент. - И существует её восточная половина, оккупированная Советским Союзом...
   - Ну, господин президент, вы ещё скажите - "незаконно оккупированная", - поддел Косыгин. - Вы собираетесь оспорить решения Потсдамской конференции? Или вы отрицаете существование нацизма в Германии? Тогда против кого вы воевали в 1944-45? Уж не против французов ли?
   Эйзенхауэр смешался и замолчал. Даллес что-то писал в блокноте, потом зачеркнул, вырвал лист и сунул в карман, снова начал что-то писать...
   - Господин президент, а вы попробуйте не читать, что вам там пишет господин госсекретарь, - вдруг довольно-таки ехидно предложил Энтони Иден. - Политик вашего уровня вполне может решить вопрос самостоятельно.
   Даллес в этот момент сунул Эйзенхауэру очередную записку. Уже заведённый президент прочёл её молча, затем скомкал и сунул в карман.
   - Предложение господина Фора весьма разумно, - мягко, увещевающе, сказал Иден. - Для европейских держав нет разницы, будет ли между двумя Германиями граница, или нет. Пока существуют две Германии, Великобритания и Франция чувствуют себя в большей безопасности, чем когда существовала единая Германия.
   Эйзенхауэр молчал. Пауза затягивалась. Даллес снова зашептал ему в ухо. Президент стиснул зубы, он уже едва сдерживался. Когда госсекретарь умолк, Эйзенхауэр ответил ему тоже шёпотом, но достаточно громко, чтобы его услышали все:
   - Господин госсекретарь, если окажется, что вы снова втравили Соединённые Штаты в очередную идиотскую историю, вы вылетите из госдепартамента быстрее собственного визга...
   Даллес побагровел. Не дожидаясь его ответа, президент продолжил:
   - Соединённые Штаты не могут согласиться с предложением Франции. На данный момент это наша окончательная позиция.
  
   Так удачно начавшаяся встреча была фактически сорвана. На пресс-конференции после очередного раунда совещания, комментируя его итоги, премьер-министр Эдгар Фор заявил прямо:
   - Если бы не позиция государственного секретаря США, сегодня мы могли бы решить германский вопрос на следующие пятьдесят лет.
   Итоговые документы, подписанные на конференции, были полны обтекаемых и двусмысленных формулировок общего характера. Каких-либо политических решений ни по вопросу европейской безопасности, ни по Германии так и не было принято. Женевскую встречу в целом сочли провалившейся. Однако...
   Однако итоги встречи для СССР оказались куда более выгодными, чем в "той истории". Фактическое урегулирование вопроса с выплатами по ленд-лизу открывало перед СССР значительные возможности для совместных экономических проектов даже с ведущими капиталистическими странами. Да и общая атмосфера скорее была атмосферой сотрудничества, чем конфронтации. Мировые лидеры осознали, что с новым руководством СССР можно договориться. (В реальной истории было так же. "Дух Женевы" - понятие, возникшее в 1955-м году)
   Было и ещё одно достижение. На одном из дипломатических ужинов Хрущёв предложил Эйзенхауэру установить прямую линию связи между Кремлём и Белым Домом. Эта идея появилась у него, когда он изучал в "тех документах" историю Карибского кризиса.
   Линия представлял собой телетайп, передающий сообщения на русском и английском. Советский терминал установили в подвале Кремля, американцы установили свой в Пентагоне.
   На пресс-конференции Хрущёв заявил:
   - Господа европейцы и американцы! Мы не хотим с вами воевать, мы предлагаем торговать. Да, у нас с вами разная идеология внутренней жизни, но война - войной, а коммерция - коммерцией. На международном рынке Советский Союз будет играть по общепринятым правилам, как единая огромная государственная корпорация. Тот, кто сориентируется первым, получит экономическое преимущество.
   Предложение Хрущёва было воспринято капиталистическими странами со здоровой иронией, можно даже сказать - с очень здоровой иронией. На тот момент СССР в мире считался страной по меньшей мере отсталой. Но Никита Сергеевич был человеком энергичным, оптимистичным и не привык опускать руки после первой неудачи.
  
33. "Богиня", приподнявшая "железный занавес"

(единственная по-настоящему фантастическая глава в этой книге :Р )

  
   Готовясь к поездке в Швейцарию, Хрущёв изучал "документы 2012" и заранее знал, что премьер Франции Эдгар Фор проявит себя достаточно благожелательно. Он поручил Серову и Косыгину проанализировать все возможности по установлению деловых отношений с французскими бизнесменами, как по информации из будущего, так и по данным разведки.
   Перед началом визита Косыгин принёс Хрущёву информационную сводку. Поэтому Никита Сергеевич летел в Женеву, уже зная, какой проект он попытается раскрутить.
   Воспользовавшись хорошими отношениями с Эдгаром Фором, Хрущёв попросил французского премьера свести его с руководителем компании "Ситроен" Робером Пюизё.
   Идея Хрущева была проста. Он пошёл тем же путём, что и Косыгин с "ФИАТом" в 1967 году "той истории" - купил проект завода и производящуюся на нём модель автомобиля. Но Никита Сергеевич в полной мере воспользовался моментом. Он выбрал лучшую на это время машину, и фирму, испытывавшую финансовые затруднения. А затем сделал предложение, от которого невозможно отказаться.
   Фор не подвёл. Он сам позвонил Пюизё, тот приехал в Швейцарию, и в последний день встречи, после итогового заседания, встретился с Хрущёвым.
   Никита Сергеевич с ходу огорошил Пюизё вопросом:
   - Господин Пюизё, вы хотите заработать очень много денег?
   Робер Пюизё позже вспоминал, что менее всего ожидал подобного вопроса от "главного коммуниста планеты". Однако он тут же сориентировался и ответил:
   - Разумеется, хочу, господин Хрущёв. У вас есть предложения?
   - Есть, - сказал Хрущёв. - Советскому Союзу необходимо наладить автомобильную промышленность. Нам нужно целое семейство легковых автомобилей на единой базе, способных передвигаться по нашим плохим дорогам, автомобилей, достаточно передовых по конструкции, которые смогут, путём последовательных модернизаций выпускаться в течение минимум двадцати лет. Я знаю, что у вас, господин Пюизё, есть такая модель. Она называется DS.
   Пюизё опешил. Дебют модели DS поначалу готовился в глубокой тайне и был запланирован на октябрь 1955 года. Хотя в апреле 1952 года L'Auto-Journal опубликовал фотографии одной из этих машин, и её полное техническое описание, но Пюизё не ожидал, что о его секрете знают в СССР.
   - Откуда вам об этом известно, господин Хрущёв? - спросил он.
   В ответ Никита Сергеевич сделал испуганное лицо, потянулся к уху Пюизё и громким театральным шёпотом произнёс:
   - Ка-Гэ-Бэ... Они всё знают... Обо всех.
   - Но почему вы выбрали именно "Ситроен"? - полюбопытствовал Пюизё.
   - Потому что сейчас самая передовая модель автомобиля в мире - ваша DS, - ответил Хрущев. - А совместными усилиями мы сможем сделать ее ещё лучше. Наши инженеры проанализировали достоинства и недостатки вашей машины. Предупреждаю сразу: ее слабое место - низкое качество гидропневматической подвески. Намучаетесь. Я предлагаю делать гидравлику у нас, на наших военных заводах. Там у нас военная приёмка, качество будет высокое.
   - Вы серьёзно? - изумился Пюизё. - Вы пустите моих инженеров на ваши военные заводы?
   - На один завод. В один цех. Может быть, в несколько цехов, - ответил Хрущев. - Ещё один недостаток - крыша над задними сиденьями низковата. Вот, смотрите, - Хрущев вытащил несколько фотографий. - У нас в Союзе с 46 года выпускается автомобиль "Победа". Видите, какая у него крыша и покатая задняя часть?
   - Ну да, однообъёмная, без излома по линии багажника, -кивнул Пюизё, - Только вот задний обзор у неё плохой.
   - А если сделать большое панорамное заднее стекло? - предложил Хрущев.
   - Это можно, - Пюизё улыбнулся, - С вами очень интересно иметь дело, господин Хрущев.
   - Я вам ещё одну штуку покажу, - Никита Сергеевич перебрал фотографии, - Фары у вашей DS тривиальные. Круглые, как у всех, и торчат. Из-за них усложняется форма передка, он как бы разделён на капот и крылья. И аэродинамика страдает. Давайте сделаем вот такой передок, - Хрущев показал Пюизё подретушированную фотографию модели DS21 1965 года, с 4мя фарами, попарно закрытыми овальными прозрачными обтекателями. - Это мои ретушёры постарались.
   Пюизё впился взглядом в машину, выглядевшую в 1955-м как фантастический инопланетный аппарат.
   - Мон дью... Это потрясающе! Невероятно!
   - Ну, так как, вы согласны, мсье Пюизё? - спросил Хрущев.
   - Разумеется, да!
   - Тогда первым этапом мы хотели бы наладить сборку из французских комплектов на нашем заводе МЗМА в Москве, а затем мы построим по вашему проекту большой автозавод, где будем выпускать все модели семейства DS от начала до конца производственного цикла, - предложил Хрущев. - Наши экономисты подсчитали, что для рентабельности вам надо выпускать по 500 машин в день. Без нашей помощи вы едва осилите 300. С нашими инвестициями и выпуском на наших заводах - возьмете планку в 2000 в день. Не сразу, но осилим.
   - Я готов обсуждать детали контракта с вашими специалистами, - ответил Пюизё. - И, господин Хрущев... Если вас вдруг уволят из Советского ЦК, я возьму вас в дизайнерский отдел, консультантом, - рассмеялся он.
   - Бросьте, я тут не при чём. Над этим поумнее меня головы трудились. Несколько авиационных и автомобильных инженеров. Кстати, на всякий случай, стоит предусмотреть, помимо основной модели DS, ещё одну, упрощённую модель, - посоветовал Хрущёв. - Пусть он будет с тем же кузовом и подвеской, но пусть у него будет обычная, привычная тормозная система, рулевое управление и ручное сцепление с механической коробкой. Я понимаю, что вы хотите сделать машину, которая будет во всём отличаться от привычных потребителю автомобилей. Но в технике слишком много инноваций в одном образце приводит к снижению надёжности, следовательно - к ухудшению имиджа компании и падению продаж.
   - Я уже думал об этом, - признался Пюизё, - но вы же понимаете, хочется поразить потребителя чем-то необычным... Но я планирую запустить в будущем году продажи упрощённой модели.
   - Очень хорошо, - сказал Хрущёв. - К тому же такая упрощённая машина будет дешевле и привычнее в управлении. В СССР она будет пользоваться бОльшим спросом, чем навороченный, но дорогой DS. И с двумя моделями, варьируя их процентное соотношение в выпуске, легче выйти на требуемое для рентабельности производства количество продаж.
   - Как интересно, - заметил Пюизё. - Я думал, коммунисты мыслят лозунгами, а вы мне толкуете про количество продаж, рентабельность...
   - Ну, руководитель страны должен, прежде всего, быть хорошим хозяйственником, а уж потом - коммунистом, - усмехнулся Никита Сергеевич.
   - Интересная мысль, - сказал Пюизё.
   -На будущее, - добавил Хрущёв, - подумайте насчёт замены четырёх дверей на две широкие двери, поднимающиеся вверх, как крылья чайки. Их можно сделать с гидравлическим приводом, разместив гидроцилиндры во внутренних центральных стойках. Через такие ворота будет очень удобно входить и выходить.
   – Поднимающиеся двери? – Пюизё задумался. – У нас прорабатывается малолитражная модель Coccinelle с такими дверями, но делать их на машине класса DS?
   – Почему бы и нет? – пожал плечами Никита Сергеевич. – Ваша машина уже выглядит футуристично, а подъёмные двери лишь усилят впечатление.
  
   Робер Пюизё был деловым человеком. Контракт был подписан без промедления. Он предусматривал создание единого советско-французского концерна "Citroёn Russe", целью которого был выпуск автомобилей и их продажа по всему миру.
   Согласно контракту французская сторона предоставляла полную техническую документацию на модели DS, ID (упрощённый вариант на базе DS), модели, создаваемые на их базе - пикапы, лимузины, универсалы, кабриолеты, специализированные машины, например "скорой помощи", а также оборудование и технологическую оснастку для производства всех деталей, за исключением покупных комплектующих. Покупные изделия и материалы, не производящиеся в СССР, также закупались французской стороной и поставлялись централизованно в объёме согласованной производственной программы.
   Также французская сторона обязывалась закупать и поставлять партнёру специализированные станки и оборудование, которое было запрещено к продаже в СССР американскими и европейскими законами. Эта статья контракта была оговорена особо. Специальное засекреченное приложение к контракту содержало ряд очень необычных пунктов, в частности, что концерн "Citroёn" обязуется приобретать оборудование для СССР в качестве посредника, на советские средства, даже если это оборудование не имеет отношения к производственной программе. Робер Пюизё, разумеется, вначале не хотел с этим связываться, но Хрущёв его уговорил:
   - Поймите, господин Пюизё, - объяснил ему Никита Сергеевич. - Дискриминационные законы Соединённых Штатов прежде всего вредят бизнесу. Вы, как бизнесмен, должны это понимать. Поэтому, если мы с вами совместными усилиями сумеем сделать что-то на пользу бизнесу, почему бы нам этого не сделать? Не думаю, что вы лично сильно заинтересованы в американском автомобильном рынке. Там другие традиции. Американцы любят длинные и прожорливые сараи на колёсах. Ваша DS не будет пользоваться серьёзным спросом в Америке. А вот в Европе и СССР её с руками оторвут. Поэтому даже если американцы примут какие-либо санкции против вашей компании, для вас они не будут чувствительным ударом.
   Поразмыслив, Пюизё согласился.
   В обязанности советской стороны по контракту входило производство автомобилей. На первом этапе, пока строились заводы, предполагалась "отвёрточная сборка" из комплектов французских деталей, затем постепенно должен был быть развёрнут выпуск автомобилей, 100% сделанных в СССР. До 25% собранных в СССР автомобилей всех модификаций должно было уходить во Францию, конкретная цифра определялась текущим спросом.
   Также СССР инвестировал средства в концерн "Ситроен", но главным было участие советских научных институтов и предприятий, в том числе, предприятий оборонного комплекса, в разработке различных новинок, которые должны были найти применение на моделях DS, ID и их специализированных вариантах. Отдельным пунктом соглашения было установлено, что все технические решения являются совместной собственностью концерна "Citroёn Russe" и не могут быть проданы третьей стороне. Все новые модели, разрабатываемые "Citroёn" при участии советских специалистов и с применением совместных технических решений автоматически становились на конвейер в обеих странах.
   Система качества и обучение персонала были организованы совместно. Причём с советской стороны контроль качества обеспечивала военная приёмка.
   - Иначе у нас нельзя, - пояснил Хрущёв. - Нет у нас привычки производить качественные товары для населения. Вот мы с вами и будем эту привычку вырабатывать.
   Робер Пюизё, подписывая контракт, сказал:
   - У меня такое ощущение, что я только что продал душу дьяволу...
   - Люди гибнут за металл, - ответил в тон ему Хрущёв.
   Никита Сергеевич лично подписывал контракт с советской стороны. Удивлённому Пюизё он объяснил:
   - Вы сейчас подписываете контракт не с заводом МЗМА, вы подписываете контракт с Союзом Советских Социалистических Республик. Попробуйте рассматривать нашу страну как единую огромную корпорацию с предельно диверсифицированной сферой деятельности. В СССР всё принадлежит народу. И в нашем совместном предприятии будут участвовать, при необходимости, любые организации, составляющие народное хозяйство СССР. Понадобится вам, скажем, слон из Московского зоопарка - будет вам слон. Понадобится танковый полк - будет танковый полк. Но вы должны обосновать, зачем вам это понадобилось, и представить смету расходов и доходов, которые предполагается затем с помощью этого танкового полка получить.
   Робер Пюизё слегка офигел от русского размаха, но, оценив, какие перед ним открываются возможности, подписал контракт не задумываясь.
  
