Чваков Димыч : другие произведения.

4. Семь ипостасей Салеева. Ипостась четвёртая: Прапорщик

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Здесь истории от Славки Салеева, охватывающие период с 1979-го по 1986-ой годы, когда он служил прапорщиком... Переход в иные ипостаси: 1 / 2 / 3 / 5 / 6 / 7

ИПОСТАСЬ ЧЕТВЁРТАЯ: ПРАПОРЩИК

  

1.ГЛАВА ПРИДОРОЖНО-ВОКЗАЛЬНАЯ С ЗАЧАТОЧНЫМИ ЭЛЕМЕНТАМИ ПРОГРАММИРОВАНИЯ

     
      BEGIN {не путать с бывшим премьер-министром Израиля}
     
      Обычный разговор обычным рабочим деньком. Славка и я. Сегодня его смена. До самого позднего вечернего росчерка часовой стрелки на старинных часах с потешной кукушкой. Или ЗАМПОТЕШНОЙ? Почему такая странная идентификация кукушки? По армейской традиции: зампотех - заместитель командира по технической части. А кукушка? Кукушка замешает часовщика собственно в часах с кукушкой!
  
   Но не о кукушке из именных часов речь. О Славке - ныне сменном инженере объекта, а некогда, в эпоху господства истерического материализма, прапорщике одной секретной войсковой части, стоящей на страже... как говорят сказочники, неприступным утёсом на пути супостатов-ворогов и их стратегического ракетного оружия.
     
      Славка сегодня на вахте... на трудовой...
     
      Мне же по штатному расписанию положено быть с ним на объекте некоторое время, чтобы потом уйти домой, как положено техническим клеркам невеликого звена, оставив напарника дожидаться своего часа. Но пока мы ещё вместе, у нас разговор склеивается не кое-как, а совсем даже наоборот - добром. Добром можно пообедать, закусить, потрудиться, добром можно совершить кругосветное путешествие или просто перекинуться в картишки. Это по Славкиному разумению.
     
      ... и вновь...
     
      .... Салеев рассказывает...
     
      - Заключил я срочный договор с в/ч 96876 на три, мне помнится, года. Приехал в Печору, пригрел свою худую задницу вновь испечённого прапорщика по месту службы, жильё получил. А потом с согласия командира за семьёй в Димитровград смотался. Собрались, поехали. Понятное дело, через столицу. Обосновались в год Олимпиады Московской. Потом младший родился.
  
   Потом мы часто этим маршрутом ездили. Дети ж мелкие. Куда с ними? Только к бабушкам, на Волгу. И вот как-то раз сидим в Москве на вокзале...
      - На Казанском?
      - Так татары. Не на Рижском же! Из Димитровграда едем... Всей семьёй. Я, Верочка Ивановна и оба мальца моих. Старший-то уже в школе учился, а Серёжа, кажется, ещё садик посещал. Нет, постой. Или уже в школу пошёл?
     
      Что говоришь, если из Димитровграда, то в Печору едем, а поезда туда с Ярославского?.. Верно излагаешь, Рабинович. Но ты не забывай, что прибыли-то мы днём, а Воркутинский поезд отправляется в десятом часу вечера. Какая разница, где сидеть... На Казанском даже удобней - татары же, ёпыр май...
     
      Сидим, скучаем. Ведь тогда, помнится, Дарью Донцову не клонировали со скоростью ядерной реакции по вокзальным киоскам, ещё не спотыкался избалованный читатель натренированным взором на бессчетное количество хладных трупов человеческих жертв, коими полны ироничные амбары этой литературной дамы.
     
      Хм... Неужели это Славик так сказал? Никто же не поверит. Нет, наверное, всё же я сам себе на досуге придумал эту милую сентенцию относительно "макулатурных изданий", причём в прямом смысле, а не в переносном, как можно было бы предположить, если тебе слишком изрядно за сорок, и ты ещё не забыл способы "добычи" художественной литературы на величавых руинах социализма.
     
      Салеев, скорее всего, выразил свои мысли несколько иначе. Например, вот так:
      - Сидим, скучаем. В ларьках "Союзпечати", кроме "Советской России", где скупая на принципы Нина Андреева* всё никак не могла ими поступиться, нет ничего вовсе. Даже говённого детектива от какой-нибудь Донцовой там нет...
     
      Такой вариант несколько ближе к реальному прототипу моего литературного героя. Тоже, разумеется, не на все сто процентов. Но, пожалуй, большей похожести мне не добиться.
     
      Итак, вторая часть фразы уже похожа на правду, а вот относительно замечательной газеты времён Степенного Упадка Перестройки Славка загнул бы как-то иначе. Обязательно связал судьбоносные слова со славянскими словоформами, выработанными долгими годами господства Ига...
     
      Всё, не стану придумывать фраз, которые мой друг мог бы сказать или же сказал мне о той вокзальной скуке. Не помню, одним словом. Будем считать, что отлучался во время изложения. Но в момент, когда Салеев дошёл до сути, я уже внимал, распахнув чакры своего любопытства навстречу его биомагнитному полю, излучающему энергию Ци в моём направлении.
     

* * *

     
      - Если культурно досуг украсить не удаётся, то отчего бы не украсить оный, предавшись загулу? Решили мы с Верочкой Ивановной попить пивка. Вернее, не так - я решил, а она воздержалась при проведении семейного плебисцита. Ты правильно понял, у детей ещё права голоса не было.
     
      Сгонял я в лавку за бутылочным "жигулёвским", другие сорта тогда можно было пересчитать по пальцам однорукого инвалида с протезом вместо ноги, как у Джона Сильвера.
     
      Пошли искать местечко уединенное. Не уединённое, именно уединенное поскольку одухотворение, наступившее после встречи с напитком, живо напоминающим о нашей малой родине, давало о себе знать в поэтическом настрое души. Жигули вы мои, Жигули! Ах ты, Волга, мутер Волга...
     
      Укромный уголок для двух невинных (но всё же пивных) овечек нашёлся достаточно скоро. Дети тем временем были заняты своими делами. Старший играл в нечто, напоминающее "монополию" на русский лад, с каким-то пацаном и его отцом из числа транзитных пассажиров, Серёжка спал. Родители в ближайший час-полтора были явно лишними.
     
      И вот мы в таком желанном тихом местечке... В уютном скверике, всего в паре сотен метров от столичной суеты. Сначала даже не заметили, что не одни... А потом стало весело из-за того, что открылось глазам провинциалов. Посреди скверика нечто вроде эстакады для ремонта автомобилей... Вообще говоря, довольно странное сооружение. Но не это удивительно, главное было в другом...
     
      Здесь на возвысях лежала маловменяемая женщина в таком состоянии, будто её комкали всё предыдущую ночь, а то и все сутки. Блузка с пришитым галстуком, служащим безусловно модным декором, когда-то считалась светлой, как мысли младенца. В оригинале - белое на голубом. Белый галстук на голубой блузке. Однако ж свежий цвет невестиной невинности был обильно залит чем-то красным с безусловно закрепляющим фруктовым эффектом. Вероятней всего, судя по виду хозяйки, этим красителем был какой-нибудь дешёвый портвейн.
     
      Вот тут мы вместе с супругой одновременно запели из раннего "Бахыт-компота". Пьяная, помятая, пионервожатая... с кем гуляешь ты теперь, дура конопатая?
     
      И знаешь, что было дальше? Нет, никто за барышню не вступился. Она сама открыла мутный глаз недостреленной лошади... кто-то загнал, видать. Так вот, глаза открыла и спросила:
      - И где вас черти носят?! Наливайте уже...
      - Да отъезжали... на три недели... в Димитровград...
      - А-а-а... На Троицу, что ли?
     
     
      И, как думаешь, после подобной невозмутимости мог я оставить даму без сладкого? И главное - на вожатую не обиделась...
     
      Я тоже не обижаюсь, когда Славка песенку о бухгалтере Иванове - пришельце из дальних галактик - насвистывает. Репертуар того же "Бахыт-компота". Думаю, пива от Салеева я тоже заслужил. А вы, как считаете?
      IF "BEER" >= "Бахыт-компот" THEN GOTO LITHUANIA
   PROCEDURE НОСИЛЬЩИК (SALEEV, SALEEV PORTER)
     
      BEGIN
     
      Вернулись мы с супругой на вокзал, детей обнаружили. Накормили их, да и сами перекусили. И тут по вокзальной трансляции слышим объявление:
      "Носильщик Салеев, подойдите к справочному бюро вас ожидает... какой-то странный гражданин в кепке и очках..."
     
      Пацаны мои смеются, дескать, папа у нас насильником работает. Верочка Ивановна, конечное дело, свою ложку мёду стремится вбросить. Говорит: "Этому проходимцу и к насилию прибегать не нужно, бабы сами на него вешаются... дряни такие. А ведь смотреть не на что - ни рожи, ни кожи, один разговор только". Тут я и подумал, что неплохо было бы глянуть одним глазком на тёзку. Попёрся к справочному бюро, будто это меня туда вызывали.
     
      Смотрю, точно - торчит какой-то парень у киоска служебного, будто штакетина из забора вынутая. На киоск локотком облокотился, жетоном носильщика поигрывая. Даже тележка неподалёку на дыбы встаёт от нетерпения. Но нигде нет того гражданина, который... ну да, в кепке и очках... Ха, так я же тоже в очках и кепарике типа "гнидничек". Сейчас таких у одного известного мэра, как у дурака махорки, а в те времена прекрасного брежневского застолья - без закуси - только у меня была.
  
   Без закуси? Что-то я соврамши нонче...
     
      Эге! Получается, что статья Нины Андреевой в "Советской России" ещё и не вышла? Но уже созревала в издательстве. Ага! Тогда что же выходит, времена были не брежневского, не андроповского, не черненковского, а горбачёвского застолья. Но не совсем пока бедного. В Москве тогда кое-что ещё можно было купить... ну, да, из колбасы и прочего удовольствия... Ага, близ "Фрунзенской", в Микояновских кущах**...
  
   Одним словом, времена такие, что ПОКА ещё ничего нельзя, но ВСЕ УЖЕ ДЕЛАЮТ. Верно-верно, Михаил Перестройкин на лихом Рыжковом скакуне уже плотно застолбил местечко у руля. Спиртное - вот-вот по талонам, хотя всё ещё "каждому по труду".
     
      Постой, что ты спросил, не понял, не расслышал? Я тут возраст пацанов своих с возрастом перестройки соотносил, чтоб не соврать чего. Так что спросил-то? Чем вшивогон отключается от гнидничка? Вшивогон - расчёска, а гнидничек - неказистый головной убор, размером с уменьшенную модель кавказского "аэродрома". Это тебе так, к сведению, а то, смотрю, глаза наизнанку от удивления выкатил... Нельзя же так отвратительно не интересоваться народным фольклором. Ай-ай-ай, батенька...
     
      Но вернёмся на Казанский вокзал...
     
      И вот, только я осознаю, что похож, как три недопитые капли из гранёного стакана, на человека из объявления, тут и подъезжает ко мне багажная тележка вместе со своим господином. И обращается очень культурно, без ебуков и прочей нецензурщины. Столица, однако! Не нам чета... И такой у нас происходит диалог со служителем багажно-вокзального культа, что сюрреализм отдыхает, поскольку там всё выдумка, а у меня натурально произошло.
     
