Гоголевка : другие произведения.

Шорт-Лист конкурса "Детская фантастика-2014"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:

  
  
   Объявляем шорт-лист!
   В шорт-лист конкурса жюри отобрало не только самые интересные, позитивные, оригинальные работы, но и самые законченные. Некоторые рассказы хоть и достойны включения в короткий список, но требуют очень серьезных правок, а также тесного сотрудничества с автором. На взгляд жюри в некоторых случаях требуется полное переписывание и/или дописывание текстов. Однако формат конкурса, к глубокому сожалению, не предполагает редакторской работы в полном смысле этого слова.
  Поэтому после долгих споров мы приняли решение выбрать только те рассказы, по которым ни у кого сомнений не было. Эти рассказы приняты единогласно и безоговорочно. Сделанные авторами поправки несомненно помогли жюри в формировании короткого списка.
  
  
   Аникина Е. Симон  
   Лушин А.В. Звездный цветок  
   Маверик Д. До свиданья, дядя Лео!  
   Копаенко И. Котя  
   Горностаев И. Золотые слитки  
   Львова Л.А. Синичкин вагон  
   Шуваев М.А. Жестянка  
   Просим прощение за упущение!!!!!!! Конечно же еще:
   Трищенко С.А. Ворота вторжения  
  
   Как и обещано, все участники конкурса, чьи произведения вошли в короткий список, получают небольшой подарок - отредактированные тексты рассказов.
   При редактировании жюри интересовали не столько запятые и прочие мелочи, сколько правильность строения предложений, ясность изложения, стиль... Если какие-то моменты слишком уводили повествование в сторону, ломали сюжетную линию и/или перегружали текст ненужными подробностями, то они были убраны. Рассказ - лаконичный жанр и каждое слово должно работать на основную идею. Авторам рекомендуем прочесть весь отредактированный вариант целиком, а потом сравнить свой вариант и редакторский, положив их рядом друг с другом - по предложению. Удивительно, как гармонично начинает звучать фраза, когда она правильно, логически построена...
   Обратили мы внимание и на заголовки рассказов. Части авторов рекомендованы другие названия (как варианты). Основная идея - дать говорящий, интересный заголовок, который может заинтересовать потенциального читателя. Автор конечно же может соглашаться или не соглашаться с любыми правками. Все на его усмотрение.
   Также авторы имеют право на любое использование своих отредактированных текстов.
   Ну а мы продолжаем работать дальше, и рассылаем рассказы короткого списка Детскому жюри. Мнение ребят станет преобладающим в определении победителей конкурса.
   Мы искренне надеемся, что каждый участник что-то да приобрел для себя ценного на нашем конкурсе. И даже не войдя в короткий список, получил обратную связь от нас и от других участников. А мы в свою очередь постарались по максимуму для всех вас. И верим, что при доработке лонгерами своих рассказов, те смогут успешно бороться за самые высокие места в будущем.
   Всем желаем удачи! И большое спасибо за ваш нелегкий, и подчас неблагодарный, но такой нужный труд!
  
  
   Аникина Елена
   Симон
     
   Варианты названия:
  -- Друг в Черной дыре
  -- Найти Друга в Дальнем космосе
  -- Шутки Черной дыры: Симон спасает Друга
  
  
   Капитан разведывательного корабля, Павел Рощин, откинулся в кресле, устало закрыл глаза. Только что ему виртуозно удалось обойти астероидное поле, не задев даже самого крошечного обломка. Но об этом ли он мечтал всю сознательную жизнь? Капитан звездолёта, исследователь Дальнего Космоса, бесстрашный разведчик, который не побоится забраться в пасть ригелианского саблезубого дракончика... Павел вздохнул и криво усмехнулся. Всё так. Сейчас он находится на переднем крае, патрулирует границу, и даже иногда регистрирует новые объекты, которых еще нет в звёздных справочниках.
     Но, боже мой, как это скучно! Совсем не так он представлял себе свое будущее. Однако события, о которых он и мечтать не мог, вскоре начались и недостатка в крутых поворотах, непредвиденных ситуациях в них не наблюдалось. А началось все очень просто.
      Чуть больше пяти месяцев назад его, молодого офицера, вчерашнего выпускника Академии Космоса, пригласил адмирал Карис и, по-отечески улыбнувшись, сказал:
     - Я внимательно изучил ваше личное дело, Павел Андреевич. Вы - инициативный, волевой, отважный офицер, способный самостоятельно принимать решения. Ваш индекс эмоциональной устойчивости по тесту Шполянского девяносто семь пунктов. Пашка невольно дёрнул бровью: никак не ожидал, что покажет такие высокие результаты. Признаться, теста на эмоциональную устойчивость он опасался больше всего. Карис, словно не заметив удивления, промелькнувшего на лице парня, продолжал, - Ваши баллы в Академии выше всяких похвал. Вы - прекрасный пилот...
     Стоп. Тут что-то не так: его никогда еще не хвалили так много, на разные лады. "В чём подвох?"- спрашивал себя Павел, продолжая внимательно слушать адмирала. " Конечно, вслед за очередной похвалой последует какой-нибудь облом, вроде того, что, "мы всё понимаем, Павел Андреевич, но, к сожалению, в Космосе для вас работы не нашлось, придётся вам годик - другой послужить дежурным на космодроме"... Но Пашка ошибся.
     - Для вас, Павел Андреевич, есть особое задание, - заявил адмирал. - Ваша кандидатура, как никакая другая, подходит для него.
     Карис сделал небольшую паузу. Пашка, как и положено дисциплинированному офицеру, сразу спросил:
     - Какое задание, господин адмирал? Я уверен, что справлюсь с любым.
     - Вам решено доверить разведывательный корабль. Своего рода экспериментальный - адмирал поднялся из-за стола и протянул Рощину руку. - Поздравляю вас, Павел Андреевич! С завтрашнего дня вы - капитан звездолёта "Игель". Принимайте управление.
     Крепкое рукопожатие, ещё одна отеческая улыбка - и аудиенция закончена.
     А вечером того же дня Павел Рощин увидел свой корабль и понял, что название соответствует внешнему виду космического судна: маленький, пузатый, со странными отростками (инженер, проводивший диагностику корабля на космодроме, пояснил, что это оружие - лазерные и фотонные пушки). "Летающий ёжик" - подумал капитан.
     Рощин вздохнул, одёрнул и без того идеально сидевшую новенькую форму и ступил на борт своего корабля. Сердце бешено колотилось, когда Пашка шагал по коридору к рубке управления. Но настроение падало по мере передвижения по космическому звездолету. Коридор был узкий и полутёмный (было включено только аварийное освещение), с двумя рядами плазменных трубопроводов, повернув три раза, капитан уткнулся в металлические двери. Створки с лёгким шипением распахнулись, и Пашка вошел в святая - святых корабля - командный пункт. Это была крошечная рубка с центральным экраном, компьютерными консолями, навигационной панелью и креслом пилота. На всём корабле - ни души!
     Оказалось, что команда "Игеля" состояла из одного человека - капитана и пилота в одном лице. Экипаж заменял бортовой компьютер.
      - Система интегрированная матричная омикронная бионейронная, - так отрекомендовал себя из динамика под потолком электронный мозг корабля.
     - Очень рад, - буркнул в ответ Пашка. Он опустился в кресло пилота и пробежал пальцами по клавиатуре пульта. Засветился вспомогательный экран - на мониторе замелькали цифры и графики диагностики. Пашка поднял голову. "Надо обращаться к тебе полностью, или есть более короткое имя?" - спросил он динамик.
     - Имя? - в электронном голосе нотки удивления. - Я не запрограммирован на имя. Но если для вас удобнее обращаться ко мне короче, можете называть меня просто "компьютер".  
   Пашка поморщился как от зубной боли, крутанулся в кресле и сказал:
     - Могу я попросить тебя выражаться не таким вежливо - канцелярским слогом? В твоих настройках есть регулировки вербального общения?
     - Боюсь, что нет, - Пашке показалось, что в голосе компьютера промелькнула обида. - Вас что-то не устраивает?
     - Н-нет. - медленно протянул капитан. Нет, не так он собирался начать разговор со своим экипажем, пусть даже он и состоит из одного компьютера... Не ожидал, что возникнут проблемы в самый первый день службы. А если между членами экипажа непонимание - это чревато катастрофой в рейсе. Эту прописную истину Пашка выучил ещё на первом курсе Академии. А старт корабля назначен на завтра...
     - Знаешь, если ты не против, буду называть тебя Симон.
     Молчание продлилось на полсекунды дольше, чем требовалось.
     - Симон, - голос из динамика, чуть-чуть потеплел. - Это наименование приемлемо. Есть ещё пожелания?
     - Да. Скажи, Симон, у компьютера есть визуальная проекция, или ты не запрограммирован на визуализацию образа?
     - Запрограммирован, - тут же откликнулся собеседник. Воздух рядом с пилотским креслом сгустился, и перед Павлом возник высокий худощавый молодой человек в форме старшего офицера Космического Флота. У него было открытое, приятное лицо с правильными чертами, серые глаза смотрели твёрдо и пристально. Пашка невольно поёжился - возникший образ чем-то напоминал отца в молодости.
     - Облик ты сам себе выбрал?
     - Визуальный образ запрограммирован и изменению не подлежит. Если он вас чем-то не устраивает, то я предпочёл бы общаться только с помощью аудио-сигнала.
     - Нет-нет, вполне устраивает.
     "С ним можно хотя бы поговорить, как с человеком", - подумал Пашка.
     - Как мне следует обращаться к вам? - спросил в свою очередь Симон.
     - Капитан.
     Голографический образ согласно кивнул.
     
     С тех пор миновало пять с половиной месяцев. Капитан Павел Рощин и Симон патрулировали вверенный им район, картографировали неизвестные объекты (которых попадалось крайне мало), иногда перехватывали сообщения и следили за тем, чтоб в вверенном квадранте царили мир и покой. Капитан сработался со своим необычным подчинённым. Симон оказался истинным сухарём. Первое впечатление Пашку не обмануло. Обладая выдающимся интеллектом, искусственный разум был наделён отвратительным характером. Эмоции были чужды компьютеру в силу его природы. Но Рощин замечал, что бионейронный мозг нарочно макает его носом в... в общем в это самое, указывая ему на мелкие недочёты. Симон никогда не упускал случая намекнуть, что его решение, наиболее эффективно, а то, что придумал человек - непременно приведёт к катастрофе. Компьютер всячески соперничал с Человеком, хотя внешне оставался корректен, вежлив и не позволял себе фамильярностей.
     После полугодового общения у Пашки начало складываться мнение, что Симон - не машина, а живое существо, с которым следует обращаться, как с личностью. Но принять эту яркую индивидуальность Рощин не мог. Никто и не требовал от капитана и его подчинённого дружбы. Симон не допускал неуважения, а значит и повода для конфликта не возникало. А вот у Пашки порой, сдавали нервы, но орать на машину - смысла не было.
    В рапортах, которые Рощин посылал на Землю, он не вдавался в подробности отношений с компьютером. Кое-кто мог подумать, что длительный одиночный полёт сказывается на психике молодого офицера. Поэтому в адрес начальства с "Игля" шли стандартные сухие отчёты.  
   Вахта космического разведчика на окраине Галактики продолжалась без происшествий. Но однажды Пашка услышал:
     - Капитан, принимаю сигнал бедствия из системы двойной нейтронной звезды. Координаты триста сорок один, отметка четыре, - Пашка вперил взгляд в центральный экран.
     - Ты смог расшифровать сигнал? Это не эхо рентгеновского излучения звезды?
     - Нет.
     - Увеличь изображение на экране.
     Звёзды на мониторе, словно кто-то дёрнул за верёвочки. Пространство космоса стремительно приблизилось, и Павел различил крошечную точку в центре экрана.
     - Это не нейтронная звезда, - сказал Рощин.
     - Мои базы данных говорят о том, что в этом районе должна находиться нейтронная звезда NCJ-815-альфа.
     - Взгляни на показания сенсоров. Это сингулярность... Чёрная дыра!
     - Подтверждаю, капитан. Сенсоры засекли пространственные и темпоральные искажения. В обозримом прошлом в этой части космоса произошёл гравитационный коллапс звезды - перед нами чёрная дыра.
     - Симон, ты понимаешь, что это такое? Вблизи регулярных трасс космических аппаратов мы с тобой обнаружили чёрную дыру! Скорей всего тот корабль, на экране, попал в гравитационное поле и сейчас его медленно, но верно затягивает. Мы можем помочь ему? - Пашка подался к экрану, стараясь что-либо разглядеть в хаосе сингулярности. - Попытайся хотя бы определить, что это за корабль.
     - Анализирую, - хрустнул бесстрастный голос Симона, и спустя несколько секунд он доложил: - Мои сенсоры не могут проникнуть сквозь мощное гравитационное поле.
     - Предлагаешь опустить руки и сдаться? - Капитан сузил глаза. Голографический офицер и бровью не повёл. Он по-прежнему смотрел твёрдо и прямо.
     - Я пытаюсь ремодулировать сигнал, - невозмутимо ответил Симон.
     - Нужно подойти ближе... - Павел тронул ручку управления. К его удивлению двигатели не отреагировали на манипуляции. - Симон, в чём дело? - Рощин поднял глаза на своего офицера.
     - Мы можем попасть в гравитационное поле сингулярности. Я обязан защищать биологическую жизнь на борту корабля. Прошу прощения, капитан, но я не могу разрешить вам рисковать собой и кораблём.
     Пашка на секунду оторопел. Он едва не задохнулся от возмущения, но взял себя в руки и отчеканил:
     - Система интегрированная матричная омикронная бионейронная, приказываю изменить курс и приблизиться к терпящему бедствие кораблю на расстояние, позволяющее расшифровать его сигнал. Соблюдайте осторожность. Я пока не собираюсь кончать жизнь самоубийством.
     - Вас понял, капитан, - кажется, этим голосом можно было заморозить целое море.
     - Внимание. Говорит капитан звездолёта "Игель". Неизвестный корабль, откликнитесь. Вам нужна помощь? Приём...
      Космический корабль Павла мелко задрожал, изменяя курс, и медленно двинулся на сближение с терпящим бедствие межпланетным аппаратом.
     - Симон, ты вызываешь их?
     - Постоянно капитан. Ответа нет. И должен вам заметить, что если мы продолжим двигаться прежним курсом, то через восемнадцать целых двадцать пять сотых минуты корабль попадёт в гравитационное поле сингулярности. Шансы вырваться в этом случае будут равны нулю целых одиннадцати сотым процента. И...
     - Пожалуйста, без лекций! Я всё прекрасно понимаю.
     - Тогда объясните причину, по которой вы рискуете кораблём?
     - Причину? - Пашка гневно сверкнул глазами. - Пытаюсь помочь попавшим в беду людям! Понял ты, безмозглая жестянка?
     - Должен указать на вашу ошибку - мой мозг представляет собой бионейронную сеть...
     - Ладно, не так выразился, прости уж.
     - У вас есть план?
     - Да, я хочу приблизиться к кораблю поближе и постараться захватить магнитным лучом. Ты пытаешься с ними связаться?
     - Непрестанно. Но думаю, ваш план не сработает. Тот корабль слишком глубоко затянуло в гравитационное поле чёрной дыры. По моим расчётам через девять часов он будет раздавлен.
     - Вот видишь, у нас ещё есть время!
     - Если мы ещё немного приблизимся к сингулярности, то можем разделить печальную участь пленника чёрной дыры.
     - Да ты, поэт. Никогда не думал, что ты можешь так красиво выражаться.
     - Я учился у вас.
     - Наша позиция?
     - Четыреста восемьдесят, отметка девять. Через восемьсот пятьдесят шесть секунд пройдём точку невозврата.
     - Понял. Как с расшифровкой сигнала? Они всё ещё не отвечают?
     - Нет ответа.
     Пашка осторожно маневрировал в гравитационном поле, стараясь не угодить в поток тахионных частиц. Он неотрывно смотрел на экран монитора, где в вихрях пространства - времени металась крошечная точка чужого, попавшего в беду корабля.
     - Капитан! - голос Симона дрогнул.
     - Что такое? - Пашка вскинул голову. Волнение само по себе было не характерно для компьютера, а тут такие панические нотки в голосе...
     - Я ремодулировал сигнал чужого судна.
     - И? Что ж ты замолчал? Выводи на динамик.
     Рубку заполнило неясное бормотание, треск, потом откуда-то из запредельной дали возник слабый, едва различимый голос:
     - Внимание. Говорит капитан звездолёта "Игель". Неизвестный корабль, откликнитесь. Вам нужна помощь? Приём...
     
     Пашка застыл на месте, словно внезапно ударился лицом об стену. Сердце забилось аритмично.
     - С-симон... - он выровнял дыхание. - Это же мы! Моё сообщение... Неизвестный корабль, застрявший в сингулярности - "Игель", либо это чья-то дьявольская шутка. Ты можешь объяснить это?
     - Да, капитан. Есть рабочая гипотеза. Мы, находясь в зоне пространственно-временных искажений, наблюдаем эффект темпорального эха.
     - То есть? Я тебя не совсем понимаю. Тот корабль - это на самом деле "Игель"?
     - Я полагаю, темпоральное отражение 'Игеля' с временным сдвигом в две целых тридцать пять тысячных часа. Мы сейчас наблюдаем наш корабль, таким, каким он был в момент отправки вашего сообщения.
     - Но его сейчас гораздо глубже затянуло в черную дыру, чем нас. И потом, именно этот сигнал послужил причиной изменения нашего курса.
     - В рамках локального времени причина не обязательно должна предшествовать следствию. То есть, мы оказались у сингулярности NCJ-815-альфа потому, что вы послали сообщение. Но причиной того, что вы послали сообщение, был именно наш манёвр. А, попав в пространственно-временное искажение, 'Игель' принял это сообщение со смещением во времени и пространстве, как сигнал другого корабля.
     - Так, стоп. Оставим теории на потом. Сейчас наша главная задача - выбраться из этой передряги. Максимальное ускорение, курс от сингулярности и полный вперёд!
     - Капитан.
     - Что?
     - Я должен вас официально уведомить, что единственная возможность вырваться из гравитационного поля чёрной дыры - применить манёвр Дельта. Однако, при этом перегрузки могут достигать тысячи двухсот восьмидесяти пяти же. - Симон замолчал на мгновение и добавил очень тихо. - Вы не выживите, капитан. И я опасаюсь за структурную целостность корабля...
     - Опасаешься?..
     - Вероятность того, что 'Игель' сохранит структурную целостность, составляет тринадцать процентов.
     - Твои предложения?
     - Вижу единственный выход из ситуации: вам необходимо спуститься в криокамеру. Я перераспределю энергию от систем корабля, и направлю её на создание вокруг криокамеры силового барьера, который позволит удержать перегрузку внутри в пределах допустимых для поддержания жизни человека. Этот приём даст вам шанс остаться в живых.
     - Другого выхода нет?
     Голографический офицер качнул в ответ головой.
     Капитан Рощин думал две секунды, потом отдал приказ:
     - Симон, с этого момента я передаю вам полномочия капитана корабля. Удерживайте позицию столько, сколько потребуется. Затем проложите курс перпендикулярно сингулярности и приступайте к выполнению манёвра Дельта.
       Герметичные двери криокамеры чавкнули, замуровав Павла Андреевича Рощина. Вокруг кабины сразу сплелись вихри силового поля, ещё более усилив изоляцию единственного человека на корабле.
     Симон, подключившись к системам управления корабля, ввёл новые командные коды, ещё раз просканировал пространство, и, рассчитав новый курс, заложил крутой, смертельно-опасный вираж.
     Он перераспределил энергию звездолета, в том числе и от систем жизнеобеспечения, направив её к двигателям и на удержание силового поля вокруг криокамеры - колыбели, которая хранила Жизнь, жизнь его командира и ...настоящего друга.
    "Игель" задрожал всем корпусом, электронные табло и мониторы подёрнулись рябью, замигало освещение. В рубке воцарился полумрак. По центральному экрану побежали полосы. Пространство вокруг искажалось, деформировалось. Звездолет трещал по всем швам, изгибался и плавился. Бионейронный мозг, интегрированный с системой корабля, подключился ко всем сенсорам, анализировал информационные массивы и принимал миллионы решений каждое мгновение. Чёрная дыра не торопилась отпускать своего пленника. А Симон... перед ним была одна цель, и он намерен был, во что бы то ни стало, выиграть борьбу с черной дырой.
     