   Как ни странно, несмотря на планируемую премьеру машины в октябре 1955 года, в июле не то что ещё не была готова производственная оснастка, но даже внешний вид машины ещё не сформировался полностью. Окончательный внешний вид автомобиля не был готов даже за несколько недель до начала выпуска, в основном из-за того, что Пюизё считал отдельные его элементы слишком обычными и хорошо знакомыми. Он хотел, чтобы автомобиль выглядел так же необычно, как был сконструирован. Поэтому внесённые Хрущёвым предложения были внимательнейшим образом рассмотрены главным дизайнером Фламинио Бертони и главным конструктором проекта Андре Лефевром.
   Сказать, что Лефевр и Бертони были удивлены, значит - не сказать ничего. Но и они, и Пюизё понимали, какие перспективы откроются перед компанией, первой прорвавшейся на рынок страны, занимающей 1/6 часть всей суши на планете. Пусть даже 2/3 этой территории в принципе не имеют проезжих дорог. Поэтому конструкторы и дизайнеры "Ситроен" работали как прОклятые.
   Уже в конце июля в аэропорту Внуково приземлился французский транспортник "Норатлас", из которого со всеми вообразимыми предосторожностями выкатили один из первых предсерийных DS. По распоряжению Хрущёва, проекту "Citroёn Russe" дали "зелёную улицу" на всесоюзном уровне.
   Машину отогнали в ЦАГИ, где целиком продули в аэродинамической трубе. Лефевр и Бертони смогли воочию увидеть все проблемные в смысле обтекания зоны, и оптимизировать их. Оптимизация заключалась в немедленном "зализывании" проблемных участков на большом пластилиновом макете, который тут же продувался в аэродинамической трубе меньшего размера.
   Французы привезли несколько пластилиновых макетов, в том числе, и вариант, сделанный с учётом предложений Хрущёва. В итоге, в серию пошёл один из промежуточных вариантов кузова, по очертаниям сбоку напоминавший "Победу", но сужающийся сзади, примерно как и предусматривал оригинальный проект DS. Переднее стекло было сделано более изогнутым и пологим, капот и передние крылья выполнены в одном объёме, без разделявших их впадин. Сзади было установлено широкое, изогнутое панорамное стекло, перекрывавшее стойки кузова. В итоге кузов DS словно опоясывала цельная лента слегка тонированного дымчатого стекла. Такой кузов совмещал великолепный обзор и отличную аэродинамику.
   Аэродинамически кузов был выполнен совершенно гладким, без водосточных желобков над дверями. Фары сделали четыре, попарно закрытые продолговатыми стеклянными обтекателями. (как на модели DS21 1967 г в реальной истории)
   Конструктивно кузов состоял из несущего каркаса, на который навешивались ненагруженные алюминиевые панели. Основой каркаса было мощное стальное днище с вваренными в него силовыми элементами. К нему приваривались рамки дверей и каркас крыши. Сама крыша была пластиковая, а дверные стёкла не имели рамок. После сборки и герметизации такой кузов получался долговечным и устойчивым к коррозии даже в условиях посыпанных солью дорог. Ключевым моментом была именно герметизация, так как подгонка панелей друг к другу поначалу была слабым местом модели DS. В ГИПХе для "Ситроена" подобрали подходящий герметик, который позволил решить проблему.
   Советские специалисты предложили в качестве развития моделей DS и ID сделать варианты со стеклопластиковыми панелями вместо алюминиевых. Идея французов заинтересовала.
   Обсуждая с Пюизё внешний облик модели DS, Хрущев предложил сделать машину чуть шире и приземистее, чем предполагалось. Он пояснил свою мысль так:
   - Ну, смотрите, это же мировая тенденция. Сначала автомобили были высокие и узкие, как кареты, а потом стали меняться, делаться шире и ниже. Если мы с вами делаем машину, которая должна опередить своё время, мы должны просчитать эту тенденцию немного вперёд, это же логично!
   Пюизё согласился с ним и сумел убедить Бертони и Лефевра.
   Бертони, как и предсказывал Пюизё, одобрил идею подъёмных дверей. Лефевр отнёсся к идее с меньшим энтузиазмом, так как ему пришлось пересчитать всю силовую схему кузова. Однако специалисты ЦАГИ тут же рекомендовали ему обратиться в НАМИ.
   Крышу и её каркас, само собой, пришлось усилить. Зато двери теперь поднимались вверх вместе с половинками передней части крыши. Задняя половина крыши осталась неподвижной, из лёгкого пластика.
   Гидравлику машины полностью пересчитали в ЦАГИ, а также перебрали всю гидросистему опытного образца, выявив её слабые места и дав конкретные рекомендации по улучшению качества. В частности, добавили отсечные клапаны между системой подвески и тормозной системой. Без них машина при резком торможении "приседала" на гидравлической подвеске, когда давление в тормозной системе резко поднималось, а в подвеске, наоборот, падало.
   Затем машину всесторонне испытали на полигоне НАМИ, выявили все проблемы, посадили в прототип главного конструктора Андре Лефевра и в течение получаса продемонстрировали ему все "находки".
   Позже в разговоре с Хрущёвым Робер Пюизё признался:
   - Никак не думал, что русские окажутся столь придирчивыми экзаменаторами...
   Хрущёв, знавший из "документов 2012", что итальянцев в 1965-67 гг заставили фактически перепроектировать кузов "Фиата 124", превратившегося в ВАЗ-2101, увеличив количество точек сварки минимум втрое, лишь усмехнулся.
   Пюизё ещё несколько раз встречался с Хрущёвым. Он прислушался к советам Никиты Сергеевича и заранее обеспечил дилеров информационными материалами по новой модели, организовал обучение персонала, в первую очередь - ремонтников. Поэтому после начала продаж ситуация, когда покупатель вдруг обнаруживал, что у машины не работают ни рулевое управление, ни коробка передач, ни сцепление, ни тормоза, ни подвеска, а под машиной -- большая лужа жидкости, и механики в сервисе не знают, что делать, возникала куда реже, чем в знакомой нам версии истории.
   Пюизё и Лефевр побывали на МЗМА, осмотрели завод, разумеется, пришли в ужас от древнего оборудования, но инвестиции в проект с советской стороны были весьма весомыми, а контракт есть контракт. Поэтому французы, обречённо вздохнув, прислали в Москву несколько железнодорожных составов с новыми станками и оборудованием, которое в течение следующих 8 месяцев было смонтировано на московском заводе.
   На МЗМА в это время готовился к выпуску новый "Москвич-402" - машина, возможно, не самая передовая, но вполне отвечающая требованиям времени и отечественного покупателя. На заводе поначалу решили, что внедрение в производство "отвёрточной сборки" новейшего французского "Ситроена" погубит их разработку. Однако, приехавший на завод для встречи с трудовым коллективом Хрущёв успокоил их, заявив:
   - Товарищи, не надо беспокоиться. "СитроЁн" (Никита Сергеевич не сильно рефлексировал по поводу французского произношения) - машина, конечно, передовая, но достаточно дорогая. Потом, конечно, когда начнём их целиком сами делать, они подешевеют. Но ваш "Москвич", простой и дешёвый, нам очень даже пригодится. Ваша задача сейчас - учиться, учиться и учиться! Перенимать у французских коллег всё новое, прогрессивное, передовое. Мы специально выбрали для освоения самую технически совершенную на сегодняшний день машину. (Citroёn DS получил 3е место на конкурсе "Автомобиль века" в 1996-99 гг. где выбирали "самый значительный автомобиль XX века". Первое заняла "Жестянка Лиззи" - Ford model T, второе - Austin Mini) На сегодняшний день другой столь же технически совершенной машины, доступной рядовому покупателю, в мире нет. Поэтому все новинки, которые вы увидите в "СитроЁне", должны постепенно перекочевать в наши советские автомобили. Это - задача, которую ставит перед вами партия и правительство.
  
   Французы быстро смекнули, что режимом наибольшего благоприятствования, предоставленным им Хрущёвым, надо пользоваться, пока дают. С разрешения московских властей они сняли несколько рекламных роликов. Условия контракта предусматривали одновременную презентацию и начало продаж модели DS во Франции и СССР.
   В рекламе новой модели основное внимание, закономерно, обращалось на гидравлическую подвеску с изменяемым клиренсом. Вторым основным моментом, обыгрываемым в рекламных роликах на французском телевидении, было сотрудничество с СССР.
   Так, в одном из роликов показывали два "Ситроен DS", один был покрашен в национальные цвета Франции, другой - в алый цвет государственного флага СССР. На приборные панели машин ставили, соответственно, бокал для шампанского и гранёный стакан с водкой, налитые до краёв. Затем машины мчались по брусчатке Красной площади, колёса бешено прыгали, но кузов, благодаря гидравлической подвеске, оставался неподвижным, напитки не расплёскивались. После остановки водители выходили из машин и пили на брудершафт на фоне Спасской башни Кремля.
   Ролик показали и по советскому Центральному телевидению. Непривычные к рекламе западного образца советские телезрители - в 1955 году довольно немногочисленные - тут же сложили анекдот как продолжение ролика:
   "Водители меняются машинами: русский садится во французскую машину, где налито шампанское, француз - в советскую, где налита водка. Устроили ещё один заезд. Русский выходит из машины с пустым бокалом, но трезвый как стёклышко. Француз выползает из машины в стельку пьяный, роняет пустой стакан: "Пардон, не довезли..."
   Когда во Франции стало известно о предстоящей премьере новой модели "Ситроена", которая будет выпускаться одновременно и в СССР, в газетах разразилась настоящая буря. Тональность статей менялась полярно: от полного восторга до категорического неприятия, но равнодушным не остался никто. Шепилов показал Хрущёву одну из самых нашумевших статей в "Le Figaro": "Французская "Богиня" приподнимает "железный занавес".
   - Почему "Богиня"? - удивлённо спросил Никита Сергеевич.
   - Французское произношение обозначения модели DS - (de-es) по-французски звучит так же, как слово DИesse произносящееся как Деэ?с -- "богиня", - пояснил Шепилов.
   - Ишь ты... придумают же, - фыркнул Хрущёв.
   Статья, однако же, ему понравилась.
   - А ничего, хорошо написано, объективно, - похвалил Никита Сергеевич. - Могут ведь, когда хотят.
   Заголовок из "Le Figaro" обыграли в другом ролике. "Ситроен" DS подъезжает и останавливается перед мощной, индустриального вида железной стеной, усаженной крупными заклёпками. Стена перед ним не доходит до земли. Машина приседает на гидравлической подвеске, буквально на брюхе проползает под стеной - и выезжает на Красную площадь, расцвеченную флагами и транспарантами.
   Но больше всего зрителям понравился третий ролик, где машина влезала на высокий бордюр тротуара, по очереди подтягивая сначала передние, а потом - задние колеса. Управление подвеской было выведено на 4 качающиеся клавиши на приборной панели. После некоторой тренировки водитель, управляя одной рукой, мог заставить автомобиль буквально перешагивать препятствия небольшой высоты, разумеется, двигаясь на малой скорости, аккуратно подъезжая к бордюрам наискосок. (Клавишная система управления подвеской в реальной истории появилась на DS с 1956 года, первоначально высота кузова регулировалась одним рычагом.)
  
   Премьера DS состоялась в четверг, 6 октября 1955 года, на Парижском автосалоне. В 8 часов утра, за час до премьеры, Андре Лефевр и Поль Маже, конструктор гидравлической подвески машины, сели в один из предсерийных автомобилей и поехали на автосалон. К началу показа они опоздали. На каждом перекрёстке машину окружала толпа народа с расспросами о необычном автомобиле. (Исторический факт)
   Ровно в 9.00 с машины сняли покрывало, явив её публике. К 9.45 концерн "Citroёn" уже получил 749 заказов на новый автомобиль. К концу дня количество заказов превысило 12 тысяч. К окончанию автосалона было принято уже 80 000 заказов. (Исторический факт)
   В этой реальности модель DS внешне весьма отличалась от исходного прототипа. Благодаря полученной из 2012 года информации, с которой опосредованно (без раскрытия источника) работали инженеры НАМИ, машина выглядела внешне приблизительно на уровне 1967-70 года.
   В 1955-м люди, привыкшие к дизайну начала 50-х, с большими круглыми фарами, доминировавшими в передней части машин, к высоким кузовам, тяжёлым формам с выступами и выемками, видя гладкий, словно вылизанный, каплеобразный кузов DS, да ещё и с поднимающимися вверх, как крылья, широченными сдвоенными дверьми, по большей части роняли челюсть на пол.
   Французы строго выполняли условия контракта, поставив на МЗМА уже в начале октября первые 20 комплектов деталей. (Французский завод в Париже, в реальной истории, в октябре 1955 года собрал всего 7 машин, а в январе 1956 вышел на 229 машин в месяц) Завод начал осваивать непростую сборку "французской штучки", особенно пришлось помучиться с гидросистемой. Каждая машина принималась комиссией из французского инженера и представителей военной приёмки. Из первой партии в 20 машин приёмка вернула на доработку 17 - в основном, по причине текущей гидравлики. Её пришлось срочно дорабатывать при участии специалистов ЦАГИ, меняя материалы уплотнений и допуски. Информация по доработкам и срочно изготовленная партия уплотнений была отправлена во Францию самолётом. Советская сторона тоже не хотела провалить выполнение первого настоящего контракта с западной фирмой, чтобы иметь в будущем репутацию надёжного партнёра.
   Первые DS советской сборки выехали из ворот МЗМА в конце октября 1955 года. В это время под Москвой уже полным ходом шло строительство второй, третьей и четвёртой производственных площадок МЗМА, где планировалось изготавливать детали автомобилей, и разместить ещё несколько ниток сборочного конвейера.
   Учитывая масштабы страны и предполагаемый спрос, сразу предполагалось для постепенного наращивания выпуска строить дополнительные цеха и вводить параллельные нитки конвейера. Через несколько лет МЗМА превратился в автогигант, выпускавший по 3000 автомобилей в день. Но пока это была перспектива.
   Из первых 20 машин советской сборки, с доработанной гидравликой, согласно контракту 5 штук отправили во Францию. Оставшиеся 15 по указанию Хрущёва достались по записи передовикам производства. Ни один руководитель или аппаратчик машины не получил, хотя желающих хватало.
  
   Как и предсказали Хрущёву инженеры из НАМИ, поначалу модель DS в Союзе ажиотажным спросом не пользовалась. Прежде всего, это была достаточно дорогая машина. Позволить себе такую покупку мог на тот момент далеко не каждый. Хотя, пока выпуск поначалу был невелик, а машины собирались из французских деталей, их всё равно было куда меньше, чем покупателей.
   К тому же, концепция машины была слишком уж авангардная. Односпицевый руль, рычаг переключения передач на рулевой колонке - передачи переключались гидравлическим приводом, педаль сцепления отсутствовала, вместо педали газа из пола торчала непривычная "палочка", а вместо педали тормоза - круглая ножная кнопка. Для советских водителей, привыкших к куда более прозаичным и спартанским конструкциям, заводящимся ручкой, управлять французской "богиней" было уж очень непривычно.
   Отделанный кожей роскошный салон был только у 25% машин, отправлявшихся во Францию. Остальные, для внутреннего рынка, имели обычную отделку из "кожи молодого дерматина".
   Элементы отделки салона и гидравлика были первыми деталями, которые начали выпускать на советских заводах. Затем перешли к изготовлению стеклопластиковых панелей кузова. С ними машина стала почти на сотню килограммов легче. Французские инженеры-приёмщики срочно вызвали в Москву Андре Лефевра. Тот проехал на стеклопластиковой "богине" несколько кругов по испытательному автодрому НАМИ, и бросился звонить в Париж, Роберу Пюизё. Когда глава концерна взял трубку, Лефевр сказал:
   - Шеф, эти сумасшедшие коммунисты опять утёрли нам нос!
   С этого момента машины со стеклопластиковыми панелями начали поставляться и во Францию. С точки зрения развития конструкции это был шаг вперёд. Вокруг МЗМА начали тут же появляться небольшие кооперативы, где поначалу изготавливались запасные стеклопластиковые панели, на замену пострадавших в ДТП. Затем народ смекнул, что панели могут быть не обязательно точно такой формы, как исходные оригиналы. Ведь они крепятся на стальном каркасе. А каркас тоже можно доработать с помощью сварки, его ведь под панелями не видно.
   Дорабатывались чаще всего битые машины, по принципу "уже не жалко".
   По настоянию Хрущёва Лефевр ускорил проектирование упрощённой модели ID. К процессу подключилась большая группа инженеров НАМИ. Итоговый результат представлял собой нечто среднее между задумкой Лефевра и исходной моделью DS. Уже в апреле 1956 года с конвейеров второй и третьей площадок МЗМА стали сходить "Ситроены" модели ID.
   У них была точно такая же гидравлическая подвеска, гидравлический привод тормозов, но обычная механическая коробка передач. Соответственно, модель ID имела три привычные педали газа, тормоза и сцепления, а также рычаг переключения передач. Кресла были с жёстко закреплённой спинкой, крашеные двери с пластмассовыми накладками и без подлокотников, но тоже поднимающиеся вверх, чтобы не менять силовую схему кузова, более простые внутренние ручки дверей, ковры были заменены на резиновые коврики.
   Снаружи автомобиль отличался более простыми колёсами без колпаков. Умельцы тут же наладили изготовление колпаков, спойлеров и обтекателей в мелких мастерских, поэтому ID советской сборки, в кооперативном обвесе, зачастую выглядел роскошнее, чем французский DS, по крайней мере, извне.
   Вот эта, упрощённая и удешевлённая модель и стала в последующие годы одним из главных претендентов на роль "народного автомобиля Страны Советов"
  
  
34. "Генеральная уборка" Ивана Александровича.
  