      - Паспорт? Ага, Салеев... Носильщик? Очень хорошо...
      - Есть, есть у меня прописка
      - Я же не тот... Не бзди... Просто однофамильца встретил. Вот убедиться хотел...
      - Знаем ваших... Вы кто такой?
      - Человек...
      - И где же вы служите?
      - На "горке" служу...
      - Ой, в Кремле...
      - Не стремайся... На северной горке, "Дарьял" называется...
      - А-а-а... Так я пойду?
      - А подходил тогда чего?
      - Звали же ж...
      - Ты носильщик или где?
      - Или... не знаю... Мы уже на "ты"?
      - Я же тоже Салеев...
      - Мой родственник?
      - А другие у тебя были?
      - Немного...
      - А поедем? Со мной?
      - Куда?
      - С Казанского на Ярославский...
      - По два рубля за место... Для вас... по рублю... если так совпало...
      - Поехали! А чего по радио вызывал? Ты что, меня знаешь?
      - В первый раз вижу... И не вызывал... Честное слово. Просто сам объявление услышал, вот и подошёл...
      - В очках и кепке?
      - Я всегда так хожу... в это время суток...
      - Где твои шмотки, показывай...
     
      И ведь, понимаешь, Димыч, на самом деле так никто и не подошёл, кроме меня. Я у дежурной по вокзалу спросил, кто объявление давал. Она плечами пожала и записку показала. Текст соответствовал... И почерк, вроде бы, мой... Но не уверен.
      Такое впечатление, будто сама Судьба так удачно растасовала колоду, чтобы двух Салеевых столкнуть лбами... Вот ей-богу не вру...
     
      На полпути, ещё в подземном переходе, я предложил своему тёзке:
      - Может выпьем? У меня с собой есть. Без очереди.
      - Прямо здесь? И кто... и почему вдруг с тобой?
      - Во-первых, не здесь, а, во-вторых, мы же оба Салеевы...
      - Так что с того?
      - Нас Салеевых так немного... осталось, что впору уже в Красную книгу заносить.
      - А закуска есть?
      - Только сало и колбаса... со свининой...
      - Ты точно Салеев? Татарин?
      - Точно, вот паспорт... Ты же видел...
      - С Волги?
      - Из Симбирской губернии... А ты откуда?
      - Из Мещоры...
      - Тоже на Волге... вроде...
      - Нет, на Оке...
      - Так приток же, мил человек!
      - Земеля... Наливай! Нарезай! Не смотри так. Нам Салеевым можно всем закусывать... Сам же знаешь...
      - Якши!
      - Якшицизм - заебатецка вещь!
     
      Вмазали по целому стакану. Потом сели на тележку носильщика и запели татарскую песню. Я, вообще говоря, всего одну и знаю-то. "В моём саду зацвела смородина". Шомордынем чачак ата. Вся столица слышала...
     
      - Ах, вот кто мне спать не давал! - это входящий Виталий, как водится, подсластил горькую пилюлю бесправности московских носильщиков.
      - Мы же тебя, вроде, не видели.
      - А ты очки снял...
      - Виталий, ты с Мишкой Нострадамусовым, часом не знаком...
      - Очевидно же...Эх... И как её пьют татары?
      - С отвращением...
     
      А Славка продолжил свою историю об удивительной встрече с однофамильцем:
      - Перевёз мой Салеев все шмотки с Казанского на Ярославский. Обнялись мы, попрощались.
      - И денег не взял?
      - Взял, но очень уж очень символической оказалась оплата... по столичным меркам. Сказал, что нельзя совсем-то бесплатно: клятву носильщика вроде бы давал. Что-то вроде клятвы Гиппократа у врачей. Профессиональная этика. У каждого ремесла свои черви в перегное специальных знаний и навыков.
     
      На этом бы месте в самую пору закончить повествование, но тут случилось непредвиденное. Мы с однофамильцем, когда в любви-то друг другу изливались, обменялись сувенирами в процессе. Он мне свою бляху носильщика, а я ему связку волжской синтёпки... в лице, кажется, воблы. А футляр с очками остался лежать на тележке.
     
      Вспомнил я, что у носильщика с Казанского вокзала мои бесстыжие очи остались, жопу в горсть и - прямиком через Комсомольскую площадь по подземному переходу рванул. А как его искать, почти... как его... тёзку, что ли?.. если я даже номера бляхи не запомнил. А-а-а... Чего её запоминать-то... Вот она, у меня в кармане лежит... И ещё же! Тёзка не тёзка, а... Да! Зато я точно знаю фамилию И скоро уже по Казанскому вокзалу эхо разносило объявление:
     
      "Носильщик Салеев, подойдите к справочному бюро вас там ожидает... гражданин Салеев "
     
      С чего началась история, тем она и завершилась. Что говоришь, а пришёл ли носильщик ко мне на свидание? А сам как думаешь? Мы же Салеевы, а это к чему-то обязывает, ёлки-иголки.
     
      END PROCEDURE
     
      END
  
   * - Автор полагает, что Салеев ошибся, поскольку речь, по-видимому, идёт о 1985-ом годе, а в это время о Нине Андреевой ещё никто из порядочных коммунистов ничего не слышал, принципы были незыблемы в тот судьбоносный период невероятных консенсусов;
  
   ** - под Микояновскими кущами Салеев понимает мясокомбинат имени наркома продовольствия Анастаса Ивановича Микояна, расположенный неподалёку от станции метро "Фрунзенская" в столице нашей Родины, городе-герое Москве;
  
  

2.В КУСКИ...

     
      Всё, что создано непосильным трудом народа, принадлежит советским (читай - российским) прапорщикам!
     
      Эту мудрую, не по Конфуцию, сентенцию следует начертать огромными кириллическими символами на вершине самой высокой горы Европы... но так, чтобы из Азии тоже было видать. Данное выражение весьма и весьма точно передаёт отношение простого, ничем не нагруженного (в плане неразделённой любви к государству) индивида, надевшего погоны, чтобы суметь выжить в закромах нелюбезной матушки-державы с наименьшими для себя потерями.
     
      А сами же носители предоставленной концепции, так сказать, "куски"*, бывают двух типов. Одни из них ходят босиком и становятся философами, другие же тащат то, что не параллельно и не перпендикулярно по заветам прапорщика Казакова из кинофильма "ДМБ-2" и увеличивают количественный состав среднего класса на душу гражданского населения в стране.
     
      Когда Славку спрашивают, к какому типу относится он, Салеев отвечает, что к первому. Тогда ехидные собеседники обычно обращают внимание на качество обуви героя:
      - Как же - первая категория? А отчего тогда не босой?
      - Обули уже... По самые помидоры! - обычно этого Славкиного ответа бывает достаточно.
     
      Ой, так я же вам не объяснил, кто же такие "куски". Что, вы и без моих комментариев поняли, что "кусками" в российской, а раньше - в советской, армии называют прапорщиков? Хорошо. Иногда, правда, ещё и "сундуками" величают этих людей, пожелавших отдать родным вооруженным силам всё самое дорогое, что у них есть: ум, честь, совесть и натруженные о спец-жидкость субпродукты первой и второй категории.
     

* * *

     
      Мой друг Славка Салеев шесть лет служил в Печоре как раз таки прапорщиком. Появился он здесь в связи с волей министра обороны. Появился на севере республики Коми в войсковой части 96876 РВСН (ракетные войска стратегического назначения).
     
      Хотел бы я дать ему слово... Пусть расскажет, пусть поведает, отчего и как... если сочтёт нужным. Согласны? Тогда прислушаемся. Говорит Салеев:
      - Морозы были тогда, в 1979-ом, крутые и развесёлые, и прапора в трубочку заворачивались. Да не знамёна, а я в числе своих сослуживцев, когда контракт подписал на прохождение службы... Даже в столице нашей пока ещё не рухнувшей родины задницы к перрону примерзали, если перебрал чутка... А в Печоре-то - тем более.
     
      Я сначала один сюда приехал, без семьи. В офицерской общаге - зусманюга, обогревателями всё заставлено, кто-то в карты для сугрева играет, кто-то спиртом лечится. Об-ста-но-вочка... Как у Саши Чёрного, помнишь?
     
      Утром на разводе, по традиции приблизился к командиру части и доложил: "Товарищ командир, прапорщик Салеев прибыл для прохождения службы по договору!" Контрактов тогда ещё не было, сплошь - срочные договоры.
     
      Тут один нюанс имелся, вы его, парни, наверное, не ощутили, а он большую и немаловажную роль сыграл в дальнейшей службе. У меня с подводного флота привычка командира лодки называть командиром. А если по званию - полная ерунда получается. У нас и старпом - кэп-два, и замполит тоже. Но командир-то на субмарине один. Именно он отвечает за всё лично.
     
      И в этой части РВСН, где я оказался в разгар морозов, полковников чуть поменьше, чем грязи в осеннюю распутицу. И все к командиру части обращались по званию: товарищ полковник, да, товарищ полковник. Чепуха какая-то, ёлки-иголки. Не поймёшь, который из полковников кое-что из себя представляет, а какой - полное и конкретное штабное недоумение, так сказать, сопля в мундире и барашковой папахе.
      В нашей армии так, собственно, и говорят, когда по званию папаха полагается - мол, дослужился до барана... не при главкоме будет сказано.
     
      И вот когда я обратился, представляясь, "товарищ командир", то сразу понял, что в "яблочко" угодил. Полковник приобнял меня и сказал так: "Верно службу понимаешь, сынок! После развода зайди в канцелярию, там тебе назначение выдадут, поставят на довольствие и подъёмными порадуют. Удачи тебе, товарищ прапорщик!"
     
      Вот так я и получил назначение на вещевой и материальный склад заведующим. Подчинялся майору, занимающему должность зампотеха, заместителя командира части по техническому обеспечению. Так что сразу ко мне прозвище приклеилось - Зампотешонок. Что-то вроде Пата и Паташона в одном флаконе. Сначала обидно было, а потом я перестал комплексовать, когда весь офицерский корпус ко мне с поклоном повалил. Слава, то... Слава, это... Будьте любезны, нельзя ли, пожалуйста... Не жизнь, а полный раскудрявый ясень...
     
      Ясень на "горке", ясен сосень. Вы же помните, надеюсь, что жутко засекреченный объект, якобы Академии наук СССР, у нас в городе все знают как "горку".
     
      И вот сижу я у себя на вещевом складе. Кум королю. Кресло такое, что меня в нём и разглядеть-то без микроскопа нельзя. За спиной несгораемый шкаф со спиртовыми канистрами. Крошка Цахес по прозвищу Циннобер-Салеев. И только.
     
      И вот в один из замечательных дней этого складского предводительства забегает ко мне в офис, где грызунов больше, чем в зооуголке имени товарища Айболита, и в НИИ, где новые лекарства на мелкой живности проверяют, некий Кирилл (помните, что Кириллами и Гульбариями Славка называет лиц не совсем ему симпатичных? прим. автора). Кирилл, надобно заметить, в звании капитана и прибыл к нам с самой раскамчатистой Камчатки.
     
      Зашёл и сразу прессовать меня принялся, бедного начальника склада, которого и в кресле-то без специального бинокулярного прибора не различить. На фу-фу хотел развести и проводником своих тайных намерений сделать.
     