     ... Девятнадцать лет спустя звездолёт "Эспада" уловил сигнал субпространсвенного маяка. Просканировав пространство, экипаж обнаружил и подобрал в глубинах космоса крошечный разведывательный кораблик устаревшей конструкции. Все системы корабля были мертвы, двигатели не работали - реактор давным-давно потух, корпус треснул. Но на борту обнаружился один слабый биосигнал - замурованный в криокамере человек...
      Когда Павел открыл глаза, первыми его словами были:
     - Где Симон?..
      ...  Три недели назад капитан "Игля" выписался из Окружного Госпиталя. Главврач сообщил, что "офицер Рощин полностью здоров и может продолжить службу".
   Вот только возвращаться капитану было некуда. Черная дыра "затормозила" его время на девятнадцать лет. Все сверстники - однокашники уже давно сделали карьеру во Флоте, наука и техника шагнули далеко вперёд. Отец не дожил до этого дня, а мама была где-то на дальней Станции, и Пашке удалось только перекинуться с нею парой слов по каналу субпространственной связи. Мама обезумела от радости, что сынок, которого она давно "похоронила", жив-здров и пообещала прилететь на Землю при первой возможности.
   Он навестил старых друзей и понял, что оказался для них чужим. Свою бывшую девушку он не стал даже пытаться разыскать.
   Застрявший в прошлом, капитан оказался, по сути, никому не нужным. Хорошо, что хотя бы командование от Рощина не отвернулось. Он получил направление на курсы переподготовки, куда должен был отправиться через двадцать четыре дня. А пока ему надлежало наслаждаться отпуском. Только Пашка не испытывал никакой радости. Ему не давал покоя... Симон. Кажется, всего лишь бортовой компьютер... Ну нашёл он наиболее рациональное решение для того, чтобы спасти жизнь своего непутёвого капитана, ну сумел вытащить корабль из гравитационного поля сингулярности, но ведь это всего лишь компьютер, не живой человек, а машина.
     Пашка тряхнул головой. Вот именно! В том-то всё и дело. Для него Симон не был машиной. Другом, который спас ему жизнь, ценой собственной - вот кем он был. А он, Павел Рощин, до сих пор не смог узнать, где теперь покоятся останки его 'Игеля' и ... Симона.
   Он разыскал капитана звездолета 'Эспады', но тот не знал, что стало с кораблём: то ли отправили на свалку в окрестностях Плутона, то ли - на один из перерабатывающих комбинатов, на одном из спутников Юпитера. Рощин сжал кулаки. Стоп. Не раскисать. Он должен что-то придумать.
      Прошло еще несколько дней, похожих один на другой как близнецы. Рощин бесцельно бродил по городу, когда приходило время обеда, заходил в кафе и заказывал что-нибудь. Он не чувствовал голода, но ел, потому что так было нужно. Потом снова куда-нибудь шёл, подолгу сидел в парке.   Вернувшись в номер гостиницы, где жил после выписки из госпиталя, до позднего вечера пялился в монитор и ложился спать с тяжёлой головой.
      А проснулся следующим утром с ясным осознанием того, что нужно делать. Весь вопрос в сингулярности. Никто до сих пор точно не мог описать, что же это такое - чёрная дыра. И как себя может вести в её районе пространство-время, информационное поле и любая другая сущность. А что если он всё ещё там - темпоральный образ 'Игеля', а значит, и Симон.А что если это шанс?..
     У Пашки перехватило дыхание. Сердце заколотилось где-то у горла, он вскочил и бросился в душ. Струя ледяной воды ударила по темечку. Это не помогло. Безумная мысль уже не оставляла его.
     Конечно же, совсем скоро Рощин оказался в пределах сингулярности NCJ-815-альфа на зафрактованном коммерческом корабле. Он настроил сенсоры на широкий охват и посылал в пространство бесконечное число раз только одно сообщение:
     - Симон. Симон, откликнись. Я вызываю Симона.
     Третьи сутки он маневрировал в районе чёрной дыры, находясь в опасной близости от сингулярности, рискуя вновь оказаться в плену (только теперь помочь ему было некому).
   И вдруг динамик ожил!
     - На связи, - глухой, искажённый до неузнаваемости голос.
     Пашка замер и, сосчитав для верности до семи, спросил:
     - Кто вы?
     - Система интегрированная матричная омикронная бионейронная, звездолёт...
     Пашка подпрыгнул в кресле и крикнул:
     - Симон! Симон, это ты?! Ты слышишь меня? Это я, Павел Рощин. Симон!
     В ответ - молчание. Секунда, другая, третья. В динамике тишина, оглушающая, до звона в ушах.
     - Симон...
     - Как вы можете быть Павлом Рощиным? - наконец откликнулся далёкий голос. - Капитан Рощин в данный момент находится на борту корабля "Игель" в криокамере. Соответственно вы не можете быть капитаном Рощиным.
     - Просканируй мой звездолёт. Твои сенсоры проникнут за обшивку? Я могу передать тебе свои личные коды. Сравни их с имеющимися в твоих базах. - Павел нажал кнопку, подождал несколько секунд и вновь спросил. - Ты всё ещё не веришь мне? Мне не зачем тебя обманывать...
     - Если вы действительно капитан Рощин, поясните, каким образом вы сейчас находитесь одновременно здесь, на корабле и за границами гравитационного поля сингулярности?
     - А ты подумай сам.
     - Наблюдаю темпоральный парадокс, - спустя полсекунды донеслось из динамика.
     Пашка невесело усмехнулся:
     - Ты поразительно догадлив. Я решу, что ты гений, если ты придумаешь, как тебе вырваться из этой пространственно-временной загогулины, и оказаться у меня на борту.
     - Я должен это сделать? - в голосе Симона промелькнуло сомнение.
     - Попытайся, ну пожалуйста! - Пашка сделал глубокий вдох и уточнил. - Ты не переживёшь манёвр Дельта. "Игель" подберут через несколько лет после того, как ты вырвешься из зоны сингулярности. Только ты этого уже не увидишь. Корабль был повреждён, бортовой компьютер безвозвратно вышел из строя. Ты... погибнешь... погиб, Симон.
     - А вы?
     - Я, как видишь, жив.
     - Ваши предложения.
     - Ты... лучше знаешь все возможности системы. Должен быль какой-то выход. Симон, почему ты молчишь?
     - Анализирую. - И чуть позже совершенно бесстрастный голос. - Я могу ретранслировать свою информационную матрицу сюда, на ваш корабль. Однако на передачу информационной матрицы потребуется три целых двадцать пять тысячных часа локального времени. Принимая во внимание деформацию пространства - времени, указанный интервал следует увеличить на семьдесят пять процентов. Учитывая состояние 'Игеля', а также необходимость удерживать позицию в нестабильном поле сингулярности, вероятность в этой ситуации вырваться из гравитационного поля чёрной дыры составляет восемь целых пятнадцать тысячных процента. Риск неприемлем.
     Пашка опешил.
     - Да ты... еще сомневаешься! Я приказываю начать ретрансляцию информационной матрицы немедленно!
     - Капитан, вы передали мне полномочия восемнадцать минут назад. Вы не можете мне приказывать.
     Пашка испугался, что он сейчас, сию минуту от злости прервёт связь.
     - Симон! Симон, послушай меня. Я... я прошу тебя. Поверь, всё уже случилось. Я просто не могу тебя потерять снова. Ты - Мой! Друг!
     Капитан Павел Рощин вперил взгляд в центральный экран, неотрывно следил за приборами. Безымянный безликий корабль с бортовым номером 458/835-9 на максимальной скорости уходил прочь от сингулярности NCJ-815-альфа.
     - Капитан, и что я буду делать без корабля? - проворчал знакомый голос из динамика. - Компьютерная система этого транспорта примитивна, я чувствую себя беспомощным.
     - Не переживай, Симон. Этот космический звездолет не для тебя. Мы обязательно что-нибудь придумаем, вот только до Земли доберёмся. Обещаю, без дела ты не останешься.
   -Да, капитан.
     
  
   Лушин Алексей Владимирович
   Звездный цветок
  
  
   Жил на планете Земля Джон Солнцев. В то время все звездные пути-дороги во Вселенной были давно изведаны и изучены, полет к другим планетам перестал быть трудным, и зависел только от желания путешественников. Инопланетяне на Земле были не в диковинку, а некоторые проживали с Джоном по соседству. Друзья Джона часто бывали на других планетах, возвращаясь, рассказывали о своих увлекательных путешествиях. Солнцев им не завидовал, сам в бескрайние пространства Вселенной не торопился.
   Он был заядлым цветоводом. Такого любителя цветов, наверное, еще не рождалось на нашей планете. На огромном участке он выращивал любимые растения. Чего только не встречалось в его оранжереях! Цветы, привезенные на Землю с других планет, под наблюдением Джона отлично приживались и чувствовали себя великолепно. Хотя они росли совсем в другом климате, с иным составом воздуха, или совсем без воздуха, как например, каменные цветы с планеты Краскопек, некоторые жили только под водой, как подводная лилия с планеты Линатрелла - все они находили свое место в садах Солнцева.
   Джон был не просто цветоводом, которого знали во всех ближайших галактиках, его каталог цветов был самым полным и популярным. Даже профессор Снак Крук с планеты Снабр из дальней галактики всегда советовался с нашим цветоводом.
   Но однажды случилось нечто, что изменило образ жизни любителя цветов, повлекло его в туманную даль межпланетных пространств. Все началось с вопроса посетителя оранжереи. Когда цветовод Джон проводил очередную экскурсию, знакомя туристов со своей огромной коллекцией, к нему подошел обитатель планеты Кррракрры. Он был похож на огромного толстого кота ростом выше самого высокого человека на Земле, пострижен необычно, как пудель с выставки. Он считал, что с такой стрижкой выглядит особенно симпатично. Обнажив огромные клыки в подобие улыбки, посетитель произнес:
   - Добрый день, уважаемый Джон. Меня зовут Мрррыснач. Я с удовольствием осмотрел ваши растения. Мне все понравилось, а некоторые цветы хороши и на вкус, извините, если что не так.
   - О, нет-нет, ничего страшного! Я надеюсь, что вы не съели эти растения целиком?
   - Конечно, нет! Я понимаю, что составление такой коллекции занимает много времени, это огромный труд. Я просто вежливо попробовал некоторые листочки, которые оказались превосходны на вкус. А какой у них запах! Но уважаемый Джон, у меня к Вам есть важный вопрос, он касается вашей любимой темы - цветов.
   - Конечно же, я готов ответить на все интересующие Вас вопросы.
   - Осматривая богатейшую коллекцию, я не смог найти одного экземпляра, который давно уже мечтаю увидеть.
   Джон Солнцев насторожился. Его коллекция цветов была, чуть ли не самой полной во Вселенной. А тут появляется существо с другой планеты, которое утверждает, что не может найти какого-то цветка... Этого не может быть!
   - Я надеюсь, что вы ошибаетесь любезный Мрррыснач, и если Вы назовете мне это растение, я надеюсь, что покажу Вам его.
   - Этот цветок называется Сарсаленделин или на земном языке Звездный цветок. Он встречается на планете Эстрандрион в галактике М 44251 в созвездии Капитана в туманности Конская Голова, если применять земные названия.
   Цветовод застыл в изумлении. Солнцев мысленно перебрал в уме все известные ему каталоги, коллекции цветов, но не вспомнил Сарсаленделина. Джон в недоумении посмотрел на пушистого посетителя.
   - О каком Звездном цветке вы говорите, любезный Мрррыснач, я впервые слышу это название! Не может быть, чтобы я не знал о существовании какого-либо растения! Меня очень заинтриговал ваш вопрос, пройдем в мой кабинет, выпьем по стаканчику молока, и вы поделитесь со мной данными о странном экземпляре флоры, не занесенном в мой каталог.
   - Вы очень любезны уважаемый Джон Солнцев. Если стакан молока не будет маленьким, я расскажу вам все, что знаю о Звездном цветке.
   Цветовод проводил гостя в свой кабинет, приготовился слушать.
   - Превосходное молоко, - сказал Мрррыснач, отхлебнув одним глотком чуть не литр вкусного напитка. - Так вот, вы, наверное, знаете, что наша раса намного древнее человеческой. Мы уже покоряли космос, когда на Земле все еще перевозили грузы на лошадях. Среди нашего народа были знаменитые путешественники и исследователи космоса. Так вот, один из них, а именно Мрснабрр, оставил увлекательные описания своих странствий. Мрррыснач передал Джону диск с приключениями знаменитого земляка.
   Джон поставил диск на считывающее устройство и нашел описание Звездного цветка. Мрррыснач переводил текст на земной язык:
   - Находясь на планете Эстрандрион, я наблюдал Звездный цветок. По красоте, изяществу, с ним не сравнится ни одно чудо Вселенной. Великолепие его не поддается описанию. Звездный цветок распускается один раз в 50 лет, принятых на планете. Я был так захвачен созерцанием необыкновенного зрелища, что забыл скопировать его на электронные носители. Но это чудо навсегда останется в моем сердце.
   - Невероятно! - вскричал Джон Солнцев. - Великолепный цветок, да еще и не известный современной науке. Почему же? Как случилось, что он до сих пор не внесен в каталоги?
   - Он распускается раз в 50 лет, принятых на той планете, по земным меркам это 5000 лет. Может быть поэтому никто из ныне живущих не видел Звездный цветок?
   - Я не могу допустить, чтобы такое чудо оставалось неизвестным! - закричал Джон Солнцев. - Я попробую связаться с этой планетой и выяснить, есть ли шанс увидеть невероятное растение. Если это возможно, я сам отправлюсь в космическое путешествие, каким бы трудным оно ни оказалось. Вся Вселенная должна увидеть Звездный цветок!
   - Цель достойная ученого, уважаемый Джон Солнцев. Я оставляю вам этот диск, надеюсь, это поможет в поисках.
   Джон Солнцев с энтузиазмом принялся за приготовления к длительному путешествию.
   Для начала он узнал, что цветок распустится уже через 3 земных года. Не такой уж большой срок для межзвездного путешествия! Расстояния между планетами огромны, а человеческая жизнь не так уж велика. Затеяв межпланетную экспедицию, Джон мечтал только о том, чтобы успеть увидеть Сарсаленделин - Звездный цветок. Любитель растений поменял несколько космических кораблей, включая почтовые, пересек несколько галактик, питался, чем придется, отдыхал, когда придется. Солнцев устал, оброс густой щетиной, потому что забывал побриться, от постоянного недоедания у него пропало круглое брюшко, признак его благополучия и спокойствия.
   ...Через 3 года из почтового корабля на космодроме планеты Эстрандрион в галактике М 44251 в созвездии Капитана в туманности Конская Голова высадился счастливый человек. Он успел! Он сможет увидеть одно из чудес Вселенной! К Джону подошел житель планеты вдвое выше него, худощавый, с сероватой кожей. Голова его была вытянутой с остроконечным подбородком. Глаза жителя Эстрандрион были огромными, темными и без зрачков. Казалось, из этих глаз на вас смотрят глубины космоса.
   - Здравствуйте, Джон Солнцев, - нараспев произнес он. - Меня зовут Илойо, я буду сопровождать вас в путешествии по нашей планете.
   - Я прибыл сюда с единственной целью - увидеть Сарсаленделин, и надеюсь, что смогу это сделать.
   - О да, вы высадились на Эстрандрионе удивительно вовремя. Ведь именно сегодня можно увидеть Звездный цветок, один-единственный раз за 50 планетарных лет. До следующего раза, боюсь, вы не доживете.
   - Но как мне попасть туда, где распускается цветок?
   - Нам нужно подняться в горы, выйти на горную равнину Сарсаленделинпрам - ее еще называют долина Звездного цветка. Мы доберемся туда только к вечеру и вдвоем насладимся зрелищем. Нам никто не помешает. Другие обитатели планеты не любят смотреть на Звездный цветок: он напоминает им о вечности Вселенной и недолгой жизни существ, которые населяют некоторые планеты...
   - Тогда отправимся в горы поскорее. Мы почти у цели и я не хочу терять время.
   Джон и Илойо на быстром космокатере пересекли почти всю планету и к вечеру были у подножья гор. Они долго поднимались вверх пешком. Хорошо, что сила тяжести на Эстрандрионе была меньше, чем на Земле, и Джону было легче идти по горным тропам, ведь он был почти без сил. Когда они вышли на равнину среди гор, уже темнело. Илойо показал рукой вперед и сказал:
   - Там будет видно Звездный цветок.
   Задыхаясь от усталости, Джон Солнцев, из последних сил, рванулся к указанному месту. Каково же было его разочарование, когда он увидел невысокий стебелек с невзрачными листочками и одним багровым лепестком. Из груди цветовода вырвался горестный вздох.
   - Я проделал длинный и тяжкий путь, пересек столько галактик. И что же я вижу?! Растение уже отцвело, и я никогда не смогу завершить главное дело моей жизни, не покажу всему миру цветок, который распускается один раз в 5000 лет. Это невыносимо!
   Солнцев готов был упасть на поверхность планеты и горько расплакаться.
   - Не огорчайтесь, Джон, - спокойно произнес Илойо. - То, что вы видите, называется Лайонароладоленделин. В переводе на земной язык - "цветок, который цветет сам по себе". Настоящий Звездный цветок, вы увидите только после захода солнца.
   - Куда еще я должен идти, лететь, бежать? - поинтересовался Джон.
   - Никуда. С этого места его будет видно.
   - Сколько еще ждать?
   - Недолго. Наше Солнце заходит быстро.
   И действительно, маленькое малиновое солнце стремительно свалилось за горизонт, и на горной равнине вдруг стало темным-темно.
   - Что же мы увидим в кромешной тьме?
   - Вы смотрите не туда Джон. - Глаза Илойо светились в сумерках мягким необычным светом. - надо - вперед и вверх.
   Джон Солнцев поднял глаза. То, что он увидел, ошеломило его, заставило забыть обо всем на свете... Звезды раскинулись над планетой огромным ярким шатром. Представьте себе Млечный Путь. С места, где стоял Джон, таких Млечных Путей, было видно целых три. Изгибаясь в форме лепестков, они вырастали из-за горизонта планеты, образуя сверкающие очертания огромного цветка. Количество звезд, их причудливое расположение поражали, захватывали и притягивали взгляд. Джон зачарованно, смотрел вверх. Дышал он или нет, цветовод не помнил. На равнине стояла абсолютная тишина и темнота. Полыхающий миллионами звезд горел над планетой Сарсаленделин - Звездный Цветок. И вдруг Илойо запел. Это был гимн звездам, Вселенной, Вечности. Джон Солнцев был словно загипнотизирован фантастическим зрелищем. Он простоял неподвижно до тех пор, пока Илойо не смолк и не тронул его за плечо.
   - Нам пора, Джон. Скоро начнет светать. Пришло время сказать "прощай" Звездному цветку еще на 5000 лет. Грустно, но факт!
   - А я даже не успел сфотографировать это зрелище.
   - Я сделал это за вас. Илойо протянул Джону информационную пластинку.
   - Может быть, вы разочарованны тем, что цветок не совсем обычный и не растет из грунта планеты?
   - Нет-нет, все было просто великолепно! Это дорогая награда за мой немалый труд, я не жалею о затраченных силах. В память о странствиях я возьму с собой ваш цветок Лайонароладоленделин с одним лепестком, а Звездный цветок останется до конца моих дней вот тут. - И Джон Солнцев показал ладонью туда, где бьется его сердце.
   Прошло несколько лет. Джон все так же выращивает цветы, ухаживает за растениями у себя на участке, и совсем не собирается покорять дальние уголки космоса. Он опять отрастил животик. Ничто не говорит о том, что этот человек совершил когда-то долгое, трудное, опасное космическое путешествие ради одного-единственного цветка. Но когда самый знаменитый цветовод водит группы межпланетных туристов по своей оранжерее, в конце экскурсии он обязательно подводит их к дальнему уголку. Там в небольшой кадке с песком и камнями растет неприхотливый цветок с ярко- красным, почти багровым соцветием. А рядом на стене посетители видят огромное голографическое изображение. Указывая на него, Джон Солнцев с грустной улыбкой говорит посетителям:
   - А сейчас вы видите самый прекрасный цветок, который только можно найти в моей оранжерее, да и во всей Вселенной, Сарсаленделин - Звездный Цветок.
  