   Портовые города, как известно, места очень неспокойные, а по ночам - и опасные. Портовые города Италии в 1955 году не были исключением. Моряки, порт - понятия, подразумевающие определённую "инфраструктуру" обслуживания, "с блэкджеком и шлюхами", а также - с кабаками, сутенёрами, наркопритонами и прочими "благами капитализма".
   В таких городах обычно никого не удивляет, что по утрам периодически находят трупы. Вот и в конце июля 1955 года в нескольких крупных портах Италии в течение трёх дней было обнаружено более 20 свежих покойников. Все они были более или менее тщательно ограблены. Причина смерти в каждом случае была своя, не вызывающая особых подозрений - удар ножом в спину или в бок, перерезанное горло, разбитая бутылкой или другим тупым предметом голова. Для околопортовой публики подобная смерть, в общем-то, может считаться естественной.
   Итальянская полиция к таким находкам относилась без энтузиазма: "помер Массимо - и хрен с нимо..." Так было и в этом случае. До 30 июля.
   А 30 июля был обнаружен сорвавшийся с горного серпантина, разбитый и сгоревший автомобиль. В нём нашли обгоревший труп князя Юнио Валерио Сципионе Боргезе, бывшего командира легендарной 10-й флотилии MAS.
   (MAS -- аббревиатура от итал. Messi d'Assalto -- штурмовые средства; также есть вариант итал. Motoscafo Armato Silurante -- вооружённые торпедные катера.)
   Обстоятельства смерти отнюдь не были загадочными. Исследование остатков машины показало, что причиной аварии была техническая неисправность рулевого управления.
   Итальянские газеты, в основном - правой и ультраправой направленности - сообщили о смерти "легендарного ветерана" и предстоящих похоронах. Похороны прошли тихо и благопристойно. Присутствовавшие на них репортёры были несколько удивлены тем, что на похоронах были лишь члены семьи. Никто из сослуживцев покойного на церемонии не появился.
   Одного из репортёров такая непочтительность ветеранов к своему бывшему командиру несколько озадачила. Репортёр запросил в адмиралтействе списки состава 10-й флотилии MAS и попытался разыскать кого-нибудь из членов "славного боевого братства подводных диверсантов". Выяснив несколько адресов, репортёр отправился по ближайшему из них. Он застал дома заплаканную вдову, сообщившую, что её муж три дня назад был найден мёртвым в переулке у порта.
   Репортёр отправился по следующему адресу. И там услышал аналогичную историю. По третьему, четвёртому, пятому и так далее адресам он узнал то же самое. Заинтригованный репортёр начал проверять всех бойцов 10-й флотилии по списку. Разумеется, некоторые из них погибли в 1941-43 годах. Но, к своему удивлению, репортёр обнаружил, что все выжившие на момент окончания войны моряки 10-й флотилии мертвы. И более 20 из них погибли в последние 2-3 дня июля 1955 года.
   Расследование заняло у репортёра несколько больше времени, чем он планировал. Ещё несколько дней ушло на подготовку статьи. Она вышла 20 августа 1955 года. Статья претендовала на статус сенсации - как-никак, кто-то в несколько дней истребил всех остававшихся в живых ветеранов 10-й флотилии MAS во главе с их легендарным командиром - "чёрным князем" Валерио Боргезе.
   Но, как ни странно, статья осталась почти незамеченной. В этот день мир замер от удивления, когда "венгерский Сталин" Матиаш Ракоши был застрелен во время парада "агентом ЦРУ".
   Сенсация - сенсацией, а полиция мимо такой информации пройти не могла. Началось повторное, куда более тщательное расследование, с объединением отдельных уголовных дел в единое делопроизводство и тщательным исследованием улик.
   Одной из улик был окровавленный нож, найденный недалеко от одного из обнаруженных тел. Тщательная экспертиза показала, что кровь принадлежит убитому, а сам нож по конструкции очень похож на боевые ножи, использовавшиеся во время войны британскими коммандос.
   В этот момент кто-то припомнил, что 18 декабря 1941 года в порту Александрия диверсантами 10-й флотилии были взорваны британские линкоры "Вэлиант" и "Куин Элизабет", а также танкер "Сагона". Были и другие, менее громкие операции против британского флота.
   Естественным в подобном случае предположением стала ответная операция британской разведки флота, или, возможно, частных лиц из бывшего состава разведки флота. На причастность профессионалов указывало многое - тщательность маскировки под обычные убийства с целью ограбления, умение владеть ножом, сам тип использованных ножей. Экспертиза ножевых ранений показала, что во всех случаях, когда тип ножа удавалось установить по форме раны, это был десантный нож, используемый британскими коммандос.
   На естественный вопрос: "почему так долго ждали - до 1955 года?" нашёлся столь же естественный ответ: с 1945 по 1954 год бывший командир 10-й флотилии князь Боргезе находился в заключении как военный преступник.
   Исходя из этого, основной стала версия организации резни частными лицами из числа профессионалов британской разведки и бывших коммандос. Официальным лицам из разведки ничего не стоило организовать "случайную" смерть "черного князя" в тюремной камере.
   Между Италией и Великобританией разразился дипломатический скандал. Причём британские официальные лица были искренне удивлены "наездом" итальянцев, ставших, к тому времени, союзниками по НАТО. Британцы, разумеется, с негодованием отвергли все обвинения. Итальянцы, разумеется, не поверили ни единому слову британцев.
   Скандал продолжался пару месяцев и закончился продолжительным охлаждением отношений между союзниками.
  
   В начале августа Серов доложил Хрущёву, что подготовка "окончательного варианта решения по Венгрии" вступила в завершающую фазу. Операция была согласована с наиболее влиятельными членами ЦК Венгерской партии труда и проводилась под совместным руководством Серова и венгерского министра госбезопасности Эрнё Герё. "Генератором идей" был Павел Анатольевич Судоплатов.
   Фамилию исполнителя, этнического венгра, Серов Хрущёву не назвал. В оперативной переписке он проходил под псевдонимом "Дьёрдь".
   - Никита Сергеич, чем меньше политики твоего уровня знают конкретных деталей, тем о меньшем они могут случайно проговориться, - честно объяснил Серов. - То, что для тебя - фигура ораторского искусства, то для наших людей может стать вопросом жизни и смерти.
   Поразмыслив, Хрущёв с ним согласился. Гораздо проще для политика "честно" признаться, что он чего-то не знал, чем лавировать, пытаясь не запутаться в полуправде.
   20 августа 1955 года Генеральный секретарь Венгерской партии труда Матиаш Ракоши должен был выступить на параде, посвящённом годовщине образования Венгерской Народной Республики.
   Ракоши прибыл на проспект Сталина (сейчас - проспект Андраши), где проходил парад. Генеральный секретарь поднялся на трибуну и обратился к народу Венгрии. Его безопасность, помимо обычной охраны, обеспечивали несколько десятков снайперов. Одного из снайперов в последний момент заменили с разрешения Эрнё Герё. Человек, заменивший его, был венгерским эмигрантом, завербованным в Париже. Именно он и проходил под псевдонимом "Дьёрдь".
   Ракоши произносил обычную в таких случаях торжественную речь. Снайпер ещё раз проверил винтовку и прицелился. Перекрестие аккуратно легло на лоб Генерального секретаря. "Дьёрдь" искренне верил, что завербовавшие его люди были агентами ЦРУ, и его выстрел станет прологом к крушению ненавистного ему социализма в Венгрии. Он поверил в существование заговора, в который вовлечён министр госбезопасности Герё. Собственно, это так и было, хотя снайперу и не сообщили некоторые ключевые подробности.
   Выстрел гулко раскатился над толпой. Замершие в ужасе и удивлении манифестанты безмолвно смотрели, как Генеральный секретарь Ракоши отлетел от трибуны назад и упал навзничь.
   Следом загремело ещё несколько выстрелов. Другие охранявшие мероприятие снайперы тут же ликвидировали стрелка. Это было их непосредственной обязанностью.
   Остальные члены правительства тут же попадали, кто где стоял, пытаясь укрыться. Толпа ожила и в панике ломанулась во все стороны. Никто не знал, сколько человек из руководства страны пострадало - выстрелов было несколько, а падали все.
   Эрнё Герё вскочил, схватил микрофон и взял на себя руководство, пытаясь остановить толпу и не допустить давки. Бледный, перепуганный Председатель Совета Министров Имре Надь пока был не в состоянии выполнять функции руководителя.
   Одновременно Герё сделал знак своему помощнику. Тот позвонил по телефону и отдал приказ доставить в ЦК ВПТ заранее освобождённого из лагеря Яноша Кадара. Именно Кадар, по замыслу Хрущёва и Серова, должен был стать руководителем Венгрии, той фигурой, которая удержит страну от беспорядков.
   Солдаты, оцепившие проспект Сталина и площадь, проходили специальные тренировки на случай возникновения беспорядков. Они расступились, образовав проходы, и частично выпустили толпу, а частично - успокоили людей, уговорив их оставаться на месте и не поддаваться панике.
   Парад был прерван. Руководство Венгрии собралось на экстренное заседание. Смерть Ракоши была воспринята неоднозначно. Генеральный секретарь, бывший ярым последователем Сталина, в народе популярностью не пользовался. Если не принять срочных мер, его смерть гарантированно привела бы к социальному взрыву. Имре Надь, естественный в этой ситуации претендент на пост Генерального Секретаря, был слишком слабым политиком.
   Перед началом заседания в зале появился Янош Кадар. Его появление вызвало довольно бурную реакцию - все знали, что он находился в заключении. Пожимая руки соратникам, заранее проинструктированный Кадар отвечал, что его выпустили несколько дней назад в обстановке строгой секретности, и он не знает, чья это была инициатива.
   Когда начали обсуждать вопрос о преёмнике Ракоши, тут же возникла кандидатура Имре Надя. Но против него неожиданно выступил Янош Кадар. Он вдруг извлёк на свет компрометирующие венгерского премьера документы о сотрудничестве Надя с НКВД, которые передал ему Серов через Эрнё Герё.
   (Во время чисток 1937--1938 годов, в результате которых были репрессированы Бела Кун и ряд других венгерских коммунистов, Надь стал сотрудником НКВД, что позволило ему выжить в ходе частых чисток. В соответствии с документами, имевшимися в архиве КГБ СССР, Имре Надь активно сотрудничал с НКВД и писал доносы на работавших в Коминтерне венгерских коммунистов. По доносам, собственноручно подписанным Имре Надем, были арестованы десятки человек, из которых 15 были расстреляны или погибли в лагерях. Он имел агентурную кличку "Володя" и, как отмечали его начальники, "работал инициативно, умело и бескорыстно, материального вознаграждения не получал". Источник - ru.wikipedia.org)
   Обнародование этого компромата привело к немедленной отставке Имре Надя. Но возникновение вакуума власти в подобной обстановке нельзя было допускать. Заранее проинструктированный Ференц Мюнних поставил на голосование предложение выдвинуть на пост Генерального секретаря ВПТ кандидатуру Яноша Кадара.
   Вторым вопросом, который поставил на голосование только что избранный Генеральный секретарь Кадар, было проведение расследования убийства Матиаша Ракоши. Ответственным за расследование назначили министра госбезопасности Эрнё Герё.
   В ходе расследования были арестованы десятки активистов, вычисленных КГБ по "документам 2012". "Под раздачу", среди прочих, попали такие фигуры, как Йожеф Дудаш, Бела Кирай, Пал Малетер, Миклош Гимеш, Йожеф Силади. Было произведено довольно много арестов среди студентов, однако большинство из них вскоре выпустили, не предъявляя серьёзных обвинений. Целью арестов было всего лишь временное изъятие вероятных смутьянов из политического процесса.
   Их арест позволил пресечь в зародыше саму возможность возникновения массовых беспорядков, чего и добивался Хрущёв. Никите Сергеевичу менее всего хотелось использовать советские войска для подавления контрреволюционного мятежа, что не могло не испортить отношения с Венгрией в будущем.
   Расследование убийства Ракоши было завершено в течение недели. Репортёрам ведущих западных и социалистических газет был предъявлен ворох доказательств сотрудничества убийцы с иностранной разведкой. Доказательства были обнаружены у него на квартире. Их подлинность не вызывала сомнений - в течение года доказательства тщательно готовил КГБ. Конкретная разведка названа не была, но обнаруженные изобличающие документы были на английском языке. Часть свидетельств указывала на ЦРУ, часть - на английскую разведку MI-5.
   Разумеется, шеф ЦРУ Аллен Даллес и шеф MI-5 сэр Ричард Уайт гневно отрицали какую-либо причастность подчинённых им служб к венгерским событиям. В этом случае им можно было лишь посочувствовать. Они действительно были ни при чём! Но доказать этого не могли. А если бы и смогли, им всё равно никто не поверил бы. Теория заговора - очень заразная вещь, а отмываться от обвинений руководителю разведки всегда труднее, чем обычному чиновнику. Даже если обвинения ложные, убедительно доказать их ложность крайне трудно.
   Президент Эйзенхауэр был очень недоволен тем, что американская разведка снова "засветилась" в крайне неприглядной операции на территории социалистической страны. В Сенате США назревал скандал, 1 сентября были назначены сенатские слушания по делу об участии ЦРУ в убийстве Ракоши. Положение Даллеса осложнялось недавним скандалом с попыткой ЦРУ взорвать самолёт китайской делегации во главе с Председателем Госсовета КНР Чжоу Эньлаем. Менее полугода прошло с того момента как ЦРУ было поймано за руку при попытке убийства, и тут же снова случилась аналогичная ситуация. Кто в этой ситуации мог поверить оправданиям Даллеса, что ЦРУ тут вообще ни при чём?
   Сенатские слушания тянулись более двух месяцев и окончились ничем. Сторонам не удалось представить по-настоящему убедительных доказательств как причастности ЦРУ к убийству Ракоши, так и его непричастности. Сторонники "теории заговора" остались при своём мнении. Ситуация сложилась как в анекдоте: "Ложечки мы потом нашли, но осадок остался..." Президент Эйзенхауэр уже не знал, можно ли вообще доверять Аллену Даллесу хоть в чём-нибудь. Своё недоверие он распространял и на его старшего брата - государственного секретаря Джона Фостера Даллеса.
   Именно этого и добивался Хрущёв.
  
   Ещё одна неожиданная смерть случилась далеко на западе США, в Калифорнии. На перекрёстке тяжёлый грузовик-контейнеровоз столкнулся с легковой машиной, протаранив и вмяв её водительскую дверь до самой середины салона.
   Водитель грузовика с места происшествия скрылся. Найти его полиции так и не удалось.
   Единственной жертвой ДТП стал водитель легкового автомобиля, киноактёр Рональд Рейган.
  