      Разговор у нас такой тогда состоялся:
      - Слушай меня, прапор... Ты здесь сидишь, жопу наедаешь, а мы, офицеры советской армии вынуждены за тебя Родину защищать по всем параллелям и меридианам! Сечёшь?
      - Не понял, товарищ капитан...
      - Вот мы (офицеров с Камчатки на "горку" перевели троих) сидели на краю земли, недоедали... как попало. В глуши, у чёрта на куличках... А ты здесь в хрен не дул и спиртом рулил, как своим...
      - Во-первых, спирт выдаётся по распоряжению командира части. Во-вторых, я сам три года в Магадане служил, так что не нужно, товарищ капитан, меня краем света упрекать, стращая...
      - Чё, верно, что ли? - сдал назад Кирилл. - В Магадане лямку тянул...
      - А то! На морях. В двух дальних походах участвовал... на дизелюхе, между прочим...
      - А не поможешь рыбу реализовать?
      - Чего же сразу-то не сказал? Рыба у тебя, какая, и сколько?
      - Нерка, две бочки...
      - Как привезли?
      - Самолётом, вместе с багажом.
      - Попробовать можно?
      - Давай... Ты поляну только накрой...
      Через десять минут я пробовал хвалёную нерку. Мочало - оно мочало и есть, только солёное...
      Вероятно, отважный капитан никогда в жизни не солил рыбу, а, тем более, не готовил её к дальнему перелёту... И тут я вставил своё слово, которым можно было и пригвоздить, и дать надежду. Только для надежды в тот раз повода не нашлось...
      - Знаешь, товарищ капитан, рыбу твою никто в здешних краях есть не станет. Я понимаю, что сиги, щёкур, муксун, пелядь, зельдь, нельма, омуль, сёмга так просто не окажется на столе наших офицеров, только по блату. Но вот карпов, налимов, палтуса и трески горячего копчения здесь купить можно с нашим удовольствием. И ты думаешь, кому-то захочется приобретать красные тряпочки, от которых пахнет лежалой бочковой сельдью третьего сорта по цене первоклассного лосося? Нет, капитан, до майора тебе, как до Луны пешком... и всё по бурелому... И больше твоей нерки я в рот не возьму...
     
      Что я ещё могу показать высокому собранию относительно-касательно капитана с Камчатки? Да, пожалуй, что и ничего. Его очень быстренько куда-то в Московскую область перевели. Видно, была у него и хорошая рыба, которая аккуратно легла майорскими звёздами на его пустопорожние погоны.
     
      И двух недель не прослужил, как обратился в столичного франта, даже оземь не ударяясь, будто в сказке. Наверное, очень скоро и бараном в полковничьей папахе стал... а то и человеком в лампасах, и даже участвовал в развале несокрушимой и легендарной. Думаете, я не прав? А, на мой взгляд, вполне даже и очень... В смысле, прав.
     
      Не угадал я в тот раз относительно судьбы Кирилла, поскольку не обладал всей полнотой информацию А информация правила миром и в те достаточно отдалённые времена.
     
      Вот так и начиналась моя служба на Северах... Длинных рублей здесь нигде не валялось, но жить можно было вполне неплохо... И если поставить перед собой какую-то задачу... Но ты же знаешь, капитан ВВС Иванов, в запасе, что решать какие-то глобальные проблемы за счёт перехода на голимые макароны с целью экономии, не в моём стиле... Что, так и не понял, капитан в запасе или Иванов в запасе? Ну, ты эстет, ёпырмай...
  
   * - кусок - народно-эпическое, в военном значении советский, а позднее, российский, прапорщик, впрочем, об этом мы столько разговаривали выше по тексту, что объяснение никому уже, пожалуй, и не нужно;
     

3.ТЫ ВЗЯЛ МОИ ПАПИРОСЫ!

     
      Пятница отшелушивала рабочий день античным застольем... в духе Сенеки... и чуточку в стиле Нерона. Императорский подход с философским уклоном.
     
      Где-то отстранённо...
     
      ...в телевизоре ползали и плакали под заунывную мелодию печальные, уже уставшие от жизни в свои-то 15 лет мальчико-девочки из японского отеля, выстроенного где-то в Саксонии, проще сказать, на Магдебургщине.
     
      - Эй, Виталий, ты не в ту сторону винт закрутил. Знаешь же, что есть такое выражение "вилами по воде..." Если ты не мусульманин, как я, например, то должен писать... то есть крутить слева направо. Хм... Вилкою по спирту писано. Как это судьбоносно! - Славка наметал на стол стопарей, как опытный крупье мечет карты при игре в "афроамериканского Джека".
     
      - Вы что, воду пьёте, что ли? - спросил входящий в кабинет Робертино (мастеровой на все руки из РЭМа).
      - Нет, сапоги моем. До Индийского океана далеко, вот и приходится прямо здесь мыть... как завещал нам Владимир, который отнюдь не Ильич... а, наоборот, сын мифического юриста с сугубо либеральным именем Вольф.
     
      А Салеев всё ещё не выходил из роли вновь обращённого прапорщика, и в глазах его мутнели странные воспоминания... Или это произошло уже после того, как он оставил ряды нашей армии без подсвечивания своей яркой аурой... обыденной серости жизни трудящихся масс...
     
      Впрочем, оставим наши предположения... Будем считать, что Славка тогда ещё служил прапорщиком. Тогда - это когда? Когда приболел нешуточно и угодил на больничную койку.
     
      ...больница... номер восемь... северной железной дороги. На второй день лечащий врач предложил Салееву переехать в палату для СОВ-ВИПЕННЫХ персон. Палата двухместная, всё путём. Только там лежит один тяжёлый, но тихий. На Славкин вопрос... насколько тяжёл больной, которого прочат ему в соседи, врач ответил, чтоб Салеев не гнал лошадей... Утром, де, всё расскажет после обхода... Правда врач немного засомневался, стоит ли на ночь глядя этот перевод устраивать, как бы тяжёлый не занервничал... Но тут позвонили из приёмного отделения, что привезли кого-то с ножевым ранением, и доктор умчался туда.
     
      Салеева же после ужина перевели в палату к тяжёлому пациенту.
     
      Ночь... Славка лёг спать, ничуть не сомневаясь в том, что мнительность врача не имеет ничего общего с реальной действительностью. Сосед мирно похрапывал, и по характеру этих мастерски выводимых жизнерадостных рулад никак нельзя было заключить, что больной невыразимо тяжёл.
     
      Заснул Салеев быстро... а пробудился оттого, что почувствовал ярко выраженное негативное движение в свою сторону, Славка сначала интуитивно подался назад и вправо, и только потом открыл глаза.
     
      Рука, худая, будто у жуткой и страдающей отсутствием мониторинга ороговевших участков на кончиках конечностей, тех самых участков, которых мы с вами называем ногтями, ведьмы маячила у него перед носом... И голос... Этот жуткий голос: "Д-а-а-ай з-з-закурииииить!" Салеев включил бра. Перед ним обозначилось безумное лицо абсолютно голого соседа, в руке которого блестели ножницы... Два конца кровожадно двигались через гвоздик, ввергаемые в хаотическое движение двумя кольцами... И хоть бы малейший намёк на приведение в порядок ногтей... Нимало... Больной был больше похож на усталого путника, притомившегося от долгой дороги и предполагающего ножницами проложить себе путь к долгожданному отдыху... Даже через чей-то труп. А что тут говорить: лес рубят - шпалы летят.
     
      Тут бы и невозмутимый Рэмбо мог испортить своё жутко стильное милитаристское бельё. Но Салеев только спросил, видно, спросонья, высоко неся марку первых армейских наёмников:
      - Приснилось что-то? Кошмар? Бери сигареты... сколько хочешь... Вот ещё и печенье есть... Будешь?
      - Я курю только папиросы. Настоящие! "Казбек", твою мать! Звезданулся, долбанный стос! Иди к дежурной сестре... Стоять, сука! Ты тоже с ними заодно!?
      Славка буквально прилип к стене мгновенно вспотевшей спиной. А сосед повернул голову в противоположную сторону, где его собственная тень тоже изменила позу. Показывая на неё пальцем больной сказал:
      - Ой, а ты что там сидишь? Верни папиросы... Нехорошо без спросу-то... Он сейчас вернёт... Вот и в карман полез... Правда, Толичка?
     
      Тяжёлый больной метнулся в угол, прикрыв наготу байковым одеялом, и уже с ужасом показывал на собственную тень, летающую по недавно сделанной побелке, принимая её за какого-то Толичку... Салееву даже показалось, что этот Толичка и в самом деле реальный персонаж, представляющий собой второе я неспокойного пациента. Раздвоение личности или, как там у психиатров называется этот феномен?..
     
      Славка тихонько, по стеночке стал пятиться к двери в палату, но безумный сосед вдруг оказался на его пути, размахивая подставкой для капельницы, будто бы эпатажный Элис Купер микрофонной стойкой где-нибудь на стадионе в окрестностях Эдинбурга.
     
      - Ты взя-а-ал мои папиросы!!? Отдай, а не то Толичка накажет!
      - Твой "Казбек" в тумбочке... И оденься... член застудишь...
      Это был отменный словесный выпад, как оказалось. Безумный взгляд железнодорожного растратчика (подробность, которая выяснится позднее) немедленно обратился в сторону собственных гениталий. Он бросил "микрофонную" стойку для капельницы и, ощупывая своё хозяйство нервной десницей с неухоженными ногтями, завопил:
      - Это Толичка, гад... хотел меня в евнуха превратить... Кот учёный... всё по цепи кругом... а туда же. Хрен моржовый! Сначала папиросы отобрали, а теперь... вона как! Не подходи! Буду драться! Задушу! Сволочи!
     
      Через несколько минут силами ходячих больных жертва таинственного Толички была привязана к кровати во избежание членовредительства. Она орала о том, что не позволит, что время сатрапов прошло, что ей, жертве врачей-убийц, срочно нужно закурить... Но кляп в рот больного вставить никто не решился - вдруг задохнётся в лежачем положении. А назавтра Славкиного соседа перевели совершенно в другое отделение, полное знаменитых полководцев и генеральных секретарей коммунистических партий различных стран. Там же готовилось к очередному чемпионату мира первое звено хоккейной сборной, притаившееся в поджелудочной железе одного из пациентов.
     
      Остаток ночи Салееву пришлось проводить по соседству с постом, где сидела дежурная медсестра... Но это ему очень понравилось... Давно он не пил такого ароматного обжигающего кофе в изумительном сопровождении миловидной девицы с чуть раскосыми глазами лисы с медицинским образованием.
     
      Наутро, когда объявился лечащий врач, выяснилось вот что: соседом Славки по палате служил начальником одной железнодорожной организации, в которой случилось жуткое хищение средств, предназначенных для закупки шпал. В результате: запой, отсутствие аппетита, отсутствие интереса к жизни. Диагноз конспективно... Похудел... Бэлочка... Горячая... Только что из паровозного котла...
     
      Попадать в ЛТП (лечебно-трудовой профилакторий - так в советские времена назывались специализированные медицинские учреждения, где о методах Якова Маршака ещё и слыхом не слыхивали по причине малолетства рекламного светила психиатрии) ему было никак нельзя, поскольку можно запросто партбилета лишиться. Вот железнодорожный начальник через знакомых и устроился в обычную терапию, где ему, тогда ещё тихому и печальному, начали проводить специальный курс лечения от алкоголизма.
     