   Маверик Джон
   До свидания, дядя Лео
  
   Варианты заголовков:
  -- Что хранит память Земли
  -- Парк живой Памяти Земли
  -- Дядя Лео в контакте с памятью Земли
  
    Жара. Солнце накаляет камни, струится искрами по моей пятнисто-янтарной шкуре. Я из последних сил полощу хвостом в горячей пыли. Лень поднять голову или шевельнуть лапой. За низенькой оградой вольера вижу глаза, разноцветные, детские, без тени недоверия или страха, как будто лужайка полевых цветов. Вот трех- или четырехлетняя кроха в голубом платье и с огненно-рыжей гривой, которой позавидовал бы царь зверей, вскарабкалась на низкое ограждение.
     - Мама! Я хочу погладить лео... лео-пар-да!
     Меня, значит ...
     Ее васильковый голос звенит в душном воздухе. Вот уже платьице взметнулось голубой волной, сверкнули на солнце белые босоножки - и девочка плюхнулась прямо в мою поилку, расплескав последние капли воды. Рррр! Инстинкт хищного зверя заставил меня вскочить на ноги. Не очень грациозно, но какая уж тут грация леопарда, когда в вольере плюс тридцать пять! В два прыжка я оказался возле ребенка, открыл пасть, готовясь испустить боевой рык. Но Хацкель - смотритель зоопарка - опередил меня. Легко перемахнув через загородку, он прыгнул в вольеру, схватил меня железной рукой за холку и, делая страшные глаза, прошептал прямо в мое плюшевое ухо:
     - Йоси, ты в своем уме? Смотри, как детишек напугал, - и, неловко подхватив упавшие с носа очки, повернулся к любопытной девочке. - Ты не ушиблась, милая?
     Хацкель не умел разговаривать с детьми, очки ронял, волновался.
     - Напугаешь их, как же, - огрызнулся я в ответ. Вернее, хотел огрызнуться, но какое-то хитроумное устройство в леопардовой глотке преобразовало мои слова в мяуканье дикой кошки.
     - Хочу погладить лео... лео... - капризно тянул ребенок, пытаясь ухватить пухлой ладошкой кончик моего хвоста.
     - Нельзя, - строго сказал Хацкель. - Это хищная кошка. Может укусить. Или даже съесть.
     - Леопарды питаются непослушными девочками, - весело выкрикнул кто-то из-за ограды. Детский смех запорхал над толпой, дробясь и переливаясь, отскакивая от одного посетителя к другому, словно упругий резиновый мячик. Даже серьезный Хацкель усмехнулся и, придерживая двумя пальцами дужку очков, подхватил девочку на руки и отдал матери.
     Я напустил на себя царственно-оскорбленный вид и улегся в кружевной тени дырявого навеса. "Все, хватит с меня, - подумал раздраженно, чувствуя, как соленая влага капает с бровей и попадает в глаза. И ведь не смахнешь. - Это ад... ад кромешный. Завтра попрошусь тюленем или крокодилом. Пусть Ицик или Леви попарятся в синтетической шубе, а я как кум королю буду плескаться целый день в бассейне. А не захотят, уволюсь. И точка!".
     Когда в конце рабочего дня, содрав с себя пятнистую шкуру, я в полуобморочном состоянии поплелся в душ, смутное желание уйти из проекта переросло в решение-на-грани-поступка. Хацкель ждал меня у дверей душевой с халатом и чашкой горячего чая. Он, как и восточные мудрецы, считал чай самым подходящий напитком в летний зной
     - Замучился, да? - спросил сочувственно. - Ну, хочешь я тебя завтра подменю?
      Я взял дышащую теплым травяным паром чашку, сделал несколько глотков.
     - Хацкель, не говори, пожалуйста, глупости. Куда тебе с твоим диабетом лезть в мою синтетическую шкуру? Спечешься как яблочко.
     Мы устроились в подсобке за сосновым столиком из настоящего дерева. Этот - раритет, достался Хацкелю по наследству от прабабушки. В углу гудел маленький доисторический холодильник, где ждала своего часа бутылка охлажденной колы.
     Когда после напитка со льдом ко мне постепенно стал возвращаться душевный комфорт, я завел такой разговор.
   - Понимаешь - дело не в жаре. Хотя неплохо было бы соорудить какую-нибудь... э... вентиляцию в вольере. Я вот о чем думал. Чем мы тут занимаемся, чего хотим? Мы же с тобой вместе все организовали, чтобы показать детям, какие красивые звери раньше обитали на Земле. Конечно, есть видеоматериалы, но совсем другое дело - настоящие, можно сказать, живые звери! Мы же стараемся не просто сидеть в вольере, а играть свои роли от души. Я натягиваю на себя шкуру и сразу чувствую этакую хищную грацию... кураж... Мне кажется, такими они и были на самом деле, настоящие леопарды. Для детей важно увидеть зверей не на экране, а в жизни.
   А с другой стороны, почему важно? - мои плечи поникли. - Все равно их больше нет и никогда не будет на нашей планете. Не будет ни леопардов, ни крокодилов, ни львов. Уничтожили всех без жалости. Кому оно нужно - наше фиглярство? Над нами смеются... над всем проектом..., как сегодня надо мной.
     Хацкель слушал, два раза от огорчения уронил очки. Снял их и принялся протирать мягкой тряпочкой, полируя до мутного радужного блеска. Без очков он видел плохо - как рыба в аквариуме, по его выражению. Я понимал, что друг пытается скрыть неловкость, ныряя в мутные воды частичной слепоты.
     - Никто над тобой не смеялся, Йоси. Просто детишки забавляются - так оно и должно быть. Хуже, когда плачут. А что никогда больше не будет на Земле леопардов и львов... это спорный вопрос.
     Он замялся, шаркнул под столом ногой. Видно, есть что сказать, да страшновато.
     - Ты что, в этом сомневаешься? - опешил я.
     - Йоси, я вчера очень странную штуку видел, - произнес Хацкель, снова водружая очки на нос,
   - в городском парке, там, где подземные ключи. Я шел вдоль ручья, смотрел в воду и вдруг заметил... что-то серебряное, искристое, словно крошечное веретено. Сначала думал - блик. А потом пригляделся...
     Хацкель выдержал драматическую паузу. Смущенно шмыгнул носом.
     - ... пригляделся... и даже в горсть зачерпнул...
     - Так что же это было? Говори, не тяни! - не выдержал я.
     - Малек рыбы! Живой! Верткий! С хвостиком, с плавничками...
     - Хацкель, - прервал я его, - из-за отравления земной атмосферы погибли даже скорпионы, тараканы и крысы. А уж как люди хвалили их за выносливость, говорили, нас, переживут. Ничего подобного! У людей были противогазы и средства от ядов, а у леопардов - нет. Какой малек на нашей Земле?! Это была галлюцинация, друг. На планете не осталось фауны, и ты это прекрасно знаешь.
     - Йоси, я, конечно, плохо вижу, но клянусь тебе, в ладонь зачерпнул, - возмутился Хацкель, - и хорошо рассмотрел. Рыбка, самая настоящая, как на видео. Чешуйчатая. Сам бы не поверил, если бы кто рассказал.  Да, я увидел его - рыбьего малька. Он плескался и поблескивал серебряной сережкой у меня в руке. Маленький. Верткий, всем своим существом отрицающий смерть.
     - Но откуда? - спросил я тихо. - Хацкель, откуда он мог взяться? Ведь уже столько лет, ни рыб, ни насекомых! Неужели где-то все-таки...сохранились... Но не в нашем ведь городском парке?
     - Почему бы и нет? - мой друг задумчиво поскреб указательным пальцем подбородок. - Чем плох наш парк? Тенистый, спокойный, цветов в нем много появилось последние год-два, - сказал он с ударением на конце фразы и выразительно взглянул на меня. Я пожал плечами.
   - Йоси, знаешь, что я думаю? Планета отдохнула и каким-то образом восстанавливается постепенно...
     - Это так. Но...
     - ... и воссоздает все, что на ней когда-то жило. По памяти.
     - Неужели это возможно?!
     - Ну, да. Планета большая - и память у нее огромная, каждую букашку может вместить. У нее, наверное, целая галерея фотографий, мегабайты информации. То, что любишь, всегда пытаешься сберечь. Как и ты хранишь портрет своей Ребекки... А Земля нас любит, для нее все живые существа - дети. Будь то люди или рыбки.
     Я недоверчиво покачал головой. Очередная безумная идея Хацкеля? И тут меня обожгла мысль:
     - Ты хочешь сказать, что каждый организм может восстановиться сам собой по энерго-информационным слепкам, которые хранятся в памяти Земли?
     - Ну, да - подтвердил Хацкель. Он не любил научных терминов. - Смотри, ведь раньше и растений было меньше, чем сейчас. Еще пять лет назад встречались одни лишайники, да березки карельские.
     Пока мы беседовали, небо за окном подсобки сначала вскипело розовой пеной облаков, а потом загустело, стало тягучим и томным, как сливовое повидло. С каждым порывом ветра в окно билась ветка персика, и мне почудилось, будто в глубине бело-розовых цветов копошится что-то полосатое, мохнатое... Нет, не может быть.
     Мы вышли на свежий воздух. И в самом деле - посвежело. Дышалось легко, вечерний ветерок уносил остатки усталости, напитывал кожу мягким запахом травы и остывающего гравия. Дорожки зоопарка и вольеры опустели, только у выхода толпились мамаши с детьми, две разноперые стайки подростков.
     При виде нас ребята обернулись, замахали руками:
     - До свидания, дядя Лео!
     - Пока! - я помахал им в ответ. Узнали даже без шкуры, хитрецы.
     Мы молча брели к автобусной остановке. Хацкель, подслеповато щурился - вечером он всегда снимал очки, чтобы насладиться спокойными переливами заката. Я думал о том, что все мы, скорее всего, бессмертны. Потому что Земля помнит каждого, любит и ценит. И когда-нибудь, через много-много лет, воссоздаст по памяти и выпустит в жизнь, словно рыбок в ручей.
     Тихие сумерки раннего лета... дети... деревья в цвету, жесткая щеточка газонной травы ...Леопарды отдыхают в тени, мальки резвятся в теплой воде. Наверное, это и есть счастье Земли, которое она не никогда не отдаст.
  
  
   Трищенко Сергей Александрович
   Ворота вторжения
  
   Не успел Виталик толком рассмотреть "летающую тарелочку" как его что-то крепко схватило, потянуло вверх и примотало к столу, до боли напоминающему операционный. Но боли пока не было. И возможности пошевелиться - тоже. Даже моргать он не мог. Хорошо, что глаза остались открыты. Но лучше бы они ничего не видели... Поскольку то кошмарное существо, которое появилось в поле зрения Виталика, вызывало сильное желание глаза зажмурить.
      - Не беспокойся, - услышал Виталик, - я ничего с тобой не сделаю. Мне нужно всего-навсего твоё сознание. Тела я не трону. Ведь отныне это будет моё тело!
      И существо злобно захохотало.
      - Тебе повезло, туземец! - провозгласило существо, отсмеявшись. (Виталик воспринял это с облегчением). - Ты первый попался мне в лапы! И ты мне подходишь!
      И оно потёрло жуткого вида конечности друг о друга.
      Виталик не мог согласиться с тем, что попасть в такие лапы означало везение, но промолчал.
      "Да, - подумал он, - если бы я не подошёл к летающей тарелочке, может, и ему не подошёл бы..."
      - Ты останешься в живых! - продолжало вещать существо. - Я, великий Ииш-Щии, объявляю тебя своим телом и умом!
      Если Виталик и хотел бы возразить, то не мог. А существо продолжало издеваться над связанным, видимо, получая от процесса большое удовольствие:
      - Сейчас моё сознание проникнет внутрь твоего! Ты окажешься полностью в моей власти! Все твои знания станут моими! Никто не сможет отличить нас друг от друга. А потом я уничтожу свой космический корабль, и стану жить на вашей планете! И постепенно захвачу власть во всём мире!
      Виталика всё больше и больше охватывало отчаяние. А пришелец продолжал вещать:
      - Проникнув в твой мозг, я получу доступ к сознанию каждого человека на Земле! Потому что интеллекты всех разумных существ на планете связаны. Просто вы об этом не знаете! А я - знаю! И умею этим пользоваться! Любое упоминание о человеке, даже случайно услышанное тобой, или прочитанное в книге, осталось у тебя в подсознании, и, значит, я получу к нему полный доступ. Проникнув в твой интеллект, я сумею проникнуть в тысячи, миллионы сознаний! Получу возможность ими управлять! А через них - и мыслительными аппаратами всех живых существ на вашей планете! Земля и ее обитатели станут мной - Великим Ииш-Щии!
      "Ох, зачем я столько читал-размышлял! - горестно подумал Виталик. - Был бы на моем месте Колька Савкин, пришелец смог бы захватить максимум четырёх-пятерых его друзей, "обо всех живых существах на планете" речь бы уже не шла.
      Но потом он подумал, что Колька наверняка слышал что-нибудь и о нашем президенте, и об американском, о чем-нибудь еще. А это значило, что пришелец мог по ниточкам колькиных знаний все-таки добраться до любого человека. ИиШ-Щии действительно достаточно схватить одного человека, чтобы получить власть над всей Землёй. Мы все погибли?
      - Ты спрашиваешь, зачем я тебе это объясняю? - продолжал пришелец. - А специально! Я хочу активировать твой мозг, заставить сознание искать пути к спасению. Это открывает все коммуникационные каналы: страха, ненависти, надежды, веры... Зачем говорю это? Всё в тех же целях! И ты ничего не сможешь поделать! Я обойду любые ловушки и козни твоего сознания, найду лазейки для проникновения внутрь ... и внутрь многих и многих!
   Ииш Щии злобно и торжествующе рассмеялся. К счастью, пришелец вскоре умолк, наверное, приготовился к вторжению. Виталик, продолжал лихорадочно искать пути спасения. Битва предстояла нешуточная. Сражение умов, сознаний. Неужели он не сможет победить злобного пришельца? Ведь он прочитал столько книг!
      Может быть, выход в том, чтобы... просто стараться не думать? Ведь любой путь мысли может оказаться входом для пришельца. Но человек не может не думать. Виталик попробовал отключиться. И всё равно думал: хотя бы о том, что не надо думать. Вот если бы на его месте, был йог, или буддист, способный уходить в медитацию и полностью отключать мысли и чувства. Тогда пришелец не смог бы проникнуть внутрь его сознания, и Земля была бы спасена. Но как заставить себя не думать? Потерять сознание? Треснуть себя по голове, оглушить?
      Виталик вспомнил фантастический рассказ, где человек и инопланетянин сошлись в поединке. Чтобы преодолеть барьер и подобраться к врагу, человек должен был потерять сознание. И тогда он ударил себя камнем по голове... Но Виталик связан. К тому же мозг человека работает и в таких условиях. Разве что в состоянии клинической смерти...
      Мальчик был готов пожертвовать собой ради спасения человечества. Но как?
      Он вспомнил фантастический фильм, в котором люди специально заразили себя вирусом, вызывающим окаменение тела, чтобы не стать рабами пришельцев. Но где сейчас взять такой вирус?
      Виталик вспомнил ещё случай из древней истории, когда схваченные врагами воины, чтобы не рассказать под пытками важные сведения, остановили дыхание и умерли. Но он и этого сделать не сумеет. И станет воротами для вторжения вражеских пришельцев на Землю? Пусть одного врага. Всё равно: Земле угрожает страшная опасность! Нет-нет, этого допустить нельзя! Что ещё можно вспомнить? Неужели во всей фантастике не описано выхода из подобной ситуации? Нужно вспомнить... Или придумать самому! Его ведь всегда называли фантазёром! Скорее!!
      - Наступает великий момент! - провозгласил пришелец. - Я начинаю проникать в твоё сознание. Начинается вторжение!
      Виталик напрягся и прислушался к себе. Но ничего не почувствовал. Неужели так будет до самого конца?
      Но нет, что-то с ним все-таки происходило. Со стороны затылка чувствовалось некое давление.
      - До чего же неразвитый туземец! - мальчику послышался свистящий шёпот. - На всех коммуникационных путях - пробки! Как будто кто их специально запломбировал... Нет, я ошибаюсь: это не пробки, эти особи с Земли действительно неразвиты. У них же нет ни телепатии, ни телекинеза, ни телепортации... Они не пользуются ни проскопией, не видят своего прошлого, не могут влиять на внутриядерную структуру материи... Даже не понимают чудесных свойств вакуума! О, великий Гха! Как же мне всё это проковырять? Как проникнуть внутрь? О, до чего же тупое сознание мне попалось! Неужели на этой планете все такие? Но деваться некуда: нет времени искать другого туземца, нет энергии, нет помощников! Но ничего, ничего, пробочки потихонечку поддаются. Великий Ииш-Щии добьется своего!
      Давление на затылок усиливалось. К нему присоединились щекочущее покалывание в висках, в лобных долях, где-то глубоко в мозгу. Пришелец ломился в сознание Виталика со всех сторон.
      Вдруг ослепительная вспышка озарила пространство памяти Виталика. Зато восприятие текущего момента не выдержало и отключилось.
      - Ф-фу! Наконец-то я внутри! - Ииш-Щии осмотрелся и замер.
      Световая вспышка, которой сопровождался его вход внутрь человеческого сознания, медленно рассеивалась, уступая место зловещей черноте.
      Ииш-Щии обнаружил себя висящим посреди бескрайнего пустого пространства, подобного тому, какое не раз наблюдал, пересекая пучины Вселенной.
      "Что это? - испуганно подумал Ииш-Щии. - Куда я попал?"
      Он привык проникать в сознание разумных существ и сразу легко ориентироваться там. Всё было близко, доступно, узнаваемо. Вот центр удовольствия, аппетита, наслаждения от тепла, от обладания богатством... ряд других жизненно важных точек.
      Здесь же ничего подобного не наблюдалось. Во все стороны простирался космос, и при желании Ииш-Щии мог с лёгкостью обнаружить знакомые созвездия.
      "Куда я попал?" - снова подумал Ииш-Щии. Он уже хотел двинуться к ближайшей звёздочке, как вдруг его осенило:
      - Ба! Да парнишка, видать, интересовался астрономией! Вот я и попал в его отражённое представление о космосе! Он подумал так, потому что знает, что я прилетел оттуда. Но какая точность воспроизведения! Какая фантазия! Какая сила мысли! Мне крупно повезло. Я смогу творить собственные миры! Я стану поистине всемогущим!
      Ииш-Щии был гениальным паразитом. И сразу понял свою ошибку и свои преимущества.
      "Хорош бы я был, если бы взял да попытался вторично высадиться на Землю! И снова нашёл бы этого парня и снова влез бы ему в башку! Так можно и запутаться в спиралях сознания!"
      Ииш-Щии знал, что заблудиться подобным образом ничего не стоило. Не один его собрат погиб так, приняв созданное сознанием отражение огромного мира за реальность.
      " Какая сила воображения у этого мальчика! Какие невероятные существа на этой планете! Туповатые, правда, немного, но ничего! С их помощью я покорю всю Вселенную! Но сейчас нужно отыскать пути к сознаниям других людей. Нужно выполнять свою задачу..."
      Он снова стал озираться по сторонам. Требовалось срочно найти отпечатки других интеллектов. Обычно они выглядели туманными шарами с надписями, поясняющими, чьё именно сознание представляют. Но, разумеется, увидеть их мог далеко не каждый, и лишь искушённое зрение Ииш-Щии могло находить их среди других космических объектов - звёзд, планет, туманностей, галактик, квазаров и "чёрных дыр".
      "Конечно, я не мог ошибиться! - ликующе подумал Ииш-Щии, устремляясь к ближайшему обнаруженному им входу в другое сознание. - Любой человек за всю жизнь контактирует со множеством людей. И пусть он не знает их лично, отпечаток чужого сознания остаётся в его памяти, как вход. Лицо, слово, жест - всё, что сохранилось в памяти, всё годится для меня! Так что мне крупно повезло, что я сразу попал в космос. Звёздное небо над головой видело множество самых разных людей. Они думали о нём, отпечатывали в своей памяти. Значит, небо - универсальный вход в сознание любого человека! Здесь должно быть бесконечное множество шаров-сознаний!"
      Чёрная пасть входа в сознание, окружённая лёгкой туманной дымкой, приближалась. И вдруг Ииш-Щии остановился. Ему показалось подозрительным, что вход не окаймлён, как обычно, надписью, указывающей имя хозяина интеллекта.
      Пока Ииш-Щии висел в пространстве, размышляя, что делать, чёрная пасть начала медленно приближаться к нему. Вблизи она оказалась не входом в интеллект, а истинной пастью космического чудовища!
      Уже и сам Виталик не помнил, в каком фантастическом рассказе прочитал о монстре, способном проглатывать не только космические корабли или отдельных заблудившихся космонавтов, но и астероиды, и даже небольшие планеты. А по мере роста - и звёзды. Но память о чудовище, образ его остались, и поэтому монстр был не менее реален для Ииш-Щии, чем всё остальное, содержащееся в памяти Виталика.
      Отчаянно взвизгнув, Ииш-Щии бросился наутёк. Его визг вполне мог бы оглушить чудовище и спасти беглеца - настолько он был силён, - но в космосе звуки не слышны. И потому чудовище с огромной скоростью бросилось в погоню за пришельцем!
   Ииш-Щии, позабыв про завоевание "множества интеллектов" кинулся наутек, надеясь, что сумеет отыскать другое сознание, проникнуть в него и затаиться.
      И потому, заметив вход, над которым, наконец, было что-то написано, Ииш-Щии устремился к нему. Ему было всё равно, куда прятаться, земные имена для него ничего не значили. И поэтому он юркнул в отверстие, еле успев прочитать надпись над входом. Она гласила: "Сознание Айзека Азимова"...
      ... Виталик пришёл в себя. С ним что-то происходило. Он чувствовал и ощущал то, чего не испытывал никогда.
      "Неужели это оттого, что пришелец проковырял во мне... в моём сознании какие-то там коммуникационные отверстия? - подумал он. - Почему я до сих пор лежу?"
      Повинуясь его желанию, вдруг сами собой отстегнулись зажимы, удерживающие руки и ноги мальчика.
      Виталик встал, и операционный стол сразу канул в недра "летающей тарелки". Мальчик осмотрел её. Ему с первого взгляда стали понятны каждая кнопка, панели, экран, принципы управления "летающей тарелкой", проделанный ею маршрут.
      Вся Вселенная лежала перед мальчиком, как на ладони. Он увидел планеты, покорённые пришельцами, какими миры были раньше, во что превратились сейчас. Он понял, что нужно сделать, чтобы исправить вред, причинённый пришельцами, и решил незамедлительно действовать.
     Подумав о пришельце, Виталик хихикнул: "Всё, ребятки! Пропал теперь "Непобедимый" Ииш-Щии! Айзек Азимов - действительно великий писатель! Он создал столько миров, описал столько людей, погружаясь в глубины их интеллекта, что бедный Ииш-Щии до конца дней своих будет странствовать по ним, никогда не выйдет в реальный мир, чтобы причинить ему зло!
   Вселенная бесконечна... Но ей нужно помочь: очистить от паразитов, которые без спросу проникают в чужие мозги. И этим надо заняться немедленно!"
      Но... Тут Виталик задумался: пока он будет отсутствовать, путешествуя в другие Галактики, на Землю опять нападёт злобный и умный враг.
     "Значит, нужно оставить кого-то охранять Землю! Но кого? Да хотя бы Кольку Савкина! Да, он любит подраться, читает маловато, но если прочистить ему несколько коммуникационных путей, он справится с любыми пришельцами! И за Землю можно будет не беспокоиться!"
  