   12 августа 1955 года было принято и опубликовано в печати Постановление ЦК и Совета Министров СССР об увольнении в запас с 1 января 1956 года 640 тысяч человек. Это была очередная мера по демилитаризации экономики. Также, по инициативе министра обороны маршала Жукова, были сокращены установленные при Сталине очень высокие пенсии для генералов и полковников. Пенсии действительно были очень большие - в 5-6 раз превышавшие гражданские. Из сэкономленных средств Жуков предложил восстановить "наградные" выплаты для фронтовиков, получивших ордена и медали. Эти "наградные" были отменены 10 сентября 1947 года. Фронтовики тогда сильно обиделись.
   В этот раз министерство финансов ожидаемо выступило против - после войны с медалями ходил каждый второй, предложенный Жуковым размер выплат выливался примерно в 200 миллионов рублей в год. Однако, бюджет страны начал получать больше доходов - от торговли алмазами из Мирного, от начавшейся торговли нефтепродуктами - к этому времени построили первую очередь нефтепровода от Самотлора до Урала, и первые нефтеперегонные заводы в Уральском регионе. Также давала доход и скупленная агентами КГБ сеть транспортных компаний на обоих американских континентах.
   Наградные выплаты Совет министров утвердил, хотя и в сокращённом варианте относительно первоначального предложения министра обороны. Постановление ЦК КПСС и Совета Министров зачитывал по радио лично Хрущёв. Никита Сергеевич твёрдо уяснил один из основных принципов успешного руководителя - хорошие новости надо объявлять самому, плохие пусть обнародуют другие.
   Жуков также предложил уравнять выплаты солдатам и сержантам срочной и сверхсрочной службы по всем родам войск. С 1953 года солдатам сухопутных родов войск платили 30 рублей, матросам до 150 рублей, а в авиации -- 500 рублей. Жуков счёл эту систему несправедливой. По новой схеме всех солдат и матросов предлагалось приравнять к сухопутчикам и платить по 30-40 рублей. Также министр предложил унифицировать и выплаты сержантам со старшинами, тоже в основном в сторону сокращения, отменить различные надбавки.
   Жуковская реформа могла сэкономить бюджету 600 миллионов рублей в год. Безусловно, на бумаге это выглядело заманчиво. Хрущёв изучил "документы 2012" по этому вопросу. И наткнулся на слова маршала Ивана Степановича Конева: "старослужащие из армии поуходили, и следом упала державшаяся на них дисциплина". Также он обнаружил упоминания о некоем непонятном ему явлении в армии, именуемом "дедовщина". Порылся в электронной энциклопедии - и обомлел. Ему, как бывшему фронтовику, прочитанное показалось невероятной дикостью.
   Он лично вызвал Конева и, не сообщая ничего об источнике информации, спросил мнение маршала о Жуковской реформе. Иван Степанович сначала мялся, но потом, уверившись, что Хрущёв искренне пытается разобраться в вопросе, ляпнул:
   - Никита Сергеич, да ни в коем случае! Сталин бы за такое расстрелял, на х#й, как за вредительство! Ведь развалим, на х#й, армию! Все старослужащие разбегутся, а армия - она на сержантах да на старшинах держится!
   Хрущёв Конева поблагодарил, и предложения Жукова на Президиуме раскритиковал, хотя и не в коневских выражениях.
   Выплаты немного сократили, уменьшив разрыв между авиацией и остальными родами войск, но саму систему выплат не тронули.
   Также были сокращены сроки службы - в сухопутных войсках до двух лет, на флоте - до трёх. (В реальной истории с 1956 года - до трёх в армии и четырёх на флоте, 2 и 3 сделали позже.) Стране, потерявшей огромное количество работоспособного населения в войне, не хватало рабочих рук.
   Генералы и адмиралы активно протестовали, упирая на сложность современной техники, которую и за три года освоить не удаётся.
   Хрущёв ответил:
   - Значит - необходимо интенсифицировать боевую подготовку. Чтобы солдаты не огороды офицерским жёнам копали, и не дачи генеральские строили, а изо дня в день занимались боевой учёбой.
   Хрущёва в этом активно поддержал Жуков. В Генеральном штабе составили новые планы боевой подготовки войск, и сокращение сроков службы состоялось.
  
   В конце лета подводили первые итоги уборочной кампании 1955 года. "Предсказанная" Хрущёвым засуха на целине действительно случилась, и сильно ударила по урожаю. Во многих местах на иссушённых солнцем полях случались пожары. Не все руководители послушались совета пахать неглубоко - в таких хозяйствах урожай погиб из-за выветривания почв, где - частично, а где и полностью.
   Те же хозяйства, где к предупреждениям Первого секретаря прислушались, собрали пусть не самый большой, но необходимый стране урожай.
   По отчёту Гидрометеослужбы, с 1890 года, в целинных районах засуха случалась десять раз: в 1890, 1900, 1911, 1913, 1921, 1929, 1936, 1948, 1951, 1952 годах, в среднем -- каждые шесть-семь лет. Одиннадцатая засуха, как нарочно, была в 1955 году.
   "В 1955 году страну выручили Украина, Северный Кавказ и Поволжье. В результате зерна собрали даже больше, чем в 1954 году, 103,7 миллиона тонн (85,6 миллиона тонн в 1954-м). Из общего урожая закупили 36,9 миллиона тонн (в 1954 году 34,6 миллиона тонн). Средняя по стране урожайность тоже возросла: 8,4 центнера с гектара по сравнению с 7,7 центнерами в прошлом году. Однако потребляла страна по-прежнему больше, чем производила: в 1955 году -- 40,3 миллиона тонн зерна (в 1954 году -- 42,5 миллиона тонн)" (цитируется по С.Н. Хрущёв "Реформатор")
   Выходом стала госзакупка 3,5 миллиона тонн из резерва кормового фуражного зерна, поскольку в стране развивалось производство белковых кормов из хлореллы и успешно осваивались новые кормовые культуры. За счёт этого удалось сбалансировать производство и потребление, и избежать расходования зерна из Госрезерва.
   Неожиданно хороший результат получился из "хайнаньского проекта". Уже в середине лета в магазинах страны появились тропические фрукты. Сначала немного, и только в восточной части Сибири и на Дальнем Востоке. Затем, когда к перевозкам привлекли несколько грузовых дирижаблей большой грузоподъёмности, фрукты начали появляться и в магазинах европейской части страны.
   Цены на фрукты были установлены совсем не запредельные. Реакция народа была предсказуемо восторженной, особенно на голодавшем ещё в прошлом году Дальнем Востоке.
   Туда же завозилась и большая часть мяса, импортируемого из Монголии. В результате удалось снять остроту продовольственной проблемы, уйти от ситуации, когда более-менее приличное снабжение было только в городах-миллионниках.
   В конце августа, в воскресенье, Хрущёв был на даче, когда к нему вдруг заглянул его начальник охраны Иван Михайлович Столяров.
   - Никита Сергеич... Извините... Там, у ворот, мужик какой-то, с ящиком водки. Утверждает, что он вам проспорил...
   - Точно! Было такое дело, - вспомнил Хрущёв. - Так, зови его сюда! Негоже гостя с ящиком водки на пороге держать!
   Это действительно оказался тот самый председатель целинного колхоза, который поспорил с Хрущёвым на ящик водки, что засухи в 1955 году не будет. Засуха-таки была, и председатель, как честный человек, купил в сельпо ящик водки и отправился в Москву.
   Его провели прямо в беседку, где Хрущёв работал с документами. Следом шёл охранник с ящиком водки. Никита Сергеевич встал, поздоровался за руку с председателем, усадил за стол, сдвинув в сторону бумаги.
   Принесли рюмки и закуску, открыли одну бутылку. Хрущёву пить было нельзя, больная печень не давала расслабиться. Он даже показал председателю колхоза свою "особую" рюмку с толстым дном и стенками, куда входило едва ли около напёрстка водки.
   Позвали и охранников, раз уж такой случай. Посидели, поговорили о перспективах освоения целинных земель, о способах сохранения урожая, о новых сельскохозяйственных культурах. Хрущёв подарил председателю пачку распечатанных информационных материалов о сельском хозяйстве.
   Председатель покинул дачу Никиты Сергеевича вполне довольным и до конца жизни оставался его верным сторонником.
  
   1 сентября открыла свои двери созданная согласно Постановлению ЦК и Совета Министров СССР, подготовленному совместно Хрущёвым и Косыгиным, Академия подготовки руководящих кадров. Это был своеобразный институт повышения квалификации для партийных и хозяйственных руководителей. Низкий уровень образования руководителей с 1917 года был бичом советской экономики. Положение начало выправляться в конце 30-х, но война повыбила огромное количество подготовленных молодых руководителей.
   Теперь вновь созданная Академия должна была хотя бы частично выправить этот недостаток. А вот готовить руководителей высшего звена прямо со студенческой скамьи, без опыта работы на реальном производстве, Хрущёв счёл излишним и вредным.
   - Нечего заранее выращивать оторванную от народа элиту! - коротко и веско ответил он на Президиуме ЦК, когда кто-то предложил создать в ведущих университетах страны факультеты руководящих кадров. - Руководитель должен представлять во всех деталях особенности вверенной ему отрасли. И должен понимать, что рабочие не хуже, а то и лучше его разбираются в в своём деле. А то сегодня мы начнём "золотых мальчиков" обучать, а завтра они захотят стать капиталистами? Не бывать этому.
  
   8 сентября в Москву прибыла с официальным визитом делегация ФРГ, или как она тогда именовалась - ГФР (Германская Федеративная Республика) Возглавлял делегацию 80-летний канцлер Конрад Аденауэр. Это была инициатива немецкой стороны. Состоялись долгие и сложные переговоры, в ходе которых стороны установили официальные дипломатические отношения, с обменом послами.
   Это само по себе было важнейшей дипломатической победой СССР. В политике Западной Германии тех лет доминировала доктрина Хальштайна, согласно которой единственным законным государством немецкого народа являлась Западная Германия. ГДР была объявлена "незаконным политическим образованием". Если страна, имевшая дипломатические отношения с ФРГ, устанавливала дипотношения с ГДР, ФРГ автоматически разрывала отношения с этой страной. Так, к примеру, произошло, когда Югославия установила отношения с ГДР
   Дипломатические отношения с ГДР у СССР, разумеется, уже были. Поэтому установление и одновременное существование дипломатических отношений с ФРГ и ГДР было мощным пропагандистским ударом по доктрине Хальштайна и политике ФРГ в целом.
   Но Аденауэр был вынужден пойти на такой шаг под давлением западногерманских деловых кругов, ожидавших многого от возобновления экономических связей с СССР. Западной Германии была нужна нефть, сырьё, и рынок для сбыта своих товаров.
   Дипломатические отношения были установлены. Также обсуждался вопрос о заключении мирного договора. Но Аденауэр увязывал заключение договора с объединением Германии, под которым он понимал безоговорочное присоединение ГДР к ФРГ с образованием единого капиталистического государства.
   Для СССР такой расклад в тот период был неприемлем, так как при этом НАТО автоматически придвигалось к западной границе Польши. Об этом Хрущёв прямо заявил канцлеру.
   Аденауэр не сдавался. В соответствии с Потсдамским соглашением, Германия должна была выплатить СССР по репарациям около 500 миллионов марок. Но эти выплаты западные немцы вначале задерживали, а позже и вовсе замотали. Сейчас канцлер предложил Хрущёву безвозвратный кредит в миллиард марок, в обмен на объединение Германии и в счёт выплат по репарациям.
   Хрущёв ответил, что население ГДР само создало своё социалистическое государство, и СССР не вправе решать этот вопрос за восточных немцев. Да и ликвидация ГДР, как уже говорилось, была не в интересах СССР. Однако, Хрущёв дал канцлеру одну подсказку.
   Помня о позитивном опыте соглашения с Австрией, которая объявила о своём нейтралитете, Никита Сергеевич предложил:
   - Мы могли бы согласиться на объединение Германии на следующих условиях:
  -- ГДР проводит на своей территории свободный референдум по вопросу об объединении.
  -- В случае положительного исхода референдума объединённая Германия объявляет о своём нейтралитете и неучастии в военных блоках, выходит из состава НАТО и разоружается.
  -- Обязательство сохранять нейтралитет и не создавать армию должно быть записано в Конституции объединённой Германии, примерно так же, как Япония взяла на себя обязательство не создавать вооружённые силы.
  -- Иностранные вооружённые силы не могут размещаться на территории объединённой Германии. Те подразделения, которые там уже находятся, должны быть выведены в течение года.
  -- Немецкий народ должен решить сам, желает ли он жить при социализме или капитализме.
  -- Каждая из земель объединённой Германии должна иметь право выбирать свой экономический строй самостоятельно. Основой государственности объединённой Германии может стать Конфедерация.
  -- Независимо от экономической модели, коммунистическая партия должна быть представлена в правительстве объединённой Германии. Процентное соотношение определят свободные выборы.
   Аденауэра даже перекосило, когда он услышал предложения Хрущёва. Безусловно, для него самого такой сценарий был неприемлем. Прежде всего, канцлер был патологическим антикоммунистом. Наличие коммунистов в правительстве автоматически исключало Германию из плана Маршалла. Терять американскую кормушку немцы, разумеется, не хотели. Выходить из НАТО Аденауэр тоже не собирался, да и американцы ему этого не позволили бы. Совмещение в границах одного государства двух экономических моделей - социализма и капитализма, показалось канцлеру самой дикой ересью, какую он слышал за свои 80 лет.
   Именно так он Хрущёву и заявил.
   - Ну, значит, не судьба Германии объединиться, - пожал плечами Никита Сергеевич. - На других условиях мы не согласимся. Мирный договор мы можем подписать и с одной лишь ГДР, да, собственно, мы с ней и без договора хорошо сотрудничаем.
   - Так как мы не можем прийти к соглашению, мы вынуждены прервать наше пребывание в Москве, - сказал Аденауэр. - Завтра мы уезжаем.
   - Выражаю сочувствие и сожаление. Таким шагом будет нанесен вред и нашим отношениям, и прежде всего Германской Федеральной Республике. Однако это ваше дело, можете уезжать, хотя и потерпите урон, как политический, так и экономический, потому что экономические связи с Советским Союзом очень выгодны, - ответил Хрущёв.
   Аденауэр покинул зал совещания, отправившись консультироваться с ведущими бизнесменами Германии. Именно они и были инициаторами его поездки в Москву.
   Что именно сказали упрямому старику немецкие бизнесмены - история умалчивает. Но уже в тот же день Хрущёву доложили, что немцы уезжать не собираются. Демарш Аденауэра был не более чем попыткой припугнуть СССР срывом подписания мирного договора.
   - Напугали ежа голой жопой, - прокомментировал Хрущёв.
   К тому же в ходе переговоров была уже достигнута договорённость о возвращении в Германию всех немецких военнопленных, содержавшихся в СССР в лагерях. Аденауэру, разумеется, хотелось и освободить соотечественников, и остаться "в памяти народной" политиком, освободившим немцев из "коммунистического плена". Срыв переговоров перечеркнул бы уже состоявшиеся договорённости, чего Аденауэр допустить не мог и не хотел.
   В итоге, немцы не уехали. Работа над документом продолжилась. Предложение Хрущёва Аденауэр обсуждать отказался, но и об объединении Германии путём "аншлюса" ГДР больше не заикался.
   Тем не менее переговоры шли трудно. И вдруг сами же немцы по секрету сообщили Хрущёву, что на Аденауэра оказывает большое давление американский посол в СССР Чарльз Болен. (Charles Bohlen)
   Хрущёв уже знал, что посол Болен - ярый антисоветчик, поэтому не особенно удивился. Так или иначе, итоговый документ в конце концов был составлен и согласован обеими сторонами.
   И тут переводчик передал Хрущёву просьбу Аденауэра - подписать согласованный документ как можно скорее, пока посол Болен не увидел его итоговый текст.(Исторический факт)
   - Он хочет всё испортить, - сказал канцлер, имея в виду Болена.
   Так Хрущёв и Аденауэр неожиданно для себя оказались в какой-то мере союзниками. Они составили и согласовали мирный договор, и оба были согласны его подписать, в то время как противодействовал подписанию договора только посол США в СССР.
   Когда Никите Сергеевичу перевели слова Аденауэра, он возмутился:
   - Кто хочет испортить? Посол Болен? А он, бл#, вообще кто? Он - представитель третьей стороны, он здесь - никто и звать его никак!
   И, обращаясь уже к канцлеру, добавил:
   - Господин канцлер, зачем вы этого Болена вообще слушаете? Ведь вы же сами утверждаете, что Германия - суверенная страна, так? Болен к Германии вообще отношения не имеет, он - посол США в Москве! Пошлите его на три буквы, и пусть он вам не мешает.
   - Ну... - Аденауэр замялся. - Видите ли, посол Болен всё-таки - представитель нашего союзника...
   - Да уж вижу... Хренового вы себе выбрали союзника, господин канцлер - усмехнулся Хрущёв. - Если вы готовы подписать, то я тоже готов.
   Однако, американцы, видимо, сумели надавить на Аденауэра. Договор остался не подписанным.
  