      Вот такие дела. А Салеев чуть не пострадал. Из-за каких-то шпал... И ведь мы тогда бы уже с ним не встретились...
     
   Ты взял мои папиросы! Тьфу, привязалось...
     
     
     
     Салеев помянул своего знакомца по "войскам", который нынче давно не у дел. Вернее, у дел, но удила теперь не субординационные, а исключительно коммерческие. Назовём его Толиком. Хотя, в принципе, нет никакой необходимости его называть вообще никак. Просто прослушаем, уважаемые радиослушатели, сцену из семейной драмы "Бизнесмен низшего звена возвращается в семейное лоно (или же, иначе говоря, к жене, с которой давно уже никак...)" Постановка Славика, домыслы и недосказанности наши совместные.
      - Где шлялся?
      - В баню ходил... в сауну...
      А сам думает: "Хорошо, что эта стерва не подсунула мне свои трусы в карман!"
      - Сауна, говоришь!? Иди, помойся, кобель безрогий!
      - Так я там уже помылся!
      - А чего тогда бабой пахнет?
      - Так... это... После женщин ходили... Сначала сотрудницы, а потом мы с директором...
      - Интересно, а они директору в пиджак тоже свои трусики положили, или только тебе? Хороший такой подарок к дню защитника... не знаю уже, чего...
      - Это ошибка! Их была... одна... И то не моя...
      - Ошибка - это ты, а она обычная б*ть!
      (нужно бы букву "т" на "д" поменять, но лень просто омерзительная напала... и, к тому, же, так лучше доносится до читателя атрибутика устной речи )...
  

4.НА БОЧКЕ С ЭТИЛЕНОМ

     
      - Что хорошо в жизни складских прапоров - так это доступ к материальным ценностям. Причём не в плане того, что можно схитить "кой-какого товара", об этом речи не шло, поскольку меня, татарского пацана в далёком от Печоры Волжском городке учили не брать чужого.
      Доступ к материальным ценностям, даже купленным за свои кровные в пору всеобщего дефицита, дорогого стоит. Именно это я и имею в виду, говоря о доступе к разнообразным ценностям.
     
      Вот если придёт к командиру, скажем, какой-нибудь майор Смирнов-тире-Петров-дефис-Полуводкин и попросит некую жутко дефицитную штуку продать, как думаете, что ему командир ответит? Верно, пошлёт подальше, объяснив прежде, мол, нет у него испрашиваемого продукта, хоть тресни... И то, если сочтёт нужным тратить время на разговоры.
     
      А вот мне, как откажешь, если я знаю всё, что упокоено на складах воинской части до последнего винтика, до самого малого напёрстка, до игольного ушка? Понимаю, что теоретически такой вариант отказа просматривается... но ведь тогда и сам командир может не узнать что-то такое, от чего душа военного, не избалованного дефицитом, может развернуться и свернуться... и так несколько раз подряд. Правильно, командир подписывает все материальные бумаги, но у него ещё столько дел в его многотрудной полифонической службе... Разве упомнишь с этакой загрузкой, где и что лежит, а главное - в каком количестве?
     
      Так что прапорщик складской для командира части - первейший человек. И для старшего офицерского состава никак не меньше значит.
     
      За информацию о наличии присутствия... мне полагалась целая масса мелких приятностей. Так, собственно, и проходила моя служба - во взаимности и почти полном понимании. И всё бы было здорово и позитивно, если бы не...
      ... если бы не...
      ... ... никогда не поверите... ...
      ... ... ... если бы не спирт... ... ...
     
      И дело тут даже не в том, что можно спиться легко. Всё от человека зависит. Настроишь себя относиться к этиловому спирту, как к керосину, никто тебя с этого свернуть силой не сможет. А вот если характер мягкий и безотказный, то тут может что угодно случиться... До меня на складе один молоденький лейтенант подвизался, маменькин сынок, в рот спиртного не брал. Так его так за полтора года уходили, что получил он постыдное прозвище - Полтора метра рвотного столба.
     
      Парню даже видения стали являться порой: то дева Мария - кормящая солдатская мать, то министр обороны маршал Устинов в противогазе (номер три), то рядовой Небейвода в костюме Деда Мороза и лукошком, полным телячьих нежностей на рыбьем меху. Так что моё появление стало молодому офицеру избавлением от непосильных абстинентных испытаний. Его немедленно перевели в роту охрану, где он быстро пришёл в себя, занимаясь с личным составом строевой подготовкой на плацу по четыре часа в день.
     
      Так вот, дело не в том, что спиться можно, а в желании офицеров завладеть спиртом любой ценой. В пору дефицита самых простых бытовых вещей этиловая жидкость высокой очистки - самая надёжная валюта, уверяю вас.
     
      Если от младших офицеров отбиться можно было довольно легко, то начальник штаба, замполит и сам командир со своими замами могли осуществить опустошительный набег на склад, после которого оставалось только гадать, как держать ответ во время ревизии, которую обычно проводили непосредственно из Москвы. Нет, я ничего не хочу сказать. Наши отцы-командиры старались не злоупотреблять служебным положением в части получения спирта в личное и неконтролируемое пользование, но иногда случалось. Об этом чуть позже расскажу. А пока немного теории... о том, что же такое Его Величество Этиловый Спирт, и каковы способы его изъятия частными гражданами из мягких ежовых рукавиц социалистического государства.
     
      Итак, этиловый спирт!
     
      Истории о хищениях именно этого продукта можно считать легендарными. Что поделаешь, русский менталитет вопиёт...
     
      Ну, про ведро-то на крючке знаете? Нет... Тогда расскажу. Как говорится, кажется, у Некрасова, - не припомню, в котором селенье... Одним словом, работал мужичок на спиртовозной машине. Неплохой, во всех отношениях. Даже на доске почёта некоторое время был повешен в строгой оправе социалистического соревнования. Хотя, как и с кем мог соревноваться водитель спиртовоза, по каким, таким критериям, мне лично непонятно. По приведённым тонно-спирто-километрам, что ли? Или же... Скажем, температура плавления мозга у спирта-сырца 70 градусов Цельсия... Ой, что-то не то ляпнул... Хорошо, не стану умничать...
     
      На мужике я остановился? Верно... И вот этот почти полный передовик производства, как оказалось, около тридцати лет занимался злостными хищениями спирта. Его случайно разоблачили. Ушёл мужик на пенсию и в тот же день "Волжану" купил. Бдительные и завистливые соседи сразу и донесли, куда следует, кому положено.
     
      Органы в недоумении, как такое могло случиться, давно они за заводом по производству спирта-сырца наблюдали, а найти, откуда недостача берётся, так и не смогли. И тут невероятная удача - сам клиент прорезался.
     
      Прокололся-то он прокололся, но говорить ничего не говорит. И как только того мужика дознаватели ни пытали, ничего он им не сказал. Замкнулся, и всё тут. А следом и прокурорская санкция на временное задержание вот-вот закончится. Выпускать пора злоумышленника. Взмолился тогда следак из важняков, колись, дескать, дядя, как хищал спирт столько лет, а никогда не попадался. Технологию расскажи... не под протокол, расскажи. А я, де, тебе больше никогда не трону.
     
      Долго ли, коротко ли молил, но не выдержал пенсионер, и всё, как есть выложил. Славы-то, понимаешь ли, каждому желается. А делить свою тайну с самим же собой? Так и в психушку угодить можно... легко и просто. И без того почти тридцать лет таиться, деньги скирдовать в чулок и... даже не получать удовольствия от собственной удали... Такое только очень психически крепкие натуры выдерживают. Но порой в Плюшкиных натурально обращаются, а с подобными героями никто не водится, как и с анимационным водяным.
     
      Но к сути! Начал спиртовоз свою историю излагать, а мы, будто бы, послушаем его исповедь с комментариями следователя:
      - Однажды, когда я ёмкость для перевозки спирта мыл, внутрь забравшись, пришла мне в голову идея одна. Присобачил изнутри крючок... к верхней части канистры, так, чтобы не видно его было, если в люк заглянуть. Заедешь на территорию завода, а перед заливкой ведро повесишь на крючок. И все дела. Очень просто.
      На взвешивании при выезде и у заказчика на проходной всё пучком, тики-тики: пломбы целые, сколько на выезде, столько и на въезде. А когда выгрузился, ведёрочко спирта твоё.
      - Так ведь разница есть у веса автомобиля с ведром внутри и без него.
      - Не смешите меня. Сколько моё дюралевое ведёрко весит-то... Пятилитровое... самодельное... Граммов двести, не больше. Какие весы его учуют? Эта невеликая масса погрешностью скрадывается за милую душу.
      - Хорошо, но мы все машины обыскали, нигде никакого крючка не обнаружили...
      - Правильно, я же его не стационарно ставил... На резьбе мой крючок держится. Хочу - ставлю, хочу - убираю, специальной мастикой отверстие замазываю, чтоб и следов крепежа не видно было.
      - Так ведь всё равно можно внимание обратить, если изнутри конструктив ёмкостей на разных автомобилях внимательно изучить.
      - А я на всех машинах, на всех спиртовозах, свою доработку сделал против этого... Мне же и лучше: за любой руль сядешь, а там уже всё для тебя готово. Иногда даже и сам не ездил, просто ведёрко вешал, а потом "сливки снимал". Водитель ничего и не знал.
      Что, крепёж ненадёжный? Так я кроме крючка ещё и фиксаторы приладил... У меня это как изобретение проведено по системе БРИЗ*, официально, между прочим...
      - Ты гляди! А мы всё думали, что целая банда орудует: разные автомобили, разные водители... Снимаю шляпу! А как же спирт сбывать удалось?
      - Извините, об этом мы с вами не договаривались...
     
      Славка с гордостью оглядел аудиторию, будто бы это он, а никакой не герой изобретательского движения придумал такой простой и эффективный способ хищения этилового спирта. Потом он немного пришёл в себя и продолжил:
      - А я и ещё одну историю знаю. В ней такой способ изощрённый, что закачаешься. Это где-то в маленьком городке было. Барду - отходы от спиртового производства - вывозили на поля одного местного колхоза. Говорят, что при смешении с какими-то другими ингредиентами спиртовая барда значительно повышает урожайность клевера. Так вот, отходы с территории спиртозавода вывозились гужевым транспортом - телега с деревянной бочкой, кобыла мощностью в одну лошадиную силу и водитель этой самой кобылы.
     
      Делать каждый день по два-три рейса в места, где соблазнительно дурманит голову парами ректификата, и оставаться равнодушным? Это не для нашего человека, поверьте мне. Вот так и были изобретены этиловые оглобли. Считай три с половиной метра спиртово-оглобельной направленности.
     
      Это чудо техники придумал мужик, которого перевели с трактора на конную тягу за какие-то прегрешения. А он и рад. Недели две мастерил оглобли, полые изнутри. Из авиационной дюрали творил. И придумывал в процессе, как их лучше под дерево замаскировать.
     