   Копаенко Ирина
   Котя
     
   Варианты названия:
  -- Потерянная во времени
  -- Игра со временем
  -- Путешествие без обратного билета
  
  
   Костя любил Котю, а она любила путешествовать по Коридорам Времени. Вы еще ничего не поняли? Тогда - все по порядку!
   Котей звали девушку, очаровательную, хрупкую, с большими серыми глазами и тихой улыбкой феи. На самом деле ее звали Катей, которая училась на историческом факультете МГУ. На каникулы с самого детства она приезжала к бабушке в чудесный светлый город R, что раскинулся на берегах одной из величайших рек страны. Поездки к бабушке для неё всегда были праздником. Здесь и познакомились два года назад Костя и Катя. Парень придумал ласковое имя - Котя.
   Костя, высокий, по-юношески угловатый, с копной медно-рыжих волос, казался иногда смешным. И Котя чувствовала, как серьёзно он к ней относится, но... пока, увы, не знала, сколь серьёзны её чувства. Главное, что их разделяло: у неё была тайна.
      Год назад бабушка неожиданно объявила, что уезжает к подруге детства в страну, где вулканы, гейзеры и ледники, и останется там надолго, может быть, навсегда, потому что очень скучно коротать старость в одиночестве. А маленькую квартирку на берегу большой реки и всю обстановку она дарит любимой внучке, чтобы Котя могла, как и раньше, приезжать в город R, отдыхать, вспоминать детство. "Какая старость?! Зачем?" - думала девушка, провожая бабушку в аэропорту.
     - Обещай мне Катенька, что после экзаменов ты обязательно приедешь в город R. Хорошо? - голос бабушки звучал ласково, но очень настойчиво.
     - Хорошо.
   Подходя к линии паспортного контроля, бабушка обернулась и повторила: "Помни, Катя, после экзаменов - в город R!"
     Сессию Котя сдала легко. Трудно было решиться поехать навестить теперь уже собственное жилище в городе R. Казалось, что без бабушки город детства будет уже не таким светлым.
      Квартира встретила юную хозяйку не паутиной и запустением, а чистотой и уютом. Даже чай в жестяной баночке дышал ароматом, и конфеты в вазочке были совсем свежие. "Наверное, какая-нибудь бабушкина подруга, или соседка за всем здесь присматривает", - подумала Котя. Бабушка всегда была общительной, к людям относилась по-доброму.
   Котя напилась чаю и уснула. Упорно снился ей бабушкин большой сундук, стоявший в комнате на видном месте. Он напоминал декорацию к старой-старой сказке. Снился он очень настойчиво, скрипел петлями, хлопал замками, да так громко, что пришлось проснуться. Часы показывали ровно два ночи. "Что ж, открою тебя сейчас, раз ты так хочешь", - храбро сказала заспанная Котя сундуку и ... открыла.
      А, вернее, сундук открылся сам, да и ключа что-то нигде не было видно. Чудеса! Просто, после прикосновения к одному из замков, тот вдруг щёлкнул, короб подпрыгнул у Коти на ладони, а дужки стали гораздо длиннее. Она подняла крышку таинственного сундука. "Так, посмотрим, что внутри!'" Сердце билось, как после 100-метровки. О! Кажется, керосиновая лампа. Только керосина здесь точно нет, и запах такой приятный, свежесть неведомых трав... Письмо!!"
   Котя, дрожа, чуть не плача от страха (или восторга), развернула листок. Бумага сверкала белизной. Ни единой буквы или знака. Не понимая, почему делает именно так, а не иначе, она достала из сундука вышитую скатерть и застелила ею стол, достала лампу и поставила на стол, затем письмо. "Есть! Сработало!" Лампа разгоралась всё ярче, а на чистом листе бумаге начали проявляться строчки. И Котя, конечно, сразу узнала милый, любимый бабушкин почерк. Уже не сдерживая слёз, она села за стол и начала читать.
      "Дорогая моя внученька. Ты читаешь это письмо, значит всё сделала правильно, в чём я и не сомневалась. Пожалуйста, Катенька, отнесись ко всему, что ты узнаешь, со всей серьёзностью. Уж, очень большую тайну тебе доверяю!
   Умение преодолевать пространство и время несёт в себе огромные возможности, но и ответственности требует не малой..."
   А дальше в письме было такое, чему поначалу и не поверишь. "Может быть, я всё ещё сплю?" - Котя крепко зажмурилась и сразу же широко открыла глаза. Ничего не изменилось. Перед ней лежало письмо. "Может быть, бабушка пошутила? Но, как же сундук, открывшийся сам? А лампа? Надо перечитать ещё раз!"
   Письмо содержало чёткие инструкции по перемещению во времени. Кто бы поверил сразу в такие чудеса? Она достала из сундука зеркальце, завёрнутое в полотенце. Положила его перед собой. Зеркальце было старым, в замысловатой, ажурной оправе из какого-то металла, потемневшего от времени. Именно зеркальце, согласно правилам, служило основным инструментом для путешествий во времени.
   "А что, если прямо сейчас взять и махнуть куда-нибудь? Заодно и проверю..." - она схватила письмо и... "Стоп! Бабушка предупредила: осторожность и ответственность! А я?". Для начала Котя решила отправиться не очень далеко, например, в тот же город R, только другого времени. "Так, заклинание надо выучить, расчёты научиться делать, меры безопасности освоить"- говорила вслух Котя.
   Как было сказано в письме, "повелители времени" делились на различные категории. К примеру, только избранным разрешалось наведываться в будущее, для этого требовалась совсем иная техника. С прошлым также всё обстояло не слишком просто. Только посланники высшего разряда иногда вносили незначительную коррекцию в события ушедших лет. Эти операции разрабатывались и проводились с особой тщательностью и преследовали исключительно благие цели.
   Поэтому, квалификации Посланника придавалось огромное значение. Коте пока предстояло быть в путешествии во времени обычным беспристрастным наблюдателем, набираться опыта.
   Только теперь поняла Котя, кем была её бабушка: самой настоящей волшебницей, Повелительницей времени! Наверное, занимала она во "Временной Канцелярии" (о которой тоже говорилось в письме) высокий пост, и внучку тоже хотела подготовить к этому. Не у всех людей имелись способности к перемещению во времени и пространстве. У Коти они, получалось, были.
      Вот так и появилась у неё тайна. И началась другая, скрытая от других, жизнь. А Костя видел, что любимая девушка отдаляется от него, мучился, переживал, но ничего поделать не мог...
      Своё первое путешествие Котя готовила очень старательно. Место она наметила сразу - набережная города R, а вот время... И тут её взгляд случайно упал на видеокассету с фильмом, "Покровские ворота". 50-е...годы! И так ей захотелось увидеть всё своими глазами! Жизнь - ещё совсем близкая, и уже такая далёкая. Красивые девушки в чудесных платьицах, музыка! "Решено - отправляюсь в ... 1958 год! Ровно на 47 лет назад". Одежду она приготовила очень скромную и незаметную.
   ... Зеркальная гладь дрогнула, и в самой глубине обрамлённого металлическим ажуром овала, словно в сказочном зазеркалье, появилась тёмная воронка, которая становилась всё больше, больше! Миг, и воронка вырвалась из зеркала, затягивая в бездонную черноту и Котю, и комнату, и всё вокруг. Этот неудержимый полёт, подобный провалу в пропасть, неведомую, пугающую, длился всего несколько мгновений.
   Едва успела ошеломлённая девушка перевести дыхание, как поняла, что стоит среди старых лип, перед ней любимая набережная города R, река блестит под солнцем... Всё получилось! Да так интересно! Она видела город, и не узнавала его! Она бегала по улицам, мысленно отмечая, какие изменения их ждут, смотрела на людей, и так хотелось ей рассказать им о будущем, что... пришлось немедленно возвращаться.
   Конечно, следующие путешествия проходили гораздо спокойнее, начала появляться привычка к своим необычайным возможностям. "А не навестить ли последний разочек любимый город R в 1958 году?" - подумала Котя.
      ... Вдоволь побродив по улицам, девушка возвращалась на набережную. За стволом вековой липы, чтобы не бросаться в глаза случайным прохожим, она и собиралась прыгнуть обратно в свой 2005. Как вдруг...
      "Какие у него чудесные светло-серые глаза", - подумала Котя, понимая, что тонет, тонет в этих глазах, а спасения нет.
     - Как Вас зовут, прекрасная незнакомка?
     - Катя.
     - А меня - Володя. А Вы знаете, что это за беседка? - Володя кивнул головой в сторону её любимой беседки. - Есть такая легенда: если влюблённые войдут туда вдвоём, поцелуются и покружатся в вальсе под её куполом, то они проживут вместе всю жизнь.
     - Ну... Это ведь влюблённые.
     - А я, кажется, уже влюблён. Помните:
     
      'Ночь коротка,
      Спят облака,
      И лежит у меня на погоне
      Незнакомая Ваша рука'
     
      Володя подошёл к Коте, чуть наклонил голову, легко щёлкнул каблуками, и бережно повёл её в танце, прямо здесь, на набережной!
     
      'Будем кружить,
      Петь и дружить,
      Я совсем танцевать разучился
      И прошу Вас меня извинить'
     