   11 сентября 1955 года приняли в состав ВМФ подводную лодку Б-67. Это была первая, пока ещё дизельная лодка с баллистическими ракетами. Командиром лодки был назначен капитан 2 ранга Федор Иванович Козлов. Ночью с 14 на 15 сентября, в обстановке глубокой секретности на борт была загружена ракета Р-11ФМ. Первый успешный запуск баллистической ракеты с борта подводной лодки состоялся в 17:32 16 сентября 1955 года в Белом море.
   Сергей Павлович Королёв лично командовал запуском. Он хотел почувствовать все особенности подводного плавания: ограниченное пространство, динамику перехода из надводного положения в подводное и обратно, поведение лодки и ракеты на волне.
   Также на лодке присутствовали её главный конструктор, он же председатель Государственной комиссии, Николай Никитич Исанин, несколько адмиралов и старших офицеров во главе с адмиралом Львом Анатольевичем Владимирским.
   Недалеко от поселка Ненокса на высоком берегу установили створные знаки, определяющие боевой курс лодки при стрельбе. На воде поставили стартовый буй в половине кабельтова по траверзу от курса. Ракета должна стартовать в тот момент, когда Б-67 будет находиться на линии, соединяющей шахту лодки, буй и боевое поле, куда должна была упасть ракета.
   Утро было совершенно спокойным, стоял полный штиль, а Сергей Павлович Королёв хотел проверить, как будет стартовать ракета при волнении моря. Подождали до обеда, наконец, поднялся ветер.
   Предстартовая подготовка началась за час до подхода к точке пуска. За 30 минут до пуска стартовый стол с ракетой подняли в верхнее положение, выдвинув ракету из шахты на уровень верхнего среза рубки.
   Было заранее высчитано время от подачи питания на ракету до старта - оно составляло 19 секунд. За это время лодка проходила 40 метров. За 40 метров до буя командир лодки предупредил Королёва.
   Команду на запуск отдал лично главный конструктор. Командир продублировал команду, а кнопку "Борт.Питание" нажал в центральном посту лодки заместитель Королёва Владилен Петрович Финогеев. Королёв наблюдал за запуском в командирский перископ, а капитан 2 ранга Козлов стоял у зенитного перископа.
   После старта ракеты Козлов уступил место у перископа адмиралу Владимирскому, а сам вместе с Королёвым поднялся на мостик, чтобы осмотреть стартовый стол. Повреждений не было, только ожидаемые следы от факела ракетного двигателя.
   По пути в базу они получили донесение с боевого поля. Ракета упала в 150 км от точки старта "с точностью в пределах тактико-технического задания". На берегу Королев и Исанин составили текст телеграммы Хрущеву.
  
   В начале сентября 1955 года случилась ещё одна смерть. Она не вызвала такого политического резонанса, как убийство Матиаша Ракоши во время парада, потому что её сочли происшедшей по естественным причинам.
   Сэр Уинстон Леонард Спенсер Черчилль, герцог Мальборо, был найден мёртвым в саду своего поместья Чартвелл, в Кенте.
   В день смерти сэр Уинстон после ланча вышел в сад. Его ждали к 5-часовому чаю, и забеспокоились, когда он не пришёл вовремя. Дворецкий отправился его искать. Через несколько минут он обнаружил сэра Уинстона сидящим в его белом садовом кресле на берегу пруда, без признаков жизни. Вызванный врач официально зафиксировал, что смерть наступила около трёх часов назад.
   Вскрытие показало, что причиной смерти был инфаркт.
   На самом деле Уинстон Черчилль был отравлен. Исполнитель несколько дней следил за домом, выясняя расписание владельца и выбирая удобный момент. В день покушения он проник на территорию поместья рано утром и весь день прятался в кустах, ожидая, когда появится Черчилль.
   Уинстон Черчилль всю жизнь отличался редкой способностью кратковременно засыпать на 10-15 минут. Это очень помогало ему восстанавливать силы. Он даже периодически покидал заседания кабинета министров, приходил в свой кабинет или другое подходящее место, и на несколько минут отключался.
   Исполнитель подождал, пока сэр Уинстон задремал, затем принял таблетку с противоядием, чтобы самому не пострадать от яда, осторожно вышел из-за кустов и неслышно приблизился к спящему Черчиллю. Ядом было заряжено специально сконструированное двухствольное устройство.

  
   (Аналогичным способом 12 октября 1957 года был отравлен в Мюнхене главный редактор эмигрантского журнала "Український самостійник" Лев Михайлович Ребет, а 15 октября 1959 года в том же Мюнхене был отравлен лидер украинских националистов Степан Андреевич Бандера. Обоих клиентов отправил в лучший из миров сотрудник КГБ Богдан Николаевич Сташинский.)
   Исполнитель подошел к Черчиллю сзади, прикрыл лицо платком, одновременно раздавив в платке ещё одну ампулу с противоядием, и выпустил газ в лицо клиента. Черчилль мгновенно проснулся, в испуге вдохнув ядовитый аэрозоль... Яд сделал своё дело и растворился в организме, не оставив следа. Результатом был искусственно вызванный инфаркт.
   Исполнитель покинул поместье тем же путём, как и пришёл. Уходя, он послал в эфир короткий кодированный радиосигнал. Когда он выбрался на дорогу, его подобрала подъехавшая машина.
   Смерть бывшего премьер-министра, разумеется, не осталась незамеченной. Ведущие британские газеты опубликовали некрологи, было проведено тщательное расследование.
   Поскольку Черчилль на тот момент уже пережил несколько микроинсультов разной степени тяжести, злоупотреблял алкоголем и страдал от ожирения, диагноз "инфаркт" ни у кого особого подозрения не вызвал.
   Генерал-полковник Павел Анатольевич Судоплатов после этого события получил в кругу ближайших коллег прозвище "Заслуженный кардиолог СССР".
  
  
35. Линкор "Новороссийск".
  
   В середине сентября Никита Сергеевич Хрущёв отправился в отпуск в Ливадию. Отпуск государственного деятеля - не просто время чтобы поваляться на пляже. Хрущёв в отпуске обычно отводил часть времени для важных встреч и для работы над важными проектами. В отпуске он был свободен от повседневной рутины, которая отнимает массу времени у любого руководителя.
   Будучи в Крыму, Никита Сергеевич посетил Севастополь. После посещения Тихоокеанского флота ему было интересно сравнить, каковы условия на Чёрном море, лично ознакомиться с положением дел на Черноморском флоте. Было и ещё одно, крайне важное и секретное дело. Поэтому Хрущёв заранее договорился с председателем КГБ Серовым о совместной поездке.
   К посещению Первого секретаря ЦК командование флота приурочило специальное мероприятие - доклад на тему "Действие Черноморского флота в случае возникновения войны". Однако доклад, иллюстрированный множеством карт и тактических схем, больше напоминал полноценные командно-штабные учения.
   В докладе рассматривались возможные действия Черноморского флота при штурме проливов Босфор и Дарданеллы. По ходу доклада Хрущёв не перебивал, но слушал внимательно. Докладчик, не знакомый с манерой Первого секретаря, не почувствовал подвоха и продолжал развивать своё "бумажное наступление" уже в направлении Северной Африки.
   Когда докладчик начал описывать успешную высадку десанта в Египте, Хрущев не выдержал. Никита Сергеевич ехидно поинтересовался:
   - А как флот собирается защищаться от самонаводящихся ракет, к примеру таких, как наша "Комета"?
   В зале наступила мёртвая тишина. Докладчик вертел в руках указку, напоминая школьника-лоботряса, застигнутого у доски каверзным вопросом учителя. Наконец он решился и громко отрапортовал:
   - Не могу знать.
   -- Вы что, о "Комете" не знаете? -- переспросил Хрущёв.
   -- Никак нет.
   Сидевший рядом адмирал Кузнецов прошептал ему на ухо:
   - Никита Сергеич, в соответствии с существующим положением о секретности информацию о специальных видах вооружений до строевых частей и кораблей не доводят. Во избежание утечки.
   -- Что? -- взорвался Хрущёв. -- А как же они будут воевать?
   Жуков, Малиновский, адмиралы молча сидели в президиуме. Ответа не было.
   -- Он нам голову морочит, до Африки дошел... -- продолжал Хрущёв. -- А самого его давно утопили. И следа не осталось. Как можно готовиться к войне, если командиры и не подозревают об оружии, с которым им придется столкнуться?
   В зале сгущалось зловещее молчание.
   - Значит так, - Хрущёв встал и подошёл к схемам. - Всё, что вы тут нарисовали - х#йня. В случае войны всё будет иначе.
   - Для начала американцы развернут в Турции свои средние бомбардировщики, а позже - баллистические ракеты средней дальности, вроде нашей Р-5М, только более дальнобойные. - продолжил Никита Сергеевич. - Они смогут за 5-7 минут достать до Москвы. В этих условиях главной задачей кораблей Черноморского флота будет постоянное патрулирование вдоль турецкого побережья. Для защиты от воздушных атак корабли патруля будут сопровождать крейсеры ПВО, оснащённые управляемыми зенитными ракетами. Такие ракеты сейчас разрабатываются.
   - В случае воздушной атаки на корабли патруля, они наносят ответный удар дальнобойными снарядами с атомными боевыми частями по заранее намеченным целям на турецкой территории, - Хрущёв указал на военную базу Инджирлик, Стамбул, проливы Босфор и Дарданеллы.
   - Одновременно остальные корабли флота должны покинуть свои базы как можно скорее, потому что по ним будут нанесены ядерные удары. - продолжил Никита Сергеевич. - Корабли должны рассредоточиться и отразить атаки с воздуха, прежде всего - атаки противокорабельных ракет. Для этого корабли будут оснащаться зенитными средствами нового поколения - зенитными ракетами и малокалиберной зенитной артиллерией с автоматическим наведением.
   - Само собой, часть кораблей всё равно будет потоплена, - пояснил Хрущёв. - Поэтому задачей Черноморского флота является скорейшее уничтожение американского 6-го флота в Средиземном море. Эту задачу будут выполнять линкоры "Севастополь", "Новороссийск", строящийся крейсер "Сталинград", а также, в перспективе - подводные лодки, оснащённые крылатыми ракетами.
   - С бомбардировщиками противника корабли бороться не смогут, - продолжал Хрущёв. - Эта задача ложится на истребители авиации флота, истребители ПВО и зенитные ракеты. Задача флота - причинить максимальный ущерб 6-му флоту США, уничтожить стартовые позиции баллистических ракет, пункты базирования, склады вооружения, транспортные узлы и узлы связи. Вот как вам предстоит воевать, товарищи. А высадки десантов в Египте - это фантазия.
   Адмиралы и офицеры слушали Хрущёва с вытаращенными глазами. Только сейчас они начали осознавать всеобъемлющий и апокалиптический характер будущей войны. Большинство из них о новых, перспективных системах вооружения слышали впервые. Они привыкли к обычным, стреляющим на 20-30 километров пушкам, к торпедам, самолётам... И вдруг Первый секретарь ЦК, реалист по должности, говорит им о невероятных ракетах, достающих из Турции до Москвы за 5-7 минут, о противокорабельных и зенитных ракетах, которые сами наводятся на цель... Было от чего впасть в ступор.
   Когда моряки пришли в себя, Хрущёв не дал им опомниться.
   - Давайте, товарищи, сделаем так. - сказал он. - Я поручу Дмитрию Фёдоровичу Устинову подготовить для вас информацию о современных и перспективных средствах поражения, разрабатываемых у нас и у противника, а также -- о средствах противодействия. Вы с ними ознакомитесь. Затем в середине октября я к вам снова приеду, и мы обсудим программу строительства флота, которую готовит ваш военно-морской министр адмирал Кузнецов.
  
   В Ливадии Хрущёв 6 октября принял американского фермера-миллионера Росуэлла Гарста. История появления Гарста в СССР была куда как необычной. В феврале 1955 года издатель американской газеты "Де Мойн Реджистер" Леонард Сотц в своей статье призвал СССР и США к мирному сельскохозяйственному соревнованию и пригласил советских специалистов-аграриев посетить Соединённые Штаты для ознакомления с передовыми агротехнологиями.
   Приглашение было с благодарностью принято, и в июле 1955 года, одновременно с Женевской встречей на высшем уровне, в Айову отправилась советская делегация во главе с министром сельского хозяйства Владимиром Владимировичем Мацкевичем.
   По возвращении Мацкевич представил подробнейший отчёт на 400 страниц, вобравший в себя всё, что удалось узнать об американском сельском хозяйстве. Также Мацкевич передал гостеприимным айовским фермерам приглашение посетить с ответным визитом СССР.
   Большинство фермеров и не собирались ехать. А вот Росуэлл Гарст поехал. Более того, он поставил себе задачей продать в СССР элитные семена кукурузы, производством которой он с увлечением занимался. Помимо семян, он хотел продать и оборудование калибровочного завода, на котором производилась селекция посевного материала.
   В это время на торговлю американских производителей с СССР было наложено правительственное эмбарго, исключительно по политическим соображениям. Гарст долго переписывался с Госдепартаментом, в итоге сам поехал в Вашингтон, добрался до госсекретаря Джона Фостера Даллеса и закатил ему скандал.
   Офонаревший от подобной наглости Даллес махнул рукой и разрешил Гарсту "везти в Москву свою кукурузу". Обнаглевший от успеха Гарст тут же подал заявку на получение "карт-бланш" - экспортной лицензии, позволявшей продавать в СССР любые товары. Чиновники Госдепартамента сопротивляться не стали - а вдруг Гарст опять пойдёт скандалить к Даллесу, а им потом с госсекретарём ещё работать... И выдали Гарсту требуемые разрешения.
   Тем самым создав анекдотический прецедент государственного уровня - в условиях объявленной экономической блокады какой-то фермер получает на уровне Госдепартамента разрешение торговать с вражеской страной, находящейся в той самой блокаде.
   Именно с этого визита в "той истории" началось хрущёвское увлечение кукурузой. Сейчас же Никита Сергеевич принял Гарста с ещё большим радушием. Оба они были увлечены сельским хозяйством, оба поднялись из низов, в общем, в каком-то смысле оказались родственными душами.
   Более того, Гарст предложил Хрущёву послать нескольких механизаторов в Айову, на стажировку к нему на ферму. Никита Сергеевич предложение принял. В Айову поехали два наших механизатора из Кировоградской области Украины - Александр Васильевич Гиталов и его напарник. Они работали у Гарста целый сезон. По возвращении домой кировоградские механизаторы побили все советские рекорды вспашки и косьбы.
   Чтобы не утратить их уникальный опыт, Хрущёв поручил министру сельского хозяйства Мацкевичу организовать курсы повышения квалификации работников сельского хозяйства, на которых Александр Гиталов передавал полученный опыт механизаторам со всей страны.
   Посещение Гарста убедило Хрущёва в правильности выбранного курса на использование минеральных удобрений и высокоэффективных кормовых культур. Да и первые полученные уже результаты впечатляли. В стране быстро увеличивалось производство продуктов питания, росло поголовье скота, улучшалось снабжение населения.
   С посещением Гарста был связан ещё один анекдотичный случай. После разговора с Хрущёвым Гарст отправился в поездку по стране. В одном из совхозов он наблюдал за озимым севом. И увидел, что минеральные удобрения, приготовленные для внесения в почву одновременно с семенами, лежат кучами на краю поля. Сеялка едет по полю, удобрения мирно лежат невостребованными.
   Гарст, как любой хороший хозяин, возмутился, потащил с собой переводчика и начал выговаривать колхозному бригадиру. Бригадир был очень удивлён: приехал какой-то американец, и начал его учить, как надо сеять. Свое удивление бригадир сформулировал недвусмысленно и лаконично, уложившись в три самые знаменитые буквы русского языка.
   Гарст вошёл в раж, и, потрясая кулаками, пригрозил пожаловаться Хрущёву. Тут бригадир решил, что дело может обернуться себе дороже, махнул рукой и послал механизатора за разбрасывателем.
   Когда Хрущёву доложили об этом случае, Никита Сергеевич только головой покачал:
   - Твою то ж мать! Американский миллионер болеет за наше сельское хозяйство сильнее, чем бригадир в колхозе. Дожили...
   По возвращении в США Гарст ехидно сообщил в Госдепартамент: "Хрущёв купил все, что я привез с собой, и заказал ещё". Чиновники Госдепа попытались задним числом запретить сделку. Гарст достал выданную Госдепартаментом бессрочную экспортную лицензию и помахал у них перед носом.
   - Когда они давали мне эту лицензию, - во время следующей встречи сказал Хрущёву Гарст, - они не понимали, что дали мне "золотой ключик от шкафа, полного конфетами", и теперь я могу предлагать своим русским покупателям любые товары, какие они только пожелают.
   По сути дела, на какой-то период монополия американской торговли с СССР оказалась в руках одного человека. Своим "золотым ключиком" Гарст открыл "железный занавес" - к своей и советской обоюдной выгоде. (Исторический факт)
   Он создал прецедент, опираясь на который, уже и другие американские производители потребовали от Госдепартамента права на торговлю с СССР. Любой проситель, получая отказ в разрешении на экспорт своего товара в СССР, теперь заявлял: "Почему Гарсту можно, а нам нет? Это дискриминация!"
   Обвинений в дискриминации государственные структуры в США старались избегать уже тогда. Тем более, что речь шла не о неграх, а о вполне респектабельных представителях бизнеса. Так можно было и голоса на выборах потерять. Госдепартамент против воли Даллеса был теперь вынужден выдавать одну, вторую, третью лицензию... В итоге экономическая блокада вокруг СССР рухнула. (Исторический факт)
  