      Когда на заводе стали замечать, что спирт куда-то утекает тонкой струйкой, охрану усилили. Подозрение сразу же на колхозника пало, но, сколько его ни обыскивали, сколько бочку с бардой ни трясли, даже лошадь в трубочку дышать заставляли, никакого толку. Однако счастье длилось недолго. Благоверного супруга сдала невольно, когда три литра высококлассного ректификата на французские духи в сельпо выменивала.
     
      Надеюсь, теперь вы осознаёте, что мужик наш такой, что даже в оглоблях спирт вывезет.
     
      А вот мне довелось один раз тоже в спирто-этиловой афёре участвовать. Нет, что вы, не стащил я ничего. Просто пришёл ко мне однажды замполит и в устно-приказном порядке реквизировал двадцать литров спирта для ублажения кого-то из вышестоящих, прикативших на рыбалку и охоту.
     
      Документов, естественно, никаких он не предъявлял. С виду не очень бравый у нас замполит, зато воли ему не занимать было, как Александру Великому. Пришёл, увидел и отлил... две десятилитровых канистры из бочки, с которой предварительно сорвал пломбу с той же решительностью, с какой срывает цветок девственности похотливый сюзерен с дочери своего вассала в первую брачную ночь на правах синьора.
     
      Я тогда недавно прапорить-то начал. Полугода не прошло. Пригорюнился, представил, как меня комиссия из штаба РВСН разрывает на мелкие клочки за недостачу. Настроение - у самоубийцы перед уходом в мир иной лучше случается.
     
      Потом подумал добром. Сто граммов чистогана слишком тяжело для слизистой, а вот пятьдесят - в самую пору. Где двадцати литров не хватает, там стопарик и не заметит никто. Один чёрт, под суд идти... Выпил, мануфактурой закусил, развалился в кресле, каких, наверное, у самого разамериканистого миллиардера до сих пор в центральном офисе нет. А сзади, за его высоченной спинкой, святая святых притаилась - металлический несгораемый шкаф со спиртом, уже по канистрам разлитым, для профилактики аппаратуры, и дефицитной радионечисти разнообразной.
     
      И так мне тут хорошо сделалось, что я даже план придумал, как от недостачи уйти, спирт дистиллятом разбавив. Про боеготовность части я тогда даже не думал, очень хотелось из ситуации вывернуться с наименьшими потерями.
     
      Но совершить воинское преступление мне не дал один старшина-сверхсрочник, возглавлявший бригаду грузчиков. Он возник в самый аховый момент, когда я уже приладился разбавлять техническую жидкость хулиганским манером.
     
      Он-то и объяснил, как легко "восстановить" утраченный продукт высшей очистки, не разбавляя его. Всё равно члены ревизионной комиссии произведут замер плотности спиртометром и легко обнаружат подлог. При любой проверке так делается. Не стоит и мараться, воду в бочку подливая.
     
      И как, спросите вы, мне удалось покрыть недостачу? Нет ничего проще. Берём резиновую перчатку, этого добра на складе всегда имеется предостаточное количество. Потом засовываем её в горловину бочки так, чтобы раструб находился снаружи, и заливаем в неё воду по весу недостающего спирта. Потом перчатка плотно перевязывается и отпускается в свободное плавание.
     
      Поскольку вода тяжелее спирта, то вскоре наш водно-резиновый шар оказывается на дне бочки. Если недостача слишком велика, то перчаток следует использовать ровно столько, чтобы суммарно перекрыть её, не заставив при этом резину работать на пределе своей прочности.
     
      Теперь можно взвешивать бочку, производить замер плотности алкогольного содержания. Всё будет в полном порядке. Вот в тот раз мы со старшиной "зарядили" примерно 16 килограммов воды. Что ты говоришь, почему не двадцать? Ай-ай-ай... даже старшина с неполным средним образованием знал плотность спирта, а ты забыл... И не стыдно? Что ещё? Ах, пломба? Так это совсем просто. Пломбирование элементарное. Обжимаешь пассатижами сорванную пломбу через мягкую резину - вот и вся недолга.
     
      "Вот теперь я тебе по самое основание флагштока обязан буду, брат!" - сказал я старшине с воодушевлением после проведения мастер-класса на складском полу-пленэре. Но мужик оказался нормальным, пальцы гнуть не стал, а просто попросил отлить ему граммов двести продукта для осуществления каких-то неотложных профилактических работ в области желудка.
     
      Салеев кокетливо улыбнулся сквозь диоптрическую прелесть своих складных очков и закончил такой фразой:
      - И тогда я понял нехитрую заповедь советского прапорщика. Вот она, изволь полюбопытствовать. Когда ты имеешь, то, что имеешь, лучше не иметь больше этого, чтобы тебя потом после этого не имели.
     
      Мы тоже люди,
      Мы водку любим!
      Хоть кожа черна,
      Но кровь чиста!
     

5.НАЖИВКА

     
      ... Ты же помнишь, что я складом запчастей заведовал и технических жидкостей, когда с помощью простого армейского пайка советского прапорщика целую семью содержал в достатке. Не как Иисус, конечно - тому пятью хлебами удавалось полстадиона накормить. Но сыты у меня дома были все.
     
      Однако и в те благостные времена раз в год приключались у нас в части крайне неприятные события, в результате которых волосы у меня на груди поседели раньше положенного срока. Не стану ходить вокруг да около, не буду дразнить твоё воображение, скажу прямо - случалось это в тот период, когда заведующий продуктовым складом (тоже, кстати, прапорщик) уходил в очередной отпуск.
     
      Тебе, конечно, не понять всей моей грусти. Ты просто никогда в жизни не управлялся с продуктами, которых на складе не то, что с горочкой, но под самый потолок. Представь себе такую картину - каждый день в столовую две туши говяжьи предоставь, две-три коробки макарон, полкуля крупы, три-четыре килограмма масла, десять пачек маргарина, пару мешков картошки, а то и три. И это если не комплектовать недельные пайки для офицеров и "вольняшек". Целый день голова кругом. По складу солдатики-срочники шастают, что-то подносят, что-то выгружают, что-то в столовую тащат. И за всеми пригляд нужен, народ-то в армии ушлый - чуть зазеваешься, уже сам без штанов стоишь, невзирая на ордена и звания. А ведь, кроме этакой-то радости, и свои два склада тоже не бросишь.
     
      Такая, понимаешь, напряжёнка, что вся спина в мыле, не говоря уже о колокольцах. В эти богоданные дни поневоле начинаешь считать, сколько же твоему складскому брату-прапорщику осталось в отпуске прохлаждаться, делая пометки дрожащей рукой в разлинованной тетрадке для несложных арифметико-логических операций приобщения к материальным ценностям державы.
     
      Ну, да... Не без этого. Скрывать не стану - в условиях дефицита мяса и других продуктов позволял себе некоторые излишества. Но не наглел, ни боже мой. А что, прикажешь бесплатно эту лямку тянуть? Доплат нам никаких за подмену не полагалось. Командир части так, собственно, и говорил:
      - Какая, к чёрту, доплата! У вас разве рук нет, товарищ прапорщик, и задница на месте головы, коли вы не можете свой дополнительный труд на благо отечества обеспечить получением натурального продукта?
     
      Мне второй раз повторять нет надобности. Я парень смышлёный - сразу расчухал, что с каждой тушки, что в столовую оттаскивают, можно хороший шматок оттяпать. Для этого только и нужно, что заранее, за сутки до передачи по накладной, мясо из морозильной камеры вытащить. Как для чего? Чтобы резать аккуратно, без видимых следов. По размороженному.
     
      Что? О чём ты говоришь? Какое там взвешивание! Мясо у нас по головам считали. При получении с мясокомбината общий вес делили на количество туш, получали среднее. По нему и списывали. Это только к предстоящей ревизии перевесом занимались. И ничего, практически всегда всё соответствовало. Плюс-минус пять килограмм - поправка на ветер. На какой, на какой? На северный. Который из замороженного продукта воду замороженную выветривает методом сублимации. Целая наука подобной хозяйственной деятельностью на продуктовых складах занимается. Это вам не в шкапчике сидеть, ёлки-иголки! Какая наука? Кибернетика, чтоб я так жил!
     
      Так вот, ты мне слова вставить не даёшь, капитан ВВС в отставке. Совсем своими вопросами извёл. Слушай лучше, дядька травить станет. Раньше всё присказка была, а теперь самую суть изолью, как фонтан "Самсон, разрывающий пасть льву", что в Петергофе. Видел, наверное?
     
      В тот год пришлось мне бразды правления продуктовым складом в конце марта принимать. В общем, обычное дело - предстояло полтора месяца нелёгкого труда на сплошных нервах. Почему да почему? Сам, что ли, неграмотный, догадаться не в состоянии? Иной раз начальство такие загадки задаёт, что ни одной принцессе Турандот с похмелья не придумать. Скажем, приезжает какая-нибудь комиссия из генерального штаба или штаба РВСН (ракетные войска стратегического назначения, прим. автора) с проверкой, а ты изволь им полкоровы к столу выкатить, изыскав "подкожные" резервы. Это вам не полкилограмма с ляжки отрезать, другой уровень.
     
      Не стану все секреты выдавать, как и почему, чтобы не заставлять нынешних складских армейских службистов краснеть и вставать в неудобную для ведения оборонительных боёв позу.
     
      Сам понимаешь, что не только отцы-командиры проверок не любили, но и наш брат, прапорщик. Даже, наверное, с ещё большим энтузиазмом.
     
      Вот ты мне говоришь, дескать, и родное офицерское сословие меня должно было напрягать своими притязаниями на сверхпайковые продукты. Здесь ты ошибаешься. Местные всё больше в столовой подвизались, там попроще даже, чем на складе овеществить насущные запросы советского воинства. А каким образом на камбузе списание проводилось, я и не знаю вовсе. Не моя епархия.
     
      Ага, значит, только малютка-апрель безуспешно сдал свои позиции, перешедшей в последнюю атаку зиме, сразу же на горизонте обозначилась комплексная проверка из округа. У меня как раз что-то с промышленным холодильником при продуктовом складе случилось. Аммиак весь улетучился. Хорошо ещё никто из бойцов, что у меня при объекте в качестве грузчиков службу несли, не отравился.
     
      Вот не было печали, так тут тебе и министр обороны готов своих сатрапов наслать, и форс... далеко не мажорный в продуктовых закромах части повеселился. Доложил я по команде всё честь по чести. Так, мол, и так - срочно нужно морозильную камеру ремонтировать, а не то без продуктов останемся в одночасье.
     
      Начальник штаба посмотрел на меня невыспавшимся красным глазом - видать, серьёзно к приезду комиссии готовился - и спросил:
      - Много там мяса-то?
      - Не особо, - отвечаю, - тонны две всего осталось. Да ещё двадцать ящиков кур замороженных.
      - Не ко времени ты подъехал, товарищ прапорщик. У нас тут учения полным ходом. Все, начиная от рядового, заканчивая полковником, репетируют достойную встречу родного командования. Вот уедут проверяющие, тогда разберёмся.
      - Товарищ полковник, уже поздно может быть. Испортятся продукты.
      - Вот ещё... выдумаешь тоже - испортятся. Мы отопление на складе выключим. А ты всю мясную продукцию из морозильника вытащишь и туда перенесёшь. На улице мороз. Температуру в помещении с наружной сравняем на раз. Ничего не пропадёт.
      - Так ведь крысы, товарищ полковник.
      - А мы с "губы" провинившихся заставим гонять грызунов, чтоб неповадно было... И тем и другим!
      - Мне бы людей, чтоб мясо вытащить...
      - Нет у меня людей. "Губари" территорию пока в порядок приводят. Каждый человек на счету! Возьми из санчасти, должны там быть больные... ходячие... условно.
     