      Пел он тихо, но очень правильно. А всё кружилось вокруг: беседка, река, кроны старых лип... Всё казалось таким нереальным, ненастоящим, кроме этого вальса на высоком откосе над рекою, кроме этих ласковых светло-серых глаз.
      Нет, в тот раз они в беседку не пошли, долго бродили по набережной и разговаривали. Володя учился в R-ском военно-техническом училище. Ему оставалось ещё год, а затем - погоны лейтенанта и служба, быть может, далеко от города R. А, что же Катя? Скромно опустив голову, она рассказала, что учится в Москве, родителей у неё нет, здесь гостит у подружки. О себе говорить подробно она опасалась. Легко можно было допустить ошибку. Проводить себя Котя тоже не разрешила , но, расставаясь у "своей" беседки, о новой встрече они, конечно, договорились.
      "Что такое крылья за спиной? Что такое музыка в душе? Разве можно думать, рассуждать? Между нами сорок с лишним лет! Где живу я? Здесь, а может, там?" - словно белые стихи повторяла Котя себе снова и снова. Год прошёл с момента их встречи, сумасшедших, освященных счастьем дней. Но это - там. А здесь шумело тоже лето 2005 года. Котя, казалось, похудела ещё больше. Столь частые перемещения во времени изнуряли её, но глаза светились таким немыслимым восторгом, что Костя, верный Костя, понимая, что не имеет к этому восторгу никакого отношения, просто тихо отступил. И она была ему благодарна. Объяснять что-либо просто не хватило бы сил. Да, и как можно это объяснить? Она случайно встретила парня в 1958 году и влюбилась в него?! А он любит её! Бред... И это кончится когда-нибудь... "Пусть, всё закончится, но только не сейчас! Ещё чуть-чуть! Пусть продлится этот сон, причуда, наважденье... Так, где живу я? Здесь, иль там?" - спрашивала себя влюбленная Котя.
      А однажды, она чуть не 'засыпалась'. Уже наступила весна 1959 года. Они прощались на 'их' месте, возле беседки, мечтали о встрече, никак не могли расстаться, как вдруг Володя, смущённо посмотрев в сторону, сказал:
     - Кать, извини, наверное, не надо спрашивать. Но... Я хотел тебе купить духи. В магазине даже голова закружилась от ароматов. А, таких как твои, не нашел. Как они называются?
      Она замерла. "Ещё бы, ведь это - J'adore от Christian Dior, новинка 1999 года! Мои любимые духи. Попалась, разведчица..." - подумала она
     - Таких здесь нет. У подружкиных родителей знакомые привезли из-за границы. На дне флакончика осталось немного, они их мне и отдали.
     - Извини. Просто, знаешь, ты словно райская птица. Прилетела ниоткуда, и я боюсь, всё время боюсь, что ты исчезнешь. Не уходи, пожалуйста, Катюха, ведь я пропаду без тебя. Глупо, да? Молчи, не отвечай сейчас. Но ты - смысл моей жизни. Да, что там, ты - моя жизнь, без тебя мне и не нужно ничего. Люблю...
      В тот вечер Котя, вернувшись в свое время, впервые задумалась о том, что ее счатсливая любовь обречена. Но, страдать, увы, не получалось. "Я что-нибудь придумаю, решу. Не знаю, правда, что? Но, как же я тебя люблю, Володя, милый, я люблю..."
      И вот он наступил, тот самый день, на который было назначено самое чудесное, романтическое, красивое путешествие. Должен был состояться выпускной бал в Володином военном училище! О! Это будет настоящий бал, совсем, как из старого кинофильма. Котя закрыла глаза и представила: вот, заиграл оркестр (военный, конечно), они вдвоём выходят в центр зала и кружатся, кружатся в вальсе...
   Её радужные мечты прервал грохот на верхнем этаже: что-то тяжёлое упало, послышался звон разбитого стекла, ругательства. "Сосед... Наверное, опять напился пьяный". Пришлось закрыть окно. "Не буду обращать внимание, ведь сегодня! Бал!" Она так готовилась к этому дню. Выбрала чудесное платье: в основе - силуэт 'принцесса', на котором просто обворожительно смотрелись драпировочки со складочками. Это замечательно, что в конце 50-х модные девушки мечтали о туфлях-лодочках на высоком каблуке! Такие у неё были. Сумочку удалось подобрать очень легко, к платью, туфлям и к 1959 году она подходила идеально
      До отправления в 1959-й оставалось ещё часа три. И тут будущая "принцесса" поняла, что жутко хочет есть. Куплю пирог в киоске к чаю', - решила Котя. Быстренько надела серенькие джинсы, кофточку 'на все времена', захлопнула дверь и побежала вниз по лестнице в киоск с выпечкой. И тут она сходу чуть не наступила на неожиданное препятствие. Препятствие это, в лице соседа-пьяницы дяди Володи, лежало поперёк ступенек и, кажется, спало. Котя замерла.
     - Ну, что стоишь столбом? - сосед хрюкнул.
     - Э-э-э... Вы не могли бы меня пропустить?
     - Прыгай, коза! А я отдыхаю, не видишь, что ли? - и дядя Володя захрюкал так, что её начало поташнивать. Котя, конечно, понимала, что сосед просто злит её, что он пьяница и хулиган, что надо повернуться и уйти к себе, но не успела.
     - Что, боишься прыгать, а?
     - Послушайте! Вы!! Ну, за что, скажите, за что Вы меня так ненавидите? За что?!! - как глупо всё это - её отчаянный вопрос, её порыв, но она уже воскликнула 'в сердцах', просто не сдержалась. И вдруг стало тихо. Дядя Володя сел на ступеньках. Его мутный взгляд, сфокусировался на молоденькой соседке.
     - На девушку одну ты похожа очень. Она меня бросила. Давно.
     - Но причем здесь я?.
     - Молчи! Я, как дурак, думал, что поженимся, уедем вместе. Как я ждал ее ... Чуть на поезд не опоздал. Всё стоял там, где всегда... Когда до поезда час остался, понял, не придёт. И не пришла. Я уехал один. Отпуск взял ровно через год. Пришёл на то же место. Думал, может она там. Ну, ищет меня... Нет! А потом мне отпуск не дали. А я уехал всё равно. Почему-то казалось, что на она придёт точно. Не было ее! А меня за это услали, куда 'Макар телят не гонял'... А там только пить...
     - А Вы не думали, что с ней что-то случилось, и она не бросила Вас, просто не смогла прийти?
     - Думал... Если б я только знал, что с ней! Исчезла. Как и не было. Мне и кошмары мерещились: маньяки разные, или, что её машиной сбило, что память потеряла... А как выпью, кошмаров и нет, вроде. Только злость. Бросила меня. Всё. Её тоже Катей звали...
     - А Вы её не пробовали искать?
     - Глупая ты. Знаешь, сколько Кать в Москве? Она из Москвы была. А больше я о ней не знал ничего...
   Что привязалась то?! Ты?!!"
      Котя взлетела на свой этаж, не чувствуя ног, отдышалась только за запертой дверью. 'Конечно, пьяницу-соседа жаль, хоть он и грубиян. Может, поискать потом его Катю в прошлом? - она задумалась, вздохнула. - Поищу, пожалуй.
   Включив чайник, быстро порезала сыр и хлеб. Приближалось расчётное время.
      Через час, полностью готовая к путешествию на бал, Котя придирчиво разглядывала себя в зеркале, большом, домашнем зеркале. Всё отлично, она будет самой красивой девушкой на балу! А Володя будет гордиться ею! Она даже зажмурилась от счастья. Правда, немного волновал вопрос, что же делать, если Володя предложит ей руку и сердце, как и положено в романах. Ведь это выпускной бал! А она так и не смогла придумать ходы отступления... Когда она находилась с Володей, то казалось, что вот это и есть её настоящая жизнь, здесь в 50-х. Глупо? Да, не получилось, кажется, из Коти беспристрастного наблюдателя. Бабушка расстроится!
      Ну, вот и всё, приближается момент перемещения. Она села за стол. Зеркало, расчёты - всё перед ней. Минутная и часовая стрелки сошлись: заклинание, давно выученное наизусть, зазвучало отчётливо и спокойно. Так, назвать координаты места. Так, теперь точное время. Что такое?! Резкие удары в её дверь, звон разбитой бутылки, поток брани - это сосед дядя Володя, наверное, перепутал этажи. "Ах, ты Хрюкало! Именно сейчас!'" - не очень вежливо и совершенно некстати воскликнула Котя.
   То, что заклинание должно заканчиваться совсем не так, она сообразить успела, но поделать ничего уже не могла. Вокруг привычно потемнело и закружилось. "Куда же это я?" - обречённо подумала принцесса-путешественница и закрыла от страха глаза.
      Оказалось, всё не так страшно. С местом она точно не ошиблась. Это город R, набережная. Вот их любимая беседка с белыми колоннами. Именно здесь она и должна встретиться с Володей. Но его нет... Котя огляделась вокруг. О, ужас! Мосты... Их не может быть здесь сейчас! Она ошиблась во времени! Это не 1959 год! Обратно, срочно, срочно! Дрожащими руками она схватила зеркальце, и... "Стой! Немедленно прекрати панику!" - командовать собой было сложно, но у неё получилось.
   - Так, первое, что я должна сделать, узнать - какой сейчас год, месяц, число и время, затем, сделать расчёт и вернуться домой. А уже оттуда переместиться к Володе. Опоздаю, конечно, но это лучше, чем потеряться во времени..." И она почти побежала по набережной.
      "Куда же я попала? То есть, ясно куда! Но когда? Когда? Сейчас тоже лето, но какого года? Ой, какая же я глупая... Всё этот дядя Володя! - ей никак не удавалось сосредоточиться. - Мосты... В 1959-ом не было Большого моста через реку, он только где-то в середине 60-х был открыт, в 1966-ом, кажется. Да, кажется, я гораздо ближе к своему настоящему, чем к Володеньке..."
   Котя остановилась. Перед ней был Музей истории города. То, что его открыли к юбилею города R в 1985 году, она знала точно. "Если сейчас 1985-ый, а то и ближе, то и Речной вокзал уже должен быть!"
   Она снова бросилась бежать. Люди оглядывались на красивую девушку, так похожую на героиню послевоенного фильма, непостижимо прекрасную, уже не совсем подходящую для жизни сегодняшней, словно это актриса убежала со сцены во время спектакля.
   "Вот и Съезд к реке, а вот и Речной вокзал..." - зачем-то подумала Котя. - Надо найти стенд с газетами или киоск, узнать, какое сегодня число, затем, уточнить время у прохожих, сделать расчёт и домой, домой..."
   Она уже собиралась спуститься к вокзалу, как вдруг услышала голоса, один из которых показался ей очень знакомым. На всякий случай Котя зашла в арку под мостом и затаилась, вглядываясь в проходящих мимо людей.
      К ней приближались двое - мужчина и женщина. Они шли вроде бы и вместе, но ... врозь. Лицо женщины выражало то отчаянную злость, то безнадёжную тоску, а мужчина просто был пьян.
     - Ненавижу, как же я тебя ненавижу... Видеть больше не могу, алкоголик несчастный! - женщина остановилась и смотрела красными от слёз, злыми глазами на своего спутника.
     - Ненавидишь, и ладно. Отвяжись, только, - он хмыкнул. - Чего приехала? Развелись давно, жила бы себе спокойно.
     - Ты мне всю жизнь искалечил! Зачем я тебя только встретила!? Да мне такие ребята в любви признавались... А ты?! Как был пьяницей, таким и ...
     - А ты уезжай, сделай милость.
      Голоса становились тише. Мужчина и женщина уходили всё дальше, а Котя стояла, прижавшись к холодному камню, и боясь пошевелиться.
      Она уже всё поняла, но верить в нечаянно открывшуюся правду, отказывалась. Конечно, узнать в 70-ти летнем, причём изрядно пьющем, соседе дяде Володе своего Володеньку она никогда бы не смогла. Но сейчас, здесь, мимо прошёл мужчина лет 50-ти. Он был узнаваем вполне! Всё сложилось: Володенька, грустный прохожий, пьяница-сосед... ЭТО ЖЕ ОДНО ЛИЦО!
   Вот они прогулки по времени... А виновата во всём она. Ведь это Котя вместо наблюдения за прошлым, изучением его, позволила себе такой сумасшедший, удивительный роман, обречённый заранее. Она влюбилась сама и позволила любить себя. Она вскружила голову человеку из другого времени, для которого стала смыслом жизни.
   Именно Котю сосед дядя Володя искал тогда, в прошлом, именно о ней помнил, сходил с ума от неизвестности. А её ведь и не было на свете, она ещё даже не родилась... А он, не найдя любимую, женился, как это бывает на случайной женщине, сделав несчастной и её. И пил, пил, превращаясь постепенно в хулиганистого деда, жившего по иронии (или по законам) судьбы прямо над её квартирой. Конечно, она его не узнала. А он по законам безопасности "временных коридоров" узнать её не должен был никак. Но, что же делать теперь?
      Не чувствуя ничего, кроме отчаяния, Котя добрела до ближайшей лавочки. Сейчас она немного отдохнёт, узнает точную дату и время, а затем отправится домой. Как же было написано в письме: "...если ты случайно разобьёшь зеркало, то никогда не сможешь вернуться назад! Помни об этом! Ты забудешь свою настоящую жизнь и останешься там, где утеряла зеркало..." Именно так ей, наверное, и следует поступить. Но, сначала - домой, а затем - к бабушке! Правда, по этическим законам 'временных коридоров' не следовало навещать своих родственников в прошлом, но ведь она и так уже многое нарушила. А самое главное, Коте так нужен был мудрый бабушкин совет, поддержка и помощь.
   Сложное решение ей предстояло принять. Проститься с привычной жизнью, университетом, друзьями... А родители?! Да и как она вообще будет жить там, куда хочет отправиться навсегда?!
      Для встречи с бабушкой Котя выбрала их дом в деревеньке близ города R. В 2000-х годах от деревеньки остались только развалины и огороды с будками. А в конце 80-х и самом начале 90-х их домик ещё был цел, и бабушка проводила там лето вместе с маленькой Катей
      Так получилось и сейчас. Маленький домик с верандой, сирень и бабушка, ещё совсем молодая, улыбалась и смотрела на внучку добрыми глазами. "Должно быть, бабушке известно многое из того, что со мной случилось. Потому и смотрит она так ... печально... Тем лучше, тем лучше...". Они, как встарь, сидели за круглым обеденным столом на веранде у самовара, который теперь уже и не казался таким огромным, и пили душистый, по-прежнему самый лучший на всём белом свете, чай.
     - Бабушка, а ты помнишь, как очень давно, в детстве, я посмотрела фильм "Синяя птица" по пьесе Метерлинка, фильм старый, но такой замечательный... Мне больше всего запомнился один совсем небольшой эпизод. Я тогда была, слишком маленькая, чтобы понять идею пьесы. А вот этот эпизод забыть так и не смогла...
      Котя замолчала, разглядывая своё отражение в самоваре, потом продолжила:
     - Ты помнишь, как Тильтиль и Митиль оказываются в Царстве Будущего среди ещё не родившихся детей? Бабушка, помнишь, как Влюблённые дети просят старика Время не разлучать их? И мальчик говорит: "...когда она родится, меня уже не будет на Земле..." Ну, как-то так. Я не помню точно. А девочка сказала, что будет самой грустной и печальной среди всех, и, что проживут они очень одинокими всю жизнь, потому что встретиться на Земле им не суждено. Как странно, что это оказалось про меня...
      И Котя поведала бабушке всю свою невесёлую повесть о любви, казавшейся вначале забавным романтическим приключением, обернувшимся разрушенной жизнью. И о своём решении остаться там сказала тоже. Бабушка долго молчала, потом спросила:
     - А ты твёрдо решила? Ты точно знаешь, что хочешь? Понимаешь ли, чем жертвуешь, Катенька?
     - Знаю и понимаю. Но, не всё... Как же мама и папа? Куда я исчезну для них? И как я буду там, без прошлого?
     - Ты не исчезнешь. Ты сделаешь петлю, большую временную петлю. У нас это, правда, очень не одобряется. Только в самых исключительных случаях. И я помогу тебе. Но обещай, что ещё раз подумаешь, хорошо подумаешь!
     - А что такое - петля?
     - Ты просто появишься в 1959 году, и будешь жить, как живут все люди, не помня ничего о себе из 2005. У тебя будет история жизни, в которую можно поверить и сложно, почти невозможно проверить, и ты сама будешь в неё верить.
     - 'Легенда', как у разведчиков, - Котя грустно усмехнулась.
     - Да, вроде 'легенды', в которую ты будешь верить сама.
     - Значит, когда наступит 2005 год, тот самый миг, я появлюсь снова у себя дома, будто и не было целой жизни?
     - Да, всё так. Но есть три важных момента, которые надо знать. Первое: если погибнешь там, с 1959 по 2005, то не вернёшься уже никак. И второе: вернуться раньше нельзя. Ты уверена, что у тебя всё получится? Ведь там у тебя только Володя. Всю жизнь придётся строить заново. Может случиться, что эта жизнь окажется совсем не такой, как ты сейчас представляешь.
     - Нет, бабушка, я так люблю Володю... И я хочу к нему, туда! И всё у нас получится, я точно знаю, ты поверь! Невозможно продолжать жить, как прежде, каждый день видеть, каким стал мой Володя, видеть, что я натворила с его судьбой. Он же говорил, что пропадёт, если я исчезну. Вот и пропал...
     - Он вполне может пропасть и с тобой. Каждый взрослый человек сам должен отвечать за свою жизнь. Если Володя не оправдает твоей веры? Если случится что-либо непредвиденное, и ты будешь одинока и несчастлива там, помни, раньше вернуться нельзя.
     - Вот я и буду отвечать, за свои поступки, за легкомыслие... Но, знаешь, мне теперь кажется, что мы и впрямь были просто рождены друг для друга, но почему-то в разные времена, как те дети из 'Синей птицы', и друг без друга наша жизнь не сложится, как не старайся.
      Котя немного помолчала, а затем спросила:
     - Бабушка, а что будет, когда я вернусь?
     - Что будет? Петля времени замкнётся и исчезнет для тебя, и ты снова всё забудешь. Ты вернёшься для родителей, друзей. Все, кто знал тебя в той жизни, не узнают в этой, и, наоборот. Таков закон. И Костю ты потеряешь. Это один из законов защиты Тайны, закон безопасности. Кто, как не любящий человек может уловить изменения твоей души? Ты вернёшься другой, ты не сможешь остаться прежней. Да, забудешь всё, но останется жизненный опыт, след ушедшей эпохи... Родители, преподаватели, друзья решат, что ты повзрослела. А Костя просто не узнает тебя, а ты - его.
     - Бабушка, я ... уже потеряла Костю. Он хороший, славный, надёжный! Если бы у меня был такой брат! Ты понимаешь меня?
     - Понимаю.
     - А ... он меня совсем-совсем забудет?
     - Нет, конечно. Будет помнить, что когда-то любил чудесную девушку Котю. Но тебя, вернувшуюся, не узнает. И больше никто и никогда не будет звать тебя этим милым именем, бедная ты моя девочка...
     - А ... обязательно вернуться именно в 2005-ый? - Котя улыбнулась, хотя улыбка вышла какой-то жалкой и храброй одновременно. - Ну, может быть, чуть позже, если у меня в той жизни всё хорошо будет...
     - Позже? Что ж, это замечательно, когда есть такая вера в лучшее. Позже вернуться, в принципе, возможно. Потребуется растянуть петлю. Вернувшись, ты будешь уверена, что пробыла несколько лет в каком-нибудь труднодоступном месте, секретной командировке или экспедиции.
     - А как же я вообще вернусь?! Ведь забуду всё, о времени, о зеркале? И разобью же я зеркало.
     - Об этом не беспокойся. Но дар управлять временем ты потеряешь навсегда - это и есть третий ответственный момент, который надо знать. Серьёзная жертва. Не жаль?
     - Очень жалко! Я ведь и не успела ещё почти ничего, ни посмотреть, ни узнать. Только планы строила. Бабушка, а Володя? Он меня тоже не узнает?
     - Конечно. Закон безопасности. Странно, что он тебя сейчас узнал... Очень странно.
     - Нет, не узнал. Сказал, что похожа.
     - Нет, милая Катенька, он узнал тебя. Просто, что ты хочешь от давно пьющего, опустившегося человека? Какой работы мысли? Да, и любой на его месте глазам бы своим не поверил. Он узнал, решил, что " похожа", и стал дразнить тебя при каждом удобном случае. А ведь не должен был узнать. Таков закон.
      Никогда ещё Котя так тщательно не убирала в квартире. Путь предстоял дальний, неведомый, да, и вернётся ли она? Что ждёт её в той жизни? Едва начиная задумываться об этом, девушка холодела от страха. Но решения не меняла.
   "Так, всё готово. Квартирка чистая, водопроводные краны проверила, окна закрыла на шпингалеты". Все свои вещи 50-х годов, включая бальное платье, она сложила в старенький фибровый чемоданчик с металлическими уголками, который лежал у бабушки на антресолях. Проверив расчёты, дрожащая от волнения посланница села за стол.
      На этот раз ошибки быть не могло. Вот беседка, набережная... Володи ещё нет. Это хорошо. Ведь ей предстояло сейчас гораздо более серьёзное путешествие через время, без обратного билета...
   Котя аккуратно положила зеркальце среди травы, огляделась кругом, глубоко вздохнула, а затем резко ударила каблучком по сверкающему стеклу. Небо, отражённое в зеркале, треснуло, в глазах потемнело совсем не так, как прежде, она упала на траву.
     - Катенька! Что с тобой, милая? Ну, очнись, очнись, пожалуйста!
      Сознание возвращалось к ней медленно. Всё вокруг продолжало кружиться: деревья, беседка, облака. Но это не имело никакого значения. Никакого! Возле неё на коленях стоял Володя. В его глазах были тревога, любовь, счастье встречи... Володя помог ей подняться.
   - Что со мной было? Я потеряла сознание? Ничего не помню.
     - Катенька, любимая, я и сам не знаю, что произошло. Ты не пришла на бал, я даже не знал, где тебя искать. Сегодня - последний день, - Володя кивнул чуть в сторону, и Котя увидела чемоданчик, почти такой же, как и её, только больше.
   - Сюда вот пришёл, уже почти не надеясь тебя найти.
      Володя вдруг нежно притянул её к себе:
     - Катька, я так испугался! Никого нет вокруг, а ты лежишь, без движения, без чувств.
     - Надо же, ну, ничего не помню... Я шла к тебе, а потом, словно солнечный удар. Хотя солнца сегодня нет... Но, мы ведь уезжаем? Сегодня? Сейчас?
      И они зашагали по набережной. Высокий широкоплечий лейтенант нёс в руках два чемоданчика с металлическими уголками. А рядом, уверенно глядя вперёд, шла стройная девушка в прямом, чуть прилегающем платье и коротком жакетике. Изящные, небольшие каблучки её туфелек весело перестукивали по-летнему тёплому асфальту: тук-тук, тук-тук. В руке она несла сумочку в тон туфелькам. А больше у неё ничего и не было. Только любовь...
  
  
   Горностаев Игорь
   Золотые слитки
  
   Варианты названия:
  -- Приключения Мегаватсона
  -- Мегаватсон и Хомсиков против хитрых грызунов
  
   Глава 1. Знакомство
     
      Известный космический детектив Мегаваттсон делал сразу два дела: летел в подпространстве в космическом корабле и спал. Вдруг...
      - Шеф, проснитесь! - громко закричали над самым ухом руководителя детективного агентства "Бейкеравеню".
   Источником шума оказался младший помощник Холмсиков, возбужденно размахивающий щупальцами.
      - На нас напали корсары? - миролюбиво спросил шеф.
   Мегаваттсон всегда был подчеркнуто вежлив с личными врагами. А нарушение сна - поступок, который мог совершить лишь враг. За время командировки, длящейся неделю, Холмсиков становился личным врагом раз десять, не меньше. Вражда продолжалась от трех до пятнадцати минут: шефу без помощника никак нельзя.
      - Сэр, мы останавливаемся.
      Мегаваттсон большую часть жизни провел в космосе. Не обремененный силами тяжести его организм радостно и бесконтрольно рос во все стороны: за два метра высотой, почти полтора метра обхвата в талии и под два центнера по показаниям инерционных весов. Но когда до Мегаваттсона дошел смысл информации, он подскочил как молоденький козлик. Младший помощник Мегаваттсона был многоногом из системы Медузагоргорна похожим на земного осьминога, только щупальцев восемнадцать, эмоции выражает изменением цвета и формы.
   Вытянувшийся и принявший соломенный цвет Холмсиков затаился в углу; Мегаваттсон, словно ядро по жерлу пушки, помчался вдоль коридора в сторону капитанской рубки. Капитан, услыхавший о приближении Мегаваттсона, поспешил спрятаться.
   Операция нейтрализации боевого запала известного детектива прошла умело, и ловко. По корабельному радио объявили: "На астероиде Резерфорд-14 произошло крупное преступление, которое может повредить межвидовым отношениям в галактике. По причине присутствия на борту лайнера "Голубая мечта пирата" известного детектива Мегаваттсона происходит непредвиденная остановка. Просим всех сохранять спокойствие".
   Дело не в этом, а в том, что "Голубая мечта пирата" явилась в мир из подпространства. Теперь добропорядочным пассажирам предстояло препротивное занятие: висеть в невесомости, пока детектив не распутает какое-то там преступление.
      А пассажиры в количестве тридцати семи человек кое-что из себя представляли! Это были аристократы, сливки общества, в чей круг детективы попали случайно и теперь страстно мечтали завязать приятные и полезные знакомства. Эх, сколько выгодных заказов на поиск утерянного наследства или сбежавшего мужа теперь уплывёт в чужие лапы из-за случайной остановки космического корабля ... Обидно.
      Сопровождаемые недовольными репликами пассажиров, детективы из "Бейкеравеню" торопливо проплыли в ракетный катер и отправились на Резерфорд-14.
     
      Глава 2. Кто такие разумные грызуны  
    
    Избавившись от косых взглядов пассажиров и не ощущая эманаций недовольства из-за остановки корабля, мэтр сыска приобрел прежнюю вальяжность, и даже барство в манерах. Он вернулся к доброму расположению духа, а его помощник Холмсиков приобрел деловой, темно синий цвет.
      Начальство экспериментальной лаборатории встретило детективов "на уровне". К шлюзу подошли директор, научный руководитель, их заместители.
     Героев-сыщиков пригласили в кабинет директора.
      - Господа детективы, как я понимаю вы - Мегаваттсон, а вы - Холмсиков, позвольте представиться, я - директор, сэр Келли, а это - научный руководитель астероида Резерфорд-14 месье Бош. Мы занимаемся научными исследованиями. Получаем золото из метана. Мы провели ревизию на складе и недосчитались килограмма золота. Ровно ста маленьких золотых слитков.
      - Кого подозреваете из своих сотрудников? - строго спросил Мегаваттсон.
      - Никого. Дело в том, что лаборатория на Резерфорде создавалась для научной работы представителей грызунов.
      - Что? - переспросил шеф агентства с недоумением.
      - На астероиде только шесть человек. Все остальные - разумные грызуны. Крысы, ондатры, нутрии, белки, бобры...
      Наверное, Мегаваттсон изменился в лице, потому что месье Бош, до этого молчавший спросил участливо:
      - Вам плохо?
      - Ничего, ничего. Продолжайте, пожалуйста.
      Сэр Келли возобновил прерванную речь:
      - Нас не особо беспокоит пропажа килограмма золота. В конце концов, у нас тут столько его, что хоть золотые унитазы продавай на недоразвитые планеты. Ставится под сомнение точность экспериментов! К нам вскоре прилетает комиссия из Академии Наук, и на карту может быть поставлена научная честность Резерфорда-14. Всего, а не отдельного служащего. Вы меня понимаете? Под угрозой - взаимоотношения людей с грызунами! Именно по этой причине мы вынуждены были заняться поиском сыщиков. Нашли вас. Теперь - ваши вопросы.
      - Холмсиков, спрашивайте. - Приказал начальник.
      - Как мы поняли, вы исключаете возможность кражи слитков во время их хранения?
      - Да, абсолютно. Более того, очевидно, что кража происходит на участке от получения слитков после эксперимента и перед взвешиванием. Мы уже объявили, что на склад принимать будем не только по весу, но и по счету.
      - Сколько грызунов занимается транспортировкой слитков?
      - Десять.
      - Можете представить список?
      - Прошу, - сэр Келли протянул Мегаваттсону лист бумаги.
      - Но тут только имена?
      - Да, конечно. Грызуны не выносят, когда их классифицируют по цвету шерсти или форме хвоста. Мы решили, что вам захочется их опросить, поэтому они приглашены в кабинет N 205. Надеюсь, что там вести допрос будет удобно.
      - Мне одному, - буркнул Мегаваттсон. - Коллега Холмсиков займется изучением места преступления. Надеюсь, вы ему покажете весы и все такое, сопутствующее.
      - Конечно-конечно, - дружно закивали сэр и месье. - А теперь, не угодно ли на ужин?
  