   13 октября Хрущёв снова посетил Севастополь. Вместе с Хрущёвым в Севастополь приехал военно-морской министр адмирал Кузнецов, министр оборонной промышленности Устинов, министр судостроительной промышленности Иван Исидорович Носенко, командующий флотом адмирал Горшков и председатель КГБ Серов.
   Состоялся большой разговор на тему планирования судостроительной программы военно-морского флота. Было намечено строительство нескольких типов атомных подводных лодок, а также план переоснащения строящихся и уже построенных кораблей современным управляемым оружием. Строящиеся корабли также предполагалось оборудовать атомными силовыми установками.
   Затем Никита Сергеевич попросил ещё раз показать ему бухту Севастополя и корабли. Приехавших гостей провезли на адмиральском катере по всей бухте. Сопровождал их командующий ЧФ адмирал Виктор Александрович Пархоменко.
   Когда катер подошёл к молу, Хрущёв вдруг спросил:
   - Виктор Александрович, а как осуществляется оборона бухты и кораблей от подводных диверсантов?
   - Ну... - Пархоменко опешил. Он стал командующим ЧФ в июне 1955 года, и вопрос подводных диверсантов при нём ещё не поднимался вообще. - У нас есть боновое заграждение, Никита Сергеич... Вот, видите, буксир стоит. Он это заграждение закрывает на ночь, и открывает. Ещё у нас есть шумопеленгаторная станция, она прослушивает шумы возле входа в бухту.
   Адмирал Кузнецов и командующий флотом адмирал Горшков навострили уши. Вопрос, поднятый Хрущёвым, был неожиданным и необычным.
   - И это боновое заграждение у вас весь день открыто? - не отставал Хрущёв.
   - Да, - ответил Пархоменко, - у нас идут дноуглубительные работы, подрядчик - трест "Черномортехфлот" просил не закрывать вход в бухту, они постоянно грунт вывозят на подводную свалку.
   - И давно они работают? - уточнил Хрущёв.
   - С конца февраля этого года.
   - А это боновое заграждение, что оно из себя представляет?
   - Сеть из стального троса, сверху поплавки, снизу грузы, - пояснил Пархоменко. - И таких сетей несколько рядов.
   - И эти сети, что, прямо до самого дна достают, и от берега до берега тянутся? - Хрущёв вцепился в адмирала, как клещ. (вторая линия, состоящая из 15 противоторпедных сетей, не доходила полностью до берегов бухты, а крайние полотнища сетей, протяженностью 70 метров, не достигали дна -- у южного берега (Александровский мыс) на 3--6 метров при глубине бухты в этом месте 6--9 метров, а у северного берега (Константиновский мыс) -- на 4--6 метров при глубине 6--11 метров. Любимым занятием местных мальчишек было подныривание под крайние секции сетевых заграждений (всего 3 метра в глубину) и выныривание в открытое море. - см. Б.А Каржавин Тайна гибели линкора "Новороссийск")
   - Э-э-э... Ну... Вообще-то нет... - признался Пархоменко.
   - А эта шумопеленгаторная станция, - Хрущёв к разговору подготовился хорошо, и теперь буквально пил кровь из командующего флотом, - эта станция, что, может засечь подводного диверсанта?
   - Вообще-то вряд ли, - признался командующий. - Станция старая, 1942 года. Она и подводную лодку-то слышит только на средних ходах, больше 6-8 узлов. И станция и заграждения рассчитаны на торпедную атаку по кораблям от входа в гавань.
   - То есть, если боевые пловцы с современным снаряжением захотят проникнуть в бухту, они смогут сделать это скрытно? - Хрущёв, можно сказать, нокаутировал адмирала и теперь нещадно добивал его вопросами.
   - Это возможно, - признал Пархоменко.
   - Та-а-ак... - тоном, не предвещающим ничего хорошего, произнёс Первый секретарь ЦК.
   Адмиралы Кузнецов и Горшков за его спиной уже недвусмысленно показывали Пархоменко кулаки.
   - А после войны бухту тралили? - спросил Хрущёв. - Я слышал, ту немцы много магнитных мин накидали. Их все выловили?
   - Так точно, - ответил Пархоменко.
   (Минная опасность в Севастопольской бухте нами считалась ликвидированной, так как траление было произведено по установленным нормам с четверным превышением кратности траления (72-кратно вместо 18).)
   - А дно в бухте какое?
   - Ил. Слой довольно толстый. Потому и дноуглубительные работы проводим.
   - А если мина за 12 лет успела погрузиться в ил, разве вы её тралом зацепить сможете? - Хрущёв впился в адмирала, как доильный аппарат из анекдота ("Пока 20 литров не выдоит - не отпустит")
   - Ну... теоретически такая возможность есть...
   - Товарищи адмиралы, а покажите мне ваш флагман, - вдруг, неожиданно сменив тему разговора, попросил Хрущёв.
   Пархоменко, едва не перекрестившись на радостях, что Первый секретарь перестал его расспрашивать, приказал рулевому править к линкору "Новороссийск".
   Через несколько минут катер ошвартовался у трапа, и делегация высокого начальства поднялась на корабль.
   У трапа их встречал командир линкора, капитан 1 ранга Александр Павлович Кухта. Он уже было собрался в отпуск с 16 октября, и визит руководства энтузиазма ему не прибавил.
   Сопровождаемые командиром корабля, выступающим в роли гида, руководители страны и адмиралы отправились на экскурсию по линкору, обходя его по верхней палубе от трапа к носу.
   Дойдя до носовых башен главного калибра, Хрущёв вдруг спросил:
   - Александр Павлович, мне вот рассказывали, что корабль делится водонепроницаемыми переборками на отсеки, на случай затопления. Это правда?
   - Так точно, Никита Сергеич! - ответил командир.
   - И эти самые переборки идут через весь корабль сверху донизу?
   - Вообще-то нет, - ответил Кухта. - На "Новороссийске" 20 водонепроницаемых переборок, они идут от днища до главной броневой палубы. Она проходит примерно в середине корпуса. И до неё доходят только 14 переборок из 20. К тому же "Новороссийск" - корабль трофейный, строили его итальянцы, они пытались добиться максимальной скорости хода... В общем, облегчали конструкцию как могли. Переборки делали из алюминия толщиной 3 миллиметра. На наших линкорах переборки стальные, 10 миллиметров толщиной.
   - А в носу у вас какие помещения находятся? - Хрущёв, казалось, бессистемно перепрыгивал с одной темы на другую.
   - Ну, под башнями погреба боезапаса, дальше в нос - матросские кубрики, отсеки хранения якорь-цепи, кладовые, приводы шпилей...
   - А можно кубрики посмотреть? - спросил Хрущёв. - Хочу взглянуть, какие у вас условия содержания матросов.
   Гости спустились в нижние помещения, с интересом осматривая кубрики личного состава.
   - А под кубриками что? - спросил Хрущёв.
   - Там трюмы, Никита Сергеич. Ничего интересного и довольно грязно, - честно ответил командир корабля.
   - А давайте взглянем, - попросил Хрущёв. - Я на больших кораблях иностранной постройки ни разу ещё не бывал. Тут у вас так интересно...
   - Там тесно, неудобно... И грязно.
   - И всё-таки?
   - Ну... Воля ваша, Никита Сергеич. Только переоденьтесь в робу.
   Принесли флотские спецовки и фонари. Хрущёв и Кухта переоделись. Упитанный Никита Сергеевич с трудом протиснулся в люк. Сопровождающие лица остались в кубрике, гадая, что понадобилось в трюме линкора Первому секретарю ЦК.
   После нескольких минут лазания по немыслимым закоулкам в глубине линкора Хрущёв и Кухта остановились перед глухой переборкой в носу корабля.
   В переборке были заметны следы трёх то ли люков, то ли вырезов, которые были аккуратно заварены и закрашены.
   - А что у вас за переборкой? - спросил Хрущёв, светя фонариком на переборку.
   - Там такой же трюмный отсек, Никита Сергеич, - ответил командир.
   - А вот эти ... люки, они всегда были вот так заварены? - докапывался Хрущёв. - Так и должно быть?
   - Э-э... Ну... - командир линкора замялся. - Это так называемые флорные вырезы... Обычно их не заваривают, вообще-то... Странно... Когда корабль от итальянцев принимали, они были уже заварены...
   - Та-а-ак... Ладно, пошли наверх.
   Они выбрались из трюма.
   - Как я и думал, - сказал Хрущёв. - Там, в трюме, - пояснил он собравшимся, - есть переборка с заваренными вырезами, которые должны быть открыты. Несите автоген!
   - Никита Сергеич! - изумился Кузнецов. - Зачем? Вы хотите переборку резать?
   - Именно!
   - Но зачем? - адмирал Горшков тоже был в недоумении.
   - Чисто детское желание посмотреть, что у игрушки внутри, - Хрущёв, казалось, шутил, но по глазам было видно, что он серьёзен, как никогда.
   Стоявший позади адмиралов Серов молча показал ему поднятый вверх большой палец.
   - Иван Александрович, доложи товарищам адмиралам, - попросил его Хрущёв.
   Серов протолкнулся вперёд.
   - Весной мы получили агентурное сообщение, - начал он, - что группа итальянских ветеранов из числа подводников-диверсантов готовит диверсию на линкоре "Новороссийск". В результате оперативных мероприятий, проводившихся на всей территории Италии, были устранены более 20 ветеранов итальянских диверсионных подразделений, в том числе - бывший командир 10 флотилии князь Юнио Валерио Боргезе.
   - Однако, - продолжал Серов, - мы не можем быть уверены, что все участники заговора были нами обнаружены.
   В кубрике стояла мёртвая тишина.
   - Ё# вашу мать! - прорычал Хрущёв. - Вы принимаете корабль от недобитых фашистов, видите на нём заваренную переборку, и ни один идиот не додумался её вскрыть и посмотреть, нет ли там взрывчатки! В охранении главной базы флота - е#аный бардак, в бухту может пролезть кто угодно, в любое время! Живо несите сюда автоген! Если вам, бл#дь, лень, я сам туда залезу и эту переборку вскрою! Я, всё ж таки какой-никакой слесарь!
   - Никита Сергеич, если там взрывчатка, то резать автогеном может быть опасно, - осторожно заметил командир корабля. - Можно пневматической машинкой попробовать разрезать.
   - Да хоть консервным ножом ковыряйте! - рявкнул Хрущёв, снимая перемазанную мазутом робу. - Сейчас же вскрыть переборку и доложить! А мы посмотрим, что вы там найдёте.
   Принесли шлиф-машинку, подключили длинным шлангом к магистрали сжатого воздуха. Вызвали флотского старшину-сапёра, Никита Сергеевич лично объяснил ему задачу.
   - Ясно, товарищ Хрущёв, сейчас всё сделаю в лучшем виде! - ответил старшина. - Только вот вам и товарищам адмиралам лучше опасную зону покинуть. Если там действительно мощный заряд, не дай бог, сдетонирует.
   Все покинули кубрик, поднялись на палубу и собрались в центральной части линкора позади мостика. Хотели продолжить экскурсию, но все нервничали, разговор не клеился. Хрущёв, министры и адмиралы в напряжённом молчании стояли и ждали результатов осмотра.
   Прошло около полутора часов. Наконец прибежал - именно прибежал, хотя капитаны 1 ранга не бегают - командир линкора Александр Павлович Кухта. Вытянувшись перед Хрущёвым, он взял под козырёк и доложил:
   - Товарищ Первый секретарь! Докладываю! Переборка в носовом трюме вскрыта. В выгородке обнаружено не менее тонны тротила, брикеты в водонепроницаемой упаковке. Старшина Иванов уверенно опознал тип взрывчатки. Закладка обезврежена, сейчас сапёры выгружают взрывчатку из выгородки.
   - Ясно... - помрачнел Хрущёв. - Успели, к счастью.
   - Противник намечал диверсию на 29 октября, - сказал Серов. - Предположительно диверсанты должны подойти с моря на сверхмалой подводной лодке. Вероятно, они привезут с собой мощный заряд взрывчатки. Необходимо устроить патрулирование бухты нашими боевыми пловцами. Всё должно происходить обычным порядком. Никто не должен знать о взрывчатке. У противника могут быть агенты в городе. Мы не можем быть уверены, что в Италии нам удалось уничтожить всех диверсантов. Нельзя позволить, чтобы они что-то пронюхали и перенесли операцию.
   - Надо проработать и возможность подрыва с помощью уже имеющейся в бухте донной мины. - добавил адмирал Горшков. - Линкор должен стоять на своём месте, как обычно. Людей на борту оставить самый минимум - дивизион борьбы за живучесть, механиков, трюмных. Боезапас башен главного калибра выгрузить на берег. Никаких выходов в море, пока разведка не скажет, что опасности нет. Крупные корабли должны оставаться на своих стоянках. Мы не знаем, сколько магнитных мин может оставаться в иле на дне бухты. Корабли могут потревожить их якорями. И без всяких диверсантов взорваться можем.
   - Разумно, - подтвердил Серов. - Ещё надо бы подключить к операции военную контрразведку.
   - Ну, я смотрю, вы тут сами разберётесь, что надо делать, - проворчал Никита Сергеевич. - Главное, что в трюм лазить уже не надо. Хрущёв сам слазил. Ладно, работайте дальше.
   Он повернулся и пошёл к трапу.
  