      Делать нечего, приказ надобно исполнять. О том, как мы вдвоём с доходным армянином, которому поставили диагноз "острый кишечный колит", перетаскивали две тонны мяса, не считая мороженых кур, на расстояние сто метров, рассказывать не стану. Забавного в том мало. Бедный солдатик, столько он от меня "ебуков" наслушался, что, наверное, на всю жизнь хватило.
     
      И вот цель достигнута. Туши лежат на поддонах, ящики с курами здесь же, а два приговорённых к пяти суткам "губы" бойца гоняют вокруг крыс всеми доступными средствами. Я парням сразу выдал тушёнку и рыбные консервы из заначки, чтоб соблазна не было костёр ночью в складе разводить с целью - курицу зажарить.
     
      Ребята попались понятливые, озорничать не стали. Да и службу несли усердно. Я уже начал подозревать, что всё прекрасно закончится. Через два дня приедет комиссия; стало быть, к концу недели кто-нибудь займётся ремонтом холодильника. Вот всё и наладится.
     
      Так бы и случилось, не наступи внезапная, какая-то несеверная весна, сопровождаемая резким повышением температуры. День удалось выстоять, а к вечеру следующего чувствую - беда. От кур пошёл гадкий душок. Мясные туши покрылись противной слизью. Ещё немного - употреблять в пищу эту говядину станет весьма опасно.
     
      Снова с докладом к начальнику штаба. А тот ничего слушать не желает. Орёт на меня, как на пса шелудивого:
      - Прапорщик Салеев, твою мать, завтра комиссия прилетает, а ты со своей хернёй лезешь! Я же тебе по пунктам рассказал, что делать.
      - Товарищ полковник, мясо портится на глазах. Не дай бог, кто-то из комиссии пойти по складам вздумает...
      - А чего молчал, сукин сын? Сразу доложить не мог?
      - Я и докладывал.
      - Сколько вас учить, контрактников недоделанных, комиссия - прежде всего. Бойцы могут и тухлятину поесть. А вот все возможные последствия обнаружения непорядка на территории необходимо исключить!
     
      На складе бойцы-крысобои уже изрядно нервничали, ощущая неземные ароматы по-весеннему зеленеющих кур. Начальник штаба приказал служивым немедленно дислоцироваться к дежурному офицеру для получения дальнейших инструкций по аресту, а меня схватил за грудки и принялся ввинчивать команды методом акустических возмущений:
      - Слушай приказ, прапорщик! Ставлю боевую задачу. До приезда комиссии все последствия твоей халатности, ликвидировать. Мясо уничтожить, чтобы и следов не осталось. Делать всё скрытно, без свидетелей.
      - А помощников мне...
      - Без свидетелей, ты разве глухой! Сумел довести до такого, сам лично и устранишь!
      - Товарищ полковник, а как же списать...
      - Я поговорю с начфином. Удержим всё из твоей зарплаты. Вопросы?
      - Вопросов не имею!
      - Приступать к операции, как только стемнеет!
     
      Домой в тот день я, естественно, не поехал. Остался в части, дожидаясь темноты. А сам всё думал - как же поступить. Если запалить костёр, то следы всё равно останутся. Не сгорит столько мяса до утра. Да и скрытность будет нарушена.
     
      Мысли то и дело прерывались страшными картинками того, как из моего денежного довольствия начнут удерживать половину, чтобы погасить недостачу, в которой, по большому счёту, я виноват не больше начальника штаба. Стоп! Так я же писал письменный рапорт о поломке морозильника и... даже... зарегистрировал его у секретаря. Ага, ещё покувыркаемся. Всё не так плохо.
     
      Такой малости, как надежда, порой совершенно достаточно, чтобы придать мыслительному процессу нужную направленность. Через полчаса я уже совершенно точно знал, что буду делать.
     
      Ещё до наступления сумерек выдернул из больнички мающегося животом армянина. Без свидетелей, товарищ полковник, желаете всё моими руками подчистить? А вот и хрен вам навстречу, уважаемый. Афишировать не стану, но и голову на плаху добровольно склонять не намерен.
     
      Вдвоём мы отошли за склад метров на пятьдесят, разгребли снег и стали копать яму. Земля оказалась промёрзшей сантиметров на сорок. Зато дальше дело пошло хорошо. Фонари я приготовил, ну да, шахтёрские с автономными аккумуляторами. Но они нам не понадобились. Лунного света вполне хватало.
     
      Часа через четыре, когда яма была готова, перевезли туши и ящики с курами на заранее приготовленной тачке. На ней обычно тяжёлые приборы из лаборатории на склад перевозили и обратно. Пришлось закрыть глаза на то, что тележка пачкается, даже под брезент всякая гадость просачивается.
     
      Закопали мы испорченные продукты очень быстро. Теперь оставалось придумать, как избежать интереса со стороны собак. Нет, в части у нас их не было, но могли просочиться через периметр какие-нибудь посторонние.
     
      Оказалось - нет ничего проще: поверх ямы уложили на поддонах шифер, который сняли бойцы из роты охраны со складских крыш ещё осенью. Подвинули мы это богатство с места на место совсем немного. Никто и не заметит. Бывший в употреблении шифер, говоришь? Да, но выбрасывать команды не поступало. Ждали начала дачного сезона - вдруг кому-то из офицеров пригодится.
     
      Завершив выполнение боевого задания, мы отправились на склад, где выпили чаю с припасённым для особых случаев венгерским конфитюром "ассорти". Отблагодарив своего подельника консервами и отправив на больничную койку, я прикорнул прямо за столом.
     
      Разбудил меня громогласный рык начальника штаба:
      - Прапорщик Салеев, вы офицера не видите? Почему честь не отдали?
      - Так точно, товарищ полковник, офицера перед собой не вижу.
      Полковник был настолько возбуждён в канун приезда комиссии, что не заметил прямого хамства в свой адрес. Внимательно обошёл склад, а потом спросил:
      - А где гнилое мясо?
      - Никто этого не знает, товарищ полковник! Кроме... двоих...
      - Ты мне эти шутки брось! Если что, зарою. Так и знай.
      - Не забудьте и мой рапорт при этом к делу приобщить...
      - Какой рапорт? Нет его... Не было, то есть...
      - Станете журнал регистраций переписывать, товарищ полковник?
      - Ну и жук ты, Салеев! Ещё попляшешь у меня... Думаешь, самый хитрый? Ничего-ничего, когда возместишь ущерб, тогда не так запоёшь.
      Последние слова начальника штаба потонули в зубовном скрежете и прозвучали не очень зловеще, не так как хотелось полковнику. Одно недоумение, а не начальственный гнев.
     
      Закончилось всё благополучно. Более чем. Короче говоря, никто с меня убытки взыскивать не стал. Мясо списали как поражённое особым видом биологически грибков-сапротрофов. Холодильник отремонтировали, а начальника штаба перевели в другую часть. Боец срочной службы из Армении, мой помощник поневоле в деле погребения, в конце мая демобилизовался и однажды даже прислал мне посылку с грелкой домашнего коньяка и лесными орехами. Писал, что с животом у него всё нормально, но после армии стал вегетарианцем - на мясо смотреть не может.
     
      А тут уже и лето пришло в наши северные палестины. Шифер потихоньку развезли по дачам, а на его месте выдурила высоченная, в полтора человеческих роста, трава. До середины августа её два раза выкашивали.
     
      И можно бы считать, что истории моей конец, да не тут-то было. Зашёл как-то ко мне на склад командир части. Не просто так из любопытства или из вежливости, а за спиртом. На рыбалку наш "отец родной" отбывал с гостями из Москвы. Не знаю, почему, только захотелось полковнику со мной поделиться. Наверное, настроение благостное оказалось.
     
      - Завтра генерала из штаба РВСН повезу на рыбалку. Местечко хорошее. Просто прелесть. На спиннинг хариус в очередь встаёт, чтобы клюнуть. Только вот беда - генерал-то столичный старой закалки, на удочку любит ловить. А в наших местах только на червя и поймаешь. Никакого теста, никакой крупы. А где их сейчас накопаешь, червей этих. Лето жаркое было, почти без дождей. Сегодня бойцы у меня три часа валандались, ни черта нет. Не знаешь, Слава, где можно червей найти? А то прямо неудобно перед гостем...
      - Не знаю, товарищ полковник.
      - Жаль... Я чего спросил-то - мне сказали, что ты тоже на удочку любишь ловить.
      - В этом году всё никак не удавалось выбраться.
      - А-а-а... ну, ладно. Что-то придётся придумать. Или, может, спирта побольше взять? Чтоб - генерала сразу с копыт долой. А там уже и не до рыбалки.
      - Товарищ полковник, не нужно ничего придумывать. Я, кажется, знаю, где взять червей. Правда, не дождевых.
     
      На месте захоронения сгноённых по весне продуктов и в самом деле оказалась великолепная колония опарышей. Полковник меня буквально расцеловал.
      - Откуда здесь такое... такое... богатство? - только и мог произнести командир части.
      - Это мы здесь отходы из столовой закопали... частично... которые на свиноферму не вывезли... - не стал я вдаваться в подробности.
      - Вот ведь... научились у нас прапорщиков готовить. Из такого, порой, говна, что просто диву даёшься. Ничего-то у них даром не пропадёт, ничего без пользы не стухнет. Наградить тебя, Слава, полагается за находчивость! Только, смотри, никому больше это место не показывай, а за мной не заржавеет.
      - А в каком виде наградить, товарищ полковник? - осторожно поинтересовался я.
      - Эх, ты... суета тележная! Послужи пока, а там всё сам увидишь, - только это и сказал.
     
      Награды я ждал ещё года два, а потом мой контракт закончился: так я и ушёл на "гражданку" без единого ордена. Когда анкетные данные в отделе кадров потом заполнял при устройстве на работу, даже взгрустнул ненароком, ставя прочерк в графе "правительственные награды".
     
   Обидно же, ёлки двадцать.
     

6. МАРЧА

(историко-милитаристская история от моего друга Славки Салеева)

     
      - Ты же знаешь, что помимо нашего "Дарьяла" должны были поставить на боевое дежурство ещё несколько следящих станций. Но по нынешнее время успешно эксплуатируют только ту, что в Габале. На смену старым, выработавшим свой ресурс РЛС, расположенные в Мукачево и Севастополе скоро запустят приёмо-передающую станцию нового поколения "Воронеж-ДМ" под Армавиром.
     
      В латвийской Скрунде после проведения испытаний в 1991-ом году начались великие гуманитарные преобразования. Станцию взорвали по указке заокеанских миролюбивых сил. Теперь они, хвалёные миротворцы, свои самые мирные станции в истории человечества по Европам размещают. В том числе и в той же Латвии.
     
      А в Латвии что ж?
     