   Глава 3. В дело вступает Холмсиков
     
      У каждого есть талант. Главное, найти, в чем он заключается и правильно применить. Талант Мегаваттсона открывал путь либо в священники, либо в юристы: люди говорили ему правду.
      Мегаваттсон соплеменников сторонился. Чувствуя странную силу, исходящую от этого толстяка, люди всегда пытались сообщить Мегаваттсону, как он им не симпатичен. Думаете, приятно выслушивать гадости на каждом шагу?
      И с каким удовольствием Мегаватсон обличал преступников (был бы человек...) и даже наблюдал за их сопровождением в места столь отдалённые. Те, кто не являлся людьми, на чары Мегаваттсона реагировали совсем иначе. А именно - никак не реагировали!
      Для сокрытия этого недостатка Мегаваттсон и взял в помощники Холмскикова. Многоног отличался внимательностью, логичностью в поступках и быстротой мышления. Многоноги - выпускники Высшей Сыскной Академии, высоко ценились в детективных агентствах. Теперь, раз похитителем золотых слитков оказался стопроцентный грызун, расследование грозило затянуться, ведь Мегаваттсон мог узнать у местных служащих лишь то, что те сами захотят сказать, ни слова больше.
   Весь груз ответственности в расследовании дела падал на Холмсикова.
      Перед выпуском Холмсикова на обследование места преступления Мегаваттсон провел краткий инструктаж.
      - Ну-ка, милый мой, скажи, как изменить вес тела?
      - Во-первых, изменив его массу. Отчекрыжим кусочек - вот оно и легче.
      - Хм...
      - Потом, изменив внешние условия. Махинации с весами, например.
      - Хм-хм...
      - Понятно, что на Земле и на Юпитере весить тело будет не одинаково. В полнолуние на Земле тело весит меньше.
      - Угу...
      - Магниты. Зарядить тело одним зарядом, и ....
      - Гм..?
      - Погрузив тело в воду. Оно станет легче! Именно на вес вытесненной воды.
      - Так, так.
      - Хотя то, что вы знаете, для нас неважно, но Холмсиков, вы готовы к самостоятельной работе!
      - Спасибо шеф! Не подведу.
     
   Глава 4. Допросы и вопросы или эксперимент Холмсикова
     
      Первым в кабинет к Мегаваттсону вошел... дикобраз. Маленькая голова, хитрые глаза, короткие руки и ноги, прическа из иголок. Выражение лица несколько брезгливое.
      - Господин Гарсия? - сверился со списком сыщик.
      - Привет, начальник, - фамильярно обратился дикобраз к Мегаваттсону, - держи подарочек!
      С этими словами посетитель номер раз сунул руку за голову, выхватил оттуда длинную иглу толщиной с большой палец взрослого человека и с размаху всадил в стол перед сэром. Игла, похожая на раскрашенный черными и белыми полосками дротик, коротко завибрировала в столешнице. Мегаваттсон тут же выдернул её и кинул назад. Игла, просвистев над головой дикобраза, отчего тот быстро рухнул на пол, пробила входную дверь.
      - Спасибо за подарок, - вежливо ответил шеф ""Бейкеравеню", - хорошая вещь
      Дикобраз сел. Глаза были уже не столь веселые.
      - Спрашивай, начальник.
      - Что делаешь на работе?
      - Да эти вожу. Прямоугольники такие желтые. У меня тележка. На тележке - столик. Подъезжаю к полке, отсчитываю восемь рядов. Нагружаю столик на тележке. Качу. Взвешиваю. Весы запоминают номер тележки и вес. Качу дальше. Разгружаю. Когда эксперимент закончится, мне показывают мою кучу. Я ее гружу на столик, везу назад. Весы проверяют номер тележки и вес. Качу дальше. Складываю в восемь рядов на полку и - свободен.
      - Спасибо, можете идти. - Мегаваттсон догадался, что этот грызун вряд ли смог облапошить весы.
      Следующим свидетелем был бобр. Именно он скрывался под именем Дрон. Серьезный мужчина. Хозяйственный. При разговоре то и дело брал со стола то скрепку, то карандаш, то ластик, крутил-вертел в лапе, а потом куда-то девал. За ухо, или за щеку.
      Про золотые прямоугольнички честно сказал: в хате это штука не нужна. Сказал, как отрезал.
      Третьим по списку шел Тим. Заяц. Или кролик? Этот в отличие от первых двух был себе на уме, каждое слово из него приходилось вытягивать клещами. На прямой вопрос о том, не он ли, Тим, зажилил килограмм золота, ушастый задумчиво погладил мохнатую щеку и сказал загадочную фразу:
      - Это не тот поступок, о котором бы я сожалел.
      Как в этот момент Мегаваттсон понял, что его чары тут бессильны! Напротив имени Тим в списке поставил жирный вопросительный знак, прежде чем вызвать следующего. Некого Веркана.
      Если уж Мегаваттсону с его-то массой тела тут приходилось не сладко, то какого на астероиде с земной гравитацией бедняге Веркану? Существу, с превеликим трудом протиснувшемуся в дверь? Веса в нем было явно за триста кило. А то и под четыреста. Если не знать, что кабинет посещают только грызуны, этого здоровяка вполне можно принять за кабана.
      Несмотря на размеры, голос у Веркана оказался тихим, как и у предыдущих посетителей. Да-да. Казалось, что Веркан говорил что-то вроде: "ти-хи, ти-хи, ти-хи". Сначала детектив заподозрил, что перед ним большая морская свинка, но потом вспомнил: это - капибара.
      Зазвонил телефон. Это Холмсиков:
      - Шеф, я обратил внимание, что тут на тележках столики. Так вот, некоторые ставят столики на ножки, а некоторые переворачивают ножками вверх. Подозрительно.
      - Холмсиков, вы бы там взяли тележку на прокат, и проверили, как все происходит, вплоть до взвешивания.
      Мегаваттсон побарабанил пальцами по столу в задумчивости, прежде чем задать вопрос:
      - Мистер Веркан. Не скажите, почему некоторые служащие ставят на тележки столики ножками вверх?
      - Удобнее им так, - пробормотал свидетель, обмахиваясь тонкой, несмотря на размеры туловища, лапкой. Между пальцами были видны перепонки, что делало лапку похожей на веер.
      - У вас тут бассейн есть? - сочувственно поинтересовался Мегаватсон.
      - Слава профсоюзу грызунов - да. У нас же тут и бобры, и нутрии, и ондатры. - Оживился Веркан. - И спорткомплекс для планеристов есть: это наши белки-летяги рулят: из-под потолка до пола, и снова вверх.
      - А как вы думаете: кому могло понадобиться золото?
      - Не знаю. И не понимаю, чего такой шум подняли. Вот, когда мы перед золотом занимались изумрудами, пропала куча камней - и то такого переполоха не случилось. Списали, да и все.
      Мегаваттсон вздохнул и посмотрел в список. Еще шесть имен. Детектив осторожно подошел к двери, в которой все еще торчала стрела дикобраза, и осторожно глянул в приемную. Тут стоял приглушенный треск: все шестеро механически грызли специальные палочки для затупки зубов. Мегаваттсон вздохнул, глянул в список и пригласил мистера Бена. Поднялась белка. Опрос продолжился.
     
   Глава 5. Сон в руку
     
      Мегаватсон собирался в театр. Он уже был полностью готов, оставалось только надеть запонки, как вдруг оказалось, что шкатулка с драгоценностями пуста.
      - Дворецкий! - зазвонил серебряным колокольчиком разгневанный сыщик-театрал. - Где мои золотые запонки с изумрудами?
      На звонок явился заяц в ливрее и со словами:
      - Видно кто из наших стырил, будем искать, хозяин, - схватил руку Мегаваттсона и принялся выкручивать.
      Рука отвинтилась и оказалась в жадных заячьих лапах. Косой, внимательно осмотрев добычу, сообщил:
      - Тут их нет, сэр.
      Потом попенял на отсутствие маникюра и, сунув пальцы в рот, принялся грызть ногти на открученной руке.
      - Хам!- закричал Мегаваттсон, выхватил свою руку у захватчика, приставил на место и стиснул в кулаке длинные уши дворецкого. -
      Несмотря на размеры, мотать зайца за уши туда-сюда так, что только задние лапы мелькали в воздухе, оказалось совсем не тяжело.
      - Это не я!!! - орал обвиняемый в краже. - Это крысы, бобры, это лемминги, мигрирующие зимой со звезды на звезду. Это древесные дикобразы!
      - Кто? - Мегаваттсон удивился до такой степени, что отпустил зайца, отчего нерадивый дворецкий вылетел из комнаты. Шеф детективного агентства сам подбежал к распахнутому окну, в которое угодил подозреваемый. Оказывается, это последний этаж небоскреба.
      Заяц, растопырив лапы, висел прямо в воздухе, нежась в теплом восходящем потоке.
      - Это хомяки-спасатели.
      Сообщив сию великую ложь, дворецкий, оказавшийся подпольным зайцем-летягой, взмахнул ушами и скрылся за углом соседней башни.
      Когда Мегаваттсон обернулся, хомяки-спасатели Чип и Дейл уже сидели на весах, используя их то вместо качелей, то вместо каруселей.
      - Вы еще спите? - таким вопросом встретили его бурундуки.
      - Я не сплю, - раздраженно ответил Мегаваттсон, - я всегда начеку. Лучше скажите, кто украл запонки?
      -Чего? - изумились спасатели.
      - Ну, это такие штучки для рубашек, вместо пуговиц!
      - Вместо пуговиц - молния или липучка. А запонки....
      -Одно из трех! Либо мы, белкообразные, либо эти мышеобразные, либо те дикобразные. - Со знанием дела объяснил Дейл.
      - Либо имел место сговор. - Решил припугнуть Мегаваттсона Чип.
      - Я не боюсь трудностей! - смело ответил тот.
      Чип и Дейл стали громко смеяться, и смеялись до тех пор, пока их смех не превратился в звон будильника.
      Холмсиков как всегда оказался рядом.
      - Почему не разбудил?
      - Я зашел, спросил: "Вы еще спите?", а вы, шеф, мне ответили: "Я не сплю!".
      - Да? Наверно это я во сне. У меня после грызунов сны какие-то дурацкие: бурундуки, летяги-дельтапланеристы, золото, изумруды... Хорошо хоть не бриллианты под гипсом. Знаете, Холмсиков, пока буду одеваться, давайте обменяемся впечатлениями. Из всех опрошенных самым подозрительным мне кажется заяц.
      - Шеф, боюсь обидеть, но это невозможно: тут нет зайцев.
      - Тогда, кролик!
      - И кроликов нет. Они, простите, не грызуны.
      - Почему?
      - Ну, во-первых, у грызунов два зуба. Резца.
      - И у кроликов с зайцами два. Я видел.
      - Ну, на самом деле, у них - четыре. Во вторых, у зайцеобразных передние зубы покрыты эмалью со всех сторон, а у грызунов - только с передней. И самое главное: генетическая экспертиза показала, что зайцы, кролики и пищухи по родству ближе к копытным, чем к грызунам.
      - Так кто ж тогда у меня вчера был? Уши - во, глаза косые?
      - Я могу предположить, что это шиншилла или тушканчик. А то и агути.
      - Ладно... Он у меня записан. Где запонки?!!
      - Наверно, я забыл их на "Голубой мечте пирата", шеф, но зато я знаю, кто украл золото.
      Мегаваттсон радовался тому, что дело раскрыто и можно будет продолжить путь домой, но то, что рукава свежей сорочки соединяли памятные значки "Участник 2 слета сыщиков Галактики" (его и Холмсикова), сыщика не вдохновляло.
     
   Глава 6. Выход из лабиринта. Триумф детективов
     
      За большим овальным столом в зале совещаний собралась та же компания, что и во время встречи представителей агентства " Бейкеравеню". Докладывал белокожий от воодушевления и похожий на ученых в накрахмаленных халатах Холмсиков.
      - Господа! Я не хочу вас посвящать во все нюансы расследования, но поверьте, иногда эта процедура очень напоминает поиск выхода из лабиринта. Мы поставили вопрос: как можно обмануть весы? И, найдя ответ на энего, смогли выяснить, кто этим занимается.
      - Весы обмануть нельзя! У нас гарантия от фирмы изготовителя: аппаратура проходила проверку при любых условиях!
      - Однако именно вы недосчитались сотни слитков? - прервал оппонента Мегаваттсон, который не хотел превращать доклад подчиненного в диспут.
      Холмсиков, приобретший буро-малиновый оттенок от негодования, повел речь дальше:
      - Известны методы, с помощью которых данные весы можно запросто обмануть. Например, первоначально взвесив золото в нормальных условиях, а потом - в безвоздушном пространстве. Другой случай. Под тележку можно запустить воздушный шарик, наполненный водородом. А когда ввозить обратно - то шарик сдуть, а в качестве компенсации прикарманить слиток массой десять грамм.
      - А вот это, кстати, реально! - восхитился один из шести ученых.
      - Отнюдь. Этот метод не применялся. Для хищения золотых слитков злоумышленник-грызун использовал один из фундаментальных законов Вселенной.
      Ученые мужи в ответ на такое громкое и ласкающее слух заявление взволнованно зашумели.
      Мегаваттсон чувствовал себя именинником. Весь вид Мегаваттсона от носков туфель до значков "Участник 2 слета сыщиков галактики", казалось, говорил: "Так их, сынок. Врежь им по-нашему!".
      - Господа, я имею в виду Закон всемирного тяготения. Сила притяжения равна произведению постоянной G на массу двух тел, деленное на квадрат расстояния между ними. Это знает каждый школьник. Сила в этой формуле и есть вес. Обозначим массу при вывозе груза как М-один, а при ввозе как М-два и приравняем правые части формул. То, на что мы не можем влиять - сократится, это G и масса Резерфорда-14, и окажется, что можно сохранить вес тела путем изменения расстояния от тела до центра массы астероида.
      Послышались возражения:
      - Это известно, но размеры? Как это осуществить!? Величина незначительна!
      - Это на естественной массе - размеры. А у вас тут, вспомните - искусственная гравитация. Диаметр астероида - два километра, и, следовательно, до гравитационной каверны - километр. Таким образом, изменение величины на один метр позволит сэкономить на массе около ноль целых два десятых процента. Мало? Но из пятисот маленьких золотых слитков можно незаметно удержать один в свою пользу. Нами было замечено, что некоторые грызуны возят золото не на столиках, а на перевернутых столиках. И кое-кто вывозит золото "легким", то есть высоко поднятым, а ввозит тяжелым, то есть опущенным вниз. Вес самого столика играет на руку злоумышленнику.
      - Механический переворот не позволит воровать слитки! Невозможно, что бы точно совпали цифры при взвешивании!
      - Да, вы правы. Нами были проверены все десять столиков на предмет изменения массы. И у одного на требуемую высоту подгрызаны ножки. Это столик мистера Бена!
      Именно в этот момент в зал вошел сурок, одетый в синюю униформу. По погонам на плечах и широкому кожаному ремню каждый мог понять, это представитель органов правопорядка. Откашлявшись, сурок запищал:
      - По просьбе детектива Мегаваттсона, и по поручению сэра Келли, проведен осмотр помещения, в котором проживает мистер Бен. Никаких золотых слитков мы не нашли. Уж извините, сэр.
      У многоногов более быстрая реакция, чем у людей. Пока все еще только переваривали услышанное, Холмсиков уже покрылся зелеными крапинками. Уж он, детектив-профессионал, понимал, что все блестящие догадки и выводы не стоят золотой пылинки, если не будут представлены неоспоримые улики. Как отреагировали остальные - не известно, потому что сурок продолжил:
      - Мы там только вот что нашли. Сто штук.
      С этими словами местный полицейский поставил на стол нечто, больше всего напоминающее старомодное украшение для новогодней ёлки. Маленькая шишечка, все чешуйки которой раскрыты, внутри виднеются семена. Вот только шишечка сделана из чистого золота, а семена - горят зелеными изумрудными огоньками.
   Мистер Бен!!! Ох, и хитрая белка! - хватил себя по лбу Мегаватсон.
     
      Глава 7. Преступник принимает поздравления
     
      Потом как водится в научных кругах, организовали банкет. В числе главных виновников торжества, между Мегаваттсоном и Холмсиковым восседал белка по имени Бен. И ... принимал поздравления. Он рассказывал истории из жизни: как нашел способ утаивать по одному маленькому золотому слитку, как ему удается делать замечательные новогодние шишки, по своим эстетическим качествам ни в чем не уступающим пасхальным яйцам. Произведения искусства! И жаловался на судьбу, потому что не мог до сих пор показывать то, что создал, никому, так как создавал из украденного золота. А все слушали и жалели.
      - Шеф, - наконец обратился к начальнику Холмсиков, - такое ощущение, что мы не изобличили преступника, а открыли миру знаменитого мастера Бенвенутто Челлини.
      - Мой друг, не волнуйтесь, через пятнадцать минут мы улетаем, а наша главная миссия тут: сохранить мир между видами, людьми и грызунами, выполнена. Меня беспокоит нечто другое... Сэр Келли, можем ли мы переговорить о моем гонораре?
      Через пятнадцать минут с астероида Резерфорд-14 в сторону космического корабля стартовал ракетный катер, унося на своем борту двух детективов. А через три часа Мегаваттсон уже мог считать любого из пассажиров "Голубая мечта пирата" своим другом. А что тут поделать? Традиция! Ведь подарок можно принять только от друга. А кто сможет отказаться от подарка в виде золотой шишечки с изумрудными огоньками внутри?
      И вот уже Мегаваттсон кажется дамам и джентльменам не таким толстым и громоздким, а даже напротив: "Есть в этом мужчине какая-то надежность и уверенность", - говорят между собой рафинированные старые леди и с удовольствием слушают его рассказы о приключениях на Резерфорде-14.
   О страшных громадных капибару; о бобрах, которые ради пригодного в хозяйстве прутика, загрызут любое дерево; о загадочной шиншилле, притворяющейся зайцем; о белках-летягах, любящих парить в ночной тишине в поиске запоздалого прохожего, о грозе слонов - крысах, способных обгрызать подошвы ступней; о сонях, которые спят и на ходу, и во время еды; о дикобразах, которые убивают и грабят зазевавшихся путников ("посмотрите на иглу, еле отбился..."). Слушатели записывали адрес детективного агентства "Бейкеравеню".
   А знаменитые детективы подумали:"Дела пошли в гору!".
     
     А что потом...
      Комиссия, посетившая Резерфорд-14, была в полном восторге. Бен получил звание доктора наук. Многие люди до сих пор не знают, что вес и масса - не одно и то же! Масса - величина постоянная. А чем дальше от центра притяжения, тем меньше вес.
   Сэру Келли присвоили степень доктора психологии. За работу "О степени влияния блестящих предметов на людей и высших млекопитающих на примере изготовления ювелирных изделий на Резерфорд-14". Путём экспериментов он выяснил, что среди млекопитающих (кроме человека) страсть к присвоению блестящих предметов сильнее всего развита у лесных хомяков, чьи предки некогда жили в Северной Америке и назывались "неотомы". Резерфорд-14 стал популярным курортом. На астероиде с искусственной гравитацией построили высотную башню, и любой, взяв в руки пластиковые крылья, может наслаждаться свободным полётом: ведь там, высоко-высоко над поверхностью, даже самое тяжёлое тело весит совсем не много. А всё - благодаря доктору Бену! Впрочем, Мегаваттсон и Холмсиков тоже приложили к этому руку и ... щупальцы. Если бы не они, доктор Бен так бы и остался подпольным ювелиром, и не стал бы ученым мирового уровня, да еще и мастером украшений, не хуже самого Бенвенутто Челлини.
  