   С 13 по 31 октября крупные корабли Черноморского флота не покидали бухту. На вид всё шло как обычно. Матросы драили палубы, красили корабли, выгружали и загружали боекомплект...
   Только по ночам бухту начали патрулировать аквалангисты. На входе в бухту установили ультразвуковой локатор, засекавший даже крупную рыбу.
   Ожидание диверсии было напрасным. Видимо, КГБ в этот раз сработал без ошибок, уничтожив предполагаемых диверсантов.
   С 1 ноября специальные катера, оснащённые буксируемыми магнитометрами, и водолазы начали поиски магнитных мин. В течение двух месяцев было обнаружено 17 магнитных мин немецкого производства, полностью погрузившихся в толстый слой ила на дне бухты. Три из них были найдены непосредственно на обычном месте стоянки линкора "Новороссийск". (Исторический факт)
  
   (Из оперативной сводки о состоянии ЛК "Новороссийск" на 04.00 31.10.55 г.:
   "В носовой части днища в районе 31--55 шпангоутов пробоина длиной 21,6 м, шириной 5,5 метра, площадью около 100 м2 (фактически более поздними обследованиями площадь пробоины будет установлена в 150--175 м2, а принята в документах -- 150 м -- Б. К). Захватывает четыре отсека, включая район 1-й башни. Заусеницы пробоины внутрь корабля. Пробоина расположена вправо от киля. В районе 43--45 шпангоутов киль перебит и пробоина проходит влево от киля длиной 4 метра, шириной 1 метр. В районе поврежденных отсеков в днище имеются трещины и вмятины. В районе 31--37 шпангоутов палуба бака спущена и разорвана заусеницами наружу". см. Б.А Каржавин Тайна гибели линкора "Новороссийск". На основании этого несовпадения пробоин в днище и на палубе часть специалистов делает вывод о наличии внутри линкора второго заряда, сдетонировавшего при взрыве первого заряда под днищем в районе 43-45 шпангоутов.)
  
   Помимо этого, в стране в этот период происходило множество других важных событий.
   В сентябре в Антарктиду отправилась первая советская экспедиция. Южный континент тогда был полной загадкой. Американцы развернули обширную программу исследования Антарктики. Невзирая на дефицит бюджета, Советский Союз не мог позволить им в одиночку присвоить славу первооткрывателей и возможность претендовать на ресурсы ледяного континента.
   8 октября 1955 года в Пoртсмут с визитом дружбы прибыли советские крейсера "Свердлов" и "Александр Суворов".
   12 октября в Ленинград пришёл с ответным визитом британский авианосец "Триумф".
   Осенью 1955 года был запущен в эксплуатацию Череповецкий металлургический комбинат.
   1 ноября 1955 года был отменён запрет на аборты.
  
   В отпуске и после отпуска Хрущёв встречался с иностранными государственными деятелями, провёл переговоры с премьер-министром Бирмы, с премьером Норвегии, а затем, в ноябре-декабре вместе с Косыгиным совершил поездку по странам Азии, посетил Афганистан, Индию и Бирму. (В реальной истории Хрущёв ездил с Булганиным)
   Народное хозяйство, освободившись от изрядной доли военных расходов, начало развиваться активнее. 5 ноября 1955 года была запущена первая линия Ленинградского метрополитена - первые 8 станций "красной линии" от Площади Восстания до Автово. В том же 1955 году началось строительство Московской окружной дороги, и начата прокладка троллейбусной линии в Крыму, от Симферополя до Ялты.
   В Москве началось строительство подземных переходов и виадука над железнодорожными путями на Рублёвском шоссе.
  

36. Каганович, попавший под тепловоз.

  
   Программа жилищного строительства, которой Хрущёв уделял первостепенное внимание, выполнялась, но недостаточно эффективно. Проанализировав её ход, Никита Сергеевич ещё раз убедился, что архитекторы не хотят строить типовые дома из типовых панелей. В жилищном строительстве использовались проекты, выполненные в строительных трестах на рядовом инженерном уровне. Маститые же архитекторы предпочитали строить отдельные объекты для министерств и ведомств по индивидуальным проектам. Если же они брались за проекты жилых домов, в результате их "творческого подхода" стоимость квадратного метра жилья в подобном доме доходила до 3400 рублей (в ценах 1955 года). Это было в 3 раза дороже, чем в типовом панельном доме.
   Красота красотой, но в условиях, когда миллионы людей мучаются по подвалам и коммуналкам, Первый секретарь ЦК счёл подобное расточительство недопустимым.
   4 ноября 1955 вышло Постановление ЦК и Совета Министров "Об устранении излишеств в проектировании и строительстве". (http://www.sovarch.ru/postanovlenie55/) Хрущёв подготовил и надиктовал его лично, приведя примеры наиболее расточительных архитектурных проектов.
   "Taк, например, здание щита управления Ногинской подстанции Министерства электростанций облицовано на высоту двух метров полированным гранитом. Входы в это здание выполнены также в полированном граните с установкой больших гранитных шаров у входа. Несмотря на то, что в этом здании должны работать лишь несколько человек в смену, вестибюль отделан искусственным мрамором, устроены мраморные лестницы, лепные потолки, стены отделаны мрамором и дубом, здание снаружи украшено пилястрами с лепными капителями. На металлическую ограду вокруг подстанция израсходовано 360 тонн металла. Подобные факты в промышленном строительстве не единичны." (Из постановления от 4 ноября 1955 г.)
   Постановление получилось жёсткое и разгромное. Полетели головы. Были уволены главные архитекторы Москвы и Ленинграда, нескольких других городов, а также авторы наиболее амбициозных проектов ведомственных зданий в Тбилиси, Киеве, Воронеже, Баку, Горьком, Харькове, руководители Союза советских архитекторов. Академия архитектуры была переименована в Академию строительства и архитектуры, а её президента Мордвинова сменил Иосиф Игнатьевич Ловейко, автор проекта гостиницы "Советская" на Ленинградском шоссе. Он был одним из немногих архитекторов, воспринявших новую технологию панельного строительства. Ловейко взялся за придание достойного вида "инженерным коробкам". (В реальной истории Ловейко назначили главным архитектором Москвы.) Хрущёв решил использовать его идеи для популяризации типового строительства.
   Были объявлены конкурсы на создание типовых проектов "жилых домов в 2, 3, 4 и 5 этажей, школ на 280, 400 и 880 учеников, больниц на 100, 200, 300 и 400 мест, детских учреждений, магазинов и предприятий общественного питания, кинотеатров, санаториев, гостиниц и домов отдыха" (Из постановления от 4 ноября 1955 г.) Срок разработки проектов был обозначен 1 сентября 1956 года, а за лучшие проекты назначены первая премия - 30-50 тыс. рублей, вторая премия - 15-30 тыс. рублей; третья премия - 10-15 тыс. рублей, поощрительные премии по 5 тыс. рублей.
   Госкомитету по делам строительства при Совете Министров СССР было поручено в 2-х месячный срок "представить в Совет Министров СССР предложения, связанные с организацией Государственного центрального института по разработке типовых проектов жилых и общественных зданий в созданием для него необходимой производственно-экспериментальной базы." (Из постановления от 4 ноября 1955 г.)
   19 декабря открылся Всесоюзный съезд архитекторов. После устроенной нахлобучки "нарушители" осознали, что Хрущёв взялся за них всерьёз. Съезд состоял в основном из покаянных выступлений архитекторов всех уровней. Терять уютные должности не хотелось никому.
  
   В конце декабря 1955 года произошло анекдотическое событие с Ворошиловым. Он, к сожалению, старел рассудком быстрее, чем организмом. Серьёзных обязанностей у него уже не было, и важных дел ему старались не поручать. Гром грянул 23 декабря 1955 года. Климент Ефремович принимал посла Ирана Абдул Гуссейн Ансари по случаю вручения верительных грамот. Эта насквозь формальная дипломатическая процедура, где обе стороны произносят одни и те же, многократно выверенные протоколистами фразы, казалось, не таила в себе ничего опасного.
   Пикантность ситуации заключалась в том, что СССР давно добивался нормализации отношений с Ираном. Ещё во время войны в Иран были введены советские войска. После войны предполагалось оккупировать Иранский Азербайджан и присоединить его к СССР. Однако под нажимом западных держав во главе с США, Сталин был вынужден отвести войска. Отношения с Ираном оказались надолго испорчены, и мы получили враждебного соседа у своих южных границ.
   Хрущёв пригласил иранского шаха посетить СССР, надеясь в личной беседе убедить его, что времена изменились, и нет нужды опасаться каких-либо враждебных действий со стороны Советского Союза. Шах долго тянул с ответом, и, наконец, передал своё согласие через нового посла.
   То есть, момент в двусторонних отношениях СССР и Ирана наступил основополагающий. Сейчас любая досадная мелочь могла нарушить столь хрупкое доверие и сорвать едва наладившийся процесс примирения.
   Сначала с короткой речью выступил иранский посол. Ворошилов по бумажке зачитал подготовленную референтами ответную речь. Наконец, посол и Ворошилов закончили официальную часть. Согласно протоколу они присели за небольшой круглый столик в углу зала для короткой - 5--10 минут - неофициальной беседы.
   Посол поинтересовался здоровьем Климента Ефремовича, Ворошилов поблагодарил, а затем... вдруг отмочил:
   -- Что это вы у себя шаха все терпите? -- неожиданно спросил он.-- Мы своего царя Николашку давно скинули, и вам пора... (Исторический факт)
   Ошеломлённый посол что-то невнятно пробормотал и поспешно откланялся. Приехав в посольство, он едва не бегом бросился к шифровальщику и надиктовал донесение в Тегеран, изложив всё как было.
   Проблема заключалась ещё и в том, что Ворошилов с марта 1953 года занимал пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР. То есть, фактически, он был официальным главой Советского государства. Верховный Совет обладал не только законодательной, но и частично исполнительной и контролирующей властью. В промежутках между сессиями Верховного Совета страной формально руководил его Президиум, хотя реальная исполнительная власть концентрировалась в Президиуме ЦК КПСС и Совете Министров.
   Никто из чиновников аппарата Президиума Верховного Совета ни словом не обмолвился о дипломатическом конфузе своего престарелого Председателя. Хрущёв узнал о происшествии из перехваченного и расшифрованного КГБ донесения иранского посла. (Исторический факт)
   Прочитав иранскую шифровку, Никита Сергеевич схватился за голову. Все его усилия по умиротворению шаха Ирана пошли псу под хвост. Сейчас шах имел все основания отказаться от визита. Хрущёв тут же полез в свой "Список событий, которые необходимо предотвратить". Но там о скандале с шахом не было сказано ни слова. Никита Сергеевич был расстроен и озадачен ещё больше. Он понимал, что "Список" составлял обычный человек. Он мог и не знать об этом дипломатическом скандале, или почему-то не счёл его важным. В конце концов, за шестьдесят лет приоритеты могли не один раз поменяться...
   Разъярённый Хрущёв немедленно собрал Президиум ЦК КПСС, выложил перед маршалом текст иранской шифровки, и потребовал от Ворошилова объяснений.
   Климент Ефремович обиженно сопел и всё отрицал:
   - Я такой глупости сказать не мог, потому что это не в моей натуре. Я, не хвастаясь, могу сказать, что в отношении деликатности и умения вести себя среди этой братии я вполне владею... Как я мог говорить что-то недопустимое?
   Кто-то из членов Президиума предположил:
   - Может, переводчик во время встречи чего напутал?
   - Нет, - возразил Шепилов. - Вот у меня справка из МИДа. Иранский посол ещё до революции 1917 года закончил Петербургский университет. Так что по-русски он сам говорит не хуже переводчика.
   - Тогда как всё это понимать, Клим? - грозно вопросил Никита Сергеевич.
   Ворошилов понял, что отступать некуда:
   - Бес попутал... сам не пойму, как такое получилось... - сокрушённо признался маршал.
   - Да ты, Клим, так и войну объявить можешь! - возмутился Хрущёв. - Что мне теперь шаху говорить прикажешь? Что Председатель Верховного Совета СССР выжил из ума и заговаривается? Ты хоть понимаешь, в какое положение поставил весь Советский Союз? Я с таким трудом уговорил шаха в Москву приехать, впервые за 10 лет появилась возможность наладить нормальные отношения с Ираном, обезопасить южную границу, а ты нам такую свинью подложил!
   Климент Ефремович виновато молчал, понимая, что вляпался по-крупному.
   - Итак, товарищи, что будем делать с товарищем Ворошиловым? - спросил Хрущёв. - Как вы считаете, может ли он занимать ответственный государственный пост?
   Никита Сергеевич понимал, что представился удобный случай убрать Ворошилова из Президиума ЦК, но чисто по-человечески старика было жалко. Вреда от него особого не было, а заслуги перед страной у Климента Ефремовича были огромные. Да, антипартийную группу он в "той истории" поддержал, но отнюдь не был её организатором, скорее - примкнул к более энергичным и амбициозным товарищам по партии.
   - Считаю, что доверять товарищу Ворошилову вопросы внешней дипломатии в его нынешнем состоянии - рискованно, - Шепилов, как министр иностранных дел, первым высказался по касающейся его проблеме. - Предлагаю перевести на менее ответственный участок работы.
   - Предупредить о недопустимости подобных проступков в дальнейшем, при повторении - вывести из состава Президиума ЦК и снять с поста Председателя Верховного Совета, - проворчал Первухин.
   - Согласен, - тут же встрял Микоян, - необходимо учитывать заслуги товарища Ворошилова перед страной.
   - Ещё предложения будут? - спросил Хрущёв.
   Все молчали.
   - Клим, ты сам-то что скажешь?
   - Э-эх... да чего уж там... виноват... - почесал затылок Климент Ефремович. - Как решите, так и будет.
   - Поступило два предложения, товарищи. Первое - перевести на менее ответственную работу, второе - вынести последнее предупреждение до следующего раза, - сказал Никита Сергеевич. - Кто за первое - прошу голосовать.
   За первое предложение проголосовали Шепилов, Устинов, Косыгин. Кандидаты в члены Президиума имели только совещательный голос, их мнение не учитывалось.
   Все остальные, включая Хрущёва, проголосовали за второе предложение. Ворошилов пока остался в Президиуме, хотя и висел на волоске.
   - Имей в виду, Клим, - предупредил Никита Сергеевич. - В следующий раз предупреждением не отделаешься. Так что следи, что болтаешь.
   Точку в инциденте поставила восточная мудрость и сдержанная реакция шаха Ирана. Он лучше своего посла понимал, "кто есть ху" в высших сферах Советского Союза, и решил не придавать значения инциденту. Визит шаха состоялся в намеченный срок, и отношения были урегулированы.
  
   25 декабря китайские газеты и радио сообщили о смерти Председателя КНР Мао Цзэдуна. Серов вбежал в кабинет Хрущева, размахивая китайской газетой и листком с переводом:
   - Никита Сергеич! Мао умер!
   - Да ты что! Когда?
   - Сообщили сегодня, а когда умер - хрен его знает. Вот, некролог перевели.
   - Ну-ка, ну-ка, - Хрущёв поправил очки и начал читать некролог. - Та-а-ак... Угу... Ишь ты... "Остановилось сердце великого сына китайского народа... " - процитировал Никита Сергеевич. - Слышь, Иван Александрович, как думаешь, сердце-то у него само остановилось, аль помог кто?
   - Ну... Судя по тому, что в "той истории" он помер 9 сентября 1976 года, мир не без добрых людей, - ответил Серов. - Сами управились.
   - М-да... Интересное кино получается. А кто вместо него?
   - Лю Шаоци.
   - Ну да, ну да... Ожидаемо... Твой прогноз?
   - Думаю, ситуация изменилась в благоприятную для нас сторону, - ответил Серов. - Надо его с Чжоу снова пригласить в Союз, поговорить, узнать, чем дышат...
   - Обязательно пригласим. После съезда, - сказал Хрущёв.
   Он позвонил своему помощнику по международным делам Олегу Александровичу Трояновскому:
   - Олег Алексаныч, слышал, Мао умер?
   - Да, Никита Сергеич, только что сообщили из МИДа.
   - Ты это... распорядись там... ну, телеграмму с соболезнованиями, некролог в "Правде" и в "Известиях", - сказал Хрущёв. - Чтобы всё как положено. Может, туда делегацию послать, на похороны? Например, Микояна? Позвони Шепилову, подумайте вместе.
   На следующий день в Пекин вылетела официальная советская делегация во главе с Анастасом Ивановичем Микояном, чтобы отдать дань памяти великому Кормчему Китая.
   "Большой скачок", приведший к смерти миллионов китайских крестьян, и последовавшая за ним "Культурная революция" не состоялись. Лю Шаоци и Чжоу Эньлай постепенно и осторожно отошли от ультралевого курса Мао. ХХ съезд КПСС в отсутствие Мао Цзэдуна не повлиял на отношения Китая с СССР. Военное и экономическое сотрудничество было сохранено и расширено.
  