      Там гражданские объекты, такие, как ВЭФ и РАФ, вагоностроительный завод разрушили уже сами латыши, воодушевлённые собственным правительством. Помнится, министр промышленности Латвии очень рьяно кричал по телевидению, что, уничтожая эти предприятия, латышский народ освобождается от оккупационного прошлого. Знаешь, это напоминает мне мрачную античность, когда рабы уничтожали предметы и орудия труда, считая их одними из основных условий своего бедственного положения. Те ещё луддиты*, ёлки-иголки!
     
      Хорошо, согласен. Дядю Сэма лучше послушать, если сам ни черта не можешь, кроме как надуваться индюком от национального величия. Но ВЭФ и РАФ-то здесь причём? Отреставрируйте здания, оснастите новым оборудованием, перепрофилируйте, разделите, если нужно. Вот вам и возрождения промышленности. Зачем нужно было мощнейшую инфраструктуру рушить. Так ведь нет, необходимо всё до основанья, так сказать... А затем? В том-то и дело, что западные инвесторы вовсе не спешат делать это ЗАТЕМ...
     
      Вашингтонский обком лишь только изобразил желание сделать телодвижение в сторону Риги, а местные парламентарии уже вострепетали от счастья. Вот оно - идёт большой добрый инвестор, который поднимет с колен национальную культуру и промышленность так дико и неистово разрушенные подлыми восточными оккупантами.
     
      А на деле что вышло?
     
      Психология раба в латышском правительстве, возглавляемом заокеанской засланкой, привела к тому, что собственная индустрия разрушена, если не считать ОБЕЩАНИЙ от заокеанских запевал построить ЧТО-ТО гигантское, причём на таких замечательных условиях, что латыши ещё долго будут расплачиваться за то, что у них арендуют землю. Причём не только в переносном смысле.
     
      Правда, американский чёрный бизнес по распространению в Европе афганских наркотиков успешно отмывает деньги через латвийские банки, потирая руки и заявляя, что если бы Латвии не было, то её бы следовало придумать, но толку для государства от этих наркотиков, сам понимаешь, афро-американец начхал, не при Обаме будет сказано.
     
      Продукции латышской в Европу путь заказан, там своих ухарей хватает, курортом мирового значения Юрмала покуда не стала. Культуру латышскую никто в мире знать не хочет. Вот скажи мне, кто в Европе помнит Райниса или Аспазию? А думаете, когда-нибудь захочет вспомнить? Культура превратилась в придаток вечных и однообразных мюзиклов, народ побежал из страны...
     
      Театры закрываются. В кино можно увидеть третьесортный Голливуд с вечными стрелялками и отсутствием души. Культурный уровень населения падает. И качественный и количественный состав его тоже.
     
      За 15 лет свободы из страны, где проживает чуть больше двух миллионов, безвозвратно выехало свыше 230 тысяч (10% всего населения). Уезжает, кстати сказать, самая работоспособная часть коренного населения, чтобы украсить своим присутствием страны Европейского союза. В связи с последним обстоятельством доля неграждан повышается. Скоро она уже перешагнёт 20% рубеж. И где, в какой ещё стране мира правительство так усиленно игнорирует пятую часть своего населения? Ходить по граблям - старинная латышская забава? Зато демократия до небес!
     
      И что же получается? А то, что сделали Латвию бананово-шпротной республикой на потеху Евросоюзу. И началось всё со Скрунды.
     
      И в Мукачево чуть не случилась такая же история. Хорошо ещё ума хватило заключить межправительственное соглашение по совместному использованию РЛС Украиной и Россией. Только очень скоро центр слежения передали из министерства обороны Украины в Национальное космическое агентство. И попёр НАТОвский инвест в Мукачево. Нет-нет, не в финансовом смысле, а в лице любопытных военных. Милое дело.
     
      А наРАДАвавшиеся незалэжности депутаты и повелели изгнать из РЛС всех оккупантов. Нет, не НАТОвских наблюдателей, а российские боевые расчёты. Господа же из НАТО - самые разлюбезные друзья. Они только присвистнули, и вот вам пошла нарезка летающих комплексов ТУ-160 на металлолом. 44 "белых лебедя" - как с куста. Не мы, как говорится, их строили - оттого и ломать несложно, поскольку сердце не ёкает.
     
      А если подумать, украинцы сами себя в большей степени и оккупировали. Ещё их немного оккупировали грузины, латыши, русские, эстонцы, татары и много других народов, населяющих СССР.
     
      Я всё жду, когда начнут говорить об оккупации Украины Польшей, Австро-Венгрией, но, видно не дождусь, поскольку психология раболепия прочно засела в подкорку многих украинских политиков. Им за счастье поставить памятник разгромленному под Полтавой завоевателю Карлу XII-му или объявить Никиту Сергеевича, подарившего Крым (вместе с этими несговорчивыми татарами!) Украине, пособником российских оккупантов...
     
      Впрочем, не стану больше крыльями махать. Всё равно те, кому адресовано, слушать не станут, а остальным и без меня всё понятно.
     
      А в Мукачево, в центре ПРО и ПКО (противоракетной и противокосмической обороны) я бывал. В отпуск ездил к другу. Мы с ним в Печоре два года отслужили, а потом его перевели в Закарпатье. Он меня каждое лето к себе приглашал. И однажды я приехал.
     
      Помню, поднялся с автобусной остановки в горочку, где часть стоит, и почти сразу узнал её. По одному проекту, видать, с нашим военным городком в Печоре возводили. Только природа здесь другая. Богатая и просто-таки упоительная. Да ещё вместо нашего монстра - "Дарьяла", узконаправленные антенны типа "шалаш".
     
      Друг меня на КПП встретил, пропуск оформил, а потом говорит:
      - Сейчас шмотки кинешь в гостинице (неженатые офицеры жили в общежитии гостиничного типа), а потом сходи в марчу за выпивкой, а то мне некогда, начальник штаба на правёж вызывает.
      - А где я найду эту... как её... марчу?
      - Выйдешь с КПП, налево свернёшь. Там тропинку увидишь среди деревьев. Вот по ней иди под горку, спустишься в деревню.
      - А марча - это что?
      - Там любого спросишь, покажут.
      Сказал и убежал за звездюлями в штаб. Прапорщик без звездюлей всё равно, что рыба без плавательного пузыря, незамедлительно грустнеет и на дно идёт. А сразу после накачки "куски" и выглядят свежо, и копытом бьют, будто породистые рысаки, и службу несут исправно.
     
      Тропинка вывела меня прямо к деревеньке. Деревенька ухоженная, красивая. Кругом цветочки в клумбах, дорожки у домов цветным песком отсыпаны, на улице самый настоящий асфальт, а не как в части - плитуар. Как, ты не знаешь, что такое плитуар? Это когда дорога вымощена дорожными плитами, уложенными без подгонки, то есть, как попало и, к тому же, на спланированную поверхность. Ага, точно... Живём мы здесь в воинской части хорошо. Так нам и надо!
     
      Дома в деревне тоже как с картинки о Нижней Саксонии. Крыши черепичные, стены белого кирпича, кое-где плиткой декоративной украшенные. Лепота.
     
      Встретил я гражданскую старушку, следовавшую мне навстречу, и спросил, мол, где тут у вас марча, бабуля? Она мне рукой указала направление, а от себя добавила:
      - Иди туда сынок, как увидишь деревянное здание, - значит, пришёл. Это и есть марча. Ни с чем её не спутаешь.
     
      И точно - среди красивых, на загляденье, домов марча смотрелась чем-то инородным. Словно бельмо на глазу выглядела. Покосившееся деревянное здание, больше походившее на обычный сарай. На сарае висела аляповатая табличка, исполненная быстровысыхающей краской через плохой трафарет. Она гласила, что здесь находится магазин.
     
      Зашёл я внутрь. А там, кроме хлеба да кое-каких консервов, ничего нет... из закуски. Зато ассортиментный перечень напитков потрясал воображение советского человека и заставлял меня трепетать священной дрожью странника в пустыне, вышедшего к долгожданному оазису. Одного только пива сортов сорок. Да и водки, наверное, не меньше. Так ведь было же ещё и вино. Даже сейчас, когда мы ко всему привыкли, посещение ТОЙ марчи не показалось бы рядовым событием. А тогда... для обычного прапорщика советской армии... Можешь себе представить?
     
      Точно в сказку попал...
     
      Навстречу мне маленький господин выскочил. Именно господин, а не товарищ, это я сразу понял. Ростом, пожалуй, меньше меня. Я, как ты знаешь, не великан, а этот так и вовсе лилипутом казался. Только невероятно ухоженным и интеллигентным. Белый верх, чёрный низ. На шее бабочка "кис-кис", во рту скромная золотая фикса, на голове роскошная седоватая шевелюра с начавшей расти тонзурой посередине. На маленьких, не больше 38-го размера, ножках продавца были лакированные концертные туфли, идеально натёртые бархоткой.
     
      Господин буквально расстелился передо мной, своим единственным покупателем:
      - Что пан желает?
      - Пан желает водки, да побольше...
     
      Когда я уже закрывал заполненную "огненной водой" сумку, спросил, отчего так странно называется заведение, где, собственно, и состоялся акт закупки спиртного. И тогда продавец рассказал мне историю:
      - Пан знает, что эта деревня немецкая? Точно, пан, вы очень наблюдательны. Появилась она здесь давно-давно, ещё во времена императрицы Марии Терезии и короля-воителя Фридриха Второго, прозванного за его деяния Великим.
     
      Земля эта часто переходила из рук в руки, но в деревне всегда жили только немцы. И как думает пан, не хотели бы новые хозяева всякий раз спалить её, а жителей по миру пустить? Пан понимает правильно - хотели...
     
      А почему они этого не делали, любезный пан? Я вам скажу. Всё оттого, что в деревне была Марча. На самом деле, конечно, никакая не Марча... а Марта, просто на местном диалекте так звучит это замечательное немецкое имя. И была она настолько хороша собой и так нежна, что не один мужчина не мог перед ней устоять.
     
      И как только новый завоеватель ступал в пределы нашей деревни, он сразу был очарован славной девицей Марчей. Жила она на отшибе, гнала шнапс и потому, наверное, никто не мог обойти стороной её дом. Никому не отказывала Марта ни в водке, ни в любовных утехах.
     
      И пусть скажет мне пан, захочет ли самый воинственный завоеватель сжигать деревню, где живёт настолько прекрасная фроляйн? Вы верно мыслите пан, именно так оно и происходило. Все завоеватели немедленно были сами захвачены в сладкий плен двух очаровательных рук, ещё более очаровательных ножек, рыжих, как пламя, волос и зелёных глаз размером с австрийскую монету достоинством в 1 флорин, отчеканенную в 1891-ом году на Венском монетном дворе, и глубоких, как Северное море у берегов Норвегии.
     
      Шли годы, Марта старела, но у неё была дочь, которая по чудесному стечению обстоятельств также охотно откликалась на имя Марча. И опять вы всё точно угадали, пан: дочь заняла место матери. Потом эту Марту сменила ещё одна, потом ещё... Хотя... вполне возможно, кое-кого из красоток звали несколько иначе... Какое, в сущности это имеет значение, пан?
     
      И так длилось до недавней поры. Только теперь уже новая Марта не сама готовила шнапс, а торговала в продуктовой лавке. Ой, пан, зачем вы гневите Езуса Христа? Не называл я советских солдат завоевателями, вы сами себе это придумали...
     