  
   Львова Лариса Анатольевна
   Синичкин вагон
  
   Варианты заголовков:
  -- Опасный маршрут в коридоре времени
  -- Ошибка в маршруте - полет в нереальность
  -- Найти дорогу в коридоре времени
  
    
   На утоптанной тропинке лежал реденький пух приземлившихся снежинок. Я тащил санки, в которых сидела Алёнка. Она повернула голову назад и следила за линиями от полозьев. Если у вас есть младшая сестра, вы поймете меня. Когда разница в возрасте невелика, еще терпимо: за товарища сойдёт. Ужас, если сёстры появляются у человека уже в "солидные" годы. Мне восемь было... И вот уже пять лет бегаю за трёхколёсным велосипедом или читаю детские книжки. Но самое противное - упрашивать Алёнку слушаться старших. Мы с Витькой старались её воспитывать:
      - Алёнка, сядь хорошо, а то свалишься!
      - Просила с ветерком промчать? Держись крепче!
      Сестра, как всегда, сделала наоборот: встала на колени и принялась ловить снежинки. Я переглянулся с Витькой, мы взялись за верёвку и рванули вперёд. Внезапно я почувствовал, что стало как-то слишком легко тащить санки. Сестренка?..
      - Стой, Витька! Алёнку вытряхнули! - крикнул я.
      - Её потеряешь... Сама вывалилась, - ответил Витька.
      Мы раздумывали не больше минуты, как аллея вдруг превратилась в снежный вихрь. Досада на сестру обернулись страхом: а ну как свернёт с тропинки в сугробы? Ищи её потом... Замёрзнет, испугается. Я ринулся в метельную гущу. Крикнул: "Алёнка!.." и не услышал своего голоса. Крошечные льдинки резанули по векам, в рот набились холодные хлопья. Пришлось вытянуть руки и вслепую топать сквозь пургу. Не бойся, маленькая, сейчас брат тебя найдет. Через миг мы с Витькой закружились в ледяном вихре.
      Бух! Я куда-то врезался, даже дыхание перехватило. Пурга прекратилась так же внезапно, как и началась. Впереди склон небольшого овражка, на пушистом боку которого мы пропахали колею. Нас удержала могучая сосна. Надо же, сколько раз бывал в парке, а никогда раньше не замечал овражка. По пыхтенью понял, что Витька где-то рядом. Вдруг он схватил меня за лодыжку, и в это же время сверху с тихим "хлоп" на голову обрушился пласт снега. Какая-то сила сбросила нас вниз. Я отфыркался и заорал на друга:
      - Нашёл время дурачиться! Алёнка потерялась, а ты...
     Вижу, он глаза вытаращил, рот открыл. Вот это да!.. На минуту я даже забыл про Алёнку...
      Над нами возвышалась гигантская фигура. Одежда соткана из глухих ночных снегопадов. А волосы выбелили трескучие морозы. Лоб гневно наморщился, в глазах - тусклый свет студёного неба. Разомкнулись губы, и потянуло таким жутким холодом, что застонали кусты и деревья. А рядом со мной упала на снег заледеневшая птичка. Я ощутил редкие толчки сердца. Тук... тук... всё глуше... Не пошевелиться, не вздохнуть. А как же моя сестра Алёнка? Малышка, за которой я не уследил?
   В носу горячо захлюпало, и я... чихнул. Когда открыл глаза, снежный колосс исчез.
      Ну и денёк сегодня!
      - Витя! Поднимайся, нужно отсюда выбраться, - сказал я, хотя язык еле шевелился от пережитого страха.
      Витька сидел истуканом, весь белый, будто мукой обсыпанный.
      - Что это было? Громадина... Глаза - во!.. Рот - во!.. - сипло вымолвил он.
      - Да никакая не громадина, а зимний мираж, - я ляпнул первое, что пришло на ум. - Бывает при преломлении лучей света в ледяных кристаллах. Ну, обман зрения может быть.
     Прежде чем вскарабкаться на откос, я подобрал птичку и бережно устроил за пазухой.
      Как хотелось мне сразу увидеть Алёнку в розово-жёлтом пуховичке среди сумеречных теней на аллее! Но кругом - безлюдье и пустынная тишина...
      - Димка, мы санки посеяли, - как глухому, крикнул друг в моё правое ухо. Забежал слева и снова крикнул: - Не молчи, Димка. Сейчас мы её найдём за поворотом. А не найдём, будем звать. Вот так: Алёнка, ау-у!
      - У-у-у... - прошумело в заснеженных кронах.
      - Дима, кажется мираж вернулся!
      " Только чудища не хватало!" - подумал я и огляделся, но никого не увидел. Зато почувствовал, что тропинка стала неровной, а ноги упёрлись во что-то. Стукнул каблуком - загудело. Значит, железяка. Вот дела! Прямо на глазах из утрамбованного снега поднимались рельсы и шпалы, с тихим звоном, роняя синеватые искры, протянулись над головой провода. Угасавший дневной свет сгущался и застывал... трамвайным вагончиком!
      Сначала мы двинулись к нему на четвереньках. Опомнились, встали и побежали, скользя и оступаясь.
      - Какой-то странный трамвай. В жизни таких не видал! - восторженно сказал Димка.
      Я дотронулся до дверцы "гармошкой", всмотрелся в маленькие окошки в рамах с закруглёнными углами.
      - Похож на вагоны со старых фотографий. Только совсем новенький, будто с завода, - сказал я серьезно, потому что изо всех сил отгонял мысли о нечистой силе и пытался рассуждать здраво. Но придумать объяснение, как в случае с миражом, не получилось. Это был настоящий трамвай!
      Внутри вспыхнул свет. Весело хлопнули, открываясь, дверцы. С них осыпался иней, а к ногам свалилась Алёнкина рукавичка. Я схватился за поручни, поднялся на ребристую подножку и заглянул в трамвай. Сестры не было, только на одном из сидений лежала вторая ее рукавичка.
      - Димка, ты у нас самый умный. Как объяснить... эту... эту ерунду? - спросил друг. - И откуда здесь Алёнкины рукавицы? Может, она в этом трамвае пару остановок проехала и домой отправилась?
      - Ты сам-то веришь в то, что болтаешь? Ей всего пять лет... Что-то нереальное произошло. Словно мир кувырком полетел. Или в голове всё перевернулось. Подумай: мы остановились сразу, как почувствовали, что санки пустые. Сколько метров налегке пробежали? А сестра исчезла. Потом буря, чудище... Теперь вот трамвай из прошлого.
      - А я что тебе втолковываю? - Думаю, мы очутились в коридоре между прошлым и настоящим. Чтобы найти Алёнку и назад вернуться, нужно проехаться в этом вагончике!
     Ему хорошо фантазировать, не его сестра пропала...- думал я.
      - А может, мы в параллельном мире оказались? А трамвай - посредник между реальностями? И если прокатиться на нём...
      Я не стал слушать.
      - Мы разгоним стаю снежных чудищ... И Алёнку вернём, - бодро закончил Витька. - Я с тобой, друг!
      После этих слов под ногами лязгнуло, застучало. Складные дверцы - закрылись с такой силой, что зазвенели стёкла. Вагон вздрогнул и покатился, хотя кабинка вагоновожатого пустовала.
      - Приобретайте билеты! - звонко раздалось позади нас.
      Мы подпрыгнули от неожиданности и обернулись. Увидели невысокую худющую девчонку в ватнике, валенках и ушанке. Поверх ватника - фартук. Кожаная сумка на груди, а к ремешку примотан рулончик билетов. Девчонка по-птичьи склонила голову к плечу и строго посмотрела на нас.
      - А ты... кто? Откуда взялась? - первым пришел в себя Витька.
      Девчонка не ответила, но высвободила из-под лямки фартука громадную бляху. На ней было выведено: "Кондуктор Синичкина Варвара".
      Друг пошарил в карманах, вытащил смятую пятидесятирублёвку и положил в протянутую ладонь.
      Кондуктор Варвара недовольно присвистнула. Купюра бесследно исчезла, а с руки Синичкиной скатились на пол капельки воды. Но кондуктор и не подумала отстать, сунула ладонь мне прямо под нос. Я понял, что в качестве платы за проезд нужно что-то другое. Вытащил из кармана шоколадку, которую купил для сестры. К удивлению, кондуктор шоколадку приняла и любезно спросила:
      - Где желаете сойти?
      Я замялся, но как всегда выручил Витька. Выхватил у меня рукавичку и заявил:
      - Желаем сойти там же, где и Алёнка. Это его сестра.
      Синичкина Варвара нахмурила брови, подумала и ответила:
      - Нет такой остановки.
      - Почему? - хором спросили мы.
      - Ваша Алёнка никак не может выбрать между тем, что нравится, и тем, что нужно делать. Стало быть, нет у нас для неё остановки - заявила Синичкина.
   Всё здесь такое странное.. подумали мы с Витькой ...А сестра, похоже, в опасности. Надо во всем обязательно разобраться.
      - Кондуктор Синичкина Варвара, - начал я вежливо, но твердо, по-взрослому, - прошу вас ответить нам, ехала ли в этом вагоне моя сестра Алёнка?
      - Да, да, - закивала Варвара. - По первому маршруту каждый хоть раз, но ездил.
      - Тогда, пожалуйста, скажите, где она сошла. - Я перевёл дух, помедлил и продолжил внушительно, как будто читал инструкцию: - Ведь должны же вы следить, чтобы малолетние пассажиры...
      - Слежу! Слежу! - перебила Варвара. - Все бы старшие так за малышами следили!
      Обиженно отвернулась и прошла, странно подпрыгивая, на своё место. Уселась и сердито нахохлилась.
      Витька снова выручил. От всей души взмолился:
      - Помогите нам, пожалуйста! Очень просим!
      - Всем! Всем помогаю! - раздалось из-под нахлобученной на нос ушанки. - Встречаю, провожаю. Но есть график движения. Нарушать его нельзя.
      - Причем тут график?! - не выдержал я. - Разве есть что-то важнее спасения маленькой девочки?
      Вагон резко остановился. От толчка мы чуть не упали. Дверцы распахнулись, и в трамвай, пыхтя, забрался мальчонка, Алёнкин ровесник. Он, видно, недавно плакал: нос распух, рот выгнулся горестной подковой.
      - Я Шашка из второго дома, - объявил малец. - Шам иш шадика домой пошёл и жаблудилша. Где моя мама?
      - Не знаю, Сашка, - строго ответила Варвара. - Садись и ожидай, пока не станешь самостоятельным, или не задерживай отправление.
      - А долго ждать шамош...шамош...ношть? - так и не смог выговорить трудное слово Сашка.
      - Бывает, и полжизни пройдёт, - хмыкнула Синичкина.
      - Как это не задерживай трамвай? - возмутился я. - Нужно помочь потеряшке.
      - Не могу, - ответила Варвара. - График!
      А в открытых дверцах за спиной Сашки чернела ночь, в фонарном свете тянулась улочка между низкими домами. "Таким выглядел наш город много лет назад", - подумал я. Сашка захныкал, Варвара беспокойно завозилась на своём кондукторском сиденье.
   Вдруг вагон тронется? Как же поступить?..
      - Дима, ты ... езжай дальше. А я с Сашкой сойду, поищу его дом. На улице темень, мороз... Может, он уже целую вечность ищет маму, - сказал Витя, взял за руку малыша и пошел к выходу.
      На какой-то миг я сам захотел оказаться в роли Сашкиного спасителя - не одному же Витьке быть героем, но вспомнил о сестре. Да и о друге забеспокоился:
      - Витя, а как ты вернёшься? Уверен, что сам нигде не застрянешь?
      Друг взглянул грустно, но потом взял себя в руки:
      - Сейчас я уверен только в том, что этого молодца нужно вернуть маме. А если что... ты же меня не бросишь, правда?
      - Само собой, - сурово ответил я, хотя в носу защипало.
      Витя и Сашка скрылись в темноте, а трамвай помчался дальше.
   Странно всё это... Похоже, что движение трамвая по непонятному графику как-то связано с поступками людей. Наделал ошибок, вроде как искривил реальность, - полезай в вагон и жди, пока не сможешь исправить. Я вспомнил слова - "иногда полжизни пройдёт" - и чуть не разревелся.
   Синичкина Варвара клевала носом, видно, очень устала.
      Скоро колёса заскрежетали, и вагон остановился.
      - Кто на этот раз потерялся? - спросил я у Варвары.
      Синичкина прислушалась, склонив голову набок, а потом зачастила:
      - Беда! Беда! Беда! Фельдшер Ниночка не успевает к больной. Нужно укол сделать вовремя, а она не успевает!
      В трамвай ввалилась девушка в тулупчике. Осторожно поставила на сиденье металлический чемоданчик с красным крестом на крышке. Вот чудеса-то! Такие чемоданчики я видел на фотографиях в нашей поликлинике, на стенде, посвящённом её истории. Что же это за трамвай, где могут оказаться люди из разных времён? Девушка стала притоптывать валенками:
      - Ну, скорее же! Скорее!
      Вагон тронулся, а Ниночка всё не успокаивалась и причитала:
      - Жуткая метель! Транспорта нет... А всё девчонки: попей да попей еще чаю! Успеешь! Как бы знала, что пурга начнётся, заранее бы вышла.
      Трамвай затрясло от быстрого бега по рельсам. Ниночка заплакала в голос:
      - Не успеть мне... Помрёт старушка Петровааа...
      Кондуктор Варвара прошла в пустую водительскую кабинку и стала вглядываться в мелькающие огни. Я к ней присоединился. Свет фар выхватывал из темноты незнакомый и тревожный мир. Внезапно до меня дошло: трамвай мчится по кругу! Точно: вот фонари стройки, потом парк, малоэтажные дома старой части города. И снова фонари над строящимися зданиями...
      - Варвара! - закричал я. - Не успеет Ниночка, потому что трамвай едет по кольцу! Нужно остановить его!
      - Не успеет, - печально согласилась Синичкина Варвара. - По кольцу движемся, все верно. Невыполненный долг. Самая частая ошибка в маршруте.
      - Разве ничего нельзя сделать? Подумай, Варвара! Нельзя же так - позволить случиться беде... Должен быть выход!
      Варвара внимательно посмотрела на меня, подумала и ответила, как всегда, очень туманно:
      - Выход всегда есть. Но не все его находят...
      Я рассердился:
      - Можешь ты чётко и ясно сказать, что нужно сделать, чтобы Ниночка успела к больной старушке?
      - Спрыгнуть на ходу. Быстро перевести стрелки. Вот! - прочирикала Варвара и сунула мне в руки металлический ломик, который всегда есть в кабине вожатого трамвая.
      - Всего-то? - весело спросил я. - Справлюсь! Где тут рычажок, который двери открывает?
      Варвара пожала плечами:
      - Они сами открываются, когда нужно.
      Но даже сильный удар кулаком по створкам ничего не дал. С отчаянием посмотрел на Варвару, а она - вглубь вагона. Проследил за её взглядом... И вдруг тёплая волна подкатила к сердцу: спотыкаясь, ко мне спешила Алёнка! Я облегчённо вздохнул: раз сестра нашлась, значит, мы поступили правильно! Хоть в чём-то... Однако нужно ещё выбраться из трамвая...
      Сестра сразу во весь голос заревела:
      - Дима! Я потерялась! Звала вас, звала! А ты всё не шёл! Я больше не бу-у-уду...
      Я схватил Алёнку, прижал к себе. Счастье-то какое!
      - Домой хочу! К маме и папе... Есть хочу... Где мои санки? - между приступами рёва выкрикивала сестра. - Пойдём домой, домой пойдем!
      - Алёнка, - попытался объяснить я, - понимаешь, не могу сейчас домой. Во-первых, нужно перевести трамвайную стрелку, чтобы Ниночка успела старушку спасти. Во-вторых, Витю дождаться, он пошёл проводить Сашку-потеряшку домой. Ты посиди в вагоне ещё чуть-чуть, а я...
      - Не-еет! - совсем, как в нашем реальном мире, а может, даже громче, заверещала Алёнка. - Не-ет! Домой! Кушать! Замерзла!
      И тут стала ясной мысль, которая вертелась между извилинами с самой первой минуты, как только мы вошли в вагон. Словно в тёмной комнате свет вспыхнул! Я присел на корточки, притянул к себе сестру, посмотрел в капризные и сердитые глаза.
      - Домой хочешь?
      - Да-а!
      - Так ступай.
      - Без тебя? Не могу без тебя... Я ма-а-аленькая... - заныла Алёнка, но почему-то сразу замолчала.
      - А я не могу без Витьки. Без него не доберётся до дому Сашка. Без Ниночки не выживет старушка. А если умрёт старушка, трамвай так и будет кружить... Вернуться мы можем только все вместе, понимаешь, Алёнка?
      Сестра похлопала мокрыми ресницами и тихо ответила:
      - Не понимаю... Подожду тебя здесь. Только ты меня больше не теряй.
      - Я тебя не терял. Просто так получилось... Но я всё исправлю! Верь мне и жди!
      Алёнка надула губы и засопела, но послушно села. За пазухой у меня что-то завозилось. А я и забыл про птичку! Она, наверное, отогрелась. Вытащил ожившую пичужку и протянул сестре.
   Ну, теперь можно заняться спасением сразу всех нас!
      Дверцы трамвая сами открылись, и я высунулся наружу, держась за поручни. Ледяной ветер ударил в лицо. Я подхватил ломик и приготовился спрыгнуть в снежную круговерть. И обмер от ужаса.
      Навстречу трамваю неслось знакомое чудище! Огромная пасть изрыгала снежные вихри, глаза горели злобой. Я шагнул назад в тёплый освещённый вагон. Понял, что вряд ли смогу оторваться от поручней и броситься прямо в лапы снежного великана. Может, просто подождать, пока трамвай промчится мимо него? Я никак не мог решиться... Над ухом раздался свист. Царапнули куртку крохотные коготки. Прошуршали крылышки, и храбрая птичка вылетела из вагона. Тогда и мне не надо медлить! Может, страшилище - действительно всего лишь мираж, который можно победить усилием воли? Ведь при первой встрече монстр рассыпался, как только я вспомнил о своём долге. Ну, вперёд, Дима!..
      Вот это был прыжок! Видел бы Витька... Я три раза кувыркнулся через голову и застрял в сугробе. Сейчас выберусь, найду ломик и переведу стрелку. И никакие чудища не помешают. Ой, а кто это хохочет-заливается? Протер запорошенные глаза...
      Предо мной стояли Витя и Алёнка и от души веселились, глядя, как я копошусь в снегу. Зимний вечер одевал деревья полупрозрачным пухом.
      - А-а... где трамвай? Куда делось Чудище? - спросил я.
   Думал, сейчас снова поднимут на смех. Но Витя и сестра молчали, словно пытались что-то вспомнить. Видно, так и не вспомнили.
      - Поздно уже, Дим, домой пора. Садись, Алёнка, промчим с ветерком! - сказал Витя.
      Сестра послушно уселась в санки, крепко схватилась за поручни. И мы заторопились из парка.
      А вдогонку нам с радостью и торжеством громко насвистывала синица.
     