   С августа 1955 года Госплан готовил решение о переходе железных дорог на тепловозную и электрическую тягу. Это решение напрашивалось давно. Коэффициент полезного действия паровоза - 4-5 %, то есть 95 % сжигаемого топлива греет атмосферу. У тепловоза КПД - 30 %, у электровоза - ещё выше. Поезда на паровой тяге ходили медленно, подолгу останавливаясь на каждой станции.
   Однако вопрос с тепловозами уже несколько лет упирался в упрямство Кагановича, курировавшего в ЦК транспорт. В своё время Сталин запретил расходовать нефть на железных дорогах. С тех пор многое изменилось, нефти в стране стали добывать много больше, самого Сталина уже не было, а Каганович всё так же сопротивлялся внедрению тепловозов и электровозов.
   Хрущёв решил действовать в обход Кагановича, поставив того перед свершившимся фактом. (Реальная история) Он поручил новому председателю Госплана Байбакову разработать план перевода железных дорог на тепловозную и электровозную тягу в течение 15 лет.
   Зная предстоящую реакцию Кагановича, Никита Сергеевич приказал Байбакову работать напрямую с министром путей сообщения Борисом Павловичем Бещевым, не сообщая ни слова Кагановичу.
   Бещев давно и хорошо понимал необходимость такой реформы транспорта, но над ним стоял грозный Каганович, ссориться с которым Бещев, само собой, не хотел.
   Сговорились на том, что Бещев передаст все необходимые материалы в Госплан, и "прикинется ветошью", сделав вид, что он не при чём.
   "Транспортный переворот" в Госплане готовили 5 месяцев. Хрущёв заранее прочитал в "документах 2012" как происходило дело в "той истории". Обычно перед заседанием Президиума ЦК всем членам Президиума рассылались экземпляры документов, которые будут обсуждаться на заседании.
   Рассматривать транспортную проблему собрались в январе 1956 года. Никита Сергеевич перед Президиумом пригласил Байбакова и Косыгина к себе и приказал ни с кем не соединять до самого заседания.
   Когда члены Президиума собрались на заседание, одним из первых в зал влетел разъярённый Каганович. Он едва сдерживался.
   Хрущёв, Косыгин и Байбаков появились последними. Никита Сергеевич сразу начал заседание и огласил повестку дня.
   И тут же послышался возмущённый рёв Лазаря Моисеевича:
   -- Байбаков, ты представил в ЦК вредительский документ? В случае войны противник первым делом уничтожит нефтепромыслы и электростанции, железные дороги остановятся, и мы погибнем!
   (В реальной истории Каганович орал на Байбакова по телефону, но в тех же выражениях)
   -- Лазарь Моисеевич, но ведь и паровозы нуждаются в топливе, а шахты можно разрушить так же, как и нефтепромыслы, - ответил Байбаков, -- выгоды от перехода на новые виды тяги очевидные, развитые страны давно отказались от паровозов.
   -- Я был и буду категорически против этой затеи! Вы еще ответите! -- продолжал вопить Каганович, а затем, уже на пол-тона ниже, поинтересовался. -- А кто вообще поручил тебе такое?
   - Первый секретарь, - ответил Байбаков, кивнув на Хрущёва.
   - Почему мне не доложил? -- допытывался Каганович.
   - Не хотел вас затруднять, - ответил Байбаков.
   (Подобные разборки на заседаниях Президиума ЦК редкостью не были. По воспоминаниям переводчика Игоря Кашмадзе: "Больше всего меня тогда поразило, что Ворошилов и Каганович обращались друг к другу на "ты", называли друг друга только по имени: Клим, Лазарь -- и за столом ругались матом".)
   Если бы у Кагановича была возможность остыть и подумать, он, скорее всего, не попался бы в ловушку. Но всё происходило прямо на заседании Президиума ЦК, причем, это уже был ЦК нового состава. "Старая гвардия" уже составляла в нём меньшинство, и уже не была такой единой, как прежде. Сабуров, как грамотный плановик, тоже поддерживал идею с тепловозами. Первухин, хороший технический специалист, тоже понимал, что паровозам пришла пора уступить место более новой и эффективной технике. Молотова, Маленкова и Булганина в составе Президиума уже не было. Оставшийся Ворошилов был стар и быстро утрачивал связь с реальностью, его уже почти не принимали в расчёт. Микоян был истинным политиком и всегда держал нос по ветру.
   Но разозлённый Каганович пёр напролом, не ощущая свершившуюся перемену политического момента. Хрущёв выжидал, пока у "железного Лазаря" кончится завод. Как только Каганович остановился перевести дух, Никита Сергеевич сказал:
   - Товарищ Каганович, вы уподобляетесь африканской птице страусу, которая с высоты своего полёта не видит генеральной линии партии. (Известная армейская байка) Всем капиталистам давно ясно, что паровозы неэффективны и зря переводят уголь. Если мы будем продолжать за них держаться, мы так и будем плестись в хвосте капиталистического мира.
   - Если вы не понимаете таких простых вещей, значит, вы некомпетентны, и не можете в сложных современных условиях руководить таким ответственным участком работы, как транспорт, - продолжал Хрущёв. - Товарищи! Предлагаю освободить товарища Кагановича от курирования транспорта и перевести на менее ответственную работу. Также предлагаю вывести товарища Кагановича из состава Президиума ЦК, как не справляющегося с обязанностями члена Президиума. Ставлю на голосование.
   У Кагановича отвисла челюсть. Он никак не ожидал подобного резкого поворота событий. И уж тем более он не ожидал, что члены Президиума, которым уже изрядно надоело слушать его крики и мат, так дружно проголосуют "за".
   - Да я... что... товарищи... я... - ошеломлённый внезапностью поворота судьбы, Каганович обмяк на стуле, пытаясь осознать, что делать дальше.
   - Кто против? - спросил тем временем Хрущёв.
   Против не оказалось никого. Недавно проштрафившийся Ворошилов не рискнул поддержать Кагановича, чтобы не навлекать немилость ещё и на себя. Он предпочёл воздержаться.
   Хрущёв не стал выспрашивать причин "воздержания", как полагалось по Уставу партии.
   - Вы свободны, товарищ Каганович, - сказал он. - По поводу вашего дальнейшего трудоустройства вас вызовут в кадровый отдел ЦК.
   Каганович поднялся и нетвёрдым шагом проследовал к выходу.
  
   В тот же день, 5 января 1956 года министр среднего машиностроения Аврамий Павлович Завенягин доложил Президиуму ЦК о новых разработках в области атомного и термоядерного оружия. На совещании присутствовали также его заместитель генерал Павел Михайлович Зернов, академик Курчатов и главный конструктор ядерных зарядов Юлий Борисович Харитон. В отличие от совещания, проходившего в "той истории", Хрущёв также пригласил уже ставшего привычным гостем на этих встречах академика Келдыша, руководителя недавно образованного НИИ-1011 академика Кирилла Ивановича Щёлкина, а также конструкторов атомных реакторов Анатолия Петровича Александрова и Николая Антоновича Доллежаля.
   Министр Завенягин представил членам Президиума ЦК макеты атомных боевых частей для управляемых снарядов к морским пушкам, разрабатываемым в коломенском СКБ ГА под руководством Бориса Ивановича Шавырина.
   На этом же совещании Хрущёв поручил Завенягину продумать вопрос использования атомных реакторов для получения электроэнергии, а также просчитать стоимость 1 киловатта электричества, получаемого на атомной электростанции.
   Следует пояснить, что на тот момент в мире была всего одна АЭС промышленного назначения - 5-мегаваттная полуэкспериментальная станция в городе Обнинске Калужской области. Всё электричество в мире вырабатывалось либо тепловыми, либо гидроэлектростанциями. Все остальные реакторы - как в СССР, так и других странах, являлись реакторами-бридерами исключительно военного назначения, предназначенными для производства плутония-239 из урана-238. При этом тепловая энергия, вырабатываемая реактором в огромных количествах, никак не использовалась. Реактор строился обычно на берегу большого водохранилища, используемого как пруд-охладитель.
   Идея Хрущёва заключалась в использовании тепла, выделяемого не только специализированным реактором на АЭС, но и оружейным реактором-бридером, для получения электричества.
   От результатов расчётов атомщиков зависел выбор пути отечественной энергетики.
   С конструкторами реакторов Александровым и Доллежалем Хрущёв обсудил вопросы строительства атомных подводных лодок и оснащения атомными реакторами строящихся надводных кораблей военно-морского флота. Работы в этом направлении после прошлогоднего совещания по проекту 627 велись полным ходом.
  
   20 января 1956 года окончились испытания стратегического бомбардировщика Ту-95, созданного в ОКБ Андрея Николаевича Туполева.
   Самолет разрабатывался в соответствии с постановлением Совета Министров СССР N 2396--1137, и Приказом Министерства авиационной промышленности N 654 от 11 июля 1951 г.
   Два опытных образца были заложены на авиазаводе N 156 в Москве в октябре 1951 года. Лётные испытания первого образца в начались на аэродроме Лётно-исследовательского института в городе Жуковский 20 сентября 1952 года
   Первый полёт самолёт совершил 12 ноября 1952 года под управлением командира экипажа, лётчика-испытателя, майора Алексея Дмитриевича Перелёта. Полет продолжался 50 минут на высоте 1150 м. До конца 1952 года было выполнено только 3 испытательных полета. Шла стандартная процедура доводки новой машины - после каждого полета идёт поиск неисправностей, их устранение, производятся доработки конструкции. Обычно опытная машина больше стоит на земле, чем летает. Испытательные полеты возобновились 13 января 1953 года и успешно продолжались с минимумом происшествий до 11 мая 1953 года.
   В этот день в ходе испытательного полёта произошёл пожар 3-го двигателя, закончившийся катастрофой опытного самолёта. В катастрофе погибли 4 человека - командир корабля майор Перелёт, штурман - С.С. Кириченко, бортинженер - А.Ф. Чернов, техник по виброиспытаниям из НИИ-CO - A.M. Большаков. Остальные члены экипажа спаслись на парашютах.
   Была назначена комиссия по расследованию во главе с министром авиапромышленности СССР Хруничевым. Тщательное расследование выявило причину катастрофы - разрушение шестерни главного редуктора двигателя. Турбовинтовые двигатели большой мощности тогда только начинали осваиваться нашей промышленностью, для них ещё не были разработаны нормы прочности.
   Положение главного конструктора двигателя Николая Дмитриевича Кузнецова в тот момент было настолько серьёзное, что на заседании комиссии по расследованию происшествия он упал в обморок.
   В соответствии с существовавшими тогда "традициями" многие из присутствовавших чиновников министерства требовали расстрелять главного конструктора двигателя.
   Николая Дмитриевича спас Андрей Николаевич Туполев. Разумеется, он отругал Кузнецова за сокрытие фактов разрушения шестерён редуктора на испытаниях двигателя, но затем сказал: "У кого не бывает ошибок? Кто не ошибался? За скрытие факта необходимо Главному конструктору 2ТВ-2Ф объявить выговор, но это детали. Предлагая самые суровые меры по отношению к нему, вплоть до расстрела, вы говорили о пользе дела. Но это может принести лишь большой вред делу обороноспособности страны. Этот злосчастный двигатель стоит на Ту-95, с помощью которого мы стараемся создать равновесие с США. Пока мы в этом кабинете почти две недели занимались дискуссией, меня с Хруничевым не раз вызывали в Правительство и допытывались, какие есть пути поставить на ноги Ту-95. То, что предлагают некоторые товарищи, напрочь угробит этот государственного значения заказ. Обезглавить ОКБ-276, убрать руководителя - это означает угробить мощнейший в мире двигатель, а заодно и Ту-95. Этого делать нельзя. Наши решения должны быть направлены на поддержку дальнейших работ по двигателям 2ТВ-2Ф и его вариантам. А чтобы достичь этой цели, надо Кузнецову помочь, а не сажать его в тюрьму. Вот что я хотел сказать!" (Источник - http://www.airwar.ru/enc/bomber/tu95.html)
   Был подготовлен второй опытный самолёт, испытания которого и были успешно завершены 20 февраля 1956 года. Подготовка к испытаниям длилась долго в связи с затянувшейся доводкой двигателей.
   Туполев уже показывал новый бомбардировщик Хрущёву весной 1955 года. Серов передал ему всю полученную из 2012 года информацию об эксплуатации бомбардировщика, о его последовательных модернизациях, и о комплексе с крылатыми ракетами, построенном в 1979-м. Андрей Николаевич переваривал информацию в течение недели. Затем он позвонил Серову, поблагодарил его и сказал:
   - Не знаю, где вы это взяли, но вы сэкономили для страны десятки лет разработки и сотни миллионов рублей. Построить это прямо сейчас - невозможно, но в будущем - построим обязательно.
   По окончании испытаний Ту-95 немедленно пошёл в серию.
  
   В начале февраля 1956 года у Никиты Сергеевича были и другие, не менее важные дела. В феврале должен был открыться очередной съезд партии. А обстановка в Президиуме ЦК сложилась довольно нервозная.
   9 февраля 1956 года комиссия под председательством секретаря ЦК КПСС по идеологической работе Петра Николаевича Поспелова представила итоговую записку по результатам расследования репрессий. Записка неоднократно обсуждалась на заседании Президиума ЦК. Первое её чтение вызвало у членов Президиума шок.
   Поскольку в этой версии истории в составе Президиума на этот момент уже не было главных "фигурантов" по делу - Молотова, Кагановича, Маленкова - вопрос о необходимости обнародования этой информации на съезде партии больших споров не вызвал. С необходимостью рассказать партии правду согласились все, кроме Ворошилова. Климент Ефремович в то время занимал высокие посты, и теперь очень боялся, что его притянут к ответу.
   Остальные члены Президиума один за другим высказывались за обнародование результатов расследования.
   -- Не можем не сказать съезду, - Микоян.
   -- На съезде доложить, - Первухин.
   -- ЦК не может молчать, -- Шверник, -- иначе улица заговорит. Кошмар...
   -- Писали о Сталине от сердца, -- Шепилов. -- Шевелились глубокие сомнения... Надо сказать партии, иначе нам не простят. Говорить правду, но продумать форму, чтобы не было вреда.
   -- Какой тут вред? -- Кириченко. -- Не может быть вреда. Невозможно не сказать.
   -- На съезде ЦК должен высказаться, -- Пономаренко, -- гибель миллионов оставляет неизгладимый след. (Цитаты -- по С.Н. Хрущёв "Реформатор")
   Требование об обнародовании было всеобщим, почти единогласным. Лишь Ворошилов косноязычно юлил, пытаясь избежать неминуемой ответственности. Против он открыто не выступал, но и безоговорочной поддержки не высказывал.
   Хрущёв, сидя за столом в зале заседаний Президиума, мрачно молчал. Когда все члены и кандидаты в члены ЦК единодушно высказались, он поднял голову, обвёл всех тяжёлым взглядом и произнёс:
   - Я не меньше вашего хочу, чтобы народ узнал правду. Но... - Никита Сергеевич сделал паузу. - Надо очень точно дозировать информацию. То, что раскопала комиссия Петра Николаевича - это бомба. Под нашей коллективной задницей, - волнуясь, он говорил сбивчиво. - Надо учесть международный резонанс. И эффект внутри страны. Обнародовать полную информацию - это спусковой крючок для десятков отщепенцев. Они начнут поливать грязью весь советский строй, всё государство. Как этого избежать, как пройти по лезвию бритвы?... Я уже два года голову ломаю... Скажешь не всё - народ скажет за нас сам. Тогда мало не покажется. Скажешь всё - станешь предателем в глазах потомков. Как быть?
  

Конец первой книги.

  
  
   Август 2013 - 15 февраля 2014.

Следующая книга 02 Место под Солнцем http://samlib.ru/editors/s/simonow_s/mesto.shtml

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"