      Но то, что последняя Марча продолжала жить с военными из той части, что стоит на горе и не отказывать им в шнапсе в любое время суток, так то верно, пан. О, вы интересуетесь, что же стало с Мартой дальше... В неё влюбился один порядочный офицер, из тех, что умеет играть на фортепьяно и читать Гёте в подлиннике, о, матка бозка! Да так крепко влюбился, что взялся её ревновать ко всем ночным посетителям. А разве могла девушка нарушить вековую традицию, пан? Не нами установлено, не нам ломать, не так ли?!
     
      И тогда офицер пришёл к ней ночью, попросил водки. Выпил, потом овладел Мартой, как самый смелый любовник... Затем одел чистое исподнее, гладко выбрил лицо... О, пан, у меня не хватает слёз, чтобы выплакать это горе! Да... да... он застрелил её из табельного оружия, а потом застрелился сам... Если пану любопытно, он может найти могилу последней Марчи на лютеранском кладбище... там, за кирхой (господин махнул в неопределённом направлении). А место, где жила и торговала Марта стало называться марчей с той поры. И это единственная память о ней... Езус Мария...
     
      - Это были ваш отец и мать? - неожиданно ляпнул я, прерывая господина с опухшим от слёз носом.
      - Не зразумею, пане. Meine Ausgangssprache ist deutsche!**
     
      Когда я выходил из марчи, господин слегка приободрился и внезапно вспомнил, что немного владеет русским:
      - Спасибо пану за визит!
      - И вам не хворать, уважаемый....

_ _ _

     
      Славка немного подумал, а потом закончил свою историю так:
     
      - Что-то в последнее время начали америпиндосы вновь травить свой народ страшными сказками о русской угрозе. Испугались, что начнут люди интересоваться, кто же их убивал во Всемирном Торговом Центре без зазрения совести, прикрываясь мифической "Аль-Каидой", отвлечь ещё одним мнимым врагом захотели.
     
      А тем, кто в анус с восхищением этим политическим простакам дышит, я бы поостеречься посоветовал, поскольку эпоха заокеанского масоно-фашизма уходит в прошлое, где благополучно покроется навозом саакашвилистых восторгов.
     
      Была бы жива Марта и её марча из-под Мукачево, кто знает, так бы лезли туда НАТОвские бойцы или, наконец, проснулись в них живые люди, в этих бездушных простаках (простота хуже воровства, вы не забыли?), которых дёргают за ниточки неведомые силы мирового оболванивания...
     
      * - Салеев имеет в виду восстание луддитов в 1779-ом году, случившееся в Манчестере и направленное против повсеместного использования ткацких станков;
     
      ** - Meine Ausgangssprache ist deutsche! (нем.) - Мой родной язык немецкий!
  

7.АПЧХИ!

     
      - Пойду, гляну, как они там топчут клавиши?
      - Метеорологи?
      - Ну не курицы же.
      - Странное дело, клавиши должен топтать петух. Так ему природой назначено. А там какие-то... даже не курицы...
      - Вот я и пошёл это дело устаканить...
      Такой разговор произошёл у нас с Салеевым, когда он устроился на полставки в систему авиационной метеорологии. Своё новое полуставочное назначение Славка сразу же встретил ударным трудом.
      - Дураков работа любит, - сказал он и уехал на СДП (стартовый диспетчерский пункт), где испокон веку в одном здании уживались диспетчера и метеорологи.
      Появился он часа через два весёлый и довольный, видать, дело сладилось: с работницами службы аэромета у него образовался тесный контакт и дружественные рабочие взаимоотношения. С теми же специалистами метео, которые сидят в здании аэровокзала, всё срослось ещё несколько раньше.
     
      - Если я заболею, - сообщил высокому собранию Славка по мотивам стихотворения Ярослава Смелякова на мелодию Юрия Визбора, - к врачам обращаться не стану... Обращусь к рекламе на "Радио России"... Ох, излечит-исцелит, добрый доктор в программе "Кого ты лечишь, лепила?"
     
      И тут зашёл Беляев, который отлучался в профком получать Новогодний подарок для взрослых - есть такая популярная услуга в нашей организации. Подарков было два. Второй полагался супруге Виталика, а по совместительству - телеграфистке первого класса.
     
      Решили осмотреть, чем нынче спаивают профсоюзы своих работников. Ага, какой-то арманьяк и шампанское. Шампанское - ладно - напиток почти эпический. Его мы трогать не станет, а вот остальное... сегодня до дому не дойдёт точно. Одна из бутылок - уж абсолютно доподлинно. Где-то у нас был лимон. Всё-всё, Виталий, уймись на красивые конфетные наборы мы не претендуем. Это для дам-с... Их у тебя дома три (ещё дочка и тёща), а мы люди смиренные, богобоязненные... Очумел, что ли? С нами не будешь свой родной арманьяк?
     
      А затем Беляев выдал фразу, которой вскоре суждено будет стать рекламно-плакатной... если с умом подойти:
      - Я это бы выпил уж только за то, что с этого можно напиться...
      Кричать "браво!" никто не стал, но в душах что-то всколыхнулось. Наверное, желание проверить содержимое красивой бутылки с армянской надписью на красивой этикетке.
      Напиток оказался далеко не таким гордым, как его заглавие. Салеев и вовсе обозвал содержимое красивой бутылки "сучком". Но данное обстоятельство нашу троицу нимало не расстроило, поскольку языки всегда с нами, а почесать ими после окончания трудового дня - дело не только приятное, но и полезное... Не помню, правда, уже, почему-таки полезное... но разве это что-то меняет?
  

* * *

  
   - Надыбал я лет пятнадцать назад николаевский золотой червонец. Да-да, из числа тех, которые в имперском золотом запасе состояли или службу несли, если угодно. Нашёл его, копая землю для посадки деревьев в детском саду "Золушка"...
   - Повезло тебе, Виталик. Интересно, а кто ж его, этот червонец, потерял?
   - Золушка, видно, и потеряла... А ты туфельки хрустальной рядом не находил?
   - Туфельку не находил, а коронки жене сделали. Зря, наверное. В виде монеты сейчас бы можно было ещё и работу дантисту оплатить...
   - Не думаю, видишь, Интернет нам говорит, что не больше 8-ми тысяч за монету взять можно. А сколько стоит "короновать" ротовую полость, знаешь, наверное... Тут и тремя монетами не обойдёшься... Я обычный рот имею в виду, а не с северным износом к моменту начисления первой пенсии...
  
   Кануны выборов не за горами, и Славка стремится внести посильную лепту в процесс неадекватного стробирования политической ситуации на селе и в иных житницах России. Он поёт вслед за героями КВН: "Лили-Путин лили-гном бюллетень лизал лиловый..."
   Когда же я поинтересовался у Салеева, зачем, на его взгляд, Путин производил этакие антисанитарные действия, он ответил мне просто:
   - Пытался наш БЫВШИЙ на вкус определить, чего стоит это типографское гламурирование российских граждан.
   - Так бюллетени не совсем лиловые...
   - Но ты, Эврипид Большой Змей! - Славка был явно разочарован моим отношением к себе и своей шутке. - Совсем уже честь и совесть нашей эпохи потерял. Хорошо ещё, умом Бог не обидел...
   - Ты прав! В квадрате прав!
   - Если учитывать мою комплекцию, то лучше говорить не "в квадрате", а "в шаре". Да, а относительно лизания бюллетеней... У меня на клей, которым почтовые марки метят, аллергия жуткая. Сразу чихать начинаю, как на почту захожу. А ты же знаешь, какой акустической силы мой чих... Не все стёкла выдерживают.
  
   Кстати, историю по этому поводу вспомнил. Хотите, расскажу? Нет?.. Тогда слушайте.
  
   Середина лета. Время около пополудни, обеденное время. Жарища стоит несусветная. А мы тогда от щедрот РВСН как раз квартиру получили в бывшем офицерском общежитии. Первым делом ремонт требуется. Сами, наверное, знаете, как стройбат раньше жилые объекты возводил под руководством вороватых снабженцев. Кое-как, на живую нитку. Так и в нашей квартирке обои прямо на штукатурку наклеены, висят лохмотьями. Пылью обдают.
  
   Раскрыл окно на своём пятом этаже. Обои обдираю. Всё прекрасно, только немного пыльно. Вот я и чихнул изо всех своих проверенных на специальном тренажёре для аквалангистов лёгких. Громко получилось. И вдруг слышу глухой звон, будто разбилось что-то с полным внутренним содержанием, и женский голос сообщил, ни к кому явно не обращаясь с интонацией больше похожей на сетование, чем на ругательство: "Чтоб ты всрался!" В окно выглянул. Никого на улице нет. "Может быть, кто-то из соседей, - подумал. - Ведь акустика в наших домах аховая. Не очень-то и удивительно". Чихнул, уже попроще, высморкался и снова своё дело продолжаю.
  
   Вечером вернулась с работы Верочка Ивановна. Она у меня тогда в гостинице дежурным администратором трудилась. Рассказывает со слов напарницы... Ту Людмилой зовут.
   Пришла Людмила на обед, мужа кормит. Он вместе со мной в части тогда служил. Поели добром, чай начали пить. А супруг у напарницы жёниной страшный сластёна, без варенья даже за стол не садится. Вот верная супруга и вышла на балкон, где стояла трёхлитровая банка с клубничным вареньем (от родителей из Средней полосы России привезли).
   Ну, что сказать-то... после моего молодецкого чиха сделалось на свете одной трёхлитровой ёмкостью меньше, муж Людмилы остался без сладкого, и атмосфера порадовалась той самой знаменитой фразе, адресованной мне в обезличенном виде.
  
   Долго я не признавался в своей причастности к так называемому делу о клубничном варенье, пока, наконец, не накатило в какой-то из пролетарских праздников.
   Когда остались за столом вдвоём с соседкой, а остальные покурить пошли, я и говорю:
   - Людк, ты помнишь, как банку с вареньем грохнула?
   - Когда это? - посмотрела она на меня с подозрительным недоверием.
   - Ещё летом. Прошлым... в июле...
   - Ну-у-у-у?..
   - Так вот, это я тогда чихнул!
   - Ах, ну ты и паразит, Славка! Я же последнюю банку в тот раз раскокала по твоей милости... Митенька у меня так огорчился. Ведь знаешь, какой он сладкоежка...
   - Людк, не переживай! Ты отомщена... Твоё пожелание сбылось.
   - Какое? Не поняла...
   - Я три дня с очка потом не сходил. Сначала думал, совпадение. А теперь точно знаю - слова твои сбылись... Расплата настигла героя буквально немедленно...
   - Дурак же ты, Славка! Болтун... Я же не кого-то конкретного имела в виду... Так просто, от досады сказала.
   - Но тебя услышали, так что в следующий раз поосторожней, пожалуйста... Ой... ой...ой... Сейчас, кажется, чихну... А-а-пчхи!
   - Да чтоб ты сдох... лет через сто пятьдесят!

_ _ _

  
   Не сбылось пожелание Людмилы. Не дождался Славка назначенного ей срока... А ещё раньше умер её муж Дима, страшный любитель сладкого. Салеев пережил соседа и друга ровно на сорок дней. Что-то в этом есть символическое.
  
   скомпоновано в мае 2009 г.
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"