  
   Шуваев Михаил Аркадьевич
   Жестянка
  
   Вариант заголовка:
  -- Роботов много не бывает
     
      Услышав, что хлопнула входная дверь, Петька оторвался от инженерного калькулятора и посмотрел на Джека. Джек - домашний робот-дроид третьего поколения - внешне был похож на большой перевернутый таз с несколькими манипуляторами и видеообъективами, торчащими из корпуса стального цвета. Сейчас он висел рядом со столом на уровне головы Петьки и держал в одном из манипуляторов гелиевую ручку, которой что-то быстро писал на листке бумаги. Услышав шум в прихожей, он положил ручку на стол и, извинившись, снизился и быстро выплыл в коридор.
      Спустя несколько секунд оттуда раздался легкий грохот и досадливое восклицание главы семейства:
      - Опять под ноги лезешь, жестянка ржавая!
      Дроид висел у ног хозяина:
      - Извините пожалуйста, Юрий Сергеевич, я принес вам домашние тапочки. Они теплые и сухие, как вы любите, - произнес лишенный интонаций механический голос, и гидравлический манипулятор аккуратно поставил перед вошедшим подогретые и заранее высушенные домашние тапочки.
      Юрий Сергеевич раздраженно впихнул в них свои большие ступни и двинулся в сторону ванной, снимая по пути галстук, пиджак, рубашку и разбрасывая их по коридору. Робот проводил его взглядом своих видеорецепторов и завис над тем местом, где растекались грязью по ковру сброшенные зимние сапоги хозяина . Джек быстро и тщательно вычистил ковер, насухо протер ботинки и поставил их в специальный сушильно-обеззараживающий шкафчик. Потом стал собирать разбросанные элементы костюма.
      В это время из гостиной послышался голос хозяйки - Эллы Робертовны:
      - Милый, это ты?
      - Да, дорогая! - отозвался супруг отдуваясь.
   - Я заказала ужин на восемь часов! Сейчас без пяти. Все за стол! Быстренько! - донеслось из гостиной.
      - Почему брюки мокрые? - начал было хозяин. Но, увидев висящего в проеме двери Джека с брюками и рубашкой на плечиках в одном манипуляторе и с сухим вафельным полотенцем в другой, замолчал, хмуро вытерся и оделся.
      Мокрое полотенце он, как водится, не церемонясь, набросил на дроида
      - Джек, иди сюда, у меня никак задача по математике не получается! - это голос из петькиной комнаты.
      Джек срочно ввинтился в комнату младшего, повис рядом с ним и как можно тише сказал:
      - Петя, на этом листке я набросал несколько формул, которые помогут с решением. Но задача никуда не денется, потом решишь, а сейчас быстро в столовую, мама уже волнуется.
      - Она часто нервничает... - проворчал Петька, но слез со стула и нехотя направился на ужин.
      К счастью, Элла Робертовна предпочитала заказывать еду по городской ресторанной сети прямо с доставкой на дом, и в функции Джека входило лишь присутствовать при трапезе и выполнять одноразовые поручения: подать соль, перец, соусы. А после, когда все уходили из-за стола, он собирал посуду и отправлял её в утилизатор.
   Сегодняшний вечер ничем не отличался от вчерашнего, позавчерашнего и недельной давности.
      - Здравствуй, милая!
      Юрий Сергеевич обошел стол и чмокнул Эллу Робертовну в лоб:
      - Как дела? А где наш малюсик?
      - Я здесь, привет, па! - сказал Петька, входя в столовую и усаживаясь на свое место. И тут же потянулся к большущей тарелке c большой горой картошки фри.
      - Петя, как тебе не стыдно! Всегда норовишь первым начать, не дожидаясь старших, - укорила сына Элла Робертовна. Петька обиженно запыхтел, пожирая аппетитные ломтики взглядом.
      - А ты знаешь, сколько холестерина, жиров и прочей дряни содержится в этом продукте? - нравоучительно добавил Юрий Сергеевич, подняв нож, словно учительскую указку. - Странно, кстати, что этот дроид не учит таким элементарным вещам Петра. Чего молчишь, жестянка?
      - Извините, Юрий Сергеевич, в соответствии с рекомендациями диетологов и специалистов я ... - начал было Джек.
      - Ха-ха-ха! - громко рассмеялся хозяин. - Он еще собирается рассуждать о диете! Господи, что ты в этом понимаешь, металлолом, молчи, пока тебя не выключили!
      Ужин подходил к концу и, по мнению Джека, хозяин должен был вот-вот попросить включить визор, чтобы посмотреть новости, но тут его микрофоны уловили необычный разговор.
      - А у меня для вас новость, - с ноткой самодовольства произнес хозяин, бросая в тарелку с объедками грязную салфетку. - Мне удалось заказать модель домашнего робота четвертого поколения с двадцатипроцентной скидкой!
      - Что? - не поняла Элла Робертовна, отправляя в рот кусочек нежнейшего "наполеона" и запивая его ароматным цейлонским чаем.
      - Эля, я говорю о замене нашей старой консервной банки, - кивок в сторону Джека, - на современный аппарат, который не стыдно и гостям показывать.
      - А что, этот уже не справляется? - округлила глаза Элла Робертовна. В них отчетливо проглянул испуг. Дроид, не справляющийся с программой по обслуживанию их семейства и дома - угроза её спокойствию.
      - Да какое там! Ты посмотри на него - старое помятое корыто с рогами! Позор! А у четвертого поколения совершенно новый дизайн и программы не просто Майкрософт, а Мнемо Плюс, да и специализация ...
      Юрий Сергеевич еще долго распространялся о преимуществах последней версии домашних дроидов и даже пропустил свои привычные вечерние новости, но в конце концов успокоился с газетой на диване в гостиной и тихонько захрапел.
      Джек прибрался в столовой и подлетел к Элле Робертовне, смотревшей по визору очередную мыльную оперу:
      - Элла Робертовна, если вы не против, я помассирую вам больное плечо.
      У хозяйки, после автомобильной аварии сильно болело сломанное плечо, особенно в сырую погоду.
      - Джек, я уже заждалась, где ты там! Начинай скорее.
      Хозяйка сняла кофточку. Джек смочил медицинский валик генерирующим гелем собственного изготовления и стал аккуратно массировать загорелое плечо. Рядом в комнате, открыв рот и уронив на живот газету, храпел хозяин. Тихо ворковал домашний визор.
      - Джек, иди сюда! - опять требовательно донеслось из детской.
      - Иди, Джек, иди. Мне уже лучше, - выпрямилась и стала одеваться хозяйка. - А потом - всем спать. И как тебе удается находить такие сочетания гелей? Просто удивительно, они реально помогают! Молодчина.
      Джек шустро уложил в специальный ящик гель с валиком и полетел в детскую.
      - Петя, что у тебя не получается? - спросил у мальчишки робот.
      - Да задали домашнее сочинение на тему "Что я делал в выходной". А что я делал? Ты помнишь, Джек? - поинтересовался Петька.
      - Петя, в воскресенье мы с тобой ходили в парк. Помнишь, что видели, нет?
      Робот минут пять пытался напомнить Петьке то, что именно они встретили в парке - засыпанные снегом деревья, сахарные сугробы вдоль дорожек, суетливых пушистых белок, кормящихся с руки, бездомного дрожащего несчастного пса со свалявшейся шерстью и сосульками вместо ушей...
      Сам он прекрасно помнил тот выходной. Когда они с Петькой пришли в парк, то сначала просто походили по его белым дорожкам, а Джек рассказывал слушавшему его вполуха Петьке о деревьях, растущих здесь, их разновидностях и о животных. Петька, купив в ближайшем ларьке здоровенный трехэтажный гамбургер, активно отъел половину, но постепенно забыл о нем. В какой-то момент мальчишка заметил белку и подошел к дереву, держа в ладошке на вытянутой руке заранее купленные орехи. Сначала белки долго к ним присматривались, перескакивая туда-сюда на нижних ветках, но потом, видимо, решили, что эта парочка безопасна, и одна за одной стали прыгать на руку Петьке и брать орешки.
   Петька счастливо смеялся и, отбросив остатки гамбургера, насыпал себе в ладошку новые орехи. Робот заметил невдалеке бездомную собаку грязно-белого цвета с одним черным ухом, которая, дрожа, ходила за ними уже давно. Но вот, наконец, пес подошел поближе и сел на снег. Все в его облике говорило о том, что он не только брошен, одинок и беззащитен, но и болен, страшно голоден.
   Джек обратил на него внимание Петьки, но тот был так увлечен белками, что отмахнулся от дроида. Тогда Джек поднял брошенный Петькой объедок гамбургера, осторожно подлетел к псу и положил еду на снег. Пес, явно знакомый с дроидами, не удивился серебристому тазу, подлетевшему совсем близко, быстро расправился с куском котлеты и хлебом и с надеждой взглянул на механического кормильца: "Еще есть?". Робот, молча смотревший на пса красноватыми окулярами видеокамер, развел манипуляторы в стороны. Собака все поняла, вильнула хвостом в знак благодарности и побрела прочь. Джек проводил ее долгим задумчивым взглядом. Тут он услышал крик, а затем плач Петьки: орехи кончились, и одна из белок цапнула его за палец. Вот так и прошел выходной. Обычный выходной, если бы не пес...
      - Ладно, Петя, давай тетрадь, - произнес механический голос. - Но с одним условием!
      - Каким? - тихо, но радостно замурлыкал Петька, понимая, что о сочинении ему теперь можно забыть.
      - Запомни тот день для себя. Проанализируй, пойми.
      - Хорошо-хорошо. Пиши Джек!
      - Ты знаешь, что это неправильно, и я делаю такое...
      Петька грохнул по дроиду стопкой тетрадей:
      - Правильно папа говорит - старая ты жестянка! Пиши скорей! - зло прошипел мальчишка, и Джеку досталось еще и линейкой.
      Написав сочинение и уложив недовольного и пытающегося играть в интернет-игры Петьку спать, Джек полетел в спальню. Обнаружив там уже уснувшую хозяйку, он около получаса колдовал над ее лицом с помощью косметических приборов и лифтинг-кремов.
      Теперь настало время перетащить крепко уснувшего Юрия Сергеевича из гостиной в спальню. С помощью нескольких хитроумных, проверенных приемов, это удалось работу минут за десять. В благодарность он получил увесистый пинок голой пяткой. Легко отделался.
      Еще разок облетев весь дом и проверив все его системы - электрика, водоснабжение, электроника и прочее - Джек приземлился в гардеробном шкафу перед клеткой с Чаппи.
      Чаппи, забавная морская свинка цвета топленого молока, была выпрошена Петькой у родителей в подарок на день рождения почти год назад. Юрий Сергеевич вообще не питал к ней никаких чувств, Элла Робертовна потеряла интерес уже через пару дней, ну а Петька - через неделю. С тех пор забота о Чаппи полностью легла на металлические плечи робота Джека. Обычно при чистке клетки, Чаппи, выбравшись наружу, тут же, ловко вскарабкалась на дроида и устроилась в полюбившемся местечке. Джек не стал ее сгонять и совершил свой вечерний "обход" с теплым комочком на корпусе и лишь перед тем, как начать перезарядку батарей, высадил зверька в клетку. С тех пор каждый пятый день Чаппи созерцала квартиру хозяев с высоты "птичьего полета", что ей определенно нравилось. Если бы Джека спросили, зачем он это делает, он, наверное, ответил бы, что морская свинка - вещь хозяев, и, коли ей нравится кататься на нем, то пусть катается. На самом деле в чипе-мозге Джека шевелилась крамольная для робота мысль: А ведь это так здорово - иметь друга! Мысль эта все чаще посещала робота, и он не мог от нее просто так отмахнуться и заблокировать.
      Но сегодня день был не совсем обычный. Джек в комнате Петьки подсоединился к интернету и спустя три минуты знал, что новый домашний дроид, заказанный Юрием Сергеевичем, поступит уже завтра утром, а старый - то есть он, Джек - будет изъят и скорее всего утилизирован. Утилизирован!
     Установленная программа не позволяла Джеку убежать, она держала его лучше любой цепи, но облегчить участь другу она не мешала.
      Дроид открыл клетку и стал ждать, когда Чаппи, как всегда забавно пыхтя, заберется на его корпус. Но маленький зверек, будто чувствуя что-то, на этот раз не торопился. Он подошел к видеоокулярам Джека и внимательно в них вгляделся, обнюхивая. Джек замер. Наконец, Чаппи обошла его и, слегка царапнув коготками по корпусу, все же взобралась в свою любимую лунку на корпусе. Джек поднялся над полом, вылетел из гардеробной и, дистанционно открыв входную дверь, приземлился перед домом.
      - Слезай, - тихо сказал он.
      Чаппи спрыгнула с дроида и смешно растопырила ушки: поиграем?
      - Чаппи, беги, - Джек, узнав свою судьбу, с математической точностью смоделировал ситуацию для зверька: в случае его утилизации никто из хозяев не будет заниматься морской свинкой, а снизойдет ли до этого упакованный в новейшие программы новый дроид - большой вопрос.
      - Беги, Чаппи, - еще раз тихо произнес Джек и слегка подтолкнул.
      Оставив недоумевающую, принюхивающуюся к новым запахам, свинку на улице, Джек залетел в комнату Петьки и пару часов писал что-то гелиевой ручкой в тетрадке. Положив тетрадь в письменный стол, он перелетел в спальню хозяев и долго манипулировал с целой кучей флакончиков и тюбиков на прикроватной тумбочке Эллы Робертовны. Повисев некоторое время над всхрапывающим Юрием Сергеевичем, он слетал в столовую и поставил на тумбочку холодную бутылку с апельсиновым соком.
      Облетев на всякий случай напоследок еще раз всю квартиру, Джек устроился в своей ячейке, вошел в режим stand by и "заснул".
      Наутро, сразу после получения нового домашнего дроида четвертого поколения и сдачи в утиль Джека, Юрий Сергеевич не мог нарадоваться:
      - Вы посмотрите, какой дизайн! А слушается как! Гейл, ко мне!
      Дроид, сверкая золотисто-бежевым хромом корпуса, мгновенно оказался рядом с хозяином.
      - Видали, не то, что наша старая жестянка!
      Петька тоже с восхищением наблюдал, как новый дроид демонстрирует свои способности в чистке ковров, мебели и унитаза, умение стирать и гладить белье и многое, многое другое. Это было само совершенство, гимн кибернетике.
      Но самое интересное началось ближе к вечеру. Петька сел учить уроки и, по привычке, позвал:
      - Джек... э-э-э...Гейл. Ко мне!
      - Слушаю, Петя, - тут же завис рядом новый дроид.
      - Задачка не получается! Решай! - капризно отбросил в сторону ручку Петька и уткнулся в экран компьютера.
      - Извини, Петя. Новейшие разработки в области обучения детей роботами однозначно предостерегают от всяческих подсказок, а уж тем более решения задач за учеников.
      Петька из всей этой тирады понял лишь то, что задачку за него решать никто не собирается и попытался по-старинке треснуть робота линейкой, но получил в ответ легкий и ужасно унизительный укол электрошокером. Ошарашенный, он проводил взглядом преспокойно вылетающего из комнаты дроида, поджал губы и склонился над столом.
      Чуть позже Элла Робертовна получила свой отлуп:
      - Извините, пожалуйста, Элла Робертовна, но массаж, а уж тем более фармакология и создание гелей - удел специалистов. Главное мое правило - не навреди! - с этими словами дроид преспокойно улетел в коридор, оставив полуобнаженную и растерянную хозяйку перед визором.
      Через полчаса взорвался глава семейства.
      - Что это значит "много сока вредит здоровью"?! Да как ты смеешь, куча электрохлама, рассуждать о том, что тебе не понять никогда? Да я тебя... - бушевал Юрий Сергеевич, размахивая руками как ветряная мельница.
      Петька испугался шума и гнева отца и на всякий случай сделал вид, что учит уроки. Он выдвинул ящик письменного стола, достал тетрадь и...
      На обложке было написано: "Петя в этой тетради шпаргалки для решения всех задачек до конца учебного года. Но сначала постарайся решить сам, пожалуйста. Твой Джек".
      И чуть ниже, наискосок: "Прости, но Чаппи я выпустил".
      Петька судорожно сглотнул и быстро набрал на компьютере сайт фирмы, где отец купил нового дроида. Когда высветилась страница, он, введя данные папы, набрал вопрос: "Что сейчас с дроидом по имени Джек?" Ответ пришел почти сразу: "Утилизирован, согласно закона о...".
      Петька долго сидел молча и потерянно, осознавая масштабы катастрофы. Он даже вспомнил, кто такая эта Чаппи. Он вдруг ощутил душевный дискомфорт - потерю тепла и уюта, которую привносил в его жизнь этот смешной и зачастую неуклюжий дроид, как он старался ему помогать, иногда даже вопреки желанию самого Петьки. А Чаппи? Черт, он вообще про нее забыл, а Джек, оказывается, помнил...
      Петька порылся в ящике и вытащил еще одну тетрадь: "Петя, это наброски к домашним сочинениям. Твой Джек".
      У Петьки защипало в глазах. Он в сердцах с грохотом задвинул ящик, обхватил голову руками и заплакал. Сначала тихонько, потом громче, а потом навзрыд.
      В это же время Элла Робертовна с удивлением разглядывала флаконы с гелями на своей тумбочке. На крышечке каждого было написано, как и когда применять каждый препарат.
     
      Ваня шел по рядам рынка электроники, в поисках нужного ему чипа. Сегодня отец, внимательно выслушав его, кряхтя полез в карман и, не комментируя свое решение, выдал ему фантастическую сумму - целых пять тысяч. И вот теперь Ванька брел по рынку с разбегающимися глазами, и не знал, на чем их остановить. Разбираясь в электронике, что называется, конкретно, по делу, он одновременно страшно увлекся и произведениями фантастов, пишущих на похожие темы: Айзеком Азимовым, Филипом К. Диком, Рэем Брэдбери и Станиславом Лемом, в которых речь шла непременно о роботах. На впечатлительную и неравнодушную детскую душу они произвели сильное впечатление, и Ваня решил сам сделать робота, способного к проявлению человеческих чувств - эмпатии. Опытный, так сказать, образец. И теперь, когда скептически настроенный отец все-таки профинансировал ванькин "проект", нужны были детали, чип в первую очередь, и какая-нибудь основа, для начала хотя бы шасси.
      Он остановился перед бородатым мужиком, разложившим на стареньком одеяле перед собой груду самых разнообразных радиодеталей. Чего тут только не было - и чипы, и транзисторы, и диоды, и целые интегральные схемы. Рядом со стариком сидел грязноватый белый пес с одним черным ухом.
      - Что ищем, молодой человек? - доброжелательно поинтересовался бородач у Ваньки.
      - Да-а... - замялся Ваня и вдруг увидел за спиной у мужика слегка помятый и уже тусклый корпус старого домашнего дроида. Там может быть и нужный чип, да и шасси можно использовать. - А это что?
      - Ну, молодой человек, это не запчасть, это действующий агрегат.
      - Как действующий? - поразился Ваня.
      Мужик чуть подвинулся и подтолкнул рукой дроида. Тот с легким металлическим скрипом взлетел, направил свои телеобъективы на Ваню и произнес:
      - Здравствуйте, я Джек, домашний дроид третьего поколения...
      - Все, все, Джек, понятно, - засмеялся Ванька.
      Иван внимательно осмотрел висящего перед ним допотопного робота. Заметив что-то, он повернулся к бородатому:
      - А что это у него с манипулятором?
      - Это Черноух слегка помял, когда вытаскивал его со свалки завода по утилизации, - бородач потрепал по загривку сидящего рядом пса. - Починить-то сможешь?
      - Конечно. Беру, сколько?
      - Не все так просто, молодой человек, - бородач хитро глянул на Ваню. - Есть два условия. Если вы обяжетесь их выполнить, отдам даром.
      Ваня сильно удивился, но сердце забилось быстрее.
      - Какие условия?
      - Первое - не разбирать на запчасти.
      Ваня взвесил все "за" и "против".
      - Согласен, дядя!
      - Учти, я проверю, - погрозил тот пальцем.
      - Хорошо-хорошо, а второе? - Ване не терпелось заполучить необычного робота.
      - О втором он сам тебе скажет.
      Ваня перевел взгляд на висящего перед ним дроида.
      - Если вы заберете меня, то только с моим другом. Пожалуйста, - скрипуче произнес робот Джек.
      Ваня посмотрел на мужика. Тот полез за пазуху, достал оттуда что-то и положил на "спину" дроиду, прямо в небольшую выемку.
      На Ваню маленькими бусинками, смешно морща розовый носик, смотрела забавная толстая морская свинка цвета топленого молока. А чуть ниже слегка тлели красноватыми огоньками два телеобъектива дроида.
      Встал на четыре лапы и вопросительно тявкнул черноухий пес.
      Они ждали решения Вани.
   - Ну, что пошли домой, веселая компания,- сказал Ванька, мама будет очень даже рада...
   Роботов много не бывает!
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"